Текст книги "Не отвергай любовь"
Автор книги: Джо Гудмэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Когда Рейчел шла уже назад к дому с полным ведром, она старалась держать его как можно дальше от себя, чтобы не облить водой и не забрызгать подол своего поплинового платья в черно-белую полоску. В ней говорила природная склонность к порядку и тщательности во всем.
Поставив ведро на место, Рейчел занялась чаем. Она положила в чашку ложку меда и осторожно помешала. Потом взяла чашку двумя руками и сделала глоток.
И в это мгновение совершенно неожиданно Рейчел накрыла волна одиночества. Такое с ней случалось и раньше, но сейчас Рейчел вдруг сделалось очень грустно.
Одиночество… От одного этого слова по спине Рейчел пробежал холодок. Ей захотелось расплакаться.
Почувствовав к себе отвращение, Рейчел поморщилась и встала из-за стола.
Неожиданно громко затряслась входная дверь. Прокатившийся по дому грохот испугал Рейчел. Она застыла на месте. В следующее мгновение дверь снова задрожала. Теперь нужно было действовать, и Рейчел, взяв на кухне пустое ведро, бесшумно выскользнула через черный ход на улицу. Обошла дом вокруг и подкралась сзади к человеку, дергавшему дверь ее дома.
Мужчина был высокого роста, и она ощутила исходящую от него властность и силу.
– Если вы сломаете дверь, шериф, вам придется заплатить за это. Мне очень нравится моя алая дверь.
Уайатт Купер быстро повернулся и окинул Рейчел пристальным взглядом. Его готовившаяся нанести новый удар рука застыла в воздухе.
– Мисс Бейли.
– Шериф.
После этого наступило молчание. Рейчел считала, что начала игру с гамбита, сделав замечание по поводу двери, и теперь она ждала ответного хода. А Уайатт Купер ожидал от нее приглашения войти в дом, чтобы он мог изложить ей цель своего визита. Однако он понимал, что Рейчел специально вышла через черный ход на улицу и перехватила его у крыльца, чтобы не открывать ему дверь.
Он опустил руку в нагрудный карман жилета и извлек оттуда аккуратно сложенный лист бумаги.
– Арти Шолтер разыскивал меня, чтобы отдать мне вот это. Полагаю, вам будет интересно взглянуть.
Рейчел продолжала неподвижно стоять.
– Если это письмо для меня, то я должна была бы первой прочитать его, не так ли? Мистер Шолтер знает, где я живу.
– Но письмо попало мне в руки.
– В таком случае… почему?..
– Не могли бы мы зайти к вам, мисс Бейли? Думаю, вам лучше прочитать его, устроившись поудобнее.
Рейчел помахала ведром:
– Когда вы начали ломать мою дверь, я как раз собиралась сходить за водой. Вы можете проводить меня к роднику и прочитать по дороге ваше письмо.
Уайатт решил, что со своей стороны он сделал все, что мог. То, что предстояло узнать Рейчел Бейли, никак нельзя было назвать банальной новостью, поэтому Купер не знал, как она могла повести себя, ознакомившись с содержанием письма. Возможно, она упадет в обморок или закатит истерику, а может быть, просто воспользуется нюхательной солью или свежим носовым платком, но тем не менее ему следовало быть готовым ко всему.
Вместо того чтобы спуститься с крыльца по ступенькам, Уайатт вдруг шагнул к боковым перилам, перемахнул через них и мягко приземлился рядом с Рейчел. Он надеялся поразить ее воображение своей ловкостью, но никак не мог предположить, что она в испуге шарахнется от его неожиданного маневра и, потеряв равновесие, начнет падать.
Успев подхватить ее, шериф протянул руку за ведром, которое Рейчел все еще держала в руке, и сказал:
– Почему бы вам не показать мне, где вы берете воду?
Вздохнув, Рейчел отвела глаза в сторону и зашагала вперед по тропинке. Уайатт с ведром в руке двинулся за ней следом.
– Извините, я не хотел напугать вас, – сказал Уайатт.
– Вы не напугали меня.
Рейчел было не слишком приятно, что Уайатт Купер шел позади нее. Она ощущала, как его взгляд скользил по ее спине и плечам, и это держало ее в напряжении.
