Текст книги "Сын Войны, Дочь Хаоса (ЛП)"

Автор книги: Джанет Рэллисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

– Мы договорились?

Так же решительно Дейн ответил:

– Нам нужны доказательства того, что у тебя есть Талисман Адольфо.

– Я послала тебе фотографии.

– Это может быть подделка. Ты призналась, что видела рисунки талисмана в наших файлах. Ты могла бы сфотошопить фотографии. Так что у нас будет сделка только при одном условии: я увижу талисман и проверю его, чтобы убедиться, что он настоящий.

Я ожидала такой возможности, планировала её. Хорусиане были бы глупцами, если бы вывели скарабеев из строя на год без доказательств того, что я говорила правду.

Тем не менее, я издала раздраженный вздох.

– Если я позволю тебе подойти достаточно близко, чтобы увидеть это, ты также будешь достаточно близко, чтобы выстрелить в меня, – Рорк сказал мне, что у Сетитов были более толстые мышцы, которые помогали отражать огонь, но то же самое, очевидно, не относилось к их ружьям с транквилизаторами.

– Используй своё хорусианское зрение, чтобы просветить меня рентгеном на предмет оружия.

Я выдержала достаточно долгую паузу, чтобы дать ему понять, что обдумываю это предложение.

– Где ты сейчас находишься?

– Эдфу.

– Поезжай в Луксор. Без сопровождения. Без четверти пять встань на берегу Нила напротив парка у хостела «Нефертити». Я позволю тебе подойти достаточно близко, чтобы сделать рентген талисмана, а затем мы оба уйдём.

– Где будет твой отец?

– Тебе не нужно этого знать.

Дейн недовольно хмыкнул.

– Откуда мне знать, что я не попаду в ловушку?

– Оттуда же, откуда мне знать, что я не попаду в ловушку. Мы будем доверять друг другу, – я сказала это с почти невозмутимым лицом, почти.

Дейн тихо выдохнул:

– Хммм, – очевидно, у него были те же проблемы с доверием, что и у меня.

– Ещё одна вещь, – сказала я. – Что на тебе надето?

– Ты выбрала прекрасное время, чтобы спросить меня об этом.

Я не позволила ему вывести меня из себя.

– Чтобы мне знать, что искать.

– На мне коричневая футболка, синие джинсы и моя ослепительная улыбка.

Я невольно рассмеялась.

– Скоро увидимся, – сказала я и повесила трубку.

Дейн пришёл бы не один. Я знала, что Хорусиане обзвонят всех, кто находится в пределах досягаемости от Луксора, и разместят их вверх и вниз по Нилу. Стратегически река была лучшим местом для меня, огромный водоём, простиравшийся более чем на четыре тысячи миль. Много лодок, много людей, много мест, куда я могла бы отправиться на берег. Я могла бы сесть на туристическую лодку и остаться там на несколько дней, может быть, даже сбежать через Суэцкий канал. Лучше всего то, что Хорусиане не могли ступить в реку, не потеряв своих сил. Я предоставила им большую территорию для отслеживания, что уменьшило бы число их оперативников. Вместо того чтобы позволить мне ускользнуть, я предположила, что они попытаются убить меня на месте.

Какой метод они бы использовали? И что бы сказал Дейн обо всём этом? Будет ли он спорить в мою пользу или согласится без возражений, потому что моя смерть означала бы, что Хорусиане могут уничтожить Талисман Адольфо? Для Хорусиан это было правильным поступком.

Когда время почти истекло, я ещё не покинула территорию Карнакского храма. Я позвонила таксисту.

– Поезжайте на Фондок-аль-Найл Хелтон-стрит, напротив парка. Подождите там, пока американский подросток не сядет на заднее сиденье вашего такси. Его зовут Дейн Брекенридж, и он одет в коричневую футболку и синие джинсы.

Я не стала добавлять ту часть о его ослепительной улыбке, хотя и подумывала сказать водителю, что Дейн слишком самоуверен для его же блага.

Без четверти пять я прогуливалась вокруг колонн Карнакского храма. Я позвонила Дейну по своему телефону. У меня не было возможности увидеть его, но я всё равно сказала:

– Ты пришёл не один.

– Я стою здесь один. Где ты? Я тебя не вижу.

– Слушай внимательно. Не вешай трубку и не жестикулируй никому вокруг себя. Быстро возвращайся на улицу.

