Текст книги "Скрижаль последнего дня"
Автор книги: Джеймс Беккер
Жанры:
Крутой детектив
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
– Отлично, – прогундосил Декстер. – Я верну Бронсону должок за то, что он сделал с моим носом.
– Если это Бронсон, – сказал Хокстон, – нужно быть очень осторожными. Мы уже знаем, насколько он может быть опасен. Мы должны застать его врасплох. Поэтому никаких фонариков, никаких разговоров, вообще – никакого шума. Нас трое против двух, мы все вооружены, так что все должно пройти гладко. Обставим дело, будто это были два трагических несчастных случая, а может, просто сбросим тела в резервуар. Бульк – и все дела. Поняли меня?
Декстер и Бэверсток дружно кивнули.
– Мы все ознакомились с фотографиями туннеля, – обратился к подельникам Бэверсток. – По его дну проложен деревянный настил с перилами с обеих сторон, и, как только мы на него ступим, мы даже в темноте легко сможем найти дорогу. Бронсон, вероятно, будет пользоваться каким-то источником света, так что мы обнаружим их еще издалека.
Без дальнейших разговоров трое мужчин медленно вступили в подземный туннель. Когда они взошли на деревянный настил, Бэверсток шепотом велел остановиться на несколько секунд, чтобы глаза немного привыкли к царящей здесь практически полной тьме.
– Видите там свет? – прошептал он и махнул рукой вглубь туннеля. – Они уже возле источника. Теперь никаких переговоров, шагаем медленно и очень осторожно; остановимся задолго до ступенек перед колодцем.
Практически бесшумно охотники за древними реликвиями начали осторожно продвигаться к виднеющемуся в конце туннеля тусклому свечению.
Бронсон вынырнул на поверхность и ухватился за болтающуюся веревку.
– Есть что-нибудь? – спросила Анджела, больше машинально, чем действительно ожидая что-то услышать.
– Думаю, я что-то видел. Нырну еще разик, последний.
Бронсон сделал быструю серию вдохов-выдохов, чтобы прочистить легкие и освободить их от углекислого газа, потом набрал полную грудь воздуха и в который уже раз ушел под воду.
Собрав все силы, он донырнул до того места, которое исследовал в последнее погружение, – места, где колодец расширялся, – и попытался отыскать замеченный тогда неизвестный предмет. Но снова каменные стены выглядели всюду одинаковыми, без малейших отличий, и в этой части колодца были точь-в-точь такие же, как и в других. Бронсон без устали пытался отыскать хоть что-нибудь; он плавал туда-сюда, дышать с каждой секундой становилось все труднее, луч света метался по каменным стенам.
Возможно, он ошибся. Возможно, это был просто обман зрения, или же он принял желаемое за действительное. Бронсон уже собирался бросить эту затею и подниматься, как вдруг луч фонаря высветил какой-то предмет в нескольких футах у него над головой. У предмета были ровные края, и он, похоже, торчал из стены. Бронсон понял, что нырнул слишком глубоко и искал не в том месте.
Он сделал несколько энергичных движений ногами и немного поднялся, ни на мгновение не отводя луча фонаря с таинственной находки. Когда он наконец оказался рядом, легкие его разрывались от недостатка воздуха, но все же Бронсон твердо намеревался узнать, что же именно он нашел.
Больше всего предмет напоминал полено, но как только Бронсон сомкнул руку на его торце, он понял, что это не дерево, а металл. Он покрепче ухватился за торчащий конец, но тот не поддавался – похоже, предмет крепко засел в естественной щели в скале. Бронсон переменил хватку, взялся поудобнее и снова потянул; второй рукой он уперся в стену колодца, продолжая при этом сжимать непослушными пальцами фонарь.
На этот раз предмет наконец пошевелился. Бронсон потянул сильнее – и, подняв облако мути, трофей вдруг оказался у него в руке.
Бронсон оттолкнулся от стены и начал быстро подниматься к поверхности. Едва его голова оказалась над водой, он сразу же жадно глотнул воздуха, потом еще раз.
Надышавшись, Бронсон передал фонарь Анджеле, а сам ухватился за веревку.
– Что это? – звенящим от напряжения голосом спросила Анджела.