Сейчас она ничего не могла сделать, чтобы избавиться от его присутствия. Уайатт Купер уже понял, что сильно напугал ее, перепрыгнув через перила, и теперь Рейчел старалась не показать, что внутри ее все еще шевелился червячок тревоги. Она замедлила шаг, и через мгновение шериф поравнялся с ней. Они уже почти дошли до родника, а Уайатт Купер все еще не поведал ей о цели своего визита. За пятнадцать месяцев, которые она провела в этом городе, он ни разу не приходил к ней, и потому сегодняшнее его посещение выглядело из ряда вон выходящим событием.
Рейчел протянула руку, показывая своему спутнику, что хочет забрать у него ведро. Но вместо ведра Уайатт Купер вручил ей письмо.
– Я сам наберу воды, – сказал он.
С этими словами шериф прошел на небольшую площадку из досок, которую специально соорудили, чтобы было удобнее набирать воду, и подставил ведро под деревянный кран.
Рейчел заложила за ухо выбившуюся из прически прядь волос, глубоко вздохнула, стараясь выровнять дыхание, и развернула листок бумаги.
Она сразу же узнала почерк мистера Шолтера. Он работал на телеграфе, расшифровывал послания, состоящие из точек и тире, и превращал их в слова, которые мог прочитать любой человек.
Телеграмма гласила:
КЛИНТОН МЭДДОКС СКОНЧАЛСЯ.
«К. и К.»
ПЕРЕДАНА ФОСТЕРУ.
Рейчел тщательно сложила листок, но не отдала его обратно шерифу. Ее руки внезапно отяжелели и опустились, словно в них опять появилась гора посылок. Хотя Рейчел продолжала стоять, ее ноги внезапно сделались странно слабыми. Но груз лежал не на ее плечах, тяжесть легла ей на сердце.
– Но как вы догадались, что это для меня?
– Я объясню вам все, когда мы войдем в дом, мисс Бейли. Уверен, когда вы услышите мой ответ, у вас появятся вопросы.
Рейчел бросила взгляд на свой дом, потом на письмо в руках. Ничего не ответила.
Уайатт понял, что Рейчел колеблется. Раньше она казалась ему более решительной женщиной. По всей видимости, он просто не знает ее хорошо. Возможно, потому, что она сама никого к себе не подпускает. Что же касается его, то он никогда никого о ней не расспрашивал и не участвовал в разговорах и обсуждениях, разгоравшихся с новой силой в те моменты, когда она шествовала по главной улице к телеграфу. И даже более того, он останавливал других, если эти другие пытались делать умозаключения, касающиеся мисс Рейчел Бейли.
– Вы выглядите так, будто пытаетесь успокоить свои расшатавшиеся нервы. – Сказав это, Уайатт добился нужного результата – она подняла голову и посмотрела на него.
– С моими нервами все в порядке.
Глаза шерифа устремились на ее руки, беспокойно теребившие листок бумаги. Он не произнес ни слова, но его взгляд красноречиво говорил сам за себя.
Рейчел разжала пальцы, и листок упал на деревянный настил. И прежде чем она успела поднять письмо, порыв ветра подхватил его и бросил в сторону ледяного потока. Рейчел быстро наклонилась, пытаясь поймать ускользающий от нее лист бумаги, но промахнулась. На мгновение она потеряла равновесие, и если бы Уайатт не схватил ее сзади за юбки, она непременно свалилась бы в воду.
Вытащив Рейчел на середину настила, шериф спустился в ручей и выловил письмо. Вода в ручье текла очень быстро, но злосчастный лист попал в небольшой водоворот и застрял между камнями. К счастью, Уайатт успел выловить его до того, как вода смыла чернила.
Пройдя несколько шагов против течения, Уайатт снова забрался на настил и вылил из ботинок воду. Хотя он простоял в ручье всего несколько мгновений, он успел замерзнуть и, чтобы согреться, сжимал и разжимал пальцы на облепленных мокрыми шерстяными носками ногах.
– Все-таки придется снять ботинки, – сказал он, протягивая Рейчел письмо. – Не помешало бы высушить и носки.
Рейчел окинула его внимательным взглядом. Невозможно было обвинить шерифа в том, что он спланировал все это заранее. Как-никак, но письмо в ручей уронила она. В таком случае не она ли спланировала это? Может ли мозг планировать какие-то действия независимо от воли и желания человека?
