Текст книги "Тропа волка"

Автор книги: Джек Хиггинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4

Фергюсон сидел за своим столом, когда Анна Бернстейн вошла и положила на его стол папку.

– Здесь все о Карле Моргане.

Фергюсон откинулся на спинку стула.

– Расскажите мне сами.

– Его отец – бригадный генерал в отставке, а мать – племянница Джованни Луки, из чего следует, что при своем Йельском дипломе, наградах за вьетнамскую войну и положении в ресторанном и строительном бизнесе он всего лишь ширма мафии.

– Кое-кто сказал бы, что он – новое, «законное» лицо мафии.

– При всем моем уважении к закону, бригадир, я не могу не назвать это чушью.

– Ай-яй-яй, старший инспектор, как грубо! В этой тенденции можно ведь усмотреть и положительную сторону.

– Бандит есть бандит, даже если на нем костюм от Бриони и он играет в поло с принцем Чарльзом.

– Не могу не согласиться. Вы проверили, что происходит в замке Лох-Ду?

– Да, сэр. В настоящее время его арендует принц Али бен Юсеф из Омана. Он проживет там до следующего месяца.

– Не очень-то приятная новость. С арабскими принцами всегда чертовски трудно иметь дело.

– Кое-что еще, сэр. Карл Морган уже арендовал замок на три месяца после отъезда принца.

– А зачем ему это понадобилось? – Фергюсон нахмурился, а потом кивнул головой. – Библия. Она ему нужна.

– Вы хотите сказать, что ему придется искать ее, сэр?

– Скорее всего. Что еще можете рассказать об имении?

– Оно принадлежит леди Роуз – сестре Кэмпбелла. Она никогда не была замужем. [10]10
  Так у автора. На стр. 61 говорится, что ее мужа баронета убили. – Прим. ред.


[Закрыть]Она живет во флигеле. Ей восемьдесят лет, и здоровье у нее неважное. – Анна заглянула в папку. – У меня тут написано, что в аренду сдается также небольшая охотничья хижина. Она называется Арднамурчан Лодж. Это в лесных угодьях, примерно в десяти милях от усадьбы.

Фергюсон кивнул.

– Послушайте, давайте пойдем самым простым путем. Закажите «лир» из Гатвика, как только будете готовы, летите туда и свалитесь леди Роуз как снег на голову. Скажите, что хотите снять эту охотничью хижину на мое имя. Скажите, что всегда интересовались этими местами, потому что ваш дед в войну служил вместе с Кэмпбеллом. Потом заведите разговор о Библии. Насколько мы можем судить, она лежит у нее на ночном столике.

– Отлично, сэр, так я и сделаю.

Телефон на столе зазвонил, она сняла трубку, послушала и положила ее на место.

– У Диллона в госпитале последний осмотр.

– Я в курсе, – отозвался Фергюсон.

– Насчет Библии, сэр. Вы действительно считаете, что она может просто лежать где-нибудь на виду?

– Сказать по правде, я не совсем уверен. Об этом наверняка подумали Лука с Морганом. И то, что они снимают имение в аренду на три месяца, говорит скорее о том, что они отлично знают: это не так.

– Логично. – Она положила на его стол еще одну папку.

– Медицинская карта Диллона. Утешительного здесь мало.

– Да, профессор Беллами говорил мне об этом. Именно поэтому он и устраивает ему сегодня утром последний осмотр. После этого Диллон должен явиться ко мне.

– Его карьера закончена, да, сэр?

– Похоже, что так, но это не ваша забота, а моя. Так что отправляйтесь в Шотландию и разыщите там все, что сможете. Я тем временем поговорю с премьер-министром. На данном этапе телефонного звонка будет достаточно, но я считаю, что ему следует знать о том, что рано или поздно произойдет.

– Можете одеваться, Шон, – обратился к Диллону Беллами, – жду вас в моем кабинете.

Диллон поднялся с кушетки, на которой профессор осматривал его. Кожа его обвисла на костях, черные круги окружали глаза. Оглянувшись в зеркало, он увидел припухшие рубцы от швов – последствие двух операций, спасших ему жизнь после того, как его искромсала Нора Белл.

Он медленно оделся, ощущая жуткую слабость. Потом в специальный карман на левой стороне своей куртки положил «вальтер», который, казалось, весил тонну. Затем он направился в кабинет, где за своим столом сидел Беллами.

