Текст книги "Тайны полуночи"
Автор книги: Дженел Тейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)
– Джинни – его судьба, Бен, – убежденным тоном сказала мать Стоуна, когда девушка повернулась, чтобы выйти из комнаты.
Бен и сам понял, что Стоун изменился, когда тот приехал уладить их отношения и заговорил о внуках и правнуках; Нэн подсказала отцу, что сын изменился под влиянием Джинни. Права Нэн и насчет Джоанны: Джинни словно вернула ему на время дочь подарив короткое счастье, прежде чем его ранило известие о смерти Джоанны. А если Стив любит ее и хочет жениться на ней, то, отвергнув Джинни, он потеряет и сына. Он не должен позволить, чтобы отчаяние и тоска по дочери исказили его суждение о ее лучшей подруге.
– Стой! – окликнул он Джинни. – Пожалуйста, не уходи, Джинни. Расскажи нам еще о Джоанне.
Джинни посмотрела на опечаленного отца.
– Я расскажу вам все, что знаю о ней. – Она поведала, как они познакомились с Джоанной, как подружились, как жили в Англии, как уехали в Америку. Она рассказала, что Джоанну похоронили в Саванне под именем Джинни. – Перевезите ее тело и похороните здесь, сэр, – посоветовала она. – Спрашивайте меня еще, я расскажу вам все, что могу.
– Почему ты не призналась, когда приехал Стоун? – спросил Бен.
Джинни не ожидала такого вопроса и ярко покраснела.
– Мне трудно ответить, сэр. Это связано с нашими отношениями в ту пору, когда мы были Стивом и Анной. Я влюбилась в него, но в его душе было столько горечи и разочарованности, что он не позволял никому приблизиться к себе.
Джинни рассказала кое-что о своих отношениях со Стивом, умалчивая о физической близости, но ей казалось, что они догадываются. Впрочем, подумала она, разве что-то можно скрыть от этой пары, которую сложная и трудная история их любви наделила, наверное, редкой проницательностью в вопросах любви и страсти.
– Когда он приехал домой, я была сердита на него за то, что он бросил меня в форте Смит. А он, оказывается, оставил письмо, которое я не получила. Он дал мне его здесь, и я его читала и перечитывала, оно говорит о любви. Но он снова отверг меня и бежал из дому, почему… мне стыдно признаться, но он испугался, что вступил в связь с родной сестрой. Мы были близки. Понимаете, Стелла не открыла Джоанне, что Стоун – родной сын Бена, и я не могла понять истинной причины его бегства. А потом я услышала ваш разговор с Нэн… и узнала. Я решила до его возвращения побыть с вами «как Джоанна» дать вам несколько спокойных счастливых дней. Но я уже больше не в силах была притворяться и должна была наконец поехать в Колорадо разыскивать своего отца. Признаться было так трудно… Вы внушили мне чувства любви и уважения. И у меня просто духу не хватало открыть вам, что я вас обманула. Я поняла, что сама себя загнала в ловушку, поняла, что не должна была выполнять этот жестокий план. Джоанна молила меня об этом в полубреду, в агонии, поэтому я согласилась. Но мне надо было поступить по-другому: приехать и рассказать вам все. Теперь я это понимаю. И кляну себя за то, что обманула вас и за то, что не поехала сразу разыскивать своего отца. Я так боюсь за него! – Слезы хлынули из глаз Джинни, и она с трудом договорила: – Может быть, я потому так и медлила, что боялась, оказавшись в Колорадо, узнать, что отец мертв.
– Могу я чем-нибудь помочь тебе, Джинни?
– Вы и так были ко мне добры, мистер Чепмен. Разве этого я заслуживаю за свой обман?
– Ты подарила мне немного солнечного света счастья, Нэн права. И открыла правду. В чем же ты себя обвиняешь? Твоя дружба многие годы скрашивала жизнь Джоанны. Если б не ты, я не узнал бы, что моя дочь любила меня и хотела вернуться ко мне. Я – твой должник. Я хочу что-то сделать для тебя.
– Только одно: одолжите мне денег на почтовую карету до Колорадо. Отец вернет их вам. Если он… умер, я наймусь на работу и выплачу долг.
– Конечно, конечно! Но, может быть, ты подождешь Стоуна? Он будет охранять тебя в пути.
