Текст книги "Благородный дом. Роман о Гонконге."

Автор книги: Джеймс Клавелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 104 страниц) [доступный отрывок для чтения: 37 страниц]

– Да.

– Давай на этом сегодня и остановимся. До, скажем, десяти утра. Брайан Квок задумался. Потом его лицо напряглось.

– Мы не играем в кабинетные игры, Иэн. Речь идет не о нескольких тоннах золота, или сомнительных операциях на фондовой бирже, или многомиллионных закулисных сделках с КНР. Эта игра смертельно опасна, и вовлеченные в неё миллионы – это миллионы людей, и ещё не родившиеся поколения, и коммунистическая чума. «Севрин» – это плохая новость. КГБ – очень плохая новость. И даже наши друзья в ЦРУ и гоминьдане могут быть не менее безжалостны, если потребуется. Хорошенько охраняй свои папки сегодня ночью.

Данросс бесстрастно смотрел на приятеля.

– Значит, вы официально признаете, что информация, содержащаяся в докладе, соответствует истине?

– Кросс считает, что может быть и так. Может, с нашей стороны было бы благоразумно поставить здесь на всякий случай человека, как ты считаешь?

– Как тебе будет угодно, Брайан.

– Может, мы поставим человека у Шек-О?

– Как тебе будет угодно, Брайан.

– Ты, похоже, не очень расположен сотрудничать, да?

– Ты не прав, старина. Я воспринимаю все, что ты говоришь, со всей серьезностью, – резко проговорил Данросс. – Когда и каким образом у вас оказалась эта копия?

Брайан Квок ответил не сразу.

– Я не знаю, а если бы и знал, то не уверен, следует ли мне это говорить.

Данросс встал:

– Давай тогда пойдем и отыщем Кросса.

– Но почему Горнты и Ротвеллы так ненавидят Струанов и Данроссов, Питер? – спросила Кейси. Они с Бартлеттом прогуливались по вечерней прохладе в прекрасном саду вместе с Питером Марлоу и его женой Флер.

– Всех причин я ещё не раскопал. – У этого высокого светловолосого тридцатидевятилетнего англичанина был аристократический выговор, и во взгляде серо-голубых глаз открывалась необычайная глубина. – Говорят, это восходит к Брокам: якобы есть некая связь, некая семейная связь между семьей Горнтов и семьей Броков. Возможно, к самому старику Тайлеру Броку. Вы слышали о нем?

– Конечно, – сказал Бартлетт. – Как это все началось, эта распря?

– Мальчиком Дирк Струан служил юнгой на одном из вооруженных торговых судов Тайлера Брока. Корабельная жизнь в то время была весьма жестокой, да, вообще-то, и не только корабельная, но, боже мой, в те времена в море... Ну так вот, Тайлер Брок безжалостно выпорол кнутом юного Струана за якобы проявленное неуважение и бросил где-то на побережье Китая, сочтя мертвым. Дирку Струану тогда было четырнадцать, и он поклялся перед Богом и дьяволом, что, когда вырастет, разорит торговый дом «Брок и сыновья» и придет за Тайлером с плетью-девятихвосткой. Насколько мне известно, он так за ним и не пришел, хотя рассказывают, что он забил старшего сына Тайлера до смерти каким-то китайским боевым оружием.

– Каким оружием? – забеспокоилась Кейси.

– Это что-то вроде булавы, Кейси. Три-четыре коротких железных звена с утыканным шипами шаром на одном конце и ручкой на другом[106]106
  Вероятно, имеется в виду фэй чуй, «летающий молот».


[Закрыть].

– Он убил сына, мстя отцу? – поразилась Кейси.

