Текст книги "Меч (ЛП)"

Автор книги: Джейн Джонсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

─ Ты имела все основания вести себя как фурия.

Келли сморщила носик и брызнула в Сейбера водой. Он усмехнулся и брызнул в ответ. Они плескались, усмехаясь и смеясь, пока их мокрые конечности не запутались и тела подплыли слишком близко друг к другу. Усмиряя себя стоном, Сейбер мягко оттолкнул Келли, вынуждая отказать себе в удовольствии от её прикосновения.

─ Мы не можем этого сделать, Келли…

─ Предлагаешь мне сменить ванную? ─ неохотно спросила она.

Последовавший ответ согрел ее сердце.

─ Стоп! Но… мы должны вести себя осторожнее. Даже если бы не было угрозы утонуть…

─ Признай, это приятный способ умереть, ─ прервала его Келли, слегка улыбнувшись.

Серые глаза Сейбера сверкали как жар от огня кузницы.

─ Не думаю, что для нас это будет «приятно».

Келли покраснела, и Сейбер улыбнулся. Со смесью девичьей застенчивости и зрелой дерзости она умела зачаровывать без всякой магии.

─ Даже если бы не существовало угрозы утонуть, то я предпочел бы чувствовать себя более здоровым и способным к ухаживанию, что бы после ни произошло… однажды я, эм… в один прекрасный день я вложу меч в твои ножны.

Манящий рот Келли приоткрылся, аквамариновые глаза расширились от удивления, а на веснушчатых щеках расцвел румянец. Теплая вода заметно остыла по сравнению с жаром взгляда, который они разделили в ту долгую минуту. Наконец, Сейбер отвел глаза, отступив и обхватив руками каменный край ванны.

─ Хорошо, ─ прошептала Келли, тоже смотря в другую точку. Сейчас она находилась в небольшом смятении. Шок от признания, которого они едва коснулись в разговоре, постепенно проходил.

«Если он полюбит меня, физически и эмоционально, то, без всякого сомнения, я навлеку некое Бедствие, хотя никто не знает, в чём оно заключается… Если мы займемся любовью, я окончательно влюблюсь в него. Предположительно. И все же, если я собираюсь вернуться домой через четыре или более месяца…»

Этого было недостаточно, чтобы заставить её отправиться домой. Здесь есть все, что желает её душа, за исключением, возможно, женского общества. С братьями Сейбера весело проводить время. Да и за все свои двадцать семь лет Келли всегда отлично ладила с мужчинами и с женщинами. Как только она решительно утвердилась в их чисто мужской семье как "альфа", именно это слово она использовала в разговоре с Вульфером, все наладилось и пошло просто замечательно. Она лишь немного тосковала по женскому общению. Например, по подруге Хоуп.

Тяжело не иметь возможности поговорить с другой женщиной, посочувствовать по поводу странных манер противоположного пола, разделить чисто женские шуточки, которые не мог понять ни один мужчина. Но лишь этого ей по-настоящему здесь не хватало. Келли скучала по своим друзьям, семье и некоторым технологическим удобствам, это и всё.

Даже боль от прошедшей две недели назад менструации оказалась не такой уж сильной. Когда она раздражительная, страдающая от судорог, спустилась к завтраку, Морганен и Эванор заговорщицки склонили головы. Эта парочка осмелилась задать ей несколько деликатных вопросов, затем они убежали, приблизительно на час, и придумали чудесный напиток, который снял все симптомы ─ и, безусловно, сделал бы их миллиардерами в ее собственном мире, если бы только их травяное волшебство могло там действовать.

Даже использование хлопковых лоскутков и высушенных частей морской губки вместо современных средств гигиены оказалось не слишком затруднительным… конечно, знание того, как средневековые женщины переживали такие дни без современных удобств, очень помогло Келли в решении проблемы.

Теперь она думала лишь о том, что если её старые друзья и немногие дальние родственники узнали об её сожженном дотла доме то, скорее всего, решили, что она умерла и сгинула в огне. Или скрывается от людей, устроивших поджог. Как бы у неё не чесались руки отомстить за разрушенный дом, лишение источника к существованию и попытку столь жестокого убийства, Келли радовалась своей судьбе. В конце концов, она оказалась в этом чудесном и странном новом мире. Если бы только здесь были другие женщины.

