Текст книги "Убийство в сливочной глазури"

Автор книги: Джоанна Флюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Медленно. Я зашла в тупик. Рапорт, который мы нашли в портфеле шерифа Гранта, должен быть связан с чем-то важным, но я никак не могу отыскать Лонни, чтобы его расспросить.

– А ты не спрашивала свою сестру? Когда она в прошлый раз приезжала сюда, мне показалось, она влюблена в Лонни по уши.

– Я как раз пыталась до нее дозвониться перед твоим приходом.

– Ничего, рано или поздно ты все равно ее застанешь. – Лайза взглянула на часы: – Мне пора переодеваться в Кошку. А ты что наденешь?

– Простыню, как обычно. Превращусь в привидение, если надо будет выйти в зал. Но большую часть времени я все равно проведу в кухне, так что могу вообще ничего не надевать.

Лайзу эти слова непонятно почему привели в буйный восторг. Ханна еще раз повторила про себя все, что сказала, и сама улыбнулась.

– Зря смеешься, Лайза, – сказала она. – Зато мы сэкономим кучу денег на фартуках.

Глава 27

– Как у вас тут замечательно, Ханна, – сказала Беатрис Кёстер, заходя в кафе. Ханна позвонила ей и попросила прийти. – Особенно черные с оранжевым ленты, которыми украшены снаружи окна. Они так красиво колышутся на ветру. А тыквочки просто загляденье!

– Это все Лайза сделала.

– У Лайзы золотые руки. А ты почему не в костюме?

– Я его испачкала топленым шоколадом.

– А как же дети? – Беатрис оглянулась вокруг. В зале уже сидели несколько дошколят с мамами.

– У меня есть еще один костюм, – Ханна достала пачку кукурузных хлопьев и воткнула в нее пластмассовый нож. – Видишь?

– Что?

– Я – Потрошитель Кукурузы.

Беатрис со стоном опустилась на стул возле стойки.

– Кошмар! То есть, конечно, очень остроумный кошмар, но в Лейк-Иден никто ничего не поймет. Тебе придется каждому объяснять, что ты делаешь.

– Знаю. Я целый час спрашивала у всех, кто я такая, и хоть бы один догадался! Я так надеялась на мэра Баскомба, он ведь любит всякие каламбуры. Но он тоже не понял.

– Это может оказаться хорошей проверкой.

– Проверкой? На что?

– На совместимость. Я слушала передачу по радио, в ней доктор Страсть рассказывал, что у идеальных супругов обычно схожее чувство юмора.

Ханна вытаращила глаза. С какой стати Беатрис слушает по местному радио романтические передачи? Может, у нее проблемы с мужем?

– У нас с Тедом разное чувство юмора, – нахмурившись, добавила Беатрис. – Ему нравятся новые комедии, а мне старые. «Третий лишний», например, или «Золотые девчонки».

Ханна не совсем поняла, что на это нужно отвечать, поэтому предпочла промолчать.

– Главное, что супруги, которые вместе смеются, никогда не разводятся. По крайней мере, так говорил доктор Страсть. Так что если какой-нибудь мужчина вдруг догадается, что ты – Потрошитель Кукурузы, сразу тащи его под венец.

– Спасибо за совет, – сказала Ханна, доставая с полки кекс, который Лайза отложила для Беатрис. – Вот, попробуй. Очередная попытка.

Беатрис откусила кусочек и просияла:

– Вкуснотища! Они с яблочным повидлом?

– Да. Все, как было у Альмы?

– Нет, но очень похоже. Кексы Альмы были слаще, но тоже с фруктовым привкусом. Я ведь тебе говорила?

– Да. И еще что не могла определить, какие фрукты Альма добавляла.

– Просто их привкус смешивался со всем остальным, и я никак не могла разобрать, что это.

Но от этого шоколадный вкус становился… нет, не могу описать.

– Острее? Насыщеннее?

– Точно. Острее и насыщеннее. Да, вот еще: Альма украшала каждый кекс ягодкой малины, когда был сезон.

– Думаешь, она добавляла в них протертую малину? – задала вполне логичный вопрос Ханна.

– Нет, только не малину и не клубнику. У них же такие особенные зернышки, всегда застревают в зубах. А в кексах Альмы я такого не замечала.

