Текст книги "Убийство в сливочной глазури"

Автор книги: Джоанна Флюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– У меня анемия и от этого отеки. Все это плохо для ребенка. Нужно принимать витамины не по одной, а по две штуки в день, спать не меньше девяти часов в сутки и совсем отказаться от соли.

– Мда-а-а… – протянула Ханна, глядя на пиццу.

– Можешь забрать мою порцию с собой. Мне нельзя. – Казалось, Андреа готова разрыдаться.

– Андреа, мне так жаль… – Ханна жестом показала официантке, что им нужна коробка для пиццы.

– Ничего тебе не жаль! Ты еще не знаешь самого главного: док хочет упечь меня в больницу до самых родов! И обещал этого не делать, только если я выполню его требование.

– Какое?

– Вставать с кровати только на четыре часа в сутки!

Ханна содрогнулась. Андреа привыкла весь день носиться по городу, и предписание доктора Найта станет для нее настоящей пыткой.

– Андреа, не огорчайся так. Это всего на пару недель.

Андреа открыла рот, и Ханна поняла, что сейчас на нее обрушится цунами сестринского гнева, но тут телефон зазвонил снова.

– Мобильная связь спасает жизни, – пробормотала Ханна, пока Андреа рылась в сумке.

– Слушаю, золотце, – заворковала Андреа, изо всех сил стараясь, чтобы в голосе прозвучали приветливые нотки. Ханна поняла, что звонит либо Трейси, либо Билл. – Гарри Уилкокс? Ну, конечно, я его помню! Как он поживает?

Официантка принесла коробку, и Ханна принялась складывать в нее куски пиццы, прислушиваясь к тому, что говорит Андреа. Ничего интересного сестра не сказала, если не считать «да, конечно», произнесенного на все лады раз двадцать.

– Поехали, Ханна. – Андреа убрала телефон и поднялась со своего места. – Билл хочет, чтобы мы немедленно возвращались домой, потому что ему звонил Гарри Уилкокс.

Гарри был ветераном полицейского управления округа Уиннетка, Ханна встречала его в первый год службы Билла. Он был начальником Билла и самым первым его напарником.

– С Гарри и его женой все нормально?

– Да. Гарри узнал об убийстве шерифа и позвонил Биллу, чтобы поговорить. Билл говорит, у Гарри есть версия, почему шерифа убили.

– Ладно, я готова. – Ханна взяла коробку с пиццей и хотела встать, но Андреа удержала ее за руку.

– Давай пройдем мимо столика Майка. Когда он с нами поздоровается, мы ему не ответим.

– Андреа, да ты что! – Ханна постаралась придать голосу суровые нотки. – Как будто мы дети малые!

Андреа подумала и кивнула:

– Да, и правда глупо. Если не хочешь, давай не будем.

– Я разве сказала, что не хочу? – заговорщицки улыбнулась Ханна. – Пойдем, пусть посмотрит, что он потерял!

Сестры Свенсен взялись за руки и зашагали к столику Майка. На губах у них порхали легкие улыбки, головы были гордо подняты. Когда они поравнялись с Майком, Ханна украдкой взглянула на парочку, и ее улыбка тотчас погасла. Он был так занят Шоной Ли, что даже не заметил их.

Больше Ханна по сторонам не смотрела. Она открыла входную дверь, чтобы выпустить Андреа, и вышла следом. Он заплатит ей за то, что даже не посмотрел в ее сторону! Ханна еще не знала, как именно, но Майк обязательно заплатит!

Глава 15

Когда Ханна подъехала к дому, Андреа издала отчаянный вопль.

– Билл снова это сделал! – простонала она.

– Что сделал?

– Поставил баки для мусора на дорожку перед гаражом! Хочешь, подожди, пока я отнесу их обратно. Тогда можно будет подъехать к дому.

– Ничего страшного. Я оставлю грузовик здесь, рядом с машиной Билла. Тут полно места.

