Текст книги "Я вырубила его одним ударом (СИ)"

Автор книги: Джессика Франсес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Когда он колеблется, я не понимаю, почему. Кто-то вломился в мой дом, чтобы сделать это. Разве это не достаточная причина, чтобы позвонить им? Если они оставили цветы вместо разрушения, это не означает, что ситуация менее страшная.

– Да, тебе стоит подать заявление, – наконец отвечает он.

– Почему ты говоришь так неуверенно?

Он долго смотрит на меня, словно оценивая.

– Я не уверен, что полиция отнесётся к этому серьёзно. Здесь определённо было совершено уголовное преступление, но, судя по состоянию твоих замков на передней и задней дверях, взлома не было. Все окна тоже заперты изнутри. Я не вижу никакой очевидной точки входа.

Я вспоминаю слова, сказанные мне Боуэном всего пару дней назад. Когда я спросила, как он попал в мою запертую комнату, он сказал, что у него есть свои способы.

– Это даже не имеет смысла, как кто-то проник в мой дом и не оставил следов?

– Послушай, оставь это мне, а я сделаю несколько звонков. У меня есть знакомый коп. Я посоветуюсь с ним и попрошу его составить отчёт об инциденте. А теперь осмотрись и скажи мне, может, что-то пропало или было испорчено?

Я киваю, не в восторге даже оттого, что переступаю порог собственного дома, и это раздражает меня до чёртиков.

Это мой дом. Как посмел кто-то войти без приглашения и попытаться отнять святилище, которое я построила для себя?

Более уверенно я прохожу мимо Деклана и даю себе минуту, чтобы снова рассмотреть все цветы. Мой дом уже пахнет как цветочный магазин. Глаза начинают слезиться, и, похоже, у меня есть аллергия, о которой я никогда не знала.

– Всё выглядит нормально? Я имею в виду, кроме этого чёртова райского сада.

Я оглядываюсь и смотрю мимо цветов на картины, висящие на моих стенах, на мой скромный телевизор, стоящий у одной стены, на мой мягкий кожаный диван, который я купила на гаражной распродаже, и на мою книжную полку, полную детективов и нескольких романов, все ещё там, где я их оставила.

– Вроде все на месте, – наконец бормочу я, следуя за Декланом, пока он водит меня по всем комнатам. Ничто не выглядит неуместным.

Я вздрагиваю, когда он просит меня проверить ящик с нижним бельём, а затем внимательно присмотреться, вдруг там что-то пропало. Я не могу сказать, пропало ли что-нибудь. Всё выглядит, так как обычно, хотя не исключено, что что-то могло пропасть. Я не помню, как выглядят все мои трусы и сколько их точно.

– Значит, ничего не украдено, – бормочет Деклан себе под нос, осматривая мою спальню. Предполагаю, что он внимательно оглядывается вокруг в свете этой ситуации, но затем он подходит к фотографии в рамке, на которой я вижу себя, Джоуи, Арти и Зандера, когда мы были моложе. Кажется, мама Зандера сфотографировала нас однажды летом.

Вообще-то Деклан тоже есть на фотографии, но я отрезала его, потому что фото не помещалось в рамку. Интересно, что он думает, ведь рядом с Джоуи есть пустое место, которое в принципе я могла отрезать вместо него.

Я лично люблю эту фотографию. Я помню, как мы все ныли, когда она требовала, чтобы мы позировали, но теперь я так рада, что она заставила нас.

Рядом стоит новая фотография Авы, Синтии и меня. Мы все нарядились на вечеринке по случаю помолвки Авы и Зандера. Я настояла на этой фотографии, хотя девочек и не надо заставлять фотографироваться, они это любят.

И последняя фотография – я, держащая Дженсена. Он крепко спит в моих объятиях, пока я смотрю на него сверху вниз. По всему дому у меня висит много фотографий меня и моих друзей, включая тех, с кем я уже не общаюсь. Некоторые из них либо со школы, либо с колледжа, но фотографии людей, стоящие в моей спальне – это моя семья.

– Дек? – спрашиваю я, когда он ставит фотографию обратно, и выражение его лица становится ещё более замкнутым.

– Я отвезу тебя к себе домой и устрою тебя там. А потом займусь флористом и выясню, что здесь происходит.