«Хотя, если я подружусь с Высоким, Белокурым и Не-Таким-Уж-Грубым… и мы переживём некое Бедствие… я ведь получу семь невесток, которых с радостью встречу?»

Келли вылила горсть воды на свою голову и еще немного подумала, пытаясь избавиться от необходимости покинуть этот мир, когда придет время.

─ О чем ты думаешь? ─ спросил Сейбер.

─ О том, что я рада здесь находиться, ─ тихо призналась Келли. – И что… я не хочу уходить через четыре месяца.

─ Катастовы!.. ─ Сейбер остановился прежде, чем оскорбил слух любимой нецензурной бранью. Схватив Келли за плечи, он повернул её к себе; их бедра соприкоснулись при развороте. ─ Я люблю тебя, ты выйдешь за меня замуж и останешься здесь! Ясно?

Келли потеряла точку опоры, и ее руки рассекли воду, опустившись прямо на бедра. Нужно стараться оставаться мокрой, несмотря на резко вспыхнувшую ярость.

─ О, в самом деле! И ты думаешь, я выйду за тебя замуж только потому, что ты приказал мне это сделать?

«Идиот! Тебе уже следует лучше помнить, что выводит её из себя!»

Вздрогнув, Сейбер покачал головой, пытаясь загладить свою ошибку. Он притянул к себе Келли и легко коснулся её рта своими губами, полностью меняя тактику: целуя её между словами.

─ Прости меня, Келли. Пожалуйста, пожалуйста, останься и будь моей женой! Выходи за меня и сделай счастливейшим мужчиной на всю оставшуюся жизнь!

─ Хм… ну… если ты так настаиваешь, ─ прошептала она почти у самых его губ, обвивая руками торс Сейбера.

Кто-то постучал в дверь, и парочка испуганно бросилась врассыпную. Сейбер выругался; это пришли его братья. Они снова постучали, но будь он проклят, если позволит им увидеть свою будущую жену обнаженной.

─ Придержите своих лошадей, бог их подери!

Келли захихикала от выбора фразы. Оказывается, некоторые вещи остаются неизменными в любой вселенной, как бы их не перефразировали.

Потрясенный чувством юмора Келли, Сейбер кинул на неё краткий взгляд и выгнул бровь. Он окунулся, встал из ванны и, схватив влажное полотенце, которое Келли сбросила ранее, обернул его вокруг бедер. Подойдя к ширме, установленной кое-как между ванной и дверью, он выдвинул её на всю длину. Только тогда и приблизился к двери, которую тщательно выстругали и отшлифовали несколько недель назад, пока с ней что-нибудь не случится.

Так как один из братьев снова постучал, Сейбер резко распахнул дверь. Келли не могла полностью расслышать разговора и не смогла никого разглядеть, так как обзор заслоняла ширма… но, несомненно, она понимала интонацию разговора.

Это походило на: «Какого черта тебя надо?», «Дорогой брат, почему ты раздет?», «Поздравления принимаются?», «Не твоё треклятое дело, отдай, что ты там принес, и проваливай!», сопровождаемое низким мужским смехом, и когда Сейбер откинул голову, Келли смогла увидеть верхушку двери, открывшуюся шире на мгновение. Закрыв тяжелую панель, Сейбер пробуравил её взглядом и, вытянув почти исцеленную руку перед собой, что-то пробормотал. Скорее всего, запер дверь заклинанием.

Сейбер вернулся к ванне с большим кувшином в руках. Тяжело вздохнув, он разлил содержимое (фруктовый коктейль, вероятно богатый несметным количеством ингредиентов, превратившихся теперь в жидкость неопределенного коричнево-зеленого цвета) по кружкам и поставил посуду на ступени. Сбросив полотенце, Сейбер залез в ванну, окунулся и, вынырнув на поверхность, убрал с лица намокшие волосы. У Келли было самое большее несколько секунд, чтобы восхититься его пахом; он не полностью встал, но и не был вялым.

«Пропорциональный», вот какое слово приходило на ум.