– Хорошо, – он растянул слово, как будто я попросила его проскочить по берегу, читая лимерики. – Я иду пешком. Ты на улице? Я всё ещё не вижу тебя, – его голос приобрёл дразнящий тон, который почти не звучал принуждённо. – Итак, Эйслинн, что на тебе надето?

– Плащ-невидимка. Ты видишь такси?

– Э-э… – Дейн сделал паузу. Он либо оглядывался по сторонам, либо подавал сигналы своим Хорусианским спутникам. Возможно, и то, и другое. – Да. Я вижу одно.

– Садись на заднее сиденье. Водитель отвезет тебя ко мне.

– Или к безвременной смерти. Это было не то, о чём мы договаривались.

– Мы также не договаривались, что у тебя будут друзья на берегу. Залезай.

Дейн ничего не сказал. Я не слышала звука открывающейся двери машины, поэтому решила, что он всё ещё стоит на улице.

– У меня есть другой способ доказать, что талисман настоящий, – сказала я. – Я могла бы использовать его, чтобы убить кого-нибудь из ваших оперативников. Это будет достаточным доказательством?

– Я сажусь внутрь.

Дейн не потрудился отрицать, что Хорусиане расположились вдоль берега. На самом деле, они были такими предсказуемыми. Я надеялась, что моё развлечение избавило меня от большинства из них. Я уже сказала водителю, чтобы он ускользнул от всех, кто следовал бы за ним. Таксисты не обучены тому, как работают оперативники, но большинство из них не испытывают явного страха смерти и не испытывают угрызений совести при езде по тротуару, поэтому я решила, что он справится с достойной работой.

Я слышала, как водитель спросил:

– Ты Дейн Брекенридж?

– Да, – сказал Дейн. Мотор завёлся. Такси выруливало на улицу.

– Итак, – сказал Дейн в свой телефон. – Где ты находишься?

– Увидишь.

– Твой отец с тобой?

Поскольку Дейн уже был в пути, я не могла перестать с тревогой разглядывать толпу туристов. Ни один Хорусианин не смог бы подъехать к территории храма раньше Дейна. Они ещё даже не знали, куда он направляется, но я всё равно искала их, искала что-нибудь необычное.

– Почему тебя волнует, где мой отец?

– Я думаю, это странно, что он ничего не сделал для этого.

Дейн ловил рыбу. Я проигнорировала наживку.

– Я уже заплатила водителю, так что тебе не нужно об этом беспокоиться.

– Где ты находишься? – спросил Дейн. – В Луксорском храме? Карнак?

Они были уже совсем близко.

– Когда такси остановится, водитель вручит тебе билет. Тогда уходи.

– Ты не была на берегу, не так ли? – на самом деле это был не вопрос.

– Мы бы не справились как пара, – сказала я. – Мы полностью завалили часть про доверие.

– Полагаю, что так.

Ещё пара минут, и он будет здесь, а Хорусиане последуют за ним по пятам.

ГЛАВА 30

Мне хотелось нервно расхаживать взад-вперёд. Я не шевелилась. Я стояла за колонной в нескольких футах от тайного входа Сетитов. Пока я оставалась за колонной, я была скрыта от остальной части комплекса. Дейн не сможет увидеть меня, когда войдёт. Как и другие Хорусиане, которые следили за ним. Колонны были слишком толстыми для рентгеновского зрения.

Вместо того чтобы расхаживать взад-вперёд, я поправила ремень сумки. Он был тяжёлым, и я почувствовал, что теряю равновесие.

– Билет у тебя? – спросила я Дейна.

– Сейчас водитель протягивает его мне.

Это был ещё один способ замедлить Хорусиан. Я уже заплатила за билет Дейна на территорию храма, чтобы он мог пройти через ворота. Любому другому пришлось бы стоять в очереди, чтобы заплатить.

– Хорошо, – сказала я. – Я не собираюсь задерживаться здесь надолго, так что тебе придется поторопиться. Когда войдёшь внутрь, беги к храму. Я скажу тебе, когда остановиться.

– Это будет выглядеть подозрительно. Случайный парень, бегущий через двор.

– Притворись, что мы поссорились, и ты бежишь ко мне, чтобы извиниться. Это будет романтично.

– Как раз то, что нужно нашим отношениям – больше романтики.

Я слышала, как рабочий попросил билет Дейна. Несколько мгновений спустя на линии снова раздался голос Дейна. Он немного запыхался, но не настолько, чтобы я подумала, что он бежит очень быстро.

