Текст книги "Сорок имен скорби"

Автор книги: Джайлс Блант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Делорм мысленно запрятала «юную леди» в теплый уголок сознания, чтобы потом обдумать.

– Сэр, если мы подбросим ему сведения, которые больше никому не известны, то, даже если мы не поставим его на прослушку, все равно очень скоро выяснится, что он – тот, кого мы ищем.

– У меня один вопрос. – Шеф сгибал конечности солдатика, придавая ему позу скалолаза. Капнул клеем на миниатюрные руки и колени и поместил фигурку на отвесный склон. Затем повернулся лицом к Делорм, и его взгляд был таким настойчивым, что в иной обстановке мог бы показаться нескромным. – Почему вы пришли с этим ко мне? Почему не пошли к Дайсону?

– Я тесно сотрудничаю с Дайсоном, сэр. Но улики должны выдержать судебное разбирательство, а для этого нужно, чтобы больше ни у кого, кроме Кардинала, не было этих фальшивых сведений. Будем знать только мы с вами.

– Тогда, безусловно, вы должны это сделать. И чем скорее, тем лучше. Капрал Масгрейв в курсе?

– Не то слово, сэр. Он ждет не дождется.

– Хорошо. Поговорите с судьей и получите разрешение на прослушку.

– Мы уже получили, сэр. Масгрейв его получил.

Кендалл разразился своим знаменитым смехом: «Ха! Ха! Ха!» Делорм ощущала то ослабевающее, то нарастающее давление на барабанные перепонки, но одновременно – большое облегчение. Потом шеф снова устремил на нее цепкий взгляд.

– Послушайте меня, моя юная Делорм. Я старше и мудрее вас и, видимо, лишь по этой причине ваш начальник, но это веская причина, так что слушайте. Я успел многое выяснить насчет Масгрейва: капрал Масгрейв умеет мчаться галопом, капрал Масгрейв весьма горяч, капрал Масгрейв недолюбливает нашего загадочного мистера Кардинала. Если кто-нибудь посмеет предположить, что Масгрейв действует по моему приказу (а это не так), капрал откажется от этого дела. Так что будьте осторожны. Не скажу, что он способен подделать улики, но из-за непомерного рвения он вполне может развалить дело. Поэтому будьте тверды и держите свои мысли… кстати, о чем они?

– Простите, сэр?

– Что вы думаете относительно этого дела, Делорм? По поводу Кардинала?

– Я должна отвечать, сэр?

– Разумеется.

Делорм посмотрела в потолок, на обнаженные балки.

– Я жду.

– Если совсем откровенно, сэр, то я не знаю. Я полагаю, что против него нет твердых улик. Все, что у нас пока есть, хороший адвокат может отмести. Так что мне… я считаю его невиновным, пока не доказано обратное.

– Вы заговорили как педант-законник. Это из чувства солидарности с коллегой? У вас слишком близкие отношения с Кардиналом, чтобы вы были объективной? Можете отвечать честно.

– Не знаю, шеф. Я не люблю заниматься самоанализом.

Кендалл снова рассмеялся, мощно и раскатисто, словно Делорм рассказала ему невероятно забавный анекдот, и потом столь же внезапно умолк; наступила глубокая тишина, какая бывает после того, как рядом выключили автомобильную сигнализацию.

– Извольте вывести его на чистую воду, понятно? Если он продался какому-то мерзавцу, я хочу, чтобы его немедленно изгнали из полиции. А если этого не было, тогда чем скорее вы разберетесь с его делом, тем лучше. Я тоже не люблю заниматься самоанализом, детектив Делорм. Это значит, что, когда у меня нет фактов, я становлюсь скучным и расстроенным. А вы ведь не хотите видеть меня скучным и расстроенным.

– Нет, сэр.

– Тогда беритесь за ваш маленький эксперимент. Бог в помощь.