– Не знаю, – все еще тяжело дыша, ответил Бронсон. – Эту штуковину заклинило в трещине в стенке колодца. Кажется, она металлическая. Держи.
Анджела опустилась на колени и протянула над водой руки. Приняв находку, она бережно положила ее на площадку подле своих ног. Бронсон в это время, хватаясь за предусмотрительно завязанные узелки, выбирался из колодца.
Вылезать оказалось не так трудно, как опасался Бронсон – он мог не только держаться за веревку, но и отталкиваться ногами от стенок, – и уже через несколько секунд он стоял, весь дрожа от холода, на площадке рядом с Анджелой.
Покопавшись в рюкзаке, она вытащила полотенце и протянула Бронсону – тот не переставал дрожать и энергично притопывал ногами, чтобы согреться. Наконец он обтерся насухо и стал одеваться. Анджела тем временем перевела луч фонарика на найденный в колодце загадочный предмет.
– Похоже на свернутый в рулон лист металла, – охрипшим от волнения голосом проговорила она, и Бронсон увидел, что его бывшую супругу тоже начала сотрясать дрожь. – Он весь в водорослях, но вроде бы на нем можно различить значки… Господи, Крис, кажется, это ОН. Похоже, что ты нашел Серебряный Свиток.
73
– Я тоже так считаю, – раздался вдруг над их головами чей-то голос.
Внезапно темноту прорезали целых три луча света от мощных фонарей. Бронсон и Анджела на несколько мгновений ослепли. Возникло кошмарное ощущение дежавю: так же все происходило и в Туннеле Езекии, только на этот раз бежать было некуда. Они оказались в самой настоящей ловушке, безоружные и беспомощные.
Лучи света буквально пригвоздили Бронсона и Анджелу к деревянной площадке. Они стояли и, прищурившись, смотрели на собравшихся у верхней ступеньки мужчин.
Хокстон чуть переместил фонарь, и свет упал на пистолет, который он крепко держал в правой руке.
– Как видите, мы вооружены, – бросил он, – так что не надо делать глупостей.
– Что вам нужно? – спросил Бронсон.
– Да вроде это должно быть очевидно, – вступил в разговор Бэверсток. – Мы хотим забрать этот свиток. Спасибо, что потрудились его достать и нам даже не пришлось мочить ноги.
Анджела моментально узнала голос.
– Тони? Мне следовало догадаться! Что ты здесь делаешь?
– То же, что и ты, Льюис. Ищу сокровище, которое сикарии спрятали две тысячи лет назад. Как приятно, что вы его нашли. Теперь я сказочно разбогатею.
– Ерунда какая! – яростно возразила Анджела. – Если это в самом деле Серебряный Свиток, его нужно должным образом изучить и сохранить. Он должен отправиться в музей.
– Не волнуйся. В конечном итоге он и окажется в музее, – с довольным видом заверил ее Бэверсток. – То, что лежит сейчас у твоих ног, – это, возможно, самая известная в мире карта сокровищ. И когда мы ее расшифруем, она укажет нам путь к богатейшему за всю историю человечества кладу. Последующие несколько лет мы только и будем заниматься тем, что выкапывать этот клад и осторожно продавать на черном рынке некоторые наиболее ценные предметы – вот, Декстер большой дока по этой части. Ну а потом мы все сможем удалиться на покой и жить припеваючи на вырученные средства. И тогда уже я прибегу со свитком в Британский музей. Я получу такую же известность, как и Говард Картер.
– Эх, Тони, а я-то всегда считала тебя ученым, – холодным, презрительным тоном произнесла Анджела. – А ты, оказывается, просто маленький, грязный расхититель гробниц?
– Я и есть ученый, но мне всегда доставляло удовольствие немного поработать на стороне. Пожалуй, то же можно сказать и про тебя.
– А если мы отдадим вам свиток, вы нас отпустите? – спросила Анджела.
– Не будь такой наивной, – бросил Хокстон. – Если сохранить вам жизнь, вы расскажете кому-нибудь об этом свитке, и уже через каких-то несколько дней весь Ближний Восток будет кишеть охотниками за сокровищами. Нет, твоя карьера и вся твоя жизнь закончатся прямо здесь.
