Текст книги "Я - гнев"
Автор книги: Джен Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
Ариес
Они вернулись, когда уже начало смеркаться. Мейсон был немногословен. Он стащил шлем, кинул на землю и ушел, прежде чем Ариес успела слезть с мопеда. Она торопливо принялась стаскивать с себя защиту, чтобы его догнать. Мейсон успел пройти полпути, прежде чем Ариес наконец с ним поравнялась.
Из соображений безопасности они не парковались возле убежища. Они останавливались в нескольких кварталах от него, прятали мопеды в кусты, а затем сложным маршрутом через задние дворы и школьное футбольное поле пробирались к месту назначения.
Лучше было перебдеть, чем недобдеть.
Убежище – Ариес не могла помыслить о нем никак иначе – располагалось в большом доме недалеко от Кинг-Эдвард-авеню. Кем бы ни был его предыдущий жилец, денежки у него явно водились. Ариес всегда мечтала жить в роскошном особняке – только не могла предположить, что ее мечта сбудется таким вот образом. В доме было несколько спален и столько же ванных комнат. На просторной кухне лежало полно медных кастрюль, а в выпуклое панорамное окно поутру заглядывало солнце. В холодильнике можно бы жить, до того он был громадный. Была здесь и кладовая, теперь до отказа набитая консервами, – они унесли из ближайшего супермаркета столько, сколько могли утащить. Жалюзи всегда закрыты, так что никто не мог заглянуть внутрь дома. Электричества и воды не было, но все уже давно с этим свыклись.
Весьма неплохое убежище. Достаточно просторное, чтобы всем хватало места, и вполне уютное – никто не выражал желания поискать новое жилище. Да и вряд ли им удалось бы найти дом, где они могли бы чувствовать себя в полной безопасности. По сравнению с прошлым укрытием с вонючими одеялами и провалившейся крышей это место было настоящим раем среди апокалипсиса.
И это беспокоило Ариес. Она осознавала, что им по-прежнему грозит опасность и что однажды придется сорваться с места и уйти. Покидать такую роскошь было жалко, что ни говори. Но и оставаться на одном месте опасно. С этим все соглашались. Однако, живя в этом доме, они становились беззаботнее. Они жертвовали осторожностью ради комфорта. Даже Ариес ловила себя на этом.
Она не хотела вновь оказаться в ловушке. Ей хватило и одного раза. Иногда Ариес сидела в гостиной, уставившись в пустой шестидесятидюймовый экран, и размышляла, когда же в окно наконец влетит «коктейль Молотова», брошенный рукой загонщика.
Дойдя до угла, Ариес с Мейсоном спрятались за чьим-то крыльцом, в тени непомерно разросшихся кустов. По меньшей мере пять минут они оглядывали улицу, прежде чем двигаться дальше. Они всегда следовали этому алгоритму. Ариес не хотела ненароком привести загонщиков в укрытие.
– На часах никого, – нахмурился Мейсон. – Кто это отлынивает от дежурства, блинский блин?
Из-за крыльца им был виден огромный черный внедорожник, секретное место, где должен сидеть дозорный. Они составили расписание дежурств. Предполагалось, что территория вокруг убежища будет под круглосуточным наблюдением.
Но в машине никого не было.
– Кто-кто, – вздохнула Ариес. – Готова спорить, что сейчас смена Колина.
– Этот придурок нас угробит!
Она кивнула:
– Я с ним поговорю.
Мейсон передернул плечами:
– Не утруждай себя. Я готов заступить на пост. Только возьму что-нибудь поесть и сразу пойду.
– Насчет сегодняшней поездки… – начала Ариес. Глаза у нее припухли от слез, и она жалела, что не может взглянуть в зеркало и проверить, нет ли на щеках пятен.
– Ничего не случилось, – сказал Мейсон, не глядя на нее. – Мы вошли и вышли. И отлично провели время.
Она улыбнулась:
– Спасибо.
– Не за что. Пошли?
Ариес стряхнула с себя пару сухих листьев и муравья, который забирался все выше по ее руке.
– Ага. Давай двигать, пока мне не заполз в волосы паук или кто-нибудь еще более мерзкий.
– Куда уж более?