34

Ховард Бэсс, линейный монтер с ГЭС, чинил трансформатор на Шестьдесят третьем шоссе, примерно за пять опор к северу от гавани на Форельном озере. Понадобилось целиком заменить поперечину, и Ховард все утро проторчал, морозя задницу, в корзине подъемника, в шести метрах над землей, а тут еще это солнце, которое самым дурацким образом отражается от снега и почти ослепляет, несмотря на темные очки. Правда, часа через два после начала работы солнце сместилось, и на снегу резко прорисовалась тень Ховарда и механической руки подъемника.

Стэнли Бетс, который был сегодня за рулем, побежал в гавань за пончиками и кока-колой. Вернулся он, насвистывая рискованную песенку «С добрым утром, малютка школьница», навеянную кошачьими глазами Лолиты, стоящей за прилавком.

На этом участке Шестьдесят третьего всегда большое движение. Едут со строительства базы ПВО, едут из Темагами, плюс местные, которые направляются в сторону залива Четырех миль и на Пенинсьюла-роуд. Он несколько минут ждал, пока появится просвет и можно будет перебежать дорогу.

– Превращаюсь в блудливого старикана! – крикнул он Хови. – Ты бы видел эту малышку в магазине!

Хови не обернулся – за ревом набирающей скорость восемнадцатиколесной фуры ничего не было слышно.

– Сдается мне, Хови, – повторил Стэн, благополучно перебравшись через дорогу, – я превращаюсь в грязного старикашку!

День был дико холодный, но совершенно ясный. Желтая рука подъемника так и сверкала в синеве неба. Снизу Хови смотрелся как-то странно. Изо рта у него вырывались белые облачка пара, а сам он, неловко ухватившись за перила люльки, рассматривал что-то внизу.

– На что это ты уставился? – Стэн проследил за его взглядом, но ему мешала двухметровая грязная насыпь на обочине. Он вскарабкался на ее гребень и прикрыл глаза от солнца. Когда Стэн увидел то же, что и Хови, одна из банок кока-колы выпала у него из рук и, ударившись об его окованный сталью башмак, прыснула над снегом коричневым гейзером.

35

– Вы не можете с уверенностью сказать, что это один и тот же убийца. – Дайсон растопырил приплюснутые пальцы и стал перечислять причины. – Первое: жертве за тридцать, а предыдущие убитые были подростками. Второе: совершенно иной почерк. Остальных избили до смерти или задушили. Третье: труп бросили там, где его легко найти.

– Не так уж легко. Если бы ребята с ГЭС не занялись именно этим трансформатором, тело могли бы найти через несколько месяцев. К следующему разу, когда они стали бы работать на Шестьдесят третьем шоссе, убитого бы полностью занесло снегом.

– Артур Вуд – преступник, это хорошо известно. У него наверняка было много врагов.

– У Выдры в целом мире не было врагов. В жизни не встретишь более симпатичного парня, но, конечно, если пригласить его в гости, не лишним будет присмотреть за столовым серебром.

– Какие-нибудь старые тюремные счеты. Поговорите с его прежними сокамерниками, с охраной в его корпусе. Мы не все знаем о наших подопечных.

– Выдра был вор-труженик. На этот раз он вломился не в тот дом. Когда мы найдем этот дом, мы найдем нашего убийцу. – Сейчас он передаст это дело Маклеоду; Кардинал словно бы видел, как решение зреет в голове у Дайсона, хоть та и не была прозрачной.

Нож для вскрытия писем прорыл борозду на тарелочке со скрепками.

– Между прочим, – напомнил Дайсон, – у тебя и так есть чем заняться.

– Да, но если это один и тот же тип, мы сразу сможем…

– Дай мне договорить, пожалуйста. – Голос его звучал тихо и задумчиво. – Как я уже сказал, дел у тебя более чем достаточно. Но почему бы нам не поступить так: ты возьмешь дело Выдры временно. Оно твое до тех пор, пока не обнаружится четких доказательств, что оно не имеет отношения к нашему местному маньяку. И как только это произойдет, дело сразу будет передано Маклеоду. Понятно?

– Понятно. Спасибо, Дон, – ответил Кардинал и слегка покраснел. Он никогда не называл сержанта по имени; это все из-за внезапного волнения. Перед тем как открыть дверь, он обернулся и сказал: – Телевизионщики из Садбери пронюхали насчет Маргарет Фогл.

