Текст книги "Вихрь неизбежности (СИ)"

Автор книги: Джейн Астрадени

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

– Равноправие, – подтвердил Талех, – в единении. Полный комплементарный синтез в подвижном кристаллическом соединении равнозначных геномов.

«Кажется, нам пора в душ, – невпопад подумала Женя. – Остудить головы».

– Он такой красивый… Этот синтез.

– Разумеется. Он же наш, – невозмутимо ответил Талех и обнял Женьку покрепче.

Соединённые в проекции суперспирализацией, они не торопились отрываться друг от друга в реальности… И было им всё равно, сколько джамрану на них смотрит…

– Сарх-кенох! – объявил Каример. – Джамруджанмарн [21]21
  Джамруджанмарн* – временный статус единения, составленный из генометрик «а-джамммар» и «о-руджанн».


[Закрыть]идхии [22]22
  Идхии* – протяжённое множественное число.
  Джамруджанмарн идхии** – противоречивая на первый взгляд речевая конструкция:
  1. Временный статус, с потенциальным продолжением.
  2. Преобразуемый в перспективе.
  3. Принадлежность, дающая право на продолжение рода с перспективой присвоения общей постоянной генометрики.


[Закрыть]!

И гром внезапно грянул по-настоящему! Гром рукоплесканий. Оглушительно взорвался под самым куполом…

Женька вздрогнула и смутилась, недоумевая, почему опекуны аплодируют им стоя. И даже намного громче, чем команда Рэпсида после выхода из лабиринта.

«Закрепительный ритуал?»

– Они нас поженили! – рассмеялся Талех. – И пожелали счастья. Старое джамранское для «особого случая» всё ещё у тебя?

Звёздная дата – 1.2. Камертоны и бумеранги

1.2.1. – Оружие хаоса!

После всего, в опекунской среде пошли разговоры. В частности, «почему такой доминант как Талех Киэрен А-Джаммар признал генетической ровней землянку – по определению рецессивную».

Вот так и зарождались легенды…

Позже, пересуды достигли ушей Талеха и Жени, но в ближайшие дни и ночи им было не до того. Впрочем, и потом Женька отнеслась к толкам равнодушно. Пусть говорят, она – в танке. Талеху хватало и других забот. Например, переловить всех брачных террористов и обеспечить семье безопасность. Но, сначала… Супругов ждали приятные обязанности… Они бурно навёрстывали упущенное, уединившись в загородной резиденции Каримера.

Сандер с искренним пониманием, истинно по-джамрански, поздравил новобрачных и улетел на Рахтор. Отдых, по его словам, закончился, и начиналась работа.

«Нехило отдыхают джамрану, – рассуждала Евгения, когда они прощались. – Путешествие к другим галактикам, приключения, мотание нервов подопечным… Экстремальной туризм у них такой?»

– Но я ещё вернусь, – весело посулил Сандер. – Надо завершить изыскания на тему джамрано-землянских браков.

Кто не в курсе – это новая разновидность экстрима, называется джамраниада.

Морголина тоже вовремя испарилась. Наверняка собирала компромат и готовилась к очередному броску… Кобра!

Зато теперь никто не дефилировал по коридорам, хлопая ресницами; не заглядывал в комнаты без приглашения и не мешал погружаться в генелетас… И даже под музыку! По джамранским правилам ДНК-погружение длилось не менее четверти фазы – минимальное время необходимое для укрепления взаимности. Поэтому никто не беспокоил новобрачных. Пока командариум, ассоциация учёных и опекуны во главе с Каримером проводили расследование… Талех интенсивно демонстрировал Женьке возможности полного генетического обмена. И Женька в долгу не оставалась… Неожиданно выяснилось, что в единой генетической сцепке с землянкой Талех подолгу не зверел от музыки. То есть, не сразу превращался в суперозабоченного и вожделеющего джаммогатрака, а постепенно… А это уже кое-что значило. Благодаря ДНК-кристаллу джамрану наслаждался обменом под чарующий хаддиж-ти [23]23
  Хаддиж-ти* – мягкий джамранский рок.
  Дословный перевод – «мелодия звёзд» (укор. версия).
  Хаддар, хад – звезда; Тиале – мелодия, музыка; иж – нота, звук, идх-иж – протяжные звуки (буквально).
  Тиале хаддаре идх-иж – полный вариант (это выражение часто используется в джамранской поэзии).


[Закрыть]без постоянного самоконтроля.

Женя бурно радовалась совместному открытию. А ещё, генетическое погружение чередовалось с морскими купаниями, вечерними прогулками в живописных впадинах, полётами над Серендалом и утренними посиделками за чаем со сладостями…

«В кои-то веки – отпуск!»

