Текст книги "Тайны полуночи"
Автор книги: Дженел Тейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)
Джинни побоялась, что ее сочтут жеманницей, и согласилась:
– Если вы ручаетесь за него, мистер Треверс, я не могу отказаться, – и, повернувшись к Фрэнку Кэннону, добавила: – Я остановилась в пансионе миссис Хетти Сью Пирл. После работы я зайду переодеться, а потом заходите за мной. Можно полвосьмого.
– Отлично, мисс Эвери, завтра полвосьмого.
Джинни надеялась, что не покраснела под настойчивым взглядом голубых глаз. Она отошла к стене и, взяв две клетки с котами, которых надо было доставить покупателю, направилась к двери. Фрэнк Кэннон прервал разговор с Джоном и поспешил за ней.
– Разрешите, я вам помогу.
– А вот этого не надо, – возразила Джинни. – Мне недалеко. А вы человек занятой.
– Не настолько занятой, чтобы не нашлось времени помочь очаровательной леди. В нашем городе много грубых мужчин, прекрасные леди задерживаются здесь ненадолго, не надо, чтобы у них возникло превратное представление о Колорадо-Сити. Штат Колорадо богат и быстро растет. Золото, серебро, меха, процветающие ранчо. Поживите у нас, вам понравится! А сейчас эти клетки отдайте мне, я донесу их. Это для меня необходимое физическое упражнение.
Джинни бросила взгляд на его спортивную фигуру – конечно, это был предлог, чтобы побыть с ней подольше. Странно, его явный интерес к ней почему-то вызывал в ней неприятное чувство, как у человека, томящегося по глотку воды, которому предлагают утолить жажду сахарным сиропом. Джинни решила не разыгрывать перед ним обворожительную кокетливую южную красавицу из опасения, что роман может окончиться разоблачением ее настоящего имени, прежде чем она успеет выведать от него то, что ей нужно.
Они шли мимо многочисленных деловых контор, банков, приемных врачей и адвокатов, магазинов одежды и галантереи и трех салунов, где шла азартная карточная игра. Когда миновали центральные улицы, стали попадаться рынки, кузнечные мастерские, они прошли «Фураж» Броуна, транспортную компанию Левенворта «Пайкс Пик» и «Медикаменты» Фаррела. Еще дальше от центра, заметила Джинни, были жилые дома, рестораны, церковь и, что удивило Джинни, много борделей и танцевальных залов. Джинни и Фрэнк нашли нужный адрес, отдали котов, получили деньги и вернулись в магазин. Джинни, улыбаясь, благодарила Фрэнка, так как он был прав: без спутника она бы не избавилась от грубых приставаний мужчин.
– Очень рад, что был полезен, Анна. С нетерпением жду нашей встречи завтра вечером.
– До свидания и еще раз спасибо, мистер Кэннон.
– Пожалуйста, называйте меня Фрэнк.
– До свиданья, Фрэнк! – Джинни посмотрела, как он входит в соседнюю дверь, и пошла в комнату за магазином, чтобы съесть приготовленный для нее Хетти ленч и подумать.
Ей надо вспомнить, что она знала о делах отца, и решить, что она сможет предпринять в ближайшее время.
Отец писал ей, что Фрэнк Кэннон – единственный, кроме него самого и Клэя Кессиди, человек, который знал, что месторождение серебра, найденное Мэтью Марстоном, может оказаться сказочно богатым. Отец открыл его как раз в 1862 году, когда был утвержден «Акт об участках, предоставляемых переселенцам» президента Линкольна. Мэтью Марстон оформил эту заявку в городе Денвере в Центральном земельном управлении штата Колорадо на имя В.Э. Марстон, для Вирджинии Энн Марстон. Отец оформил заявку в Денвере, а не в Колорадо-Сити, именно для того, чтобы Кэннон и, возможно, другие не узнали, где расположено месторождение. Именно Кэннон и еще один человек исследовали привезенные отцом пробы. Кэннон пытался представить результаты проб сомнительными, но второй человек сказал, что разработка месторождения сулит удачу и богатство. Этого человека Мэтью Марстон ни в чем не подозревал, это был старый друг, порядочный и честный, но насчет Фрэнка у отца Джинни возникли подозрения. Отец и Клэй нашли богатую жилу, где даже «под самым верховиком», как говорят старатели, не копая еще глубокие шахты, можно было взять четыре тысячи серебряных, то есть тысячу золотых долларов на тонну руды. Голубовато-серая и голубовато-черная порода могла ввести в заблуждение неопытный глаз, но оказалась чрезвычайно богата серебром. А месторождение серебра должно быть богатым, потому что добыча серебра – более трудоемкая и требует больше затрат. Как раз в это время в Колорадо на ту самую территорию, где находилось месторождение серебра, ринулось множество золотоискателей.