– Знаю. Это я виноват. Приношу извинения.

Дайсон приносит извинения: старожилы не припомнят.

– Толку от этого мало. Вообще не понимаю, почему это всплыло.

– Грейс Лего – не Роджер Гвинн. Эта дамочка на уважаемом четвертом садберийском канале долго не задержится. Она вся нацелена на Торонто, если я в этом что-то смыслю. Понимает, что делает. Где-то раздобыла список пропавших лиц – и… ну, не важно… в общем, застала меня врасплох. Очевидно, я должен был держать тебя в курсе. Ошибся. Ну, теперь, думаю, мы все выяснили?

Выходя из кабинета Дайсона, Кардинал столкнулся с Лиз Делорм.

– Я тебя обыскалась, – заявила она. – Там у входа жена Выдры. Хочет подать заявление о его пропаже. Надо везти ее в больницу Онтарио опознавать тело.

– Не беги впереди паровоза, Лиз. Пока я не хочу ей сообщать.

– Ты должен ей сказать. – У Делорм был изумленный вид. – Господи, ее муж мертв. Не можешь же ты от нее это скрыть.

– Как только мы ей сообщим, нам уже не удастся вытянуть из нее хоть какую-нибудь информацию. Ее потрясет эта новость. Я просто говорю, что пока мы ей не скажем.

Марта Вуд повесила пальто на крючок вешалки в вестибюле, а пониже – маленькую теплую куртку своего сына. Она была в майке и в джинсах, которые на ее высокой стройной фигуре смотрелись как наряд из «Вога». Она сидела в кабинете, где и Кардинал и Делорм за эти годы множество раз допрашивали ее мужа. Ее малыш, темноволосый и темноглазый, в мать, тихо сидел на стуле позади нее, сжимая пластмассового медвежонка, иногда издававшего гнусавые стоны.

Марта Вуд говорила, крутя на пальце обручальное кольцо:

– Когда Выдра вышел из дома, на нем был синий пуловер, джинсы «Леви-505» и ковбойские сапоги. Черные. Ящерица.

– Хорошо. В субботу было холодно. Какая на нем была верхняя одежда? – Тело с девятью пулевыми ранениями было найдено обнаженным. Одежда Выдры может всплыть где-то еще.

– Длинная синяя куртка с капюшоном. Мне не нужно заполнить какой-нибудь бланк или еще что-то? Анкету «Пропал человек»?

– Мы все записываем, – заверил ее Кардинал.

– Вам нужен его рост и вес, да?

– У нас это есть, – сказала Делорм.

– Ах да. Протоколы задержания, совсем забыла. Так странно, я все это время считала копов врагами. А теперь, когда Выдра исчез, совсем другое чувство.

– У нас тоже, – откликнулся Кардинал. – Выдра был за рулем своего старого фургона «шевроле»? – Они уже всюду разослали номер и приметы машины.

– Да. Я должна вам дать номер. – Она полезла в сумочку за ключами.

– У нас уже есть номер, – остановила ее Делорм. – Этот его «шеви-вэн», он по-прежнему синий?

– Синий, да. – Рука миссис Вуд замерла на сумочке. – Но он иногда любил менять номера, перед тем как поехать на работу. Не знаю, сделал он так в этот раз или нет. А вот надпись – новая: у него на боку машины стоит: «Комсток. Ремонт электрооборудования».

– Вы знали, что он едет на работу?

– Слушайте, Выдра чинит электронику. Так он мне говорит, понимаете? Я давно уже научилась не задавать лишних вопросов. Он любящий отец и преданный муж, но он никогда не откажется от своего занятия – ни ради вас, ни ради меня, ни ради кого угодно.

– Хорошо. Вы знаете, в какой район города он отправился… работать?

– Он мне такое никогда не говорит. Слушайте, у него же есть особая примета – на него всегда можно положиться, понимаете? Выдра сказал, что вернется к шести. С тех пор прошло полтора дня, и я боюсь, черт возьми.

