Текст книги "Сорок имен скорби"

Автор книги: Джайлс Блант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

24

Родители Тодда Карри жили в квартире с двумя спальнями в Миссисоге – крупном, неряшливо раскинувшемся западном пригороде Торонто. Здесь есть все – от безликих торговых центров и небоскребов до лиственных лесов, прорезанных реками и ручьями. Но они жили не в лесном районе. Семейству Карри сообщили, что к ним прибудут два детектива из Алгонкин-Бей, и они серьезно подготовились к встрече: в квартире стоял запах «Виндекса» и «Мистера Клина». Каждая диванная подушка лежала строго на своем месте.

– Нас предупредили, что вы приедете. – Миссис Карри приветствовала их в дверях. – Муж специально дома остался, не пошел на работу.

– Надеюсь, ваш начальник не очень расстроится, – сказал Кардинал мужчине, который энергично выбирался из мягкого кресла.

– Я об этом не беспокоюсь. Мне и так должны примерно год отпуска. – Он крепко пожал им руки, словно в доказательство того, что горе ничуть его не обессилило. Он даже выдавил из себя широкую улыбку, но она, как фотовспышка, продержалась совсем недолго, и он опять утонул в кресле.

Кардинал повернулся к матери мальчика:

– Миссис Карри, у Тодда были какие-нибудь родственники в Алгонкин-Бей или поблизости?

– В Сандер-Бей у него дядя. Но это за сотни миль отсюда.

– А друзья? Какие-нибудь школьные знакомые?

– Ну, об этом я могу и не знать… Но среди тех, кого мы знаем, алгонкинских нет.

Отец очнулся от задумчивости:

– А тот юноша, который у нас жил прошлым летом? С непарными теннисными туфлями.

– Ты про Стива? Стив из Стрэтфорда, дорогой.

– Нет-нет, при чем тут Стив. Я совсем про другого парня.

– Ну, того, с туфлями, звали Стив, и он из Стрэтфорда. Сам знаешь, память у меня получше твоей. И всегда так было.

– Похоже, что так. Похоже, у тебя память всегда была лучше, чем у меня.

Однажды в Алгонкин-Бей Кардинал присутствовал на месте взрыва бытового газа, где полностью снесло фасад многоквартирного дома и обрушились три этажа. Мужчины и женщины бродили в дыму, среди пепла, как души в чистилище. Эта семья пострадала от другого взрыва, и вот мистер и миссис Карри словно пытаются разглядеть друг друга сквозь пепел и дым.

– Возможно, у Тодда были причины остановиться в Алгонкин-Бей, о которых вы не знали?

– Нет. Никаких. Мальчишеское любопытство. Может, он с кем-нибудь в поезде познакомился. Тодд у нас был импульсивный. – Миссис Карри поднесла руку ко рту, точно хотела поймать вылетевшее «был». Лицо ее выражало крайнее смущение.

Но рядом уже стоял мистер Карри, обнимая ее за плечо.

– Ладно, ладно, девочка, – проговорил он тихо. – Давай присядь на диван, а?

– Я не могу сесть. Я даже еще чаю им не предложила. Хотите чаю?

– Нет, спасибо, – мягко ответила Делорм. – Миссис Карри, мы знаем, что у Тодда были неприятности с наркотиками, по крайней мере однажды. Вы не помните ничего связанного с наркотиками: скажем, какое-нибудь имя, упоминавшееся на судебных слушаниях, что-то, что могло привести его в Алгонкин-Бей?

– У Тодда больше не было проблем с наркотиками. Он их перестал употреблять. Вот, слышите – «не было», «перестал»… все в прошлом… Но это же только слова, верно? – Она вымученно улыбнулась. – Вы правда не хотите чаю? Я быстро сделаю.

Делорм приходилось осваивать новое умение – по крупицам выуживать правду из незащищенных сердец тех, кто потерял близких. Она взглянула на Кардинала, ища поддержки, но он молчал. Привыкай, подумал он.

