Текст книги "Тропа волка"

Автор книги: Джек Хиггинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Джек Хиггинс
Тропа волка

Салли Пальмер,

с любовью

Пролог

ЧУНЦИН

Август 1944 года.

Пилот Джо Кейн, лейтенант транспортного дивизиона Королевских ВВС, усталый и продрогший до костей, обеими руками сжал штурвал. Он медленно подал его вперед, направив машину из легкой дымки на высоте трех тысяч футов [1]1
  В 1 футе – 0,3048 м. – Прим. ред.


[Закрыть]вниз, в сплошной дождь.

Самолетом, что пробил черную тучу и ураган, был «Дуглас DC-3», знаменитая «Дакота» – воздушный извозчик как американских, так и Королевских ВВС, которые вместе использовали его для доставки снаряжения китайской армии Чан Кайши с аэродрома Ассам, на севере Индии. На этом пути им приходилось преодолевать «чертов Гамп», как звали в объединенном авиаотряде Гималайский хребет, и полностью выложиться для того, чтобы уцелеть в самой трудной на свете летной обстановке.

– Вот он, кэп, – сказал второй пилот, – прямо по курсу. В трех милях.

– А у них опять затемнение фиговое, – заворчал Кейн, и это было похоже на правду. Жители Чунцина в этом отношении были поразительно ленивы, и огни горели по всему городу.

– Так, идем на посадку, – проговорил Кейн.

– Сообщение с диспетчерской вышки, – донесся сзади голос радиста.

Кейн переключился на УКВ и вызвал вышку:

– Это Милашка Нэнси. Что там у вас?

– Идет на посадку важный борт. Заходите на круг, – отозвался равнодушный голос.

– Черт вас побери! – взорвался Кейн. – Мы только что пропилили тысячу миль [2]2
  В 1 миле – 1,609 км. – Прим. ред.


[Закрыть]над Гампом. Устали, продрогли, и топливо на исходе.

– Справа и ниже вас особо важный рейс. Заходите на круг. Будьте любезны, подтвердите получение.

Тон диспетчера был непререкаем.

Второй пилот посмотрел за борт, потом оглянулся.

– Футов пятьсот под нами, кэп. Еще одна «Дакота». Судя по опознавательным знакам – американская.

– Ладно, – устало бросил Кейн и положил самолет в вираж.

Человек, стоявший на пороге домика начальника наземной команды, вглядывался в пелену дождя и вслушивался в шум моторов заходившей на посадку первой «Дакоты». На нем был мундир вице-адмирала британского флота с накинутым на плечи плащом. Его звали лорд Луис Маунтбеттен, и он приходился королю Англии племянником. Воин, удостоенный многих наград, Маунтбеттен занимал пост Верховного командующего союзными войсками в Юго-Восточной Азии.

Прикуривая, задержался за его спиной американский генерал в очках в стальной оправе – «Кислый Джо» Стилуэлл, заместитель Маунтбеттена и одновременно начальник штаба Чан Кайши, лучший в союзных войсках эксперт по Китаю, свободно говорящий на кантонском диалекте.

Стилуэлл присел на перила крыльца.

– Вот и великий Председатель Мао.

– А что же с Чан Кайши? – задал вопрос Маунтбеттен.

– Нашел предлог для поездки во внутренние районы. Не стоит усердствовать, Луис – Мао и Чан никогда не объединятся. Им обоим нужна одна вещь.

– Китай? – спросил Маунтбеттен.

– Вот именно.

– Ну ладно, мне только хотелось напомнить тебе, Джо, что здесь не Океания. В Китае двадцать пять японских дивизий, и с начала апрельского наступления они одерживают победу за победой. И ты знаешь это лучше всех. Нам нужен Мао и его коммунистическая армия. Все упирается в это.

На их глазах «Дакота» коснулась посадочной полосы. Стилуэлл проговорил:

– Точка зрения Вашингтона проста. Чан получил от нас достаточно по ленд-лизу.