Они срезали дорогу через газоны. По пути перепрыгнули через пару заборов, прошмыгнули мимо пруда, полного сухих листьев и копошащихся жуков, пробежали по клумбе. Через пару минут они, никем не потревоженные, стояли возле задней двери. Ариес трижды постучала, сделала паузу и постучала еще три раза. Их тайный код. Кто-то выглянул наружу в щелочку между жалюзи. Ариес улыбнулась и помахала Джой Ву – подруге, с которой они в прошлой жизни ходили в одну школу.
– Вернулись! – сказала Джой, открывая дверь. На Джой был надет фартук; в руках она держала лопатку для готовки. Мейсон кивнул и пробормотал приветствие. Проходя мимо Джой на кухню, он на секунду коснулся плеча Ариес. Кинул ключи от мопеда на стол и ушел в гостиную. Ариес услышала, как он протопал по лестнице, направляясь в спальню. Мейсон был единственным, помимо Колина, членом группы, кто предпочитал спать в отдельной комнате.
– Есть хорошие новости? – Джой внимательно посмотрела на Ариес.
– Никаких. – Ариес покачала головой. – Но я и не ждала.
Джой кивнула. С утра Ариес спросила у нее, не хочет ли она тоже навестить свой дом. Джой отказалась – несмотря на то что у нее было три брата и сестра, которых она не видела с того самого вечера, когда прогремели землетрясения. Причины ее отказа были простыми и очевидными, хотя Ариес видела в них проявление трусости. «Если мои родные мертвы, – сказала Джой, – я не хочу видеть их тела».
– Я спокойнее себя чувствую, когда ничего не знаю. По крайней мере, так я могу воображать, будто все они живы и здоровы, а не наоборот.
Теперь, когда Ариес съездила домой, она не могла не признать, что в словах Джой есть смысл. Было бы ей спокойнее, если бы она по-прежнему ничего не знала?..
Нет. Даже если теперь ей будут сниться кошмары, даже если теперь она не сможет спать по ночам, она это выдержит. Шок она уже пережила – там, в спальне. На душе у нее было очень тяжело – и все же легче, чем утром. Теперь Ариес могла двигаться дальше.
– Значит, ты ничего не нашла? – Джой закрыла дверь и заперла на засов.
– Да, можно и так сказать. – Ариес почувствовала, как к глазам снова подступают слезы. Она часто заморгала и смогла их сдержать. – Правда, там была кровь, так что, думаю, разумнее всего будет предположить, что мои родители мертвы.
– Боже мой, мне так жаль! – Джой обняла Ариес.
– Да ладно, – сказала та. – Этого следовало ожидать. Мне просто нужно было убедиться и перестать думать об этом. И вот я убедилась. – Она через силу зевнула. – Я жутко вымоталась. Пойду прилягу, если не возражаешь.
– Да, конечно. – Джой помахала лопаткой. – Позову тебя, когда еда будет готова. Пытаюсь что-то сварганить из тех продуктов, которые у нас еще остались. Надо будет совершить налет на супермаркет. У нас кончилась вся приличная еда. А я могу соорудить не так-то много блюд из тушеных помидоров и лапши. И у меня кончается газ для горелки. Если мы не раздобудем нового, скоро придется есть холодные консервированные помидоры и сухую лапшу. Фу, гадость!
– Ясно-понятно, сестренка.
Джой пошла на кухню и продолжила возиться с ужином, а Ариес решила заглянуть в гостиную, перед тем как подняться наверх.
Натан и его сестра Ева сидели на диване. Колин расположился в большом кресле и играл в игру на старенькой приставке, работающей на батарейках. По комнате разносилась музыкальная тема из «Супер Марио». Приставку кто-то нашел несколько дней назад, и все были от нее в восторге. В новом мире, где современные плееры и игровые приставки больше не работали, устройство на обычных батарейках было даром божьим.
Посреди комнаты стояла Брэнди – женщина, чье убежище располагалось через несколько улиц от их дома. За те недели, что ребята здесь жили, они познакомились с другими людьми, которые скрывались от загонщиков. В ведении Брэнди находился дом, где укрывалось несколько человек, в основном тридцати-сорока лет. За несколько кварталов от убежища нашла приют еще одна группа выживших. Ее возглавлял Грэхем – сорокалетний мужчина, которому несказанно повезло: вся его семья осталась нетронутой. Он заботился о жене, ребенке и пожилых родителях, а также еще о нескольких людях, с которыми встретился по дороге в Ванкувер.
Ариес, Грэхем и Брэнди пересекались где-то раз в два дня. Если у кого-то были новости, он передавал их остальным.