– Нам может помочь его найти, – мягко сказал Кардинал, – любая информация о той части города, где его предпочтительнее искать. – Он не обращал внимания на жесткий взгляд Делорм.

– Не знаю. Да, накануне он упомянул старый вокзал Северной дороги. Просто сказал, что теперь он заколочен. Может, поехал куда-нибудь в те края, точно не знаю. – Внезапно она встала, открытая сумочка свалилась на пол. – Я вам говорю, он попал в какую-то передрягу. Да, он ворует, но это не значит, что он такой уж негодяй. Он в первый раз не пришел домой и при этом не позвонил. В первый раз такое бывает, разве что когда его забирают, и если он у вас, лучше скажите, а то я напущу на вас Боба Брэкетта, чтобы он разнес все ваше проклятое управление.

Боб Брэкетт был лучшим адвокатом в Алгонкин-Бей. В полиции не было сотрудника, которого бы он когда-нибудь не смешал с грязью.

– Миссис Вуд, будьте добры, сядьте.

– Нет. Если вы не арестовали моего мужа, я хочу знать, почему вы ничего не делаете, чтобы его найти!

Мальчик перестал стискивать медвежонка и с озабоченным видом снизу вверх глянул на мать.

– Джон, можешь на минутку оставить меня с миссис Вуд?

Делорм застала его врасплох: в сценарии этого не было, и ему это не понравилось.

– Почему? – поинтересовалась Марта Вуд. – Почему она хочет поговорить со мной наедине?

– Джон. Пожалуйста.

Кардинал вышел в вестибюль и направился в мониторную. Он бросил несколько монеток в автомат, прежде чем понял, что диетическая кола в нем кончилась. Тогда он взял классическую и сел за столик, глядя на экран, на котором было изображение без звука.

Из угла, с высоты, камера безжалостно глядела вниз на Марту Вуд. И она и Делорм были совершенно неподвижны. Миссис Вуд все еще стояла, чуть разведя руки, принимая удар, но пока не ощущая боли, на лице – вопрос, и больше ничего. Полные губы дрогнули, словно Марта хотела заговорить, но она ничего не сказала.

Делорм дотянулась до ее руки, прикоснулась к ней, но женщина все стояла, слегка покачиваясь. Одна рука медленно разогнулась, чтобы дотронуться до стола, на что-то опереться. Женщина медленно опустилась на стул, закрыла лицо руками и согнулась пополам. Мальчик стал толкать ее в плечо медвежонком.

36

– Почему мы так и не видели эту проклятую колымагу? – Маклеод разряжал свою «беретту», аккуратно, один за другим, выставляя на стол для совещаний девять патронов острым концом вверх. Кардиналу это казалось чрезмерным, он привык обходиться шестью. – Я, было дело, сам обшаривал этот его «шеви», да нам всем, видно, случалось его обыскивать. Спятить можно, не понимаю, почему его еще не выследили.

– Если мы правы и Выдра по ошибке залез в жилище нашего маньяка, то убийца, скорее всего, где-то припрятал машину. Ему просто надо оставить ее где-нибудь под крышей, и как тогда нам ее найти?

– Если мы предположим, что у парня есть гараж, – вмешался Дайсон, – это нам немного сузит область поиска.

– Не думаю, что сейчас мы вправе это предполагать. Выдра убит всего сутки назад. Мы взаимодействуем с ПДПО, на все посты разосланы приметы машины. Мы ее найдем.

Зазвонил телефон, и Кардинал, как и условились, снял трубку.

– Да. Лэн… я включу громкую связь. Здесь я, Делорм, еще с нами сержант Дайсон и Йен Маклеод.

Все они собрались в конференц-зале, на памяти Кардинала такое случалось впервые. Обычно этот зал использовался для заседаний специальных комиссий, официальных визитов мэра, словом, лишь в исключительных случаях. Но это было самое крупное расследование, которым когда-либо занималось полицейское управление Алгонкин-Бей, и сейчас были задействованы все его восемь детективов.