Как только машина остановилась, Андреа выскочила и помчалась к дому, на ходу нашаривая в сумочке ключи от входной двери.

– Надеюсь, Гарри позвонил вовремя.

– Вовремя – это во сколько?

– До того, как Билл успел наворочать на чердаке. Если он не добрался до большой коробки возле трубы от камина, я буду считать, что родилась в рубашке. Тогда не придется отвечать на кучу глупых вопросов, почему я храню все выпуски журналов мод.

– Привет, дорогая! – послышался голос Билла, когда они вошли в дом. – Тащи Ханну прямо в кухню, я приготовил для нее кофе.

Андреа и Ханна прошли в кухню и уселись за обеденный стол. Ханна взяла обеими руками кружку с горячим кофе, который сварил Билл, понюхала и улыбнулась.

– Настоящий кофе!

– Французской обжарки. Я сам смолол зерна в кофемолке, – похвастался Билл и повернулся к жене. – Звонил доктор Найт, я дал ему номер твоего мобильного. С тобой ничего не случилось?

Андреа вздохнула.

– Просто нужно немного отдохнуть, и все как рукой снимет. У меня анемия и отеки.

– Я так и знал! Ну, ничего, я теперь дома и могу за тобой поухаживать. Док рассказал тебе, что нужно делать?

– Да. – На лице Андреа, казалось, отразилась вся скорбь мира. Ханна с трудом подавила смешок. – Давай поговорим об этом позже. Лучше расскажи, что ты узнал от Гарри. Ханне скоро надо ехать.

– Только после того, как ты ляжешь на диван и подложишь под ноги подушку. У тебя лодыжки снова отекают. Пойдем, Ханна. Бери свой кофе и приходи в гостиную.

Когда Андреа уложили на диван, Билл коротко пересказал им свой разговор с Гарри. Оказывается, шериф поставил его перед выбором: или Гарри подает в отставку и получает пенсию со всеми надбавками, или его понижают в должности. И все это из-за одного дела, с которым тот работал.

– Какого дела? – заинтересовалась Андреа.

– Про «Каплю росы».

– Ах, это! – воскликнула Андреа и приподнялась, чтобы сесть. – Ханна, ты помнишь, в чем там было дело?

– Нет. Но я знаю, что в здании, где сейчас магазин Шона и Дона, раньше была гостиница.

– Наверное, ты тогда училась в колледже, – сказала Андреа. – В газетах только про это и писали. В «Капле росы» незаконно держали зал для азартных игр и продавали по ночам спиртное. Шериф устроил облаву и закрыл их.

– Это было накануне последних выборов, – объяснил Билл. – Газеты просто с ума посходили. Думаю, именно поэтому шериф выиграл с таким отрывом.

– Тогда все так говорили, – вспомнила Андреа. – Но про Гарри Уилкокса никаких статей не было.

– Потому что про него никто не вспомнил. В день операции шериф объявил, что теперь за все отвечает только он, и прикарманил все, что сделал Гарри. А когда Гарри возмутился, шериф Грант обвинил его в неподчинении и заставил выйти в отставку.

Андреа слушала разинув рот.

– Ничего себе! Неужели у шерифа хватило наглости вот так вот запросто увести дело из-под носа Гарри?

– Как видишь, хватило. Гарри сказал, если мы пороемся в бумагах, можем найти еще что-нибудь. Если шериф украл дело у него, то для того чтобы победить на выборах, он, возможно, и прежде так поступал.

– Очень может быть. И мотив есть, – сказала Ханна, вытаскивая свой блокнот, чтобы все записать.

Андреа сморщила лоб:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Билл, Гарри ведь должен был зверски обозлиться на шерифа Гранта за то, что он украл у него дело?

– Еще как! Это было его лучшее дело, а вся слава досталась шерифу. Но, по его словам, выхода не было. Гарри нужна была пенсия, а шериф не оставил ему выбора.