– Я думаю, что лучше нам побыть в разлуке после того, как Стоун узнает обо мне правду. Пусть он подумает и решит. Стоун – гордый и самолюбивый, а я столько раз обманывала его… Может быть, на этот раз он не простит обмана. Если я буду здесь, в пылу гнева сорвутся непоправимые слова, и мы с ним порвем окончательно. Если же я уеду, у него будет время подумать и привыкнуть к мысли, что я ему не сестра. Конечно, я только надеюсь, что он полюбит меня. Он никогда не говорил мне об этом и даже уверял, что никого полюбить не может.
Джинни осмелилась сказать Бену то, что она думает о Стоуне, чтобы помочь ему понять своего сына:
– Стоун пытался уверить меня, что он – ничтожество. Для такого сильного и искусного в своем деле человека у него заниженная самооценка. Он борется со слабостью и избегает поражений, но остается уязвимым. Он считает, что не в состоянии ничего дать другому, и поэтому никого не подпускает к себе. Он держит в узде свои эмоции, но я увидела в нем и доброту, и нежность. Видела, как он улыбается, смеется, рискует жизнью для других. Он сам не знает тех сил своей души, которые пытается подавить. Мне кажется, с тех пор как мы встретились, он изменился, смягчился. Надеюсь, благодаря мне. Он совершенно особенный человек, надо понять его душу – в ней таится клад любви. – Она отважилась советовать старому человеку, но готова была на все ради своей любви: – Чтобы Стив примирился с самим собой и сбросил бремя прошлого, вы должны принять его, мистер Чепмен. Он должен убедиться, что вы его любите и готовы признать это перед всеми. Когда я узнала всю правду о нем, я поняла его лучше. Он любит вас и нуждается в вас. Вы усыновили его, но он все равно чувствует себя отринутым вами, поэтому-то он в разладе с самим собой. Только вы можете помочь ему… и мне. Пока он не полюбит и не примет самого себя, он не полюбит и не примет и меня. Вы понимаете, что я хочу сказать.
– Да, Джинни, – понимаем, – улыбнулась Нэн. – Я думаю, ты права и в том, что хочешь уехать одна. Стоуну действительно лучше обдумать все до того, как он встретится с тобой. Человек, испытывающий боль, может больно обидеть того, кто его любит. Лучше избежать этого. Мы поговорим с ним, когда он вернется, и я уверена: он поедет вслед за тобой.
– Вы так думаете? – Джинни просияла.
Нэн снова улыбнулась:
– Я уверена, что он поступит именно так.
– И я так думаю, – подтвердил Бен.
Грустный и словно отяжелевший, он подошел к Джинни и погладил ее по плечу.
– Когда ты поедешь? И сколько денег тебе нужно?
– Вы дали мне денег в понедельник, сэр, этого вполне хватит.
– Ну, возьми еще пятьдесят долларов на непредвиденные расходы. И пришли письмо, если понадобится еще. А если не сразу разыщешь отца, приезжай к нам для передышки.
– Спасибо, вы очень добры, мистер Чепмен, и вы тоже, Нэн. Вы так чудесно относитесь ко мне. Завтра я уложу вещи. Почтовая карета отправляется послезавтра рано утром.
– Бэн отвезет тебя в город завтра вечером, если ты в самом деле решила ехать так скоро.
– Я больше не могу задерживаться, сэр. И еще одно: я должна передать вам это письмо. Джоанна написала его, объясняя, почему попросила меня это сделать. Но помните: она писала, не зная, что вы любите ее. Всю жизнь она слышала лживые слова матери о вас, а перед отъездом из Англии нашла коротенькие письма, где вы звали ее к себе.
Бен Чепмен взял письмо, чувствуя, что боится прочитать его.
– Спасибо, Джинни.
– Спокойной ночи. Спасибо за все вам обоим.