– Как самочувствие?

Диллон помрачнел.

– Поганое. Слабость, нет сил и изнуряющая боль. – Он покачал головой. – Это надолго?

– Время лечит, – объяснил Беллами. – Она искромсала вам всю спину. Задеты желудок, почки, мочевой пузырь. Вы осознаете, как близко вы были от смерти?

– Да, доктор, – ответил Диллон, – но что мне делать теперь?

– Вам нужен отдых, продолжительный отдых, и лучше на солнце. А что касается боли… – Он пододвинул к Диллону пузырек. – Я увеличил вам дозу морфия до четверти грана.

– Спасибо. Вы не успеете и глазом моргнуть, как я стану наркоманом. – Диллон медленно поднялся со стула. – Ну, я пошел. Все это надо обговорить с Фергюсоном.

Когда он был в дверях, Беллами добавил:

– Вы всегда можете мною располагать, Шон.

Анна, которой до отлета из Гатвика оставался час, улаживала последние детали своей поездки во внешнем отделе. Лох-Ду находился в местности, которая называлась Мойдарт, – на северо-западе Шотландии, недалеко от моря. Местность эта представляла собой около ста двадцати квадратных миль гор, а также пустошей, поросших вереском, она крайне малолюдна. Одна вещь была очень кстати: в пяти милях от Лох-Ду находился старый заброшенный аэродром (его называли Арднамурчан). Во время войны его использовали Королевские ВВС как запасную авиабазу. «Лир» вполне мог приземлиться там. До этого аэродрома – четыреста пятьдесят миль, так что полет займет, скорее всего, полтора часа. После этого ей надо на чем-то добраться до замка. Она набрала телефонный номер флигеля и попросила подозвать леди Роуз.

Трубку сняла женщина с сильным шотландским акцентом, но минуту спустя ее сменила хозяйка. Ее голос был совсем иным – усталым и дрожащим.

– Кэтрин Роуз слушает.

– Леди Роуз? Я хочу спросить, могу ли я приехать к вам и поговорить от имени моего клиента. – И она объяснила свою просьбу.

– Конечно, дорогая. Я вышлю за вами моего садовника Ангуса. Жду вашего приезда. Кстати, зовите меня просто леди Кэтрин. Меня здесь все так называют.

Анна опустила трубку и надела пальто. В этот момент в дверях появился Диллон. Вид у него был ужасный, и сердце ее сжалось от жалости.

– Привет, Диллон, рада вас видеть.

– Что-то сомневаюсь, девочка. А я вот могу сказать, что вы выглядите аппетитно. Большой босс у себя?

– Он ждет вас. Простите, я спешу – «лир» ждет меня в Гатвике, а оттуда мне предстоит полет в Шотландию.

– В таком случае не буду задерживать. Мягкой посадки. – Он постучался в дверь Фергюсона и вошел.

– Да хранит вас Бог, – произнес Диллон.

Фергюсон поднял на него глаза.

– Ты кошмарно выглядишь.

– Что ответить на это? – отозвался Диллон. – Повторю: пусть вас Бог хранит, а я, раз уж вижу тут бренди, помогу себе сам. – Он налил себе, залпом выпил и закурил.

– Не слишком здоровые привычки для больного человека, – заметил Фергюсон.

– Не будем терять время… Вы отпускаете меня на волю пощипать травку?

– Боюсь, что да. Видишь ли, твое назначение не было оформлено официально, и это чертовски усложняет дело.

– Понятно – все хорошее происходит под занавес.

Он налил себе еще, а Фергюсон продолжил:

– Так тебе полагалась бы пенсия, но в твоем случае выбить ее, боюсь, не удастся.

Диллон улыбнулся.

– Помнишь Мишеля Арона – подонка, которого я прикончил в девяносто первом в Бретани после того дела с Даунинг-стрит? Он должен был положить на мой счет два миллиона, но надул.

– Помню, – сказал Фергюсон.

– Перед уходом я навел порядок в его сейфе. Разной валютой, но набралось примерно на шестьсот тысяч фунтов. Так что со мной все в порядке. – Он допил содержимое своего стакана. – Ну что ж, работать на вас было сплошным удовольствием. Я действительно так считаю, но мне лучше идти своим путем.