А старое джамранское они торжественно распили в день четвёртого этапа на пустующем мостике Рэпсида и там же провели «обряд единения».

– Всегда мечтал здесь…

Талех усадил Женьку на консоль запуска и пылко зашептал:

– И с тобой… Дии-мерех [24]24
  Дии-мерех* – постоянный генетический партнёр, супруг(а).


[Закрыть]эт-жанди…

Евгения могла поклясться, что кольцо на пальце мужа в тот момент так многозначительно посверкивало.

– И Рэпсиду это на пользу, – бесстыдно подмигнул капитан на её красноречиво намекающий взгляд.

Н-да, замужество начиналось чрезвычайно занимательно. Женя теперь не только подозревала. Она горячо верила! Что скучать им не придётся… Ммм… Будучи обнажённой на мостике, на виду у всего космоса… Ладно, экранных отражателей. Не суть важно. Зато в объятиях капитана и в та-аких… Ракурсах!

В итоге, у Женьки едва хватило сил хихикая прошептать, прижавшись к сильному джамранскому плечу:

– Талех! Поклянись, что никто не узнает…

Она надеялась, что вокруг не установлены скрытые камеры, и андроиды стоят в альковах на подзарядке, а не планируют техосмотр рубки и верхней палубы.

– Конечно, эт-жанди… Я буду молчать…

И тут же коварно:

– Если… Мы немедленно продолжим. В отсеке между генератором гравитации и носовым щитом.

– О, «лучшее местечко» [25]25
  Эр-со-эридхии* – «до бесконечности» (устойч. выражение. сокращ.). Дословный перевод – «сейчас обернётся бесконечностью».
  Эр – сейчас; со, соу – обернуться, обернётся, превратиться, превратится.
  Идхии – протяжённость множественного числа, в данном контексте грамматическая конструкция меняется на протяжённую множественность в бесконечности – эридхии.


[Закрыть], – улыбнулась Женька. – Что-то не припомню такого на Рэпсиде.

– Устроим, – пообещал капитан. – И… Вперёд! Эр-со-эридхии [26]26
  «Лучшее местечко»* – Женя имела в виду единственное место на звездолёте, где сохраняется невесомость, заимствовав определение из сериала «Звёздный путь» – «Энтерпрайз»


[Закрыть]…

– Талех! Мечтать не вредно.

– Вредно перечить капитану.

– У нас равноправие!

– Бунт на корабле? Я всё ещё твой капитан… А мы пока не пробовали… В моём…

– Кресле?

– Оптимистка! Было бы слишком просто…

Новобрачных не торопили. Однако наступил момент, когда они сами поняли – пора бы явиться миру в новом качестве. Вернее, закрепить семейный статус официально. Процедура присвоения общей генометрики состоялась во Дворце Совета. Но прежде они встретились с Каримером для серьёзного разговора. Он сам прилетел за ними на личном вихтраке и пригласил в кабинет… А оттуда на просторный балкон, затенённый низкорослыми деревцами, растущими на широких перилах в керамических чашах.

Глава опекунов уселся в любимое кресло с чашкой мятного чая в руках, а новобрачные устроились напротив – на диванчике. Каример, жмурясь от удовольствия, отхлебнул глоток.

– Впервые присел за сегодня…

Лениво приоткрыл один глаз, затем второй. Испытующе посмотрел на встревоженную парочку и кивнул, знаменуя начало разговора.

– Обстоятельства прояснились, – сообщил он будничным голосом. – Во время четвёртого этапа зазвучал дисс-камертон и…

– Вот! – воскликнула Женька, подавшись вперёд. – Вот! Я знала! Не знаю откуда…

– От меня, – усмехнулся Талех.

– От него, – подтвердил Каример. – Ваша связь была настолько сильной, что…

– Ты передал это мне?

– Именно, – Талех нахмурился. – Оружие хаоса… Я не ошибся, но… Как это возможно? А если… То, зачем и кому понадобилось?

– Знаю! – осенило Женьку. – Морри – главная подозреваемая…

Советник поперхнулся чаем.

– Ой! Простите… – она зажала рот, покосилась на дядюшку опекунши, и пока тот откашливался, для равновесия добавила. – А Занден – второстепенный.

– Не пускайте меня в невесомость! – рассмеялся Каример.

«Держите меня семеро», – удручённо перевела Женька.

– А что?

Глава Совета умудрился разом, и отсмеяться, и допить чай. Отставил пустую чашку на столик, и в душе посмеиваясь над выходкой землянки, заметил:

– Сомневаюсь.

