Текст книги "Скрижаль последнего дня"

Автор книги: Джеймс Беккер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

48

Хассан остановил взятый напрокат автомобиль на парковке – которая фактически представляла собой просто ровную пыльную площадку – на окраине Рамаллаха, небольшого поселения, расположенного к северу от Иерусалима, в центральной части Западного берега реки Иордан.[19]19
  Рамаллах имеет статус города и в настоящее время является столицей Палестинской Автономии. Здесь располагалась резиденция Ясира Арафата, и здесь же он похоронен.


[Закрыть] Едва только он заглушил двигатель, как на территорию парковки заехали еще две машины и остановились неподалеку. Хассан и Якуб открыли двери и выбрались на улицу, и в ту же секунду из подъехавших автомобилей появились четверо мужчин – все одетые в джинсы и футболки – и направились в их сторону.

– Ассалам алейкум, – официально поприветствовал их Якуб. – Мир вам.

– Мир и тебе, – ответствовал мужчина, который, несомненно, был главным в четверке. – У вас есть деньги?

Якуб обернулся к Хассану. Тот медленно сунул руку в наружный карман своей легкой курточки, вытащил толстую пачку банкнот и шагнул вперед. Якуб вскинул руку в предостерегающем жесте, останавливая товарища.

– А у вас есть товар? – ответил он вопросом на вопрос. – Давайте-ка посмотрим.

Старший кивнул и, повернувшись к машине, пригласил Якуба последовать за ним. Они подошли к багажнику, который уже открывал один из сообщников главаря. Все трое заглянули внутрь, и глазам их предстали два черных кожаных чемоданчика, изрядно вытертые и поцарапанные. Спутник главаря быстро осмотрелся по сторонам, склонился над багажником, открыл замочки и поднял крышки. В каждом чемоданчике оказалось с полдюжины полуавтоматических пистолетов различных типов с двумя-тремя дополнительными магазинами каждый. Все оружие явно было не новым, его покрывали многочисленные царапины и вмятины, однако в остальном оно казалось вполне пригодным – за ним явно тщательно следили, чистили и регулярно смазывали.

Якуб наклонился и вытащил на пробу несколько пистолетов.

– Мы берем два «75 CZ»[20]20
  «CZ-75» – пистолет, разработанный в 1975 году в Чехословакии. Имеет широкое распространение во всем мире.


[Закрыть] и два «браунинга». И плюс по два магазина к каждому. У вас достаточно патронов?

– Разумеется. Сколько вам коробок?

– Четырех хватит, – решил Якуб.

Торговец оружием открыл еще один чемоданчик, меньшего размера, достал из него три коробки девятимиллиметровых патронов «парабеллум» и протянул Хассану, который взамен передал пачку денег.

– Спасибо, друг, – поблагодарил Якуб. – С тобой приятно иметь дело.

– Насчет оружия, – пропуская лесть мимо ушей, произнес главарь торговцев. Он проверил деньги и захлопнул крышку багажника. – Когда закончите свои дела, позвоните мне. Если оружие будет в порядке, мы купим его за полцены.

– Только за половину?

– Это наша обычная ставка. Можете, если хотите, оставить его себе. В общем, как меня найти, вы знаете.

49

Чем дольше работали Анджела и Бронсон над переводом, тем, казалось, легче шли дела. Несмотря на то что над первой строчкой они бились больше часа, на то, чтобы перевести надпись целиком, у них ушло чуть меньше трех часов. Как заявила Анджела, это был отнюдь не плохой результат, пусть даже в итоге остались три слова, которые упорно не желали поддаваться расшифровке.

Исследователи поздравили друг друга, выпив по рюмочке из имевшегося в номере мини-бара, а потом приступили к самой трудной части работы: попытке доискаться смысла старинного текста. Как и в предыдущие разы, Бронсон выписал на бумагу переведенные слова в том порядке, в каком они располагались на дощечке. И вот что у него получилось:

земли полость из медный …

и четыре дощечки Ир-Цадок против исполнить

в локоть в тогда задачу

нам стороны … … было

наш в круга наступление продолжить и

локтей укрыли с в свитков

Ниже он записал тот же текст, но уже расставив слова в обратном порядке, то есть так, как принято их читать на английском:

… медный из полость земли

исполнить против Ир-Цадок дощечки четыре и

задачу тогда в локоть в

было … … стороны нам

и продолжить наступления круга в наш

свитков в с укрыли локтей

Бронсон прочитал то, что получилось, после чего быстро пробежал глазами другие разложенные на столе листы.