– Я совсем не знала Тодда, миссис Карри, но… нет, лучше по-другому. Я имею в виду – дело в том, что… – Делорм закусила губу и потом сказала: – А знаете, чашечка чая – это было бы неплохо. Помочь вам приготовить?

Кардинал спросил у отца мальчика:

– Не возражаете, если я пока взгляну на комнату Тодда?

– Что? Комнату Тодда? – Мистер Карри поскреб в затылке. При других обстоятельствах этот жест – как из комикса – показался бы забавным. Он издал нервный смешок. – Извините. Не знаю, как себя вести. К Тодду в комнату, да, это разумно, наверное. Вы хотите побольше о нем узнать, как же, как же, понимаю. Конечно, детектив, делайте свое дело и не давайте мне путаться у вас под ногами.

– Это сюда?

– Э-э… Да. Простите. Вторая дверь направо. Я вам покажу.

Он провел Кардинала по небольшому коридору. Слева – две спальни, справа – встроенные шкафы, в конце коридорчика – ванная; вот и вся квартира. Мистер Карри открыл дверь и жестом пригласил Кардинала войти, после чего встал, прислонившись к косяку, точно спальня сына располагалась на возвышении, куда он был недостоин подняться. Волнуясь, он бегал глазами по комнате: смерть проникла в самые повседневные вещи – в наполовину спущенный баскетбольный мяч в углу, в сломанную роликовую доску на полке, и эта сила могла совсем сломить его на глазах у пришедшего сюда чужака.

– Мистер Карри, вам не обязательно смотреть, если вы не хотите.

– Ничего, детектив. Вы работайте, делайте что нужно.

Стоя посреди комнаты, Кардинал молча впитывал в себя сложные взаимосвязи между разнородными предметами. На комоде красовался дорогой магнитофон и небольшие стопки кассет. К стенам кнопками прикреплены плакаты со звездами рэпа: Тупак, Айс-Ти, Папаша Пуфф. Небольшой стол, он же – карта мира. Маленький макинтошевский компьютер расположился на севере Африки. В торцах аккуратно встроенные книжные полки. Наверняка работа мистера Карри, решил Кардинал. Он провел рукой по краю Антарктиды.

– Хороший стол, – похвалил он, опускаясь на колени, чтобы посмотреть книги Тодда.

– Да, это я его сделал. Не так уж трудно. Хотя, вы же понимаете, за несколько часов не управишься. Тодд эту штуку, конечно, терпеть не мог.

– От подростков благодарности не дождешься, это верно.

– Честно говоря, мы с Тоддом не очень-то ладили. Похоже, я не знал, как с ним обращаться. Пытался быть то мягким, то строгим. Но, похоже, ничего не помогало. А теперь мне просто хочется, чтобы он был здесь.

– Я уверен, вы с ним сумели бы это преодолеть, – сказал Кардинал. – Большинству семей удается. – Заглавия книг на полках: «Остров сокровищ», «Над пропастью во ржи», несколько выпусков «Храбрых ребят» [18]18
  Серия книг-«ужастиков» для подростков (выходит с 1927 г.)


[Закрыть], все в пыли. В остальном библиотека Тодда состояла из фантастики – дешевые издания в кричащих бумажных обложках. Он чуть было не рассказал мистеру Карри про свою собственную дочь, как она, будучи подростком, регулярно говорила ему, что ненавидит его, и как они теперь живут душа в душу. Но это был бы неудачный ход.

– У нас с Тоддом больше не будет случая это преодолеть. Вот что страшнее всего. – Мистер Карри вдруг шагнул в комнату, спеша поделиться важной мыслью, и, как клешней, ухватил Кардинала за локоть. – Детектив, чем бы вы ни занимались, – никогда ничего в жизни не откладывайте. Допустим, есть что-то важное, о чем вы думаете, что это подождет… Все говорите себе: выберу нужный момент и тогда это сделаю… То есть какие-то важные вещи, которые вы хотели сказать тому, кого любите, или еще кому-то… не откладывайте этого, понимаете? Не откладывайте жизнь на потом. Скажите эти слова, уж какие ни есть. Сделайте то, что хотите, что бы это ни было. Вся эта ерунда, которую слышишь в новостях, не важно, ураганы или этот так называемый Убийца-Виндиго, – все эти катастрофы… вы же никогда не думаете, что это может коснуться вас. Вы не понимаете, что человек может просто встать, выйти из дома – и никогда не вернуться. Не представляете себе такого. Простите. Это ужасно. Бормочу, бормочу…

– Вы отлично держитесь, мистер Карри.