Поэтому убийство Клэя Кэссиди на начатых разработках трудно было расследовать. Убили и помощника Клэя, а трупы сожгли в сарае. После этого Мэтт Марстон остался единственным владельцем участка и сделал заявку на имя Джинни. Мэтт удивлялся, что убийцы не прикончили и его самого. Он решил покинуть эта края и, временно укрывшись от преследователей, искать кредиты для разработки прииска. Наземные строения, шахты, штольни, забои, подъемные машины – на оборудование прииска требовалось много денег и большее число работников, чем при добыче золота. Обо всем этом он писал Джинни в последнем письме, и она не была уверена, что отец жив: убийцы Клэя Кессиди могли настигнуть и Мэтта Марстона. Отец в этом письме к Джинни обрисовал ей картину нравов в районах, где были открыты богатые месторождения. Фальсифицировались заявки, бушевало взяточничество, многочисленные случаи воровства, убийства, линчевания привлекли в этот край особых агентов правосудия, которые пытались защитить закон и наказать преступников. Их деятельность затруднялась продажными или некомпетентными политиками и созданным в 1858 году так называемым «Клубом Эль-Пасо», в число членов которого входил Фрэнк Кэннон.
В этом краю наживались такие неслыханные состояния, что падение нравов мало кого беспокоило и никто не выяснял, каким путем нажито сказочное богатство: обладателем его мог быть вор, убийца, шантажист – кто угодно. Процветала торговля дорогими мехами, охотники с гор продавали их по бешеным ценам; фермеры окрестностей Колорадо-Сити и других городов взвинчивали цены на продовольственные товары. Непомерные цены брали за перевозку грузов кораблевладельцы; изрядно наживались и владельцы магазинов одежды и снаряжения.
Эта территория не страдала от набегов индейцев – последние серьезные столкновения с ними были в 1865 году. Здесь для честных и законопослушных граждан угрозой были их алчные белые собратья.
Джинни понимала, почему вынужден был скрываться ее отец и почему он не мог обвинить Фрэнка Кэннона в убийстве. Когда отец найдет сильных людей, которые финансируют разработку рудника, он будет себя чувствовать увереннее. Спонсоры позаботятся, чтобы Марстон и его дело находились под охраной закона. Но Джинни беспокоилась, почему он так долго не подает о себе вестей. Если бы Стоун согласился быть ее проводником, она разыскала бы отца – наверное, в какой-нибудь хижине, где он укрылся до завершения своих планов.
Пока приходилось выжидать, но Джинни решила, что должна принять меры предосторожности на случай, если Фрэнк Кэннон узнает ее настоящее имя. Она купила лошадь и нашла для нее конюшню, а припасы и снаряжение спрятала в своей комнате.
В субботу вечером Джинни третий раз за неделю обедала в ресторане с Фрэнком Кэнноном. Треверсы одобряли его ухаживание и уверяли Джинни, что он ею очарован.
До этого обеда они провели день в окрестностях города, и Фрэнк показывал ей достопримечательные места: в восхитившем ее «Саду Богов», сказал он, они пообедают в следующий раз. Джинни не побоялась ехать за город, потому что их сопровождали телохранители Фрэнка, а ей хотелось запомнить дорогу на случай, если ей придется неожиданно покинуть Колорадо-Сити.
Фрэнка, как поняла Джинни, все знали в городе, и, поскольку он заявил свои права, другие мужчины не докучали ей своим ухаживанием.