– А? – глупо бормочу я. Поехать к нему домой?

– Пошли отсюда, – он проходит мимо меня, и я поспешно иду за ним, а он, похоже, не собирается объясняться.

– Что ты имеешь в виду? Я у себя дома.

– Ты действительно хочешь остаться здесь, зная, что кто-то смог без проблем проникнуть в твой запертый дом? – он ненадолго останавливается и смотрит на меня, приподняв бровь, как будто ждёт, когда я перестану тратить его время.

Ладно, я определённо не могу тут спокойно оставаться.

– Но как ты можешь гарантировать, что никто не вломится в твой дом?

– У тебя есть идея получше? – он поворачивается ко мне спиной вместо того, чтобы ждать моего ответа, и проходит в мою некогда просторную гостиную, которая теперь захламлена и пестра.

– Да! И даже несколько! Я могу остаться у Джоуи! – хотя, поскольку он, скорее всего, собирается расстаться с Кей, что будет либо быстрым и безболезненным, либо затянутым и, возможно, даже будет секс на прощание, я не жажду быть в доме в этот момент. – Или поехать к Синтии, – продолжаю я. Однако, поскольку она живёт с Ванессой… да, я не хочу больше проводить с ней время. – Или… – я не могу остановиться у Зандера и Авы, так как они в отъезде, и я почти уверена, что Зандер установил такую сигнализацию, что даже мышь не пробежит, без приезда спецназа. И что же мне остаётся? – Я могу остановиться в отеле или в одном из домов моих родителей, – наконец, заканчиваю я. Хотя, поскольку я окончательно рассорилась с мамой перед отъездом, это тоже не вариант.

– Или, – он подчёркивает это слово до раздражающей степени, – ты останешься со мной. И поскольку мы оба чертовски страдаем от похмелья, мы не будем тратить время на споры об этом.

– Это даже не настоящая причина.…

– Саша! – рычит Деклан, и я замолкаю.

Я всё равно считаю, что остаться с Декланом это экстремальный шаг вперёд, но, честно говоря, я не могу утруждать себя спорами. У меня сильное похмелье, а теперь я ещё и испугалась того, что все это значит, поэтому я просто киваю и выхожу вслед за ним. Нельзя сказать, что после оплаты рейсов на свадьбу у меня осталось много сбережений, так что отель в любом случае не самая лучшая перспектива.

Деклан поднимает мой чемодан и несёт его обратно к машине, и это решает проблему с тем, какую одежду мне носить, пока я живу у Деклана.

Я запираю свой дом, хотя сейчас это кажется немного бессмысленным, и направляюсь к пассажирской стороне его машины, но тут мне в голову приходит интересная мысль, заставляющая меня немного больше хотеть пойти с Декланом.

Я понятия не имею, как выглядит его дом. Как он избегал меня, так и я избегала его. Хотя, надо заметить, что я всё равно приглашала его на разные мероприятия, он просто никогда не появлялся. Однако я не получала от него приглашений, вероятно, потому что я бы всё равно не пришла.

Это заставляет меня задуматься, как выглядит дом Деклана.

Я знаю, что он живет в квартире, и что она недалеко от старого жилья Зандера.

Я не могу отделаться от мысли, что могу немного узнать Деклана, увидев его дом.

Моя голова до сих пор раскалывается, и все же разум до сих пор обеспокоен новой дилеммой, и меня опять тошнит, но я также понимаю, что немного взволнована.

Я много думаю, чего ожидать, и мысли в основном сосредоточены на холостяцкой берлоге. Наверно, там будет беспорядок, с грязной посудой, почти пустым холодильником, где единственные обитатели – пиво и несколько контейнеров для еды на вынос.

Я думаю о темных тонах, торжеством комфорта над стилем и об огромном экране телевизора. Я думаю о каком-нибудь бильярдном столе или какой-нибудь игровой системе. Я думаю о неубранной кровати с одеждой, брошенной поверх переполненной корзины. Если и есть какое-то произведение искусства, то, скорее всего, в женском облике.