– Его лучшее дело, – пробормотала Ханна. – Такие раны долго не затягиваются. Наверняка он до сих пор переживает, хотя прошло столько времени. И мне кажется, что я знаю, как могли свести счеты с обидчиком.

– Гарри? – ужаснулся Билл. – Ханна, ты с ума сошла! Что же, он прилетел сюда из Аризоны, чтобы убить шерифа Гранта?

Ханна отпила немного кофе из своей кружки. Билл отлично его приготовил.

– Я не имею в виду именно Гарри… то есть он не обязательно убийца. Что, если какая-нибудь другая жертва шерифа решила помочь боссу завязать с воровством?

– То есть убить его прежде, чем он снова прикарманит чей-нибудь успех? – испуганно спросила Андреа.

– Ну да. Как мы можем узнать, были ли еще такие случаи?

Билл пожал плечами:

– Все должно быть в архиве, но на то, чтобы просмотреть все документы, уйдет не один месяц.

– А это нам и не нужно, – заявила Андреа. Вид у нее был очень довольный.

– Не нужно? – переспросила Ханна.

– Нет. Секрет сам раскроет нам секрет!

– Но шериф мертв, как он может что-то рассказать? – спросила Ханна.

– Да нет, я другое имела в виду, – сказала Андреа. Билл и Ханна молча уставились на нее, и она засмеялась. – Это же шутка! Барбара Доннели знает все секреты отдела, потому что много лет была секретаршей шерифа. Вот почему я сказала, что секрет раскроет нам секрет, понятно?

– Гениально, – улыбнулась Ханна. Для женщины на последнем месяце беременности, чьего мужа подозревают в убийстве, каламбур был вовсе не плох. – Барбара наверняка расскажет нам, что было на прошлых выборах, но она может и не знать, что шериф придумал в этом году. Мы должны выяснить, расследовал ли кто-нибудь из его подчиненных крупное дело, которое Грант мог присмотреть для себя. Ведь ему нужно было выиграть у Билла.

– Проклятое отстранение! – простонал Билл. – Оно меня буквально убивает! Если бы я только мог съездить в отдел и поговорить там с ребятами, я бы в два счета все выяснил. Но это запрещено.

– Не тревожься, милый, – нежно сказала ему Андреа, услышав, какое отчаяние звучит в голосе мужа. – Зато ты очень помогаешь мне по дому.

– Может, и так. Но я чувствую, что мог бы сделать гораздо больше. Ладно, по крайней мере, пока я сижу дома, я присмотрю, чтобы ты отдыхала сколько положено и правильно питалась. Теперь все хозяйство будет на мне! Кстати… редставляешь, у нас полчердака было забито старыми журналами. Я весь взмок, пока тащил их на помойку! Зато еще одно дело сделано.

– Ты… ты разобрал вещи на чердаке? – дрожащим голосом пролепетала Андреа.

«Интересно, что еще она там захомячила?» – подумала Ханна.

– Разобрался… но если бы это была просто уборка! Битва! Кровавая мясорубка! Но после того как я скинул вниз все мешки со старой одеждой, стало гораздо легче.

Андреа сглотнула.

– Моя одежда… Я хранила ее для Трейси, чтобы она могла делать себе карнавальные костюмы!

– Да Трейси и до пенсии не успела бы все перемерить. Там было мешков сто, не меньше. Слава богу, отец приехал и забрал их к себе на ферму. Мама сказала, что наделает из них лоскутных одеял.

Андреа подняла голову и внимательно посмотрела на потолок. Ханне показалось, что она обращается к небесам с горячей мольбой дать ей достаточно сил, чтобы не растерзать мужа на месте. Похоже, самое время уходить.

– Мне пора. – Ханна поднялась с кресла. – Завтра рано вставать.

– И мне пора. – Билл тоже встал. – Завтра еще стены красить…

– Что? – вырвалось у Ханны. Андреа, судя по всему, просто онемела.