Когда Беатрис ушла, на ходу доедая кекс, Ханна налила посетителям еще кофе. Потом присела на стул за стойкой и задумалась. Протертая малина без семян не бывает. Может, Альма отжимала из нее сок? Но и это не годится. Эдна Фергюсон решила, что особый ингредиент должен быть гуще, чем сок, и Ханна была с ней согласна.

– Привет, Ханна. – Лайза влетела в зал, уже одетая в костюм Кошки. Длинный пушистый хвост она перекинула через плечо, отчего хвост смотрелся несколько странно. – Быть хвостатым водителем – это что-то! Никогда не садись за руль в таком виде.

Ханна рассмеялась.

– Ладно, не буду. Что с тобой приключилось?

– Этот хвост постоянно обматывается вокруг рычага скоростей, и мне приходилось останавливаться и распутывать его всякий раз, когда я давала задний ход. Я чуть не рехнулась.

– Поэтому он теперь растет у тебя из плеча?

– Преподобному Хадсону тоже пришлось так сделать. Я видела, когда отвозила печенье на его вечеринку. Если это не очень глупо выглядит, я, пожалуй, так и останусь.

– Делай, как тебе удобнее, – сказала Ханна. Вдруг ее осенило: – Я знаю, как его прикрепить, чтобы не падал. Только нужно сбегать в аптеку.

– Давай. Я тут за всем пригляжу. А ты не заглянешь в «Рыжий филин» на обратном пути? У нас почти закончился сироп для блинов, а преподобный Хадсон заказал еще целую партию Коротышек для встречи с прихожанами в субботу.

– Нет проблем, – сказала Ханна, выходя на улицу. Ей предстояло купить то, что подлечит хвостик напарницы.

Ханна вышла из «Ближайшей аптеки», продолжая улыбаться. Помощники Джона Уокера украсили аптеку чудесными черными кошками, вырезанными из бумаги, а на потолок прикрепили летучих мышей на пружинках. Джон специально для нее изобразил безумного ученого – так же гениально, как в прошлом году. И, что самое приятное, сделал Ханне скидку в честь Хэллоуина на все купленные для Лайзы товары.

– Привет, Ханна, – поздоровалась Флоренс Эванс, хозяйка «Рыжего филина». Наверное, одна из кассирш заболела: Флоренс садилась за кассу, лишь когда не хватало рабочих рук. – А ты почему не в костюме?

– Он остался в магазине, – ответила Ханна, чтобы не вдаваться в подробности. Флоренс давно заслужила титул абсолютной чемпионки Лейк-Иден по чесанию языком.

– Ну, как дела, Ханна? – спросила Флоренс.

– Никак, – ответила хитрая Ханна, по опыту зная, что Флоренс лучше отвечать кратко, и тут же добавила: – Сироп для блинов стоит на своем месте?

– Да. Кстати, мне привезли несколько изумительных, совершенно новых…

– Спасибо, Флоренс, мне нужен кленовый, – прервала Ханна подробную лекцию о новых товарах «Рыжего филина». – Меня Лайза ждет на улице.

Развернувшись, Ханна поспешила углубиться в проход между прилавками, но Флоренс оказалась хитрее. Не успела Ханна и глазом моргнуть, как та уже выскочила из-за кассы.

– Тебе обязательно нужно на них взглянуть. Там есть с новыми запахами, просто чудо. – Флоренс схватила Ханну за руку и потащила в глубь магазина. – Пойдем, я тебе все покажу.

– Ну наконец-то! – облегченно воскликнула Лайза, когда Ханна вернулась в «Корзину печенья». – Целый час прошел, я уже волноваться начала.

– Помнишь рекламу мотеля Роуч по телевизору? – спросила Ханна, поставив сумки на стойку.

– Кажется, да. Там еще говорили: «Снимите у нас номер – и вы уже никогда не выпишитесь из нашего мотеля».

– По-моему, Флоренс прежде была в этом мотеле портье.

Несколько секунд Лайза соображала, а потом расхохоталась.

– Она тебя сцапала?

– Да, потащила смотреть новые сиропы для блинов. Я думала, что намертво влипла, но оказалось, что потеряла время очень даже не зря.

– Флоренс знает, кто убийца? – догадалась Лайза.

– Нет, это было бы слишком хорошо. Она помогла мне с кексами Альмы. – Ханна открыла пакет и достала из него бутылочку. Потом закрыла рукой этикетку и спросила: – Ничего не напоминает?

– В такой же бутылочке Беатрис приносила свою заправку для салата.