– Технически невозможно, – задумчиво добавил Талех.

Женя вздохнула и принюхалась. Деревья так ароматно запахли! Вдруг…

«Ну что за мир? То камертоны звучат самопроизвольно, то деревья благоухают спонтанно…».

– Озонирующие кахани, – пояснил Каример, перехватив её взгляд.

«И?.. Всё? Понятно…».

Хотя, сейчас Женьку больше занимал броков камертон, а не балконная флора… Или фауна. Деревья подозрительно зашевелились…

Без ветра?!

«Там кто-то живёт, наверное», – успокоила себя Женя.

– Итак, – напомнил Талех. – Камертон хаоса… Неужели кто-то…

– Не кто-то, а что-то, – глубокомысленно поправил Каример.

– Да объясните мне, наконец! – не вытерпела Евгения. – Что за… дискамертон такой? Хаоса…

– Древнее оружие реформистов против асаро, – ответил Талех.

– А?.. Э! Почему же они тогда бежали?

– Сперва они сражались, – мрачно возразил Талех.

«Так и всплывают шокирующие подробности о «белых пушистиках»!»

– Недолго, – уточнил Каример. – Дисс-камертон убил всего лишь тридцать воинов. Остальные выработали защитную частоту и нейтрализовали звук пением. Затем выяснилось, что тридцатью пожертвовали, чтобы настроить кристаллы.

– Оружие себя не оправдало, – подтвердил Талех, – и его законсервировали.

– Зачем? В смысле, почему не уничтожили?

– Камертон содержит тёмную энергию. Если попытаться его аннигилировать, то в процессе распада он войдёт в резонанс с распылителем и…

– Последствия непредсказуемы, – подхватил Каример.

«Кирдык всем!» – перевела Женька.

– Наши предки решили, что разумнее его законсервировать. Теперь дисс-камертон находится в секретном хранилище Серендала.

– То есть… – Женя медленно покрылась гусиной кожей, перебирая в уме самые крепкие галактические ругательства, – мы сидим на чёртовой звуковой воронке? Хорошенькое дело!

– Ни в коем случае! – запротестовал Глава. – Чтобы активировать камертон, нужен пространственный резонатор, посылающий определённые энергетические вибрации. Его-то и уничтожили. А более никакое устройство не может воздействовать на оружие хаоса…

– Ага, вынули чеку из гранаты и счастливы! Мило… Проходили уже! Хочу некоторым напомнить. Что едва не случилось на станции два цикла назад? – Женя выразительно посмотрела на Талеха и требовательно на Каримера. – И не подскажете ли мне, что это недавно было? Во время брачного ритуала. Что?! Я вас спрашиваю…

Н-да, Женька давно убедилась, что давить на совесть джамрану абсолютно бессмысленно. У них её просто нет… Скончалась! В результате генетических опытов.

– Кто же полагал, – пожал плечами Каример, наливая себе ещё чайку из термочайничка, – что во вселенной найдётся сила, способная управлять оружием хаоса…

– Да-а?! – Женя кипела от возмущения. – А вам не приходило в голову, что всё гораздо проще? И прозаичнее… Что если кто-то вновь собрал этот ваш… Резонатор!

– Исключено, – советник не торопясь цедил чай. – Тайна резонатора сгинула вместе с изобретателем.

– Давно известный факт, – поддержал версию Талех. – Учёные пробовали воссоздать… Безуспешно.

– Что же тогда случилось?

– Пространственная аномалия, – предположил командор.

– Скорее всего, что-то глобальное… – на минуту забыв о чае, вымолвил Каример. – И отразилось на объектах в масштабах космоса… Особенно в районе ипсилон квадранта и прилегающих к нему областях.

Глава опекунов поставил чашку, вытащил из нагрудного кармана ультратонкий планшет величиной с ладонь и протянул Талеху.

– Здесь сводки данных из планетарных астрономических лабораторий и с космической научной базы, за ближайший период.

Талех медленно погладил торец. Над затемнённой поверхностью возникли голографические столбики цифр, таблицы и координатные сетки. Женька в этом не разбиралась, а командор что-то высчитал и нахмурился:

– Только за одни астрономические сутки… Протонные бури, вспышки на Дельфе, фотонный шторм, резкое возрастание магнитных излучений по всему квадранту, выброс протуберанцев красного гиганта Пропиуса… Туманность пульсировала несколько часов! Все кто загорал на Ролдоне получили критическую дозу облучения… По статистике это превысило обычную норму за полцикла… – констатировал Талех и философски добавил:

– Что ж. Главное, никто не умер… от этого.

– Это пока, – пророчески изрекла Женька.

