Текст книги "Пришелец в семье (ЛП)"

Автор книги: Джини Кох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 35 страниц)

Глава 3

База Кальенте самая маленькая из всех бастионов в США. Расположившись недалеко от Пуэбло-Кальенте, штат Аризона, изначально предполагалось, что она должна всего лишь обеспечивать безопасный доступ персоналу «Центуриона» в Аризону, где работы было много.

До тех пор, пока около полугода назад я не возглавила восстание центаврийцев второго поколения, заявив, что молодые центаврийцы, достигшие совершеннолетия, объявляются политическими беженцами, и правительство США закрепило базу в Кальенте за нашими беженцами. Мои действия у этих людей превращаются в легенду.

Все получилось даже лучше, чем прозвучало, поскольку отец Кристофера, Ричард Уайт, Суверенный Понтифик и, следовательно, действующий религиозный лидер крупного, распространившегося по всей планете клана, как оказалось, и сам искал плавный политический способ разрешить межвидовые браки, основываясь на моем твердом убеждении, что и в краткой, и в долгосрочной перспективе так будет лучше и для землян, и для центаврийцев.

До этого большинство из нас жили в Дульсе, в Научном центре, а мы с Джеффом продолжаем там жить, в комнатке, которую я называю своим Человеческим Логовом. Но минимум половину времени мы проводим на базе в Кальенте, потому что молодое поколение по-прежнему американским правительством считается беженцами.

Мы сидели в главном конференц-зале базы Кальенте, находящемся на десятом этаже. Комплексы центаврийцев уходят вниз, а не вверх, так что сейчас мы находимся под землей. Но технология центаврийцев достаточно продвинутая, так что освещение заставляет тебя думать, что ты видишь солнце. Ну, если на улице день. Сейчас же в утренние часы освещение делает тебя усталым.

В конференц-зале расположились обе наших команды, Альфа и Воздушная. Вместе с нами присутствует Кевин Льюис, мамина правая рука в П.О.Б.Т. и назначенный представителем в «Центурион» на постоянную должность. Великолепный чернокожий парень, выглядевший так, словно он профессиональный спортсмен. У него замечательная улыбка, сверкающая белоснежными зубами, и он просто нагружен мешками харизмы. Он счастлив в браке, но это не значит, что мне нельзя любоваться им. Иногда без обильного слюноотделения я этого делать не могу.

В результате нас тут было три девицы и целая комната мужиков. Мне нравятся брифинги.

– Разве ваши люди не могут что-то сделать с освещением? – спросил Чаки.

Мы сидим при романтическом освещении, которое я так люблю, когда ночью мы с Джеффом занимаемся сексом. Попытка провести встречу при подобных обстоятельствах, была бы затруднительной.

– Нет, – резко ответил Кристофер. – Как мы уже говорили, Кальенте не настолько сложная база, как в Дульсе.

– Определи сложность, – проворчал Чаки.

– Слушай, это ведь не имеет значения, – я сняла с шеи ожерелье и положила его посреди стола, зная, что тем самым расстроила Джеффа, хотя он логически признал логичность действия. – Мы все это видели. Световое шоу этим вечером показало довольно точное совпадение.

– Значит, ты на самом деле считаешь, что у нас скоро появятся визитеры? – Кевин не выглядел таким испуганным, как остальные. Наверное, потому, что уже женат.

– Да, я так считаю. Время покажет.

– Согласен, – кивнул Чаки. – Мы всего лишь хотим знать, дружелюбны они или враждебны.

Сложилось впечатление, что Чаки не верит Джеффу. Мол, тот должен знать о том, что происходит или как это делается.

– Ну, они с Альфа-Центавра и они изгнали нас сюда. Держу пари, будут враждебны, – расстроился Гауэр, впрочем, как и остальные.