Я смотрю на Деклана, пока он ведёт машину, и думаю, насколько он красив. Я знаю, что он сумел очень быстро довести меня до оргазма и определённо отлично обнимается. Интересно, скольких женщин он приводил к себе домой? Должна ли я ожидать, что наткнусь на бюстгальтер или трусики? Презервативы во всех мыслимых укромных уголках? Должна ли я предполагать, что он будет продолжать вести себя так же, даже если я буду жить с ним?

Очевидно, что произошедшее между нами раньше теперь мертво и похоронено. Теперь, когда мы вернулись в Чикаго, у нас нет никакой возможности поддерживать какие-либо отношения. Даже сексуальные. Хотя теперь, когда я узнала его с этой стороны, я жалею, что мы не насладились друг другом, пока у нас была такая возможность.

Однако факт остается фактом: мы слишком много ссоримся, чтобы ладить на каком бы то ни было уровне, и между нами определённо слишком много багажа прошлого. Я думаю, что даже остаться друзьями было бы очень трудно.

– Мы приехали, – прерывает мои мысли Деклан.

Я окидываю взглядом неприметное здание, не вижу швейцара, внутри всё чисто, и пожилая дама, приветствующая нас у двери, тепло и дружелюбно улыбается.

– Как давно ты здесь живёшь? – я пытаюсь разорвать странную атмосферу между нами, поскольку чем ближе мы подходим к его квартире, тем страннее всё ощущается.

Это ведь не так уж и важно, правда? Друзья делают это постоянно. И хотя мы не друзья, мы по сути семья. Деклан просто хороший, порядочный парень. Он сделал бы тоже для Зандера или Джоуи, и это не имело бы большого значения. Нет необходимости раздувать это в нечто большее.

– Пять с половиной лет. Я переехал сюда после того, как начал работать на Зандера, – отвечает он, кладя руку мне на поясницу, чтобы подтолкнуть вперёд.

Ладно, не интимное прикосновение, а просто дружеское.

Не зацикливайся и не делай всё странным, Саша!

– Я всегда хотела спросить, почему вы с Джоуи разъехались?

Джоуи и Деклан стали жить вместе сразу после окончания колледжа. Они мыкались по случайным работам, причем Деклан работал на другого частного сыщика, в то время как Джоуи был разнорабочим, который брался за разные проекты, прежде чем они оба начали работать на Зандера. Думаю, они прожили вместе несколько месяцев, а потом Деклан съехал и стал жить один.

Он отвечает мне, открывая входную дверь, и я почти пропускаю его ответ, так как потрясена тем, что вижу.

И это вполне приличный дом, а не берлога.

На стенах висят картины, изображающие жутковатые леса и искривлённые деревья. Интерьер выполнен в тёмно-шоколадных, тёмно-фиолетовых и кремовых тонах, в то время как пол вымощен широкой плиткой. Безделушки и фотографии заполняют каждый свободный дюйм пространства, который я могу видеть с того места, где стою, и замечаю, что на нескольких фотографиях есть и я.

– Я съехал, потому что Джоуи ужасный сосед по комнате. У него вечный беспорядок, он шумный, и он не стеснялся приводить женщин домой несколько вечеров в неделю. Я потерял счёт голым женщинам, которых видел в своей чёртовой гостиной. Ближе к концу я не мог смотреть на какую-либо поверхность без постоянной мысли, что на ней могло вытворяться.

Я вздрагиваю от этого образа, думаю о том, как часто я проводила время у Джоуи, и чувствую лёгкую тошноту при мысли о диване, на котором я часто сидела.

Какая гадость!

Я ставлю свой чемодан рядом с его спортивной сумкой, которую он оставляет на диване перед огромным телевизором. По крайней мере, хоть с чем-то я угадала.

– Между нами начинало возникать напряжение, а я этого не хотел. Мы поговорили, и не было никаких обид из-за того, что я хочу переехать, так что я съехал, – заканчивает он, очевидно, не замечая моего оцепенения.

– Я всегда знала, что Джоуи… гадкий, – запинаясь, говорю я.

– Да, но с тех пор как я уехал, наши отношения наладились.

Я киваю, представляя, что это должно быть правдой.

Я делаю ещё несколько шагов и вижу кухню справа от себя. Здесь чисто, хотя в сушилке есть несколько чистых тарелок. Я также замечаю, что некоторые полки с фоторамками на них немного пыльные. Похоже, что у него нет уборщицы, которая поддерживала бы здесь идеальный порядок.