– Я офицер британской полиции, – предупредил его Бронсон. – Убьете меня – и вас будут искать все копы Великобритании.
– Я бы с тобой согласился, будь мы в каком-нибудь английском подвале, но мы-то торчим в туннеле под заброшенной крепостью посреди Израиля. Никто и никогда не узнает, что вы мертвы; никто и никогда не будет даже знать, что вы были здесь. Ваши тела просто исчезнут. Этот колодец достаточно глубокий, и он прекрасно укроет ваши косточки на веки вечные. Ну все, хватит болтать. Передайте-ка свиток. – Хокстон повернулся к Бэверстоку. – Тони, возьми.
Держа на мушке Анджелу, Бэверсток осторожно шагнул к ведущей на нижнюю площадку лестнице. Однако у Бронсона оказался припрятан в рукаве козырный туз. Он схватил свиток, отскочил к самому краю площадки и вытянул руку с реликвией прямо над темными водами подземного колодца.
– Сделаешь еще один шаг – и я его выпущу, – предупредил Бронсон. – Понятия не имею, насколько глубок этот колодец, но уж поверьте мне: он действительно глубокий. Чтобы достать свиток, вам понадобится профессиональное водолазное оборудование, но не факт, что оно поможет. Вы верно заметили: здесь любой предмет может упокоиться на веки вечные.
На несколько секунд в подземном туннеле воцарилась мертвая тишина – никто не осмеливался даже шевельнуться, – и вдруг раздался выстрел. Он прогрохотал подобно грому, и громкое эхо загуляло по пещере, отражаясь от каменных стен.
А в следующее мгновение туннель огласил дикий вопль.
74
Внезапно для всех окружающих Декстер повалился на бок и схватился за раненую ногу; пистолет его покатился по полу туннеля. В первую секунду от шока он ничего не почувствовал, но через мгновение нога взорвалась болью, и Декстер заорал благим матом.
Бэверсток предусмотрительно бросился на землю, чтобы уйти с линии огня. Хокстон развернулся на сто восемьдесят градусов и направил луч фонаря в ту сторону, откуда они все пришли, отчаянно пытаясь определить, откуда стреляли. Одновременно другой рукой он выхватил свой пистолет. Внезапно фонарь выхватил из темноты три неподвижные фигуры – они находились всего в каких-то двадцати футах.
Бронсон, как только услышал звук выстрела, бросил свиток на деревянную площадку, а сам толкнул Анджелу в сторону, под защиту скалы, которая нависала над источником.
Только Хокстон попытался прицелиться, как был ослеплен сразу двумя фонарями, и немедленно услышал звук выстрела.
В то же мгновение он почувствовал мощный толчок в грудь и, не удержавшись на ногах, рухнул спиной вперед на деревянный настил. Тело его пронзила вспышка ужасной, непереносимой боли; свет вокруг, казалось, начал меркнуть. А потом Хокстон перестал вообще что-либо чувствовать.
Лучи света переместились – неизвестные выискивали новую мишень. Вот они скрестились на Бэверстоке, который, весь дрожа, съежился у края дощатого настила. В руке он судорожно сжимал пистолет. Один за другим, практически слившись в один, прозвучали два выстрела. Бэверсток, опрокинувшись навзничь, слетел с настила и затих на каменном полу туннеля.
Когда смолкло эхо выстрелов, вокруг воцарилась зловещая тишина, но уже через несколько мгновений кто-то невидимый в темноте закричал от боли.
– Господи, Крис! – испуганно прошептала Анджела. – Что же это такое?
– Веди себя тихо. В нас, похоже, никто не стреляет. Пока, во всяком случае.
Бронсон схватил рюкзак и, порывшись в его недрах, вытащил небольшой ломик. Засунув приятно холодящий кожу стальной инструмент за пояс, он выпрямился и сразу почувствовал себя увереннее. Оружие, конечно, было не ахти какое, но ничего лучшего у него не было. И потом, напомнил себе Бронсон, прежде он довольствовался и меньшим. Значительно меньшим.
– Как крыс в ловушке, – раздался вдруг в темноте тихий, еле слышимый за причитаниями Декстера, голос.