Это очень облегчало положение Джинни, но его явная влюбленность ее тревожила. Она была рада, что он ведет себя сдержанно и пока не торопит событий. Она боялась сближения – тогда он будет задавать ей больше вопросов, а ей придется отвечать. Она может проговориться… и она замирала, ощущая, как ужасен может быть в гневе этот жестокий человек. Но она не даст себя разоблачить, она найдет своего отца или докажет, что Фрэнк – преступник.
– Вы так красивы сегодня, Анна. Мне просто повезло, что вы приехали в наш город.
Джинни заставила себя польщенно улыбнуться, но его настойчивый страстный взгляд испугал ее. Она не хотела, чтобы отношения между ними развивались; не знала, как поступить, если он обнимет к поцелует ее… если предложит выйти за него замуж… А она чувствовала, что это возможно. Наверное, ей в таком случае придется бежать. Разве что до этого появится Стоун… Но стоит ли на это надеяться?
– Спасибо за комплимент, Фрэнк, – ответила она, – я тоже рада, что сюда приехала. Вот только моя временная работа у Треверов кончилась, но в понедельник я поищу другую.
– А у меня сюрприз: я уже нашел для вас работу. Если вы согласитесь, конечно. Мне нужна секретарша – моя на этой неделе сбежала с каким-то разбогатевшим золотоискателем. Хотите в понедельник приступить к работе?
Какая удача, подумала Джинни, она получит доступ к его бумагам и может найти что-нибудь, касающееся отца…
– Это изумительно, Фрэнк, – отозвалась она. – Спасибо, я согласна.
– И вы даже не спрашиваете ни о размерах жалованья, ни о часах работы! – поддразнил он.
– Я уверена, что вы со мной хорошо обойдетесь. Разве не так?
– Ну, конечно же. Я предложу вам такое жалованье и такие условия работы, что вы никогда не станете искать другого места.
Он сжимал кисть ее руки, поглаживая большим пальцем и заглядывая ей в глаза. Принесли мясо, и он отпустил ее руку. Джинни с облегчением подумала, что он не пойдет в атаку и сегодня объяснение в любви ей, может быть, не грозит. Очевидно, он решил вести этот любовный поединок в неспешном стиле; но надолго ли такое настроение? И что она ответит, если он предложит ей выйти за него замуж? Пока что Джинни решила разыгрывать игривую кокетливую южанку.
– М-м, как вкусно! – сказала она, попробовав мясо.
– Еще бы, это теленок с моего собственного ранчо! Вы должны посетить мое ранчо, там очень красиво. Вам понравится, я уверен.
– Возможно, когда-нибудь, – ласково согласилась она и добавила: – Вы же понимаете, что при таком недавнем знакомстве я не могу принять приглашение красивого холостяка?
– Ну, конечно, Анна, но пусть «когда-нибудь» наступит поскорее!
– Может быть, – повторила она, ярко покраснев и улыбаясь с притворной застенчивостью. Потому ли румянец бросился ей в лицо, что она испугалась быстрого развития событий, или от выпитого глотка вина, но – он был кстати. Фрэнк посмотрел на Джинни довольным взглядом мужчины, чье настойчивое ухаживание приводит девушку в смятение.
– Я вижу, что я вас чем-то смутил? Но я этого не хотел.
– О, конечно же, нет, Фрэнк, вы – настоящий джентльмен. Я рада, что встретила вас сразу после приезда в Колорадо. Это дикий и опасный край, а ваша дружба внушает мне чувство защищенности, я ценю ее.
– Колорадо – штат быстро растущих городов и городов-призраков; штат, где состояния наживаются мгновенно – и так же мгновенно теряются. Но вас здесь никто не обидит, Анна, уж за этим я послежу. И если вам что-нибудь нужно, сразу скажите мне.
– Спасибо, вы добры и великодушны, но сейчас мне ничего не нужно.
– Хотел бы я знать, что наступит время, когда я получу право быть добрым и щедрым по отношению к вам!
Она сделала вид, что не так его поняла:
– О, я уверена, что вы назначите мне жалованье щедрой рукой!