– Я всегда знала, что Зандер просто помешан на чистоте, и по столу Джоуи сразу понятно, что он неряха, но я никогда не представляла тебя таким… – я подыскиваю подходящее слово, глядя на фотографию бабушки Деклана. – …организованным, – я подхожу к ней и слегка касаюсь верха рамки.

Мод была опекуном Деклана с самого его детства. Она часто кормила нас вкусной домашней едой, когда мы оказывались в гостях. Она особенно привязалась ко мне, потому что я была единственной девочкой. Много раз она даже отводила меня в сторону и спрашивала, не нужно ли мне чего. Я думаю, она знала, что мои родители не особо поддерживали меня, и хотя моя собственная бабушка жила со мной и была по-своему милой, она была строгой и не слишком приступной.

– Она любила письма, которые ты посылала ей, когда училась в колледже, – раздается голос Деклана за моей спиной. Мгновение спустя я чувствую тепло его тела. Может, он и не прикасается ко мне, но у меня такое чувство, что он всё ещё на расстоянии одного вздоха.

– Ну, её мобильный телефон вечно был выключен, – объясняю я.

– В половине случаев она не знала, как включить его, не говоря уже о том, чтобы держать его заряженным, – говорит Деклан с улыбкой в голосе. Я знаю, что он много раз пытался научить её пользоваться мобильным.

В доме престарелых, где она жила последние пару лет своей жизни, не было отдельных стационарных телефонов, поэтому чтобы поговорить с ней напрямую и в любое время суток, нужен был мобильный телефон.

– Я всегда с нетерпением ждала её ответов, – не то чтобы у меня было много писем от неё. У Мод были проблемы с руками, и вскоре она просто перестала писать в ответ. Она написала извинения в качестве своего последнего письма ко мне и попросила продолжать писать и навещать её, когда я вернусь домой, чтобы она могла ответить на мои письма лично. Но она умерла до того, как я успела приехать к ней.

Деклан кладёт руки мне на плечи, и мы оба смотрим на её фотографию, вспоминая времена, когда она была жива.

Смерть – это отстой. Ужасная вещь, которой никому не избежать. Хотя от осознания этого легче не становится.

– Она всегда просила меня быть с тобой повежливее, – признаётся он.

– Похоже, ты никогда не прислушивался к этому совету.

– Нет, не прислушивался, – теперь его голос мягко, и часть меня задается вопросом, что бы его бабушка подумала обо мне и Деклане прямо сейчас. Мы определенно не близки к тому, чтобы быть друзьями, но между нами происходит что-то странное. Что-то изменилось, пусть даже на мгновение. Хотела бы она этого для нас?

Я стряхиваю с себя мысли о Мод вместе с ощущением меланхолии, которое окутывает нас, и отхожу от Деклана и фотографии, протискиваясь мимо него и ненавидя себя за то, что вообще замечаю его.

– Итак, где я могу расположиться?

– У меня есть свободная комната, – сообщает он мне немного серьёзным тоном. Я знаю, что это из-за того, как близок он был с Мод. Она была ему больше матерью, чем бабушкой. Она воспитала его, хотя у неё не было на это ни сил, ни денег. Как бы то ни было, она работала изо всех сил, чтобы обеспечить его.

Я знаю, его убивал тот факт, что она работала, хотя была уже на пенсии, но их любовь друг к другу, с лихвой компенсировала ей все тяготы. Она, возможно, и хотела бы, чтобы родители Деклана были в состоянии заботиться о нём, но она никогда не жалела, что стала такой важной частью его жизни.

Деклан берёт мой чемодан и идёт по узкому коридору.

Прежде чем сделать несколько шагов вперёд, я замечаю пианино, стоящее в углу.

– Ты играешь на пианино? – я таращусь на него, гадая, кто же, чёрт возьми, этот мужчина.

– Не особенно, – он слегка пожимает плечами, уже проходя мимо инструмента и открывает новую дверь, давая мне знак войти.

– Что это значит? – я стою на своём, ничего не понимая.

– Я знаю пару мелодий, но не играл на нём больше года.