Трое мужчин осторожно приближались к ведущей вниз лестнице; лучи света от их фонарей плясали по полу туннеля.
Один остановился возле Декстера и холодно посмотрел сверху вниз на корчащегося от боли торговца антиквариатом. Луч фонаря высветил уже приличных размеров лужу крови, вытекающей из простреленного бедра.
– Прошу вас, помогите, – простонал искаженным от боли голосом Декстер. – Мне нужно срочно к врачу, или я истеку здесь кровью.
– Не истечешь, – успокоил его обладатель негромкого голоса, – и врач тебе уже не понадобится.
Небрежным движением он прицелился в голову Декстера и спустил курок.
Один из его товарищей перешел на противоположную сторону туннеля и, осветив скрючившееся окровавленное тело Бэверстока, удовлетворенно хрюкнул. Наконец, третий опустился на корточки рядом с неподвижным телом Хокстона. Он сноровисто обыскал убитого, нашел в одном из карманов заинтересовавший его предмет и окликнул подельников.
– Ты угадал. У него действительно была дощечка, – сказал он и продемонстрировал извлеченный из кармана Хокстона прямоугольник обожженной глины.
Мужчина высокого роста подошел к нему, взял дощечку и несколько секунд изучал ее, подсвечивая себе фонарем.
– Это другая, – произнес он наконец. – Оставь ее у себя, пока я здесь закончу.
Стоя на самой нижней площадке, Бронсон и Анджела, после того как стихли выстрелы, слышали только неразборчивое бормотание нескольких голосов. Дальше на некоторое время все стихло, а потом они услышали звуки шагов. Они приближались.
Бронсон осторожно посмотрел наверх. По лестнице спускался высокий мужчина с пистолетом в руке. Лицо его пока оставалось в тени. Оставшиеся двое стояли наверху и, держа Бронсона и Анджелу на прицеле, не спускали с них глаз. В сложившейся ситуации Бронсон был лишен возможности сделать хоть что-то; единственное, что ему оставалось, это поднять руки – по крайней мере, пока мужчина не подойдет ближе.
Вот неизвестный вышел на площадку и встал там, глядя на Бронсона и Анджелу. На мгновение его осветил луч фонаря, который держал один из оставшихся наверху, и Бронсон не смог сдержать улыбку, когда увидел частично парализованное лицо и бельмо на месте правого глаза.
– Не могу сказать, Якуб, чтобы я был удивлен. После того как я увидел вас в Тель-Авиве, я ждал, что вы появитесь и здесь. Надо думать, ваши люди следили за нами с самого нашего приезда в Израиль?
Якуб улыбнулся и кивнул. Улыбка его производила устрашающее впечатление.
– Вы умный человек, Бронсон. Поэтому я и оставил вас в живых в Марокко. Я знал, что вы отправитесь на поиски Серебряного Свитка, и подумал: очень велика вероятность, что вы сможете его найти. – Он махнул рукой в сторону лежащего на площадке зеленоватого металлического цилиндра. – И вы действительно его нашли. Теперь я заберу его с собой.
– Свиток должен отправиться в музей, – решительно заявила Анджела.
Несколько секунд Якуб рассматривал ее словно какое-то редкое насекомое.
– Все называют меня Якуб, – почти доверительно сказал он, – хотя настоящее мое имя другое. А знаете, почему меня так зовут?
Анджела помотала головой.
– Вам, наверное, приходилось слышать о Лестнице Иакова?
– Это какая-то веревочная лестница, используемая на кораблях, – предположил Бронсон.
– В общем, верно, – отметил Якуб. – Есть еще такое растение.[36]36
Лестницей Иакова (англ. Jacob's ladder) называют вант-трап, или веревочную лестницу, на кораблях. Растение рода Pedilanthus из семейства молочайных получило название «Лестница Иакова» (другое название – «Хребет дьявола») за необычную изломанную форму ствола.
[Закрыть] Но имеется и третье значение. Персонаж христианской Библии по имени Иаков увидел во сне лестницу, ведущую на небеса. Я многим людям показал дорогу на небо, потому меня и прозвали Якубом, когда мне еще не было и пятнадцати. – Он помолчал и потом продолжил: – Я вооружен, как и мои люди. Вы безоружны. Теперь отдайте мне Свиток, и можете свободно уходить. В противном случае я без особого сожаления пристрелю вас обоих и все равно заберу Свиток.