– И далеко не всё, – заметил Каример. – Спектрографический анализ шлейфов туманности выявил направленное возмущение именно в секторе Ардиума.

– Источник?

– Неизвестен. Приборы зафиксировали только локацию очага. А что это и откуда оно взялось… Никаких данных. Известно только, что всплеск был коротким и произошёл незадолго до вашего брачного ритуала. Волны как раз успели докатиться.

– Странно, что так быстро…

– Вот и нам странно…

– Э-эй! – не выдержала Женька. – А вдруг эта…э-э… аномалия циклична? Что если всё повторится? Примите меры, пожалуйста!.. Ну, оберните этот ваш камертон фольгой, что ли…

Джамрану переглянулись.

– Меры давно принимаются, – кивнул советник. – Хотя сам по себе дисс-камертон для нас не опасен…

– Как же! – скептически фыркнула Женя. – Видела я, как он «не опасен».

И хмуро посмотрела на мужа, который как ни в чём не бывало разглядывал деревца.

– Все на Серендале слышали звук, но никто не пострадал, – заметил Каример. – Кроме Талеха…

«Да уж! Печально, но факт. Плохо стало лишь Талеху».

– Иными словами, дисс-камертон настроен только на асаро.

– Не вижу связи. Талех – не асаро.

– Нет, – вздохнул командор, – но… Помнишь я рассказывал, как нео делали из меня воина.

Женя кивнула.

Разве такое забудешь! И, кажется, она догадывалась, но концы по-прежнему не сходились с концами…

– Мне внедрили адаптивные генокоды асаро, чтобы не отторгались гены гатрака. Неотрадиционалистское изобретение. На эти генокоды и воздействовал дисс-камертон…

– А как же защитная частота?

– Наличие элементов генома не обуславливает способностей асаро.

– Да! – встрепенулся Каример. – А теперь объясните мне, что там произошло. Почему Ева запела как асаро и нейтрализовала камертон?

– Я видела Лео! – выпалила Женька, не боясь, что её сочтут сумасшедшей. Это же Серендал, а не Земля.

– Гм… Это тот самый асаро? – уточнил Глава опекунов, и Талех кивнул в ответ.

– Тот, что шагнул в сингулярность?

– Да.

– Может и я туда шагнула? – пробормотала Женя. – Или от страха глюки обострились?.. А откуда вы…

– Телепатический контакт, – напомнил Каример, – перед четвёртым этапом. Но это один вопрос. Другой: почему на брачном ложе тебе привиделся этот Лео? И повлиял на твой геном…

«Ключевые слова – «на брачном ложе», «почему» или «Лео»?»

Женька развела руками.

– Откуда я знаю? Мистика! Или… Генетический фантом! Есть такие? Протянул руку помощи из параллельной вселенной. Ежели таковая существует…

Талех улыбнулся.

– Никакой мистики и ничего сверхъестественного. Элементарная предусмотрительность. Прежде чем отправиться к зонду, Лео передал мне часть кристаллов с молекулами ДНК, которые встроились в резервные матрицы моего генотипа. И мне удалось частично активировать защитные механизмы.

Женя с пониманием воззрилась на него.

– Да-да. Остальное сделала ты. Я запустил их через тебя, как наиболее вменяемую из нас, на тот момент… И ты справилась, – с гордостью заключил муж.

– Я так польщена, – буркнула Женька. – Спасибо за доверие. Но дудки ты теперь полетишь на Серендал без меня.

Талех улыбнулся.

– Насчёт этого не беспокойтесь, – заверил супругов Каример. – Дисс-камертон скоро транспортируют отсюда – в туманность Циклопа. Тёмная субстанция погасит волны, если что.

– Спасибо, успокоили… А что с аномалией? Нам же возвращаться на Ролдон-2.

– Пока никаких признаков, – задумчиво ответил Каример. – Учёные над этим работают. На передвижной научно-исследовательской базе… Звездолёт МПИГ БК-3 в ближайшее время прибудет на станцию.

– Мы их там встретим, – пообещал Талех.

«А меня устраивает будущее, где космические просторы бороздят не военные базы, а научные», – решила Женька.

– Благодарю за вкусный чай.

«Ага, – Евгения знала обычаи. – Если бы джамрану не понравился чай, то он бы и не поблагодарил».

– Нам пора.

Глава опекунов поднялся с кресла и спросил:

– Вы готовы скрепить брачные узы генометрикой? Окончательно…

«А до этого было не окончательно? – удивилась Женя. – По-моему, очень даже, хм, окончательно».

– И уже навсегда.

«Ба-атюшки, – мысленно простонала Женька. – Во, я промоталась!»