– Хорошо, – сказала она. – Вы можете зайти ко мне домой.
Разумеется, Рейчел пригласила его к себе под давлением обстоятельств и не выказывая при этом никакого энтузиазма, но Уайатт не был склонен придавать большое значение таким мелочам. Более того, если он станет медлить, то может упустить единственную возможность осуществить свой план. Быстро подняв ведро, шериф энергично зашагал по выложенной плитами дорожке, давая понять своей спутнице, что ее приглашение принято.
Первая вещь, которую Уайатт заметил на кухне, было ведро, полное воды. Его брови удивленно приподнялись, но он ничего не сказал. Рейчел, застигнутая врасплох, не стала извиняться за очевидную ложь, но было достаточно и того, что ее щеки залились румянцем. Уайатт поставил только что принесенное ведро с водой рядом с другим ведром, взял полотенце и вытер руки.
– Вы можете сесть там. – Рейчел показала рукой на кресло напротив печки. – Только позвольте мне подложить парочку поленьев и… – Она замолчала, глядя на шерифа. Балансируя на одной ноге, он поднял вверх другую. – Что вы делаете?
– Я снимаю ботинок.
– Нет, только не это.
– Но именно это я и делаю. – Он слегка качнулся назад. – Я хочу сказать, что не нужно снимать здесь ботинки.
Уайатт схватился рукой за край дубового стола, чтобы не упасть, и продолжил снимать ботинок.
– Но как иначе я смогу высушить ноги?
Рейчел бросила в печку полено и плотно прикрыла дверцу. Она двигалась так, что шерифу стало сразу же жарко и без печки.
– Если вы сядете и вытянете ноги вперед, то высушится все сразу: и ноги, и носки, и ботинки. Вы ведь частенько сидите в такой позе перед полицейским участком.
Но Уайатт продолжал снимать ботинки. Поля шляпы отбрасывали на его лицо тень, и не было заметно, что он улыбается. Вряд ли мисс Рейчел Бейли обрадовалась бы, узнав, что забавляет его.
Когда Уайатт сбросил свой второй ботинок на пол, Рейчел поморщилась, потом отвернулась и взяла чайник. Сейчас надо было заполнить его водой, чтобы приготовить чай. Вернувшись с чайником к печке, она обнаружила, что шериф разложил на ней свои носки и ботинки, так что теперь нужно было ухитриться пристроить чайник где-то между этими предметами. Рейчел также обратила внимание, что Уайатт все-таки принял свою излюбленную позу и вытянул к огню босые ноги.
И полностью преградил ей путь.
Глава 2
Немного подумав, Рейчел решила, что поступит не так, как на ее месте поступили бы жители Рейдсвилла, которые всегда вежливо обходили шерифа, когда он сидел в кресле возле полицейского участка, вытянув свои длинные ноги. Она со всей силы пнула его ноги, и он едва не свалился со стула.
– Вы могли попросить меня передвинуться, – сказал он, снова занимая прежнее положение, – и я бы пропустил вас. Все просто.
– Все совсем не так просто. – Она с грохотом поставила чайник на печку. Потом повернулась к Уайатту и протянула к нему руку: – Можете дать мне свою шляпу и пальто, если вы уже согрелись.
Уайатт передал ей свои вещи. Когда Рейчел повернулась к нему спиной, он быстро пригладил рукой волосы – Роза взъерошила их перед его уходом, а он даже забыл взглянуть на себя в зеркало и причесаться. Уайатт вдруг подумал о том, что от него все еще мог исходить запах пота и приторных, тяжелых духов Розы.
Он ждал, когда Рейчел наконец куда-нибудь сядет, чтобы опять вытянуть ноги. Она вполне могла снова пнуть его, и можно было не сомневаться, что ей нравилось делать это. У него в голове вдруг мелькнула мысль: Рейчел уже давно хотелось так поступить с ним, и это было несколько удивительно и странно. Ему казалось, что она не обращает на него никакого внимания, просто не замечает его существования. Уайатт сразу же пожалел, что пришел к ней из-за письма, а не по какому-нибудь другому поводу. Он осторожно кашлянул. Кажется, она даже не понимала, какую тайну ему раскрыла: она кипела от ярости.
