Текст книги "Тайны полуночи"
Автор книги: Дженел Тейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
– И где ты провел целый год?
– Я в Вирджинии в больнице лежал, – сказал Мэтт, почесав ляжку. – Обе ноги были сломаны и плечо разбито. Два негодяя напали на меня на дороге, ограбили и столкнули со скалы. Доктор Линч меня лечил. Два раза я чуть на тот свет не отправился. Доктор сам не думал, что на ноги меня поставит. Несколько месяцев я провалялся. И сейчас ноги болят, если много хожу или долго верхом езжу. А потом несколько месяцев пришлось работать, чтобы доктору Линчу долг выплатить за лечение – он замечательный парень, Эндрю Линч, я и жил у него после больницы. Потом заработал на лошадь и снаряжение и отправился сюда. Поэтому я и не мог послать Вирджинии денег, чтобы она приехала. И как бы она одна была, пока я в больнице валялся? В нашем пустынном диком краю… Поэтому я ей написал, чтобы она до получения моего следующего письма жила в Англии. Ну, а сейчас я поправился, возьмусь за дело. И денег будет достаточно, чтобы найти и наказать убийцу Клэя.
– Ты сам и убил или нанял убийцу! – настойчиво повторил Стоун.
– Стоун, не верь ты письму Клэя! Ты ведь не знаешь, как он изменился в последний год, словно обезумел! А что касается моих отношений с Кэнноном, так ты ведь знаешь – он сделал пробу нашей руды, заинтересовался перспективной заявкой, и я сразу счел его самым подходящим вкладчиком. У него есть средства, и доверять ему можно, а ведь добыча серебра требует больших затрат, и месторождение оказалось таким богатым, что обратиться к случайным людям было опасно. Я хотел договориться с ним еще до смерти Клэя, но тут на нас напали, Клэй погиб и Пит тоже, а я чудом спасся. Когда я вернулся недавно, я сразу обратился к Кэннону. Мне нужен был вкладчик, и я даже решил предложить ему партнерство. Он в Колорадо-Сити человек влиятельный и мог бы защитить меня от обвинений в убийстве Клэя. Я тебе все объяснил, пожалуйста, выходи к нам. Давай уладим все недоразумения. Отпусти эту молодую леди, зачем доводить Кэннона до бешенства. Договоримся обо всем и вместе будем искать убийцу Клэя.
– Мэтт прав, – поддержал его Фрэнк Кэннон. – Я взбешен потому, что ты похитил мою женщину и обвиняешь меня в убийстве. Если мы все это уладим, то вы с Мэттом спокойно начнете разработку, а я буду вкладчиком. Я никогда не зарился на заявку.
Стоун саркастически улыбнулся:
– Нет, Марстон, – обратился он к Мэтту, – этот жадюга вовсе не собирается покончить дело мирком да ладком. Алчность его непомерна, он хочет завладеть этим серебром. Если ты сделаешь его компаньоном, он все равно пристрелит тебя, как Клэя. А ты недавно совсем другие песни пел! – презрительно бросил он Фрэнку Кэннону.
– Так ведь ты взбесил меня, похитив Анну, – возразил тот.
– Когда ты здесь появился, ты заявил, что она – не Анна, а дочь Марстона, моя сообщница! А теперь поешь, что явился выручать Анну! И я должен поверить этим басням – что ты отпустишь нас живыми и невредимыми. Да ты родную мать придушишь ради этого серебра.
– Я знаю, что она – не дочь Марстона, не Вирджиния Марстон Блейк. У дочери Мэтта рыжие волосы и синие глаза. Я морочил тебе голову, чтобы ты не понял, как я хочу освободить Анну. Анна, дорогая, вы простите мне притворство? Я хотел вырвать вас из лап этого подонка!
Джинни сделала вид, что рвется из рук Стоуна, чтобы ответить Фрэнку, но может только кивнуть ему.
– Слушай, Стоун, – настаивал Мэтт, – он тебя отпустит. Он не убивал Клэя. И я его не убивал. Если ты спустишься вниз, мы все обсудим и выясним. Ты ведь служишь правосудию, правда? Ну так будешь задавать нам вопросы, а мы будем отвечать. Неужели ты не понимаешь, что мы не причиним тебе вреда. Ведь нас тогда в тюрьму посадят! У нас и в мыслях этого нет и не было. Наймем детективов, они найдут убийцу. Начнем разработки, ты ведь владелец половины заявки. Если ты нас убьешь, убийца Клэя останется безнаказанным. Давай поладим, и работа на нашем прииске закипит.