– Ты же понимаешь, что зря заставляешь нас проходить через множество неприятностей. Даже если мы остановим скарабеев на год, большинство Сетитов не изменят своего пути.

– Тогда большинство Сетитов умрёт через год. Я не собираюсь их защищать. Я только даю им шанс. Мой отец позаботится о том, чтобы Сетиты знали, какой у них выбор.

Дейн хмыкнул.

– Не притворяйся, что делаешь это по благородным причинам. Тебе просто нужен ещё один год, чтобы придумать способ победить скарабеев. Ты получила преимущество, покопавшись в наших файлах.

Эти слова не должны были ранить, но они причинили боль. На базе Хорусиан Дейн вёл себя так, как будто ему было не всё равно, как будто он хотел защитить меня. Теперь в его голосе не было ничего, кроме презрения.

Часть меня знала, что я не должна давать Дейну никакой информации, в которой не было необходимости. Я не послушала эту часть. Мне всё ещё было не всё равно, что он обо мне думает.

– Я не сказала своему отцу ничего, что узнала из ваших файлов. Несмотря на то, что ты думаешь, мне не нравится то, что делают Сетиты. Я решила не позволять им делать больше этого.

Последовала пауза, а затем Дейн заговорил с осторожным удивлением.

– Это новое отношение для тебя. Почему такая перемена?

Я подавила желание выглянуть из-за колонны и проверить, как продвигается Дейн. Он должен быть где-то рядом.

– Я поняла, что ты прав насчёт любви и того, что правильно и неправильно. Я вижу, как любовь может привести к плохому выбору. Мои родители…

Я не могла сказать остальное, не могла сказать, что им не следовало жениться друг на друге. Я не знала, правда ли это. Мой отец не жалел, что женился на моей матери. Я надеялась, что она не пожалела о том, что вышла за него замуж. Мне хотелось думать, что в следующей жизни они будут вместе, всё ещё в любви и, наконец, в мире. Ягнёнок и лев, которые могли бы лечь спать вместе. Я сглотнула, подавляя эмоции в своём голосе.

– Если ты основываешь свои решения на том, что правильно, ты лучше спишь по ночам. По крайней мере, я на это надеюсь, – затем, чтобы вернуть ему часть его презрения, я добавила: – Если ты убьёшь меня, как планируешь, ты будешь хорошо спать сегодня ночью?

– Я не планирую убивать тебя.

– Держу пари, Хорусиане оперативники на Ниле не могут сказать того же самого.

– Я не говорю за других Хорусиан.

– Ты вообще боролся за мою жизнь, Дейн? Ты пытался убедить их не причинять мне вреда?

– Да, на самом деле я так и сделал.

Приятно это знать.

– Как сильно ты старался?

– Если я продолжу бежать прямо, то наткнусь на статую.

– Иди через внутренний двор в Гипостильный зал. У третьей колонны поверни налево. Иди на четыре колонны вглубь.

Я подождала ещё минуту.

– Ты никогда не говорил мне, как сильно ты защищал мою жизнь.

– Я всё ещё защищаю. Проблема в том, что в основном я борюсь с тобой. Похоже, ты не очень-то ценишь свою жизнь.

Я обошла свою колонну. Вот он, пробегает мимо двух огромных колонн. Он носил солнцезащитные очки, как и я, вероятно, чтобы он мог сканировать предметы так, чтобы люди не заметили, что его глаза светились зелёным. Было уже достаточно поздно, чтобы туристы всё ещё носили солнцезащитные очки.

Дейн даже не вспотел. Он давал своим Хорусианам оперативникам столько времени, сколько мог, чтобы догнать, добраться до меня. Без сомнения, они уже следили за периметром территории храма.

– Не иди быстро, – сказала я. – И держи свои руки так, чтобы я могла их видеть, – Я просканировала его своим хорусианским зрением, но не нашла ничего, что выглядело бы как оружие.

Он повернулся, увидел меня и выключил телефон.

Я пожалела, что он повесил трубку. Это означало, что мне пришлось повысить голос.

– Не клади свой телефон в карман. Я всё ещё хочу видеть твои руки, – я сунула телефон в сумочку, затем вытащила талисман из-под рубашки. – Просканируй это, – я протянула его ему. – Он настоящий.

Дейн осмотрел талисман. Его взгляд вернулся к моему лицу с явным удивлением. Он не ожидал, что талисман будет настоящим.

– Хорусиане согласны на мою сделку? – спросила я.