Когда он уже коснулся дверной ручки, Фергюсон произнес строгим официальным тоном:

– И вот еще что, Диллон. Полагаю, что при вас, как обычно, «вальтер». Буду вам очень обязан, если вы оставите его на моем столе.

– А катись-ка ты, бригадир, – буркнул Шон Диллон и вышел из комнаты.

Глядеть из иллюминатора во время полета в Мойдарт было интересно: край английских озер с высоты тридцать тысяч футов, потом Шотландия – устье Ферт-оф-Форт, Грампианские горы справа, а затем острова Эгг, Рам и на севере – Айл-оф-Скай. «Лир» развернулся на восток к огромному сверкающему зеркалу Лох-Шил, но перед ним лежали охотничьи угодья, замок Лох-Ду и само озеро – черное и отпугивающее. Штурманские обязанности выполнял второй пилот, он и показал Анне во время снижения на посадочную полосу, полуразвалившиеся склады, пару ангаров и старую диспетчерскую вышку:

– Аэродром Арднамурчан. База спасателей во время большой войны.

Между ними и замком лежало озеро, и еще при заходе на посадку Анна заметила направлявшийся к ним от замка старенький фургончик. «Лир» остановился. Оба пилота, которые были военными летчиками, спустились вместе с ней, чтобы размять ноги.

– Медвежий угол, старший инспектор, глухомань, – бросил первый пилот, лейтенант Лейси.

– Вы, лейтенант, получше присмотритесь к этому месту. Боюсь, что это не последний наш визит сюда, – ответила она и зашагала в сторону фургона.

Водителем был мужчина в кепке и твидовой куртке с красной физиономией, опухшей от неумеренного потребления виски.

– Я Ангус, мисс. Их милость послали меня встретить вас.

– А я Бернстейн, – представилась она и забралась на сиденье рядом с водителем. Они отъехали, и она начала разговор: – Вы представить себе не можете, как важно для меня попасть сюда!

– Почему, мисс? – спросил он.

– О, мой дедушка знал старого лаэрда, майора Кэмпбелла, еще с войны. Они вместе служили у лорда Маунтбеттена на Дальнем Востоке.

– А мне об этом ничего не известно, мисс. Мне лишь шестьдесят четыре, и я был только в гражданской обороне, да и то это было в сорок восьмом.

– Понимаю. Мой дедушка говорил мне, что у лаэрда был ординарец родом тоже из имения, капрал Таннер. Вы его знали?

– Ну как же, конечно, знал, мисс. Он долго был управляющим имением. А недавно поехал погостить к дочери в Нью-Йорк и там умер. Это приключилось совсем недавно.

– Вот несчастье!

– Смерть никого не минует, – заключил Ангус.

Слова его прозвучали как цитата из плохой пьесы, да к тому же он произнес это с шотландским акцентом. Анна умолкла. А фургон преодолел огромные старинные железные ворота и остановился возле флигеля.

Леди Кэтрин Роуз была старой и утомленной, ее лицо испещрили глубокие морщины. Она сидела в кресле с высокой спинкой, колени прикрывал плед. Гостиная, где она принимала Анну, была обставлена со вкусом, в основном, вещами старинными. В камине горел огонь, но высокое окно было открыто.

– Надеюсь, вы не будете возражать, дорогая. – Она указала Анне на окно. – Видите ли, мне нужен свежий воздух. Мои легкие уже не те, что прежде.

Приятная полноватая женщина лет пятидесяти с лишним внесла поднос с чаем и ячменными лепешками и поставила его на стол красного дерева.

– Чай разливать? – спросила она с тем же шотландским акцентом, что был у Ангуса.

– Не беспокойся, Джин, я уверена, что мисс Бернстейн с этим справится. Можешь идти.

Джин улыбнулась, подобрала соскользнувшую на пол шаль и накрыла ею плечи старой леди. Анна разлила чай по чашкам.

– Итак, – произнесла леди Кэтрин, – вы представляете бригадира Чарльза Фергюсона, я правильно вас поняла?

– Да. И он хотел бы знать, есть ли возможность арендовать для охоты Арднамурчан Лодж. Я беседовала с вашими агентами в Лондоне, но мне дали понять, что главное здание уже арендовано.