В воскресенье утром 3-го июня Джинни села в Далласе в почтовую карету, направлявшуюся в Гайнсвилл. Джинни должна была вернуться в форт Смит, из которого недавно прибыла в Даллас, и, проехав через Типтон, Миссури и Канзас, через две недели попасть в Колорадо-Сити. Она оделась в зеленую дорожную юбку и жакет с кремовой блузкой. Длинные волосы были свернуты узлом и заколоты на макушке; их прикрывала плетеная шляпка. Деньги, как советовала Нэн, были спрятаны под блузкой. Часть вещей Джинни оставила на ранчо. Бен послал в Саванну человека, который должен был привезти гроб с телом Джоанны и попросить Марту Эвери отослать с ним же оставшиеся у нее вещи Джоанны и Джинни. Расставшись вчера вечером с Беном и Нэн, она провела бессонную ночь в отеле, Джинни была рада, что письмо Джоанны было мягким и не ранило Бена; несмотря на перенесенное горе, он и Нэн казались счастливыми и были полны надежд на будущее. Джинни надеялась, что Стоун появится до ее отъезда, но его не было. Она молила Бога, чтобы он понял ее и простил, чтобы он любил ее.
Джинни едва не потеряла равновесие, когда кучер, хлопнув хлыстом, тронул с места карету. Осуществляя свой последний обман, Джинни ехала в Колорадо, снова приняв имя Анны Эвери. Но теперь она собиралась найти своего отца или узнать имя его убийцы и покарать его.
16
В то время как Вирджиния Марстон проезжала прекрасные Озарки – живописные зеленые холмы и плодородные долины, – приближаясь к месту назначения, и проводила бессонную ночь на стоянке в форте Левенворт, Стоун Чепмен спешился у своего родного дома, куда он подъехал с безмолвной молитвой: да помилуют нас обоих Великие Духи!
Он вошел в дом и увидел отца, сидящего за письменным столом. Он показался Стоуну постаревшим и опечаленным.
Бен с трудом встал со стула навстречу Стоуну и со слезами на глазах приветствовал его:
– Рад тебя видеть, сын! Я боялся, что ты не вернешься домой… – После того как неделю назад Джинни покинула ранчо, одиночество и тревога сжимали сердце Бена: дом для него словно опустел и, чувствовал он, останется пустым и холодным, если не вернется сын. Бен знал теперь, что не исполнил свой долг перед Стоуном, и жаждал искупить свою вину. Он обнял сына.
Тот посмотрел на него измученным взглядом и спросил:
– Где Джоанна?
– Умерла… – с трудом ответил отец. – Но сын мой вернулся. Я люблю тебя, Стоун, ты нужен мне. Я был тебе плохим отцом, но это изменится. Помоги мне…
Стоун не верил своим ушам:
– Умерла?! Когда? Отчего?
– Через неделю после того, как приехала из Англии, – тоскливо отозвался Бен. – Бог не позволил мне увидеть дочь после долгой разлуки.
– Но она была здесь неделю назад! – воскликнул Стоун.
– Нет, сын, она умерла в Саванне. Это известие привезла ее лучшая подруга, которая приехала в наш дом под именем Джоанны. Потом она раскрыла свой обман, рассказала, как Джоанна отошла на ее руках, как она с Чарльзом Эвери похоронила подругу. Джинни дала обещание Джоанне под ее именем приехать ко мне и отомстить мне за то, что я бросил ее. Стелла всю жизнь лгала моей дочери и изображала меня бессердечным негодяем. Но Джинни не нашла в себе сил продолжать этот мрачный розыгрыш. У девочки доброе сердце. Она открылась мне и Нэн, передала мне последнее письмо Джоанны и уехала.
Во рту у Стоуна пересохло, в висках застучали молоточки:
– Так эта женщина – не сестра мне?!
– Нет. Она – лучшая подруга твоей сестры.
Слава Великому Духу, он не прелюбодействовал с сестрой. Но женщина, которую он полюбил, оказалась коварной обманщицей и обманула его дважды.
Бен недоумевал: он думал, что Стоун с восторгом примет известие о том, что его любимая – не сестра ему, но сын сидел мрачный и подавленный.
– Она все рассказала в тот вечер, когда ты сбежал, как безумец. Рассказала бы и тебе, если б ты не ринулся прочь от нее. Она раскаялась в своем обмане, сын, и я простил ее.
– Еще бы не раскаялась – она поняла, что я разоблачу ее! Она приехала сюда, чтобы обманывать и мучить тебя, отец, а ты прощаешь ее?!