– А где Беатрис ее взяла, ты помнишь?

– Из чулана свекрови. Она еще сказала, что их у Альмы было полно, и Тед решил, что она сошла с ума, когда притащила их все к ним домой.

– Сошла с ума? Да Беатрис гений! Без этой бутылочки я бы в жизни не догадалась про особый ингредиент Альмы.

– Ты его разгадала?

Ханна кивнула, и Лайза взвизгнула от восторга.

– Кажется, да.

Лайза взяла у нее бутылочку и посмотрела на этикетку.

– Малиновый сироп? Точно, Ханна, это он! Теперь понятно, почему Альма украшала кексы малиной. Вы с Эдной думали, что это должна быть густая жидкость, а сироп и густой, и жидкий. А Беатрис говорила, что у кексов был фруктовый вкус.

– Она еще говорила, что у них был немецкий привкус, а в Европе обожают шоколад с малиной.

– Ханна, ты все разгадала. Я бы никогда не смогла.

– Еще как смогла бы, если бы попалась в лапы Флоренс, – улыбнулась Ханна. – Все-таки давай не будем радоваться, прежде чем испечем кексы. Кто будет печь: ты или я?

– Ты. Я в костюме, так что мне лучше посидеть за стойкой.

– А, про костюм-то я забыла… – Ханна протянула Лайзе пакет из аптеки. – Это вылечит твой хвостик.

– Бинт? – недоуменно спросила Лайза, вынимая покупки из пакета.

– Да, и повязка для переломов. Помнишь, какой у Мойше кончик хвоста? – Лайза кивнула. – Доктор Боб сказал, что это из-за перелома. Уличные кошки часто ломают свои хвосты.

– Хочешь, чтобы я сломала свой хвост?

– Да. Просто согни кончик и прибинтуй. Тогда сможешь надеть на шею повязку для переломов, вложишь в нее хвост, и он больше не будет тебе мешать.

– До чего вкусно пахнет, – Лайза приоткрыла дверь и заглянула в кухню. – Ты их охладила?

– Конечно. Это же серьезная экспертиза.

– А, ну да. Мне очень понравилась помадно-сливочная глазурь. Можно я тоже поучаствую в экспертизе?

– Конечно, угощайся. Я испекла двойную порцию.

Лайза мигом подскочила к блюду с кексами, схватила один и вгрызлась в помадку, как дети вгрызаются в яблоко. Ханне даже показалось, что она замурлыкала. Может, из-за костюма.

– Ханна, глазурь получилась просто объеденье.

– Знаю. Я уже вылизала миску. Хочешь, я сяду на кассу, а ты пока съешь кекс?

Лайза покачала головой:

– Там никого нет. Уже полчаса никто не заходит.

Ханна задумалась. Весь город сейчас готовится к празднованию Хэллоуина, так что сегодня у них вряд ли будет много посетителей. Поэтому вдвоем им здесь делать нечего. К тому же Лайза очень хотела поскорее попасть в досуговый центр, чтобы помочь отцу и другим старикам украсить зал к началу праздника.

– Лайза, тебе пора, – сказала Ханна, заворачивая Лайзе с собой шесть кексов. – Снимай фартук и проваливай.

Лайза тут же все поняла и улыбнулась.

– Выгоняешь меня, значит?

– Выгоняю. Не понимаю, почему мы должны сидеть тут вдвоем и подыхать от скуки. Тем более что мне и так нужно остаться, чтобы позвонить сестре.

– Ну, если ты настаиваешь…

– Настаиваю, – сказала Ханна. – Иди, помоги отцу развесить украшения.

– Уже бегу. – Лайза взяла свою коробку с кексами. Вид у нее был очень довольный. – Хочешь, я заодно отвезу печенье к празднику?

– Я сама отвезу. Все равно мне подвозить Трейси. Если возьмешь его с собой, дети все слопают еще до начала праздника.

– Хорошо. До встречи, Ханна. Я буду Кошкой с переломанным хвостом, а Херб – Сортиром.

– Сортиром?! – переспросила Ханна, думая, что плохо расслышала.

– Ага, Деревенским Сортиром. Он сделал костюм из большой картонной коробки. Прорезал в ней отверстия для головы и рук. А еще одна коробка надевается прямо на голову, и на нее он приклеил игрушечного петуха.

Ханна попыталась все это представить, но выходило как-то смутно.

– Как он видит, если у него на голове коробка?