– Я не об этом, Анна.
– Но я вас поняла, – кивнула она, как будто ставя точку, и заговорила о другом: – Вокруг города, говорят, много богатых месторождений? Я очень мало знаю о приисках. Что выгоднее найти – золото или серебро? Вы когда-нибудь покажете мне, как берут пробы? Чтобы я разбиралась в этом деле, как хорошая служащая.
Но он настаивал на своем, не принимая предложенной ею темы разговора:
– Я – богатый и влиятельный человек, который привык немедленно получать то, чего он добивается. Если я, добиваясь расположения самой красивой и желанной женщины в этом городе, вел себя недостаточно деликатно, то извините меня. Я не хотел этого.
Джинни улыбнулась и опустила ресницы.
– За что же вам извиняться, Фрэнк, это лестно для меня. Но настолько неожиданно, что я немного нервничаю, вы должны это понять. Будьте терпеливы со мной.
– О, вы не можете себе представить, какая для меня была восхитительная неожиданность – встретить здесь такую девушку, как вы! В этом оправдание моей несдержанности. Я постараюсь обуздать свои чувства и быть терпеливым, но я хочу добиться вас, поймите это. Ну, а теперь я отвечу на ваши вопросы. Да, в штате Колорадо после 1858 года открыто много богатых месторождений, но не вокруг Колорадо-Сити, а в окрестностях других городов и в горах. Большая часть – месторождения золота, но есть и богатые месторождения серебра. Я исследую образчики руды, которые старатели откалывают в предполагаемой жиле. Если вас это интересует, я всему научу вас. Дам вам почитать книги об этом деле, потом вы мне зададите вопросы, и через неделю вы станете для меня ценной помощницей, и вас охватит золотая лихорадка Колорадо… или серебряная.
Джинни не хотела навлечь его подозрения и показаться чрезмерно заинтересованной.
– О, я не представляю себе, как бы я жила в грязи и лишениях, которые испытывают по собственной воле эти старатели.
– Вы правы, Анна Золотая лихорадка ослепляет их, доводит до безумия. Лучше жить в городе, в комфорте и безопасности. А они не живут – они существуют на этих приисках. Их одолевают нищета, болезни, несчастные случаи, одиночество, депрессия, разочарование. На прииски нападают бандиты, мошенники фальсифицируют заявки и облапошивают трудяг. Непогода, скверная еда или голод, отмороженные в ледяной воде горных рек руки – вот бедствия золотой лихорадки.
Подали десерт; для вопросов уже оставалось мало времени.
– А как они действуют, золотоискатели, пробуют копать здесь и там?
– Иногда сразу делают заявку и начинают добычу; руда может оказаться бедной или богатой – смотря как повезет. Иногда копают здесь и там, а потом оформляют заявки на какой-либо участок. Работают в одиночку или группами; часто создают компании. Работают сами или нанимают рабочих. Если месторождение большое, то оправдывает себя компания и найм рабочей силы. Лучше поделиться частью богатства, чем еле-еле сводить концы с концами, а не то и сгинуть в одиночку. Особенно при добыче серебра – она очень трудоемкая.
При повторном упоминании серебра Джинни улыбнулась и невинно переспросила:
– Особенно трудоемкая?
Фрэнк повторил ей то, что она узнала из письма отца, но она продолжала разыгрывать несведующую простушку, попавшую в волшебную страну драгоценных кладов. С алчным блеском в глазах она воскликнула:
– Но это изумительно, Фрэнк! А вы тоже, наверное, участвовали в такой компании или владеете прииском?
– Да, пару раз я вкладывал деньги в это дело, и удачно. Никому не говорите об этом, но мне здесь помогает моя специальность – я эксперт по пробам руды. Обычно старатели приносят образцы, не представляя себе их ценности. Мне платят за то, что я направляю их к вкладчикам, которые могут дать деньги для разработки перспективного месторождения. В результате обе стороны довольны, а я в барыше.