– Этого я ещё пока не знаю, но могу поспорить, что причины у него были. – Питер Марлоу улыбнулся какой-то странной улыбкой. – Дирк Струан, старик Тайлер и все остальные, кто создал Британскую империю, покорил Индию, открыл Китай. Господи, какие это были гиганты! Я говорил, что Тайлер был одноглазый? Один глаз ему вырвал хлестнувший по лицу свободный фал во время шторма в тысяча восемьсот тридцатых годах, когда он гнался на своем трехмачтовом клипере – «Белой ведьме» – за Струаном с полными трюмами опиума. Струан на «Китайском облаке» опережал его на целый день. Это была гонка от британских опиумных полей в Индии до рынков Китая. Говорят, Тайлер просто залил пустую глазницу ромом и, выругавшись, приказал матросам на реях поставить ещё парусов. – Помолчав, Питер Марлоу продолжал: – Дирк погиб во время тайфуна в Хэппи-Вэлли в тысяча восемьсот сорок первом году, а Тайлер умер без единого пенни, полным банкротом в шестьдесят третьем.

– А почему без единого пенни, Питер? – спросила Кейси.

– Как гласит легенда, его старшая дочь Тесс – которая потом станет «Каргой» Струан – годами замышляла свалить отца. Вы ведь знаете, что она вышла замуж за Кулума, единственного сына Дирка? Так вот, «Карга» Струан тайно договорилась с банком «Виктория», который был основан Тайлером в тысяча восемьсот сороковых годах, и компанией «Купер-Тиллман», партнерами Тайлера в Штатах. Они заманили его в западню и разорили великий дом «Брок и сыновья» одним сокрушительным ударом. Тайлер потерял все: судоходную компанию, опиум, имущество, склады, акции – все. Его уничтожили.

– И что с ним было дальше?

– Не знаю. Точно не знает никто. Однако рассказывают, что в тот вечер, тридцать первого октября тысяча восемьсот шестьдесят третьего года, старый Тайлер отправился в Абердин – это гавань на другой стороне Гонконга – с внуком Томом, которому тогда было двадцать пять, и шестью матросами. Они захватили океанскую лорку – это судно с корпусом как у китайских джонок, но с европейским парусным вооружением – и вышли в море, укрепив на верхушке мачты вымпел Брока. Говорят, он был вне себя от ярости: с пистолетами за поясом и окровавленной абордажной саблей в руке – при захвате корабля они убили четырех человек. В устье гавани в погоню за ним устремился одномачтовый корабль, но Тайлер потопил его – в те времена из-за пиратов почти все суда были вооружены пушками, а эти моря кишели пиратами с незапамятных времен. Так вот, старик Тайлер вышел в море. С востока дул хороший ветер, и начинался шторм. В устье Абердина он стал выкрикивать ругательства. Он проклял «Каргу» Струан, проклял этот остров, проклял банк «Виктория», предавший его, и Куперов из компании «Купер-Тиллман», но больше всего он проклинал Тайбаня, которого не было в живых почти что двадцать лет. И старый Тайлер Брок поклялся отомстить. Говорят, он орал, что идет за добычей на север и что собирается начать все сначала. Что снова построит свой дом и тогда... и тогда я вернусь, клянусь Богом... я вернусь, и буду отомщен, и тогда мой дом станет Благородным Домом, клянусь Богом... я вернусь...

Последние слова Питер проговорил хриплым голосом, и у Бартлетта с Кейси по спине пробежал холодок. А Марлоу продолжал:

– Тайлер ушел на север, и больше никто о нем не слышал. От него, от его лорки, от его экипажа не осталось и следа. Тем не менее его присутствие, как и присутствие Дирка Струана, по-прежнему ощущается. Вам лучше не забывать, что, имея дело с Благородным Домом, ты волей-неволей имеешь дело и с этими двумя, вернее, с их призраками. В ту ночь, когда Иэн Данросс стал тайбанем, «Струанз» потеряли из-за тайфуна флагман своего грузового флота – «Нетающее облако». Это была огромная финансовая потеря. Судно затонуло у берегов Формозы – Тайваня, – и весь экипаж погиб, за исключением одного моряка, молодого английского матроса. Он был на мостике. Так вот он божился, что их завлекли на скалы ложные огни и что, когда они шли ко дну, он слышал демонический хохот.