– Рада тебя видеть, милая, – сказала Брэнди, когда Ариес вошла в комнату. – Я так, заглянула на минутку, чтобы поздороваться.
– Есть новости? – спросила Ариес.
– Да, не без того, – ответила Брэнди. – Я как раз рассказывала Натану с Евой, что утром наткнулась на одного человека. Странноватый с виду, и пахнет от него не слишком хорошо, но его, кажется, это не смущает. Живет в убежище на Сорок первой улице, рядом с аптекой. Говорит, что у них там есть врач. Представляете? Врач! Даже не верится! Я попробую завтра дотуда дойти. Если я их найду, мне попросить врача, чтобы он пришел и осмотрел вашего Джека?
– Ох, это было бы замечательно! – сказала Ариес.
– Договорились. Но я на многое не рассчитываю и тебе не советую. Парень, как я уже говорила, странноватый. Пропил весь мозг, по-моему. Грэхем думает, что большинство докторов уже изловили. И я с ним, пожалуй, соглашусь.
– Думаете, они специально ловят врачей? – поинтересовался Натан, расстегивая куртку. Внутри было не теплее, чем снаружи, и в гостиной все сидели в зимней одежде.
– Не знаю. Но вряд ли они зовут людей в центр города, чтобы оказать им помощь, что бы там ни говорили из этих чертовых репродукторов. Думаю, они ищут людей с определенными навыками. Если ты ими обладаешь, ты достоин жизни… Или нет.
– Клементина тоже что-то такое говорила, – подтвердила Ариес. – В Сиэтле она наткнулась в университете на одного парня. И тот сказал, что загонщики пришли и увели с собой несколько человек, а остальных убили.
– Но кем надо быть, чтобы заслуживать жизни? – спросила Ева. – Что надо уметь? Я вот ни на что не гожусь. Я бесполезна.
– Не надо так говорить, милая, – откликнулась Брэнди. – У каждого есть свои сильные стороны. Готова спорить, у тебя их больше, чем у многих.
Ева кивнула, но было видно, что слова Брэнди не очень-то ее убедили.
– Я полагаю, что чем ты моложе, тем больше у тебя шансов, – продолжила Брэнди. – Детей легче перековать. Кроме дочки Грэхема, я не видела детей с тех пор, как все это началось. А это что-нибудь да значит.
– Конечно, врачи им пригодятся, – сказал Натан. – И люди, которые умеют что-то делать руками, – электрики, сварщики, плотники и тому подобное. Если они собираются заново налаживать все, что сломалось. Уверен, пройдет еще какое-то время – и загонщики решат снова подключить электричество.
– А также телефоны и Интернет, – добавила Ариес, подумав о Хите, брате Клементины, который изучал программирование. – И про горячую воду не забудьте! Думаю, не мне одной до смерти хочется помыться.
– Папа хотел, чтобы я стала водопроводчиком, – сказала Брэнди. – Когда он напивался, он то и дело отпускал шуточки о том, что всякий хотел бы нанять девушку по имени Брэнди, чтобы та починила им смеситель. – Она рассмеялась, увидев, что Колин так удивился, что даже оторвался от приставки. – Да, он был тот еще сексист, мой папаша.
– Как бы то ни было, – Ариес подавила зевок, – облегчать задачу мы им не будем. Загонщики не должны нас найти.
– Аминь, сестрица, – подытожила Брэнди. – И на этой радостной ноте я пойду домой. Не хочу превратиться в тыкву. Мои девочки сойдут с ума, если я не явлюсь в обещанный срок. А тебе, дорогая, надо поспать. Выглядишь очень усталой.
– Так и сделаю, – сказала Ариес. Она хотела было проводить Брэнди до двери, но та покачала головой.
– Я не такой уж важный гость, – сказала она. – Сама выберусь.
Ариес еще немного посидела в гостиной, но никто больше не сообщил ничего нового. Клементина и Майкл все еще находились в университете, но они должны были вернуться через несколько часов. Волноваться пока не стоило.
Наконец Ариес поднялась наверх, в комнату к Джеку. Тот сидел один в темноте.
– Эгей, – сказала она, заходя.
Несколько недель назад Джек во время драки с загонщиками получил по голове бейсбольной битой. С тех пор он ничего не видел и страдал от ужасной мигрени. Никто не знал, вернется ли к нему зрение или он навсегда останется слепым. Рядом не было врачей, которые могли бы поставить диагноз.