– Нет. У меня в таких вещах опыта маловато. – И добавил, словно прося о снисхождении: – Поэтому перестраховываюсь.

– Скажите, мистер Карри, Тодд много пользовался компьютером? – Кардинал указал на «макинтош». Под столом стопкой лежали инструкции к программам и диски с играми, а еще раньше он заметил провод, тянувшийся от компьютера к телефонной розетке в стене.

– Тодд не был хакером, если вы об этом. Он им пользовался в основном для домашних заданий, если вообще их делал. Эта машина для меня – тайна за семью печатями. На работе у нас стоят «Ай-би-эм».

Кардинал открыл стенной шкаф и окинул взглядом одежду. Один костюм, один блейзер, две пары мягких брюк – не такие вещи, которые Тодд или ему подобный парень захотели бы часто надевать. Выше, на полке, – залежи настольных игр: «монополия», «скрэббл», бродилки из серии «Легко и просто».

В комоде помимо неизбежных потертых джинсов и рваных футболок Кардинал нашел переплетение медных и оловянных браслетов, обрывки цепей, усеянные заклепками кожаные воротники и напульсники. Ничего особенного, сейчас многие ребята их носят.

– Жена у меня ходит как потерянная, – сказал мистер Карри. Он снова отступил к порогу. – Это хуже всего на свете. Так тяжело, когда видишь, что любимый человек мучается, и не можешь ему ничем… – Он упомянул о горе, и оно, как демон, услышавший свое имя, вырвалось из оков и завладело им. Мистер Карри из твердого, сильного отца превратился в бледного, согбенного человека, плачущего прислонившись к косяку.

Не то чтобы Кардинал не обращал на него внимания, но он ничего и не сказал, а, лишь мельком взглянув на мистера Карри, тут же повернулся к окну и стал рассматривать ближайший небоскреб. Со стоянки, отделявшей от него дом Карри, доносилась механическая истерика автомобильной сигнализации. Вдали в утренних лучах сверкала Канадская национальная башня.

Через несколько минут всхлипывания за его спиной утихли, и он дал мистеру Карри двадцатицентовую пачку одноразовых носовых платков «Клинекс», которые купил в «Царстве фармацевтики» на Квинсвэй. Он по очереди выдвигал ящики комода, ощупывая их дно.

– Извините, что разнюнился. Наверное, смахивает на телевизионную мелодраму.

– Что вы, мистер Карри. Мне совершенно так не кажется.

За нижним ящиком Кардинал нащупал какой-то журнал. Выдвинул ящик, мысленно извиняясь перед парнем за то, что ему приходится это проделывать. Он знал – тут, скорее всего, нечто более тайное и интимное, чем нюхание клея или марихуана, и вспомнил собственную юношескую пачку «Плейбоев»… но на обложке журнала, который он держал сейчас в руке, была не женщина, а обнаженный мужчина.

Кардинал услышал, как мистер Карри на несколько секунд затаил дыхание, а потом нагнулся и вытащил еще три журнала.

– Похоже, теперь понятно, хорошо я знал своего сына или нет. Никогда бы не мог подумать. Никогда в жизни.

– Я бы не придавал особого значения нескольким снимкам. По-моему, это он просто из любопытства. «Плейбой» и «Пентхаус» у него тут тоже есть.

– Никогда, никогда бы не подумал.

– Чужая душа – потемки, мистер Карри. И ваша и моя…

– Мне бы не хотелось сообщать его матери.

– Разумеется. Незачем ей говорить, по крайней мере – сейчас. Может быть, отдохнете, мистер Карри? Вам нет необходимости смотреть на все это.