– Так оно и есть, и ни больше ни меньше как арабским шейхом – очень милым человеком с несколькими детьми, которые все время забегают ко мне. Он очень щедр. Он присылает мне еду, которую я не могу есть, и бутылки «Дом Периньон», которое я не могу пить.

Анна поставила свою чашку на боковой столик.

– Да, и мне сказали, что он пробудет у вас еще месяц, а после него замок арендует американский джентльмен.

– Да-да, мистер Морган. Он скандально богат. Я видела его снимок в журнале «Тэтлер», он играет в поло с принцем Чарльзом. Его адвокат прилетал ко мне, как и вы, на реактивном самолете. Он снял за́мок на три месяца.

К чаю леди Кэтрин так и не притронулась.

– Там в серебряной шкатулке сигареты. Достаньте мне одну, милочка, и курите сами, если хотите. – Она взяла сигарету слегка дрожащей рукой. – Вот это лучше, – продолжила она, затягиваясь, – курение прочищает мои легкие. Итак, вернемся к делу. Арднамурчан Лодж свободен, и все разрешения на охоту есть. Олень, а со следующего месяца и куропатка, рыбная ловля. Там две ванные, пять спален. Я могу дать прислугу.

– В этом нет нужды. У бригадира есть слуга, он же и готовит еду.

– Очень удобно. А вы тоже приедете?

– По крайней мере, часть времени и я буду здесь.

– Бригадир, должно быть, не беднее этого американца: частные самолеты и все прочее. Чем он занимается?

– Разные дела на международной арене. – Анна поспешила сменить тему. – Я вот рассказывала вашему садовнику, как важно для меня попасть сюда. Я впервые услышала о Лох-Ду маленькой девочкой от отца моей матери. Во время Второй мировой войны он служил армейским офицером и был на Дальнем Востоке при штабе лорда Луиса Маунтбеттена. – Анна придумывала подробности по ходу своего рассказа. – Его звали Горт, полковник Эдвард Горт. Ваш брат не упоминал о нем?

– Боюсь, что нет, дорогая. Видите ли, Иан в сорок четвертом году в Индии попал в ужасную авиакатастрофу. Он остался жив только благодаря смелости своего ординарца – капрала Джека Таннера, с которым они вместе выросли здесь, в имении. Мой брат долгие годы был прикован к больничной койке. Травма мозга, знаете ли. Полностью он так никогда и не поправился. А о войне он никогда не говорил. Сказать по правде, бедняга вообще говорил мало. Он стал не вполне умственно полноценным человеком.

– Какая трагедия! – воскликнула Анна. – Мой дед никогда не рассказывал этого. Кажется, последний раз он видел его в Китае.

– Это было, наверное, еще до катастрофы.

Анна встала и налила себе еще чаю.

– Я могу сделать что-нибудь для вас?

– Дайте мне еще одну сигарету, дорогая: это мой единственный порок, и, если принять во внимание мой возраст, так ли он серьезен?

Анна выполнила ее просьбу, потом подошла к окну полюбоваться величественным замком, что расположился вдали.

– Как это великолепно – зубчатые стены и башни. Именно так я это себе и представляла. – Она обернулась. – Я безнадежный романтик. Меня зачаровал нарисованный в моем воображении по рассказам деда портрет лаэрда клана. Волынки, юбочки-килты и все такое прочее. – Анна отошла от окна. – Да, и была еще одна весьма романтическая деталь. Дед сказал мне, что майор Кэмпбелл всегда носил с собой Библию в серебряном окладе – семейную реликвию. Она была при нем в Дюнкерке, но ходили разговоры, что все Кэмпбеллы на протяжении столетий брали ее с собой на войну.

– Да, это так, – отозвалась леди Кэтрин. – Достоверно известно, что она была найдена в кармане Рори Кэмпбелла, павшего в битве при Куллодене, в сражении за принца Чарли, «Красавчика». Вы вспомнили об этой Библии, а я не вспоминала о ней много лет. Мне кажется, она пропала при авиакатастрофе.

– Понимаю, – сказала Анна осторожно.