– Знаешь, это иронично, – он сделал пару медленных шагов ко мне. – Ты вдруг решаешь делать то, что правильно, а не любить, в то же время я делаю противоположное.

– Что ты имеешь в виду? – я стояла на своём, не желая позволить ему заставить меня отступить.

Он сделал ещё один шаг ко мне. Теперь нас разделяло всего несколько футов.

– Моё начальство сказало использовать любую силу, которая мне понадобится, чтобы забрать у тебя талисман, включая твоё убийство. Я должен был сделать это в тот момент, когда увидел тебя, – он покачал головой, не сводя с меня взгляда. – Ты угрожаешь жизни моей матери, моей жизни и всей моей организации, но я не могу причинить тебе боль, Эйслинн. Я уже достаточно сделал этого.

Я сделала шаг назад, осматривая его в поисках оружия. Ничего.

– Ты безоружен. Я убедилась.

Он опустил подбородок.

– Мне не нужно оружие или электрошок, чтобы убить тебя. Я обученный Хорусианин.

То, как небрежно он это сказал, заставило меня затаить дыхание. Я пыталась всё спланировать, но я не планировала, что он сможет убить меня голыми руками.

– Что ж, – выдавила я, – я рада, что ты сентиментальный тип. Я приму это во внимание, если ты пригласишь меня на выпускной.

Дейн не улыбнулся, не изменил позы.

– Я прошу тебя отдать мне талисман. Мы сейчас не доверяем друг другу, но могли бы, – он протянул мне руку. – Я хочу доверять тебе.

Я выглянула из-за колонны. Во дворе четверо мужчин в солнцезащитных очках пробирались сквозь туристов, направляясь к нам. Они прошли примерно четверть пути сквозь толпу. У меня не было больше времени.

– Твои друзья идут, – сказала я.

– Отдай мне талисман, и я поговорю с ними. Я… – он замолчал, когда я вытащила сумку на молнии из сумочки. – Что это такое?

– Это не оружие.

Без дальнейших объяснений я открыла сумку и вывалила содержимое на землю между нами. Я пролила на кусочек ткани флаконы с кровью Сетитов, чтобы сделать его более привлекательным для насекомых. Скоро все скарабеи Луксора будут в пути.

– Я доказала, что у меня есть Талисман Адольфо. Я ожидаю, что Хорусиане выполнят свою часть сделки. Вы остановите скарабеев на год.

Дейн не ответил. Он сделал пару шагов назад, уставившись на розово-красную массу плоти, пытаясь понять, что это было.

Я снова взглянула во двор. Хорусиане теперь были ближе, ближе, чем мне хотелось.

По обе стороны внутреннего двора храма земля начала двигаться, покрываться рябью и пузыриться, как тёмная вода. В следующее мгновение скарабеи вырвались из-под земли. Они поднялись в воздух, рой тёмных охотников.

Женщина на краю двора закричала; затем к ней присоединилась другая, и тогда я не могла сказать, кто кричал, потому что так много людей кричали одновременно. Туристы разбежались во все стороны. Некоторые побежали к выходу, другие к храму. Они толкались и сталкивались друг с другом, преграждая путь Хорусианам, пытавшимся добраться до меня.

Хорошо. Это немного задержит их.

Я бросила пластиковый пакет на землю. С него капала кровь, так что жуки тоже могли на него напасть. Дейн повернулся и уставился на хаос бегущих туристов. Может быть, он думал, что Сетит пришёл мне на помощь. Возможно, Рорк. Или Джек. Я стояла на месте ещё несколько секунд. Достаточно долго, чтобы Дейн повернулся ко мне.

Только тогда он понял, что я сделала, а к тому времени было уже слишком поздно. Облако жуков опустилось вокруг нас, их крылья жужжали и щёлкали. Некоторые из них порхали по моей коже, осматривая меня, прежде чем пролететь мимо. Я не стала прихлопывать их, просто медленно отступила назад. Они закручивались вокруг нас так густо, что закрывали мне вид Дейна.

Он позвал:

– Эйслинн!

Я не ответила.

На нас обрушилось ещё больше насекомых. Они, должно быть, были голодны, раз так долго ждали здесь новых Сетитов. Я не осталась, чтобы посмотреть, как они пожирают плоть. Пока облако скарабеев скрывало меня из виду, я подошла к каменной двери в колонне и шагнула через потайной вход. Задвинув деревянные засовы на место, я достала из сумочки фонарик и побежала по туннелю. Я едва взглянула на фигуры, наблюдающие за мной с фресок. Их лица то появлялись, то исчезали в фокусе торопливым размытым пятном. Крики снаружи становились всё тише, пока наконец не исчезли. Может быть, я была слишком далеко, чтобы услышать их, или, может быть, туристы убежали в безопасное место.