– Да, Стоун. Не говори о мести. Я хочу прощения и покоя. Я люблю тебя и нуждаюсь в тебе. Теперь и речи не будет о приемном сыне – я признаю тебя Чепменом, моим родным любимым сыном, все должны это знать. Никто не назовет тебя приемышем, ты – мой сын и унаследуешь это ранчо.
Эти слова потрясли Стива, он ждал их так долго! Но сейчас его терзали сомнения о Джинни, и он продолжал расспрашивать отца:
– Кто же такая эта Джинни?
– Я тебе повторяю: добрая и честная девушка, она разоблачила свой обман и просила прощения. Мы знаем, почему ты ринулся отсюда как безумный – теперь ты можешь успокоиться на этот счет. Она боялась признаться тебе и уехала, чтобы дать тебе время прийти в себя и простить ее. Она любит тебя, сын. А ты любишь ее?
Стоун был в смятении. Эта женщина вползла в его душу, словно змея, ему казалось, что он полюбил ее. Но эти бесконечные обманы: Анна Эвери… Джоанна Чепмен… Она предстает то в одном, то в другом облике, но кто же она такая на самом деле? Полюбила ли она Стива Карра или наследника ранчо Чепмена? И полюбила ли?
– Где она теперь? – отрывисто спросил он.
– Разыскивает своего отца в Колорадо. Найдет, если тот не убит: его преследовал какой-то враг, желавший завладеть его серебряным прииском.
– Как ее зовут?
– Вирджиния Энн Марстон. Имя ее отца…
– Мэтью Марстон, – окончил за него Стоун. – Теперь я понимаю, почему она скрылась от меня.
– Что ты хочешь сказать, сын? Ты знаешь этого человека?
– Да, этого негодяя я знаю. Он убил моего лучшего друга Клэйтона Кессиди. Они были совладельцами серебряного прииска. Я гнался за этим убийцей до того, как вынужден был переключиться на разоблачение Чарльза Эвери. Но теперь я его настигну!
Глаза Стоуна сузились.
– Боже мой, сын, ты хочешь убить отца Джинни? Арестуй его, если он виновен! Не причиняй такого горя женщине, которая тебя любит!
– Она притворялась, что любит, чтобы спасти своего отца от меня и от правосудия! Наверное, Мэтт рассказал ей, что я гонюсь за ним, что я – друг Клэя. Может быть, он и послал ее ко мне, чтобы обольстить меня. Если же Мэтт мертв, Джинни могла решить, что это я убил его, и приехала в наш дом под именем Джоанны для мести. Как я могу теперь доверять ей? Она столько лгала…
– Ты ошибаешься, сынок. Это – лучшая подруга твоей покойной сестры, они дружили с тринадцати лет. Прочитай письмо Джоанны!
– Эта женщина могла сама его написать!
– Ты ошибаешься, сын. Не будь к ней жестоким, она любит тебя. И я уверен, что насчет Клэя, тебя и своего отца она не знала – она все рассказала мне, рассказала бы и об этом. Ты боишься ей поверить, боишься, что будешь страдать из-за нее! Но она любит тебя, она чуткая и добрая. Я расскажу тебе о ее жизни.
Стив слушал неохотно и недоверчиво.
– Почему ты оправдываешь ту, которая тебя обманывала? – резко спросил он.
– У нее доброе сердце, сын. Обман замыслила не она, это – фантазия умирающей Джоанны. Она много страдала, не обидь ее снова, сын. Прости ее.
«Простить… после стольких обманов, – яростно твердил себе он. – Я считал тебя Анной Эвери… я считал тебя своей сестрой… Мы были вместе… А ты, оказывается, дочь Мэтью Марстона, такая же коварная и жадная, как твой мерзавец отец… Ничего, Вирджиния Марстон, я тоже припасу сюрприз для тебя!»
– Она оставила тебе письмо, сын. И еще странный подарок – куклу. – Бен достал то и другое из ящика письменного стола и передал Стоуну. – Ты это понимаешь? – спросил он его, показывая на куклу.
– Нет, – не сразу ответил Стоун. Но он понял значение подарка, вспомнив, что рассказала ему об этой кукле Анна Эвери ночью в фургоне. Да, эта женщина полюбила его, но что-то гонит их друг от друга, и когда одно черное облако рассеивается, нависает другое. Вот теперь между ними встал Мэтью Марстон и его преступление. Всякая надежда на будущее исчезла! – Я побуду один в своей комнате, – с трудом выговорил он.