Выходит, путь к отступлению всё же был и после четвёртого этапа?

– Вам давали треть фазы на размышления. Транспорт на взлётной террасе.

– Готовы, – Талех ответил за двоих, задумчиво взирая на Еву.

Она хотела ответить ему многообещающим взглядом, но деревца на перилах подозрительно зашуршали. И Женя покосилась туда. Определённо, в кривоватых ветвях притаился Змей-искуситель… Или два…

– Не обращайте внимания, – Каример махнул рукой. – Они вас не тронут. Это адаптированные образцы с Шакрениона, скрещенные с декоративной турмалиной-кахани. Служат вместо кондиционера. Очень экологично.

«Извергены! – напоследок подумала Женя. – Не, не так… Селекциоизвранеры!»

.

1.2.2. – Как аукнется…

«Оставь надежду всяк сюда входящий».

– А туда обязательно входить? – Женя с опаской заглянула в круглую комнату с мерцающим зигзагообразным рельефом на стенах. Свод потолка сужался и терялся во мраке. А через треугольные окошки, разбросанные по периметру, лился радужный свет и колебался разноцветными полосами, чередуя пятна и тени…

– Обязательно, – ответил Каример. – Это камера центрального геносканера.

«Очередная джамранская пыточная? Или аттракцион?»

– У нас же взяли генетические пробы, – напомнила Женька, на всякий случай.

– Предварительные. Да… И внесли в матрицу ДНК-контроллера. Для составления генометрики их обработают вкупе с оценкой непосредственных генетических реакций.

Н-да, уж… Евгения иначе это себе представляла: толпа генетиков с микроскопами решают вопрос голосованием за круглым (или треугольным [27]27
  Треугольный стол* – собрание конгломерата.


[Закрыть]) столом… А всё оказывается давно кибернезировано!

– Что ж, я первый, – вздохнул Талех и шагнул внутрь.

Тотчас же из стены выдвинулось мягкое сиденье. И больше ничего страшного не произошло. Тогда вошла Женя, и выдвинулось второе, по логике вещей, как ожидаемый результат.

«Приятно осознавать, что в чём-то джамрану всё-таки предсказуемы», – удовлетворённо отметила она.

– А теперь, – Каример продолжил инструктаж на пороге, – сидите и разговаривайте. Никто вас не подслушивает. Приборы отмечают лишь генометрические показатели. Вставайте, ходите, но не прикасайтесь друг другу. Обмен в камере не допускается. Чтобы не возникло помех.

– О чём разговаривать? – спросила Женька, дабы снова что-нибудь не нарушить.

– О чём угодно… Обычно супруги делятся впечатлениями от генелетаса…

Талех мимолётно улыбнулся.

– Высказывают претензии или доверяют сокровенное, – Каример задумчиво прищурился. – То, что утаили до скрепления уз…

«Ага! Здравствуйте, страшные тайны! И, прощайте…».

– Может быть, принять таблетку? – подстраховалась Евгения. – Действие блокиратора закончилось. Хотя, я и так говорю по-джамрански.

Каример снисходительно улыбнулся.

– Язык не важен. Ты – землянка и твоя генометрика всё равно иная. А блокирующие препараты здесь нежелательны…

Каример отступил назад и закрыл раздвижную дверь, прикоснувшись к наружному индикатору. Супруги остались одни. Талех молчал, разглядывая зигзаги на стенах…

«Надо что-нибудь сказать», – забеспокоилась Женя. И сказала:

– Ну, говори.

– Что? – удивился Талех.

– Какие у тебя претензии…

– Никаких, – рассмеялся он.

«Так, наводящие вопросы…».

– Совсем никаких?

– Совсем… А у тебя?

«Коварный джамрану! Ловко перевёл стрелки».

Женя резко сменила тактику. И стратегию заодно.

– У меня есть… Одна.

– Да? – Талех приподнял бровь. – Всего одна?

– Вернее, одно, – поспешно уточнила Женька. – Признание.

– Даже так, – Талех сел поудобнее и приготовился слушать. – Так-так.

– Э… Пока мы не до конца поженились…

Брови командора-мужа поползли выше

– … Признаюсь, что сомневалась в тебе. Считала, что ты хочешь победить и доминировать.

– Я и хотел, – теперь командор и бровью не повёл.

«Ой!»

– Вернее, хотела часть меня. Генетически. Как доминант. Но… Как любящий и понимающий мужчина, я стремился к равноправию.

«О, как…».

– Мне стыдно, – она вздохнула. – Я переживаю.