– Но почему? – этот вопрос задала Лоррейн, одна из двух наших девушек-агентов. Чуть моложе меня и мы знакомы с первого дня, как я узнала о центаврийцах. Она участвовала в операции «Уродцы». Как и все центаврийки, великолепна. Красавица и одна из двух моих лучших подруг в сообществе центаврийцев.

– Присоединяюсь к Лоррейн. Не понимаю, почему это плохо, – Клаудия, еще одна моя девушка-помощница и подруга. Примерно моего возраста, красивая брюнетка, это рядом с блондинкой Лоррейн, и такая же милая. Они обе, в то же время блестящие ученые и отличные медики. Я же больше по спринту с препятствиями и кунг-фу.

– Почему так думаете? – спросил Кэвин. В этой комнате он был этаким связующим звеном между нами и Чаки. Технически П.О.Б.Т. подчиняется ЦРУ, но нам всем П.О.Б.Т. нравится больше.

– Потому что они хотят прийти на свадьбу Джеффа, – пожала плечами Лоррейн. – Думаю, это мило. Через столько времени они признали, что мы здесь выжили и решили, что должны помочь нам делать нашу работу.

– Они выставили барьер, чтобы мы не смогли покинуть солнечную систему, черт возьми, чтобы мы не смогли выйти за пределы внутренних планет, – Джефф выглядел рассерженным. – Эти люди нам не друзья, они наши враги. Пришло время это признать.

– Пол? Что думает Эйс? Сейчас как раз тот момент, когда нужен его опыт.

Гауэр кивнул, слегка дернулся и заговорил голосом Эйса.

– Джефф прав. Но Лоррейн тоже права.

Тишина. Мы все стали переглядываться друг с другом.

– Э-э, Эйс? И это все?

– Да, – Гауэр снова дернулся, моргнул. – Когда-нибудь я избавлюсь от паралича. Во всяком случае, думаю, Эйс смущен, Китти. Он не может представить, что с тобой никто не хочет встречаться.

– О, поклонение герою сверхсознания, – Кристофер закатил глаза. – Кто-нибудь, достучитесь до него, объясните, что есть люди, которые точно знают, что Китти по воде не ходит.

– На самом деле, нет. Эйс не хочет участвовать в такой дискуссии, – Гауэр выглядел смущенно.

– Счастья всем, Китти использует силы Эйса во благо, – рассмеялся Райдер. – Помните, Эйс всегда считает, что Китти думает правильно.

Зал наполнился добродушным смехом и шутками на тему, но я знала, что это правда. Когда Эйс попал на Землю, я единственная, кто тогда понял, что происходит. Поэтому пыталась думать, как Эйс, выясняя, почему кому-то с Альфа-Центавра приспичило явиться на нашу свадьбу. Не придумала ничего, кроме того, кто об этом может знать.

– Джефф, во Флориде сейчас уже все проснулись?

– Да, малышка, – вздохнул Джефф, вытащил мобильник, набрал номер. – Привет, пап, доброе утро. Нет, не сейчас. Да, рад, что вам понравились приглашения, нам потребовалось три недели чтобы выбрать их. Нет, нет, я лично их не делал. Потому что ненавижу. Нет, не шучу. Ненавижу, нет, презираю их. Должно быть, ты шутишь. Мама не имеет права приглашать никого на нашу свадьбу, не говоря уже о них. Р-р-р-р! Ладно, нормально. Слушай, я звоню по другому вопросу, – он взглянул на меня, прикрыл мобильник ладонью. – Против всей логики и здравого смысла, мама пригласила Барбару с мужем на нашу свадьбу.

– Она под кайфом?

Барбара пыталась заставить Джеффа жениться на своей дочери Дорин. Собственно, именно этот инцидент вызвал восстание молодого поколения центаврийцев и массовый их исход на базу Кальенте.

– Кто знает? – Джефф вернулся к разговору по сотовому. – Спасибо за новую информацию. Рад узнать, что все здоровы, я бы жить не смог без отчета о том, как дети едят, ползают и гадят. А сейчас, можешь выслушаешь, почему я звоню?