– А какова отдача? – спросил Маунтбеттен. – Он тянет резину, бережет амуницию и снаряжение для гражданской войны с коммунистами, которая неизбежна после изгнания японцев.

– Гражданской войны, в которой он, скорее всего, возьмет верх, – заметил Стилуэлл.

– Ты действительно так думаешь? – Маунтбеттен в сомнении покачал головой. – Как тебе известно, Запад на Мао и его сторонников смотрит как на сельских революционеров, амбиции которых не идут дальше передачи земли крестьянам.

– А ты так не считаешь?

– Честно говоря, я думаю, что они больше, чем русские, вполне в состоянии, я уверен, вышвырнуть Чан Кайши с материкового Китая, а после войны одержать верх.

– Интересная мысль! – отозвался Стилуэлл. – Но, если ты озабочен тем, как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей, [3]3
  «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» – название популярной в США нравоучительной книжки Дейла Карнеги. – Прим. пер.


[Закрыть]это твои трудности. Вашингтон тут тебе не партнер. За новые поставки оружия и амуниции платить придется твоей стране, а не Америке. У нас хватит забот с послевоенной Японией. А с Китаем вам придется разбираться самим.

«Дакота» подползла прямо к ним и замерла. Двое из наземной команды подкатили к самолету трап и начали ждать, когда откроется дверь.

– Так ты не считаешь, что я слишком многого хочу от старины Мао?

– Черт возьми, конечно же, нет! – рассмеялся Стилуэлл. – Сказать по правде, Луис, если он согласится, то я не представляю, чем он сможет расплатиться за помощь, которую вы собираетесь ему предоставить.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок! Старая истина на случай, если он согласится.

Дверь «Дакоты» открылась, и в проеме показался молодой китайский офицер. Мгновение спустя появился Мао Цзэдун в кителе простого покроя и в кепке с красной звездой. Бросив взгляд в сторону встречающих, он чуть помедлил, а потом стал спускаться по лестнице.

Председателю Коммунистической партии Китая Мао Цзэдуну в тот год исполнилось 51, он был на гребне политической карьеры и считался признанным мастером партизанской войны и талантливым полководцем. Кроме того, он был непримиримым врагом Чан Кайши, и сторонники того и другого политика вели между собой открытую войну – вместо того чтобы объединиться против японцев.

В кабинете начальника наземной команды Председатель Мао сел за стол хозяина, и за его спиной встал молодой офицер. Рядом с Маунтбеттеном и Стилуэллом находился майор британской армии, левый глаз которого закрывала черная повязка, а эмблема на фуражке свидетельствовала о принадлежности ее хозяина к горным стрелкам. Место у стены за ним занял капрал в форме того же полка, под мышкой у которого была папка.

На хорошем кантонском диалекте Стилуэлл проговорил:

– Председатель Мао, я счастлив быть переводчиком на нашей встрече.

Мао некоторое время молчал, с непроницаемым лицом глядя на него, потом на превосходном английском (способность, которую он демонстрировал крайне редко) ответил:

– Генерал, у меня очень мало времени.

Стилуэлл в изумлении уставился на него, а Мао обратился к Маунтбеттену:

– Кто этот офицер и человек с ним?

– Майор Иан Кэмпбелл, Председатель, один из моих помощников, – ответил Маунтбеттен, – капрал – его ординарец. Оба из полка горных стрелков.

– Ординарец? – переспросил Мао.

– Солдат-слуга, – пояснил Маунтбеттен.

– А, понимаю. – Мао с загадочным видом кивнул и обратился к Кэмпбеллу: – Шотландские горные стрелки, правильно? Странный вы народ! Англичане истребляли вас, согнали ваш народ с вашей земли, а вы воюете за них.

– Душой и телом я горец, – отвечал Кэмпбелл, – и за моими плечами тысячелетняя история замка лаэрда Лох-Ду и его окрестностей, она была за плечами моего отца и деда, и, если англичане нуждаются в моей помощи, почему бы не помочь им?