И еще ей было почему-то страшно.
Она взяла с вешалки шотландскую шаль, накинула ее себе на плечи и завязала концы на груди легким, воздушным узлом. Потом она поправила манжеты на рукавах и снова достала из кармана помятую и промокшую телеграмму.
Краем глаза Уайатт продолжал внимательно наблюдать за ней, но при этом он придал своему лицу отстраненное, незаинтересованное выражение. Тем временем Рейчел села на стул, разложила письмо на коленях и стала разглаживать его ребром ладони.
– Почему вы принесли это мне? – спросила она.
– Когда мы еще не вошли в дом, вы задали мне другой вопрос. Вы, вероятно, не думали, что я уловлю разницу… – Шериф прямо посмотрел на нее, но Рейчел молчала. – Первый раз вы спросили: «Как вы догадались, что это для меня?» Сейчас вы пытаетесь сделать вид, что не понимаете, что происходит. Но ведь своим первым вопросом вы подтвердили, что в курсе всего происходящего.
Рейчел хотела, чтобы он просто отдал ей телеграмму и шел. Она хотела остаться наедине со своим горем и не показывать его шерифу. Его глаза умели видеть слишком многое, хотя выражение лица было отчужденным.
Уайатт терпеливо ждал. Торопиться ему было некуда. Кроме того, по своему опыту он знал, что полное представление о деле складывается не сразу, должно пройти время.
– Что, как вам кажется, вы знаете об этом? – наконец спросила Рейчел.
Начало было положено, решил Уайатт. Сейчас он скажет кое-что, что поможет ей преодолеть собственные страхи и настороженность.
– Мистера Мэддокса хорошо знали в этой части штата. Он приезжал сюда еще до того, как получил возможность проложить железную дорогу в Рейдсвилл. Все в городе ценят то, что сделал для нас мистер Мэддокс. Такие города, как Рейдсвилл, просто исчезают с лица земли; люди пакуют вещички и уезжают туда, где удобнее жить и работать.
– Но поезд дальше Рейдсвилла не идет, – сказала Рейчел. – Это всего лишь ветка, заканчивающаяся тупиком.
– Что ж с того? Можно доехать до Денвера и вернуться назад. Этого вполне достаточно. А из Денвера можно отправиться в любую точку страны. Думаю, вам это известно.
Рейчел ничего на это не сказала, и Уайатт продолжал:
– Вам привозят детали для швейной машины из Чикаго, материал из Нью-Йорка и Сан-Франциско, кружево из Европы. Нитки вы заказываете в Денвере. Чтобы купить все это, вам даже не нужно покидать Рейдсвилл. И другие люди здесь находятся точно в таком же положении, как и вы. Что нельзя вырастить или сделать самому, можно доставить по железной дороге.
Пошевелив пальцами на ногах, сделавшимися приятно теплыми, шериф слегка пододвинул свой стул к Рейчел.
– Клинтон Мэддокс никогда не притворялся, что им движет любовь к людям. Он хорошо зарабатывал на перевозках и умел из всего извлекать деньги. И он провел сюда ветку железной дороги отнюдь не потому, что жители Рейдсвилла очень нуждались в ней. Кругом полным-полно таких же маленьких городов, жизнь которых могла бы улучшить железная дорога. Он просто обнаружил здесь нечто такое, что счел для себя очень полезным. Именно поэтому он и вступил в партнерские отношения.
– Партнерские отношения? – эхом повторила Рейчел скорее для себя. Когда вода в чайнике закипела, она гибко поднялась со стула и направилась к печке. – Чаю, шериф? Если хотите, могу сварить кофе. У меня есть.
– Лучше чаю. Хотя не отказался бы и от бокала виски. Но думаю, что у вас…
– …что у меня нет виски? У меня есть. Удивляюсь, что вы не знали об этом. Вы ведь так хорошо осведомлены о том, что касается меня.
– Но ваши дела не имеют никакого отношения к виски. Я никогда не спрашивал Руди Мартина, покупаете ли вы у него что-то в салуне.
– Это удивительно.