– Он прорезал в ней отверстия в виде луны и звезд. На настоящих сортирах их делают для вентиляции. Но это не самое главное.

– А что же? – с некоторой опаской спросила Ханна.

– Он сделал так, что дверь может открываться. И когда мы будем танцевать, я открою дверь и зайду внутрь. Правда здорово, Ханна? Думаю, он выиграет конкурс на лучший костюм.

– Будет здорово, – сказала Ханна, махнув Лайзе на прощание. Костюм Херба, даже если не признают лучшим, наверняка назовут самым странным.

Ханна посмотрела в окно и вздохнула. Четыре часа дня, а в кафе сидел один-единственный посетитель, Фредди Сойер. Доктор Найт сделал заказ на пятьдесят праздничных печений, и Фредди, переодевшись в Супермена, будет раздавать их медсестрам и больным.

За окном пробежала сибирская лайка. Ханна решила посмотреть, кто ее хозяин. Поводок был очень длинный, и она подумала, что это такой розыгрыш в честь Хэллоуина. Затем появилась цепляющаяся за поводок Элинор Кокс и помахала Ханне. Ханна помахала в ответ – и это единственное, что произошло за пятнадцать минут.

Никогда еще время не ползло так медленно. Ханна решила закончить с подсчетом птиц на большой сосне и придумать себе какое-нибудь дело. В прошлый раз она не смогла дозвониться Беатрис, чтобы позвать ее отведать кексов. Может, сейчас Беатрис вернулась?

После десяти гудков Ханна нажала «отбой» и набрала номер сестры. Раз дозвониться до Беатрис ей не судьба, то, может, больше повезет с Мишель. В трубке раздался гудок, потом еще, а потом телефон ответил голосом Мишель.

– Мишель! – воскликнула Ханна, еще не веря своей удаче. – Наконец-то я тебя застала.

– Привет, Ханна. А что такое?

– Видишь ли, нигде не могу найти Лонни.

Повисла долгая пауза. Затем Мишель осторожно спросила:

– А зачем он тебе?

– Я нашла его рапорт в портфеле шерифа Гранта, и, мне кажется, он напрямую связан с убийством.

– Каким еще убийством?!

Ханна опешила. Неужели Мишель не знает про убийство?

– Ты ведь слышала про шерифа Гранта?

– Что я должна была слышать?

– Его убили в прошлый понедельник вечером. Ударили по голове и засунули в мусорный бак возле парковки Джордан. Я его нашла, когда ходила выбрасывать мусор после занятий.

Мишель сглотнула так громко, что было слышно по телефону.

– Какой кошмар! В прошлый понедельник вечером?

– Да. Майк отстранил Билла от дел, потому что он был под подозрением, но мы смогли доказать его алиби.

– Поверить не могу. – Мишель шумно вздохнула. – От вас до меня не больше ста миль, и хоть бы кто-нибудь удосужился мне рассказать! Ты ничего не забыла?

– Только одно. Доктор Найт прописал Андреа постельный режим, она лежит дома, держит ноги повыше и, кажется, понемногу сходит с ума.

– Бред какой-то, Ханна. Вчера вечером звонила мама и ни о чем даже не заикнулась! Просто спросила, не знаю ли я, где Лонни, а когда я ответила, что не знаю, повесила трубку.

– Прости, Мишель. – Ханна почувствовала себя виноватой за то, что не сообщила сестре новости раньше. – Надо было тебе позвонить, но я решила, что ты и так все знаешь. Не пойму, как ты могла такое пропустить? По-моему, убийство шерифа – крупное событие.

– Э… конечно, крупное. Просто я сама немного не в курсе того, что происходит. Последнее время было много дел… ну… учеба, сама понимаешь.

– Понимаю, – сказала Ханна, не поверив ни единому слову. Мишель явно что-то скрывала, а точнее, кого-то – в этом Ханна была абсолютно уверена. – Мишель, брось эти кошки-мышки. Позови Лонни к телефону. Мне нужно узнать про этот рапорт.

– Лонни? Кхм… а с чего ты решила, что Лонни у меня? Я же вчера ясно сказала маме, что его даже не видела.

Ханна вздохнула.

– Но я-то не мама. Мишель, дай мне с ним поговорить. Я никому не расскажу, что вы были вместе.

– А мы и не вместе. Дом очень просторный, в нем полно комнат.

– Конечно, как же иначе, – сказала Ханна, чуть-чуть улыбаясь.