– А теперь, – сказал он, – я вставлю переведенные нами слова в общий текст. Тогда, я надеюсь, мы сможем наконец разглядеть лес за деревьями.

Через несколько минут он протянул Анджеле листок с окончательной версией, по крайней мере окончательной на данный момент:

… были … бен … … исполнить нашу … … задачу

и … … было завершено … …. и теперь … ….

наш последний … … медный свиток … … тогда забрали … …

… мы … … в пещере … … в месте … ….

свитков что … … с поселением … … Ир-Цадок Секаха …

свиток из серебра… … … мы … … в резервуаре

… месте наступления конца … … дощечки из храма в Иерусалиме

… … … великому … мы укрыли в … … круга

алтаре … … четыре камня … … стороны шириной … …

локтей и … … локоть чтобы … внутреннюю полость слава …

… и вера … … нам сохранить … … продолжить нашу

… … против захватчиков … нашей земли

– Пожалуй, я могу заполнить еще две лакуны. – И Анджела указала на пропущенные места. – Я думаю, что этот кусок текста следует читать так: «рядом с поселением, известным как Ир-Цадок Секаха». Эх, если бы только у нас было немного больше…

Внезапно она замолчала и вытаращилась на лист с переводом. Бронсон внимательно посмотрел на бывшую жену.

– В чем дело?

– Строчки, расположенные выше, – туманно пояснила Анджела. – Скажи, Крис, исходя из общего стиля изложения, каким ты представляешь себе человека, записавшего этот текст?

– Что-то я тебя не понимаю.

– Я хочу спросить: по твоему мнению, он был жрецом, воином или кем?

Бронсон еще раз прочитал перевод, задумался и произнес:

– Здесь, в общем, особо не за что зацепиться, кроме разве что самого конца. Там, мне кажется, он объясняет необходимость сражаться с захватчиками. Так что, если хочешь знать мое мнение, я бы сказал, что он был воином, возможно, участником иудейского сопротивления, или что там у них было в то время.

– Именно. А теперь обрати внимание на этот отрывок, начинающийся словами «медный свиток» и до слова «пещере». Вспомни, что в начале первого тысячелетия у евреев не было армии как таковой. У них не было организованных армейских подразделений, как у тех же римлян. Существовало что-то вроде многочисленных группировок воинов, которые, когда им было это выгодно, объединялись для совместных действий против завоевателей. Все остальное время они сражались между собой, если только не были заняты тем, что совершали набеги на поселения с целью украсть пищу, деньги и оружие.

– Вроде как герильясы? – уточнил Бронсон.

– Совершенно верно. Сделав такое предположение, попробуем извлечь немного больше смысла из данного отрывка. Если подставить слова «который мы» перед «тогда забрали», эта фраза вполне сойдет за описание налета. Они разграбили поселение и среди прочего добра захватили медный свиток.

– И?

– И очень похоже, что они догадались – это был не простой медный свиток. Судя по дальнейшему тексту, они спрятали его в пещере; и, вероятно, это была пещера в Кумране, поскольку буквально через несколько слов мы встречаем упоминание о месте, «известном как Ир-Цадок Секаха». – Анджела замолчала и посмотрела на Бронсона. – Что тебе известно о Кумране?

– Ну, немногое. Я знаю, что там обнаружили Свитки Мертвого моря. Кажется, они были созданы сектой ессеев, которые потом спрятали их в ближайших пещерах.

Анджела кивнула:

– Это одна точка зрения, но она почти наверняка ошибочна. В Кумране действительно существовала община ессеев, а Свитки Мертвого моря были найдены в одиннадцати пещерах, расположенных сразу к западу от поселения. Свитки содержат многочисленные копии книг Ветхого Завета, так называемой Еврейской Библии, кроме только Книги Есфири. Порядка восьмидесяти процентов текстов написано на пергаменте, остальные – за одним-единственным исключением – на папирусе. Таковы факты. Все остальное – это уже различные интерпретации.