Она повернулась к шерифу спиной и занялась приготовлением чая, это помогало ей сохранить душевное равновесие. Те новости, которые маленькими порциями выдавал Уайатт, приводили ее в замешательство, и она прилагала немалые усилия, чтобы скрыть эффект, который они на нее производили. Вероятно, шериф мог видеть, что мышца на одной ее щеке слегка подергивалась.
Уайатт внимательно наблюдал за Рейчел, когда она готовила чай. Казалось, она совершенно забыла о его присутствии. Ее длинные тонкие пальцы двигались быстро и уверенно. Она расставила чашки и блюдца – и не сделала при этом ни одного лишнего движения. Потом вышла из кухни, чтобы взять в гостиной бутылку виски, подошла к столу и приготовилась налить виски в одну из чайных чашек. И только в этот момент подняла голову и посмотрела на шерифа. Одна ее бровь вопросительно приподнялась.
Он слегка кивнул, позволив ей наполнить свою чашку. Когда чашка была уже наполнена до половины, Уайатт жестом остановил Рейчел. Немного подумав, она налила столько же и в свою чашку.
– Не понимаю, почему вы так на меня смотрите. Если я покупаю виски, это значит, что я его пью. Разве не так? Я не держу его для гостей, так как гости ко мне не ходят.
Он знал об этом. Об этом знали все.
– К вам приходит Молли Шолтер.
– Она приходит сюда работать, когда мне нужна ее помощь, а вовсе не пить виски. – Рейчел присела к столу, и Уайатту тоже пришлось развернуть свой стул к столу. – Разве она говорила что-то другое?
– Молли? Нет. Она тихая, серьезная девушка. Если ей и известно, что вы иногда пьете в одиночестве, то она никому не скажет об этом.
Рейчел поморщилась. Уайатт Купер считал, что человек, пьющий в одиночестве, достоин жалости, а ей вовсе не хотелось, чтобы ее жалели.
– Ну же, рассказывайте теперь вашу историю, – холодно проговорила она. – Вы собирались поведать мне о том, что предложил город мистеру Мэддоксу в обмен на железную дорогу.
Уайатт с осторожностью взял чашку в ладони и сделал глоток. Бросив взгляд на Рейчел, он увидел, что она кладет в свою чашку мед. Когда она отставила банку меда в сторону, Уайатт взял ее и положил ложку меда в свою чашку.
– Так будет вкуснее, – проговорил он с улыбкой.
Но Рейчел никак не отреагировала на эту улыбку и появившиеся в его глазах озорные огоньки. Эти слова прозвучали так, будто шериф раскрыл ей какую-то личную тайну, и от этого между ними сразу установилась близость. Рейчел подумала о том, что шериф без труда соблазнял женщин этой своей улыбкой.
– Я жду историю, – повторила она и плотно сжала губы. Ее волнение прошло – готовя чай, она сумела взять себя в руки и успокоиться. Теперь она смотрела на него и ждала объяснений.
– Мэддокс встретился с шахтерами.
– Несколько необычный ход, надо сказать. Даже для него.
– Возможно. Могу только сказать, что, поговорив с шахтерами из Рейдсвилла, он принял решение провести сюда ветку железной дороги.
– И что же они ему сказали?
Уайатт пожал плечами:
– То, что ему показалось привлекательным для себя и притягательным для них. Шахтеры начали селиться здесь двадцать лет назад, перед войной. Бентон и Фремонт тогда еще только осваивали новые территории. На запад все везли телегами по земле, и здесь не было ни одной железнодорожной ветки. Мало кто верил, что удастся проложить железную дорогу от Атлантического океана до Тихого.
– Хотите сказать, что мистер Мэддокс был из тех, кто в это верил?
– Да. – Он снова поднес чашку к губам. – Шахтеры оказались не просто мечтателями.
Рейчел, обдумывая сказанное шерифом, спокойно смотрела на него, ни в ее позе, ни в лице не ощущалось никакого напряжения. Ее длинная изящная шея выпрямилась, а губы слегка приоткрылись, и нижняя губа выглядела немного припухшей. Легкий розовый румянец все еще покрывал ее щеки, придавая приятную мягкость лицу, но в ее глазах цвета кофе по-прежнему ощущалась глубоко запрятанная боль. Уайатт заметил, что иногда на ее глаза наворачивались слезы, но, похоже, Рейчел не замечала этого. Ее длинные, загибающиеся кверху ресницы то опускались, то поднимались, осушая влагу на глазах.