– Но ты не убежишь, как тогда, ее попрощавшись со мной? – грустно спросил Бен.
Стоун увидел в глазах отца мольбу и тревогу.
– Нет, отец, нет. Настало время примирения. Мы не будем ссориться больше. Я уеду с моей последней миссией и вернусь на ранчо, уже навсегда.
Бен обнял сына за плечи.
– Мы отложим до твоего приезда свадебную церемонию. Моя прекрасная апачи, мой ненаглядный Подсолнечник согласилась выйти за меня замуж.
– Ты женишься на маме, отец?!
– Да, как только ты вернешься, – улыбнулся Бен. – Она единственная женщина, которую я любил и люблю. Пора всем узнать об этом.
– Я рад, отец. Скажи маме, что я зайду к ней позже.
Стоун прошел в свою комнату и сел на кровать. Он боялся открыть письмо. Мысли его были в смятении.
Что в этом письме? Правда… или очередной обман? Наверное, она узнала, что он – друг Клэя Кэссиди, поклявшийся отомстить за его смерть Мэтью Марстону, и этим письмом хочет отвлечь его от выполнения священного долга? Но он больше не поверит ей; читая письмо, он не забудет, что она обманывала его под именами Анны Эвери и Джоанны Чепмен.
Его сводная сестра… Она умерла и погребена невдалеке от той стоянки на берегу реки, где он встретил Анну Эвери. Стелла увезла девочку, когда ей было два года, а ему – десять. Он помнил красивого ребенка, любимицу отца. Он никогда не видел ее взрослой девушкой. Он чувствует признательность к девушке, которая дружила с сестрой. Он понимает ее чувства после потери подруги. Теперь он прочтет ее письмо… Стоун разорвал конверт.
«Дорогой Стоун!
Вы уже знаете обо мне правду и, наверное, возненавидели меня за мой обман. Думаю, вы не простите меня, хотя я принесла вам в дар самое драгоценное свое достояние – самое себя и свою куклу.
Я обманывала вас много раз, но каждый раз обстоятельства складывались так, что у меня не было другого выхода. Но ведь и вы много раз обманывали меня. Если бы сказали мне, что вы – Стоун Чепмен, я вела бы себя с вами совсем по-другому. Как часто я хотела открыться вам – и каждый раз вы удерживали меня словами или поступками. Я чувствовала, что вы скрываете от меня что-то очень важное, и боялась довериться вам. После того как вы бросили меня в форте Смит, словно использованную и уже ненужную вещь, я могла искать помощи только в доме вашего отца. И еще я боялась, что без вас не смогу оправдаться, если меня обвинят в причастности к делам Клана. Я хотела укрыться на ранчо вашего отца на время, пока это дело затихнет.
Ваш отец расскажет вам о моей жизни и о цели моей поездки в Колорадо. Он дал мне денег на эту поездку. Он расскажет вам о просьбе Джоанны, которой я уступила, хотя теперь сожалею об этом.
Я хотела рассказать вам обо всем в тот вечер, когда вы неожиданно уехали из дома. Я буду далеко от вас, когда вы получите это письмо, и, наверное, вы не захотите снова встретиться со мною.
Я хотела бы, чтобы воспоминание обо мне не было для вас мучительным. Я хочу, чтобы вы успокоились, примирились с отцом, он хороший человек, хотя и совершал жестокие ошибки. Он любит вас и нуждается в вас, дайте ему возможность наверстать упущенное. И для него, и для вас важно не упустить момент.
Надеюсь, что когда-нибудь вы поймете и простите меня. Всю жизнь буду сожалеть о том, что не состоялось между нами.
С любовью
Джинни».
Стоун дочитал письмо и закрыл глаза. Поверю ли я тебе на этот раз, Джинни Марстон? Это не имеет значения, потому что твоего отца я все равно выслежу и убью. Ты умела дружить, и у меня был друг, и я понимаю дружбу. Я отомщу за него, и после этого между нами все будет кончено. Стоун поднялся с кровати и пошел в гостиную, где его ждали отец и мать.
В понедельник утром с ранчо прискакал старший ковбой и сказал, что ночью с южного пастбища угнали полсотни молодых волов, лучшего быка и десяток лошадей. В перестрелке угонщики убили двух ковбоев, один ранен.