– Тогда зачем оно тебе? Пианино ведь не совсем дешёвое, – замечаю я, наконец-то подходя к нему и входя в его свободную спальню.

Она довольно милая, простая и с самой необходимой мебелью. Стыдно признаться, но моя свободная комната забита всяким хламом. У меня там есть запасная кровать, но она зарыта глубоко под одеждой, мебелью, от которой мне нужно избавиться, и другим хламом, который я никак не могу выкинуть.

– Оно принадлежало Мелоди, – наконец говорит он мне.

– Кто это? – я ищу в памяти это имя и ничего не нахожу.

– Ну, та женщина, с которой я встречался некоторое время.

– У меня нет ни малейшего представления о женщинах, с которыми ты встречался. Пианино кажется немного эксцентричным. Как она занесла его сюда? Незаметно притащила во время одного из ваших свиданий? – шучу я, пока моё сердце бешено колотится в груди. Почему я нервничаю из-за его ответа?

– Когда она жила здесь, то привезла его с собой. Когда мы расстались, она решила переехать в Нью-Йорк. Перевозить пианино было слишком дорого и сложно. Я просто не успел его продать.

– Жила здесь? Ты жил с женщиной? И когда же? Как долго? – требовательно вопрошаю я, уперев руки в бока, и мой тон выдаёт, как важно мне узнать всё до мельчайших деталей. По какой-то причине незнание сильно раздражает меня.

– Ты знала, что я живу с Мелоди, – говорит он, нахмурившись. – Мы расстались пару лет назад. Она прожила со мной около года.

– Как долго вы встречались, прежде чем решили жить вместе? – мой голос звучит более обвинительно, чем я хотела бы, но, чёрт возьми, я зла!

Понимаю, что мы не играем большой роли в жизни друг друга, но как, чёрт возьми, я упустила эту важную информацию?

– Не знаю… может, год? – он говорит неуверенно. Такое чувство, что он скорее не уверен в моей реакции, чем в своём ответе.

– Ты встречался с женщиной два года, а я даже не знала об этом? – моя головная боль снова становится невыносимой.

– Ну, я не держал это в секрете от тебя, – защищается он, и при следующих словах на его челюсти подёргивается мускул. – Уверен, что ты встречалась с парнями, о которых я никогда не знал.

В чём-то он прав. Я почти никогда не представляла Зандеру и Джоуи мужчин, с которыми встречалась, но и и тех немногих, кого я сочла достойным этой чести, я никогда не представляла Деклану, потому что не видела в этом надобности. И между прочим, я никогда ни с кем не жила. Я бы, несомненно, об этом рассказала, если бы такое случилось. Почему никто не проболтался мне, что Деклан живёт с кем-то?

– Она единственная женщина, с которой ты жил?

– Кроме моей бабушки, да.

– Ты был помолвлен? Может, ты женат? Сколько у тебя детей? – спрашиваю я шутливым тоном, хотя часть меня задаётся вопросом, чего ещё я не знаю о Деклане.

– Нет на все три вопроса, – похоже, он раздражён. – Сама здесь устроишься? Мне нужно сходить в цветочный магазин и поговорить с моим приятелем-копом.

– Насколько можно доверять этому копу? – спрашиваю я. Всего пару лет назад нас всех сильно подставил полицейский, который был близок нам. Отец Арти, которому мы все думали, что можем доверять, в конце концов, попытался убить Зандера. Поэтому неудивительно, что мы все немного нервничаем в присутствии полицейских. Особенно когда несколько человек были арестованы за бардак, который Ава обнаружила примерно в то же время. Зандер, возможно, и завёл несколько друзей в правоохранительных органах после той огромной драмы, но я не настолько готова всё простить и забыть.

– Он хороший парень. Ну что, ты в порядке?

Я снова оглядываю комнату, смотрю на уютную кровать, на которой через несколько минут свернусь калачиком, а затем снова перевожу взгляд на Деклана.

– Ты не обязан этого делать, – говорю я, давая ему возможность отказаться. – Я знаю, что у тебя такое же похмелье, как и у меня. Я могу поручить это Джоуи. Он казался нормальным, когда мы все были в аэропорту. Возможно, он даже был бы благодарен за возможность сбежать от Кей.