Мао улыбнулся и повернулся к Маунтбеттену:

– Мне нравится этот человек. Уступите мне его на время.

– Это невозможно, Председатель.

Мао пожал плечами.

– Тогда займемся делом. У нас мало времени. Не позже чем через полчаса я должен отправиться в обратный путь. Каковы ваши предложения?

Маунтбеттен бросил взгляд на Стилуэлла. Тот пожал плечами, и адмирал обратился к Мао:

– Наши американские друзья не в состоянии поставлять оружие и боеприпасы вам и вашей армии.

– Но генералиссимус получит от них все, что захочет? – поинтересовался Мао.

Он остался на удивление спокоен, а Маунтбеттен продолжал:

– Мне кажется, я нашел решение. Что, если Королевские ВВС организуют ежемесячную доставку в Куньмин через Гималаи десяти тысяч тонн различного оружия и боеприпасов?

Мао извлек из старинного серебряного портсигара сигарету, и молодой офицер поднес ему огня. Председатель выпустил длинную струю дыма.

– И чем я смогу отплатить за такую щедрость?

– Есть кое-что, – ответил Маунтбеттен. – Я хочу сказать, что мы вправе рассчитывать на кое-что. Это было бы только справедливо.

– Что же вы имеете в виду?

Маунтбеттен тоже закурил, подошел к открытой двери, выглянул наружу, в дождь. Потом обернулся.

– Договор об аренде Гонконга Великобританией. Срок его истекает 1 июля 1997 года.

– И что же?

– Я хотел бы продлить его на сто лет.

Воцарилось долгое молчание. Мао откинул голову на спинку стула и выпустил струю дыма в потолок.

– Мой друг, мне кажется, от этого дождя у вас слегка помутился рассудок. Правитель Китая – генералиссимус Чан Кайши. По разрешению японцев, разумеется.

– Но японцы уйдут, – сказал Маунтбеттен.

– И что же?

В комнате воцарилась тишина. Маунтбеттен повернул голову и подал знак. Капрал щелкнул каблуками и передал свою папку майору Кэмпбеллу. Кэмпбелл открыл ее и извлек документ, который он протянул через стол Председателю.

– Это не договор, а соглашение, – пояснил Маунтбеттен, – я назвал его «Чунцинским соглашением». Если вы прочтете его и скрепите своей подписью над моей, то этим вы согласитесь продлить договор по Гонконгу на сто лет в случае, если когда-либо в будущем получите власть над Китаем. В обмен на это Правительство Его Величества полностью удовлетворит все ваши военные потребности.

Мао Цзэдун изучил документ и посмотрел на Маунтбеттена в упор.

– У вас есть ручка, лорд Маунтбеттен?

Ручку предложил проворно шагнувший вперед капрал. Мао подписал документ. Майор Кэмпбелл достал еще три копии и положил их на стол. Мао, а вслед за ним Маунтбеттен, подписали каждую из них. Мао вернул ручку Кэмпбеллу и встал.

– На сегодня писанины достаточно, – сказал он Маунтбеттену, – теперь мне пора лететь.

Он направился к двери, но Маунтбеттен проговорил:

– Одну секунду, господин Председатель, вы забыли забрать свой экземпляр Соглашения.

– Потом, – обернулся Мао, – когда его заверит своей подписью Черчилль.

– Черчилль? – Маунтбеттен удивленно посмотрел на него.

– Конечно. Естественно, это не должно задержать доставку оружия, но я рассчитываю получить свою копию с подписью именно этого человека. Здесь могут быть какие-либо трудности?

– Нет. – Маунтбеттен взял себя в руки. – Разумеется, нет.

– Отлично. А теперь я должен идти. Очень много работы, джентльмены.

Он вышел и, сопровождаемый молодым офицером, спустился с крыльца, прошел к «Дакоте» и поднялся на ее борт. Дверца закрылась, трап убрали, и самолет начал выруливать на старт. Стилуэлл разразился хохотом.