– Папа обещал заехать в магазин и купить для меня краску. Я ему заказал самый яркий желтый, какой только там будет. Хочу перекрасить эту комнату, а то здесь темновато. Думаю, эмаль будет в самый раз. Тогда можно будет просто протереть стены тряпкой, и дело в шляпе.

Ханна взглянула на сестру. Лицо Андреа недвусмысленно выражало желание совершить преднамеренное мужеубийство особой жестокости. Надо было срочно что-то предпринять.

– Билл, на этой неделе лучше не красить.

– Почему?

– Я слушала прогноз погоды, обещали, что целую неделю будут идти дожди. Ты что, не знаешь? Эмаль не высохнет до конца, если в атмосфере повышенная влажность.

– Да? – Билл нахмурился. – Ни разу не слышал.

– Честное слово! Если не веришь, зайди ко мне в «Корзину печенья» и потрогай подоконник в кухне. Два года назад перед самой грозой я выкрасила его эмалью, и он до сих пор липкий.

Андреа бросила на Ханну полный благодарности взгляд и повернулась к мужу:

– Дорогой, накинь куртку и проводи Ханну до машины. Пока убийца разгуливает на свободе, ходить вечером одной опасно.

Как только Билл вышел в прихожую, Андреа приподнялась и обняла Ханну.

– Спасибо, Ханна. До чего здорово ты придумала с эмалью.

– Не за что. Вообще-то это правда.

– Неважно. Главное сейчас как можно быстрее снять с Билла подозрение. Мало того, что мне придется валяться целыми днями на диване ногами кверху, так еще Билл будет надо мной сюсюкать и переворачивать здесь все вверх дном! Боюсь, это плохо кончится.

«Дело серьезное», – подумала Ханна. Может, до убийства пока не дошло, но, если Билл будет по-прежнему сидеть дома, всякое может случиться.

На улице Ханна и Билл еще немного поболтали, а потом Ханна села в свой грузовичок. Она завела двигатель, включила фары и сразу же увидела нечто, чего не заметила, когда подъезжала к дому.

– Билл, – окликнула Ханна, опустив стекло.

– Что, Ханна?

– Ты когда успел разбить себе задний фонарь?

– Фонарь? – Билл пожал плечами, как будто речь шла о каком-то пустяке. – Наверное, в понедельник вечером. Во вторник утром он уже был разбит. Я поехал на работу и, проезжая через станцию техосмотра, получил из-за него замечание и квитанцию, чтобы не забыл починить.

– У вас в полицейском управлении есть станция техосмотра? – удивилась Ханна.

– Естественно. Мы хотим, чтобы на всех станциях работали специально обученные гражданские добровольцы, тогда часть полицейских освободится для других дел. Поэтому при управлении организовали учебный пост техосмотра, чтобы добровольцы проверяли все машины, которые въезжают на стоянку и выезжают с нее.

Ханна кивнула, ожидая продолжения. И оно не заставило себя ждать.

– Подожди-ка! – взволнованно завопил Билл. – Когда я уезжал из управления шерифа в понедельник вечером, они осмотрели мою машину, и тогда фонарь был в порядке. Значит, я разбил его в понедельник после шести вечера, потому что квитанцию на ремонт я получил на следующее утро в семь!

– Верно, – сказала Ханна, довольно улыбаясь, как мать, гордая за свое чадо. Билл делал успехи в логическом мышлении.

– Андреа рассказала мне про твои подсчеты с телефонными звонками. Если я найду того, кто столкнулся с моей машиной и разбил фонарь, и если это случилось в нужное время – у меня может появиться алиби!

– Правильно. Может появиться. – Ханна вылезла из грузовика, чтобы осмотреть разбитый фонарь. – Где ты поставил машину в понедельник вечером?

– Почти на том самом месте, где и сейчас. Я встал так, чтобы сзади оставалось место еще для одной машины. Чтобы она не перегородила дорогу.

– Ты ждал кого-то в гости?