– Дай подумать, – отрывисто отозвался Стоун.
Начал говорить Фрэнк Кэннон:
– Я согласен все забыть. Я понимаю, что тебя ослепил гнев, что тебя потрясла смерть друга. Но надо остановиться. Если мы не поладим, то перестреляем друг друга. Лучше стать друзьями и партнерами в перспективной разработке. А если ты причинишь вред Анне, то ответишь по закону, хоть ты и служитель правосудия. Я держу свое слово: если ты ее отпустишь, то я не буду помышлять о мести.
– Ну что ж, сделка неплохая, – подытожил Стоун. – Ты, Кэннон получаешь девчонку и серебро. Я – серебро и месть за Клэя, Мэтт – серебро и реабилитацию. Подозрение в убийстве Клэя с него снимается. И без стрельбы. Ладно, по рукам!
– Спускайся, Стоун, – радостно подхватил Мэтт. – Хорошо, это я сюда явился и выступил посредником, не то вы с Фрэнком пристрелили бы друг друга…
– Ты согласен спуститься? – сквозь носовой платок прошептала Стоуну Джинни. – Ведь они сразу начнут стрелять. Не верь, это Кэннон заставил отца говорить так. Но крайней мере пусть его люди отойдут на расстояние выстрела, но так, чтобы мы их видели.
– Не беспокойся, – выдохнул Стоун, губы его не разжались, и снизу не могли понять, что он говорит со своей пленницей. – Мэтт – за нас.
– Что? – глаза ее расширились, полные смятения и страха.
– Ну, Чепмен, твой окончательный ответ? – вскричал Фрэнк. – Хватит тянуть!
– Мы спускаемся. Никаких уловок, Кэннон. Я связал ее запястье со своим, будете стрелять в меня – мы упадем и разобьемся оба. Держи свое слово. – Повернувшись спиной, Стоун сделал вид, что развязывает несвязанные руки Джинни, отрезал кусок веревки и обвязал его вокруг запястья Анны, потом вокруг своего, положил «деррингер» в кобуру, привязанную у нее под коленом, и шепнул ей: – Когда я тебе крикну: «Дэк» – прячься за деревом!
– Ну, спускайся же скорей, Чепмен, – крикнул Фрэнк, – освободи наконец мою невесту! Ты достаточно запугал слабую женщину.
– Пусть сначала твои парни зачехлят свои ружья, отойдут и встанут вон на той поляне, – показал Стоун.
– Ничего себе: у тебя в руке кольт, а мы – разоружайся, – кисло заметил Фрэнк.
– Если ты меня не обманываешь, Кэннон, так зачем мне пускать в ход кольт? Хочешь, наставь на меня свой кольт – если мы не сговоримся, так пристрелим друг друга.
– Ты можешь застрелить меня первый…
– Но тогда твои бандиты разделаются со мной. Я – крутой парень, но вряд ли могу пристрелить десятерых, пока меня не схватят. Я должен убедиться, что ты действительно хочешь сговориться со мной по-мирному. Тогда ты сразу получишь Анну.
– Согласен, – улыбнулся Фрэнк. – Парни, зачехлите ружья и отойдите на поляну. Понадобитесь – я подам знак.
Банда повиновалась; только, тогда Стоун толкнул вниз лестницу. Первым начал спускаться Стоун, сразу вслед за ним – Джинни, натягивая связывающую их веревку. Ступеньки лестницы трещали, но выдерживали вес обоих. Сапоги Стоуна коснулись земли, он помог сойти Джинни и уперся кольтом в ее спину. Они медленно подошли к Фрэнку и Мэтту. Джинни, затаив дыхание, бросила взгляд на отца. Его поведение сбило ее с толку: почему он сказал, что у его дочери рыжие волосы и синие глаза? Почему не протестовал, когда Фрэнк назвал ее Вирджинией Марстон-Блейк? Так тягостно стоять рядом с этим отцом-незнакомцем; она обрадовалась, когда он едва взглянул на нее. И сама она не успела разглядеть его, потому что сразу начался крутой разговор.
– Ну, я готов вас выслушать, – резко сказал Стоун.
– Сначала развяжи Анну, и пусть она подойдет ко мне.
– Отказаться от прикрытия? – засмеялся Стоун.
– Тебе не нужно прикрытия, ты – мой партнер. Ведь я дал слово. У тебя оружие, и она по-прежнему в опасности. Я не хочу рисковать ее жизнью.