– Нет, – быстро возражает Деклан, качая головой. – Я сам разберусь с этим. Позвони мне, если что-нибудь случится. Я принесу домой немного еды на ужин. В остальном у меня есть немного мяса для бутербродов в холодильнике. Если ты проголодаешься, оно ещё не должно было протухнуть. Хлеб в морозилке.

При упоминании о еде мой желудок начинает бунтовать, но я ухитряюсь слабо кивнуть и не выблевать ранее выпитую воду.

– Спасибо.

– Не за что, – он говорит искренне, бросая на меня последний взгляд, и уходит.

Я стою в коридоре и смотрю, как он берет новую бутылку воды, яблоко из довольно полной вазы с фруктами и уходит.

Обычно я бы использовала эту возможность для того, чтобы основательно пошариться везде, но всё, чего я хочу – это забыться сладким сном. Поэтому, даже не сняв ничего, кроме ботинок, я падаю на кровать и отключаюсь за считанные секунды.

***

К тому времени, как Деклан возвращается через несколько часов, я чувствую себя человеком. Наконец-то!

Проснувшись, я быстренько приняла душ, обшарила его ванную и нашла кучу дерьма для бритья; какие-то средства для волос, которые немного вызывают недоумение, поскольку Деклан, кажется, никогда не укладывает свою копну, насколько я знаю; и что неудивительно, приличное количество презервативов. Но нигде нет и намёка на то, что здесь раньше жила Мелоди или какая-либо другая женщина. Ванная чистая, туалет такой же, и я нахожу запах его лосьона после бритья божественным, как только открываю крышку и делаю вдох.

Я никогда не подходила к Деклану настолько близко, чтобы обращать внимание на его одеколон или запахи, но за время нашего тесного общения обнаружила, что он хорошо пахнет. Теперь я держу бутылочку и делаю позорное количество вдохов, прежде чем мне удается убрать её.

На улице стемнело, и мой желудок скорее ворчит, требуя еды, чем бунтует при одной мысли об этом.

Я выхожу в коридор, одетая в спортивные штаны и свободную футболку, которая не может оставаться на обоих плечах одновременно. Я раздумывала, стоит ли мне предпринимать какие-то усилия ради Деклана, но потом отбросила эти глупые мысли. Я бы без колебаний оделась так небрежно с Джоуи и Зандером, так что я не должна меняться только потому, что это Деклан.

– Привет, – говорит Дек, увидев меня на кухне. До меня доносится запах жирной, горячей пищи, и я, возможно, действительно пускаю слюни. – По дороге домой я купил несколько сэндвичей.

– С чем?

– Тебе взял с острой курицей, беконом и соусом, – он улыбается, услышав мой восторженный визг.

Неудивительно, что он знает, что мне нравится, так как я часто заказываю еду на обед в офис. Почти всегда эта курица, и я люблю всё острое. Дополнительный бекон и соус – это сюрприз, но не нежеланный.

– Кажется, я могу влюбиться в тебя! – говорю я, подпрыгивая и бросаясь к нему, чтобы быть поближе к еде.

Деклан смеётся, кладя мой сэндвич и картошку фри на тарелку, и берёт свой. Потом мы сидим на табуретках у его кухонного бара и молча уминаем еду.

Когда я заканчиваю со своей едой, а Деклан доедает бургер с говядиной, который он себе купил, он смотрит на меня, и наше совместное молчание становится немного неловким.

– Я хочу извиниться за то, что вторгся в твою личную жизнь или, по крайней мере, в жизнь твоих родителей. Я не имел права, и очень сожалею.

Его извинения становятся сюрпризом. Мне надо переварить это, ведь я забыла об этом сразу после окончания нашей беседы. Если бы я не страдала от похмелья и не проспала большую часть дня, то, наверное, позволила бы себе обдумать это раньше.

– Ты сказал, что подслушал мой разговор с Синтией о том, что я не в состоянии оплатить счета. К тому же, ты видел мою машину и заметил, что это, ну, она несколько дерьмовая, – я ненавижу называть свою машину так, потому что это была первая крупная покупка, которую я сделала на свои деньги. Она не всегда работает наилучшим образом, но мы прошли через многое вместе. – И вместо того, чтобы прийти ко мне по этому поводу, поскольку ты чувствовал некоторое беспокойство за меня, твоей первой мыслью было незаконно копнуть в финансы моих родителей?