– В общем, нет. Просто Андреа собиралась везти Трейси в кино, и я подумал, может, уговорю отца заехать, посмотрели бы вместе матч.

– Жаль, что он не приехал, – сказала Ханна. Если бы отец Билла был с ним в тот вечер, они не попали бы в эту переделку.

– Мне самому жаль. Но в тот вечер мама пригласила к ужину гостей, и ему пришлось остаться дома.

Одно из окон гостиной отворилось, и наружу высунулась Андреа.

– У вас все в порядке?

– Пока нет, но скоро, наверное, будет, – сказала Ханна. Они с Биллом заговорщически улыбнулись. – В понедельник вечером кто-то столкнулся с машиной Билла. Если мы выясним, когда это произошло и кто это сделал, у него может появиться алиби.

– А какого цвета была та машина? Ты можешь определить?

Ханна наклонилась к машине; остатки разбитого фонаря на проводах свисали из гнезда, а на красном лаке кузова виднелись следы темно-желтой краски.

– Здесь есть немного краски. Похоже на золотую, только без блеска.

– Я видела эту машину в понедельник вечером! – завопила Андреа. – Возвращайтесь, я вам все расскажу. Мне холодно стоять у открытого окна.

Она с грохотом захлопнула раму. Ханна улыбнулась: ночь была тихой и довольно теплой. Просто Андреа хотела их возвращения в дом, чтобы чувствовать себя частью команды.

На рассказ о том, что ей известно, у Андреа ушло не больше минуты. Как Ханна и предполагала, все это запросто можно было сказать и через окно, но Андреа хотела чувствовать себя в гуще событий. По ее словам, когда они с Трейси вернулись из кино, машины стояли здесь бампер в бампер, и, чтобы проехать к собственному дому, ей пришлось протиснуться мимо «мерседеса» цвета «золотая осень».

– Ты уверена, что это «золотая осень»? – спросил Билл.

– Абсолютно. Я еще подумала, что ни к чему покупать «мерседес» последней модели, если цветом он похож на старый холодильник.

Ханна рассмеялась. Андреа знала, о чем говорила. В конце шестидесятых – начале семидесятых годов бытовые приборы для кухни выпускались (помимо белого) в трех цветах: «золотая осень», «авокадо» и «бронза». При виде автомобиля, выкрашенного в любой из этих трех оттенков, нормальный человек впадал в ступор.

– А кто хозяева «мерседеса»? Как думаешь?

– Не знаю, но можно спросить у Лорны Кьюсак. Она устраивала вечеринку Горящих Свечей, поэтому у дороги стояло так много машин. Я до сих пор жалею, что была занята и не смогла пойти. У нее были свечи с ароматом малинового фраппе, и мне бы хотелось купить одну для ванной. Она бы очень подошла по цвету к полотенцам, и…

– Ты точно помнишь, что «мерседес» был новый? – вовремя перебила сестру Ханна, чтобы не выслушивать лекцию о последних тенденциях в декоре ванных комнат.

– Да, новый. На нем еще сохранились дилерские наклейки. Сами знаете, что это значит.

Билл ухмыльнулся.

– Знаем, знаем. Подожди здесь, дорогая. Мы с Ханной сбегаем к Лорне и все выясним.

– Точно! – Ханна вслед за Биллом бросилась к двери. Счастливому владельцу нового автомобиля в Лейк-Иден обычно давалось право бессовестно хвастаться покупкой. Лорна просто обязана была знать, кому он принадлежит.

– Мы вернемся и все тебе расскажем, честное слово. А если у Лорны остались малиновые свечи, я тебе обязательно куплю одну.

Пять минут спустя Билл набирал номер Бетти Джексон. Он переключил микрофон на «громкую связь», чтобы Андреа и Ханна могли слышать разговор полностью. Ханна пила кофе, что согрел для нее Билл, Андреа наслаждалась ароматом новой свечки.

– Бетти, прости, что звоню так поздно, но у меня очень важное дело.