Стоун видел, что банкир лжет, но кивнул в знак согласия и хмыкнул:
– Ну что ж, дорогой партнер! Не будем излишне раздражать друг друга…
Стоун развязал Джинни руки и снял носовой платок, скрывавший ее лицо. Она чуть не вскрикнула: «Отец меня узнает, он выдаст нас…» – но этого не случилось. Джинни сдвинула шляпу, так что она бросала тень на верхнюю половину лица, и храбро закусила губу. Ей было страшно.
– Иди ко мне, Анна, любовь моя! – позвал Фрэнк.
Она шагнула к нему, снесла его объятие и укрылась за спиной отца. В руке Фрэнка был пистолет, и он наставил его в широкую грудь Стоуна. Джинни замерла.
– А мне пистолет ни к чему: все равно твои парни держат меня на мушке, – заметил Стоун, засовывая свой пистолет в кобуру. – Но если ты выстрелишь, Кэннон, я вырву твою лживую грязную печенку и поджарю на огне, пока грязь не прокалится.
Джинни испуганно смотрела на Стоуна. И у отца не было оружия.
– Я сяду, – сказала Джинни Фрэнку, – у меня ноги подкашиваются от этих ужасов. Отхлестать бы тебя, зверюга! – кинула она Стоуну.
– Очень огорчен и извиняюсь, мисс Анна, но я был вынужден…
– Успокойся, дорогая! – вмешался Фрэнк.
Джинни села на землю за спиной Фрэнка и с облегчением подумала, что отец ее голоса не узнал. Она незаметно вытащила «деррингер», сунула в карман жакета и положила палец на спусковой крючок. Стоун велел ей, когда они еще были в хижине, не двигаться, пока он не крикнет: «Дэк!»
– Я слушаю ваши предложения, – напомнил Стоун. – И объяснения!
– Я же тебе сказал, – начал Мэтт, – что ни я, ни Фрэнк не причастны к убийству Клэя. Давайте поедем втроем в город и оформим наше партнерство. Прииск назовем «Джинни М».
– Я не согласен с предложением, – заметил Фрэнк, поигрывая пистолетом.
– Тогда что же? – растерянно спросил Мэтт.
– Мне двое компаньонов ни к чему, – отрезал Кэннон.
– Но ведь прииск принадлежит мне и Стоуну, а тебя мы пригласили третьим. А пока мы двое – совладельцы, я и Стоун.
– Стоуна я пристрелю, а ты подпишешь отказ от заявки, и я переведу ее на свое имя.
– Никогда не соглашусь ни на то, ни на другое.
– Мэтт не унаследует мою половину заявки, Кэннон, она достанется законным наследникам, моим родителям, – спокойно заметил Стоун. Его невозмутимость ошеломила Джинни; она была поражена и тем, как быстро раскрыл свои карты Фрэнк Кэннон.
– Тогда ты подпишешь отказ от своей доли в пользу Мэтта, Чепмен!
– С какой стати я это сделаю?
– Чтобы спасти свою жизнь, Чепмен.
– Вы хитрите! – сердито вскричал Стоун, – Мэтт – заодно с тобой.
– Ошибаешься, Чепмен, – возразил Мэтт.
– Чем он тебя запугал, Мэтт, чтобы ты убедил меня, что вы оба – не соучастники в убийстве Клэя?
– Мы – не соучастники, Чепмен. Я не виделся с ним целый год, он исчез из Колорадо. Я, пожалуй, пристрелю вас обоих, а потом привезу из Англии дочь Мэтта, и уж она-то подпишет мне отказ от заявки.
– Не тронь мою дочь! – взвился Мэтт. – Я убью тебя!
– Как это ты меня убьешь – вас обоих стервятники расклюют. Тебя я с особой радостью прикончу, Чепмен. Напрасно ты похитил мою женщину, я тебе этого не прощу!
Джинни почувствовала, что вот-вот начнется перестрелка. Она встала и, подойдя к Фрэнку, спросила, удивленно раскрыв глаза:
– В чем дело, Фрэнк? Ведь не хотите же вы…
– Да, мисс Эвери, пусть этот мерзавец все вам объяснит с полной откровенностью. Я тоже с интересом узнаю правду перед смертью.
Джинни не понимала, почему Стоун не подает ей сигнал. Притворно надув губы, она сердито сказала:
– Не смейте так называть моего Фрэнка!
– Ничего, дорогая, – улыбнулся банкир, – у меня шкура толстая.
Мэтт взглянул на дочь.