– Эдна у меня – очень сильная женщина, но сейчас…

– Вы могли бы пойти взглянуть, как у нее дела.

– Да, спасибо, именно так. Пойду погляжу, как там Эдна. – Кардиналу вдруг пришло в голову, что подростку такой отец должен был казаться сущей наседкой.

«Макинтош» смотрел на него со стола холодным слепым глазом. Кардинал знал о «Маках» немногое: как их загружать и как найти список программ. Это заняло у него всего две минуты, но дальше дело не пошло. Он прошел в гостиную и подал знак Делорм, которая сидела рядом с миссис Карри на диване, перелистывая семейный альбом.

Делорм тоже не была компьютерщиком, но не далее как сегодня утром Кардинал видел, как ловко она управлялась с «Маком» сержанта Флауэр. Из-за таких штук ощущаешь себя стариком. Казалось, всякий, кому нет тридцати пяти, уверенно владеет компьютером, и от этого он всегда испытывал унижение. Делорм маневрировала мышью, как машиной на парковке.

– Мы можем посмотреть, куда он ходил?

– Как раз этим я сейчас занимаюсь. Тут есть «Тредер» – полезная программа. Она фиксирует интернет-адреса, которые ты чаще всего посещаешь, и потом при каждом входе в сеть автоматически обходит их на максимальной скорости, скачивает нужную информацию и тут же разрывает связь, так что ты экономишь время на соединение.

На экране появился список адресов. Кардинал читал вслух:

– «Электронная почта», «Дом рока», «Дом рэпа»… Он слушает рэп? Для белого парня – очень уж необычно.

– Ты отстал от жизни, дружок.

– А что это за «Контакты»? – Он указал на иконку с изображением целующейся парочки. – Сомнительные разговорчики?

– Не обязательно. Давай войдем и посмотрим.

Делорм подвела курсор к иконке и щелкнула. Было слышно, как набирается номер; затем специфический звук «рукопожатия» модемов. Экран вспыхнул, по нему с терзающей глаза скоростью побежали строчки, и сеанс связи тут же завершился.

– Это как ловля на блесну в любимых бухтах, – заметила Делорм. – Теперь посмотрим, что нам попалось.

Она пробежалась по пришедшим посланиям. Много обсуждений новых игр для «Мака», не обращенных персонально к Тодду. Дискуссия о покупке билетов на концерт «Аэросмит» в «Небесный купол».

– А-а, – произнесла Делорм. – Вот его почтовый ящик. Ну и ну, он просто фанат переписки.

– Господи, – выговорил Кардинал. Хорошо, что он стоял позади Делорм, иначе не смог бы смотреть ей в глаза.

– Смотри, все анонимное, – показала Делорм. – На этом форуме он взял ник «Галахад». [19]19
  Галахад – один из рыцарей Круглого стола, незаконный сын Ланселота. Легенды приписывают Галахаду особую храбрость и чистоту – качества, помогающие ему обрести чашу святого Грааля.


[Закрыть]

– Теперь понятно, откуда журналы «Блюбой». У него тут больше десятка разных корреспондентов.

– О, смотри-ка. Этот тип знает его настоящее имя.

«Тодд, – прочел Кардинал. – Мне жаль, что у нас не сложилось. По-моему, ты славный парень, я тебе желаю всего хорошего, но лучше нам больше не встречаться. И даже, наверное, больше не разговаривать, хотя это я готов обсудить. Джейкоб».

– Джон, посмотри на дату.

– Двадцатое декабря. В этот вечер Тодд Карри явился в Кризисный центр. Вроде бы к чему-то подбираемся.

Делорм пролистала несколько страниц, заполненных сообщениями, и бегло просмотрела предыдущие письма от того же Джейкоба. Секс описывался во всех подробностях и без стеснения. Все время повторялись приглашения заехать, остаться переночевать.

– Идеальная ловушка, – заметил Кардинал. – Выискивать жертв в компьютерных сетях. Заманивать их на расстоянии.