– Черт меня побери, если в своей жизни я видел более странную сцену. Вот это тип! Что же нам теперь делать?

– Послать проклятую бумагу в Лондон на подпись Черчиллю, разумеется.

В дверях Маунтбеттен обернулся и сказал майору Кэмпбеллу:

– Иан, я собираюсь дать вам шанс поужинать в «Савойе». Немедленно отправляйтесь в Лондон с пакетом от меня премьер-министру. Я слышал, что приземлился еще один самолет?

– Да, сэр, «Дакота» из Ассама.

– Отлично! Распорядитесь, чтобы ее заправили и развернули на взлет. – Маунтбеттен бросил взгляд на капрала. – Таннера вы можете взять с собой.

– Спасибо, сэр.

Кэмпбелл начал собирать бумаги, чтобы сложить их в папку, но Маунтбеттен заметил:

– Три экземпляра. Один – Мао, второй – премьер-министру, а третий – президенту Рузвельту. Но ведь я подписал четыре?

– Я взял на себя смелость сделать еще одну копию, сэр, на случай всяких неожиданностей, – объяснил Кэмпбелл.

– Умница, Иан, – кивнул Маунтбеттен, – ну так поспешайте. В «Савойе» – не больше одного вечера, и сразу назад.

– Разумеется, сэр.

Кэмпбелл отдал честь и вышел в сопровождении Таннера. Стилуэлл закурил сигарету.

– Странный он малый, этот Кэмпбелл.

– Глаз он потерял под Дюнкерком, – заметил Маунтбеттен, – и там же заработал свой Воинский крест. Лучшего помощника у меня не было.

– А что это за сказки про лаэрда Лох-Ду? – спросил Стилуэлл. – Вы, англичане, слегка с приветом.

– Кэмпбелл вовсе не англичанин. Он шотландец, и, более того, он горец. В качестве лаэрда Лох-Ду он является главой ветви клана Кэмпбеллов, и эта традиция, Джо, родилась еще до того, как викинги стали плавать в Америку.

Маунтбеттен подошел к двери и стал вглядываться в проливной дождь. Стилуэлл присоединился к нему.

– Неужели мы победим, Луис?

– Да, – кивнул Маунтбеттен, – но меня больше всего заботит, что будет после этого.

У себя на квартире майор Кэмпбелл брился, а Таннер по-солдатски тщательно паковал его вещевой мешок. Они были вместе в детства: отец Таннера служил лесничим в имении Лох-Ду. Вместе им довелось пережить и трагедию Дюнкерка. Когда Кэмпбелл начал работать в Штабе объединенных операций в Лондоне у Маунтбеттена, он взял с собой капрала в качестве своего денщика. Потом тот последовал за ним в Командование Юго-Восточной Азии. Однако для Джека Таннера, отличного солдата (медаль за воинскую храбрость подтверждала это!), Кэмпбелл никогда не будет никем иным, кроме как лаэрдом.

Майор вышел из ванной, вытирая руки. Он поправил свою черную глазную повязку, пригладил рукой волосы и надел китель.

– Портфель готов, Джек?

Таннер приподнял его.

– Бумаги здесь, лаэрд.

Когда они были наедине, он всегда обращался к Кэмпбеллу по титулу. Кэмпбелл попросил:

– Открой его и вынь четвертую, лишнюю, копию.

Таннер сделал то, что ему приказали, и передал майору бумагу. Это был бланк Верховного командования Объединенными силами в Юго-Восточной Азии с подписью Мао на английском и на китайском и подписью Маунтбеттена.

– Посмотри, Джек, – сказал Кэмпбелл, складывая листок, – это кусок истории. Если Мао победит, Гонконг останется британским до первого июля 2097 года.

– Вы думаете, что так и будет, лаэрд?

– Кто знает… Сначала нам надо выиграть войну. Дай-ка мне Библию.

Таннер отправился к столику, на который были выложены личные вещи майора. Библия была размером шесть дюймов [4]4
  В 1 дюйме – 0,0254 м. – Прим. ред.