– Точно известно, что пропало все, кроме бедного Иана и Джека Таннера, конечно. – Она вздохнула. – На днях я слышала, что Джек умер в Нью-Йорке, куда поехал повидаться с дочерью. Прекрасный человек! Долгие годы он был управляющим в моем имении. С новым управляющим, Мердоком, одно горе. Вы знаете этих людей – имея диплом колледжа по специальности «управление имениями», они считают, что все на свете знают.

Анна кивнула и встала.

– Так значит, мы можем снять Арднамурчан Лодж?

– Как только пожелаете. Оставьте мне адрес, и я велю Мердоку выслать вам контракт.

Анна была уже готова к этому, извлекла из своей сумочки конверт и положила его на стол.

– Вот. Офис бригадира находится на Кавендиш-сквер. Можно попросить Ангуса отвезти меня к самолету?

– Вы найдете его в саду.

Анна взяла ее руку, холодную и невесомую.

– До свидания, леди Кэтрин.

– До свидания, дорогая. Вы очень милая молодая женщина.

– Благодарю вас.

Анна повернулась лицом к большому окну, а леди Кэтрин проговорила:

– Странное совпадение! Когда этот адвокат был здесь, он тоже справлялся о Библии. Этот мистер Морган, оказывается, читал о ней в статье про легенды горных шотландцев в каком-то американском журнале. Очень странно, правда?

– Действительно странно, – ответила Анна, – он, наверное, был очень разочарован, не найдя ее в музейной витрине?

– Именно это мне и показалось. – Старуха улыбнулась. – До свидания, моя дорогая.

Анна нашла Ангуса в саду с лопатой в руках.

– Вам пора обратно, мисс?

– Пора.

Когда они шли к машине, подъехал «рэнджровер», и из него вышел рослый молодой человек мрачного вида, одетый в охотничью куртку и егерскую шляпу. Он подозрительно посмотрел на Анну.

– Это мисс Бернстейн, – доложил ему Ангус. – Она приезжала к хозяйке.

– По поручению моего клиента, бригадира Чарльза Фергюсона, – добавила Анна. – Леди Кэтрин согласилась сдать нам Арднамурчан Лодж.

– Мне она ничего об этом не говорила, – нахмурился молодой человек. Он поколебался, но потом протянул ей руку: – Стюарт Мердок, управляющий имением.

– Я связалась с ней только сегодня утром.

– Тогда понятно. Меня два дня не было, я ездил в Форт-Уильям.

– Я оставила ей свои координаты и теперь буду ждать контракта. – Она улыбнулась и села в фургон. – Извините, я должна спешить. В Арднамурчане меня ждет самолет. Уверена, мы еще увидимся.

Ангус сел за руль, и они тронулись. Мердок, сдвинув брови, глядел им вслед, а потом прошел в дом.

«Лир» оторвался от земли и стал круто набирать высоту, быстро забираясь на свои тридцать тысяч футов над землей. Анна посмотрела на часы. Было только начало третьего. Если повезет, она будет в Гатвике в половине четвертого, а при попутном ветре даже раньше. Еще час, чтобы добраться до Министерства обороны. Анна взяла трубку и попросила второго пилота соединить ее с Фергюсоном.

Его голос звучал чисто и отчетливо:

– Как съездили?

– Прекрасно, сэр, аренда Арднамурчан Лодж у нас в кармане. А вот с Библией не повезло. Старая леди не видела ее много лет. Она всегда считала, что Библия пропала при крушении самолета.

– Да, но нам известно, что она не пропала, не так ли?

– Похоже на то, что нам предстоит уик-энд на природе, посвященный поискам кладов.

– Вы хотите сказать, старший инспектор, что Морган к таким поискам уже приступил?

– Да. Так как же мы организуем это дело?

– Не знаю, хотя я кое-что придумал. Подъезжайте, старший инспектор, я буду ждать вас в своем кабинете.

Она положила трубку на место, приготовила себе чашку быстрорастворимого кофе и с журналом в руках откинулась на спинку кресла.

Добравшись до Министерства, она нашла Фергюсона нервно меряющим шагами свой кабинет.

– Ну, наконец вы здесь, я уже почти отчаялся, – торопливо проговорил он. – Не снимайте пальто, мы заставляем премьер-министра ждать.

Он схватил с вешалки свое пальто, взял малаккскую трость и направился к выходу. Она последовала за ним, слегка ошарашенная.

– Что случилось, сэр?