Очевидно, нет. Джефф, ни слова не говоря, поставил локоть свободной руки на стол и схватился ладонью за голову. Изредка он хмыкал в ответ.

– И что, у него каждый звонок такой? – тихо спросил у меня Чаки.

– Довольно-таки часто.

– Неудивительно, что у него всегда плохое настроение.

Лоррейн уже звонила по своему сотовому, несомненно, предупреждая Дорин о том, что на нашу свадьбу собираются приехать и ее родители.

– Дорин говорит, они с Ирвингом будут рады помешать им появиться на твоей свадьбе, – сказала мне Лоррейн.

– Передай ей спасибо, – мне удалось хихикнуть, – я буду об этом помнить.

Ирвинг землянин, упоротый ученый, то есть как раз такой, на каких западает любая из сногсшибательных центавриек до тридцати лет. Центаврийки охотятся за мозговитыми землянами. Если бы при этом еще и упаковка соответствует содержанию, так это всего лишь приятный бонус, но в целом внешность не имеет значения. Когда мы переехали на базу Кальенте, мне пришлось установить закон, согласно которому никому из них не разрешается встречаться с Стивеном Хокингом – своей любовью они его убьют, а я уверена, его голова нам все еще нужна.

– Отлично, мам, – Джеффу, наконец, удалось вставить слово. – Спасибо. Я могу снова с папой поговорить? Чрезвычайная ситуация национального масштаба. Да, я на самом деле думаю, что она более важна, чем вопрос, кто где сядет. Да, важнее встречи двух семей. Поверь мне, в скором времени это будет ни на что не похоже.

Мы пытаемся придумать, как организовать встречу обоих наших семей. Мои родители и дядя Морт, высший офицер морпех, про «Центурион» знают. И они в моей большой семье единственные, кто об этом знает. Поскольку мама когда-то была католиком, а папа еврей, нас уже засыпали различными протестами. А я так и не придумала, как можно объяснить, что мы собираемся сделать. Я перерыла тонны книг, исследуя земные религии, чтобы найти, к какой ближе подходят центаврийцы. Пока что мне не очень везет.

– Пап, перейдем к делу, – оказывается, Джефф снова разговаривает с отцом. – У нас на самом деле в домашнем мире остались родственники и они на самом деле думают о том, чтобы явиться на мою свадьбу?

Он выпрямился, потом откинулся на спинку кресла, затем встал и отошел от стола. Не хороший знак. Я посмотрела на Кристофера. Он достал свой сотовый, набрал номер.

– Пап? Извини, но ты нм нужен здесь и прямо сейчас. Спасибо, – Кристофер кивнул мне. – Он скоро будет здесь. Нужно одеться и добраться до ворот.

Джефф все еще разговаривает по телефону, я увидела, как он напрягся. Чаки тоже.

– Хорошо, – тихо сказал Чаки. – Я готов поверить в то, что Джефф не имеет представления, что это такое было.

Я немного расслабилась.

– Он бы не сделал ничего, чтобы поставить меня в опасное положение, не говоря уже обо всем мире. Он всю жизнь его защищает.

– Я знаю, – похлопал меня по руке Чаки. – Но я должен был быть уверен.

– Думал, он притворяется?

– Смотрю, его сарказм и в тебя проник, – Чаки наклонился и сказал мне в ухо так тихо, чтобы больше никто не мог услышать. – Я знаю, что они не могут врать. Сердитым я его видел, наверное, чаще тебя. И испуганным тоже видел. И все вместе тоже.

Я посмотрела на Чаки презрительным взглядом и прошептала ему на ухо:

– Ты так говоришь, словно Джефф мочится в штаны или что-то вроде того. Он не боится так часто, если вообще боится.