Деклан опускает голову.

– Почему ты думаешь, что не можешь прийти ко мне? Почему мы никогда не были близки? Я воспринимаю Зандера и Джоуи как своих братьев. Они всегда были рядом со мной на протяжении всей моей жизни. Они помогали мне с переездом, рассказывали о своей жизни и слушали, как я рассказываю о своей. Я сидела в барах и давала Джоуи советы по отношениям, которые он полностью игнорировал. Я подкалывала Зандера по поводу его отношений с Авой и нянчилась с Дженсеном больше раз, чем могу сосчитать. Я часть их жизни. Почему же я чужая в твоём доме?

Он, кажется, удивлён моими словами, но я знаю, что он действительно думает об этом.

– Не знаю, я не очень открытый человек.

– Но разве я не должна знать о тебе больше, чем человек, который встречается с тобой пару недель? Я знаю твоё прошлое, потому что росла вместе с тобой, но я не знаю, чем ты занимаешься ради удовольствия, не знаю, в отношениях ли ты, не знаю, какой твой любимый фильм, или, почему ты так чертовски ненавидишь деньги.

– Я не ненавижу деньги! – быстро возражает он.

– Ну, ты определённо ненавидишь мои деньги или, по крайней мере, моих родителей.

– Я просто не люблю халяву.

– Я не нравлюсь тебе с тех пор, как ты впервые увидел меня в мои девять лет, – замечаю я.

– Это больше связано с тем, что ты девушка, нежели с чем-либо ещё. Я не хотел, чтобы ты мешала мне, – теперь в голосе Деклана звучит улыбка. – Это никогда не было личным.

– Ладно, тогда, когда это стало личным?

Он вздрагивает, но не отступает, как я ожидаю.

– Я бы не сказал, что это личное. Я знал, что твои родители разбогатели. Я видел, что их машины стали лучше, ваш дом превратился из среднего в довольно шикарный с внезапно появившимися джакузи, садовником для ухода за садом спереди и сзади дома, а ты стала получать столько игрушек, что не понимала, что с ними делать.

– И тебе было это неприятно?

– Это было неприятно, когда я жил с бабушкой, и ей пришлось перейти от комфортной пенсии к работе на дерьмовой должности, чтобы прокормить меня. Иногда я возвращался от Зандера домой к пустому холодильнику и отсутствию электричества. Я принимал холодный душ гораздо чаще горячего, и негодовал, почему у тебя есть всё, а у меня ничего.

Мне ненавистно это слышать, и мне ненавистно, что в детстве я этого не понимала. Оглядываясь назад, я вижу признаки и складываю всё воедино. Тем не менее, мне горько, что Мод и Деклану пришлось пройти через всё это. Я также чувствую себя чертовски виноватой, что помню много блюд, которые Мод готовила для нас. Они никогда не показывали своих денежных проблем, и если бы мы знали, то, возможно, были бы более благодарны, кушая её еду.

– Почему я? У Зандера была хорошая семья, как и у Джоуи и Арти. Почему ты выбрал именно меня?

– Не знаю… наверно, потому, что у них были хорошие семьи. А ты была богаче всех. – он пожимает плечами, отчего я ещё сильнее злюсь.

– Моя семья, может, и была богатой, но я не имела идеальной жизни. Мои родители бросили меня с моей бабушкой, когда мне было четырнадцать, потому что деньги для них важнее, чем я. С тех пор я их почти не видела. Они пытаются купить мою любовь, но их никогда нет рядом.

– Ты ненавидел то, какой богатой была моя семья? Что ж, а я завидовала тому, как близки были Джоуи, Арти и Зандер. Их родители были рядом, любили и заботились о них. Каждый вечер они возвращались в дома, полные любви. Я завидовала им, но никогда не обижалась на них за это. Я никогда не относилась к ним как к дерьму из-за этого. Я радовалась, что у них в жизни есть такое. И хотя вы, ребята, вынудили меня ждать с потерей девственности до окончания учёбы, поскольку вы запугали каждого чёртова парня в школе, я обожала, что вы были в моей жизни. Мне нравилось, что Зандер, Арти и Джоуи были моими братьями. Вы все сделали мою жизнь менее одинокой. И меня бесит, что ты просто оттолкнул меня, не зная всего, и что ты позволил чему-то настолько глупому встать между нами, – я задыхаюсь от своего эмоционального всплеска.