– Что я слышу? Это пришла красавица? – спросил Джек. – Я бы встал, но, боюсь, заблужусь и не найду тебя.
Ариес подошла к нему и присела рядом. Бледный, закутанный в одеяла, Джек выглядел вовсе не таким сильным, как несколько недель назад. Ему было очень тяжело. Джек постоянно отпускал дурацкие шуточки по поводу своей слепоты и всегда улыбался, но Ариес видела, каких трудов ему это стоит. Глаза его были пусты. Он смотрел в никуда, видя перед собой только темноту. Иногда он моргал, щурясь, как будто пытался унять боль. Однако, когда Ариес приставала к нему с расспросами, Джек неизменно отвечал, что с ним все в порядке. Но как бы ни бодрился Джек, Ариес знала, что он осознает все риски своего положения. Если им надо будет быстро уходить, Джеку придется туго. Он не сможет бежать.
Каждый раз, когда Ариес смотрела на Джека, она не могла отделаться от мысли, что это она во всем виновата. Она не спасла его. Но Ариес точно знала, что никогда его не оставит, ни при каких обстоятельствах.
– Как ты себя чувствуешь?
Он улыбнулся:
– Хорошо. Голова немного болит, но я к этому уже привык.
– Таблетку дать? – На тумбочке возле кровати лежала горка болеутоляющих. Тайленол. Адвил. Аспирин. Были там и другие лекарства – более ядреные, с длинными непроизносимыми названиями, которые Натан принес из аптеки несколько недель назад. На деле ни одно из них толком не помогало, но Джек все равно их пил.
– Не надо, – отказался он. – Расскажи лучше, как прошел день. И не пытайся мне врать. Я слышу по голосу, что тебе больно.
– Если можно, я бы сейчас не стала об этом говорить, – сказала Ариес. – Это было тяжело. Мне стоило это предвидеть. Можно мы сменим тему?
– Конечно.
За это она и любила Джека. Он никогда не настаивал и не упорствовал. Он принимал все как данность.
Ариес побыла с ним еще несколько минут и отправилась в спальню, которую делила с Джой и Евой. Они принесли матрасы из соседних комнат, так что пол был застелен от стены до стены. Ариес скинула ботинки, села и прижала к груди подушку.
Теперь у нее была новая семья. Но боль от потери старой не становилась от этого слабее.
Ариес закрыла глаза и попыталась уснуть.
Когда она проснулась, было уже темно. На ужин ее никто не позвал – а может, и звали, только она не услышала. Ариес перекатилась на другой бок и посмотрела на небольшой будильник, который едва виднелся из-под матраса. Было десять с небольшим. Она проспала около четырех часов.
– Отлично, – пробормотала она.
Она подняла с пола толстовку, натянула капюшон и вышла в коридор. Заглянула в комнату Джека – тот спал. Потом спустилась в гостиную. Все сидели вокруг маленькой свечки. Огонек мерцал, по стенам плясали тени. Перебравшись на новое место, они первым делом завесили окна одеялами. Никто не смог бы заподозрить, что в этом доме находится убежище. Это позволяло им по вечерам зажигать свет, не рискуя жизнью.
– Почему вы меня не разбудили? – спросила Ариес.
– Ты так мило спала! – ответила Джой. – И никто не мог перекричать твой храп. – Она рассмеялась и пригнулась, думая, что Ариес сейчас в нее чем-нибудь запустит. – Да и мой ужин не войдет в анналы. На кухне кое-что осталось. Джек был не очень голоден – так, чуть-чуть поклевал. Наверное, все уже остыло, но оно и в горячем виде было премерзкое, так что хуже уже некуда.
– Ты здесь лучше всех готовишь, – сказала Ариес, направляясь на кухню. – Мы бы без тебя пропали – ты и сама знаешь.
Мейсон сидел на кухонном столике и смотрел в окно. В руке у него был стеклянный пузырек, который он всюду носил с собой. Мейсон покрутил его туда-сюда и сунул в карман. Взял банку газировки и сделал большой глоток.
– Пойдешь сегодня гулять? – спросила Ариес.
Мейсон подскочил и пролил пепси на футболку. Чертыхнулся и принялся рукой вытирать мокрое пятно.
– Нервничаешь из-за чего-то?