Одна из связанных со свитками трудностей заключается в том, что археолог, который первым начал проводить раскопки в Кумране в 1949 году (это был доминиканский монах отец Ролан де Во из Библейской Школы в Иерусалиме), предположил, что свитки были созданы и спрятаны в пещерах именно членами кумранской общины. На основе этой гипотезы он построил все свои дальнейшие заключения о том, что представляла собой данная община. Это примерно то же самое, как если, скажем, через тысячу лет кто-то раскопает развалины Бодлианской библиотеки,[21]21
  Бодлианская библиотека – библиотека Оксфордского университета, которая оспаривает у Ватиканской право называться старейшей в Европе, а у Британской – титул самого крупного книжного собрания Великобритании. С 1610 (официально – с 1662) года наделена правом на получение обязательного экземпляра всех изданий, выпускаемых в стране. Названа в честь сэра Томаса Бодли (1545–1613), известного собирателя старинных манускриптов, состоявшего на дипломатической службе королевы Елизаветы.


[Закрыть] обнаружит одни лишь хранившиеся в ней тексты времен Древнего Рима и на этом основании сделает вывод, что жители Оксфорда говорили на латыни и были страстными поклонниками гладиаторских игр.

– В Оксфорде многие люди действительно говорят на латыни, – парировал Бронсон, – и я не удивлюсь, если некоторые из них увлекаются также и гладиаторами.

В ответ Анджела улыбнулась и сказала:

– Хорошо-хорошо, но ты ведь понимаешь, к чему я клоню? Смысл в том, что отец де Во сделал допущение, которое гласило: раз свитки были спрятаны рядом с поселением кумранской общины, значит, их должны были написать члены этой самой общины. Но никакого реального подтверждения его гипотезе обнаружено не было. И возникает вопрос: если авторами свитков действительно были ессеи из Кумрана, то почему они решили спрятать их в непосредственной близости от места своего проживания? Кто же так скрывает ценные вещи? Это просто не имеет смысла. Но как только такое ложное предположение укоренилось в сознании де Во, он стал через его призму рассматривать все сделанные впоследствии находки и открытия.

Он пришел к заключению, что жители Кумрана были членами иудейской секты ессеев, одной из самых религиозных в те времена. Приступив же к изучению непосредственно самого поселения, он заявил, что обнаружил скрипторий – место, где монахи или специальные писцы писали (или же переписывали) манускрипты. Причем основывался он исключительно на том, что обнаружил при раскопках скамью, две чернильницы и небольшое количество письменных принадлежностей.

Однако существует масса других возможных объяснений: так, например, это могла быть классная комната для занятий, а может, помещение служило для военных либо торговых целей. Кроме того, в так называемом скриптории не было найдено ни малейшего фрагмента хоть одного свитка. Согласись, это по меньшей мере странно. Если помещение использовалось исключительно для тех целей, как предположил де Во, в нем должно было сохраниться полно инструментов и материалов, которые использовали писцы. В самом крайнем случае логично было бы ожидать обнаружить там куски чистого папируса или остатки свитков.

Чтобы придать больший вес своей гипотезе, что ессеи были очень религиозными людьми, де Во отождествил несколько найденных на памятнике резервуаров с ритуальными иудейскими купальнями для омовения – их называют миквами. Если бы он посмотрел на поселение в Кумране непредвзятым взглядом, не зная ничего о свитках, он, вероятно, предположил бы, что резервуары просто использовались для сбора и хранения воды, и это был бы наиболее логичный и очевидный вывод. Кроме того, де Во просто проигнорировал массу других показательных находок, обнаруженных при раскопках памятника. Не забывай, что археологи мастерски умеют это делать: игнорировать неудобные факты. У них в этом деле чертовски большой опыт.

– Хм, а я думал, что археология – это наука, – заметил Бронсон. – Научный метод исследования, тщательное изучение находок, радиоуглеродный метод и все такое прочее.

