Текст книги "Меч (ЛП)"

Автор книги: Джейн Джонсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Я больше не могу ждать…

– Ну же, – сказала Келли, тяжело дыша и нетерпеливо поднимая вверх бедра. Приближая его к жаждущей женской плоти, – сейчас!

Застонав от властного требования жены, Сейбер жестко и глубоко поцеловал ее, затем, опираясь на один локоть, медленно, мучительно медленно, он толкнулся внутрь. Келли заставила себя глубоко вдохнуть, когда он болезненно растянул ее плоть и немного выскользнул обратно. Затем он вошел глубже и снова отступил.

Тяжело дыша, Сейбер уверенно, в едином ритме с каждым вдохом и выдохом входил в нее медленно и нежно, снова и снова, пока, наконец, не оказался полностью внутри, насколько это было возможно. Он замер, кожа на торсе заблестела капельками пота. Затем он чуть отстранился и вернулся. Возвращаясь раньше и быстрее каждый раз. Каждый выпад был немного длиннее и глубже предыдущего.

Его голова склонилась к ее голове, поцелуи были сладкими и дурманящими. Ее язык толкнулся, пробуя его на вкус, он застонал от того, как смело своим языком она повторяла то же, что он делал своей мужественностью. Сейбер был решительно настроен подарить ей наслаждение раньше, чем сам окажется на вершине, поэтому, высвободив руку, просунул ее между их разгоряченными телами к той многообещающей жемчужине, которую он прежде лизал и посасывал, доводя жену до первой разрядки. Келли задрожала и всхлипнула, инстинктивно подтянув ноги и обвивая его талию, чем предоставила ему лучший доступ.

Это позволило ему скользнуть еще глубже, восхитительно глубже… и он потерял контроль.

Найдя надежную опору обеими руками, Сейбер устремился в нее, доставляя удовольствие идеальным скольжением, вторгаясь снова и снова в её горячую глубину, как мужчине должно познавать женщину, и как женщине положено познавать мужчину. Ее руки скользнули к перекатывающимся мускулам на его бедрах. Всепоглощающее наслаждение стремительно нарастало. Откинув голову, Келли закричала, обнимая его, сжимаясь внутри вокруг него. Он задохнулся и взорвался, наполняя ее своим семенем.

Они не знали, сколько прошло времени, пока сладостные спазмы стали ослабевать и утихла дрожь в разгоряченных телах. Сейбер перестал двигаться, он просто признал своим приютом ее тело. Его меч вложен в ножны.

Они отдыхали, пока наконец он не нашел силы скатиться в сторону, увлекая жену за собой. Он хотел выскользнуть из нее, но она отрицательно забормотала, и Сейбер слегка сдвинулся и скользнул назад в ее глубину. Услышав довольный вздох, он улыбнулся и прижал Келли к груди.

Тихий ночной воздух был наполнен ароматом их желания, насыщенным, сильным запахом секса и пота. Келли уткнулась носом в его мягкие волосы, вдыхая аромат мыла, пота и их удовольствия. Время от времени ее плоть непроизвольно сокращалась вокруг него, доказывая, что она только что испытала по-настоящему сильный оргазм. Эта мысль вызвала улыбку. Чувствуя, как вздрагивает Сейбер, слыша, как резко втягивает воздух при каждом сокращении, она засмеялась, хотя и пыталась сдержаться.

– Что… что тут смешного? – выдавил кое-как Сейбер, так как с каждым смешком ее тело сжималось вокруг него, словно новая жизнь после смерти, заставляя его трепетать. Не только от потрясения, но и от наслаждения, потому что он мог поклясться, что мертв – блаженно, пресыщено, чудесно мертв… но нет, она доказала, что он был все еще живее всех живых.

– Это – женские штучки, – Келли намерено сжал мышцы, он застонал и содрогнулся, а снова засмеялась.

– О, сладчайшая Ката! Сделай так снова, – взмолился Сейбер, чувствуя, что его тело вновь напрягается и твердеет. – Пожалуйста!

– Хорошо, – Келли не собиралась отказываться.

Он тяжело задышал, ругнулся и подмял ее опять под себя.