Кейси невольно поежилась.

Бартлетт заметил это и, как бы между прочим, взял её под руку. Она благодарно улыбнулась.

– Питер, – заметил Бартлетт, – люди здесь говорят об умерших сто лет назад так, словно они находятся в соседней комнате.

– Старый китайский обычай, – тут же ответил Питер Марлоу. – Китайцы верят, что прошлое предопределяет будущее и объясняет настоящее. Конечно, Гонконгу ведь всего сто двадцать лет, так что человек, которому сегодня восемьдесят... Возьмите, к примеру, Филлипа Чэня, теперешнего компрадора. Ему сейчас шестьдесят пять. Его дед, знаменитый сэр Гордон Чэнь, незаконный сын Дирка Струана, умер в тысяча девятьсот седьмом году в возрасте восьмидесяти шести лет. Филлипу Чэню тогда было девять. Смышленый девятилетний мальчик запомнил все разнообразные истории, которые рассказывал почитаемый им дед о своем отце, Тайбане, и Мэй-мэй, его знаменитой наложнице. Рассказывают, что нравом старый сэр Гордон Чэнь был крут, настоящий наследник. У него имелось две законные жены и восемь наложниц различного возраста, и он оставил разветвленному семейству Чэнь богатство, власть и все остальное. Попросите Данросса показать вам его портреты – у меня только копии, – но, боже, какой это был красавец! Сейчас в живых ещё десятки людей, которые знали его, одного из великих основателей. И господи, «Карга» Струан умерла каких-то сорок шесть лет назад. Посмотрите вон туда! – Он кивнул в сторону сморщенного человечка, тонкого, как стебель бамбука, и почти такого же стойкого, который вел непринужденную беседу с молодой женщиной. – Это Винсент Мак-Гор, тайбань пятого великого хонга – «Интернэшнл эйшн трейдинг». Он много лет работал на сэра Гордона, а потом на Благородный Дом. – Марлоу вдруг ухмыльнулся. – Как гласит легенда, он стал любовником «Карги» Струан, когда, восемнадцати лет от роду, только что прибыл в Гонконг на борту корабля, перевозившего скот из какого-то ближневосточного порта. На самом деле никакой он не шотландец.

– Брось, Питер, – не поверила Флер. – Ты это только что придумал!

– А что ты имеешь против? – ухмыльнулся он. – Ей тогда было всего семьдесят пять.

Все рассмеялись.

– Это правда? – спросила Кейси. – Все так и было?

– Кто его знает, где тут правда, а где выдумка, Кейси. Так мне рассказывали.

– Я в это не верю, – уверенно заявила Флер. – Питер эти истории придумывает.

– Откуда вы все это узнаёте, Питер? – спросил Бартлетт.

– Кое-что вычитываю. В библиотеке суда есть экземпляры газет аж с тысяча восемьсот семидесятого года. Кроме того, существует «История судебного делопроизводства в Гонконге». Великолепная книга, другого такого кладезя сведений о тёмных сторонах жизни не найти, если вы интересуетесь Гонконгом. Господи, чем они только не занимались, все эти так называемые судьи! А также секретари, губернаторы, полицейские чины и тайбани, высокородные и низкого происхождения. Мошенничество, убийства, подкуп, супружеские измены, пиратство, взяточничество – все, что угодно!

И ещё я задавал вопросы. Есть десятки людей, которые давно имеют дело с Китаем, которые обожают предаваться воспоминаниям о прежних временах и знают страсть как много об Азии и Шанхае. Кроме того, немало таких, кто не упускает случая, из ненависти или зависти, подпортить чью-либо репутацию. Конечно, приходится все это просеивать, стараться отделить зерна от плевел, но докопаться до правды очень трудно, почти невозможно.