– В общем, к делу, – начал Лэн Вайсман. – В теле девять пулевых ранений. Ясно, что стреляли не в припадке ярости: слишком точно выбраны места. Прострелены обе голени, оба бедра и обе руки – как кисти, так и предплечья. Иными словами, складывается впечатление, что убийца пытался перебить все главные кости конечностей. Большие берцовые он прострелил насквозь. Кстати, все пули выпущены в упор, дуло вплотную приставляли к телу, стреляли не спеша, жертва при этом находилась в совершенно беспомощном состоянии.

– Я насчитал восемь пуль, Лэн, а не девять.

– У вас хорошо с арифметикой. Вначале он выстрелил сзади, это единственный выстрел, сделанный с некоторого расстояния, примерно с трех метров, по траектории – снизу вверх. Доктор Гэнт отмечает, что, судя по характеру повреждений, жертва находилась на лестнице, убийца стрелял снизу. Вокруг рта – обрывок клейкой ленты.

– Господи.

– На нем кровь, которая ему не принадлежит, но пока я не могу соотнести ее со спермой из того конверта. Кто бы ни был убийца, особой осторожностью он не отличается. Мы не сможем определить, один и тот же это человек или нет, пока не придут результаты анализа ДНК, то есть не раньше чем через неделю.

– Неделя! У нас здесь убивают детей, Лэн.

– Обычно процедура занимает десять дней, такова реальность. Теперь о повреждении лица. Сначала мы сочли, что оно – результат падения: в человека стреляют, он падает ничком и ломает себе нос. Но на поверхности раны мы нашли следы оружейной смазки.

– Его били пистолетом?

– Именно так. Удивительно: в теле жертвы девять пулевых ранений, но смерть наступила в результате перелома носа. С этой лентой вокруг рта он не мог дышать. Пытаясь дышать, всосал в себя массу крови.

– Что говорят баллистики? «Беретта»? «Глок»? Что-то девятизарядное, так?

– Результаты микроанализа я вам выслал по факсу. Использован стандартный кольт тридцать восьмого калибра.

– Невозможно, Лэн. Кольт – шестизарядный.

– Как я говорил, у нас тут не убийство в состоянии аффекта. У этого сукина сына было время перезарядить обойму, чтобы доставить нам побольше удовольствия.

– Вот тварь, – пробормотал Маклеод.

– Половые органы изувечены уже после смерти. Доктор Гэнт полагает, что наш весельчак пытался в буквальном смысле оторвать ему яйца.

– Тут видна связь с Тоддом Карри, шеф.

Дайсон глубокомысленно кивнул, словно все время так считал.

Вайсман добавил:

– Я попросил баллистиков позвонить прямо вам, как только они еще на что-нибудь набредут.

– Хорошо. Спасибо, Лэн.

– Я еще не закончил.

– Извини. Продолжай.

– Что касается отпечатков пальцев: обнаружены, но частичные. Оба больших пальца.

– Откуда? Его нашли голым, нет даже пряжки ремня, чтобы снять пальчики.

– Сняли с тела.

– Шутишь. Наши ничего не смогли увидеть.

– Мы научились этому приему на токийской конференции судмедэкспертов в прошлом году: рентген мягких тканей. Сделали подкожный рентген в области шеи. Если не прошло еще двенадцати часов, можно получить приличные отпечатки. Выглядит так, как будто он пытался его задушить. Возможно, перед тем как решил сделать ему принудительную вентиляцию. В факсе это есть.

– Бог ты мой, просто невероятно, Лэн. Передай всем, что мы сказали: «Спасибо, парни».

– Лучше не надо. Эти «парни» на самом деле – дамы.

Делорм, наклонив голову, чуть улыбнулась.

– Знаете, чем это пахнет? – обратился Маклеод ко всем собравшимся за столом. – Похоже на то, что мы просто завалены вещдоками. Мы захлебываемся в уликах. Чтоб мне лопнуть, да этот живчик нам оставил запись своего голоса, и мы ничего не можем сделать. Он спустил для нас в конвертик, и мы ничего не можем сделать. Теперь он оставляет нам отпечатки больших пальцев. Нам что, его визитка нужна? Он с нами играет, а мы топчемся на месте.