– Я тоже признаюсь… Это меня расстроило, немного. Весь третий этап мы путешествовали вместе. Столько всего пережили. И потом, репетиции. Как ты сразу не догадалась?

– Ну, ты и… – Евгения даже растерялась, но быстро нашлась. – Ты же был моим капитаном! Приказывал, а я подчинялась… И тогда, в парке…

Он слегка нахмурился.

– Нет! Мне конечно понравилось…

Талех еле сдержал улыбку.

– Хотя бы подал мне знак!

– Знаков было столько… Всего лишь покричать осталось.

– Да-да, понимаю, ты не мог говорить открыто. Правила, и всё такое… И до нельзя, и после… И когда это мы соблюдали правила?

Уголки мягко очерченных губ дрогнули, но лицо Талеха казалось невозмутимым.

– А что? Шепнул бы мне на ушко, прямо на подиуме. Я же не телепатка, в отличие от тебя. А по твоему поведению шиш догадаешься…

– К гатраку правила! – бросил Талех.

– Тогда почему?

– Дело не в законах, а в обязательствах. Озвученные намерения выражают обещания [28]28
  Озвученные намерения выражают обещания* – джамранская поговорка.


[Закрыть].

– И?

«Трудно пообещать, что ли?»

Он вскочил и прошёлся по камере, пересекая световые полосы, и остановился против окошка.

– Недопустимо обещать то, в чём не уверен.

Талех сосредоточенно уставился на радужное стекло, будто силился что-то разглядеть за ним и раздражённо запустил пальцы в шевелюру.

– Желания джамма подчас непредсказуемы и неуправляемы. Им только дай волю, и они возьмут верх над принципами и чувствами. Иногда так сложно удержать джамма в себе. Особенно во время брачного ритуала, а, значит, полного слияния генотипов и совместной репликации… Особенно… Искушение слишком велико.

– Но ты победил его, – возразила Женя. – Ты всегда побеждал…

– Нет… Базовый геном джамрану чересчур силён и своенравен. Джамрану учатся обуздывать его постепенно. Когда-то, моими поступками управлял джамм. Но есть и ещё кое-что… Я, прежде всего, сын своего отца…

– Ты – это, прежде всего, ты!

– Конечно. Но у меня его гены.

Талех отвернулся от окна, улыбнулся жене и сел.

– Во мне живёт зверь и пострашнее…

– Дракон? – хмыкнула Евгения.

– Джаммогатрак!..

Талех выдержал минутную паузу, поймал Женькин настороженный взгляд и рискнул.

– Я расскажу тебе, пока мы здесь. Итак… Мой отец – Литен Маэль…

– Литен Маэль А-Джаммар!

Он любил звук её голоса, зовущего по имени. Обожал этот блеск в глазах и заливистый смех… Чувствовал гены избранницы, стоило ей появиться поблизости. И с замиранием сердца ждал…

Ветры сегодня просто взбесились. Разгулявшись на верхнем ярусе пирамиды, жестоко трепали одежду и сражались с джамранскими шевелюрами. В результате этой борьбы несколько ярких прядок упали джамрану на лоб и закрутились спиралями… ДНК! Женщина восхищённо остановилась…

«Как он хорош!»

Она мечтала ощутить на губах его гены… Он желал погрузиться в ДНК избранницы целиком.

«Скоро! Уже скоро».

Они стояли на лестнице, ведущей к взлётной площадке. И смотрели. Джамранка опомнилась первой.

– Литен, пора…

И протянула руку. Ветер сорвал прозрачный шарфик с плеч и унёс далеко-далеко. Мужчина не успел поймать.

– Оставь, – она рассмеялась. – Нас ждут… Подожди!

– Что?

– Прежде хочу убедиться. Мы ведь договорились?

– Я помню, – сдержанно ответил он. – Никто ничего не заподозрит.

– Надеюсь, мы столько раз репетировали, – она улыбнулась и прикоснулась к нему, лишь на мгновение. – У нас всё получится… К гатраку правила!

Он вдруг испугался. Она выглядела сильнее, смелее и увереннее его. А что если…

– Я люблю тебя, милый… – слова заглушил порыв ветра. – Помни.

Легко пренебречь правилами. Однако…

– Я помню, Кэриделла Ренирр, – ответил он, наслаждаясь звуками её имени, что отзывались в генах приятным теплом и лёгкой дрожью…

– Я люблю тебя…

Она! Сильная, прекрасная, порывистая и неутомимая… Ему не сложно выполнить обещание. Но, что если, передумает она? Он никогда не смирится…

– Литен?