– Честное слово. Мы вовсе не живем в одной комнате и все такое. Просто я не хотела, чтобы об этом знали мама с Андреа. Они бы не поняли.

– Ну а как же Радж? – спросила Ханна. Это было прозвище Роджера Аллена Дженсена, студента, с которым Мишель встречалась, когда в прошлый раз приезжала домой на каникулы. – Он понял?

– Радж? Это же было сто лет назад. Мы расстались, как только я вернулась в колледж. Не могла больше терпеть его наглые замашки.

– Ну что ж, расстались, так расстались, – сказала Ханна и вспомнила, как Радж назвал жизнь Мишель в Лейк-Иден «живописной и эксцентричной».

– Подожди, я позову Лонни. Только скажи ему помягче. Мы все время были вместе, и он тоже про убийство ничего не знает.

Глава 28

– Привет, Ханна, – поздоровался Лонни. Голос у него был немного виноватый. Ханна надеялась, что он смущен оттого, что никому не сообщил, куда едет, а не из-за чего-то другого. – Миш сказала, что ты хочешь сообщить нечто важное.

Миш? Брови у Ханны полезли со лба на затылок. Мишель ненавидела, когда ее называли Миш. Она лично призналась Ханне, что от этого чувствует себя дрессированной медведицей.

– Кхм… да, у меня кое-какие важные новости, – сказала Ханна, пытаясь сообразить, почему Лонни называет Мишель прозвищем, которое ей не нравится. – Честно говоря, Лонни, плохие новости.

– С моими все в порядке? – быстро спросил Лонни, не успела Ханна продолжить.

– Да, в полном порядке, вся семья, – заверила его Ханна. – Все жители Лейк-Иден в полном порядке, если не считать шерифа Гранта.

Стоило Ханне произнести эти слова, как она об этом пожалела. Никто не заподозрил бы Ханну в тактичности.

– А что случилось с шерифом? – спросил Лонни. Ханна была уверена, что так он и спросит.

– Он умер, – сказала Ханна, решая вывалить все сразу, а потом уже разбираться с последствиями. – Его убили в прошлый понедельник вечером.

Последовала долгая пауза, такая долгая, что Ханна даже подумала, не свалился ли Лонни в обморок. Наконец в трубке послышался вздох, и Лонни кашлянул.

– Ужасно, – сказал он дрожащим голосом. – Билл и Майк хотят, чтобы я вернулся?

– Не знаю. Если считаешь, что тебе лучше вернуться, можешь сам им об этом сообщить. Сейчас обязанности шерифа исполняет Майк. Скажешь, что был не в курсе и только сейчас узнал все новости.

– Хорошая мысль, – теперь голос Лонни звучал гораздо бодрее. – Они кого-нибудь подозревают?

– Не знаю. Если и подозревают, то мне об этом не говорят.

– Ну да, конечно. Ты, наверное, вне себя от злости?

– Да как сказать? Тухлые яйца им в окна я еще не швыряла. – Ханна пожала плечами, хотя Лонни и не мог этого видеть. – Конечно, хотелось бы, чтобы мне позволили участвовать в расследовании, но с таким же успехом можно надеяться на снег в августе.

– Нет, я не про Билла с Майком. Я хотел спросить, злишься ли ты на меня.

– А. – Ханна замолчала на несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. – Из-за того, что ты проводишь отпуск с Мишель?

Лонни нервно сглотнул.

– Э… да. Из-за этого.

– Нет, не злюсь, – Ханна вспомнила свою собственную жизнь в колледже и улыбнулась. Так хотелось размять крылья и попробовать полетать самостоятельно. Мишель сейчас была явно занята тем же. – Надеюсь только, что она из-за тебя не пропускает занятия. Мишель всегда очень переживает из-за оценок.

– Ни в коем случае! Мы ходим на занятия вместе. Я сажусь на последний ряд и на всякий случай тоже конспектирую: вдруг Миш не успеет что-нибудь записать.

Ханна решила больше не вмешиваться в то, что происходит между этими двоими. Судя по всему, Лонни не собирался портить Мишель жизнь.

– Я хотела поговорить о другом. Перед тем как уйти в отпуск, ты написал рапорт об одной угнанной машине. Ты знал, что шериф Грант забрал его к себе домой?