Он часто отпивал из своего бокала, и Джинни надеялась, что вино развяжет ему язык. Она спросила с улыбкой:
– Да, помогать людям – хорошо. А случается, что вам приносят образчики с рудников, которые старатель и вкладчики считают бесперспективными, а вы обнаруживаете их ценность? О, наверное, вам за такую информацию много платят!
– Такое случается редко, – отозвался он с запинкой, и Джинни почувствовала, что он скрывает правду.
– Может быть, когда-то вы обнаружите по этим пробам месторождение исключительной ценности… да к тому же самое большое в штате…
– Если это случится, я, конечно, стану вкладчиком…
– Или владельцем, – закончила Джинни. – Если человек не знает ценности своего участка, то вы легко можете его купить. Состояния возникают из невежества одних людей и алчности дру… О, что я говорю, это звучит так ужасно! Конечно, я не собираюсь обманывать людей… И я не жадная… Я только хотела сказать… не могу вам объяснить, но вы ведь не поняли меня превратно?
Джинни хотела именно того, чтобы Фрэнк счел ее за жадную дурочку, которая хочет научиться снимать пробы с образцов руды в надежде одурачить какого-нибудь простака.
– Я понимаю вас, Анна, не волнуйтесь, – усмехнулся Фрэнк. Джинни видела, что он понял ее так, как она хотела.
– Спасибо. Иногда сама не знаешь, как прозвучат твои слова. Скажите, – спросила она, снова войдя в роль любопытной простушки, – а что такое «засолить прииск»?
– Это значит, что месторождение не имеет ценности, а владелец ухитрился дорого продать его, обманув покупателя. Но обычно таких убивают или линчуют.
Испуганно раскрыв глаза, Джинни пробормотала:
– Да, если только он не удерет. Но ведь покупатель может принести вам образцы на пробу, чтобы не обмануться?
– Обычно не приносит. Алчность, надежда на быстрое обогащение делают людей легковерными, Анна.
– Но ведь тогда он и сам виноват, не только продавец?
– Пожалуй что так. Но вы мне не сказали, зачем вы приехали в Колорадо, Анна.
Она ждала этого вопроса.
– Я не хотела бы об этом говорить, Фрэнк, но вам я все открою, вы этого заслуживаете. Хетти и остальным я сказала, что приехала в поисках работы, но это не все. Если меня здесь опознают, я попаду в беду – еще поэтому я должна вам все рассказать, ведь вы берете меня на работу. – Она заметила, что он насторожился, и продолжала рассказывать: – Я действительно потеряла родителей, но открыла здесь, в Колорадо, что мой отец, Чарльз Эвери, был замешан в делах Ку-Клукс-Клана. – Она рассказала ему о путешествии в фургоне из Саванны в Даллас, об обстоятельствах смерти Чарльза Эвери, не упоминая о Стоуне. – Все сложилось так, что я вынуждена была бежать. Меня могли арестовать, и мне трудно было бы доказать непричастность к замыслам отца – мне могли бы и не поверить. Но я невиновна, Фрэнк, клянусь вам! Я решила уехать в Колорадо и начать новую жизнь, надеясь, что здесь буду в безопасности. Наверное, мне надо было рассказать вам это сразу? Вы во мне разочарованы?
– Конечно же, нет. Вы пережили ужасное время, слава Богу, что вы здесь. Теперь ни о чем не беспокойтесь, вы в безопасности.
Джинни одарила его благодарным взглядом.
– Наверное, мне пора домой? – нерешительно спросила она. – Уже поздно…
– Вы придете на работу в понедельник в восемь утра?
– Без малейшего опоздания. Вы не пожалеете, что наняли меня.
Около дома Джинни позволила ему поцеловать себя в щеку и поднялась в свою комнату, почти уверенная, что ее подозрения оправдываются. Он так настойчиво говорил именно о серебряных рудниках… И еще, когда она сказала ему, что ее могут обвинить в причастности к делам Клана, он и не моргнул. А такой богатый и влиятельный человек поостерегся бы брать ее на работу. Подозрения Джинни еще не совсем оформились, но ей казалось, что Фрэнк неспроста заинтересовался Анной Эвери.