На миг Кейси задумалась, а потом решилась:

– Питер, а как было в Чанги? Что это было на самом деле? Его лицо не изменилось, иным стало лишь выражение глаз.

– Чанги был началом бытия. – Он произнес это таким тоном, что все похолодели, и Кейси заметила, как Флер взяла мужа за руку. Через мгновение Питер пришел в себя. – Все в порядке, дорогая, – сказал он. Молча, немного смущенные, они сошли с дорожки на нижнюю террасу, и Кейси поняла, что вторглась куда не следует. – Нам нужно выпить. А, Кейси? – добродушно проговорил Питер Марлоу, и все снова стало хорошо.

– Да. Спасибо вам, Питер.

– Линк, – произнес Питер Марлоу, – здесь витает дух насилия, который у здешних пиратов переходит из поколения в поколение, потому что насилие составляет саму их суть. Это очень необычное место, и люди здесь живут очень необычные. – Он помолчал, а потом задумчиво добавил: – Я понимаю, что вы, возможно, будете заниматься здесь бизнесом. На вашем месте я был бы очень и очень осторожен.

15

23:05

Данросс в сопровождении Брайана Квока направлялся к Роджеру Кроссу, шефу особой разведслужбы, который вел на террасе непринужденную беседу с Армстронгом и тремя американцами: Эдом Лэнганом, коммандером[107]107
  Коммандер – в ВМС США капитан 1 ранга.


[Закрыть] Джоном Мисхауэром, военно-морским офицером в форме, и Стэнли Роузмонтом, высоким мужчиной лет пятидесяти с лишним. Данросс не подозревал, что Лэнган из ФБР и что Мисхауэр представляет военно-морскую разведку, – ему было известно лишь, что эти двое из американского консульства. Однако он знал, что Роузмонт из ЦРУ, хотя не имел представления о его должности.

Дамы возвращались к своим столам или разговаривали на террасах и в саду. Мужчины приятно проводили время за напитками. Прием получился славным, как и вечер. В танцевальном зале под мелодичную небыструю музыку двигалось несколько пар. Среди них была Адрион, и Данросс заметил Пенелопу, которая стоически управлялась с Хэвегиллом. Кейси и Бартлетт увлеченно беседовали с Питером и Флер Марлоу, и Данросс дорого бы дал, чтобы послушать, о чем речь. «Этот парень Марлоу того и гляди начнет всем докучать, – думал тайбань, проходя мимо. – Он и так уже знает слишком много секретов, а если прочтет нашу книгу... Ну уж нет! – решил Данросс. – Скорее ад замерзнет. Этой книги ему не видать никогда. Надо было Аластэру совершить такую глупость!»

Несколько лет назад Аластэр Струан подрядил одного известного писателя написать историю «Струанз» к сто двадцать пятой годовщине торговой деятельности компании и передал ему, не прочитав и не отсеяв ненужное, старые гроссбухи и целые чемоданы пожелтевших бумаг. Через год писатель представил будоражащий воображение опус, где документально подтверждались многие похороненные вроде бы навсегда истории и сделки. Потрясенные члены внутреннего правления поблагодарили писателя, расплатились с ним, добавив внушительный бонус, а два экземпляра рукописи – все, что были, – легли в сейф тайбаня.

Данросс поначалу хотел их уничтожить. Но потом подумал: «Жизнь есть жизнь, джосс есть джосс, и ничего страшного в этом нет, если читать книгу будем только мы».

– Привет, Роджер. Можно к вам присоединиться? – с мрачной усмешкой спросил он.

– Конечно, тайбань, – радушно приветствовал его Кросс вместе с остальными. – Будьте как дома.

Американцы из вежливости улыбнулись шутке. Какое-то время они толковали о всяких пустяках, о скачках в субботу, а потом Лэнган, Роузмонт и коммандер Мисхауэр, поняв, что они здесь лишние, вежливо извинились и отошли. Теперь, когда остались только посвященные, Брайан Квок вкратце изложил сказанное Данроссом.