Я вспомнила, как испугалась в Арктике, когда скарабеи впервые окружили меня, кружа роем щёлкающих лапок и жужжащих крыльев. Теперь я нарочно вызвала их, чтобы они помогли мне.

Возможно, древние египтяне с самого начала были правы насчёт скарабеев. Они были подходящим символом новой жизни.

* * *

Во время полёта в Нью-Йорк я прочитала дневник Дейна. Я была удивлена тем, как много он написал, насколько эмоциональными были некоторые из его записей. Он написал о потере брата и о том, что ему пришлось переехать из Калифорнии в Аризону. Он писал о том, что он Хорусианин, хотя никогда не выходил и не произносил этого слова. Он сосредоточился на смерти Лэнса, стремясь отомстить.

Хорусианский закон требовал, чтобы у Дейна были доказательства того, что Рорк либо убил Лэнса, либо стал Сетитом прежде, чем Дейн сможет вершить правосудие. Он думал, что доказать, что Рорк стал Сетитом, было бы проще всего. Я разрывалась, когда читала эти отрывки. Я сочувствовала Дейну; его боль отражала мою собственную. Он имел полное право желать справедливости, разве я не представляла, как отомщу Хорусианину, убившему мою маму? И всё же я содрогнулась, прочитав о его ненависти к моему брату. Даже зная, что сделал Рорк, я хотела защитить его, найти ему оправдание. Мне хотелось верить, что он достоин искупления.

Я перечитывала отрывки о себе снова и снова.

«Я не могу влюбиться в неё. Я не могу позволить ей затуманить мои суждения». Он написал эти слова как инструкции для себя.

«Это всё усложнит и сделает нас обоих несчастными. Мне нужно оставаться отстранённым».

Под этими предложениями он добавил:

«Но, даже зная это, у меня возникают проблемы с этим».

Иногда его упоминания обо мне были краткими. «Она снова надела бирюзовую рубашку. Она, наверное, делает это, чтобы помучить меня».

В других случаях переходы были длиннее. Ему было интересно, что я думаю о Сетитах, как я оправдываю то, что они делают. Он писал о других вещах, но, в конце концов, его мысли возвращались ко мне.

«В конце концов, я всё испорчу, потому что не могу ясно мыслить, когда она рядом».

Иногда он был полон надежды.

«После ужасного фильма, который мы посмотрели, – писал он, – она не выносит вида насилия. Она не одна из них».

В ту ночь, когда он вломился в комнату Рорка, он написал только одно предложение.

«У меня есть доказательства на Рорка, но теперь я потерял Эйслинн».

Чтение этого вызвало у меня боль, которую я не понимала. Всё было проще, когда гнев блокировал мои другие эмоции по отношению к Дейну, когда я знала, что он мой враг. Прочитав его дневник, я просто хотела его утешить. Никто из нас не должен был терять семью.

На последней странице Дейн написал мне письмо. На нём не было даты, поэтому я не знала, написал ли он его до того, как захватил меня в Долине Царей, или во время того, как я потеряла сознание на базе Хорусиан. Это объясняло, почему он сделал всё, что мог, как будто я ещё не знала. Он был Хорусианином. Он думал, что это было правильно. Он закончил письмо фразой: «Мне жаль, что я причинил тебе боль в процессе».

В аэропорту Кеннеди я проверила онлайн-статус Джека. Там было написано: «Чувствую себя преданным».

Я не знала, имел ли он в виду, что чувствовал себя преданным, так как я сбежала, бросила его и других Сетитов, или он чувствовал себя преданным, потому что каким-то образом узнал, что я была более Хорусианкой, чем показывала.

Скучал ли он по мне или видел во мне врага? Это те детали, которые вам действительно следует знать, прежде чем вы подумаете о том, чтобы выйти замуж за парня.

Рорк прислал мне сообщение, в котором говорилось:

«Ты принадлежишь своей семье. Возвращайся домой».

Папа написал:

«Позвони мне. Нам нужно поговорить».

Я получила официальное электронное письмо от Дейна.