– Сожалею, что вам приходится быть свидетельницей таких дел, мисс Эвери. Ваш жених – дурной человек, лучше бы вам не связываться с такой вонючкой. Он загнал нас в ловушку обоих, он настоящей преступник!
Сердце Джинни бешено забилось, она не могла оторвать взгляд от своего отца.
– Не волнуйтесь, Анна, я все обдумал, и я прав, – заявил Фрэнк. – Эти люди – негодяи, они заслуживают смерти. Мы с вами будем неслыханно богаты, вы будете счастливы со мной, и мы забудем эту историю.
Джинни была уверена, что отец узнал ее – он смотрел ей в лицо, а она была живым портретом своей матери. Она начала о чем-то догадываться. Отец нарочно не узнает ее, чтобы не разоблачить перед Фрэнком Кэнноном. Отец и Стоун, кажется, пытаются добиться от Фрэнка признания в убийстве. Что ж, она попробует подыграть им.
– Я не во всем согласна с вами, Фрэнк, но я вам доверяюсь и знаю, что вы поступаете наилучшим для нас обоих образом. Я не хочу, чтобы вы попали в тюрьму в связи с этим темным делом, даже если тут есть ваша вина. Я люблю вас и хочу выйти за вас замуж. Только не делайте… это в моем присутствии.
– Отойдите к моим парням, пока я не покончу с этими двумя! – предложил Фрэнк.
– Да почему же ей не полюбоваться? – шутовским тоном возразил Стоун. – Вы с ней стоите друг друга. Она такая же алчная, Кэннон. Смотрите, как бы она, по вашему примеру, не прикончила когда-нибудь богатого мужа!
– Она создана для меня: красивая, утонченная, настоящая леди. Я одену ее в шелк и атлас, мы будем путешествовать, все ей будут восхищаться, словно королевой. Я дам ей все…
– На наше серебро, – закончил за него Мэтт.
– Но если вы оба решили нас прикончить, то с какой стати нам подписывать отказ от заявки, Кэннон? – спросил Мэтт.
– Получите в обмен легкую смерть и мое обещание не трогать вашу Джинни.
– Теперь я верю Стоуну, вы, конечно, убили Клэя, Кэннон. И меня собирались убить заодно!
– Да, но в этом деле произошла осечка. Парни думали, что вы их действительно вывели к месторождению, и решили от вас отделаться – ведь мертвые молчат. Координаты остались неизвестными, а вас обоих я счел мертвыми и не верил, когда Чепмен твердил, что Мэтт жив. В Колорадо-Сити заявка не была зарегистрирована, только когда я сделал запрос в Денвере, я узнал по дате заявки, что Мэтт действительно жив и Стоун недаром его разыскивает. Мне повезло, что Стоун заподозрил Мэтта: такие старые приятели, а друг другу не доверяли. Мне это было на руку.
Вдруг Фрэнк злорадно захохотал:
– Да ведь мне же вовсе не нужны ваши подписи! Когда я разделаюсь с вами, я привезу из Англии дочь Мэтта, и она мне все подпишет. Скажу ей, что ее отец – мой заложник, и она на все согласится, чтобы спасти его жизнь. Удачный план – осуществить его так же легко, как отнять игрушку у ребенка.
Фрэнк приставил пистолет к груди Стоуна; Джинни, не дождавшись знака, выхватила из кармана «деррингер» и направила его на Фрэнка.
– Не двигайтесь, не то стреляю! – воскликнула она. – Я прострелю вам почку, и вы умрете, корчась от боли. Стоун подтвердит вам, что я – отличный стрелок. Прикажите своим парням стоять тихо. Засуньте свой пистолет в кобуру, живо!
– Что вы делаете, Анна? Ведь вы одобрили меня. Мы будем сказочно богаты.
– Я-то буду богата, Фрэнк, а вы попадете в тюрьму за убийство. Ну, поживей с пистолетом.
Банкир смотрел на нее, не веря своим ушам.
– Вы решили убить их и приписать убийство мне? Использовать мой план в своих интересах?
– Конечно же, нет. В тюрьму вы попадете за убийство Клэя Кессиди, в котором признались!
– Вы, наверное, тоже агент по особым заданиям, помощница Чепмена?
– Нет!
– Родственница или любовница Клэя?
– Ни то, ни другое. Ну-ка, поспешите с пистолетом! И не вздумайте подавать знак вашим парням.
– Тогда почему вы перекинулись на их сторону? Почему помогаете этим людям?
Он вложил пистолет в кобуру, Джинни вздохнула с облегчением и выпалила:
– Потому что один из них – мой отец, а другой – жених!