Они читали дальше. Не все письма состояли из откровенных сексуальных фантазий. Вдумчиво обсуждалось отношение окружающих к геям. Верный путь, подумал Кардинал. Парнишке трудно было устоять. В арсенале соблазнителя сочувствие – второе по мощи оружие после алкоголя.

– По этой штуке мы сможем как-нибудь выяснить настоящее имя и адрес того парня?

– Адрес – сомневаюсь. Имя – возможно. Правда, я подзабыла, как это делается. Займет какое-то время. – Делорм снова стала кругами водить мышь, а Кардинал, встав на колени, изучал Тоддову коллекцию видеоигр. Минут через десять Делорм тронула его за плечо:

– Посмотри.

Кардинал встал за ее спиной и взглянул на экран.

– Список членов секс-сообщества этого Джейкоба и его электронный адрес. – Она прочла вслух: – «Ключевые слова: бодибилдинг люкс, орал, горячая электронная почта…» Пока достаточно. На одном из тематических форумов он упоминает Луи Риэля [20]20
  Луис Риэль (1844–1885) – борец за права канадских метисов, предводитель двух народных восстаний


[Закрыть] – ты историю хорошо учил?

– Маленькое восстание на западе, верно?

– Не такое уж маленькое. В общем, я думаю, что он может увлекаться историей, а значит, надо сходить на исторические форумы, так? – Делорм щелкнула мышью, и изображение на экране изменилось. – Следующая остановка; историческая рассылка, постоянные подписчики. Ввожу в строку поиска электронный адрес Джейкоба… – Она что-то набирала на клавиатуре. – И смотри, что мы имеем! Тот же адрес.

– Этого Джейкоба?

– Этого Джейкоба. Только на здешнем форуме он использовал свое настоящее имя. – Она стукнула по экрану указательным пальцем. Кардинал прочел: «Джек Ференбах, 47: адрес электронной почты… писать по-французски или по-английски… Алгонкин-Бей».

– Ференбах – учитель алгонкинской школы, преподает в старших классах. Ты уверена, что это именно он? – спросил Кардинал.

– Нет, не на сто процентов. Но, скорее всего, электронный адрес зарегистрирован на это имя.

– Он один год преподавал у Келли. Но ведь кто-то мог воспользоваться его именем, верно? Какому-нибудь ученику захотелось похулиганить.

– Может быть. Но для таких интернет-сервисов нужна кредитная карточка. Разве что этот ученик – крупный мошенник.

– Первоклассная работа, Лиз. Первоклассная.

Делорм улыбнулась:

– Да, вынуждена признать: получилось неплохо.

25

Наконец-то прошла тошнота. Целыми днями она как грязный туман висела над постелью, так что при малейшем движении у него начинала кружиться голова и к горлу подкатывала желчь. После нескольких кусочков еды кровать превращалась в лодку, падающую с гребня волны.

А бывали минуты – обычно перед тем, как Эрик или Эди приносили ему поднос, – когда тошнота немного отступала, и ему начинало казаться, что скоро он выберется на свежий воздух, к солнцу. Потом им овладевали странные грезы: столбики кровати становились минаретами, его ступни под покрывалами обращались в далекие песчаные дюны, подтекающий кран звучал как бубен. Он представлял себе, будто попал в какое-то экзотическое место – Бахрейн, Марокко, – где его свалила загадочная лихорадка. Глаза слипались; мышцы были как желе и не повиновались ему.

Силуэт на краю кровати расплылся и сдвинулся. Кийт попытался сосредоточиться. Ошеломляющий аромат поджаренного хлеба и джема. Когда у него в последний раз что-то было во рту? «Господи, как я проголодался». Он сказал это сидящей на кровати фигуре, но она снова сместилась.

– Возьми. – Эрик держал тарелку под самым носом у Кийта. От запаха можно было потерять сознание.

Кийт съел четыре тоста. Он снова начал ощущать в себе силы: можно будет встать, двигаться, что-то делать.

– Эрик, мне надо позвонить. Мне нужен телефон.

– Извини. У Эди нет телефона. У меня есть, но я живу в другом конце города.

– У нее нет телефона?