– Мы, несомненно, будем признательны за помощь, Иэн, – процедил Кросс, сверля тайбаня белесыми глазами. – Брайан прав насчет того, что это может быть довольно рискованно. Если, конечно, остальные доклады АМГ существуют. Даже если это не так, не исключено, что какие-нибудь негодяи захотят самолично удостовериться.

– И всё-таки... Как и когда вы получили копию моего последнего доклада?

– А что?

– Вы получили его сами или от третьих лиц?

– А что?

Голос Данросса стал жестче:

– А то, что это важно.

– Ну и что?

Тайбань пристально посмотрел на Кросса, и все трое ощутили исходящую от Данросса силу. Однако и Кросс был не менее упрям.

– Я могу ответить на ваш вопрос, но лишь отчасти, Иэн, – холодно произнес он. – Если я это сделаю, вы ответите на мой?

– Да.

– Мы получили копию вашего доклада сегодня утром. Кто-то из разведки – я полагаю, в Англии – дал наводку одному из своих агентов здесь, что к вам направляется курьер с чем-то, что может представлять для нас интерес. Гонконгский контакт связался с нами и спросил, не хотели бы мы взглянуть на это – за плату, конечно. – Слова Кросса звучали настолько убедительно, что двое других полицейских, знавших, как все обстояло на самом деле, впечатлились вдвойне. – Сегодня утром эту фотокопию доставил мне домой какой-то китаец, которого я никогда раньше не видел. Я ему заплатил. Конечно, вы понимаете, что в таких делах не спрашивают, как кого зовут. Ну так и что?

– Когда сегодня утром?

– В шесть часов четыре минуты, если быть точным. Но почему это для вас так важно?

– Потому что Алан Медфорд Гра...

– О, папа, прошу прощения, что прерываю. – К нему подлетела запыхавшаяся Адрион, держа за руку высокого симпатичного молодого человека. Его мятый мешковатый смокинг, криво повязанный галстук и нечищеные коричнево-чёрные туфли явно контрастировали с элегантным обликом окружающих. – Прошу прощения, что прерываю, но можно я что-нибудь сделаю с музыкой?

Данросс смотрел на молодого человека. Он знал Мартина Хэпли и знал, какая у того репутация. Этот двадцатипятилетний канадский журналист получил образование в Англии. Пробыв в колонии два года, он стал сущим наказанием для бизнесменов. Его язвительный сарказм, далеко идущие разоблачения отдельных личностей и деловой практики, вполне законной лишь в Гонконге, но нигде больше в западном мире, вызывали постоянное раздражение.

– С музыкой, папа, – канючила Адрион. – Она ужасная. Мама сказала, что нужно спросить у тебя. Можно я попрошу их сыграть что-нибудь другое, пожалуйста?

– Хорошо, только не превращай мой прием в молодежную вечеринку. Она рассмеялась, а Данросс снова переключился на Мартина Хэпли:

– Добрый вечер.

– Добрый вечер, тайбань, – проговорил молодой человек с уверенной, вызывающей ухмылкой. – Меня пригласила Адрион. Надеюсь, ничего, что я пришел после ужина?

– Конечно. Развлекайтесь, – сказал Данросс и сухо добавил: – Тут много ваших друзей.

Хэпли усмехнулся:

– Я опоздал на ужин, потому что вышел на одно милое дельце.

– Вот как?

– Да. Похоже, некоторые заинтересованные лица вместе с одним крупным банком распространяют гнусные слухи о платежеспособности одного китайского банка.

– Вы имеете в виду «Хо-Пак»?

– Впрочем, это все чепуха. Слухи. Ещё один гонконгский трюк.