И вот он уже глубоко скользил в ней так, что у нее перехватывало дыхание от каждого изучающего, расслабляющего выпада. Келли сосредоточилась на движениях Сейбера, наслаждаясь его многократными толчками. Затем он сменил позицию и стал делать глубокие и медленные выпады снова и снова, а потом чередовала эту пытку наслаждением. Его дыхание с шипением вырывалось у ее виска, а дрожь в груди отдавалась в ее сердце, и когда она снова вернулась к первоначальному ритму, он застонал. Замер в ней, оставаясь в тесной глубине, немного выгнул спину и, найдя точку опоры, толкнулся в нее снова, и, опустив голову, стал посасывать, возбужденную грудь.

От этой сладкой пытки Келли разлетелась на мелкие кусочки. Откинув голову на пуховую перину, она закричала и плотно сжала его внутренними мышцами. Отпустив ее грудь, он чертыхнулся и сделал выпад: один, другой, третий. Этого оказалось достаточно, чтобы они воспарили над облаками, но забрало все имеющиеся силы.

Расслабленные от наслаждения, они перекатились на бок, прижавшись друг к другу. Последнее что Сейбер услышал – как она выдохнула его имя, последнее, что ощутил – стук ее сердце в унисон с его собственным.

Спустя какое-то время он почувствовал прикосновение ее рта: горячее, влажное и совершенно бесстыдное. Она еще раз проделывала с ним то, что и раньше. Только в этот раз, пойманный в ловушку лёжа на спине, Сейбер возбудился еще до того, как окончательно проснулся, с криком выгнул спину от чистого наслаждения, проталкиваясь в ее восхитительно посасывающий рот. К счастью, она делала это нежно, а иначе это всё могло привести к болезненным ощущениям. Жена продолжала ласкать его, поддерживая в возбужденном состоянии. Сейбер потянулся к ней в темноте комнаты, изгибаясь, чтобы самому оказаться сверху. Его попытка не удалась, Келли просто толкнула его обратно на спину и взобралась на него сверху. Непристойно широко расставив ноги, она оседлала его, в тоже время, прижимая плечи Сейбера к матрасу. Весьма смело взяв инициативу на себя.

– Боги! Возможно, ты и была девственной, – удалось выдохнуть ему, – но ты не невинна!

Грудной, довольный, женственный смех окутал его. Казалось, руки сами нашли ее бедра, обхватили ягодицы. И когда она стала двигаться, Сейбер обнаружил, какое удовольствие направлять ее в этом положении, чувствовать ее восхитительный, безумно неторопливый, экспериментальный ритм. Ощущать, как она со вскриком упала в изнеможении ему на грудь, когда наслаждение захлестнуло ее стремительно нарастающей волной, зажигая его собственный экстаз.

Их тяжелое дыхание смешивалось в сумерках комнаты. Потянувшись, Сейбер нащупал один из обвитых гирляндой столбиков кровати, нашел один из защитных оберегов, затем ему удалось добраться до прохладного, гладкого изгиба светосферы, закрепленной для чтения над кроватью. Он провёл кончиком пальца по гладкой поверхности. Возникшее слабое свечение было тусклым и освещало только их двоих, но этого было достаточно, чтобы он мог видеть Келли. Он не мог насмотреться на нее, на эту удивительную женщину, которую его младший брат привел в его жизнь.

– Я люблю тебя, Келли, – прошептал он, пристально глядя на свою пресыщенную жену.

Келли очнулась от соблазнительного полудрёма. Она не знала, что сказать. Он ей нравился, она страстно желала его, была более чем согласна выйти замуж. Но она честно не знала, любовь ли это. Та истинная любовь, которую ему было предначертано чувствовать к ней. Чувство вины заставило ее спрятать лицо у него на груди, когда он гладил ее по волосам. Келли не могла произнести слов любви, пока не была абсолютно уверена. Она чувствовала, что влюблена в него, но… стоит ли говорить о любви?

Молчание было совсем не обнадеживающим, ведь Сейбер знал, что она не спала.

– Келли?

– Мое сердце принадлежит тебе, – наконец прошептала она.