– Вы только что хладнокровно, будто мух, прикончили трех человек, – сказал Бронсон. – В Марокко ваши люди убили О'Конноров. Если вы так легко забираете у людей жизни только ради того, чтобы вернуть глиняную дощечку, где гарантия, что вы не убьете и нас?
– Нет никакой гарантии. А теперь быстро решайте. Я не могу назвать себя терпеливым человеком.
Бронсон протянул свиток Якубу. Припрятанный ломик оттягивал брюки, но Бронсон понимал, что шансов у него пока что нет никаких. Двое бандитов держат его на мушке и запросто пристрелят, не успеет он достать свое оружие.
– И что вы будете с ним делать? – спросил он Якуба.
– В этом свитке содержится перечень мест, где спрятаны иудейские сокровища. Я разыщу их сколько смогу, но, в отличие от трех этих кровавых кусков дерьма, – и он брезгливо кивнул наверх, где, как понял Бронсон, лежали тела Декстера, Хокстона и Бэверстока, – которые просто хотели присвоить себе все награбленное, я намерен продать большинство своих находок в израильские музеи и частным коллекционерам из этой страны. Для собственной коллекции я оставлю лишь наиболее ценные предметы. Ну а потом те деньги, которые мне заплатят евреи, я передам палестинцам, и пусть они помогут им освободить страну от наводнивших ее израильских паразитов. В этом действительно будет какая-то справедливость, если деньги евреев в итоге обратятся против них же самих.
Он еще раз взглянул на Анджелу, которая с независимым видом стояла рядом с Бронсоном, потом спокойно повернулся к ним обоим спиной, поднялся по ступенькам и махнул своим людям рукой, чтобы они двигались в обратный путь. Анджела и Бронсон остались стоять в темноте и слушали, как удаляются по деревянному настилу шаги Якуба и его подельников.
75
Когда шаги марокканских бандитов затихли в туннеле, Бронсон натянул оставшуюся одежду и обнял Анджелу.
– Ну, по крайней мере, мы нашли Серебряный Свиток и какое-то время подержали его в руках, – попытался он ободрить бывшую супругу. – Очень мало кто еще сможет когда-либо похвастать этим. Очень, конечно, досадно, что пришлось отдать его Якубу, но у нас не было выбора. Тут уж или пан, или пропал.
– Может, так, – негромко сказала Анджела, – а может, и нет.
К удивлению Бронсона, судя по голосу, она вовсе не казалась расстроенной.
– Что ты хочешь сказать?
– Сикарии утверждали, что спрятали здесь и кое-что еще, кроме Серебряного Свитка; нечто, столь же для них ценное. Возможно, даже более ценное.
Бронсон аж присвистнул.
– Ну конечно! «Дощечки из Храма в Иерусалиме». Но где их искать? Ты знаешь?
Даже в полутьме Бронсон различил на лице Анджелы довольную ухмылку.
– Думаю, что знаю. Я еще не вышла из игры. А ты?
* * *
Бронсон подхватил рюкзак, и они с Анджелой стали подниматься по лестнице. Наверху им пришлось перешагнуть через тела Декстера и Хокстона, однако третьего трупа нигде видно не было.
– А где же Бэверсток? – громко поинтересовался Бронсон.
– Может, он ухитрился улизнуть?
– Сомневаюсь. Якуб безо всяких колебаний пристрелил двух других, так с какой стати он бы оставил в живых Бэверстока? – Бронсон несколько секунд всматривался в конец туннеля, потом подошел к краю площадки, где между деревянным настилом и стеной имелся зазор. Посветил туда фонарем и удовлетворенно хмыкнул. – Ну, точно. Там внизу лежит тело. Должно быть, выстрелами его просто снесло с настила.
– Ох, Крис, мне это совершенно безразлично. Они все получили по заслугам, и я не собираюсь проливать по ним слезы, даже по Бэверстоку. Давай уже пойдем отсюда.