– Мечтатель! Археологи не хуже других известны за умение подтасовывать результаты исследований и пренебрежение к фактам, которые не укладываются в их теорию. Но вернемся к нашим баранам. Если де Во прав в своих предположениях, тогда выходит, будто кумранские ессеи жили в нищете и убожестве; но в то же время другие исследователя памятника обнаружили деньги, стеклянную и керамическую посуду, инструменты и украшения из металла и множество иных ценных для науки предметов. Эти факты вроде бы говорят о противоположном, то есть что обитатели Кумрана вели вполне мирскую жизнь, и к тому же жизнь безбедную.

– Но если Кумран не был религиозным центром, то чем он был?

– Больше похоже на правду представление о Кумране как о богатой усадьбе. Это был основной или, может быть, второй дом важной по местным меркам семьи; место остановки паломников на пути в Иерусалим; гончарная мастерская; может, даже крепость или укрепленный торговый центр.

Следующим шагом, который предпринял де Во, стала попытка закрыть доступ к свиткам (и не позволить даже посмотреть их фотографии) всем, за исключением небольшого числа избранных и близких к нему исследователей. По крайней мере, это справедливо в отношении свитков из пещеры номер 4 – в ней было обнаружено около сорока процентов всех находок памятника.

– Но ведь какие-то подробности они опубликовали?

– Да, но только наименее значительные. Тексты, найденные в пещере номер 1, были предъявлены миру в период с 1950 по 1956 год. В 1963 году в одном томе были опубликованы материалы из еще восьми пещер, а еще два года спустя стал доступен текст так называемого Свитка псалмов, обнаруженного в 11-й пещере. И, конечно, едва эти тексты появились, тут же ученые перевели их на различные языки.

Но вот материалы из пещеры номер 4 впервые были опубликованы только в 1968 году, да и то в ничтожном количестве. К этому времени де Во, похоже, окончательно утвердился во мнении, что не стоит допускать к свиткам других ученых. Он издал совершенно секретное распоряжение, согласно которому со свитками могли работать только члены его первоначальной команды или же рекомендованные ими люди. Умер де Во в 1971 году, но с его смертью ничего не изменилось. Ученые по-прежнему не имели доступа к материалам из 4-й пещеры и даже не могли посмотреть фотографии свитков. Так продолжалось до 1991 года (без малого полстолетия со времени открытия), когда практически случайно в библиотеке Сан-Марино в Калифорнии были обнаружены снимки всех находок из 4-й пещеры. Вскоре эти фотографии были опубликованы.

– Но если авторами свитков были не ессеи, или кто там жил в Кумране, тогда кто же? – спросил заинтересованный Бронсон.

– Этого никто не знает. Наиболее вероятное объяснение, что они были созданы членами некой радикальной религиозной секты из Иерусалима, которые, спасаясь от римских войск во время очередного периода политической нестабильности, спрятали свитки в кумранских пещерах.

– А что все-таки в них содержится?

– Большинство свитков представляют собой переписанные копии известных текстов, в основном из Ветхого Завета, причем намного более ранние, чем те, что были доступны для изучения прежде. К примеру, среди свитков имеется тридцать с лишним копий Второзакония. Много там также и светских текстов – большинство из них прежде не были известны, – которые пролили новый свет на ту форму иудаизма, которая была в ходу в так называемый период Второго Храма. Этот период длился с 516 года до нашей эры – в тот год было завершено восстановление Иерусалимского Храма, после того как в 586 году был разрушен первоначальный Храм Соломона, – и до 70 года уже нашей эры, когда римляне разграбили Иерусалим, разрушили Храм и тем самым окончательно подавили длившееся четыре года Великое еврейское восстание.

И теперь переходим к Медному Свитку, – продолжила рассказ Анджела. – Он совершенно не похож ни на какой другой обнаруженный в Кумране артефакт. В 1952 году экспедиция, спонсируемая министерством по делам старины Иордании, проводила работы в пещере номер 3 и обнаружила в ней уникальный предмет, получивший обозначение 3Q15. Оно означает всего лишь, что это был пятнадцатый предмет из 3-й пещеры Кумрана. Находка представляла собой тонкий лист из практически чистой меди примерно семи футов в длину; очевидно, он раскололся на две части, когда его сворачивал в трубку неведомый создатель. Пролежав два тысячелетия в пещере, медный лист подвергся сильному окислению, стал чрезвычайно хрупким и ломким. Сразу стало ясно, что развернуть его будет очень непросто. Медный Свиток не похож ни на какую другую известную находку – из Кумрана ли или откуда бы то ни было – во-первых, размерами (никогда прежде не находили таких больших текстов, записанных на металле), а во-вторых, своим содержимым.