Сейбер вздохнул, потирая лицо:

─ Джинга, думаю, я, наконец, начинаю чувствовать себя челове…

Непринужденный, забавный взгляд исказил его красивые черты, давая Келли некоторое представление о том, как он, должно быть, выглядел в девстве, когда корчил рожицы младшим братьям.

Келли усмехалась, не поднимая головы от наполненной кружки, а Сейбер со всплеском выскочил из воды. Без сомнения, у нее будет такое же нелепое выражение совсем скоро… но сейчас за этим так забавно наблюдать. Общее страдание также гарантировало, что они вряд ли почувствуют физическую неловкость друг перед другом. Ни теперь, когда яд водяной змеи почти вышел из их организма. Ни от пытки, через которую им пришлось пройти вместе.

«Напоминает желудочный грипп. Только в нашем случае проблема в обратном, и вызвана она ядом, а не вирусом».

Заглушая желание рассмеяться с большим количеством жидкости во рту ─ жидкость ведь нужна не только коже, но и всему организму ─ Келли выпила на удивление вкусный сок и поплескалась в воде, дожидаясь своей очереди бежать в туалет. Или точнее, освежающую комнату.

***

Сеибер и Келли касались друг друга маленькими щеточками, осмотрительно держась подальше от важных зон. Иногда корчили друг другу рожицы, то от избытка воды, которая должна была выйти, то от слишком большого количества выпитого. Периодически они проверяли пальцы рук и пятки, чтобы убедиться, не начала ли морщиться кожа.

И да, они разговаривали. О детстве Келли, проведенном на северо-западном тихоокеанском побережье, велосипедах, телевизорах, кинофильмах и американских горках. О детстве Сейбера: первых уроках верховой езды, тренировках с деревянным мечом и взрослении со знанием того, что графство Корвис как старшему досталось бы ему до того, как землю отняли, а их отправили в ссылку.

Они сравнили уединенное детство Келли с шумным Сейбера: ведь у него был не один брат-близнец, а целых четыре пары. Ему всегда было с кем поиграть или кого подразнить. Он говорил об особенной связи между близнецами, узах взаимопонимания между ним и его близнецом Вульфером. Келли рассказала о конфликте поколений в своем районе: старшие ребята не хотели с ней играть, потому что она была слишком мала, а младших ей приходилось "пасти", ведь она была старше их и поэтому за них отвечала.

Сейбер рассказал, как в пятнадцать лет впервые сразился с разбойниками; Келли поведала, как отбивалась от грабителя и школьных хулиганов ещё в более раннем возрасте. Он показал шрам на спине, полученный ещё в детстве, оцарапавшись во время падения о ветку дерева, на которое ему запрещалось лазить. Сейбер умолчал о ранении, и местный волшебник-целитель ничего не узнал, пока через несколько дней не поднялась температура от занесенной инфекции. Келли призналась, что удалила лазером родинку под грудью, в месте, которое Сейбер только что увидел, но не должен был, пусть и очень осторожно, касаться.

В конце концов, им нечего было делать, кроме как говорить и мокнуть, бегать в освежающую комнату и обратно, мокнуть и говорить.

Они пили, ели, сушились и в сумерках снова наполняли ванну огромным количеством воды. Дождь продолжал моросить, буря оказалась затяжной; а как только опустилась ночь, молодые люди постучали по светосферам и продолжили разговор. Несмотря на буквально разные вселенные, между ними оказалось много общего, включая то, что они оба чувствовали себя ответственными за свои поступки и поступки окружающих. После непродолжительного поддразнивания и нерешительных исповедей, Келли и Сейбер признали, что им обоим нравилось препираться друг с другом. Не постоянно, но какое-то время они оба наслаждались своим состязанием в остроумии.

Никакого способа узнать время здесь не существовало, ведь братьям никогда не было нужды приходить куда-то вовремя и определять время по общему расположению солнца. Но где-то после полуночи Келли подняла руку, чтобы прикрыть один из своих многочисленных зевков, которые начали её одолевать некоторое время назад. Она лениво потерла кончики пальцев и снова опустила руку, недовольная структурой пальцев. Она всем сердцем желала, чтобы им не пришлось оставаться в воде всю ночь, ведь так возникнет серьезный риск утонуть во сне.