– Да. Я же тебе сказал.

– Кэрен будет волноваться. Мы договорились перезваниваться. Я болею уже сколько – три дня?

– Четыре.

Кийт попытался сесть. Мышцы ослабли от долгого лежания в постели.

– Ты слишком нездоров, чтобы выходить, Кийт. Может быть, напишешь ей письмо?

– Она живет в Гельфе. Письмо до нее дойдет только через несколько дней. К тому времени она уже так на меня взъестся, что, скорее всего, не станет его читать. А у вас тут имейла нет?

– Нет, – ответил Эрик. – Может, дашь мне ее номер? А я ей позвоню.

– Спасибо, Эрик. Думаю, все равно мне лучше сходить к врачу. Нельзя же так все время дрыхнуть. Позвоню Кэрен из больницы.

– Ладно. Может быть, тогда встанешь и попробуешь?

Эрик пересел с кровати в сломанное кресло. Кийту стоило огромных усилий спустить ноги на пол. Переведя взгляд на Эрика, он медленно выпрямился. С трудом сглотнул и попытался шагнуть к двери. Но это ему не удалось, и он со стоном рухнул обратно на кровать.

– Почему я так выдохся?

– Это все твои путешествия. Наверняка где-то подцепил какой-нибудь редкий вирус.

– Пожалуйста, Эрик, отвезите меня в больницу.

– Извини. Не могу. Я не вожу машину.

– Да бросьте. – Он пытался придать голосу строгость, но это не так просто, когда глаза у тебя сами собой закрываются. – Вы же говорили, у вас есть фургон. Тогда, в тот вечер. Вы сказали – привезли на нем кассеты и все такое.

– У меня кончился срок действия прав. Я только сегодня утром обнаружил. Он истек еще полгода назад.

– Тогда Эди. Пусть Эди меня отвезет. Господи, как спать-то хочется.

Его поглотила темнота. Он снова скользил, как на коньках, вниз по коридору, затянутому паутиной, к меркнущему сиянию какой-то башни. Или это Канадская национальная? С низкого потолка свисали насекомые размером с хорошую кошку. Из жал у них сочилась мерзкая белая пена и капала на него, обжигая.

Он засыпал и просыпался, опять и опять.

И вот он очнулся с ощущением забытой ясности. Неизвестный демон, высасывавший из него энергию, сейчас, кажется, ослабил хватку, и, если не считать вялости мышц, он чувствовал себя почти нормально. Рядом с кроватью обнаружилась Кэрен, письмо, полное любви и томления. Он с нежностью вспоминал ее лицо, ее тело. К нему вернулось ощущение близости с Кэрен, и он писал о плотских радостях в самых ярких красках. На мгновение ему пришлось остановиться. Он пытался придумать, как еще можно назвать наслаждение. «Восторг» – не то, а «удовольствие» уже два раза было. Может быть, «блаженство»? Он уже хотел поставить это слово – и вдруг так и застыл с ручкой, занесенной над бумагой. Сверху донесся звук, пусть и глухой, но несомненный. Звонок телефона.

26

Эди хохотала до рези в животе.

– «Я неделю тяжело болел, – читал Эрик. – Точно не знаю, сколько, но ты не поверишь, как надоедает рвота после десятого раза».

– Видишь, Эрик? Кийту понравились мои коктейли с ипекакуаной. Мои волшебные блевотные снадобья. Секрет в том, чтобы смешать их с валиумом. Это дает совершенно особые ощущения. – Она обожала, когда Эрик смеется. Ну почему он не может быть таким всегда? Веселый, раскованный. В такие минуты она почти верила, что они – нормальная семейная пара, самая обычная, простая семья, супруги, радостно смеющиеся вместе. Забывалась и безотрадная зима, и нескончаемый холод. Она даже почти забывала о своей внешности. Ну да, она видела, как глаза Кийта Лондона по-мужски прошлись по ее лицу и фигуре, оценив ее и отвергнув, хотя он и держался дружелюбно. Ну и ладно, пусть ему на нее плевать. Не важно, ведь Эрик – с ней, и Эрик счастлив.