Джинни приготовила платье к завтрашнему утру и легла спать, чтобы набраться сил перед новым сражением. Она знала, что рискует, но отступать было поздно. Стоун, любовь моя, где ты? Помоги мне, взмолилась она.
17
Фрэнк ввел Джинни в комнату и закрыл за собой дверь, попросив собравшихся уже посетителей подождать в холле.
– Ну, как вы настроены? – одобряюще улыбнулся он.
– Немного нервничаю, но вполне готова, – ответила она, заставив себя улыбнуться. «Будь настороже, Джинни, – призвала она себя, – не отвлекайся. Ты попала туда, где можешь что-то узнать, воспользуйся этим. Стив Карр говорил, что тебя подводят минуты рассеянности! А ты вчера размечталась о нем, забыв о своей цели. Думай же только о ней!»
Она оглядела комнату. Четыре клерка стояли за длинной подковообразной конторкой, готовые приступить к работе. Фрэнк сообщил имя новой секретарши. Джинни заметила, что в брюках клерков не было карманов, а у одного карманы были зашиты – для того, чтобы нельзя было спрятать монету или золотой самородочек. Конторка и полы из дорогого полированного дерева блестели; но в помещении не было даже стульев для посетителей. Фрэнк объяснил Джинни:
– Это с целью расширить обзор. Ведь посетителей так много, что за ними не углядишь. Вы поймете это через пять минут, когда банк откроется.
В каждом углу комнаты стоял охранник с ружьем, у них было по стулу, чтобы передохнуть в течение долгого дня. Джинни заметила, что и клерки, и охранники разглядывали ее – наверное, до них дошел слух, что босс «положил на нее глаз».
Джинни увидела на одной стене табличку с надписью золотыми буквами: «Банк Фрэнка Кэннона». На противоположной стене висели красивые большие часы. В углу была конторка высотой до пояса, за которой над ящиком с весами стоял клерк.
– Здесь взвешивают золото: золотые самородки, чешуйки, песок. Видите, весы загорожены стеклом, чтобы с них не сдувался песок при взвешивании, если открывают дверь и сквозит. И покупатель может видеть, как взвешивают. Хотите посмотреть комнату-сейф?
– Очень хочу. Я никогда такого не видела.
Фрэнк подошел к стене с металлическим щитом, ловкими пальцами набрал комбинацию цифр и с силой потянул на себя массивную дверь. Открылось небольшое помещение без окон с полками на стенах от пола до потолка. Светя себе лампой, Фрэнк доставал с полок сумки и кошельки и показывал содержимое: расписки, золотые монеты, кожаные мешочки и кошельки, плотно набитые золотом в трех видах, золотые и серебряные слитки, образчики руды.
– Что это значит? – спросила Джинни, показывая на фамилии на мешочках.
– Люди или продают мне золото и серебро, или сдают на хранение. Они могут забирать из мешочка часть золота, оставляя расписку, сколько взято и сколько осталось. Плата за хранение небольшая, а люди предохраняют себя от риска быть обворованными, когда носят с собой большие суммы, или от искушения спустить все в одну ночь за карточным столом.
Джинни притворно-рассеянно глядела на имена на сумочках и кошельках, надеясь увидеть имя отца или Клэя Кессиди. Чтобы отвлечь внимание Фрэнка, она начала расспрашивать его:
– Как интересно! А что вы делаете с золотом, если владелец умирает?
– Если это становится мне известно, я ставлю на кошельке дату и храню его ровно год. В этот срок ценности могут востребовать родственники или другие наследники. Через год – кошелек мой. Вот на этой полке полдюжины скоро будут в моем кармане.
Сердце Джинни бешено забилось: она увидела на длинном кошельке имя отца. Но она знала, что не может подойти и посмотреть дату со дня предполагаемой смерти. Джинни стояла, облизывая пересохшие губы, и не сводила глаз с мрачной полки.
– Но здесь же целое состояние! Вас же могут ограбить!
– Поэтому я держу охранников круглосуточно. Это накладно, но оправдывает себя.
– А если с вами что-нибудь случится, как они откроют сейф? – спросила Джинни, одержимая мыслью добраться до отцовской сумочки.