Поскольку ее сердце точно никому больше не принадлежало, Келли сказала чистую правду, учитывая ее внутреннюю неуверенность. Она просто не могла соврать на его признание. Он действительно ей очень нравился, она не могла представить себя в такой интимный момент с кем-то другим.

Когда она больше ничего не сказала, Сейбер решил, что, возможно, у нее на родине принято говорить именно так. Он ведь почти ничего не знал о ее мире, о принятой там культуре. Конечно, она несколько раз поступала противоестественно для обычаев Катана, ему это было непривычно. Например, надела брюки. Но он действительно не имел ничего против.

Большим пальцем Сейбер потер простой золотой ободок на своем безымянном пальце, немного повернув его. Он мог чувствовать удары ее сердца рядом со своим, видел на ее виске биение пульса, после каждого удара сердца отдававшегося в груди. Его мужеское естество, все еще находившееся в ней, отказывалось после разрядки уменьшиться, не желая оставлять ее ножны.

Он даже не заметил, как влюбился. Перед лицом Проклятия и Бедствия, он изо всех сил полюбил Келли Дойл с Земли… где бы это ни было. И из всех его братьев, которые были более приветливыми и менее темпераментными, чем он вначале, и, конечно же, были бы менее неуклюжими в ухаживаниях… она полюбила его.

– Мое сердце тоже принадлежит тебе, – прошептал он. Она прижалась к нему еще теснее. Ночь казалась теплой, особенно с зашторенными окнами, к тому же лето уже настало. По крайней мере, ему было тепло, учитывая, что на нем полулежала Келли. Может, ей было не так комфортно?

– Тебе не холодно?

Она покачала головой и просунула пальцы ему под спину, удерживая его рядом.

Вздохнув, Сейбер обнял ее удобней и закрыл глаза. Ему было наплевать, если неизбежное обрушение крыши донжона, поддерживающего их гнездышко, и было тем самым Бедствием. Он не собирался выпускать ее из объятий.

Глава 16

Сейбер снова был в Келли, когда проснулся, или, учитывая, что она все еще лежала у него на груди, а он продолжал ее обнимать, то, скорее всего, он так и не выходил. Теперь можно было без особого труда утолить невыносимый голод, который будил его каждое утро с тех самых пор, как он первый раз удовлетворил себя сам. Даже еще раньше, если быть честным с самим собой. Все началась с того, что он прижал Келли к стене в башне Морганена – тогда он неохотно признал, что желает эту чудесную девушку, спящую на его груди. Разжав руки на спине любимой, Сейбер переместил их на ее бедра и нежно опустил на себя, входя полностью. Келли забормотала что-то, слегка поерзала, и Сейбер вышел из нее и снова вошел, скользя по гладкому лону с капельками влаги, оставшимися после услад прошлой незабываемой ночи. Келли снова забормотала и уперлась подбородком Сейберу в грудь, словно хотела зарыться лицом, как в подушку. Он сделал три сильных толчка… и с удовольствием наблюдал, как глаза Келли резко распахиваются с каждым движением. Когда он чуть ослабил хватку на попе и наполовину выскользнул, веки Келли снова опустились, возвращаясь в сонно-расслабленное состояние.

Это было интересно.

Он повторил. Келли отреагировала также: шире, шире и шире… и веки опустились. Сейбер с улыбкой выгнул спину и двинулся к самому краю, к точке, где вот-вот выйдет из тела любимой. Келли забормотала и вздохнула, чуть ли не захныкала, а затем выгнула бедра, угрожая полностью оставить его. Придерживая ее за таз, Сейбер крепко притянул любимую к себе и сделал сильный толчок, погружаясь страстно и неистово.

Мгновенное удовлетворение. Келли ахнула и задрожала, очнувшись не только ото сна. Сейбер снова толкнулся в ней, кончая и выливая свое наслаждение, чем усилил оргазм Келли, которая выгибалась и ловила ртом воздух. Оба лежали на кровати, тяжело дыша.