Постепенно слезы на ее глазах высохли, и взгляд Рейчел сделался заинтересованным.
– Когда Мэддокс только начинал строительство железных дорог на западе, он первым делом проложил ветку из Калифорнии в Колорадо, которая шла через Скалистые горы, – произнес Уайатт. – Ему удалось получить правительственные субсидии на покупку тех участков земли, которые он был не в состоянии оплатить. Более того, при строительстве дорог им использовалась дешевая рабочая сила, преимущественно китайцы. Все это позволило его компании занять лидирующую позицию среди других строителей железных дорог. А после того как он проложил дорогу до Денвера, ему было позволено разработать и внедрить свою собственную систему прокладки рельсовых путей на востоке. Все дороги, все железнодорожные ветки должны были строиться по одному плану. Теперь с империей Мэддокса может сравниться только один Джон Маккензи Уорт.
Из того, что рассказал ей Уайатт, Рейчел сделала логический вывод:
– Значит, мистер Мэддокс провел ветку железной дороги сюда в Рейдсвилл, потому что хотел облагодетельствовать шахтеров?
– Вы путаете мистера Мэддокса с кем-то еще. Он не из тех, кто занимается благотворительностью. Мэддокс провел сюда дорогу, чтобы сделать шахты процветающими и более продуктивными.
Рейчел затрепетала ресницами.
– Он что, стал владельцем шахты?
Интересно, спросил себя Уайатт, она на самом деле ничего не знала и поэтому теперь удивлена? В Рейдсвилле нет ни одного человека, который не был бы в курсе этих дел.
– Он совладелец и всегда был таковым, – сказал шериф. – Мэддокс привез сюда оборудование, чтобы разрабатывать самые глубокие пласты руды. Ведь все серебро и золото на поверхности уже вымыто.
– Я не знала… – тихо произнесла она.
– Может, и не нужно этого говорить, но мне кажется, вам не стоит притворяться, что вы не знали Клинтона Мэддокса.
Рейчел ничего на это не ответила. Когда пауза начала затягиваться и молчание становилось уже неловким, она наконец задала вопрос, крутившийся в ее голове:
– Но с чего вы решили, что я его знала?
– Если говорить без обиняков, то мне известно, что вы были его любовницей, а потом он отослал вас…
Рейчел вдруг почувствовала, что задыхается. Придя немного в себя, она тихо присвистнула.
– Что ж, это кое-что… В городе все об этом знают?
– Если они и знают, то не от меня. Впрочем, я никогда не слышал разговоров на эту тему.
– Это не слишком утешает. А откуда вы это знаете?
– Мистер Мэддокс рассказал мне.
– Рассказал вам?
– Он написал мне. Ведь именно я организовал покупку этого участка земли, а потом наблюдал за строительством вашего дома.
– Выходит, вы знали еще до моего приезда сюда, кто собирается жить в этом доме?
– Да, так уж сложились обстоятельства.
Рейчел нахмурилась. Разумеется, то, что Клинтон Мэддокс заранее знал, какое решение она примет, несколько обескураживало.
– Но ведь дом на самом деле принадлежит мне. Правда?
– Да, разумеется. Он оформил все как надо.
Ее рука, державшая чашку, слегка дрогнула, пальцы расслабились, и из них ушла бледность.
– Странно, что он почти ничего не рассказывал мне об этом городе, который, как оказалось, знал так хорошо. Думаю, он намеренно держал все в секрете. Мы договорились с ним о том, что, когда придет время мне уезжать, я воспользуюсь Центральной линией, чтобы переправить все мои чемоданы и мебель.
– Что ж, надо сказать, все это выглядит довольно забавно.
На лице Рейчел появилась грустная улыбка.
– Вы правы, шериф. – Она не позволяла себе раскиснуть, глубоко вздохнула, а потом медленно выдохнула. – Но откуда вы узнали, что он отослал меня?
– Он написал об этом в своем письме. Конечно, выбор слов был другим, но смысл именно таков.
– Понятно.
Уайатт потер костяшками пальцев подбородок, покрытый трехдневной щетиной.