– Комбинацию цифр знаю я один. Если я умру, губернатор штата вскроет хранящийся у него запечатанный конверт, где записаны цифры, и откроет сейф. – Он запер массивную дверь и сказал Джинни: – Теперь я покажу вам кабинет экспертизы. – На дверях комнаты висела табличка: «Фрэнк Кэннон. Эксперт по пробам руды».
– Здесь вы будете работать. Будете по моим заметкам переписывать анализы, которые я делаю; в двух экземплярах: для меня и для заказчика. Еще вы будете переписывать мои письма – почерк у меня, как увидите, ужасный. И вести конторские книги: записывать сроки платежей и так далее.
Джинни последовала за ним в лабораторию – чистенькую, но захламленную комнату.
– Здесь словно в тюрьме, – засмеялась она, – на окнах решетки и на двери.
– Да, – усмехнулся Фрэнк, – но я же отвечаю за большие ценности! В этом сейфе столько драгоценного металла – иному даже и представить себе трудно. Если ценности пропадут, владельцы меня линчуют. Так что я защищаю свою жизнь и репутацию.
– Выходит, у вас два процветающих дела.
– Спасибо, Анна. Осмотритесь и задавайте вопросы.
На нескольких рабочих столах стоял ряд весов, небольшая ступка, тиски и молоток, чтобы отбивать куски от образцов, линейка для обмера, горелка и тигель для обжига, щипцы, сосуды с едкими кислотами для проб, деревянные подносы для образцов, бумага и чернила – записывать результаты анализов.
По ее просьбе, Фрэнк объяснил ей назначение всех предметов. Потом он попросил извинения и снял пиджак и закатал рукава рубашки до локтей.
– Берите стул и смотрите, как я работаю, – надо сделать этот анализ, заказчик придет за ним сегодня.
Джинни отметила, что, занятый работой, он забыл о вежливости и не подал ей стула. Она взяла его сама, села к столу и начала наблюдать работу человека, которому ее отец не доверял и которого опасался.
– Я использую для пробы кислоты и обжиг, чтобы определить процент содержания в образце драгоценного металла. После обжига или окисления получается остаток, на техническом жаргоне – «пуговица». Ее расправляют, чтобы отделить грязные примеси, и получают шарик или бусинку золота, или серебра, или золота в сплаве с серебром. Чтобы отделить серебро и получить чистое золото, применяется азотная кислота – опасная штука. Чистое золото взвешивается и расчетами определяется процент примеси серебра в золоте и процент содержания золота в породе.
– Как интересно! – прошептала она.
– Анализ не нужен, если старатель приносит обманку, «ложное золото». Опытным глазом сразу можно определить пирит, но простаков нередко обманывают, и они покупают участки с «ложным золотом».
Джинни рассматривала образцы пирита и настоящего золота.
– А серебро, – спросила она, – вы сказали, что его трудно добывать? Как это делают?
– Руду крошат, кальцинируют, промывают, расплавляют и делают слиток. Требуются печи, дрова, много рабочих, огромные средства. Серебро – коварный металл, если золото блестит в руде или попадается самородками, то серебро скрывается, и часто старатели не обращают внимания на черные или синеватые породы, но такие невзрачные руды иногда изобилуют серебром. Только высокое содержание серебра в руде оправдывает затраты на его добычу.
– Поэтому вы не разрабатываете месторождения серебра?
– Да, я не нашел богатого месторождения.
– Вы сказали, что я могу взять книги по этим вопросам?
– Вот, на полке, возьмите любую.
– Я хочу просмотреть все, чтобы стать вашей помощницей! Ведь я теперь живу в этом краю горного дела и хочу знать о нем, а вы такой замечательный знаток, что я смогу многому у вас научиться.
– Конечно, хорошо, если вы узнаете побольше о том, чем живет наш край. Читайте книги и задавайте мне вопросы. Я с удовольствием помогу вам. Не бойтесь лишний раз побеспокоить меня.
– Спасибо, Фрэнк! О Боже! – Джинни притворилась смущенной. – Ведь на работе я должна называть вас «мистер Кэннон».
– Не обязательно.
– Что мне делать сегодня?