Сейбер зевнул в ответ, моргнул… и снова моргнул, хватая запястье Келли и слегка расплескивая теплую воду.

─ Чернослив! Чернослив!

─ Что? ─ Келли очнулась и повернула руку к лицу, не сомневаясь, что кончики пальцев, наконец, достигли того морщинистого, бледного, пропитанного водой цвета, который она особенно не любила. Тем не менее, на этот раз это было самое замечательное зрелище на свете. ─ Я морщинистая! Я вся морщинистая как чернослив! Теперь я могу выйти!

Отпустив запястье Келли, Сейбер проверил свои кончики пальцев и вздохнул. Кожа оставалась твердой и плотной

─ А я – нет. Еще нет. Яд водяной змеи, впрыснутый прямо в кровь, нужно дольше промывать, чем когда он всасывается через кожу.

─ Не хочешь, чтобы я осталась и составила тебе компанию? ─ вежливо предложила Келли.

Сейбер покачал головой.

─ Нет. Иди. Обсыхай и продолжай пить жидкость. ─ Он взглянул на нее, опустив руку обратно в воду. ─ Но, если ты все еще в силах составлять мне компанию…

─ И удостовериться, что ты не утонешь? ─ согласилась Келли, подплывая к краю со ступеньками. ─ Знаешь, Сейбер, когда постоянно на меня не орешь, ты, как ни странно, бываешь милым.

Он выгнул бровь, промокший, но все еще красивый.

─ Я могу сказать то же самое и о тебе!

Она усмехнулась и брызнула на него водой. Сейбер брызнул в ответ и нырнул под воду, как только Келли начала выбираться из ванны. Он вовремя всплыл, чтобы украдкой подсмотреть за ней сквозь текущую воду, увлажняющую лицо. На мгновение Сейбер увидел её женские части тела, прежде чем Келли начала вытирать их насухо этой странной, но хитрой штуковиной под названием махровые полотенца, которые для неё изготовил Эванор. От такого вида во рту моментально пересохло, и Сейбер не был уверен, что в этом виноват яд водяной змеи.

Помня об остающейся потребности в жидкости, он скомандовал:

─ Пей, женщина!

Келли оглянулась через плечо, спустила полотенце и нахально покачала в его направлении задом, явно выставленным напоказ. Даже притом, что это означало бессловесный и грубый отказ, вид был просто невероятен. Опустив лоб на руку, Сейбер застонал, а Келли засмеялась и продолжила вытираться.

─ Уверена, что ты нетронутая девица? – спросил он. Его нос и рот виднелись в дюйме от воды, а голова все еще опиралась на руку.

Келли подошла и погладила его влажную макушку.

─ Бедный малыш. Не уверен, справишься ли ты с земной девушкой?

Сейбер поднял голову и схватил руку Келли с ловкостью, доказывающей, что даже после отравления его рефлексы воина никуда не делись. Поднеся запястье ко рту, он прижался губами к её ладони.

─ Не сегодня, моя дорогая. Я все еще ощущаю яд. И не называй меня «малышом». Я взрослый мужчина. И судя по взглядам, которые ты бросала каждый раз, как я возвращался из освежающей комнаты, ты это уже заметила.

Келли рассмеялась в ответ и подошла к своему гардеробу. Вытащила собственноручно сшитую сорочку без рукавов и надела её. Обернув волосы сухим полотенцем, она подтащила стул ближе к ванне, села на него и налила себе капельку оставшегося сока из третьей бутыли, принесенной братьями Сейбера. Она также налила немного напитка Сейберу и посмотрела, как он проглатывает сок с булькающим вздохом. Келли любовалась Сейбером, когда он снова окунулся в воду, и тихонько вздохнула, когда он всплыл.

Мужчина вытер глаза и вопросительно взглянул на неё:

– И чего ты вздыхаешь?

─ Не сегодня, дорогой. Ты отравлен, ─ тоскливо повторила она.

─ Келли… если тебе двадцать семь, и ты говоришь, что в твоей культуре не ценится девственность, ─ спросил Сейбер, узнавший это из их разговора и радуясь, что она предпочитает более правдивую беседу, чем большинство других людей, ─ почему ты все еще девственница?