– Я пришел за работниками, – сказал старший ковбой, – организуем погоню, а не то они далеко оторвутся от нас и укроют скот.
Разъяренный Бен сказал старшему, что работники нужны на ранчо, и многочисленная погоня ни к чему.
– Выбери троих, которые хорошо управляются с ружьями, и я сам поеду.
Стоун посмотрел на отца.
– И я с тобой. Когда угонщики берутся за ружья, они опасны.
– Спасибо, – обрадовался Бен, – уж ты лучше нас умеешь справляться с преступниками.
Стоун прикинул, что эта поимка займет день-два, а потом за две недели он пересечет Техас и Нью-Мехико, и будет в Колорадо-Сити одновременно с Джинни.
Берегись, женщина, ты ответишь мне за все свои обманы, подумал он.
Карета, в которой ехала Джинни, миновала форты Рилет, Харкер и Хепс. Начались обширные канзасские равнины. Однообразный ландшафт утомлял глаз, но Джинни с интересом глядела на незнакомую местность – низкие округлые холмы, длинные плоскогорья с редкими деревьями, густая зелень по берегам рек. Везде паслись многочисленные дикие буйволы, олени, антилопы; один раз путешественники увидели вдали скачущих на конях индейцев.
Ближе к индейской территории местность стала более холмистой. Долго ехали вблизи реки Биг Сэнди, извивавшейся в зеленых берегах, словно синяя змейка, и Джинни любовалась зарослями водяных лилий в заливчиках.
Ночи для середины июня были холодные, к счастью, Джинни взяла с собой теплые чулки и шаль. Наконец, на горизонте показались Скалистые Горы. Колорадо-Сити был последней дневной стоянкой. Один из пассажиров рассказал о бешеной гонке за месторождениями золота и серебра переселенцев из Джорджии, ринувшихся в эти края, в район Черри Грик, в 1858 году под девизом: «Достигнуть вершины Пайк – или сгинуть».
– Большинство – сгинули, – с кривой усмешкой заметил рассказчик.
На последнем перегоне уже была видна покрытая снегом вершина Пайк, которая с приближением к городу казалась все выше и выше. Колорадо-Сити находился в гористой местности. Должно быть, этот живописный дикий край чем-то пришелся отцу по нраву, раз он остался тут после войны, подумала Джинни, но ей самой пейзаж казался слишком суровым.
Чем ближе они подъезжали к городу, тем выше становились горные вершины и гряды. Подножия гор были покрыты зарослями вечнозеленых растений и деревьев, почвы – всех оттенков красного цвета. На закате горные вершины и скалистые гряды, освещенные солнцем, окрасились на фоне синего неба в жемчужно-розовый цвет. Чудесные контрасты лазури, зеленого, белого и красного цветов пленили взор Джинни, но по мере приближения к городу она все более была озабочена практическими соображениями. Она боялась, что искать отца придется долго, а работу она найдет нескоро – а ведь деньги, которые дал Чепмен, будут вскоре потрачены.
Мысли о том, что она может не найти отца и никогда не увидит Стоуна, наполняли душу тоской. Но молодость гонит мрачные мысли, а вид большого красивого города порадовал Джинни – ведь Колорадо-Сити мог оказаться маленьким и грязным.
На этих оживленных улицах она найдет работу, думала она, когда карета проезжала через предместье. Здесь было много магазинов, торговали и с лотков. Сейчас все лавки закрывались, и владельцы убирали товар и запирали помещения. Слышались крики, смех, музыка, разносился запах еды из закусочных и кафе. Джинни увидела, что тротуары заполняются публикой; по улицам слонялись плохо одетые простые люди, в кафе и ресторанах сидели за столиками элегантные вечерние посетители. Народ толпился везде. Видимо, население города было смешанным: богачи, бедняки, средний класс, расфранченные и попроще, спесивые и скромные, веселые и озабоченные, или совсем невыразительные. Джинни уже отметила смешанный характер пассажиров кареты, едущей в Колорадо-Сити, – очевидно, эта пестрота присуща была и населению города.