– Некоторое время назад я позвонил премьер-министру, и он сказал мне, что хотел бы видеть нас сразу, как только вы возвратитесь. Так что давайте поспешим.

«Деймлер» без малейшей задержки был пропущен через служебные ворота в конце Даунинг-стрит. Фактически самая знаменитая в мире дверь открылась перед ними в ту же секунду, когда они вышли из машины. Помощник принял у них пальто и проводил наверх по лестнице, мимо портретов всех предыдущих премьеров, и по коридору. В дверь кабинета важной персоны он постучал осторожно.

Они вошли, дверь за ними затворилась, и премьер-министр поднял глаза от стола.

– Здравствуйте, бригадир.

– Премьер-министр, позвольте представить вам мою помощницу, старшего инспектора-детектива Анну Бернстейн.

– Здравствуйте, старший инспектор, – кивнул ей премьер-министр. – Бригадир, меня более чем заинтриговал ваш сегодняшний звонок. Расскажите мне все, что вам удалось узнать по этому делу.

Фергюсон подробно рассказал ему все, не пропустив ни малейшей детали.

Когда он закончил, премьер-министр повернулся к Анне:

– А теперь расскажите мне о вашем сегодняшнем визите в это место.

– Конечно, господин премьер-министр.

Когда и она закончила, тот спросил:

– А не может ли случиться, что леди Кэтрин ошибается?

– Полностью исключено, премьер-министр. Она абсолютно уверена, что много лет не видела эту Библию.

Повисла тишина – премьер-министр погрузился в раздумья.

Нарушил молчание Фергюсон:

– Какие для нас будут распоряжения?

– Найти эту проклятую вещь прежде, чем это сделают они, бригадир. С Гонконгом у нас и так хватает забот. С Гонконгом кончено, мы уходим оттуда – это решено. Поэтому, если этот документ существует, вы должны найти его и сжечь. И я не хочу, чтобы в это дело впутались китайцы: это дорого нам обойдется. Постарайтесь, чтобы наши американские родственники тоже не сунули в него нос.

– Премьер-министр, – осмелилась вступить в разговор Анна, – вы действительно верите в возможность существования такого документа?

– Боюсь, что да. После звонка бригадира сегодня утром я поговорил с одним весьма уважаемым джентльменом, ему сейчас за девяносто, а во время войны он занимал высокую должность в Министерстве по делам колоний. Он рассказал мне, что много лет назад до него доходили слухи о «Чунцинском соглашении». Правда, они всегда опровергались как миф.

– Так каких действий вы ждете от нас?

– Вряд ли мы можем просить у шейха Али бен Юсефа разрешения на обыск здания, и вряд ли мы можем послать туда взломщиков.

– Он покидает замок через четыре недели, после чего туда сразу въезжает Морган, – пояснила Анна.

– Конечно, он въедет, почему бы нет? А когда он поселится там, у него будет достаточно времени для любых действий, которые он сочтет необходимыми. – Премьер бросил взгляд на Фергюсона. – Но вы в Арднамурчан Лодж не будете спускать с них глаз. Что вы конкретно собираетесь предпринять?

– Придется импровизировать, сэр, – улыбнулся Фергюсон.

Премьер-министр улыбнулся в ответ:

– Обычно это у вас хорошо получается. Итак, за дело, бригадир, не подведите! А теперь прошу простить меня.

Когда они усаживались на заднее сиденье «деймлера», Анна спросила:

– А что теперь?

– Через три-четыре недели мы едем в Арднамурчан Лодж, чтобы оказаться там до приезда Моргана. А до этого я хочу узнать о нем все. Используйте все международные полицейские связи. Я должен знать, где он находится и что делает.

– Хорошо.

– А теперь позвольте мне пригласить вас на ужин. Я думаю, мы поедем в «Блумз» в Уайтчепеле. Вы не сможете отказаться, старший инспектор, это лучший еврейский ресторан Лондона.

Выйдя из здания Министерства обороны, Диллон взял такси до Стейбл-Мьюз, что рядом с квартирой Фергюсона на Кавендиш-сквер. Там, в глубине двора, мощенного булыжником, у него был коттедж с двумя спальнями. К тому времени, когда он добрался до него, боль в теле снова усилилась, он лег в постель, проглотив одну из прописанных Беллами пилюль морфия.