─ Чересчур заботливые родители, нехватка реального энтузиазма, занятость… ─ Она оперлась локтем о край ванны, положила подбородок на руку и задумалась. ─ Я обещала родителям, что постараюсь потерпеть до свадьбы. Возможно… я чувствовала, что родилась в неправильное время. Я пошла в колледж, окончила его, получив дипломом менеджера, и сразу же рассмотрела парочку хороших рабочих мест, но я никогда не встречала единомышленниц. К примеру, я впервые взялась за иглу и вышивку в двенадцать лет, а в тринадцать, после того, как семья подруги отвела меня на местную ярмарку, я заинтересовалась средневековым обществом.

От этого все стало только хуже, ─ добавила Келли, преувеличенно покачав головой. – Я мастерила средневековые костюмы на Хэллоуин, сама сшила себе выпускное платье, вместо того, чтобы купить точно такое же в магазине – я охотнее вышивала, чем смотрела телевизор, хотя и не возражала послушать радио. Конечно, из твоего брата выходит довольно хорошее радио, ─ добавила она с улыбкой, имея в виду Эванора. ─ Тем более мне нравится фольклор и классическая музыка, а он поет примерно в том же стиле. По крайней мере, с моей точки зрения. ─ Она затихла на мгновение и пристально посмотрела на Сейбера. – Имей в виду, я целовалась, и меня целовали, и мы, м-м-м, ласкали друг друга, не снимая одежды. У меня было пятеро парней – ты бы, наверное, назвал их ухажерами. Мы не отказывали себе во флирте и легких ухаживаниях, но не заходили дальше. Плюс у меня самое полное теоретическое образование в науке доставлять удовольствие, благодаря попыткам многочисленных друзей просветить меня. Но я действительно никогда не чувствовала желания выбрать любовника и покувыркаться с ним в постели, ─ честно добавила она. ─ По крайней мере, не такое сильное как с тобой. Ты такой красивый, умный и даже забавный, когда не кричишь на меня. Я не только нахожу тебя притягательным, я увлечена тобой. Так… что насчет тебя? Полагаю, раз ты мужчина, ты уже не девственник?

В ответ Сейбер очаровательно покраснел. Тем более, теперь Келли знала, что он лишь на два года старше её. В конце концов, они многое обсудили.

─ Нет, я не девственник. Но я спал только с несколькими. Они были служанками замка, и в основном инициатива исходила с их стороны, ─ добавил Сейбер. Затем он пожал плечами и признался: ─ Хорошо, я тоже иногда уговаривал некоторых из них, но что я могу сказать? Это довольно приятно. Тем не менее, это было за несколько лет. До ссылки, я имею в виду, ─ добавил он. ─ Часто я был слишком занят или обессилен, изучая, как управлять имением нашего отца. И я даже привык к этому – хранить целибат – пока не появилась ты.

─ Бедный малыш. Тебе пришлось остановиться на "самообслуживающейся бензоколонке"? ─ спросила Келли с сочувствующим женским мурлыканьем.

Сейбер выгнул бровь, не понимая её странную фразу. Некоторые предложения объяснялись тем снадобьем, но иные слова были просто непереводимы.

─ Пришлось, что?..

Келли усмехалась и одновременно покраснела.

─ Я вызывала у тебя, гм… желание потрогать себя?

Сейбер залился бронзовым румянцем.

─ Как?..

─ Так ты трогал? ─ спросила она, наклонившись еще ближе с широко открытыми глазами и умирая от любопытства.

─ Келли!

─ О, не возмущайся так, Сейбер! Я сама это делаю, ─ сообщила она, смахнув с кончиков пальцев капли воды. ─ Это совершенно естественно… и, безусловно, легкий способ выдержать воздержание.

Он снова покраснел. Спустя две секунды Келли осознала, как могла быть растолкована эта её избитая фраза.

И громко рассмеявшись, она так сильно откинула голову назад, что полотенце свободно соскользнуло на пол, освобождая все еще влажные волосы. Сейбер усмехнулся, сверкнув почти ровными зубами. Затем поморщился и, выскочив из ванны, побежал к двери освежающей комнаты.