Карета остановилась, кучер окликнул Джинни:
– Подождите, мисс Эвери, я вас отвезу в хороший пансион, недорогой. Не то вас тут заведут к каким-нибудь обиралам, – ворчливо-добродушным тоном предложил он. – Да и опасно девушке в отеле. Народ в городе разный, одиноких мужчин полно, среди них немало проходимцев. Золотая лихорадка порождает опасные болезни в Колорадо-Сити.
Джинни устала, очень хотела поесть и помыться, но она благоразумно подождала, пока кучер освободится. Он проводил ее в гостиницу Хетти Сью Пирл, занес ее вещи в дом и представил ее хозяйке. Хетти Пирл отвела Джинни в маленькую чистенькую спальню, показала ей, где ванна и туалет. Когда девушка умылась, Хетти разогрела для них обоих остатки обеда – ее постояльцы уже поели. Женщины сидели за столом и болтали; Джинни выдала себя за сироту с разоренного Юга, потерявшую всех родных и имущество.
– И работу у нас на Юге не найдешь; мне посоветовали поехать в Колорадо-Сити, и вот я здесь. Только работу мне надо найти срочно – на дорогу денег знакомый одолжил, надо долг выплатить. А кто знает, может я не только работу, но и мужа здесь найду.
Пожилая женщина улыбнулась:
– Вы зовите меня Хетти. Конечно, вы здесь устроитесь, вижу, что вы девушка умная и работящая. Я вот так же три года назад из штата Миссисипи приехала. Мужа и сына на войне убили, имущество янки разграбили. Только драгоценности сумела припрятать. Приехала сюда, продала их и начала дело. Сдаю комнаты одиноким женщинам и холостякам, с питанием. Народу в город приезжает много, постояльцы находятся. И ты работу найдешь, да и мужа богатого.
– Сначала работу – уж вы мне посоветуйте, пожалуйста. Я так рада, что этот добрый человек меня к вам привел. А пансион у вас замечательный – чисто, и еда вкусная.
– Видишь ли, такая здесь публика. Есть, конечно, бедолаги – на улицах спят и милостыню просят. Но богатые золотоискатели, которым повезло, как вырвутся в город – а живут они в грязи в своих лагерях и работают как каторжные, – хотят хороших условий, вкусной еды, да хорошей любви, если ты уже знаешь, что это такое, – лукаво подмигнула Хетти. Денег не жалеют, так что и вправду мое дело выгодное. А-а, вспомнила – есть для тебя работа, сейчас сразу и пойдем. Это – в кошачьей и книжной лавке мистера Треверса. Его жена переутомилась и хочет немного отдохнуть, надо работницу на время. Как раз сегодня он мне и говорил.
– Почему кошки и книги? – удивилась странному сочетанию Джинни.
– Разные люди в наш город приезжают, Джинни. – Миссис Пирл хихикнула. – Книжки хотят почитать на отдыхе после тяжелой работы, а кошки в лагере нужны, на приисках – мышей и крыс там полно. Завтра утром встретимся с Джоном. Мери-Джейн тебе обрадуется, как воде в пустыне – она ужасно устала от кошек и покупателей.
– Это было бы чудесно, Хетти. Я люблю и книги, и кошек.
– Только, знаешь, это на одну неделю. Если только Джон не найдет выгодным, что такая красотка в его лавочку покупателей приманит. Поработаешь неделю, присмотришься, – миссис Пирл перешла уже на «ты», – а потом найдешь место, здесь работы – навалом. Если будешь петь-танцевать, с мужчинами гулять, так золотые горы наживешь. Мужчины с приисков на красивых девчонок – ух, какие падкие. Все свои деньги в одну ночь просадят! – Тон был шутливый.
– Нет, такая работа не по мне, – возразила Джинни.
– Вот и умница! – одобрительно сказала миссис Пирл. – Настоящая леди.
Джинни видела, что сорокалетняя женщина явно испытывает к ней симпатию.
– Ну, вот и вода согрелась, смывай свою грязь! – ласково сказала она.
– Ох, спасибо, Хетти. Мне кажется, что я уже сто лет мечтаю о ванне.
– Нужно их кормить и поить каждый день, и мыть под хвостом. Нельзя, чтоб кошки болели или дохли – это дорогой товар. А в книгах вы разбираетесь? – спросил Джинни мистер Треверс. Оки поговорили немного о книгах и писателях, и Треверс сказал: – Видно, что разбираетесь. Но в нашем городе очень важно, чтобы покупатели руки мыли, а не то книги запачкают. Нанимаю вас на неделю – шестьдесят долларов, а за каждую продажу – сверх того. Подойдет вам?