– Вот как? – До Данросса весь день доносились слухи о том, что у банка «Хо-Пак» Ричарда Квана слишком большая дебиторская задолженность. – Вы уверены?

– Я посвятил этому колонку в завтрашней «Гардиан». Кстати, о «Хо-Пак». Вы слышали, что сегодня днем около сотни человек забрали свои вклады из отделения в Абердине? Может ли это быть началом банковской паники и...

– Извини, папа... Пойдем, Мартин! Разве ты не видишь – отец занят. – Привстав на цыпочки, Адрион поцеловала Данросса. Его рука автоматически обняла её и прижала к себе.

– Веселись, дорогая. – Данросс смотрел, как она помчалась прочь, а Хэпли за ней. «Самоуверенный сукин сын, – рассеянно думал Данросс.

Ему хотелось прочитать эту завтрашнюю колонку сейчас, потому что он знал: Хэпли – человек старательный, неподкупный и делает свою работу хорошо. – Разве может быть у Ричарда слишком большая дебиторская задолженность?»

– Так что ты говорил, Иэн? Об Алане Медфорде Гранте? – ворвалось в его мысли.

– О да, прошу прощения. – Данросс сел за стол, решив разложить все вопросы по полочкам. – АМГ мертв, – спокойно объявил он.

Все трое полицейских ошеломленно уставились на него:

– Что?

– Сегодня вечером, без одной минуты восемь, я получил телеграмму, а в двадцать один одиннадцать говорил с его помощником в Лондоне. – Данросс наблюдал за ними. – Я хотел уточнить время, так как очевидно, что у вашего шпиона из КГБ – если он существует – была уйма времени, чтобы позвонить в Лондон и подослать убийц к бедному старине АМГ. Не так ли?

– Да. – Лицо Кросса было серьезным. – Когда он умер? Данросс рассказал все, о чем говорил с Кернаном, но не упомянул о звонке в Швейцарию. Чутье подсказывало, что этого делать не нужно.

– Теперь вопрос в том, был ли это несчастный случай, стечение обстоятельств или убийство.

– Не знаю, – задумался Кросс. – Но я не верю в стечение обстоятельств.

– Я тоже.

– Господи, – процедил Армстронг сквозь зубы, – если у АМГ не было разрешения... Одному Богу известно, что в этих докладах, Богу и вам, Иэн. Если единственные существующие экземпляры у вас, их потенциальная взрывная сила стала ещё больше, чем когда-либо.

– Если они существуют, – тут же заметил Данросс.

– А они существуют?

– Я скажу вам об этом завтра. В десять утра. – Данросс встал. – Прошу извинить, – вежливо поклонился он с непринужденным изяществом. – Я должен уделить внимание остальным гостям. О, ещё одно напоследок. Что насчет «Восточного облака»?

– Судно будет отпущено завтра, – пообещал Роджер Кросс.

– В любом случае? Кросс, казалось, шокирован.

– Господи, тайбань, мы же не торгуемся! Брайан, разве вы не сказали, что мы лишь пытаемся помочь?

– Сказал, сэр.

– Друзья должны всегда помогать друг другу, верно, тайбань?

– Да. Абсолютно. Благодарю вас.

Они смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду.

– Да или нет? – пробормотал Брайан Квок.

– Существуют или нет? Думаю, что да, – высказал свое мнение Армстронг.

– Конечно существуют, – раздраженно проговорил Кросс. – Но где они? – Подумав, он добавил с ещё большим раздражением, отчего сердца обоих полицейских замерли: – Брайан, когда вы были с Иэном, Официант Фэн доложил, что ни один из его ключей не подходит.

– О, это нехорошо, сэр, – осторожно заметил Брайан.

– Да. С этим сейфом придется нелегко.

– Может, следует посмотреть в Шек-О, сэр, на всякий случай? – предположил Армстронг.

– А вы стали бы хранить там такие документы – если они существуют?