– Он был намного старше вас.
– Да? Я никогда этого не замечала.
– Мне хотелось бы знать лишь одно. Если не возражаете, я задам вам вопрос.
– Пока не услышу ваш вопрос, я не смогу сказать, отвечу ли я на него.
Интересно, подумал про себя Уайатт, как часто Рейчел Бейли напивается? В ее тоне слышался намек на провокацию, в наклоне головы чувствовался вызов.
Или, может быть, это лишь результат того, что она выпила виски?
– Справедливо, – сказал он. – Мне просто любопытно, почему он попросил меня приглядывать за вами. Что вы на это скажете?
Голова Рейчел дернулась.
– Он попросил приглядывать за мной? Он так сказал?
– Это написано в составленном им договоре. – Уайатт заметил, что от удивления у Рейчел приоткрылся рот. – Полагаю, у Мэддокса были на то основания?
– Думаю, что да. – Ее темные глаза посмотрели Уайатту в лицо, потом она отвела их в сторону. Немного подумав, она снова налила виски в свою чашку и выпила. Жар волной разлился по ее телу.
– Так что же это были за основания, мисс Бейли? Вы не догадываетесь?
– А я должна догадываться? – Она цеплялась за каждое слово, словно это был приговор, вынесенный ей судом. – Послушайте, шериф, вам следует держаться своего поводка.
Один уголок его рта слегка приподнялся.
– Да вы настоящая мегера, мисс Бейли.
– Мегера? Не каждый день меня так называют.
– Мегера – это сварливая женщина.
– Я понимаю, что это значит. Но я не ожидала, что вам известно значение этого слова.
– А мне очень нравится изучать значения разных слов. Я этим занимаюсь в свободное время. В Рейдсвилле не так уж часто совершаются преступления, если вы заметили.
– Я заметила, что у вас с собой нет оружия.
– Мне оружие не часто требуется. Обычно оно даже мешает.
– А вот ваш помощник всегда при оружии.
– Должно быть, ему оно не мешает.
Между бровей Рейчел пролегла тонкая морщинка. Странный разговор выходил у них.
– С вами все в порядке, мисс Бейли? Вы выглядите измученной, у вас даже как-то осунулось лицо.
– Осунулось лицо?
– Гмм, – промычал он глубокомысленно и снова посмотрел ей в лицо. – Когда вы последний раз ели? – То обстоятельство, что она вдруг задумалась, говорило само за себя. – Вы завтракали?
– Да. – Морщинка между ее бровями сделалась глубже. – Я пила кофе. Яйца, к сожалению, я сожгла. – Она бросила сердитый взгляд в сторону печки. – Ваши носки… готовы.
Уайатт обернулся через плечо. От его носков уже поднимался столб дыма. Шериф быстро спрыгнул со стула, кинулся к печке и сбросил носки на пол. Потом он взял один носок пальцами и начал махать им, надеясь, что пламя еще не успело прожечь дырки.
– Это мои любимые носки! – наконец вскрикнул он.
– О!.. – Рейчел прижала к губам пальцы, чтобы подавить смех.
Уайатт надел носки, потом снял с печки ботинки, внимательно осмотрел их и затем поставил на пол.
Наконец шериф уселся поудобнее на стуле и подсунул ноги под стол. Каждое его движение было рассчитанным и красноречиво говорило о том, что он желает задержаться здесь как можно дольше.
Рейчел нахмурилась и искоса посмотрела на его ботинки.
– Разве вы не собираетесь их надеть?
– А зачем? – Он сложил руки на груди. – Так о чем мы с вами говорили? Ах да, вы рассказывали мне, что вы сегодня ели. Как я понял, утром вы выпили кофе.
– Пришлось ограничиться кофе, так как яйца я сожгла, – сказала она.
– Это я уже слышал. Что еще?
Она на мгновение задумалась.
– Потом еще была тарелка с печеньем на телеграфе. Миссис Шолтер приготовила его для своего мужа, а он угостил меня.
– Так вы ели это печенье?
– Я не помню. Мы начали разговаривать, и я… – Рейчел принялась жевать нижнюю губу, припоминая, какими любезностями она обменивалась с мистером Шолтером. – Нет, думаю, я не съела ни одного печенья.
– А ленч? У вас был ленч?