Глава 12

Наконец через три часа сморщилась кожа и у Сейбера. Хотя Келли обещала не спать, она задремала примерно полтора часа назад, сгорбившись на стуле и положив голову на руки. Усталый, но обрадованный наглядным доказательством исцеления, Сейбер вытащил пробку и, пока вода стекала из ванной, допил остатки сока. Легкими похлопываниями он сбил с себя остатки влаги, чтобы не намочить постель, и, собравшись с силами, взял Келли на руки и вместе с нею улегся в кровать.

К его удивлению, матрац на кровати оказался не таким комковатым, как его собственный. Это вовсе не означало, что ему было комфортно заснуть, ведь он лежал в постели обнаженный и прижимал к себе едва одетую Келли. Он не выпустил бы любимую из своих объятий, даже загорись главная башня… Когда же во сне Келли прижалась к нему еще ближе, бормоча что-то непонятное, Сейбер понял, что его самый младший и надоедливый брат оказался прав.

От Судьбы не убежишь.

Он больше не собирался даже пытаться, и испытывал от этого удовлетворение. И даже радость. Келли будет ему потрясающей женой. Буйной, хотя, к счастью, не буквально. В действительности, она как кошка: отчаянно независимая, не боится показать когти, если необходимо, однако может ластиться и мурлыкать всякий раз, когда довольна.

«Это хорошо, потому что я в восторге от кошек и обожаю их», – подумал Сейбер засыпая.

***

Сейбер вновь проснулся и увидел, что сорочка Келли задралась почти до талии, а их ноги переплелись. Его бедра пробудились к собственной жизни, и, интимно изогнувшись, терлись о ее влажность.

Проклиная себя шепотом, Сейбер резко дернулся назад, отползая от Келли. Она проснулась и сонно заморгала, а Сейбер быстро поднял одеяла в поисках пятен девственной крови. Ничего. Все же он не вложил себя в ее ножны, хотя и желал этого. О, как он хотел сделать это, особенно наблюдая, как она приподнимается на локтях. Ее колени раздвинулись, сорочка задралась к самой талии и на краткий миг открыла ему мучительное видение покрытого медными завитками рая.

Мгновение Келли сонно щурилась, а потом ─ ее глаза резко раскрылись, колени поспешно сомкнулись, а руки дернули муслиновую сорочку вниз в запоздалом жесте благопристойности. Веснушки на щеках скрыл яркий румянец, а точнее, ярко-красный. Затем Келли взлохматила пальцами уже и так взлохмаченные волосы и одарила Сейбера лукавой улыбкой, все еще заливаясь краской смущения, но уже вновь обретая уверенность в себе.

– Доброе утро. Приятно видеть тебя живым. – Ее взгляд опустился на его бедра, и уголки губ изогнулись вверх. – Очень живым…

– В самом деле, – Сейбер знал, что его щеки зарделись от такого откровенного намека. Он действительно чувствовал себя невероятно живым. И мучимым жаждой. Он поднялся, нашел свои подсохшие штаны на полу и постарался натянуть влажную ткань. А вот со шнуровкой возникли проблемы: пришлось отвернуться и, глядя исключительно в окно, подождать несколько минут. Учитывая все обстоятельства, ждать пришлось не слишком долго. Сейбер услышал, как Келли выскользнула из кровати и тихонько пробежала в освежающую комнату. Как только она исчезла из поля зрения, он сумел достаточно расслабиться, чтобы нагнуться и закончить одевание.

Натянув измятую, но более или менее сухую тунику, мужчина заметил протянутую кружку.

– Воды? – предложила Келли.

Горестно застонав, Сейбер, тем не мене, принял угощение. Перед тем, как отпить, он поднял кружку в шутливом тосте.

– Думаю, я выпил столько воды, что хватит на неделю. Может, Джинга убережет меня от нее еще дольше.

– По крайней мере, на месяц, – заявила Келли, отпивая из своей.

– На весь следующий год! – отсалютовал Сейбер, поворачиваясь, и их кружки звякнули друг о друга.

– Аллилуйя, брат, ты проповедуешь к хору^[13]! – медленно произнесла Келли, растягивая слова. Сейбер выгнул бровь, и Келли покачала головой. – Не бери в голову. Просто одна из моих загадочных странностей.