На столе стояла тарелка, накрытая салфеткой. Ариес сняла салфетку – под ней оказалось что-то вроде пасты. Ариес взяла вилку и начала есть. Паста остыла, но все еще была неплоха на вкус. Жалко, что хлеба совсем не осталось. Сюда бы чесночный тост!..
– Клементина и Майкл до сих пор не вернулись, – сказал Мейсон, пытаясь стереть газировку с майки обрывком бумажного полотенца.
Ариес замерла с вилкой в руке:
– Правда?
– Ага.
Знакомый холодок пробежал по спине. Ариес показалось, что на голове зашевелились волосы.
– Во сколько они собирались вернуться?
Она оглянулась на друзей, сидящих в гостиной, не понимая, почему ей никто об этом не сказал.
– Понятия не имею. Кажется, все остальные не слишком-то беспокоятся, – сказал Мейсон. – Они не раз задерживались.
– Но ты-то беспокоишься.
Он кивнул:
– Немного. Но я уверен, что с ними все в порядке. Ты можешь сколько угодно думать, что в темноте передвигаться безопаснее, но не все с тобой согласны. Может быть, они решили где-нибудь укрыться до рассвета. На территории кампуса полно укромных местечек. Может, они встретили других людей. Масса вариантов.
– Может быть, она нашла Хита. – Ариес произнесла это и почувствовала, что сама не верит своим словам. Ванкувер – огромный город. Шансы на то, что Клементина найдет в нем брата, крайне малы. Даже если ему удалось добраться сюда из Сиэтла, он все равно может оказаться мертвым Клементина знала это – но все равно была настроена оптимистично. Пожалуй, даже слишком оптимистично.
Ариес часто жалела, что не разделяет ее веру в лучшее.
– Можем дать им день-другой, – сказал Мейсон. – Потом надо будет уходить. Если их поймали загонщики, то рано или поздно они выдадут, где находится убежище.
– Клем и Майкл никогда нас не предадут.
– Могут предать, если загонщики прибегнут к крайним мерам. Даже самый сильный человек расколется, чтобы прекратить боль.
– Думаешь, они станут их пытать?
– Да. Не сомневаюсь.
Ариес поставила тарелку обратно на стол. Ей больше не хотелось есть. Вместо этого она застегнула толстовку, спрятала волосы под капюшон и надвинула его на лицо.
– Пойдешь гулять? – спросил Мейсон.
Ариес не понравилась его улыбка. Она пожала плечами.
– Не волнуйся, я не выдам твою тайну. Скажу всем, что у тебя в подвале лаборатория и ты там выращиваешь монстра, чтобы он охотился на крыс, или еще что-нибудь такое.
– Ну ты даешь! Спасибо.
Передвигаться ночью действительно было проще, чем днем. Появлялось больше возможностей спрятаться. Ариес вышла через задний вход, чтобы не попадаться на глаза Натану, который заступил на дежурство. Вскоре она дошла до пляжа Китсилано. Ночь выдалась приятная – ни холода, ни дождя. Небо темнело; месяц прятался за облаками.
Пляж пустовал. Ушли те времена, когда вдоль кромки воды рука об руку прогуливались парочки. Теперь ни у кого не было времени на романтику.
Ариес срезала дорогу через парковку, осторожно ступая по бетонному покрытию. Она шла медленно, стараясь не наступать в кучи мусора, которые никто уже не убирал. Под ногами валялось полно бумаги – в основном листовки и газеты, разбросанные ветром. Иногда попадались обертки от еды, но их было немного. Выживших занимали более насущные дела, чем ужин на берегу океана. Даже крысы тут больше не сновали. Они переместились в супермаркеты и кормились гниющими фруктами и овощами. Может, это была одна из причин, по которым загонщики сжигали трупы, а не оставляли их гнить.
Ариес села на скамейку у воды и стала ждать. Она приходила сюда вот уже несколько ночей подряд. Закрывала глаза и прислушивалась. Океан разговаривал с ней – мерным шуршанием воды по песку. На несколько коротких минут Ариес удавалось все забыть и представить, что город такой же, как раньше. За рокотом прибоя она почти что слышала шум машин, голоса, даже сирены пожарных машин и фургонов «Скорой помощи». Открывая глаза, она всякий раз удивлялась тому, что на другом берегу залива не горят огни города.
Центр Ванкувера вымер – как и весь остальной мир.