– Лучше поменьше ипекакуаны, главное – валиум, – говорил тем временем Эрик. – А то он выблюет то, что мы будем ему давать. Вот послушай-ка.

Сверху послышалось «бум, бум, бум». Господи, ба, дай же ты нам отдохнуть. Дай мне спокойно побыть с мужчиной, раз в жизни повеселиться. Неужели ты не можешь оставить нас в покое?

В ответ на этот глас поднебесья Эрик стал читать только громче:

– «Я живу у молодой пары. Они очень странные, Кэрен, но штука в том, что без них я бы, скорее всего, погиб».

– Слышишь, Эрик? Без нас бы Кийт, скорее всего, погиб.

– «Женщина, ее зовут Эди, работает в аптеке и достает все лекарства бесплатно. По крайней мере, она говорит, что получает их бесплатно. У меня такое ощущение, что она их просто ворует».

– Гаденыш проклятый, – отозвалась Эди. – Он еще пожалеет, что написал это письмо, Эрик. Вот увидишь. Уж он у меня попляшет.

Опять «бум-бум-бум» с верхнего этажа.

– Слушай дальше, – продолжал Эрик. – «Я думаю о тебе, я о тебе мечтаю, я скучаю по тебе. Мне так хочется опять оказаться с тобой в постели. Мне было с тобой так хорошо».

Дальше следовало несколько весьма откровенных пассажей, которые Эрик зачитал очень потешным высоким голоском, и оба скорчились от хохота, у них даже полились слезы.

– «Эрик сказал мне, что у них тут нет телефона, но я только что слышал звонок. Это меня немного тревожит».

– Немного тревожит, а, Кийт? Ты полагаешь, что телефонный звонок немного тревожит, а?

– Мы тебе покажем, что такое «тревожит», Кийт. Мы потревожим твои яйца, так что они отвалятся от твоего поганого тельца.

– Мы потревожим тебе мозги, так что они вытекут из твоей поганой башки, ублюдок. Что случилось?

Эрик вдруг замолк.

– Что такое, Эрик?

Он показал ей письмо, тыча в строчку, нацарапанную внизу. Это был адрес Эди.

– Как это он умудрился запомнить адрес, ради всего святого? Он тогда нализался как скотина.

Эрик сложил листок и сунул его обратно в конверт, который они перед этим вскрыли, подержав над паром.

– Я его выброшу. Или нет, лучше в унитаз…

– Что у вас тут творится? Почему ты не приходишь, когда я тебя зову? – Бабушка Эди, покачиваясь, опираясь на палку, возникла в дверях. Веки покраснели, глаза так и сверкали гневом.

– Прости, бабуля. Мы просто музыку слушали.

– Я не слышала никакой музыки. Я все колочу и колочу, Эди, а ты не приходишь. Все колочу и колочу. Почему Эрик еще тут?

– Привет, бабулечка. – Эрик очаровательно улыбнулся. – Может быть, мне раскроить вам череп?

– Что он говорит?

– Ничего, бабуля. Пошли, я отведу тебя наверх.

Но бабушка не успокоилась. Эта девчонка еще смеет от меня отмахиваться, указывать, когда мне уходить.

– Не вижу, почему бы тебе не прийти, когда я тебя зову, Эди. Я не так уж о многом тебя прошу. Многие просили бы куда большего у человека, которого они вырастили как собственного ребенка.

– Это все потому, что она вас ненавидит, бабуленька. Не стоит переживать. Она просто ненавидит ваши вонючие потроха.

– Отстань от нее, Эрик. Я ее уведу. – Эди помогла ей повернуться, укоризненно взглянув на Эрика из-за плеча старушки.

Когда они ушли, Эрик направился в крошечную уборную под лестницей. Там он долго смотрел на письмо. Сначала он намеревался разорвать его на мелкие клочки, но его заинтересовали эротические описания. Он опустил сиденье унитаза и уселся перечитать. Должно быть, эта Кэрен – занятная штучка. Приличия требуют послать ей маленький подарочек.