– А-а-а, – Сейбер опустошил кружку, утер рот тыльной стороной ладони и глубокомысленно сдвинул брови, – кажется, я кое-что забыл.

– Нижнее белье? Начнем с того, что его на тебе вообще не было, – задумчиво произнесла Келли, выпивая последние капли. Через секунду она состроила гримасу: – Надеюсь, диарея прошла?

Сейбер кивнул:

– Более-менее. Хотя мы будем болеть еще день или два. И лучше продолжать пить, чтобы обезвоживание не вернулось. Такое, как известно, случалось.

– О, утешает, – Келли тряхнула головой и посмотрела на Сейбера. – Итак, что ты забыл?

– Это.

Он обвил ее талию левой рукой, притянул к себе и, наклонив голову, захватил рот поцелуем, каким они не позволяли себе насладиться прежде. Сейбер покусывал ее губы, провел по ним языком, Келли приоткрыла рот, и их языки сплелись в горячем, жарком поцелуе: «о, боже мой, доброе утро!» Келли прерывисто задышала, сжала пальцами плечи Сейбера, постукивая по его спине глиняной кружкой, выгнулась к нему, тесно прижимаясь грудью к его груди, а животом к его паху, и тихонько захныкала.

Сейберу понравился этот звук. Он поймал зубами ее нижнюю губу, прикусил, как она часто делала это сама, и пососал, заставив Келли снова тихонько застонать от удовольствия. Обняв ее спину одной рукой, он быстро перехватил ещё и кружку, скользнув уже свободной правой ладонью к округлостям ее попки. Стиснув, он прижал ее к себе. После месяца правильного питания Келли набрала несколько столь необходимых фунтов, и ее зад стал приятно мягким, безупречно подходящим к ладони Сейбера. Другую руку он тоже опустил вниз, прикасаясь к Келли через ручку кружки.

Келли это так понравилось, что она вознаградила его язык дразнящими поглаживаниями своего языка. Чем заставила стонать уже его.

– Бам-бам-бам.

Они с неохотой слегка отстранились друг от друга. Сейбер вздохнул и прижался лбом ко лбу Келли.

– Напомни мне убить братьев за их способность всегда появляться не вовремя.

Келли покачала головой и с дьявольской улыбкой потерлась о его лоб:

– Нет, намного веселее знать, что в один прекрасный день сможешь отомстить им точно таким же образом.

Это напомнило Сейберу о Проклятии; не о грядущем Бедствии, а о том факте, что существует еще семь женщин, которым предопределено войти в жизнь семерых изгнанников. Он попробовал представить еще семь версий Келли и потерпел неудачу. Одной для него вполне достаточно – только одной, не больше. А еще он не знал, что будет делать, если у них появится дочь, такая же шумная, как и мать… или еще хуже – сын с наиболее выраженными чертами рыжеволосых. Сейбер попробовал представить, и опять неудачно.

Кто-то из братьев снова постучал в дверь.

– Эй! Есть там кто-нибудь живой? Дверь заперта заклинанием, знаете ли!

Это был Эванор. Неохотно отпустив свою рыжеволосую Судьбу, Сейбер подошел к двери, взмахнул рукой, прошептав отпирающее заклинание.

Светловолосый, кареглазый Эванор лучезарно улыбнулся, как только увидел, что его старший брат одет.

– Прекрасного вам утра! Можно войти? – добавил он вежливо, держа в руке кувшин свежевыжатого сока.

Сейбер бросил взгляд за спину. На Келли все еще была одна только сорочка.

– Не надеть ли тебе что-нибудь?

– Во что-нибудь я как раз одета, – парировала она.

– Что-то более пристойное, – настоял он.

Келли уперла руки в боки:

– По стандартам моего мира это «более чем пристойное»!

– П-с-с, – привлек Эванор внимание брата и шепнул: – Нам готовиться к Бедствию или только к очередной ссоре?

– Очень смешно, – прорычал Сейбер. – Никакого Бедствия, никакой ссоры. – Он оглянулся на свою невесту. – Надень свое лучшее платье. Мы отправимся в часовню, соединим руки над восемью алтарями и еще до завтрака станем мужем и женой.