Глядя на балдахин над кроватью, Сейбер почувствовал, что его сердце замедляет своей бешеный бег, а взгляд фокусируется на кружащихся в воздухе пылинках. Его братья, готовившие спальню для брачной ночи, тактично задернули все занавески, хотя комната под самой крышей главной башни располагалась выше всех остальных в замке. Точнее, братья почти задернули все занавески, так как с северо-востока за голову и лицо Келли и Сейбера лился поток солнечного света, доказывая, что уже давно рассвело. Фактически, судя по углу света, сейчас было около девяти-десяти часов утра.

Крыша не обрушилась. Мекхададаки не жевали мебель от расстройства, не сумев подобраться к своим жертвам из-за действия амулетов. Демолинги не облетали комнаты, ища, что бы разрушить. Главная башня не сгорела дотла.

Воспрянув духом, Сейбер приподнял голову, лениво наблюдая за движением освещенных солнцем пылинок с легким любопытством, в то время как его благословленная богами жена, его жена, что-то пробормотала и придвинулась ближе. Бедствие не произошло, хотя Меч был вложен в Ножны. И нужно отметить, весьма успешно вложен. И даже более чем. Сейбер усмехнулся. По сути, он сейчас напоминал себе этот текуче-золотой луч света. Он рассеяно проследил взглядом за лучом…

Узенькая полоска света, пробивающаяся сквозь щель в занавесках, скользила по пятке Келли, окрашивая кожу во всевозможные оттенки розового и золотого, подчеркивая бледно-коричневые веснушки у щиколотки и чуть выше пятки.

«Пятки!..»

– Джинга, – выругался Сейбер и отодвинул любимую от себя. Келли что-то проворчала шепотом, упав на кровать, и проснулась достаточно, чтобы приподняться на одной руке, пока Сейбер осторожно изучал лучик солнечного света, стараясь под него не попасть. Луч теперь лежал на кровати, а не на ноге Келли, но это необязательно имело значение. Сейбер схватил лодыжку Келли, но тронутая солнцем конечность ничем не отличалась от другой ноги.

– Что ты творишь?! – рассердилась Келли.

– Твоя пятка… – кратко ответил Сейбер, не сумев найти других слов.

Услышав такое, Келли лишь нахмурилась в замешательстве.

– Моя что?

Солнечный свет – это должен быть он или нечто, связанное с ним. Сейбер осторожно помахал пальцами сквозь луч. Ничего не произошло. Он согревал и освещал кожу, как обычный свет. Встав с кровати и почувствовав боль в мышцах, которую до великолепной брачной ночи не испытывал более трех лет, Сейбер обошел изножье и раздвинул сине-зеленые бархатные занавески, заменившие старые – грязные красные.

Свет залил комнату. Келли заворчала и спрятала голову под ближайшей перьевой подушкой. Тело ныло. Келли знала, что лучше ей станет только от физических упражнений; она даже хотела повторить ночные «упражнения», от которых все и заболело. К тому же, она еще просто мечтала немного поспать, чтобы восполнить время, потраченное на ночные приключения, и набраться сил для дальнейших брачных забав. Она не знала, какая муха укусила Сейбера, но если он сейчас не вернется в кровать и снова не займется с ней любовью, ему же хуже. Или секс, или сон, и если Келли не получит первого, то сполна насладится вторым.

Щурясь от яркого света, Сейбер прикрыл глаза рукой. Вроде бы солнце не стало источником Бедствия, так что Сейбер прищурился и осмотрел замок. Внутренние дворы и сады, восточное крыло и внешняя стена – все выглядело нормальным. С джунглями за стенами замка тоже ничего не случилось: стайки птиц летали среди верхушек деревьев, волнующийся полог зелени отражал эхо укрытых им террасных холмов, клонящихся и спускающихся до самого восточного побережья.

Ничто не выглядело необычным; даже темно-белое пятно большого парусного судна вдалеке не нарушило спокойствия синего океана…

– Корабль!

Келли лишь пробурчала что-то нечленораздельное.

– Корабль! – Сейбер развернулся в поисках одежды, потянулся за низкую спинку кровати и убрал подушку с головы Келли. – Корабль!

Итак, ни сна, ни секса ей не видать. Приподнявшись на локтях, Келли посмотрела исподлобья на супруга:

– И что не так с этим чертовым кораблем?!