Но прежде археологи столкнулись с серьезной проблемой: как развернуть свиток? Почти пять лет они провели в раздумьях над артефактом, пока наконец не пришли к решению. И вот тут они совершили ошибку. Свиток отправили в Манчестерский технологический университет, где его распилили вдоль на две части при помощи чрезвычайно тонкой дисковой пилы. В результате свиток полностью раскрылся, и исследователи получили в свое распоряжение для изучения несколько изогнутых кусков медного листа. К сожалению, ученые из Манчестера (да и почти все остальные исследователи) упустили из виду две важные детали, связанные с Медным Свитком.

Когда его развернули, обнаружилось, что пространство между свернутыми листами меди заполнено каким-то плотно утрамбованным веществом, очень напоминающим обожженную глину. Ученые предположили, что это не более чем скопившаяся за две тысячи лет пыль и прочий мусор, но они ошибались. Ведь никто из них не удосужился проверить, в каких вообще условиях хранился свиток в пещере. Если бы они это сделали, то обнаружили бы, что земля в кумранских пещерах представляет собой мельчайшую пыль, буквально порошок, и в ней не содержится кремний, благодаря которому она могла бы превратиться в твердую субстанцию. Даже если ее смочить водой, она, когда высохнет, просто превратится обратно в пыль. Тот, кто изготовил Медный Свиток, перед тем как его свернуть, намеренно покрыл одну сторону листа слоем глины, а потом обжег в печи, чтобы глина затвердела и превратилась практически в керамику.

– Но зачем? Чтобы защитить медь, из которой был сделан свиток?

– Знаешь, как ни странно, скорее всего, все было с точностью до наоборот. Сейчас большинство исследователей считают, что создатели Медного Свитка предполагали: металл станет корродировать, и в этом случае текст свитка должен был остаться отпечатанным на обожженной глине. Эту важную деталь ученые из Манчестера также проглядели.

Текст написан в основном на так называемом мишнаитском иврите,[22]22
  Термином «мишнаитский иврит» принято обозначать язык, которым написана Мишна – наиболее древняя часть Талмуда и современные ей источники. Мишна в ее нынешнем, каноническом виде была составлена и отредактирована в начале III в. н. э.


[Закрыть] хотя в нем присутствует некоторое количество греческих букв – причем до сих пор неизвестно, с какой целью они включены в текст. Собственно, греческих букв насчитывается четырнадцать штук, и первые семь образуют слово, точнее, имя Эхнатон. Этот фараон правил Египтом около 1350 года до нашей эры, и наибольшую известность он приобрел за то, что основал, пожалуй, первую в мировой истории монотеистическую религию. Однако Медный Свиток был изготовлен самое раннее через тысячу лет после правления Эхнатона, и почему вдруг он упоминается в тексте – это до сих пор тайна, покрытая мраком.

– Но почему создатели свитка пошли на такие ухищрения?

– Вероятно, из-за его содержания. Похоже, будто они хотели быть уверенными, что написанное ими сохранится сколь возможно долго; намного дольше, чем, скажем, если бы они писали на папирусе. Ну а причина, почему они поставили такую цель, проста: практически весь текст свитка является перечнем сокровищ, возможно, хранившихся еще в Первом Иерусалимском Храме. И если верить приведенным в свитке цифрам, общая их стоимость по нынешним ценам превысит два миллиарда фунтов.

50

– Так что, получается, что Медный Свиток – это действительно карта, указывающая путь к сокровищам? – спросил Бронсон.

– Нет, на самом деле это не карта. Это перечень из шестидесяти четырех мест, и в шестидесяти трех из них, как предполагают, спрятаны несметные драгоценности: буквально тонны золота и серебра. Шестьдесят четвертая позиция в списке указывает на местонахождение второго документа, в котором, видимо, содержатся дополнительные сведения о сокровище и о том, где оно спрятано. По мнению некоторых ученых, этим документом может быть свиток, получивший название Серебряный.