Рейчел покачала головой и приложила пальцы к вискам. Закрыв глаза, она принялась осторожно массировать кожу.
– Я никогда не успеваю с ленчем, – прошептала она.
Воспользовавшись тем, что она сейчас ничего не видит, Уайатт отодвинул от нее подальше бутылку с виски и чашку.
– Голова разболелась?
– Нет, просто немного закружилась.
– Ясно. Значит, голова будет болеть у вас завтра утром. – Он улыбнулся, услышав тихий стон, вырвавшийся из ее горла. – По-моему, пора ужинать. День постепенно переходит в ночь. Я могу приготовить ужин. Правда, сначала мне нужно посмотреть, что тут у вас имеется.
Рейчел смотрела прямо перед собой, чтобы не встретиться с Уайаттом глазами.
– Я не голодна.
– Зато я голоден.
– В таком случае позаботьтесь сами о себе. В кладовке есть немного ветчины и…
– Я найду, – сказал он, прерывая ее. Уайатт поднялся с места и подпихнул ботинки под стол. Пройдя через кухню, он открыл дверь кладовки. Теперь он сможет проверить, как мисс Бейли подготовилась к зиме. Обнаружив на полках бесконечные ряды самых разнообразных банок, Купер понял, что она работала не покладая рук целое лето. В кладовке хранилось все, что было выращено на огороде: соленая капуста, лук, свекла, огурцы и несколько видов маринованных салатов. Она также закрутила в банки помидоры и сделала томатную пасту, замариновала ревень и зеленый горошек, сварила варенье из черной смородины и дикого винограда. Из дикого винограда был сделан и мармелад. Здесь хранились и свежие продукты: мешки с картофелем, луком, фасолью и яблоками. Ко всем банкам Рейчел приклеила аккуратные этикетки, на которых изящным почерком было написано название содержащихся в банках продуктов. Также в кладовке стояло несколько банок, которые, по всей видимости, были либо куплены Рейчел, либо подарены ей, так как на этикетках значились имена миссис Лонгабах, миссис Шолтер, Энн Мари Истер и еще несколько других имен, которые Уайатт не смог разобрать.
Взяв ветчину, пару картофелин, лук, банку с яблочным соусом, Уайатт снова вернулся на кухню. Рейчел сидела, не шевелясь, все в той же позе, в какой она сидела несколько минут назад, когда он уходил из кухни. К бутылке и чашке она не прикасалась.
– Голова все еще кружится?
– Уже немного меньше, чем раньше.
Он выложил продукты на стол.
– Да, запасы у вас, надо сказать, неплохие.
– В этом году я приготовилась к зиме получше, чем… чем… – Она вздохнула. – Я не знала, что делала. – В ее взгляде вдруг появился упрек. – Это были вы. Вы тот самый…
– Я? – Уайатт стал оглядываться по сторонам, словно что-то ища. Его взгляд остановился на кастрюльке с длинной ручкой, висевшей над тазом. Он протянул руку и снял кастрюльку. – Я тот самый? О чем идет речь?
– Тот самый человек, который не дал мне умереть с голоду. Хотите сказать, что это не вы приносили корзинки с едой и ставили их мне на крыльцо?
– Это был не я, – сказал шериф. – Возможно, кто-то из ваших поклонников решил, что будет жаль вас потерять. Однако это точно не моих рук дело.
– Но вы знали об этом?
– Разумеется. Вы же знаете, что меня обязали приглядывать за вами. Но я не могу никого заставить помогать вам. Это не входит в мои обязанности. Да в этом и нет никакой необходимости.
– Но вы знаете, кого я должна поблагодарить?
– Возможно, и знаю, но ни одному из них не требуется ваша благодарность. Более того, они будут смущены, если вы попытаетесь выразить им свою признательность. Поэтому, думаю, мне не стоит раскрывать вам этот секрет. – Он тщательно вымыл картошку, нарезал ее на тонкие ломтики и положил их в кастрюльку с холодной водой. Потом измельчил луковицу и бросил ее поджариваться на сковороду, добавив немного свиного жира. Вытерев полотенцем руки, шериф присел на корточки и заглянул в печку. – Надо бы разжечь огонь посильнее. Я сейчас принесу поленья из сарая.