– Келли, сейчас только четверть луны! И корабль идет с востока… Востока! Вставай! Эванор! – крикнул Сейбер во все горло, ринувшись к комоду, который его братья перетащили из прежней спальни. От старой комнаты пришлось отказаться и перебраться в ту, где жила Келли, поскольку она была просторней и лучше.

– Доброе утро! – Жизнерадостно пропела появившаяся перед ними обоими проекция Эванора. Келли снова заворчала и повторно зарыла голову под подушки, затыкая ухо. – Так мне можно наконец нести завтрак? Разогрею сей же миг…

– Помолчи, Эв! – приказал Сейбер, выдергивая из комода брюки и тунику зеленого цвета – оттенка, который прекрасно сольется с окружающим лесом. Братья уже притащили в комнату шкаф и сундуки, расположив мебель так, чтобы и вещам Келли хватило места. – На горизонте большой корабль, движется в восточную гавань… для торговцев сейчас не время, да и курс не тот. И я заметил его, только когда увидел луч солнца на пятке жены!

Келли моргнула несколько раз и, окончательно проснувшись, выскользнула из-под подушек и встала с кровати.

– Хочешь сказать, это – мое Бедствие? Корабль на горизонте? Да какое это Бедствие? – сердито спросила она, качая головой. – «Привет, у нас цинга, и если вы не отдадите нам все свои лимоны, мы вас зарежем»?

Сейбер на ходу шлепнул ее по попке.

– Надень зеленый наряд, чтобы раствориться в джунглях. Возможно, нам придется оказать сопротивление, и я не хочу, чтобы нас преследовали до самого замка.

Келли стало интересно, понял ли Сейбер, что позволил ей пойти с ним и его братьями; большой прогресс по сравнению с требованием остаться в замке – а именно такое требование Келли ожидала. «Я должна буду его вознаградить», – решила она, хотя все еще не знала, скажет ли ему за что. Ведь так забавно держать мужчин в напряжении – пусть гадают, что происходит в женской голове.

– Все собираются в главном зале, кроме Ридана, конечно, – вдогонку объявил Эванор. – Я принесу ваш завтрак туда; Морг возьмет свое лучшее магическое зеркало. Посмотрим, что за гости к нам явились.

– Хорошо, – Сейбер натянул сапоги и стал вспоминать, куда подевал пояс. Кусочек экзотически расшитого кружева лежал поверх тисненой кожи. Почувствовав прилив крови к паху, Сейбер вспомнил, как смотрелась его жена в одном только этом «одеянии» прошлой ночью. Выпрямившись с поясом в одной руке и необычными трусиками в другой, он огляделся в поисках их владелицы.

Келли точными быстрыми движениями шнуровала вокруг талии поясной корсет. Учитывая, что в данный момент на ней не было других предметов одежды, Сейбер почувствовал, как ускорился бег крови при виде практически обнаженных изгибов тела его желанной красавицы-жены. Даже если ее пятка привела их к смутно различимому, неизвестному Напророченному Бедствию.

Бросив белье на кровать, Сейбер надел пояс и залюбовался, как Келли облачается в более привычные катанийские трусики. Через минуту она натянула зеленые брюки свободного покроя, немного более темную тунику без рукавов, такую же, как и у него, и пару кожаных туфель практичного светло-коричневого оттенка, которые ранее для нее сделал его близнец. Найдя пояс жены, Сейбер бросил его ей. Он не забыл постучать дважды по светосферам у кровати, чтобы зря не расходовать энергию, и поспешно вывел супругу из спальни.

***

Келли вытерла салфеткой рот и посмотрела на тарелку Сейбера. Он едва притронулся к еде, поэтому она ущипнула его. Муж оглянулся и бросил на нее сердитый взгляд. Сейбер проследил за ее властно указывающим пальчиком и перевел свой мрачный взгляд на яичницу-болтунью на тарелке. Если Сейбер мог требовать, чтобы Келли ела больше, то и она имела такое право.