Единственная загвоздка заключается в том, что никто не знает толком, а существует ли вообще Серебряный Свиток, и если существует, то где его искать. Относительно его местонахождения в Медном Свитке просто говорится, что поясняющий документ следует искать «в примыкающей с северной стороны шахте, в смотрящем на север углублении, у самого входа». Едва ли это можно назвать точным указанием.

– А какова дальнейшая судьба Медного Свитка?

– Когда отец де Во ознакомился с его содержанием, он немедленно понял: Медный Свиток категорически не стыкуется со всеми доводами и гипотезами, которые отстаивал он сам и его приспешники. Ведущие аскетический образ жизни кумранские сектанты вряд ли могли быть обладателями двадцати шести тонн золота и шестидесяти пяти тонн серебра (если, конечно, ученые верно интерпретировали содержащиеся в свитке данные). И тогда де Во делает то, что делает большинство ученых разных мастей, когда они вдруг сталкиваются с неопровержимыми фактами, идущими вразрез с тщательно выпестованной и лелеемой ими теорией. Он во всеуслышание заявляет, что Медный Свиток – подделка, фальшивка или же чья-то шутка.

Эти его заявления не выдерживают никакой критики. Предположим, что свиток – подделка. Тогда резонно будет задать вопрос: зачем его создатели прибегли к таким ухищрениям? Ведь изготовить подобный свиток – далеко не простая работа. Мы, конечно, чертовски мало знаем о людях, населявших Иудею в те далекие времена, но, по крайней мере, пока никто не высказывал гипотезу, что они были большими любителями розыгрышей. Но даже если они и захотели пошутить, с чего бы им так заморачиваться, чтобы сделать свиток, а потом спрятать в удаленной пещере, где его могли бы не найти и через несколько сотен, а то и тысяч лет? Не забывай, что Свитки Мертвого моря обнаружили по чистой случайности.

Но самое убедительно свидетельство подлинности Медного Свитка – то, что он является именно тем, чем является, то есть сухим канцелярским перечнем. Каждый предмет описан, указано его местонахождение, но безо всякого приукрашивания. Это как будто опись товаров и не более того, и тем самым он производит впечатление подлинного.

– А эти исследователи в Манчестере просто разрезали свиток на две части? – спросил Бронсон.

– Совершенно верно. Они не приняли во внимание, что глина как минимум столь же важна, сколь и сам свиток, и первым делом удалили «грязь». Не знаю, как именно они это делали, но в любом случае одновременно они умудрились повредить и медный лист, то есть «убили двух зайцев одним выстрелом». Наверное, им стоило бы оставить в покое глину и осторожно, кусок за куском, удалять металл. Но вместо этого они намазали наружную поверхность свитка очень сильным клеем и распилили лист вдоль чрезвычайно тонкой дисковой пилой. В результате из свитка получилось две дюжины изогнутых кусков меди, они попали в руки специалистов, и те смогли начать перевод текста. Но, конечно, при разрезании медного листа часть текста была уничтожена.

– Но хоть что-то из перечисленных предметов нашли? Я хочу сказать, что это придало бы вес тексту свитка, верно? Это было бы железное доказательство, что он подлинный.

В ответ Анджела только вздохнула.

– Если бы это было так просто. В начале первого тысячелетия указанные в свитке определения, вероятно, что-то значили, но сегодня они не имеют практически никакого смысла. Например, в перечне говорится: «в пещере, что возле фонтана, принадлежащего Дому Хаккоза. Копать на шесть локтей; шесть золотых слитков». Все это очень хорошо, если ты знаешь, кто такой был этот Хаккоз и где находился «принадлежащий его Дому фонтан». Но сейчас, по прошествии двух тысяч лет, шансы найти сокровище на основании таких туманных указаний, можно сказать, равны нулю. Кстати, что касается Хаккоза и его семьи (или Дома), то как раз о нем нам кое-что известно, чего не скажешь о большинстве упомянутых в Медном Свитке имен. Дело в том, что имя это встречается в исторических хрониках. Эти Хаккозы были хранителями сокровищ Второго Иерусалимского Храма, но, честно говоря, эта информация мало чем способна помочь – мы не знаем, где они жили, и, более того, в Медном Свитке может идти речь о совсем других Хаккозах.