– Вообще-то не знал, но тут нет ничего удивительного. Шериф очень заинтересовался этим угонщиком. Он сказал, что лично займется делом, и сразу же дал мне две недели отпуска за сверхурочные, которые я потратил на это расследование. Сказал, что я смогу их взять, когда захочу.

– И что в этом странного? – спросила Ханна.

– Точно не знаю. Но шериф Грант не очень-то любит… – Лонни замолчал, и Ханна услышала, как он сглотнул. – Шериф Грант не любил, когда кто-то отдыхает и все такое. Я решил, мне лучше ковать железо, пока горячо, то есть пока он не передумал, и ушел в отпуск прямо из его кабинета.

– Хорошо, что вовремя сообразил. А этот вор, что ты про него помнишь?

– Я все написал в рапорте. Парень отказался сообщить мне свое имя, а никаких удостоверений личности при нем не было. Молчал, как рыба. Я подумал, что он хочет сначала встретиться с адвокатом, но к нему никто не приехал. Шериф велел мне не ломать над этим голову. Сказал, что сам его допросит и выяснит, кто он такой. Наверное, он этим и занялся. Когда я уезжал, этот парень еще сидел в каталажке.

Ханна задала еще пару вопросов, но, когда стало ясно, что Лонни больше ничего не знает, она попросила передать трубку сестре. Поклявшись Мишель, что не собирается никому раскрывать личность ее гостя, она попрощалась с сестрой, повесила трубку и пролистала свои записи.

Автозапчасти в домашнем кабинете шерифа принадлежали ему, а не Джейми. Лонни поймал угонщика. Шерифу требовалось отстранить Лонни от дела, чтобы самому допросить подозреваемого. А еще шериф унес рапорт Лонни в потайном кармане портфеля. Все эти факты постепенно стали складываться в голове у Ханны в цельную картину. Может, все они относились к тому громкому делу, которое было необходимо шерифу Гранту, чтобы выиграть выборы? Мог ли он в процессе расследования обнаружить нечто такое, из-за чего его и убили?

Мозг Ханны закипел от мыслей, и тут же зазвонил телефон. Она машинально взяла трубку и только тогда поняла, что рабочий день закончился десять минут назад.

– Ханна? – радостно прокричала в трубку Андреа. – Вот здорово, что я тебя застала!

– Это еще почему? – спросила Ханна, открыв кассу и пересчитывая дневную выручку.

– Хотела тебе сказать, что почти закончила печатать рецепты.

– Уже?! – Ханна была так потрясена, что чуть не положила пять долларов в отделение с двадцатками. – Ты же только начала!

Андреа засмеялась, наслаждаясь удивлением Ханны.

– Целых два дня этим занимаюсь. Я же говорила, что быстро печатаю.

– Да, но я даже не предполагала, что ты так быстро закончишь. Во сколько мне сегодня заехать за Трейси?

– Я поэтому и звоню. Можешь приехать к половине восьмого? Люси Даунрайт повезла Карен и Трейси есть гамбургеры. Они вернутся в половине восьмого.

Карен Даунрайт училась с Трейси в одном классе. Ханне она очень нравилась.

– Если Люси не будет против, я отвезу Трейси и Карен в Подвал с Привидениями. Тогда вы с Люси сможете поболтать до нашего возвращения.

– Спасибо тебе огромное, Ханна, – благодарно сказала Андреа. – Мне очень не хочется сидеть сегодня в одиночестве. Вообще-то я хотела тебя о другом попросить, но теперь мне неловко.

– И о чем? Не забывай, я теперь тебе многим обязана за эти рецепты.

– Ничем ты мне не обязана. Но то, о чем я хочу попросить, очень важно.

В голосе Андреа послышалась легкая паника, и Ханна нахмурилась.

– Так в чем дело?

– Билл опять попал в переделку. Он никак не придет в себя от счастья, что снова ходит на работу, и поэтому до сих пор не поставил на машину задний фонарь.

– О-о-о, – простонала Ханна, догадавшись об остальном. – На посту техосмотра ему снова выписали учебный штраф?

– Да, и я боюсь, что в следующий раз он будет уже настоящий. А этого не должно случиться, Ханна. Как он тогда будет участвовать в выборах?

– Ты права, – сказала Ханна. Теперь надо было дождаться, чтобы Андреа высказала свою просьбу.

– Все дело в том, что Билл должен получить штраф сегодня.

– Почему сегодня?

– Потому что техосмотр у них в управлении работает допоздна. И Билл не сможет уехать домой, не получив штрафа.