Фрэнк уставился на нее в остолбенении.
– Вы – Вирджиния Марстон-Блейк, дочь Мэтта? Но ведь он сказал, что вы уже замужем за Робертом Блейком!
– Нет, я не замужем, но скоро повенчаюсь со Стоуном.
Фрэнк побледнел и заскрипел зубами:
– Ты провела меня, шлюха!
– Да, провела, с помощью моего любимого. Иди сюда, Стоун, подержи его на мушке, а я обниму отца. Мы ведь столько лет не виделись! А потом обдумаем, как нам ускользнуть от наемников этого негодяя…
– В этом нет необходимости, Джинни, мои друзья уже взяли этих бандитов под стражу. Стоун и я любовались этим зрелищем, пока ты расправлялась с Фрэнком. Постереги его теперь, Стоун, я тоже хочу обнять свою дочь.
В этот момент Фрэнк, взревев словно дикий зверь, выхватил «деррингер» из руки Джинни и выстрелил в нее с криком:
– Так не доставайся же никому!
21
Пуля прошила сбоку просторный жилет Джинни и пролетела, не задев ее. Джинни тихо вскрикнула. Стоун бросился к Кэннону, ударом в грудь сбил его с ног и прижал к земле. Солдаты, выскочившие из укрытия, связали банкира и взяли под стражу. Их начальник, офицер высокого роста, громко объявил:
– Фрэнк Кэннон, вы арестованы по обвинению в убийстве Клэйтона Кессиди и в покушении на убийство трех присутствующих лиц!
– Это клевета! Я невиновен! – дико закричал Фрэнк.
– Мы все слышали, мистер Кэннон, приберегите свои силы для процесса.
Солдаты повели связанного Фрэнка к его наемникам, он, обернувшись назад, пока его тащили, не отрывал глаз от женщины, которая его предала, которую он полюбил, а потом пытался убить.
– Стоун, ты помнишь капитана Эндрю Линга? – спросил Мэтт.
Агент по особым делам и человек в синей форме пожали друг другу руки и обменялись улыбками.
– Еще бы я не помнил своего начальника из форта Уайз! Как поживаешь, Энди?
– Отлично, Стоун, только скачка из Денвера была нелегкая.
– Мэтт меня вызвал. Зато поспели вовремя.
– Да уж, ловко вы с ними справились. Подкрались и обезоружили в два счета! Ты – мастер своего дела, Энди! – широко улыбнулся Стоун и представил офицера своей возлюбленной: – Джинни, он командовал нами с тех пор, как меня выпустили из тюрьмы и я стал «гальванизированным янки». Он многому нас научил, и все его новобранцы отличились в особых заданиях. Энди, это – Вирджиния Марстон, дочь Мэтта, моя невеста. Мы скоро поженимся.
Эндрю и Джинни пожали друг другу руки.
– Знакомство с вами – удовольствие и честь для меня, сэр. Спасибо, что пришли нам на выручку.
– Примите мои поздравления. Не мог себе представить, что найдется такая женщина, которая заарканит Стоуна. Желаю вам счастья. Стало быть, ты подаешь в отставку?
– Да, это была моя последняя миссия. Отец давно зовет меня на ранчо.
– Значит, бросаешь дороги странствий? Она смирила твою бродяжью кровь? – пошутил Энди.
– Да, ей это удалось. – Стоун видел, что Мэтт удивлен, но ничуть не огорчен выбором дочери, чего Стоун в глубине души боялся.
– Ну и красавица же ты, дочка! – Отец нежно обнял Джинни. – Господи, как я по тебе тосковал!
Отец и дочь радостно смотрели друг на друга.
– Ты ничуть не постарел, отец, – сказала Джинни, хотя Мэтт за шесть лет очень изменился: похудел, лицо покрылось морщинами, темные волосы пестрели сединой. – Я так беспокоилась, что ты не пишешь.
Мэтт погладил ее пышные кудри, снова обнял ее и сказал:
– Ведь я же послал два письма в октябре прошлого года и в этом году в феврале…
– Я их не получила… Последнее письмо я получила в июле прошлого года. Наверное, эти два пропали. Поэтому я поехала в Америку и добралась до Колорадо-Сити. Ехала с обозом переселенцев, потом – в почтовой карете. Я так счастлива, что встретила тебя наконец.
Мэтт подергал себя за густой ус и улыбнулся.