Иногда, правда, Ариес видела слабое свечение над Дворцом наций, где загонщики собирали выживших. Она сделала вывод, что у загонщиков есть генераторы. Но что там происходило? Что они делали с этими несчастными людьми?
Возле воды спорили чайки о своих птичьих делах. Кажется, мимо пробежала бродячая собака, но она скрылась из виду прежде, чем Ариес успела ее рассмотреть. Возможно, это был койот или скунс – в темноте не разобрать.
Он пришел со стороны парковки. Голова опущена, лицо надежно скрыто капюшоном толстовки и сумраком ночи. У Ариес заныло в животе от страха и нетерпения. Она закусила щеку, борясь с желанием сорваться с места и убежать. Приближающаяся фигура могла оказаться вовсе не тем человеком, кого она ждала. Несколько ночей назад Ариес пришлось убежать и спрятаться под столиком, когда мимо прошли загонщики, передавая друг другу бутылку виски. Ариес спасла их неспособность передвигаться по прямой. Но когда человек приблизился, Ариес разглядела в лунном свете его лицо и облегченно вздохнула.
– Привет. – Даниэль остановился возле скамейки.
– Ты пришел!
Она всегда удивлялась, когда его видела, хотя он пока что не пропустил ни одной встречи. Даниэль всеми силами стремился оградиться от людей – но, похоже, на Ариес это не распространялось. Однако ее огорчало то, что Даниэль до сих пор не рассказал, где он прячется и почему хочет быть один.
Если бы он перестал упорствовать и начал жить вместе с ними, все было бы намного проще. Что она делает не так? Почему он все время убегает?
– Выглядишь усталой, – заметил он, присаживаясь на скамейку рядом с ней. В руке у него был термос. Свинтив крышечку, Даниэль передал термос Ариес. В нос ударил запах свежего кофе. – Как все прошло? Получила ответы на свои вопросы?
– В доме никого не было, – сказала Ариес. Она отпила кофе и тут же обожгла язык. Закрутила крышечку и вернула термос Даниэлю.
– Это ничего не значит. Они могли укрыться в любом другом месте.
Ариес покачала головой и рассказала ему про кровь. Про свою истерику и про сумку с вещами, которая сейчас лежала на полу ее бывшей спальни. Когда-то эта спальня вместе с тем, что в ней было, представляла для Ариес огромную ценность. Если бы несколько месяцев назад ее спросили, без чего она не смогла бы жить, она вряд ли смогла бы дать однозначный ответ. Книги, компьютер, диски, одежда – эти мелочи значили для нее очень многое. Теперь все стало абсолютно неважно.
Все осталось позади.
– Когда я там оказалась, мне хотелось как можно скорее уйти. Я даже не нашла в себе сил взять кольцо, которое мне подарила бабушка. Когда-то я так любила свои вещи… Я не могла без них жить. Сегодня я смотрела на них – и чувствовала ненависть.
Даниэль кивнул.
– Это было так эгоистично, – продолжила Ариес. – Ребятам могли бы пригодиться эти вещи. Я могла бы по крайней мере взять немного туалетной бумаги или шампуня. Но не взяла.
Даниэль снова кивнул:
– Ты не можешь вечно носить это в себе. Ты думаешь, что могла бы, но это не так. Мир изменился. Ты изменилась. Ты уже не та девушка, которую я встретил в автобусе, когда грянуло землетрясение. Когда все это началось.
– Кажется, будто это было тысячу лет назад. От одной мысли об этом я чувствую себя каким-то ископаемым.
– Понимаю, – сказал Даниэль. – Иногда я просыпаюсь и чувствую себя стариком. У меня болит спина, а тело отказывается двигаться. Я смотрю на лестницу и думаю: если я сейчас упаду вниз, я разобьюсь на тысячу осколков. И даже мысли причиняют мне боль. Мозг бьется о череп. В желудке ноет пустота. И я думаю: стоит ли оно того?..
– Ты хочешь умереть? После всего, что с нами было? Ты собираешься сдаться?
– Нет. – Даниэль отвел глаза и скользнул взглядом по берегу. – Я говорю не об этом. Но ты не поймешь.
– Почему же? – Ариес почувствовала, что внутри закипает ярость. И как она только могла надеяться, что он изменится? Он снова, снова отказывался пояснять свои слова, отталкивал ее, как только она начинала верить, что перед ней живой человек, а не рак-отшельник, забившийся в свою раковину.