– То есть я должна съездить и привезти его домой?

– Не совсем, – Андреа глубоко вздохнула. – Билл сказал, что поставить новый фонарь очень легко, он сам может это сделать буквально за несколько минут. Проблема в том, что у него нет при себе этого фонаря, а если он уедет из управления, чтобы его достать, то получит штраф.

– Замкнутый круг, – задумчиво сказала Ханна.

– Точно, Ханна. И ты только представь себе, как этот пустяковый фонарь может повредить ему на выборах! А ведь столько сил потрачено на то, чтобы их…

– И ты хочешь, чтобы я взяла фонарь и отвезла его Биллу в управление? – прервала Ханна страстный монолог сестры.

– Если это тебя не слишком затруднит, ты бы нас очень выручила.

– Не затруднит. Честно говоря, я и так собиралась съездить к Теду, чтобы дать ему попробовать кексов по рецепту его мамы. Я заберу фонарь и завезу его в участок по дороге домой. Мне еще готовить Мойше ужин.

– Ты готовишь коту?

– Да, ветеринар прописал ему особую диету.

– И что ты ему готовишь?

Воображение Ханны живо нарисовало ей вареную печень и яичные скорлупки.

– Лучше тебе об этом не знать.

– Ладно. Поверю тебе на слово. Только не забудь переодеться в костюм. Трейси очень хочется на тебя посмотреть. Ты чем будешь?

– Это сюрприз, – сказала Ханна, мысленно оплакивая грамматику сестры и свою безотказную простыню, которую нужно успеть выстирать и высушить всего за несколько минут.

Пятнадцать минут спустя все было готово. На случай непредвиденных происшествий с костюмом на заднем сиденье лежал пакет с кукурузой и пластмассовый нож, «Корзина печенья» была заперта, кексы упакованы, а сама Ханна ехала к Теду Кёстеру, чтобы взять у него задний фонарь для машины Билла.

Уже темнело; проезжая по городу, Ханна улыбалась, замечая на улицах детей в праздничных костюмах. Они шли вместе с родителями или старшими братьями и сестрами. Пока Ханна ехала до шоссе, она видела двух Элвисов, одного Кинг-Конга, трех фей, Супермена, два скелета с фосфоресцирующими в темноте костями, неуклюжего клыкастого монстра и девять привидений. Может, это и хорошо, что она испачкала свою простыню. Кажется, сегодня в Лейк-Иден привидений пруд пруди.

Дух Хэллоуина витал даже над шоссе. У двух машин на задних стеклах маячили игрушечные призраки, у одного грузовика с борта свисала пластмассовая рука. Несколько водителей надели маски, а на одной громадной фуре к решетке радиатора была прикреплена подсвеченная изнутри тыква с прорезанной рожицей. В вечернем воздухе витала радость, и когда Ханна свернула во двор к Теду Кёстеру, ею уже завладело праздничное настроение. Она проехала мимо трейлера, служившего Теду офисом, въехала на стоянку и улыбнулась, заметив в офисе Беатрис. Все складывалось отлично. Теперь ее кексы смогут попробовать сразу оба.

Ханна припарковалась, взяла пакет с кексами и вылезла из грузовика. Ветер чуть не сбил ее с ног. Она добежала до офиса, толкнула дверь и вошла.

– Здравствуй, Ханна, – обрадовалась ей Беатрис. – Что это у тебя?

– Кексы. Беатрис, по-моему, они получились.

– Да ты что! – Губы Беатрис расплылись в улыбке. – Вот Тед обрадуется.

– Ну, вперед. Пробуй, – Ханна протянула ей пакет. – Я почти уверена, что угадала.

– Надеюсь. Если я дальше буду твоим дегустатором, то растолстею фунтов на двадцать, не меньше, – пошутила Беатрис, открывая пакет и доставая кекс. Она сняла обертку, откусила кусок и почти сразу еще один, побольше.

Ханна замерла и облегченно выдохнула, лишь когда Беатрис съела почти половину.

– Как у Альмы?

– Да, Ханна! Альма пекла точно такие же! Что ты в них добавила?

– Малиновый сироп. Это он был в тех бутылочках, что ты нашла в подвале.

– Да здравствую я! – воскликнула Беатрис, запихивая в рот остаток кекса и вытирая пальцы о салфетку, выуженную из пакета. – Вот увидишь, как Тед запрыгает, когда попробует!