Морфий моментально отключил его сознание, и, когда он проснулся, уже стемнело. Диллон встал, дошел до туалета и умылся. Отражение в зеркале показало, что вид его ужасен. Пожав плечами, он спустился вниз, где взглянул на часы. Было половина восьмого. Он понимал, что ему следует что-нибудь съесть, но уже сама перспектива принятия пищи пугала его.

Он подумал, что прогулка может прочистить его мозги, и по дороге ему попадется какое-нибудь кафе. Он открыл входную дверь. В свете уличного фонаря, что горел на углу, он увидел, что моросит дождь. Диллон натянул на себя куртку, ощутив тяжесть «вальтера» в кармане. Секунду он раздумывал: может, оставить его дома, но потом решил, что эта проклятая штуковина стала почти частью его тела. Он набросил на себя старый дождевик, прихватил черный зонтик и вышел на улицу.

Он шатался по улицам, лишь один раз зайдя в паб на перекрестке, где взял большую порцию бренди и пирог со свининой, который оказался столь отвратительным, что, откусив первый кусок, он выбросил его.

Диллон продолжил свой бесцельный поход. Тем временем опустился туман, который скрывал дальний конец улицы и создавал странное впечатление, что мир замкнут и принадлежит тебе. Диллон ощутил смутное чувство тревоги, по всей вероятности, вызванное наркотиком. Где-то в отдалении на Биг-Бене пробило одиннадцать, звук этот был странно приглушен туманом. Наступила тишина, которую затем нарушила противотуманная сирена речного судна, и он понял, что находится совсем рядом с Темзой.

Далее перед ним открылась река. Лавка на углу была еще открыта. Он зашел в нее и купил пачку сигарет. Обслужил его молодой пакистанец.

– Нет ли поблизости какого-нибудь кафе? – спросил Диллон.

– Их полно на Хай-стрит, но если вам нравится китайская кухня, то тут за углом, на Китайской пристани, есть ресторан «Красный дракон».

– Интересное название! – заметил Диллон, дрожащими руками зажигая спичку.

– Когда-то тут причаливали чайные клиперы, спешившие с грузом чая нового урожая из Китая, – объяснил молодой человек. Потом, поколебавшись, он добавил: – С вами все в порядке?

– Я только что из больницы, не беспокойтесь, – ответил Диллон. – Но тем не менее спасибо за сочувствие.

Он зашагал по улице мимо высоченных зданий складов. Дождь заметно усилился. За ближайшим углом Диллон увидел сквозь дождевые потоки сверкающего неоном красного десятифутового дракона. Он закрыл свой зонтик, отворил дверь и вошел в нее.

Перед ним открылся длинный узкий зал со стенами в темных панелях, бар полированного красного дерева и пара дюжин столиков, каждый из которых был накрыт белоснежной льняной скатертью. Несколько изящных вещиц на полках и китайские акварели на стенах служили украшением ресторанчика.

Посетитель был только один – китаец, лет, по крайней мере, шестидесяти, лысый, с плоским загадочным лицом. Ростом он был не выше пяти футов, очень толст и, несмотря на свой светло-коричневый габардиновый костюм, поразительно смахивал на стоящую в углу бронзовую статую Будды. Он ел рыбу с мелко нарезанными овощами вполне западной вилкой и не обратил внимания на Диллона.

За стойкой бара стояла молоденькая китаянка. Ее волосы украшал цветок, на ней было черное шелковое платье с вышитым красным драконом, точно копировавшим своего уличного собрата.

– Прошу прощения, – сказала она на прекрасном английском, – но мы только что закрылись.

– И у меня никаких шансов получить порцию виски? – спросил Диллон.

– К сожалению, у нас лицензия только на обслуживание за столиками.

Она была очень красива – черные волосы и бледная кожа, темные внимательные глаза и высокие скулы. Диллону захотелось протянуть руку и дотронуться до нее. Потом красный дракон на ее темном платье ожил и начал извиваться. Он закрыл глаза и схватился руками за стойку.

Однажды на Средиземном море во время подводных работ по подъему израильтянами двух быстроходных палестинских катеров, потопленных ими во время ночной высадки террористов, у него на глубине пятьдесят футов кончился воздух. Когда, полуживой, он всплыл, у него было точно такое же чувство, что из темных глубин он выплывает к свету.