Фрэнк объяснил ей задание.
– Обращайтесь ко мне, если что-то неясно, ведь вы первый день сегодня работаете.
Фрэнк вышел, Джинни разложила на столе его заметки, которые надо было переписать. Работы хватит на весь день! Но Джинни сидела в раздумье – сколько осложнений может ей встретиться в Колорадо? Не разузнал ли Фрэнк Кэннон о ее прошлом? Или поверил истории, которую она рассказала, где правда была сплетена с вымыслом? Кажется, поверил. Она с облегчением вспомнила, что утром у нее начались месячные. Беременность не осложнила ее жизнь. Джинни хотела иметь детей от Стоуна, и каждый раз, когда они были близки, она испытывала восторг и упоение, а не боязнь забеременеть. Но носить в себе его ребенка сейчас, когда она, наверное, потеряла его… Джинни покинула Даллас три недели назад. Если он вскоре после этого вернулся домой, как обещал, и, узнав о ней правду, все-таки поехал за ней, он был бы уже здесь. Значит, Нэн ошиблась, Стоун не простил ее и не приедет…
Джинни приказала себе выбросить из головы мысли о Стоуне Чепмене и стала думать о своей заветной цели – найти отца… Если бы этот кошелек с именем Мэтью Марстона из сейфа Кэннона попал в ее руки, у нее были бы деньги, чтобы нанять частного детектива. Но в деле розысков отца она была словно в ловушке: чтобы найти ответ, надо было задавать вопросы, а задавая вопросы, она раскроет себя… И все-таки, твердила себе Джинни, я добьюсь своей цели.
Четверг прошел для Джинни в напряженной работе. Фрэнк Кэннон одобрительно кивал, улыбался и пожирал Джинни глазами с макушки до пяток. К концу дня он, многозначительно глядя на девушку, пригласил ее на завтрашний вечер в ресторан «по особому случаю». Джинни немножко испугалась: если он серьезно влюбился в нее и предложит ей выйти за него замуж, положение ее станет затруднительным. Она начала флиртовать с ним, рассчитывая, что он слегка влюбится, но получить от него предложение руки и сердца, от возможного убийцы отца… Джинни поежилась. Ладно, сказала она себе, гони докучные мысли, Джинни, успокойся, а там видно будет.
Раскладывая в кабинете Фрэнка переписанные ею бумаги и полученные в этот день письма, Джинни заметила в картотеке досье, обозначенное буквами «ММ» – другой надписи на папке не было. Джинни прислушалась: в соседней комнате переговаривались клерки, спешившие окончить работу, – вряд ли кто-нибудь зайдет. Она выхватила две сколотые скрепкой бумаги и прочитала в заключении цифры, которые уже знала из писем отца: руда с высоким содержанием металла, 80–90 % серебра. Не было обозначено ни имени Мэтью Марстона, ни местоположения шахты, но Джинни была уверена, что цифры относятся к руднику ее отца, – убеждало и многозначительное «ММ». Бумаги были датированы июнем прошлого года – стало быть, год уже истек, а Фрэнк продолжает хранить в сейфе золото ее отца. Дата последнего письма отца – июль 1866 года, когда он скрылся после убийства Клэя. Потом – ни весточки; очевидно, он боялся, что преследователи, перехватив письмо к дочери, нападут на его след.
Джинни услышала голос Фрэнка в холле и поняла, что он направляется в кабинет. Она уронила бумаги на пол, бормоча:
– Что ж ты наделала, Анна? – И встала на колени, чтобы поднять их.
– Что случилось? – спросил от дверей Фрэнк.
Джинни натянуто улыбнулась.
– Я вытащила папку на Мепплза и нечаянно потянула соседнюю; стала ее ставить на место, и вылетели эти бумаги. На них нет имени, я не знаю, куда их положить.
Фрэнк встал на колени рядом с ней, поднял бумаги и вложил их в папку «ММ».
– Это – анализы руды с прииска, который меня интересует, я бы охотно вложил в него деньги. Но местоположение неизвестно. Где-нибудь в Скалистых горах, а может быть, даже в другом штате.