Бронсон поднялся, с хрустом распрямил ноющую от напряжения спину и направил стопы к мини-бару еще за одной порцией.

– Но вот чего я не могу понять: какое это имеет отношение к Серебряному Свитку и каменным дощечкам Моисея?

Анджела с благодарностью взяла протянутый стакан.

– Посмотри, о чем говорится дальше в нашей надписи. Свиток из серебра упоминается в том контексте, что его спрятали в резервуаре; еще дальше автор сообщает, что где-то они укрыли и некие дощечки. Но то были не просто какие-то старинные дощечки. Я думаю, текст надо читать как «дощечки из нашего Храма в Иерусалиме», а это уже действительно что-то! Кроме того, это означает, что покойный Якуб вполне мог быть прав – по крайней мере, существует вероятность, что эти дощечки могли быть Заветом Моисея. Таким образом, этот арамейский текст, часть которого находилась на глиняной дощечке, найденной в Рабате Маргарет О'Коннор, рассказывает о том, как были спрятаны три различные реликвии: Медный Свиток, второй свиток, сделанный из серебра, и, наконец, эти дощечки Моисея. И… кажется, я знаю, почему их спрятали и когда. Я поняла это буквально только что, и все из-за значения одного-единственного слова.

– Какого слова? – наклонившись вперед, спросил заинтригованный Бронсон.

– Вот этого, – показала Анджела.

– «Бен»?

– Да. Недалеко отсюда находилась известная крепость Масада. Она пала в 73 году нашей эры после длительной осады римскими войсками. Укрывавшиеся в ней повстанцы были известны под именем сикариев, а их предводителя звали Элеазар бен Яир. Бен, – повторила Анджела. – Ни в одном из словарей, которыми мы с тобой пользовались, нет списка имен собственных – вот почему мы никак не могли перевести с их помощью это слово. – Она ткнула пальцем в ряд образующих его арамейских букв на экране ноутбука. – Я предполагаю, что этот текст может являться подлинным описанием того, как группа сикариев, которой удалось бежать из крепости Масада перед самым ее падением, спрятала Медный Свиток в одной из кумранских пещер. Эта гипотеза также вполне удовлетворительно объясняет, почему Медный Свиток так разительно отличается от прочих Свитков Мертвого моря – он просто, как говорится, из совсем другой оперы.

Ты только вдумайся, Крис, – произнесла Анджела, и ее карие глаза засверкали от возбуждения. – Медный Свиток абсолютно не похож на прочие свитки из пещер Кумрана. В нем приведена опись спрятанных сокровищ; почти все остальные содержат материалы на религиозную тематику, в большинстве своем это фактически библейские тексты. Одна-единственная деталь, которая их роднит, – язык надписей, древнееврейский. Но даже этот факт вызывает некоторое недоумение. Текст Медного Свитка написан на мишнаитском иврите. Этот язык использовался для передачи на письме устных традиций пересказа Торы, Пятикнижия Моисеева. – Анджела откинулась на спинку стула и на несколько секунд задумалась. – Единственное разумное объяснение заключается в том, что Медный Свиток был принесен из совершенно другого места.

Бронсон кивнул. Логические построения Анджелы были, как обычно, безукоризненны.

– Я тебя внимательно слушал, но все же скажи: есть, по крайней мере, вероятность, что и другие реликвии – «свиток из серебра» и «дощечки из храма» – также были спрятаны где-то в Кумране?

Анджела отрицательно покачала головой:

– Не думаю. Если бы все предметы были схоронены в одном месте, тогда текст, мне кажется, должен был бы выглядеть как-то так: «…и в Кумране мы спрятали два свитка и дощечки». На деле же, как мы видим, сперва рассказывается о том, как спрятали первый свиток, а потом уже идет рассказ об укрытии других предметов. То есть очевидно, что они спрятали одну реликвию, а потом отправились в другое место, чтобы схоронить остальные.

Она посмотрела на Бронсона. Во взгляде Анджелы читалось неукротимое желание разгадать тайну.

– И нам с тобой предстоит узнать, где этот тайник.