Чаки засмеялся, потом снова прошептал на ухо:

– Мне это нравится, но когда он закончит разговаривать по телефону, у тебя начнутся проблемы. Как и большинство из нас, он сейчас испуган. Но он показывает свой страх так же, как, к примеру, это делаю я или Уайт – начинает злиться, показывать свою власть и все такое, – он снова усмехнулся. – Я не хочу сказать, что твой мужчина слабак, Китти. Если бы это было так, «Центурионом» уже управлял бы я.

Я было собралась спросить его, как такое возможно, но в этот момент в зал вошел Ричард Уайт. Чтобы собраться и прибыть сюда, он использовал гиперскорость, а здесь уже можно и расслабиться.

– Что происходит? – осмотрелся он.

– Скажи ему, – бросил мне через плечо Джефф и вернулся к телефонному разговору.

Я глубоко вдохнула.

– У нас неожиданная компания.

Взгляд Уайта упал на ожерелье.

– О, господи.

Глава 4

После таких слов главы религиозной организации, все спокойствие, до сих пор хранившееся в зале, сбежало, чтобы спрятаться под одеялом.

Уайт сел на единственный свободный стул, оказавшийся таким, когда Джефф с него встал. Кажется, Джеффа это не обеспокоило. Он все еще разговаривает с отцом и у меня сложилось впечатление, что дело там идет от плохого к худшему.

– Не хотите объяснить? В смысле, у нас тут представители ЦРУ и Б.О.П.Т. – Уайт выглядел несколько потрясенным, и я почувствовала необходимость напомнить ему, что здесь не только его семья.

– Не могу поверить, – он покачал головой.

– Мы тоже. Не то, чтобы мы знали, что это такое, но готова поспорить, мы тоже этому не поверим.

– Где обнаружились огни? – Уайт посмотрел на Чаки.

– Забавно, что вы об этом спросили, – Чаки объяснил, что это были за световые узоры, как они появлялись по времени и где их видели. – Что насчет этих горных хребтов?

– Ничего, просто они близко и правильно расположены, – Уайт подпер голову ладонью. Я приготовилась к тому, что с минуты на минуту каждый центавриец сделает то же самое.

– Получается, сообщение могло быть отправлено в любую другую местность? – Чаки вел себя вежливо, но точно могу сказать, что он устал от односложных ответов.

– Нет. Он появился у ближайшей базы, где была активна вот та штука, – Уйат кивнул в сторону ожерелья. – Как ты понял, что это было?

– Я умею замечать больше основной массы людей, – пожал плечами Чаки, и я знала, что это правда. – Последние полгода я видел эту штуку, висящей на шее Китти, постоянно, когда видел ее. Догадаться оказалось легко. Полгода назад, когда я увидел ее второй раз, – добавил он.

– Почему не обратил наше внимание на это раньше? – рассерженно поинтересовался Уайт.

– Потому, – Чаки позволил себе немного показать зубы, – что нам надо было убедиться, что это не какая-то опасная игра персонала «Центуриона», – он кивнул в сторону Джеффа.

– Джеффри к этому не имеет никакого отношения, – сузив взгляд, сказал Уайт.

– Чушь. Он имеет к этому отношение. Тем не менее, согласен, что он понятия не имеет, что к этому эффекту какое-то отношение имеет ожерелье Китти.

– Ричард, как-то странно все. Первое световое представление появилось во время операции «Уродцы», – услышав название, Уайт поморщился. – Э-э, я имею ввиду операцию «Большой захват». Или как вы ее там называете, – никогда не обращаю внимание на названия операций, принимаемых центаврийцами – они все какие-то официальные и скучные.

– Именно тогда, когда Джефф решил, что женится на ней, – тихо добавил Кристофер. – Как и сказал Рейнольдс, почти в ту же ночь.

– Ожерелье настроено на семью, – кивнул Уайт, – а Джеффри последний в линии Альфреда, – он закрыл глаза. – У тебя будет также, сын.

– Что? – Кристофер выглядел потрясенным. – Я никогда не женюсь. И я не часть твоей мужской линии.