– Не знаю, сэр. Данросс непредсказуем. Я считаю, что они в его пентхаусе в «Струанз»: самое безопасное место.

– Вы там были?

– Нет, сэр.

– Брайан?

– Нет, сэр.

– Я тоже не был. – Кросс покачал головой. – Какая досада!

– Единственное, что мы можем сделать, – это послать туда команду ночью, сэр, – задумчиво рассудил Брайан Квок. – На тот этаж можно подняться на отдельном лифте, но нужен специальный ключ. Предполагается также, что есть ещё один, прямой лифт из подземного гаража.

– В Лондоне, черт возьми, провал за провалом, – ворчал Кросс. – Я не могу понять, почему эти дураки чертовы не делают того, что должны делать. И почему АМГ не спросил разрешения.

– Возможно, не хотел, чтобы кто-то в системе знал, что он имеет дело с посторонними.

– Если был только один посторонний. Могли быть и другие. – Кросс вздохнул и, задумавшись, закурил. Армстронг с завистью уставился на сигарету. Он сделал глоток коньяка, но легче от этого не стало.

– Лэнган передал свою копию, сэр?

– Да, Роузмонту здесь и дипломатической почтой к себе в штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне.

– Господи, – мрачно проговорил Брайан Квок. – Значит, к утру об этом будет знать весь Гонконг.

– Роузмонт заверил меня, что этого не случится. – Улыбка Кросса была сухой. – Тем не менее нам лучше быть готовыми.

– Возможно, Иэн был бы больше настроен на сотрудничество, если бы знал об этом, сэр.

– Нет, лучше пусть это останется между нами. Хотя он что-то задумал.

– А как насчет того, чтобы с ним поговорил суперинтендент Фоксвелл, сэр? Они старые друзья.

– Если Брайан не смог уговорить его, то никто не сможет.

– А губернатор, сэр?

Кросс покачал головой:

– Его вовлекать незачем. Брайан, займитесь Шек-О.

– Найти и открыть его сейф, сэр?

– Нет. Просто поставьте там людей, чтобы туда больше точно никто не проник. Роберт, отправляйтесь в Главное управление и свяжитесь с Лондоном. Пенсли в Эм-ай-5 и Синдерсом в Эм-ай-6. Выясните точное время гибели АМГ. Все, что удастся. Проверьте рассказанное тайбанем. Проверьте все – возможно, существуют другие копии. Далее: пошлите команду из трех агентов сюда для наблюдения за этим местом сегодня ночью, в частности для охраны Данросса, втайне от него, конечно. Я встречу старшего на перекрестке Пик-роуд и Кулумз-Уэй через час, так что времени у вас достаточно. Ещё одну команду отрядите к Струан-билдинг. Одного поставьте в гараж – на всякий случай. Оставьте мне свою машину, Роберт. Встретимся у меня в офисе через полтора часа. Действуйте.

Разыскав хозяина дома, Армстронг и Квок принесли свои извинения, поблагодарили и направились к машине Брайана. Когда они спускались по Пик-роуд на старом «порше», Армстронг выложил то, о чем думали оба с того момента, как об этом упомянул Данросс:

– Если шпион – Кросс, у него была уйма времени, чтобы позвонить в Лондон или передать информацию «Севрину», КГБ или ещё черт знает кому.

– Да.

– Мы вышли из его кабинета в восемнадцать десять – это одиннадцать ноль-ноль по Лондону. Так что это не мы: слишком мало времени. – Армстронг повернулся на сиденье, чтобы облегчить боль в спине. – Черт, как хочется сигаретку.

– В «бардачке» лежит пачка, старина.

– Завтра я закурю, завтра. Просто какой-то анонимный алкоголик, наркоман паршивый! – Армстронг усмехнулся, но невесело. Он бросил взгляд в сторону друга. – Выясни потихоньку, кто ещё сегодня читал папку АМГ – кроме Кросса, – и как можно быстрее.

– Я тоже об этом подумал.