[Закрыть]на четыре в окладе серебряной чеканки. Кельтский крест на нем был отчетливо различим. Библия старинная. Несколько столетий Кэмпбеллы брали ее с собой, уходя на войну. Ее нашли в кармане предка майора, убитого в битве при Куллодене, где он сражался на стороне «Красавчика» – принца Чарльза. Ее же сняли с тела дяди майора, убитого на Сомме в 1916 году. Иан Кэмпбелл возил ее с собой повсюду.

Таннер открыл ее. Внутренняя сторона обложки Библии тоже серебряная. Таннер осторожно поддел ее ногтем и развернул. Под ней обнаружился небольшой тайник. Кэмпбелл сложил листок до нужного размера и уложил в тайник, после чего закрыл крышку.

– Это важный секрет, Джек, только ты и я знаем о нем. Поклянись клятвой горца хранить его.

– Клянусь, лаэрд. Положить ее в мешок, лаэрд?

– Нет, я положу ее в карман, предназначенный для карты.

В дверь постучали. Таннер открыл, и в комнату вошел лейтенант Кейн. В руках он держал теплые летные куртки и сапоги.

– Это пригодится вам, сэр. Над частью Гампа скорее всего придется лететь на двадцати тысячах футов. Там жуткий холод.

Молодой летчик выглядел усталым, вокруг глаз залегли черные круги.

– Мне очень жаль, что так получилось, – проговорил Кэмпбелл, – я знаю, что вы только что приземлились.

– Все в порядке, сэр. У меня есть второй пилот, Жирард. Мы можем подменять друг друга. Есть еще штурман и радист. Мы справимся. – Он улыбнулся. – К тому же отказать лорду Маунтбеттену вряд ли кто решится. Думаю, что до самого Дели такого человека не найдется.

– Правильно. И от Дели до Лондона тоже.

– Хотел бы я проделать ту часть пути. – Кейн открыл дверь и выглянул в дождь. – Похоже, это будет продолжаться вечно. Проклятая страна! Увидимся в самолете, сэр.

Он ушел.

– Джек, нам надо пошевеливаться, – произнес Кэмпбелл.

Они натянули на себя летные сапоги и тяжелые летные куртки на овчине. Закончив с этим, Таннер поднял вещевые мешки, свой и майора.

– Ступай, Джек.

Таннер вышел. Кэмпбелл оглядел комнату, надел фуражку, потом взял Библию, засунул ее в карман своей летной куртки, предназначенный для карты, и застегнул его. Странно, но он чувствовал себя более чем усталым. Словно он подошел к последней черте. Но тут его горская кровь дала себя знать: стряхнув с себя мрачное предчувствие, он повернулся и шагнул в дождь, вслед за Таннером направляясь к «Дакоте».

От Чунцина до Куньмина четыреста пятьдесят миль. Они дозаправились и вышли на самый опасный участок пути, пролегавший над Гималаями, в пять с половиной сотен миль – до Ассама.

Погода была мерзкой – непрестанный дождь, буря и воздушные вихри грозили разбить самолет. За последние два года на этом участке погибло несколько сотен экипажей – Кэмпбелл знал это. Это было, вероятно, самое опасное летное задание как в Королевских, так и в американских ВВС. Он спрашивал себя, что заставляет людей добровольно браться за подобную работу. С этой мыслью он и уснул, а когда проснулся, они уже заходили на посадку в Ассаме, где им снова предстояло заправиться.

Оставшийся до Дели кусок пути составлял семьсот миль, но условия полета здесь были уже совсем иными. Голубые небеса, тепло и почти полное безветрие. «Дакота» шла на десяти тысячах футов, и Кейн передал штурвал Жирарду, а сам отправился в салон, чтобы пару часов поспать.

Кэмпбелл снова задремал и проснулся оттого, что радист тряс Кейна за плечо:

– Через пятнадцать минут Дели, кэп!

Зевая, Кейн поднялся.

– Этот кусок пути – словно перина, правда? – улыбнулся он Кэмпбеллу.