Тяжелов вздохнув, Сейбер придвинулся к столу и принялся ковырять вилкой остатки полузабытого завтрака. Келли выгнулась за спину мужа и смогла зацепить взглядом наклоненное под определенным углом овальное зеркало в руках Морганена, расположившегося на месте Вульфера, чтобы молодожены могли завтракать, сидя в двойном кресле, и видеть, что происходит. А происходить начали весьма интересные вещи. Корабль, наконец, добрался до широкой бухты и свернул паруса, двигаясь по инерции вперед.

– Они бросают якорь, – проворчал Морганен секунду спустя.

– Это очень странный корабль… – пробормотал Треван. Он прищурился и заглянул за плечо Вульфера, который стоял рядом. – Ката! У них к носу прикована обнаженная женщина! Но… это невозможно! Я вижу людей на мачте, и они крошечные, а женщина огромна.

– Позвольте мне, – заявила Келли. Она попыталась нагнуться за широкую спину Сейбера, затем толкнула его локтем, чтобы муж взял тарелку и откинулся на спинку – так Келли смогла перегнуться через его колени, пока он ест. Корабль отдаленно напоминал испанскую бригантину… кроме парусов. Cкрепленные с обеих сторон тонкими канатами, видимо для жесткости, паруса больше походили на китайскую джонку. Келли перевела взгляд на нос судна, где прикрепленная цепями к верхней части водореза стояла нагая дева, и улыбнулась.

– А-а-а. Это всего лишь носовое украшение, ничего более.

– Носовое украшение? – переспросил Морганен, касаясь поверхности зеркала, которое в тот момент не было зеркалом, а каким-то образом показывало приближенное изображение этой части чужеземного корабля.

– Это особое резное украшение. Его крепят под бушпритом, отчасти чтобы укрепить его, украсить корабль, и ещё считалось, что эта фигура воплощала собой идею духовного «глаза». Моряки верили, что так дружелюбные духи могут оберегать корабль и его команду.

У нас нет настоящий магии, как у вас, но мы суеверны.

Келли снова глянула на корабль и опять заговорила:

– Это судно смешало в себе несколько стилей кораблестроения, которые устарели на пару столетий по стандартам моего века… но точно оно не соответствует ни одному определенному стилю.

– Мы ставим на корпуса наших кораблей магические печати, чтобы судно не попало на рифы или отмель, – поведал Сейбер, слегка прижимая любимую к коленям, чтобы поставить пустую тарелку на стол. Он склонился над Келли, потягивая сок из чашки и изучая изображение поверх все еще взлохмаченной после сна шевелюры жены. – Значит, ты различаешь стили кораблестроения?

– Да, более или менее… – согласилась она. Ее слегка отвлекало ощущение теплой выпуклости под боком, которым она прижималась к коленям Сейбера, выглядывая из-за локтя деверя.

– Ты знаешь для чего те небольшие деревянные квадратики? – спросил он, указывая на ряд ставен под главной палубой, но выше круглых застекленных иллюминаторов. – Их иллюминаторы намного ниже, круглые и застекленные как наши, но я не понимаю, зачем на корабле закрытые ставнями окна, ведь они протекут.

– Это не окна. Кажется… кажется, это орудийные порты.

– Какие порты? – переспросил Доминор из-за спины Морганена.

– Пушечные, если быть более точными, это разновидность огнестрельного оружия – технологического устройства в моем мире. Используя взрывоопасную комбинацию горючих смесей, мы швыряем объект в плотно подогнутую металлическую трубку, направленную на цель. Пушки – это большое тяжелое и опасное первое огнестрельное оружие. Они швыряют свинцовый шар размером с ваш кулак, иногда с голову, и летит он так быстро, что пока не поразит цель, его вам ни увидеть… ни увернуться.

Пистолетом мы называем небольшую, ручную версию огнестрельного оружия, которое стреляет кусочки свинца размером с ноготь. Еще есть винтовки – более длинные версии ручного оружия; они поражают цель на большом расстоянии с хорошей точностью. Но я могу ошибаться, – добавила она откровенно. – Это мир магии, а не технологий. Скорее всего, у этих моряков порты некоего волшебного оружия – возможно, у них там не пушки, а волшебные палочки, стреляющие молнией. Я не знаю.