Когда Бронсон и Анджела скрылись в направлении входа, в конце туннеля, рядом с резервуаром, раздались негромкие царапающие звуки. Спустя несколько секунд из щели у стены показалась голова Бэверстока, и вот он уже, подтянувшись, оказался на деревянном настиле. Пошарив вокруг руками, он довольно быстро, несмотря на кромешную тьму, нашел пистолет, который обронил при падении.
Бэверстоку повезло: одна из выпущенных в него пуль прошла мимо, а вторая лишь слегка зацепила плечо, но рана очень сильно кровоточила и жгла, словно огнем. Свалившись с настила, он благоразумно решил притвориться мертвым, надеясь, что безжалостные убийцы поверят в его смерть и не станут в том удостоверяться.
И хитрость его сработала. Бэверсток был жив и практически здоров, а теперь карман приятно оттягивал пистолет. И – что было еще более важно – он слышал все, что Анджела говорила Бронсону о «дощечках из Храма». А Бэверстоку было прекрасно известно, о чем именно шла речь. Он даже представлял, где Бронсон и Анджела начнут их искать.
Бэверсток снова наклонился и долго шарил руками по деревянному настилу, пока не нащупал фонарь. Убедившись, что тот работает, он осторожно направился по туннелю в сторону входа.
Анджела и Бронсон вышли из древнего акведука и с наслаждением вдохнули свежий ночной воздух. Постояв немного в самом сердце крепости Хар-Мегиддо, они поднялись по ступенькам и наверху снова остановились, чтобы восстановить дыхание, а потом направились к развалинам храмов.
– Если внимательно присмотреться к надписи на глиняных дощечках, – объясняла Анджела, пока они шли к большому круглому алтарю, расположенному позади руин храма, – становится понятно, что сикарии спрятали Серебряный Свиток и «дощечки из Храма» в одном месте: только свиток в резервуаре, а дощечки в алтаре. А в то время, когда они пришли с реликвиями в Хар-Мегиддо, единственным здесь алтарем был тот, на который мы с тобой смотрим в настоящую минуту.
Она остановилась и вытащила из кармана лист бумаги – тот самый, который изучала вечером, пока Бронсон мирно посапывал на соседнем сиденье. Направив на лист луч фонарика, Анджела сказала Бронсону:
– Взгляни еще раз на эту надпись. Смотри: здесь прямо говорится про «дощечки из нашего Храма в Иерусалиме». Следующая фраза, которая должна нас сейчас интересовать, звучит так: «в … … круга алтаре». Здесь два слова пропущено, но, пожалуй, можно восстановить первоначальный смысл. Я бы интерпретировала это следующим образом: «в имеющем форму круга алтаре». Следующий кусок расшифровать уже несколько легче. Сейчас мы имеем: «… … четыре камня … … стороны шириной … … локтей и … … локоть чтобы … внутреннюю полость». Я думаю, читать предложение следует так: «нужно вынуть четыре камня с южной стороны шириной на столько-то локтей и высотой один локоть, чтобы открыть внутреннюю полость».
– Несколько локтей? – переспросил Бронсон. – Я понимаю, почему ты решила, что в высоту будет один локоть, но вот с шириной все чертовски запутаннее, точно?
– Запутаннее. Но не думаю, чтобы это имело значение. Важно здесь то, что надпись четко указывает на наличие внутри этого алтаря полости, и чтобы получить к ней доступ, нужно было вытащить несколько камней с южной стороны. И именно этим займемся сейчас и мы с тобой.
Они подошли поближе к алтарю и, чтобы не споткнуться и не упасть, все время подсвечивали себе под ноги фонариками. Идти здесь было очень непросто и даже опасно: на пути постоянно встречались низкие стены и предательски поджидали неосторожного ротозея равномерно расположенные довольно глубокие квадратные ямы, о назначении которых Бронсон мог только догадываться.
Определить, где у алтаря южная сторона, было нетрудно. Бронсон просто посмотрел на звездное небо, нашел Большую Медведицу и перешел к противоположной стороне каменного сооружения, Анджела – следом за ним.