Когда он поворачивался в сторону кабины, раздался взрыв. Из левого двигателя полетели куски металла, а потом повалил густой черный дым. Винт остановился, и «Дакота» накренилась и круто пошла вниз, Кейна сбило с ног.

Кэмпбелла бросило назад на перегородку с такой силой, что он едва не потерял сознание. Все дальнейшее происходило с ним, словно в кошмарном сне: мир рушился вокруг него, а потом удар о землю, запах гари и чьи-то крики.

Он осознал, что находится в воде, попытался сфокусировать зрение и увидел, что его тащит по рисовому полю Таннер, взор которого страшен, лицо окровавлено. Капрал выволок его наверх на плотину, потом повернулся назад и по колено в воде поспешил к «Дакоте», которая полыхала теперь очень сильно. Когда до самолета оставалось полпути, страшный взрыв разнес его в клочья.

Остатки «Дакоты» усеяли собой все вокруг. Таннер повернулся и устало побрел назад. Он поднял майора выше на плотину и разыскал жестяную коробочку с сигаретами. Когда он закуривал, его руки дрожали.

– Мы живы? – удалось прохрипеть Кэмпбеллу.

– Похоже на то, лаэрд.

– Боже милостивый! – Пальцы Кэмпбелла шарили по груди.

– Библия… – прошептал он.

– Не тревожьтесь, лаэрд, она в целости и сохранности.

Таннер вытащил ее из кармана, но в это время для Кэмпбелла стихли все звуки и пропали все краски, оставив после себя лишь тихий мрак.

В Чунцине Маунтбеттен и Стилуэлл сверяли с картой сводки о наступлении японцев, в руки которых перешла уже большая часть аэродромов союзников в Восточном Китае.

– А мне показалось, что мы уже начали выигрывать эту войну, – заметил Стилуэлл.

– Мне тоже так показалось, – кисло улыбнулся Маунтбеттен.

Дверь открылась, и в комнату вошел адъютант с телеграфным бланком в руках.

– Прошу прощения за беспокойство, сэр, но эта телеграмма из Дели помечена грифом «Срочно».

Маунтбеттен прочел телеграмму и выругался про себя.

– Хорошо, можете идти.

Адъютант вышел, а Стилуэлл спросил:

– Плохие новости?

– У «Дакоты», в которой летел Кэмпбелл, отказал двигатель, и она разбилась почти у самого Дели. Взорвалась уже на земле. Судя по всему, все документы и все мои донесения погибли вместе с ней.

– Кэмпбелл погиб?

– Нет, этот капрал вытащил его. А вот весь экипаж погиб. У Кэмпбелла серьезное ранение в голову. Он в коме.

– Будем надеяться, что он выкарабкается, – проговорил Стилуэлл, – во всяком случае, вы кое в чем оказались отброшены назад: ваше «Чунцинское соглашение» обратилось в пепел. Что вы собираетесь делать дальше? Попытаться убедить Мао подписать еще одно?

– Сомневаюсь, что мне когда-либо удастся снова встретиться с Мао. Наши с ним отношения всегда определяла поговорка «С паршивой овцы хоть шерсти клок», и серьезно я не рассчитывал, что из этого дела выйдет что-либо путное. Во всяком случае, мой опыт подсказывает мне, что китайцы редко дают возможность дважды укусить их за одно и то же место.

– Согласен, – заметил Стилуэлл, – старый лис скорее всего уже пожалел, что поставил свою подпись под этой бумагой. А как с поставками оружия?

– О, мы проследим, чтобы он получил все требуемое, потому что хотим, чтобы он активно действовал на нашей стороне против японцев. Эта затея с Гонконгом никогда не была серьезным делом, Джо. Я счел, что на этой сделке мы должны получить какую ни на есть выгоду, а кроме Гонконга нам с премьер-министром ничего в голову не пришло.

Маунтбеттен подошел к настенной карте.

– А теперь покажите мне, где точно располагаются передовые части японцев.