– С нашей-то удачей у них обязательно найдутся описанные тобой пушки, и стрелять они будут мекхададаками вместо свинца, – пробормотал Коранен и усмехнулся. – Если у них взрывчатый порошок…

Сейбер потянулся за спину Доминира и отвесил второму брату подзатыльник.

– Хватит ерничать. Мы еще не знаем точно, какое Бедствие нам ожидать.

– Они спускают шлюпки, – отметил Морганен.

– Тогда мы пройдем к пляжу и поприветствуем их прежде, чем они пристанут к берегу, – объявил Сейбер. – Келли, ты останешься здесь. Коранен, ты останешься…

Привстав из-за стола, Келли толкнула мужа локтем в живот. Как и ожидалось, ее собираются защищать.

Она одарила мужа ехидным взглядом аквамариновых глаз.

– Это мое Бедствие. Я иду с вами.

– Ты не на пикник собираешься! – заспорил Сейбер, напоминая об их последнем посещении восточного берега.

– Ты же будешь рядом и защитишь меня, – льстиво ответила Келли, используя неопровержимую женскую логику. И, используя нежность, предотвратила новую ссору – он сам стал иногда так делать, с тех пор, как начал ухаживать за женой, а не ругать ее.

– Сейбер, на нее ведь наложено заклинание «Универсальный язык», – заметил Морганен. – Ты и она – единственные, кто может без всяких преград понимать этих людей и говорить с ними, а две пары ушей всегда лучше одной. Я останусь здесь и приготовлю отвар для остальных. Могу я предложить вам сначала поскорее добраться до цели, укрыться вместе с телегой и понаблюдать за пришельцами? Узнайте, что они делают и чего хотят.

Келли выпрямилась и стрелой вылетела с двойного кресла.

– Кто первый – того и вожжи!

Сейбер подавил желание заспорить и побежал за женой. Он ни за что не позволит ей подвергнуть свою жизнь опасности!

– Ты даже не знаешь, как управлять, женщина!

– Я помогу с зельем, – предложил Доминор младшему брату, после того как остальные, включая Коранена, ушли. – Я уже его готовил. И я знаю, что у меня получилось; я тоже говорю на универсальном языке.

Морганен поднял брови, услышав это… но чему тут было удивляться. Брат иногда очень любил показывать, что он ничем не хуже других. Даже если с ним никто и не собирался соревноваться.

***

После трясучей быстрой езды на одной из магически-самоходных, безлошадных повозок Келли и братья откатили телегу с дороги, пролегающей недалеко от пляжа, и прокрались через лес. К тому времени, как они подошли достаточно близко, чтобы раздвинуть кустарник и осмотреть большую часть пляжа, моряки все еще гребли к берегу.

Отлив замедлял их ход, и корабль, от которого отошли три полных шлюпки, был вынужден бросить якорь неподалеку, учитывая размеры бухты. Без всякого сомнения, экипаж не хотел рисковать попасть на мель и застрять в песке, если им придется срочно отчаливать, а отлив станет чуть сильнее. Но они все еще были полны решимости пристать к берегу как можно скорее.

Найдя подходящий кустарник, Келли поползла к краю подлеска, надеясь заползти под куст и разглядеть происходящее с более близкого расстояния, оставаясь незамеченной. Скрипнув зубами, Сейбер поймал жену за голень и прополз вперед.

– Ты что делаешь?!

– Возможно, подобравшись ближе, я смогу услышать, о чем они говорят, – прошептала Келли. В какой-то момент, когда Сейбер отвлекся на ее трусики, она вспомнила захватить с собой кусок тускло-зеленой материи и во время экстремальной поездки – между прочим, повозкой управлял Сейбер – обернула ее вокруг своих ярких рыжих волос.

– Я наложу подходящее заклинание, и мы все услышим.

– А другой волшебник не сможет его засечь? – поинтересовалась она.

– Вряд ли, заклинание в основном пассивное и влияет только на того, на кого наложено. Они достаточно близко, – добавил он твердо. – Пока мы не удостоверимся, что они прибыли с добрыми намерениями и заслуживают доверия, ни один из нас не подойдет ближе.