– Ничего страшного, Билл, – мягко сказала Бетти. – У меня завтра выходной, так что я не сплю и переключаю каналы. У меня новая телевизионная тарелка. Просто с ума можно сойти, четыреста каналов. Пробую их все пересмотреть.

– А спорт? – в голосе Билла послышалась зависть.

– Двадцать пять каналов со всеми известными человечеству видами спорта, – хихикнула Бетти. – Они даже транслируют соревнования по керлингу со стадиона в Бемиджи, представляешь?

– Ого! – потрясенно выдохнул Билл, а Андреа толкнула его ногой. Мгновение Билл непонимающе на нее смотрел, а потом вспомнил, зачем звонит Бетти.

– Ты знаешь, что меня назначили на новую должность? – спросила Бетти прежде, чем Билл успел начать разговор про свою машину. – Я теперь исполнительный помощник в молочном магазине. Работаю с кузиной Макса. В «Доброй Буренке» дела идут так хорошо, что на мое прежнее место пришлось нанять сразу двух секретарш. Хотя ты наверняка звонишь по другому поводу. Скорее всего, чтобы узнать номер моей страховки. Я не указала его в записке, которую засунула под твой «дворник». Просто позабыла! Зато я в ней честно призналась, что в понедельник вечером врезалась в твою машину.

Ханна показала Андреа сразу оба оттопыренных больших пальца, и Андреа в ответ сделала то же самое. Но главное еще было впереди. Они уселись поудобнее и стали ждать, когда Бетти расскажет Биллу подробности, которые помогут снять с него обвинение.

– Наверное, твою записку сдуло ветром, Бетти. Под «дворником» ничего не было.

– Да? Тогда откуда ты узнал, что звонить… – Бетти не договорила и рассмеялась. – В конце концов, ты же детектив. И должен был догадаться, что это я. До сих пор не могу в себя прийти. И как это я могла так просчитаться с расстоянием? Это все потому, что «мерседес» гораздо больше моего старенького «фольксвагена».

– Все в порядке, Бетти. С каждым могло случиться.

– Слава богу! – В голосе Бетти послышалось заметное облегчение. – Подожди секунду, я посмотрю номер страховки, чтобы ты мог отправить им заявку на ремонт.

– Не надо, – быстро вставил Билл, пока Бетти не отложила трубку.

– Почему? У меня хорошая страховка. Я уверена, они все отлично отремонтируют. Тебе нужно будет только послать им заявку, и тебе сразу же заменят…

– Бетти, да не нужна мне твоя страховка, – прервал ее Билл. – Я съезжу в автоутиль Теда Кёстера, выберу себе новый фонарь и сам его поставлю.

– Правда?

– Чистейшая. Если я стану возиться с заявкой, тебе могут повысить страховые взносы, а это совершенно ни к чему.

– Ладно, Билл. Тебе виднее. Тогда я заплачу за новый фонарь. Только скажи, сколько он стоит.

– Я сам куплю себе фонарь, Бетти! Лучше скажи: ты помнишь, когда именно ты врезалась в мою машину? Это очень важно.

– Да, помню, – уверенно сказала Бетти. – Было десять минут десятого. Я ушла от Лорны в пять минут десятого, потому что хотела успеть домой, чтобы покормить кошек, загрузить белье в стиральную машинку и посмотреть новости в десять.

– Ты уверена, что было десять минут десятого?

– Ну да. Когда я садилась в машину, то посмотрела на часы. Билл, тебе точно не нужна моя страховка? Может, я тебя не так поняла?

– Точнее не бывает, Бетти. Когда увидимся, напомни мне, чтобы я тебя обнял и расцеловал.

– За то, что я врезалась в твою машину? – ошарашенно спросила Бетти.

– Не совсем. За то, что врезалась в нее в десять минут десятого. Это была самая удачная авария в моей жизни.