– Ты говоришь это так просто, – рычит он, отходя от меня и расхаживая по маленькой кухне. – Но мы были из разных миров и…

– И что же? – я вскидываю руки вверх. – Да кому какое дело! Ты мог думать, что я избалованный маленький ребёнок, но когда ты на самом деле видел меня такой? Когда это я кичилась богатством? Когда это я вошла в какой-то другой мир и больше не была рядом с вами, ребятами?

Он останавливается, чтобы посмотреть на свои ботинки, и понимаю, что достучалась до него. Я также чувствую себя намного лучше, поскольку всё это уже озвучено.

– Наверное, теперь я понимаю, что всё это было глупо, но я чувствую это с самого детства. Мне и в голову не приходило переосмыслить это. Я и не знал, что должен, – тихо признаётся он.

– Тебя не беспокоило, что мы постоянно ссорились?

Он робко улыбается мне. Я понятия не имею, почему он так на меня смотрит.

– Если честно, мне даже нравится, что мы постоянно грызёмся.

– Нравится? – я разеваю рот, не ожидая такого ответа и не зная, как к нему отнестись.

– Да, это по-своему… – он сглатывает, его щёки слегка краснеют. – …волнительно.

– Волнительно? – я не могу поверить, что он говорит, что ему нравится быть мудаком со мной, потому что именно так он ведёт себя во время всех наших споров.

– Помнишь, как ты хотела пойти на мальчишник Зандера, а я категорически был против?

Я понятия не имею, почему он заговорил об этом сейчас, но так как это было всего пару недель назад, я прекрасно помню это.

– Что значит, ты хочешь пойти? Ты не можешь прийти, ты же женщина! – рычит Деклан.

– Что ж, спасибо, Капитан Очевидность. Но Зандер один из моих лучших друзей, и я не пропущу его мальчишник, потому что у меня есть вагина!

– Единственные вагины, которым разрешено быть на холостяцких вечеринках, принадлежат женщинам, которые раздеваются, – ехидно парирует Деклан.

– Ты что, бл*дь, серьёзно? Ты хоть знаешь, какая ты свинья? – я обвиняюще указываю на него, но ему, кажется, всё равно, что я в ярости.

– Слушай, Зандеру нужен вечер, чтобы расслабиться и наслаждаться своим временем с братанами. Если ты придёшь, он будет получать выговоры, потому что осмелился надеть два цвета, которые не совпадают, – усмехается Деклан, и мне ужасно хочется ударить его по лицу.

– Ты сволочь, и я никогда не жалуюсь на твоё ужасное чувство стиля, – вру я. Деклан одевается раздражающе хорошо. Даже когда он надевает что-то неподходящее или с дырками, это хорошо смотрится на нём. – Так какого хрена я буду жаловаться на Зандера? Ты просто не хочешь, чтобы я была там, потому что боишься, что станет очевидно, какой ты скучный и занудный, когда Джоуи и я будем центром вечеринки.

– Центром вечеринки? Скорее уж Джоуи будет приставать к любой живой женщине, а ты станешь центром вечера!

– Какого хрена ты хочешь этим сказать? – кричу я, не заботясь о приличиях.

– Как насчёт того, что прямо сейчас я говорю о мальчишнике Зандера, а ты говоришь только о себе? – прежде чем я успеваю это прокомментировать, Деклан продолжает: – Может, Зандер не хочет видеть тебя на своём мальчишнике? Потому что да, там будут стриптизёрши, и да, там будет много выпивки, а мы все знаем, что Зандер верен Аве. Он любит её сильнее, чем, как мне казалось, два человека могут любить друг друга. Он разозлится, что я пригласил стриптизёрш, будет отказываться от всей выпивки, что я ему буду подсовывать, и возненавидит себя за то, что выставил себя полным идиотом. Но это будет чертовски забавно, и у нас будет адски классная ночь.