– Ты и Стоун удивили нас – мы не думали застать вас в этой хижине. Мы гнались за Кэнноном и, настигнув его, увидели, что он взял вас в осаду. Ну, тогда я вышел на него со своей уловкой.
– А как ты узнал, что Кэннон отправился сюда? – спросил Стоун.
– Я был в Денвере, оформлял договор со вкладчиками и узнал в земельном управлении, что Кэннон сделал запрос насчет заявки. Ну, я понял, что, узнав наконец координаты, он ринется сюда. Я нашел Энди, рассказал ему все, и мы последовали за Кэнноном. И я, и Энди так и думали, что здесь, на месте, о котором он мечтал так алчно, он, скорее всего, и выдаст себя. Ведь он положил глаз на это серебро еще тогда, когда сделал пробу нашей руды. Я был убежден, что он убил Клэя, а доказательств у меня не было. Но Кэннон попал в нашу ловушку, и вас мы спасли.
– Да, отец, благодарю тебя за это. Ведь мы почти потеряли надежду. Стоун хотел пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти меня.
Мэтт обнял ее за плечи и улыбнулся.
– Спасибо, Стоун, за то, что ты охранял ее.
Темные глаза Стоуна ласково глядели на Джинни.
– Она тоже рисковала жизнью. Она храбрая женщина и умница, ты можешь гордиться ею.
– Я тебе расскажу, как мы путешествовали в фургонах, отец. Я была неженка и белоручка, а он всему меня научил.
Мэтт видел, каким нежным и гордым взглядом смотрит Стоун на его дочь, как сияет ее лицо – легко понять, что эти двое страстно любят друг друга.
– Я здорово напугался, – сказал он, – когда вы дурачили Кэннона, убедив его, что ты не Джинни Марстон, а Анна Эвери. Но вам это удалось. Риск, конечно, был немалый.
– Я тоже перепугалась, отец, увидев тебя и решив, что ты вместе с нами угодил в ловушку. Но не вини Стоуна за риск, я знала, что наш обман удастся. Ведь Кэннон ухаживал за мной как за Анной Эвери и одурачить его было нетрудно. А потом мы рассчитывали ускользнуть из ловушки. Другого выхода у нас не было, пришлось рисковать.
– Я вам подыграл, – улыбнулся ей Мэтт. – Я так описал свою дочь, что он перестал считать тебя Вирджинией Марстон. И я притворился, что верю Кэннону, что не он убил Клэя. Но мне пришлось предложить вам спуститься из хижины – не то бы он заподозрил, что я действую заодно с вами. И я знал, что солдаты в любой миг могут выскочить из засады и обезвредить Кэннона. Ты ведь меня понял, Стоун, когда я рассказывал о нашем спасении из рук индейцев? Это ведь ты спас тогда меня и Клэя с помощью засады отряда солдат. Я изменил факты, рассказывая, что Клэй спас меня и тебя, и надеялся, что ты догадаешься насчет засады. И поймешь, услышав имя «доктора Линча», что я обратился к помощи Эндрю Линча.
– Я понял, Мэтт, – по крайней мере надеялся, что понял тебя и ты явился к нам на выручку с подмогой. Вы отлично это проделали, Мэтт, Энди. А Джинни я не мог даже шепнуть, в чем дело. Кэннон по губам понял бы, что я ей что-то сообщаю.
– Да, я так перепугалась! Я боялась, что ты, отец, узнав меня, выдашь нас, а когда Стоун сунул свой пистолет в кобуру, я оцепенела от страха.
– Да, Джинни, я никак не мог подать тебе знака, только словечко шепнул, не разжимая губ, но ты все равно запаниковала. Ну, теперь, все позади. Энди, – сказал он, обращаясь к капитану, – нам очень повезло, что Кэннон разоблачил себя перед свидетелями. Нам достался опасный враг.
Джинни снова обняла отца:
– Я все время стояла к тебе спиной и надвигала шляпу на лицо. Но потом я догадалась, что ты узнал меня, но притворяешься, что не узнал.
Молодая девушка была возбуждена минувшей опасностью и без конца вспоминала подробности:
– Когда Фрэнк положил в кобуру пистолет, я должна была следить за ним, а я отвлеклась и он чуть не застрелил меня. Стоун меня и раньше бранил за то, что я отвлекаюсь в опасное время. – Она рассматривала дыру в своем жакете. – Да, эта пуля могла еще кого-нибудь из нас ранить…
– Да, мисс Марстон, – согласился Энди, – положение было опасное. Хорошо, что мои лучшие ученики не оплошали. Мэтт, Стоун и Клэй были замечательными солдатами, на них можно было положиться.