На другом конце провода повисла пауза. Когда Бетти снова заговорила, по ее голосу было понятно, что она совсем перестала что-либо понимать.

– Ладно. Тебе лучше знать.

– Ты не возражаешь, если тебе сегодня позвонит Майк Кингстон и ты все еще раз подтвердишь?

– Н-нет… – Бетти замялась. – А ты… не собираешься… э-э-э… предъявить мне какое-нибудь обвинение?

– Да ты что, Бетти! Ни в коем случае. Просто я хочу, чтобы ты рассказала ему, когда именно ты врезалась в мою машину, и он узнал, что она все время стояла у моего дома.

– Понятно. Ну, конечно. Пусть звонит. – Кажется, Бетти хотела еще что-то спросить, но не решилась. – Через двадцать минут начнется фильм, который я хочу посмотреть. Попроси его позвонить до начала.

Билл немедленно заверил ее, что так и сделает, и, как только Бетти повесила трубку, набрал номер мобильного телефона Майка. Майк записал номер Бетти и пообещал сразу же ей позвонить. Повесив трубку, Билл схватил Андреа и Ханну в охапку.

– Спасибо вам за все, девочки! Наконец-то я снова вернусь на работу!

– Наконец-то! – откликнулась Андреа. Ханна увидела: сестра просто вне себя от радости, что домашний арест Билла вот-вот закончится.

Билл повернулся к Ханне.

– Майк хочет угостить нас завтраком, – объявил он. – К шести я заеду на работу, чтобы посмотреть, как далеко он продвинулся в деле, а в семь тридцать мы будем ждать тебя в «Уголке».

– Вот здорово! – просияла Андреа. – Обожаю их блинчики.

– Нет-нет, милая, ты с нами не поедешь. У тебя постельный режим, так что ты останешься дома. Ханна захватит для тебя порцию блинчиков. Да, Ханна?

Ханна поклялась, что обязательно захватит. Она понимала, как обидно сестре оставаться дома. Зато Билл снова будет ходить на работу, и Андреа не придется смотреть, как он переворачивает все в доме вверх дном. Похоже, следовало напомнить Андреа о положительной стороне дела.

– Не расстраивайся, Андреа. Зато когда Билл снова выйдет на работу, ты сможешь дольше спать по утрам.

– Ты права, – согласилась Андреа и сразу оживилась. – Я поставлю будильник на половину девятого, Ханна. И встану как раз к завтраку. Можно, я сейчас закажу?

– Конечно. – Ханна достала блокнот и открыла его на чистой странице.

– Блинчики с черничным сиропом, хорошо прожаренную яичницу с беконом и…

– Никакой соли, – перебила ее Ханна.

– А, да. Тогда без бекона. Потом еще порция картофеля фри, тост из цельного зерна без масла, много разных желе и что-нибудь вместо мяса. Скажем, помидоры с сахаром.

Ханна поморщилась. Андреа и Мишель пошли в мать и вслед за Делорес посыпали помидоры сахаром. Ханна, наоборот, унаследовала привычку отца есть помидоры с солью.

– Ладно. Что будем пить?

– Шоколадный коктейль. Он точно без соли.

– Странно… – наморщил лоб Билл.

– Что странно? Шоколадный коктейль на завтрак?

– То есть? – озадаченно переспросил он. Ханна поняла, что он не слушал заказа Андреа.

– Что странно, Билл? – спросила Ханна. Она встала и потянулась за курткой. Было уже половина двенадцатого. Она должна добраться домой как можно скорее, иначе просто не будет смысла ложиться спать.

– Когда Майк со мной разговаривал, мне было слышно, как играет музыка. Но я точно знаю, что его музыкальный центр не работает.

Ханна и Андреа посмотрели друг на друга. После того как они видели Майка с Шоной Ли в пиццерии Бертранелли, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что после ужина Майк поехал к ней. А это означало только одно: если он и числится номером первым в списке заклятых врагов старшей из сестер Свенсен, ему на это наплевать.