– Да, но из-за мамы у тебя все будет по-другому. И я знаю что ты еще не сделал объявления, но когда сделаешь… – Уайт затих и посмотрел на меня. – Ох, дорогая.

– Только что объявили тревогу, не так или?

– О, черт побери, – Райдер обхватил голову руками. Он понял.

– Что? Джеймс, ну что?

– Что ж, – он огляделся. – Не похоже, чтобы в этом зале было для кого-то секретом, – он вздохнул. – Китти, Джефф не единственный, кто... охо-хо, – замолчал он, и расстроено посмотрел на Кристофера.

Тот побледнел.

– О, должно быть, ты шутишь! Мы уже прошли мимо этого, – он поглядел на Джеффа. – Серьезно, мы уже это прошли.

Да, в прошлом мы этот момент уже проходили, когда Кристофер тоже захотел меня, когда мы встретились впервые. У нас тогда еще был короткий и дикий момент в лифте. У Джеффа выдался сложный момент и он выставил мне ультиматум, так что мы с Кристофером с тех пор были весьма осторожны и не допускали ничего даже отдаленно романтичного. По факту, мы с ним действовали, как разнополярные магниты, когда дело доходило на нечто даже отдаленно похожее на романтику.

– Да, да, но это не важно, – встрял Джефф. – Большой проблемой будет Рейнольдс.

– Я? Почему? – в первый раз за все время Чаки выглядел растерянным.

– Потому, – Джефф повернулся к нему, – что ты все еще хочешь жениться на ней, по возможности. Это сложно, некрасиво и мне требуется еще информация, – он поглядел на Гауэра. – Нам нужна всеобщая высокая готовность. Всех проинструктировать, ключевой персонал, смены, вплоть до самых младших детей, кто знает, почему мы здесь. О, и всю мою семью, без исключения, вплоть до младенцев, которые могут общаться устно или мысленно, – он вернулся в свой угол.

Мы переглянулись.

– Ричард, не хочешь рассказать нам, что происходит? Я имею ввиду, что либо так, либо нам придется в панике разбежаться отсюда.

Уайт глубоко вдохнул, медленно выдохнул.

– Альфред и моя покойная жена двоюродные брат и сестра, на такие близкие, как Кристофер и Джеффри, но примерно как Джеффри, Пол и Майкл.

Интересно, не знала такого.

– Ладно... так, двоюродные брат с сестрой поженились. Немного необычно.

– Нет, не совсем, не в наших мирах, – Уайт продолжать не хотел, это было очевидно.

– Хочешь, я объясню, – заговорил Майкл, что до сих пор вел себя нехарактерно спокойно. Уменьшенный вариант старшего брата – большой, черный, лысый и великолепный. Он так же большой бабник, но, сомневаюсь, что сейчас это имеет значение.

– Откуда ты знаешь? – ошеломленно спросил Уайт. Гауэр выглядел таким же потрясенным, как и Уайт.

– Мама рассказала, – пожал плечами Майкл. – Она... чтобы я не использовал наше Ожерелье Единства... неуместно.

Ох, ничего себе. Актуально, потому что он большой бабник. Вдвойне интересно.

– Что она тебе рассказала? – осторожно поинтересовался Уайт.

– Что мы достаточно близки с точки зрения крови и что это может на нас повлиять.

– Что может на тебя повлиять? – я увидела, что не только я становлюсь несколько нетерпеливой.

Майкл криво улыбнулся.

– Джефф и Кристофер – часть королевской семьи Альфа-Центавра.

Откинулась на спинку стула. В голову такое не поместилось. От слова “совсем”.

– Извини, не поняла.

– Королевская семья. Ты выходишь замуж за всю королевскую семью, – похоже, Майкл находит это забавным.

– Он пошутил, правда? – я посмотрела на Уайта.

– Нет, не шутит, – Уайт выглядит так, словно участвует в разговоре, в котором никогда не хотел участвовать. – Когда мы уходили, Альфред и Тереза были внуками правящего монарха.