– Нет, мы продвигаемся, – заверил Кардинал, и ему самому хотелось в это поверить. – Занимаемся обычной в таких случаях беготней. Просто еще не нашли связующее звено, которое помогло бы нам соединить все эти кусочки в одно целое.

– Чем раньше найдете, тем лучше, – заявил Дайсон. – Если мне еще раз позвонят с предложением обратиться в ПДПО или в Конную полицию…

– К лошадникам? – Маклеод, кажется, воспринял это как личное оскорбление. – Это не входит в их компетенцию, чтоб им сдохнуть.

– Вы это знаете, и я это знаю. Может быть, сами просветите на этот счет общественность?

– Как бы там ни было, первое, что делают эти долбаные лошадники, – проваливают операцию, крадут улики или продают закрытую информацию какому-нибудь паршивцу судье. И потом, никогда не знаешь, делают ли они на самом деле то, что говорят. Я вам скажу, в чем у лошадников проблема. – Маклеод начал заводиться. Его разглагольствования обычно забавляли Кардинала, но, молил он, давай только не сегодня. – Проблема в том, что они обеднели. Долбаная заморозка жалованья на пять лет, вот что их подкосило. Они все нищие, вот и изобретают способы поправить материальное положение. Богатому лошаднику доверять можно. А теперь они, чтоб им провалиться, все равно что какие-нибудь нищеброды и годятся только на…

Интерком затрещал, и раздался голос Мэри Флауэр:

– Кардинал, ПДПО на линии. Патрульная группа на Одиннадцатом шоссе засекла фургон Выдры. Что вы намерены предпринять?

– В каком они точно месте?

– У Чиппевских водопадов, направляются в город.

– Соединяйте, Мэри. Я поговорю с ними отсюда.

Все зашевелились; атмосфера накалялась.

– Дон, пора открывать арсенал. Винтовки, бронежилеты и прочее.

– Валяйте. К черту лошадников.

Зазвонил телефон, и Кардинал схватил трубку:

– Детектив Кардинал, уголовная полиция. С кем я говорю?

– Четырнадцатая патрульная группа ПДПО, Джордж Буассено, рядом мой партнер, Кэрол Уайлд.

– Вы уверены, что это наш парень?

– У нас в поле зрения «шеви-вэн» восемьдесят девятого года, номер – Онтарио, 7698128, числится в угоне. Надпись – «Комсток» и что-то про электронику.

– Я сам им займусь. Ваш водитель – подозреваемый номер один по делу Пайн – Карри. Займусь сам, понятно?

– Ясно. Нам дали всю информацию по машине.

– Хорошо. Следуйте за ним, но не останавливайте.

– Может, придется. Гонит как ошпаренный.

– Не останавливайте его. С ним заложник, и мы не хотим, чтобы парень погиб. Свяжитесь с базой, пусть перекроют шоссе, но остаются вне видимости, ясно? Пусть заблокируют все боковые дороги.

– Будет сделано.

– Я так понимаю, вы – обычная патрульная группа.

– Так точно, обычный патруль. Скоро он нас увидит.

– Старайтесь не показываться, но и не упустите его. У вас есть дети, Уайлд?

– Да, сэр. Одному восемь, другому три.

– Заложник только что окончил школу. Представьте, что он – один из ваших сыновей, понятно? Если мы все правильно сделаем, то сможем спасти парня.

– Похоже, он собирается свернуть на Алгонкин-роуд. Нет, ошибка, идет по окружной.

– Не отрывайтесь от него. Здесь со мной сержант Дайсон, и через пять минут вы получите такое подкрепление, какого в жизни не видели. Если он попытается оторваться, повисните у него на хвосте. Мне вам не нужно напоминать, что он вооружен и очень опасен.

– Будем следовать за ним. Можем дать вам частоту, если захотите руководить операцией с мобильного командного пункта.

– Читаете мои мысли. Обговорите это с Флауэр. Мы выезжаем.