– Даю слово, Кэри…

– Кэриделла Ренирр О-Руджанн – моя мать, – тепло произнёс Талех. – Непревзойденный доминант! Как и отец… Точнее, была им, пока…

– Что ты наделал?! – Кэри бросала обвинения ему в лицо, словно горячие камни.

И лучше бы камни! Слова жгли больнее.

– Зачем? За что?! Почему, Литен…

Глаза заблестели от слёз. Сердце мужчины сжалось, но лишь на секунду.

– Не мог иначе, – глухо ответил Литен и виновато понурился, но в душе угрюмо торжествовал. – Ты вправе отказаться от брака, пока не поздно. До генелетаса или регистрации… Я пойму…

– Дурак! – выкрикнула она, и слёзы заструились по щекам. – Нет! Ни за что не откажусь! Мы так долго к этому шли! Я люблю тебя, Литен Маэль! Люблю тебя!..

И горько прошептала:

– Больше, чем космос.

– Мы полетим туда вместе, – он улыбнулся, обнял её и принялся целовать, ощущая на губах привкус солёной горечи. – Я буду твоим капитаном. Теперь навсегда…

– Перед брачной церемонией они тайком договорились о равноправии, – продолжал Талех. – Но… Отец не справился со своим джаммом. Вернее, вдруг решил, что избранница подчинит его себе. И предпочёл мнимому поражению вероломство. А потом – будь, что будет.

– Так он обманул её?

– С изощрённым коварством. Она до последнего не подозревала… Ведь моя мать была сильнейшим доминантом и пошла на уступки, зная, как это важно для него, а отец воспользовался её лояльностью.

– Как всякий уважающий себя джамрану.

Наверное, это прозвучало как «мерзавец». Талех поморщился.

– Перестань…

– Конечно-конечно, ты же не такой…

– Разумеется, такой… Ты не ведаешь, что у джамма внутри.

– Ой-ой, давно знаю. Гатрак! При хорошем раскладе…

– Это далеко не всё, – нахмурился он, откидываясь спиной на стену.

Зигзаг тут же впился в лопатки, заставив выпрямиться.

– Хочешь узнать?

– Это угроза?

– Обещание.

– Хочу.

– Хорошо… – и вкрадчиво добавил. – Пеняй на себя.

Женя прерывисто вздохнула…

– Так что там с родителями?

– Всё непросто… Когда я узнал о вероломстве отца…

– А как?

– Спросил у него.

– Он так прямо тебе и ответил?

– У джамрану есть закон: если ребёнок приходит к родителю и задаёт вопрос о его прошлом, то родитель должен ответить честно, без колебаний, каким бы не был ответ.

– Надеюсь, на землянок это не распространяется, – пробормотала Женька.

– Что?

– Мало ли чего дитю в голову взбредёт. Вот и красней потом…

– «Краснеть», как принято у людей, будешь, когда ребёнок выяснит правду иным путём…

– Ладно. Но как ты узнал, о чём нужно спросить? Или просто из любопытства?

«Ну, вдруг, у джамрану принято спрашивать предков не «откуда дети берутся», а: «мам-пап, как прошёл четвёртый этап?»

– Нет. Сперва я кое-что услышал…

– Мой сын рецессив? – Литен удивлённо свёл брови. – Ты уверен, Каример?

– Это предварительные тесты, ему всего девятнадцать циклов… Наверняка нельзя утверждать, но Талех четверть цикла как а-джаммар, и уже проявил себя в обмене, поэтому…

– Не многословствуй [29]29
  Не многословствуй* – перевод с джамранского на джамранский лад.


[Закрыть], Карим. Я понял. Мой сын – рецессив!.. Что ж… – Литен помешал чай фруктовой палочкой, отпил глоток, вдыхая аромат сада, смешанный с запахом воды.

Друзья сидели на террасе озёрного домика, на Рахторе, и вели неспешную беседу, о том, о сём…

– Что ж, для него это и к лучшему…

– О чём ты говоришь, дружище?! Характер Талеха…

– У него есть характер?.. У него и соперника-то до сих пор нет. Вот у меня в его возрасте… – Литен неопределённо махнул рукой. – Да что там! Никаких выдающихся заслуг! Ни одной медали! И минимум похвальных писем от преподавателей… А дома старается, чтобы его не замечали.

– Зря ты так, – Каример покачал головой, искренне переживая за Талеха. – Возможно, он горюет по Диреку.

– Не исключаю… Прошло пять циклов, а мне самому больно от воспоминаний, – он с минуту смотрел как опускается к лесу Ахирд [30]30
  Ахирд* – «эта» Кассиопеи, красивая двойная звезда, видимая в небольшой телескоп. Главная звезда желтый карлик, как и наше Солнце. Вторая звезда – красный карлик.