– Ты что-то очень сегодня разговорился, Энди. Знаешь, Джинни, он всегда славился своим немногословием, – засмеялся Мэтт.
– Это меня отец учил зря не болтать, а дело делать. Вот я и стал молчуном, зато команды отдаю зычно, любого перекричу, – добродушно возразил Энди; все рассмеялись.
– Как славно встретиться снова с тобой, Энди, – повторил Стоун.
– Да, Стоун, мне тебя не хватало, привык скакать рядом с тобой. Мы могли положиться друг на друга в опасности. После вас мои новобранцы были совсем слабаки, да и трусоватые. Но я в следующем месяце уже отслужу свой срок, хочу, как и ты, выйти в отставку. Поселюсь где-нибудь на ранчо да и женюсь – все по твоему образцу. Может, повезет, тоже найду красотку.
– Да, уж мне-то повезло, – засмеялся Стоун. – Она – само совершенство.
Джинни вспыхнула от радости – Стоун уже не стеснялся говорить о своей любви к ней своим друзьям. Она посмотрела на него задорно блестящими глазами и подтвердила:
– Да, вот именно, мистер Чепмен. А кроме того, я удачливая. Если б я не встретилась с вами, то уж столько раз могла бы попасть в беду. Вы правы, капитан Линч: это самый храбрый и самый надежный человек на свете.
– А где вы с ним встретились? – спросил Эндрю Линч. – Когда? Как?
– В воскресенье утром, 22-го марта, в Саванне, штат Джорджия, – выпалила Джинни, сияя улыбкой. Она вспомнила, что Стоун говорил о своем начальнике, который направил его проводником в обоз переселенцев для расследования дела Красных Магнолий, и с живым интересом спросила Эндрю Линча: – Это вы – его начальник и наставник? Ваш ученик стал строгим и требовательным учителем. Он так хорошо обучил женщин, ехавших в обозе, что они справлялись со всеми трудностями не хуже, и даже лучше мужчин. Он обращался с нами как с солдатами, и мы с ног падали от усталости, но зато мы получили настоящую закалку для трудной дороги.
– Как удачно, что вы встретились в этой дороге!
– Это – не удача, капитан Линч, это – судьба. Сестра Чепмена и я были лучшими подругами и учились в одном пансионе, в Англии. В Америку мы собирались поехать на ранчо отца Стоуна. С тех пор как мы встретились с ним в Саванне, наши судьбы переплелись.
Стоун засмеялся и кивнул.
– Да, это было так странно: я работал под именем Стива Карра, а она ехала как Анна Эвери, и мы не знали, что нас связывают два человека: моя сестра и ее отец – мой друг Мэтт.
– Вы путешествовали под чужим именем, мисс Марстон? – заинтересовался Эндрю Линч. – А почему вы не поехали с сестрой Стоуна на ранчо?
Джинни рассказала Эндрю Линчу и отцу историю своего путешествия, опуская интимные места, с молчаливого одобрения Стоуна; к счастью, отец не задал никаких вопросов. Часть своих приключений она пропустила и никак не объяснила встречу со Стоуном в Колорадо, куда она приехала искать отца, зато подробно описала совместный путь к хижине, объяснив свои отношения с Фрэнком Кэнноном.
– Это же удивительные приключения, мисс Марстон, – заметил Эндрю Линч.
– Зовите меня Джинни.
– Тогда вы меня зовите Энди.
Несколько минут слушатели молчали, думая об удивительных совпадениях и приметах судьбы в истории молодой пары.
– А что случилось прошлым летом, Мэтт? – спросил друга Стоун. – Что же все-таки произошло между тобой и Клэем? Ведь что-то произошло, не то он не написал бы мне этого странного письма, которое сбило меня с толку.
– Я потом все объясню, Стоун. А сейчас давай накормим Энди – ему надо вернуться в Денвер. Проход Кеноша лучше проехать засветло. Как ты думаешь, не предложить ли нам Энди на нашей шахте должность управляющего рудником и начальника охраны? Можно и транспорт ему поручить.
– Отличная мысль, Мэтт. Подумай, Энди.
– И думать нечего – согласен! Спасибо.
Мужчины скрепили сделку рукопожатием.
– Встретимся в городе, – сказал Мэтт. – Мы здесь останемся на ночь обсудить семейные дела.
Джинни вспыхнула и заволновалась. Конечно, отец хочет узнать, как далеко зашли ее отношения со Стоуном. А не будет ли он возражать против их брака?