– Север находится там, – показав на ночное небо, объяснил Бронсон, – следовательно, здесь у нас южная сторона алтаря. – Он присел на корточки и при свете фонаря стал рассматривать слагающие древнее сооружение камни. – Впечатление такое, что никто сотни лет к ним не прикасался. – Уразумев, что сказал, он коротко хохотнул. – Ну, естественно, не прикасался. Так откуда мы начнем?
– В надписи имеется только одно точное указание: высота камней, которые вынимали сикарии, составляла один локоть. Это при условии, что я правильно перевела это слово с арамейского, то есть именно «локоть», а не «локтей».
– Напомни, пожалуйста, сколько будет локоть в современных единицах?
– Если грубо, то восемнадцать дюймов, – ответила Анджела. – Но сикарии вынимали камни, чтобы получить доступ к полости внутри алтаря, и, думаю, они имели в виду именно размер открывавшегося отверстия. Но вот смотрю я на эти камни и думаю: вынь почти любые два – и получится отверстие высотой около восемнадцати дюймов. Так что это указание не сильно нам поможет.
Бронсон снова внимательно посмотрел на стенку древнего алтаря.
– Ну, пожалуй, можно будет начать где-нибудь с середины, а дальше поглядим, что из этого выйдет.
– Возможно, есть более простой путь, – заметила Анджела. – Камни не скреплены раствором, а я положила тебе в рюкзак проволочную вешалку. Надо только ее распрямить, и мы получим что-то вроде тонкого, но прочного щупа длиной около трех футов. Будешь просовывать его между камнями – может, тебе в итоге удастся таким образом обнаружить внутреннюю полость.
– Гениально, – только и смог вымолвить Бронсон и, не теряя времени, принялся за работу. Он достал из рюкзака вешалку и плоскогубцы и принялся разматывать проволоку. Уже через пару минут она вся была выпрямлена, лишь на одном конце Бронсон оставил подобие Т-образной ручки, чтобы держать за нее импровизированный щуп.
– Попробуй вот здесь, – предложила Анджела и показала на два камня, между которыми имелась большая щель.
Бронсон засунул проволоку в щель, но, проникнув всего дюймов на восемь-десять, она наткнулась на препятствие – вероятно, на следующий ряд камней, лежащий за внешним. Бронсон вытащил щуп и попробовал в другом месте, но результат был тот же.
– Да, это может затянуться, – произнес он и сунул проволоку в следующую щель, – но все равно так будет намного быстрее, чем если бы пришлось наобум вытаскивать камни.
Прошло почти десять минут, а никаких признаков полости за внешним рядом камней пока не обнаружилось. И вдруг, так внезапно, что Бронсон даже удивился, при очередной попытке импровизированный щуп ушел глубоко – намного глубже, чем все предыдущие разы. Бронсон вытянул его, просунул снова, и снова щуп не остановился на десяти дюймах, а проник на расстояние много больше двух футов.
– Здесь явно есть пустота, – уверенно заявил Бронсон. – Давай-ка поглядим, что тут у нас.
Он снова открыл рюкзак и вытащил ломик. Просунул кончик инструмента между двумя камнями и надавил на противоположный конец. Ничего не произошло. Тогда Бронсон развернул ломик, снова вставил в щель и со всей силой навалился на него. На этот раз камень чуть пошевелился. Тогда Бронсон принялся методично его расшатывать, вставляя ломик то сверху, то снизу, и камень постепенно стал поддаваться усилиям. Через пару минут он расшатался настолько, что Бронсон смог с размаху загнать свое орудие глубоко в щель над камнем и, действуя как рычагом, вывернуть наконец его из стены. С глухим стуком тот упал на землю. Бронсон отодвинул его в сторону, и они вдвоем с Анджелой нетерпеливо заглянули в образовавшуюся дыру.
К огромному их разочарованию, прямо за вынутым камнем находился другой.
– Теперь понятно, почему наш щуп прошел так далеко, – сказал Бронсон и ткнул пальцем в отверстие. – В одном месте угол камня, который я вытащил, находился в точности на том же уровне, что и угол следующего. А в предыдущих случаях везде, где я просовывал проволоку, она, должно быть, просто утыкалась в камень из внутреннего ряда.
– Попробуй еще, – предложила Анджела.