Державший Диллона поразительно крепкой хваткой толстяк усадил его на стул. Диллон сделал несколько глубоких вдохов и улыбнулся.

– Прошу простить меня. Некоторое время я болел и сегодня, видимо, слишком долго пробыл на ногах.

Выражение лица толстяка не изменилось, а девушка сказала на кантонском диалекте:

– Я справлюсь, дядя, заканчивайте свой ужин.

Диллон, который довольно хорошо знал кантонский диалект, с интересом выслушал ответ мужчины:

– Ты думаешь, что они все-таки придут, племянница?

– Кто знает? Это худшие из чужеземных дьяволов, гной из зараженной раны! На всякий случай я еще некоторое время оставлю дверь открытой. – Она улыбнулась Диллону: – Пожалуйста, простите нас. Дядя очень плохо говорит по-английски.

– Ну что вы! Если можно, я еще немного посижу здесь.

– Хотите кофе? – спросила девушка, – очень крепкого с бренди?

– Спасибо, бренди – это чудесно, но не найдется ли у вас чашки чая, дорогая? Я пью его с детства.

– Чай у нас есть всегда.

Она улыбнулась ему и пошла к бару, из которого достала бутылку бренди и стакан. В этот момент за окном остановилась машина. Девушка замерла на минуту, потом подошла к краю стойки и посмотрела в окно.

– Они приехали, дядя.

Пока она огибала стойку бара, дверь открылась, и в нее вошли четверо. Шедший первым был шести футов роста, с лицом жестким, скуластым, в коротком пальто из твида, по виду очень дорогом.

Он вполне дружелюбно улыбнулся.

– Вот мы и снова вместе, – сказал он. – Вы приготовили все для нашей встречи?

У него был очевидный белфастский акцент. Девушка ответила:

– Вы теряете время, мистер Макгуайр, вы здесь ничего не получите.

Двое спутников Макгуайра были чернокожими, а третий – альбинос с такими светлыми ресницами, что они казались почти прозрачными. Он-то и сказал:

– Не заставляй нас трудиться, детка. До сих пор мы обращались с тобой по-божески. «Кусок» в неделю за заведение – что-то вроде этого? Да вы отделались сущими пустяками!

Она покачала головой.

– Ни пенни.

Макгуайр вздохнул, взял из ее рук бутылку бренди и бросил ее в зеркало бара. Зеркало разлетелось на мелкие кусочки.

– Это только цветочки. Теперь ты, Терри.

Альбинос метнулся вперед, его правая рука ухватилась за ворот платья девушки и разодрала его до пояса, обнажив одну из ее грудей. Он притянул ее к себе и рукой схватил за грудь.

– Так, а это что у нас такое?

Толстяк бросился к девушке, но Диллон свалил на пол стул, чтобы загородить ему дорогу.

– Не вмешивайтесь, дядя, я все улажу! – крикнул он по-китайски.

Вся четверка обернулась к Диллону. Макгуайр еще улыбался.

– Ой, у нас еще и герой тут есть.

– Отпустите ее, – приказал Диллон.

Терри ухмыльнулся и крепче прижал к себе девушку.

– Нет, она мне слишком нравится.

Горечь, гнев и боль последних нескольких недель, словно желчь, подступили к горлу Диллона. Он выхватил «вальтер» и выстрелил наугад в воздух, добив остатки зеркала бара.

Терри отпустил испуганную девушку.

– Посмотрите на его руки, – прошептал он, – они у него дрожат.

Макгуайр не выказал никаких признаков страха.

– Его акцент напомнил мне родные места, – заметил он.

– Мне плевать, откуда ты, сынок, – сказал ему Диллон, – из Шанкилла или с Фоллз-роуд. Брось сюда свой бумажник.

Без малейших колебаний Макгуайр бросил свой бумажник на стол. Он был набит банкнотами.

– Вижу, что вы заканчиваете свой обход, – проговорил Диллон, – ну что ж, на покрытие ущерба здесь хватит.

– Эй, да там почти два «куска»! – возопил Терри.

– Остаток пойдет вдовам и сиротам. – Диллон бросил взгляд на девушку. – И никакой полиции, договорились?

– Хорошо.