В два часа дня солдаты и пленники уже тронулись в путь, чтобы прибыть в Денвер засветло.
Джинни, Стоун и Мэтт остались у костра и, глотая густой кофе, готовились начать объяснения.
– Ну что ж, Мэтт, – нарушил молчание Стоун, – ты расскажешь о Клэе?
– Расскажу. Теперь ты знаешь, что я его не убивал. Я не виню тебя, что ты меня заподозрил. Отношения наши стали очень странными. Когда Кэннон сказал, что руда – богатейшая, Клэй совсем потерял голову. Я-то понимал, что надо соблюдать осторожность, не то богатство у нас вырвут из рук. Кэннон сразу предложил быть вкладчиком – у него руки дрожали, когда он возвращал мне образцы, глаза горели алчностью. Тогда я и решил, что с таким богатством надо быть начеку, и уговаривал Клэя не торопиться с заявкой, пока мы не найдем надежных вкладчиков, а тогда сделать заявку не в Колорадо-Сити, а в Денвере. Я не доверял Кэннону – чувствовал, что он темнит, но Клэй не слушал моих уговоров. Неожиданное богатство, свалившееся на бедняка, часто выбивает его из колеи. Он метался, торопил меня, говорил, что надо довериться Кэннону, немедленно сделать заявку в Колорадо-Сити. Кэннон, наверное, обещал ему, что начнет добычу серебра молниеносно, словом, задурил ему голову. Вот так начались наши несогласия. – Мэтт помолчал, глядя на Стоуна. – Он хотел занять денег, афишировал нашу удачу. Он рвался в город, хотел кутить. Он стал каким-то странным – то лошади подпругу не затянет, то палатку подожжет. Подозрительный стал: вбил себе в голову, что я считаю это месторождение своим, потому что я на него первым наткнулся. А у меня такого и в мыслях не было. Я знал, что на таком богатом прииске и десятеро могли нажить каждый по состоянию. Он хотел немедленно оформить заявку и возражал против моего предложения из осторожности сделать ее на имя моей дочери. Ведь он готов был всему свету трубить о нашей удаче, а я ему втолковывал, что объявить себя владельцами такого богатства опасно, ведь сотни старателей и бродяг сразу ринулись бы на рудник. Мы поехали с ним на рудник и остановились в хижине Пита, чтобы убедиться, что нас не выследили. Я был в лесу, когда услышал в хижине выстрелы. Я затаился, потому что вышел пройтись и покурить, не взяв с собой оружия. Потом я проскользнул в хижину и увидел, что они оба убиты. Я понял, что хотели убить и меня, и решил скрыться – переоделся в одежду Пита, взял его снаряжение и мула и доехал до города неопознанным. Хижину я поджег. Если бы заподозрили, что я не убит, мне был бы конец, – сказал он, мрачно взглянув на Стоуна.
Тот молчал, вспоминая погибшего друга.
– Я поехал в Денвер, – продолжал Мэтт, – и сделал заявку там на имя В. А. Марстон. Я не стал делать заявку в Колорадо-Сити, потому что там все чиновники – друзья Кэннона и сразу сообщили бы ему. Потом я послал Джинни карту. Ты получила?
Джинни кивнула.
– Мне выгодно было, чтобы меня сочли мертвым – слежка прекратилась. Я не спешил начать разработки – заявка была сделана. Я знал, что Клэй послал тебе письмо, – сказал Мэтт, глядя на Стоуна, – и надеялся, что ты приедешь, поможешь мне расследовать убийство и оправдаться. Но тебя не было. Тогда я решил оттянуть начало разработки, чтобы все подготовить. И потом я знал, что убийца скорее обнаружит себя, если решит, что владельцы рудника убиты и он может на него претендовать. Мои расчеты оправдались сегодня, и убийца попал в ловушку. – Мэтт посмотрел на Стоуна, потом на Джинни. – Вы понимаете, что я не мог обвинить в убийстве такого известного и респектабельного джентльмена, как Фрэнк Кэннон. Надо было тщательно подготовить ловушку. – Его слушатели кивнули. – Ну, я решил уехать из Колорадо, искать вкладчиков в других штатах – Монтане, Аризоне, Неваде, Калифорнии. Я хотел найти влиятельных людей, которые могли бы защитить меня в этом темном деле. Я не трус, Стоун, но я знал, что могу попасть в беду и положение мое опасное. Чиновники в Колорадо продажные, а доказательств у меня не было. Как я мог выступить против такого богатого и влиятельного человека?