– Кстати, а где он? Мне нужно купить задний фонарь для машины Билла.

– Уехал на своем буксире. Поэтому я его и подменяю. Он должен вернуться с минуты на минуту. Но если ты знаешь производителя, модель и год выпуска, я, наверное, и сама смогу тебе помочь.

– Знаю, – сказала Ханна, вытащив из кармана листок. Андреа ей все продиктовала.

Беатрис открыла толстую книгу – каталог запчастей.

– У Теда наверняка такой найдется. Сейчас узнаем номер детали, я проверю его по базе данных и смогу точно сказать, где ее искать.

Ханна проследила, как Беатрис нашла в каталоге номер детали и внесла его в строку поиска в компьютере. Почти тотчас же на экране высветился ответ.

– Ну вот. Задний фонарь Билла находится в секции семнадцать, ящик номер тридцать восемь.

– А где это?

– Вот здесь, – Беатрис показала на одну из секций на большой карте, висевшей на стене за ее спиной. – Пойдем, я тебя проведу.

И Беатрис направилась к большому ангару, занимавшему почти четверть двора. Она открыла дверь, зажгла свет и прошла вместе с Ханной в проход посередине. Стеллажи с полками шли от пола до самого потолка. Беатрис остановилась у секции номер семнадцать.

– Ящик номер тридцать восемь должен быть где-то… здесь.

– Вот он, – сказала Ханна, указывая на третью полку сверху. – А как мы его достанем? Здесь есть лестница?

Беатрис кивнула и прошла дальше. Через пару секунд она вернулась, толкая перед собой стремянку на колесиках – Ханна видела такие у рабочих в магазинах стройматериалов.

– Вот увидишь. С такой лестницей это очень просто.

Не успела Ханна предложить слазить за деталью, как Беатрис уже натянула перчатки, взлетела на лестницу, достала из ящика фонарь и спустилась вниз.

– Этот будет Биллу в самый раз.

– Отлично, – сказала Ханна, держа фонарь в руках, пока Беатрис возвращала лестницу на место. – Ты случайно не знаешь, где здесь прикуриватели? Мне нужен один для грузовика. Его не было в комплекте, когда я покупала машину.

– Они в секции двенадцать. Я не знала, что ты куришь.

– Я не курю. Просто иногда бывает нужно зажечь свечу.

– Как поэтично, Ханна. Это метафора, правильно?

– Наверное, но я о вещах сугубо практических. Если попадаешь в снежный занос и нужно согреться, то без свечки не обойтись. И потом, мне не нравится это пустое место на приборной панели. Из-за него в кабине как будто чего-то не хватает.

Беатрис поманила Ханну за собой. Они подошли к стеллажам у входа.

– Вот они, – сказала она, указывая на ящик на второй полке. Потом протянула Ханне перчатки. – Бери любой. Почти все прикуриватели стандартного размера. Только надень сначала перчатки. Тед на прошлой неделе про них забыл и сильно поранил руку. Вся рубашка была в крови, я даже не стала ее стирать, сразу выбросила.

– Джон Уокер мне говорил. Мы с Тедом принимаем одни и те же антибиотики. – Ханна натянула перчатки и пошарила в коробке. – Прямо скажем, не из дешевых.

Ханна выбрала себе прикуриватель, и они с Беатрис пошли обратно в офис. По пути Беатрис указала на гигантский кубообразный механизм размером с целый гараж:

– Это наш новый пресс. Правда красавец?

– Ага, – ответила Ханна, не совсем понимая, что красивого может быть в прессе. – А как он работает?

– Там наверху есть люк. Тед поднимает туда машину и сбрасывает внутрь. Ее сдавливает в прессе со всех сторон, так что под конец она становится размером с хлебницу, не больше.

Через несколько секунд они снова были в офисе. Когда Беатрис выбивала Ханне чек, зазвонил телефон.

– Подожди минуту, Ханна. Это наверняка Тед, и я хочу рассказать ему про кексы.

– Автоутиль Теда, – сказала Беатрис в трубку. – Здравствуй, мое золотце! Вы с Кристой уже готовы к выступлению?

Ханна улыбнулась. Беатрис наверняка говорила со своей внучкой Лией.

– Боже мой! Я могу чем-нибудь помочь? – несколько секунд Беатрис слушала. – Ну, конечно, дорогая. Я приеду, как только вернется дедушка.