У Келли отвисла челюсть, и округлились глаза. Она в ярости уставилась на Сейбера:

– Ха! Если я выйду за тебя замуж, приятель, мы сделаем это правильно! Что означает: ты должен подождать, пока я не сошью свое лучшее платье.

Сейбер хмуро сдвинул брови, и уже хотел было заспорить, но бедро Келли вызывающе дернулось, руки оказались на своем обычном месте, и она лукаво улыбнулась своему жениху:

– Из того роскошного аквамаринового шелка, который ты принес мне вчера. Думаю, его хватит даже на свадебную тунику для тебя. Мы будем выглядеть как истинная пара.

– И это даст нам время закончить, э-м-м, начать делать для вас свадебные подарки, – добавил Эванор.

Сейбер насмешливо посмотрел на брата. Он чувствовал себя слишком хорошо, чтобы отвечать.

– Прекрасно. Сколько времени тебе понадобится? – спросил он, повернувшись к Келли. – Два дня? Три?

Она подсчитала время, прикинув разницу между работой на швейной машинке и ручной работой. Даже с заколдованной иглой, делающей четыре стежка зараз.

– Один месяц. При условии, что стану заниматься только твоей одеждой и моей.

– Месяц!

Он не собирался тянуть так долго!

Сейбер снова повернулся к брату:

– Эванор, ты лучший среди нас в вопросах одежды. Используй свое волшебство, чтобы помочь ей. У вас самое большее две недели.

– Две недели?

Услышав хорошо знакомую, опасную нотку в ее голосе и увидев соответствующий изгиб брови и снова упершиеся руки в боки, Сейбер покинул место у двери и встал перед своей невестой. Он скользнул ладонями по ее талии и наклонился, чтобы их лбы соприкоснулись. Эванор посмотрел в сторону, что-то тихо напевая про себя, а Сейбер зашептал Келли на ушко:

– Дольше я не смогу вытерпеть, любовь моя. При этом я буду мучиться воспоминаниями о проведенной в твоей кровати ночи, и как мы вместе проснулись. Это было так естественно и правильно, что все оставшиеся дни станут для меня пыткой. – Он легонько коснулся ее губ. – Пожалуйста, не заставляй меня ждать дольше.

– Хорошо, – шепнула она, возвращая ему поцелуй. – Раз ты так мило просишь.

В завершение, прежде чем он смог бы сделать нечто такое, что не положено видеть брату, Сейбер поцеловал Келли в бровь и погладил спелую женскую попку, так как просто не смог удержаться.

– Оденься и присоединяйся к нам за завтраком. Как раз распланируем празднество…

Повисшая в воздухе недосказанность напомнила о том, что им также стоит продумать план на случай любого напророченного Бедствия, которое должно последовать за женитьбой. Однако Сейбер больше ничего не произнес, только потерся своим прямым, немного загорелым носом о кончик слегка вздернутого, веснушчатого носика Келли, и оставил ее одеваться.

Эванор поставил кувшин прямо у двери и проследовал вместе с братом вниз по лестнице.

– Так ты наконец принял свою Судьбу, брат?

Сейбер наградил Эванора злорадным взглядом.

– Скоро настанет и твой черед.

Эванор спокойно и лукаво улыбнулся:

– Да, у всех нас свой жребий в предопределенном порядке.

***

– Есть!

Четырьмя днями позже Морганен ворвался в большой зал с поднятым вверх кулаком. Расставляя тарелки по столу, Ридан пристально посмотрел на брата:

– Что есть?

– Я понял, как мы можем защититься от нашествия смертельно опасных тварей!

Расставляя столовое серебро вслед за Риданом, который показывался только на послезакатной трапезе, Келли вопросительно подняла бровь:

– Кстати, а как часто у вас случаются подобные нападения?

– Примерно каждые неделю-две, – пророкотал Вульфер, взгромождая на стол бочонок и вытаскивая из-за пояса нож, чтобы вытащить пробку. Он хотел вставить новый кран, чтобы можно было разлить стаут^[14], который все братья предпочитали в качестве вечернего напитка.