– Океан красивый, правда?
– А?
– Океан, – повторил Даниэль. – Ты только посмотри на него. Не на поверхность – попробуй вообразить себе остальное. В глубину он достигает тридцати метров. Там, в темной воде, кипит жизнь. Смерти, конечно, тоже хватает. Сейчас все постепенно приходит в норму. Нефть больше не растекается по поверхности, корабли больше не сливают в воду отходы, а рыбаки давно уже не собирают свою ежедневную дань.
– И что?
Даниэль покачал головой:
– Мы исправляем свои ошибки. Веками мы только и делали, что загрязняли воздух, землю и воду. Истребляли целые виды животных. Океан был в беде. Мы вылавливали из него больше рыбы, чем нужно. Теперь нас почти не осталось, и все вернется на круги своя. Рыба размножится. Через несколько лет океан вновь будет полон жизни.
– По твоим словам выходит, что загонщики – это какие-то радикальные экологи.
Даниэль рассмеялся, блеснув зубами в лунном свете.
– Или воплощение сбрендившей матери-природы, – сказал он. – Кто-то же должен дергать за ниточки. Почему люди сошли с ума? Что породило загонщиков?
– Это могла быть болезнь, – предположила Ариес. – Какое-то психическое заболевание. Вроде новой формы шизофрении. Или правительственный эксперимент. Испытания биологического оружия, созданного в какой-нибудь лаборатории.
Даниэль снова покачал головой:
– Нет, я не верю, что люди могли это сделать. Дело в чем-то другом. И мы здорово разозлили это что-то. Возможно, такое и раньше происходило. Цивилизации гибли необъяснимым образом…
– Может быть, – согласилась Ариес. – Но нам-то что делать? Как справиться со сбрендившей матерью-природой? У нее хотя бы есть физическая форма? Как ее найти?
– Не знаю, – сказал Даниэль. – Но у нас есть и другие варианты. Может, нам и не под силу остановить катастрофу, но мы можем справиться с ее последствиями.
– Ты о загонщиках? Они все такие же психи и по-прежнему помешаны на том, чтобы всех нас уничтожить, – неважно, какими байками они нас кормят. Предлагаешь их всех убить? Начать войну?
– А что, если кто-то из них может снова стать собой?
– То есть сделаться нормальным?
– Ну да.
Ариес некоторое время молчала, машинально покусывая нижнюю губу.
– Думаю, все это зашло слишком далеко.
– Может быть. – Даниэль улыбнулся, но глаза его были очень печальны.
– Кто-то из твоих близких стал загонщиком? – спросила Ариес.
Даниэль помолчал, крутя в руках крышку от термоса. Пальцы у него были длинные и изящные. Ариес хотела коснуться их, но не решилась. Вдруг он отдернет руку?
– Мама, – наконец сказал он. – Она пыталась меня убить.
Ариес со свистом втянула воздух.
– Даниэль, прости, пожалуйста. Какая же я эгоистка!
Он вытаращил глаза.
– Эгоистка? Почему это?
– Потому что постоянно говорила только о себе, – ответила Ариес. – И мне никогда не приходило в голову спросить тебя о твоей семье. Когда ты к ним вернулся? После того, как оставил меня в школе?
Он кивнул.
– Ты говорил, что не можешь вернуться. Значит, ты знал… – Она все-таки протянула руку и мягко положила ее на колено Даниэлю. Тот напрягся – но не отодвинулся.
– Тебе пора домой, – сказал он.
Не эти слова она хотела услышать.
– Пойдем со мной! – попросила она, зная, что он откажется. И Даниэль не обманул ее ожиданий. Он покачал головой. Наверное, он хотел побыть один. Ариес понимала его. Если ты долго держишь что-то в секрете, а потом говоришь это вслух, это становится нестерпимо реальным.
Даже хорошо, что ее родители были мертвы. Ариес не могла представить, что они сейчас ходят и убивают невинных.
Она встала и отряхнула джинсы.
– Ну ладно тогда, – сказала она. – Мы увидимся завтра?
– Может быть. – Это был его обычный ответ. Но на его лице вновь заиграла тень улыбки – и Ариес поняла, что он придет. – Будь осторожна.
Она кивнула:
– И ты. Не умирай, пожалуйста.
Не дожидаясь ответа, Ариес повернулась и ушла в темноту.