– Хорошо. На всякий случай наложи чары прямо сейчас, пока они все еще заняты греблей, вдруг кто-нибудь из них знает неизвестное тебе заклинание обнаружения.

Закатив глаза, Сейбер прошептал заклинание и щелкнул пальцами, удивляясь, насколько его чужеземная невеста привыкла к использованию волшебства. Оно легло на Келли, Сейбера и на рассредоточившихся по подлеску братьев, одетых в оттенки зеленого и коричневого цветов, чтобы слиться с листвой. Келли почувствовала действие заклинания: теперь, где бы ни останавливался ее взгляд, она с неизменной четкостью могла расслышать звуки с того места. Будь то шум прибоя, скрежет крючковатых когтей животного, взбирающегося по коре соседнего дерева… или громкое биение сердца Сейбера, когда она посмотрела на него.

«Словно метафорический шумопеленгатор из моего мира?»

Келли усмехнулась:

– Спасибо.

Сейбер посмотрел на нее, на баркасы, которые почти пристали к берегу, и наклонился чмокнуть любимую. Затем перевел взгляд на берег.

Келли посмотрела в ту же сторону.

Некоторые мужчины – по-видимому, среди прибывших не было ни одной женщины – спрыгнули в воду, поскольку баркасы достигли части бухты, где застряли и больше не могли плыть. Толкая шлюпки вперед, моряки отбуксировали их на берег.

Одеяние одного из мужчин отличалось от практичной одежды остальных. Они носили просторные подпоясанные штаны, кто-то обходился без верха, другие были облачены в туники или рубашки с завернутыми рукавами. И только один был одет более экстравагантно.

Келли неплохо разбиралась в костюмах, этот наряд напоминал ей образец елизаветинской эпохи, но вместо привычного дублета или джеркина, на мужчине красовались короткий жилет, камзол, шейный платок, чем-то напоминающий викторианскую эпоху по стилю… и пышные панталоны с чулками, которые снова возвращали к елизаветинскому костюму. Наряд завершали ботинки, от лодыжек до пальцев ног закрытые чем-то вроде гамаш, широкие манжеты на камзоле, ажурные кружевные манжеты на перчатках и рубашке, и украшенная пером шляпа шевалье с загнутыми полями, как во всех известных Келли фильмах про трех мушкетеров.

У мужчины были тонкие усы, эспаньолка и бакенбарды. Видеть растительность на лицах прибывших мужчин было довольно-таки непривычно, все восемь изгнанников Сумеречного острова использовали весьма удобные чары, чтобы сохранить лица выбритыми. Единственной уступкой погоде служило то, что многослойный, украшенный кружевом и вышивкой наряд расфуфыренного был пастельных и белых тонов, даже шляпа, прикрывавшая его коротко подстриженные светло-каштановые волосы. Единственным темным пятном, помимо волос, являлся продолговатой громоздкий изогнутый предмет, заткнутый за пояс, рядом с висящим на бедре вложенным в ножны клинком.

И хотя в средневековой истории Келли разбиралась лучше, чем в периоде исследуемого объекта, она без труда распознала «таинственный» предмет. Определенно это был кремневый пистолет. Форма оружия слишком специфична, чтобы ее с чем-нибудь перепутать. А значит, те закрытые деревянными прямоугольниками отверстия – орудийные порты.

Келли вздрогнула. Нигде не говорилось, насколько хорошо действует магия против технологий. Без сомнений, разворачивающаяся ситуация могла перерасти в Бедствие.

Вторая лодка уперлась в сухой песок, только тогда с нее сошел Расфуфыренный. Повернувшись к баркасу, он протянул руку, коротко и весьма лаконично выкрикнул приказ. Келли почувствовала, как дернулись уши, как в тот раз, когда с нею впервые заговорил Сейбер. Заклинание "Универсальный язык" работало без сбоев. Когда он снова повернулся в сторону острова, взгляд Келли был прикован только к нему как наиболее вероятному лидеру. Расфуфыренный сделал три широких шага, развернул в руке длинный узкий сверток, сделал объявление и воткнул заостренный наконечник древка с развевающимся знаменем в песок Сумеречного острова.