Джинни улыбнулась – заработок великолепный. Как щедрая оплата, так и желание жены хозяина отдохнуть означали, что дело процветает.
– Вполне подойдет, мистер Треверс. Обещаю стараться и работать усердно.
Треверс поблагодарил Хетти, и доброжелательная хозяйка ушла. Потом он показал Джинни, где что находится, и велел ей приступить к работе – оставалось только двадцать минут до открытия магазина.
Работая, Джинни думала об отце. Она не может разузнавать о нем, чтобы не навести на его след врагов. Она надеялась, что он, может быть, в городе, и тогда установить с ним связь будет легче. Если же она обнаружит, что его нет в Колорадо Сити, то Джинни наметила другой план, довольно хитроумный.
Думала она и о Стоуне Чепмене. Он, наверное, уже вернулся домой и узнал об ее втором обмане. Когда узнает, что она уехала, вздохнет ли он с облегчением или последует за ней? Она по-прежнему любила его. Она молила Бога, чтобы Стоун понял и простил ее обман, ведь она так нуждалась в помощи и защите. Стоун – опытный агент и разыщет ее отца с легкостью. Она не видела его восемнадцать дней, и ее сердце и тело томились по нему. Она, закрыв глаза, видела его и ощущала его нежные касания и пылкие ласки. Джинни знала, что ее привлекают в Стоуне не только его жгучие черные глаза и страстный мужской темперамент, – она твердо знала, что он – тот мужчина, рядом с которым она хотела бы провести жизнь.
Мистер Треверс открыл магазин, и все внимание Джинни обратилось к покупателям. Она оформляла покупки и отвечала на вопросы о книгах и животных.
Во вторник она продавала двух зверьков владельцу ресторана. Тогда-то Треверс и познакомил ее с мужчиной, которого звали Фрэнк Кэннон. Джинни вспомнила, что ее отец упоминал в одном из писем это имя как своего возможного врага. Треверс сказал, что Кэннон его сосед – здание его банка находится рядом с магазином «Книги и кошки». Сказал также, что у Фрэнка есть и другие конторы, он – эксперт по пробам руды, а кроме того – владелец процветающего ранчо в десяти милях от города.
– Вообще, Фрэнк такой преуспевающий и процветающий, что просто с души воротит, – поддразнил друга владелец магазина.
– Да, – добавил он, бросив коварный взгляд на Джинни, – ко всему прочему еще и холостяк.
Джинни вежливо улыбнулась шутке своего хозяина, вспоминая письмо отца. Да, там было высказано предположение, что Фрэнк Кэннон, возможно, убийца Клэя Кессиди.
С интересом глядя на Джинни, Фрэнк заметил:
– Джон вас не перегружает? Его жена жалуется, что у него замашки рабовладельца.
Джинни улыбнулась любезному и вежливому мужчине, который выглядел в своем дорогом, прекрасно сшитом костюме очень элегантно.
– Ну, это слишком, – возразила она, – мистер Треверс – прекрасный хозяин.
– Вот видишь, засмеялся Треверс, – Мери-Джейн преувеличивает.
Пока мужчины болтали, Джинни, делая вид, что чистит клетки, то и дело поглядывала на Фрэнка Кэннона. Он хорошо выглядел, его даже можно было назвать красивым мужчиной. Черные густые волосы, голубые глаза сияли жизнерадостно и весело. Взгляд его загорался желанием, когда он смотрел на Джинни.
Джинни не удивилась, когда он пригласил ее на следующий вечер на обед, но у нее неожиданно промелькнуло какое-то неприятное предчувствие.
– О, «Рурке» – прекрасный ресторан, мисс Эвери, вам понравится и еда, и обстановка. Прошу вас, примите мое приглашение. Клянусь вам, я буду идеальным спутником.
Джинни нерешительно отказывалась.
– Но мы ведь почти и незнакомы, мистер Кэннон.
– Ручаюсь за него, мисс Эвери, – вступился за друга Джон. – Фрэнк – прекрасный парень; через неделю вы будете друзьями. Кроме того, он поможет вам найти работу на следующей неделе.