– Если он единственный, кто читал её... Ну, тогда это ещё одно свидетельство. Это ничего не доказывает, но всё-таки. – Он подавил нервный зевок, чувствуя страшную усталость. – Если это он, то мы действительно по уши в дерьме.

Брайан вел машину очень быстро и очень умело.

– Он не говорил, когда передал копию Лэнгану?

– Говорил. В полдень. За ланчем.

– Утечка могла быть от них, из консульства: оно у них как решето.

– Возможно, но интуиция подсказывает, что это не так. Роузмонт человек нормальный, Брайан, и Лэнган тоже. Они профессионалы.

– Я им не доверяю.

– Ты никому не доверяешь. Они оба попросили свои штаб-квартиры навести справки насчет московских штампов в паспортах Бартлетта и Кейси.

– Хорошо. Думаю, я пошлю телекс приятелю в Оттаву. У них тоже может быть что-нибудь на эту парочку. Кейси – девочка что надо, верно? Было ли у неё надето что-нибудь под этим платьем?

– Десять долларов против пенни, что ты никогда не узнаешь.

– Принято.

На повороте Армстронг бросил взгляд на раскинувшийся внизу город и гавань, где у причала доков, на стороне Гонконга, красовался залитый огнями американский крейсер.

– Когда-то здесь стояло с полдюжины наших собственных военных кораблей, – грустно проговорил он. – Старые добрые королевские ВМС! – Во время войны он служил на эсминцах старшим лейтенантом. Два раза тонул: один раз при Дюнкерке[108]108
  Речь идет об эвакуации более 330 тысяч солдат английской и французской армий, прижатых наступавшими немецкими бронетанковыми частями к побережью Ла-Манша у Кале в мае-июне 1940 г.


[Закрыть], второй – через три дня после высадки союзников в Европе в 1944 году у Шербура.

– Да. Жаль нашего флота, но что поделаешь, время идет.

– Не в лучшую сторону, Брайан. Какая жалость, что вся, черт возьми, империя полетела к черту! Проклятая война! Проклятые немцы, проклятые япошки...

– Да. К вопросу о флоте: как тебе показался Мисхауэр?

– Этот парень из американской военно-морской разведки? Ничего, – устало отозвался Армстронг. – Много говорил по делу. Шепнул на ушко Старику, что Штаты собираются удвоить численность своего Седьмого флота. Это настолько суперсекретно, что он даже не хотел говорить по телефону. Готовится большое сухопутное вторжение во Вьетнам.

– Дураки чертовы: их уничтожат, как французов. Неужели они газет не читают, не говоря уже о разведдонесениях?

– Мисхауэр шепнул также, что послезавтра приходит их ядерный авианосец с восьмидневным визитом для отдыха и восстановления сил. Тоже сверхсекретная информация. Попросил нас принять дополнительные меры безопасности и понянчиться со всеми янки на берегу.

– Ещё нам не хватало, черт возьми, забот.

– Да, – многообещающе добавил Армстронг. – Ещё и потому, что Старик упомянул о каком-то советском судне, которое «прихромало» вечером на ремонт.

– О боже! – Брайан выправил машину после того, как руль непроизвольно дернулся в сторону.

– Я тоже так подумал. Мисхауэра чуть удар не хватил, а Роузмонт ругался минуты две без перерыва. Старик, конечно, заверил их, что никого из русских моряков, как обычно, на берег не выпустят без специального разрешения и что мы, как всегда, будем следить за всеми. Но вдруг кому-то потребуется врач или ещё что-нибудь? Кто-то может выскользнуть из сети.

– Да. – После паузы Брайан Квок сказал: – Надеюсь, мы получим эти папки Гранта, Роберт. «Севрин» – нож в брюхе Китая.

– Да.

Какое-то время они ехали молча.

– Мы проигрываем нашу войну, верно? – нарушил тишину Армстронг.

– Да.