Когда Бронсон стал просовывать стальной щуп в щели вокруг камней уже из внутреннего ряда, тот каждый раз, не встречая сопротивления, явно проникал в пустоту.
– Надо вынуть еще один камень из внешней кладки, – решил он, – чтобы было сподручнее работать. А потом я вытащу пару камней из внутреннего ряда.
После того как Бронсон вывернул из стенки один камень, вынуть второй было уже не так сложно. Его больше беспокоило, как бы не обрушился верхний ряд, потерявший в результате его действий опору, но пока что он держался крепко. Внутренняя кладка легче поддалась усилиям, поскольку слагавшие ее камни были несколько меньших размеров. Бронсон довольно быстро вытащил три из них, так что в стенке образовалось отверстие, достаточно широкое, чтобы в него можно было заглянуть.
– Дай, пожалуйста, фонарь, – невнятно проговорил он, встал на колени и просунул голову в дыру.
– Что там видно? – дрожащим от возбуждения голосом спросила Анджела. – Что там?
– Сдается мне, здесь ничего нет. Постой-постой – на полу что-то лежит. Помоги мне. Похоже, она весьма тяжелая.
Кряхтя, Бронсон вытащил через отверстие массивную каменную плиту и с помощью Анджелы прислонил ее к стенке алтаря. Потом они поднялись на ноги и несколько секунд завороженно разглядывали находку.
– Черт, и что же это? – нарушил наконец молчание Бронсон. – И, кажется, там лежит еще одна такая.
Менее чем через минуту они вытащили и вторую плиту и аккуратно поместили ее рядом с первой.
– Вот так, – пробормотал Бронсон, потом еще раз заглянул в дыру и, подсвечивая себе фонариком, внимательно обследовал полость. – И больше здесь ничего нет, – сообщил он, – кроме мелких камней и массы пыли.
Бронсон и Анджела стояли и пристально смотрели на две каменных плиты. Они были продолговатые, с прямоугольным основанием и закругленной верхней частью, где-то с дюйм толщиной, порядка пятнадцати дюймов в высоту и девять-десять дюймов в ширину. Плиты с обеих сторон покрывали аккуратные ряды значков, и, как показалось Бронсону, надпись была сделана на арамейском. За последнее время ему очень часто приходилось иметь дело с арамейскими текстами, и он не сомневался, что не ошибается. Кроме того, похоже было, что надписи на обеих плитах идентичны.
– Пыли? – глядя на него, переспросила Анджела.
– Ага. Я бы сказал, это пыль двух тысячелетий.
– Но смотри, – и Анджела показала на плиты. – На них нет ни пылинки.
Бронсон присмотрелся к находке более внимательно.
– Ну, возможно, я смахнул всю пыль, пока вытаскивал их, – предположил он. – Но что это такое? Мне кажется, текст представляет собой что-то вроде списка. Просто это больше похоже именно на ряд отдельных фраз, чем на какой-то цельный текст.
Анджела ничего не ответила. Она опустилась на колени и внимательно рассматривала плиты, кончики ее пальцев осторожно повторяли очертания арамейских символов. Когда через полминуты она подняла глаза на Бронсона, он увидел, что лицо ее побледнело.
– Я и думать не смела, что мы обнаружим что-то подобное, – тихо произнесла Анджела. – Пожалуй, нашу находку можно назвать «дощечками из Храма в Иерусалиме», «дощечками Моисея». Я полагаю, это могут быть ранние – действительно ранние – копии Декалога.[37]37
Декалог в буквальном переводе с греческого означает «десятисловие».
[Закрыть]
– Копии чего? – не понял Бронсон. Он заметил, что Анджела едва ли не задыхается, так она разволновалась.
– Я имею в виду Десять заповедей, Завет Моисеев. Каменные скрижали, которые Господь передал Моисею на горе Синай. Договор, который Бог заключил с людьми. Те самые законы, которые заложили основы веры. – Анджела замолчала на несколько секунд, потом посмотрела на Бронсона. Глаза ее округлились, и в них отразился страх. – Забудь о Ковчеге Завета. Возможно, перед нами сейчас находятся две копии самого Завета.
– А кто сказал, что это копии? – раздался голос за их спинами, и через мгновение из темноты выступил Бэверсток с пистолетом в руке.