[Закрыть], подмигивая красным зрачком. – Дирек скорей всего вырос бы доминантом. А Талех… Мне непонятен.

– Не торопись с выводами. У Талеха лучшие результаты по ключевым тестам… Я наблюдал за ним. Видел, как он общается со сверстниками. Потенциально – он доминант.

– Ему придётся смириться, – пожал плечами Литен. – Всё решит брачный ритуал. Надеюсь, он встретит другого рецессива. Для Талеха предпочтительней равноправие.

– А если его потянет на доминанта? Это же… Генетическая катастрофа!

– Знаю. Пусть остаётся рецессивом. Иначе, последствия непредсказуемы… Он выпустит зверя и не сумеет удержать его. Но даже если обуздает… Никогда не будет счастлив. Потому что пожертвует личным счастьем ради доминирования.

– Ты говоришь о себе? – мягко ввернул Каример и рассмеялся при виде ошарашенной физиономии друга. – Не отпирайся! Я был твоим опекуном. Думаешь, вы могли что-то скрыть от меня?

– Это в прошлом. Мы счастливы. Кэри нравится, как я распоряжаюсь её генами. Ей хорошо со мной… Давай забудем этот разговор. Скоро придёт Талех.

А Талех стоял в кустах под террасой и отчётливо слышал каждое слово…

– Значит…

Женька испытывала неловкость от проникновения в чужую тайну. Хотя, семья Талеха теперь и её семья. Или у джамрану не так? А сам Талех…

– Ты… – она не находила слов.

– Невзначай подслушанный разговор круто изменил мою жизнь. Я поклялся, что всё будет не так, как предрекал отец… Я не осуждал его. Но и не восхищался его коварством. И вообще, повёл себя нетипично для джамрану. Я не общался с ним десять лет. Виделся только с матерью и сёстрами, когда они прилетали на Серендал. Вероятно, виной этому генотип гатрака… Но я злился на отца. Из-за матери. До женитьбы она была капитаном. Управляла исследовательским кораблём. Как и отец… Так они и познакомились. Её звездолёт потерпел аварию, и он пришёл на помощь… Имя Кэриделлы Ренирр до сих пор помнят в джамранском флоте. Я гордился мамой, читая о её выдающихся заслугах и достижениях в исследованиях космоса. И ведь она понимала отца и не собиралась доминировать. Равноправие! Этого хотела мама. Об этом мечтала… Бок о бок покорять вселенную! – Талех сжал кулаки так, что суставы на пальцах хрустнули. – Литен Маэль убил мечту в полёте…

– Не поняла… – Женька похолодела от нехороших предчувствий.

– Подчинённый доминант становится рецессивом. Рецессив не может быть капитаном.

– Почему?

– По законам джамрану лишь доминант способен управлять кораблём через генетическую связь посредством кольца. Кольцо, по сути, признак доминанта.

– Погоди-погоди! – вскочила Женька и заметалась по камере.

Талех терпеливо ждал, пока она остановится.

– Вы с Сандером говорили, что характер генотипа не отражается на общественном статусе. Рецессивы занимаются всем, чем хотят и также добиваются успехов.

– Так и есть. Однако на капитанов это равенство не распространяется.

– Вы меня обманули! Джамрану.

– Ты же не претендовала на звездолёт, – Талех усмехнулся.

– А вдруг, – буркнула Женя и обиженно плюхнулась на сиденье, устав метаться. – Не надо решать за меня.

– Кто решает? В твоём распоряжении все земные корабли и ещё линдрийские, – рассмеялся Талех. – А джамранские тебе в любом случае противопоказаны. Земляне – типичные рецессивы по отношению к джамрану.

«Вот оно место, где собака окончательно закопалась!»

– Издеваешься, – Женька мстительно улыбнулась в ответ. – А ты сейчас кто?

– По-прежнему доминант, но… Признавший генетическое равноправие. У нас нестандартная ситуация.

– Так нечестно! Почему рецессив не может управлять кораблём? Чем он хуже?

– Ничем. Проблема в ДНК-двигателе. Джамранскому кораблю нужен генетически доминантный капитан. Зато много рецессивов штурманов, отличных пилотов, и даже старпомов, но не капитанов. Рецессиву открыты все пути. Кроме одного.

– Ладно, я поняла, не всем же быть капитанами. Что случилось с тобой? Как ты превратился в доминанта? И почему не хотел оставаться рецессивом?

– Я мечтал стать капитаном. Управлять собственным кораблём и путешествовать в другие галактики… А потом встретил Морголину. Она волновала. Её ДНК опьяняло и сводило с ума.