– Они изгнали внуков? – о, я совершенно не хочу встречаться с этой частью семьи Джеффа.

– Нет. Альфред и Тереза сделали осознанный выбор, и пошли с нами на Землю добровольно.

– Погоди. Пол с Майклом далекие родственники, исходя из того, что ты мне рассказал. У тебя с Люсиндой есть другая сестра, а их отец – брат ее мужа. Так, какая здесь связь?

– Наша сестра, та, другая, вышла замуж за представителя королевской семьи, – признался Уайт.

– Далеко от правящего монарха, – добавил Майкл. – Скорее двоюродный брат правящего монарха, если сравнивать с внуками прямыми наследниками.

– В вашем родном мире населения меньше, чем в нашем?

– Нет, больше, по крайней мере, когда мы уходили, – ответил Уайт. – А что?

– Немного странно что столько много из вас переженились на монархах, по крайней мере, здесь.

– В Америке монархии нет, – напомнил Майкл.

– В Англии есть, – сказал Чаки. – У вас там так же?

– Полагаю, немного. Больше похоже на жизнь в Вашингтоне. В конце концов, наши семьи были политически активны.

Я посмотрела на Кристофера. Тот выглядел настолько же шокированным, насколько я себя чувствовала.

– Ты не знал?

– Нет, серьезно. Мама никогда не рассказывала о семье. Она рассказывала только о земной семье – она говорила, что единственные, кто имеет значение, это мы с Джеффом.

– Понимаю, почему, – я снова обратилась к Майклу. – Что еще?

– Мама беспокоилась, что подобное может произойти, – пожал плечами тот. – Когда член королевской семьи делает на избранницу заявление, это грандиозная политическая сделка. Она никогда не должна делаеться легкомысленно.

– Твоя мама – землянка. Откуда она все это знает?

– Как тебе сказать? – рассмеялся Майкл. – Она очень похожа на тебя. Она жизни не давала папе, пока тот не рассказал ей всю историю.

Я решила встретиться с миссис Гауэр как можно пораньше.

Вспомнила изображение Терри, что Кристофер создал в воздухе, чтобы мне показать. Она была в тиаре. Не знаю почему, но тогда это показалось мне странным, может, просто потому, что я была не совсем одета и пыталась сообразить, как скрыть произошедшее от Джеффа и поразилась таланту Кристофера создавать образы. Кристофер тоже называл меня принцессой, а я и не догадывалась, что его мать была именно ей.

Кристофер тоже не знал.

– Пап, почему нам никто ничего не говорил?

– Просто, – вздохнул Уайт, – показалось... несущественным. На вас, мальчиков, и без того, давили с других сторон. Зачем говорить, что помимо всего остального, вы кровно связаны с монархией? Какая от этого была бы польза?

– Они поставили заградительную сеть вокруг Земли, чтобы сохранить человечество или Мартини и Уайта на Земле? – Чаки пришел в себя быстрее, и я слышала, как в его мозгу зарождается очередная теория заговора.

– И то, и другое, – рыкнул из угла Джефф. – У них почти получилось.

– Так, я просто рассматриваю разные варианты, Ричард, но попробую угадать, что семья Терри не была более счастлива, когда ты женился на ней, чем когда на ней был женат твой отец.

– Меньше, чем ты можешь поверить.

– И были рады, когда Альфред женился на Люсинде?

– Еще меньше. Они женились задолго до нас с Терезой. Альфреда отвергли, что вызвало огромные разногласия, – Уайт покачал головой. – С их стороны было предложение Альфреду и Терезе воссоединиться с семьей, если они откажутся от брака с нами, что позволило бы им остаться в родном мире в то время, как остальные отправились бы в изгнание на Землю.

– Так, поскольку обе стороны не приняли предложения, разве тем не все равно, что сейчас делает Джефф?

– Понятия не имею, – признался Уайт.

– Я имею, – Джефф развернулся к нам, захлопнул крышку телефона. – И это полный отстой.