«Мы находимся в процессе поимки большинства скарабеев. Мы отключим остальных. Процесс займёт пару недель. Этот акт с нашей стороны завершит наши обязательства по сделке, которую мы заключили с тобой. Мы по-прежнему будем преследовать отдельных Сетитов, которые, как мы знаем, являются убийцами, и будем предотвращать их дальнейшие убийства. Мы ожидаем, что ты будешь держать талисман подальше от рук Сетитов и свяжешься с нами в конце года, чтобы передать его».

Затем в постскриптуме, который, вероятно, на самом деле был написан Дейном, он добавил:

«Будь осторожна, Эйслинн. Если кто-нибудь из Сетитов узнает, что у тебя есть, они убьют тебя за это. Тогда они убьют не только нас, но и Рорка тоже. Если ты не будешь хранить талисман в безопасности для тысяч людей, которые будут умирать от рук Сетитов каждый месяц, когда они будут править безальтернативно, по крайней мере, сохрани его в безопасности для своего брата».

Да, это был Дейн.

Я написала извинения Джеку, объяснения Рорку, заверения Дейну и длинное сообщение моему отцу, в котором сообщила ему, что мои переговоры с Хорусианами прошли успешно, я всё ещё была жива, и они согласились на мои условия. Я попросила его рассказать остальным Сетитам о том, что у них был один год, чтобы вывести эликсир из их организма. Я закончила сообщение несколькими фразами, в которых сказала отцу, что со мной всё будет в порядке. Я должна была хотя бы попытаться вести нормальную жизнь.

Из Нью-Йорка я села на поезд до Вашингтона, а затем вылетела из Вашингтона в Лос-Анджелес. Методы моего отца по исчезновению укоренились во мне, поэтому я знала, как замести следы. Я даже знала, как получить поддельные водительские права и паспорт.

На моих новых документах значилось: Бри Эринн. Кельтские имена казались хорошей традицией для продолжения, так как Эйслинн и Рорк тоже были кельтами. Бри означало сильная, какой я хотела быть, а Эринн означало мир, который я хотела иметь.

Я обрезала волосы на четыре дюйма, покрасила их в красновато-коричневый цвет и заказала коричневые контактные линзы. Я положила талисман в банковское хранилище, нашла работу официантки и переехала в квартиру неподалёку от Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, которую я разделила с пятью соседями по комнате.

Я не общалась со своей семьёй в течение двух недель. Мне потребовалось не так много времени, чтобы раздобыть программное обеспечение для перенаправления моего IP-адреса в другое место, чтобы мой отец не мог точно определить моё местоположение. Наконец, когда это было безопасно, я открыла свою электронную почту. Папа писал мне длинные письма, в которых перечислял причины, по которым мне было небезопасно или неразумно оставаться одной. Если Сетиты выяснят причину, по которой Хорусиане предоставили скарабеям годичную отсрочку, они придут за мной, используют любой способ, какой только смогут, чтобы получить от меня то, что они хотели. Он писал письма с мольбами. И злые письма.

Рорк написал такие же разновидности. Он сказал, что любит меня и сожалеет обо всём, что произошло. Он сказал, что не перестанет принимать эликсир, пока я не вернусь домой. А потом он сказал, что уже остановился, так что у меня не было причин держаться подальше. Он написал, что я не должна злиться на него за убийство брата Дейна, потому что Лэнс достаточно активно пытался убить его. В другой раз Рорк написал, что Хорусиане обязательно поймают меня и, несмотря на то, что я, очевидно, всё ещё была влюблена в Дейна, он перевяжет мои внутренности с одного полюса на другой в качестве предупреждения любому другому Сетиту, который скажет Хорусианам, что делать.

Я действительно задавалась вопросом об этом, что бы сделали Хорусиане, если бы нашли меня. Они искали?

Я каждый день проверяла новостные сайты на предмет нападений скарабеев. Повсюду появлялись наблюдения, как круги на полях, но больше о жертвах не сообщалось.

Джек написал, что понимает, что мне нужно некоторое время побыть одной, чтобы понять, чего я хочу в жизни, но, попросил быть осторожной. Затем он сказал, что будет рад видеть меня, когда я буду готова. Это письмо было труднее всего прочитать, потому что из-за него мне захотелось собрать все вещи и улететь на восточное побережье.

Он действительно был самым милым парнем.

Потом я задумалась, думала ли моя мама то же самое о моём отце. Их разногласия, в конечном счете, разрушили её. Чтобы брак работал, нужны были общие ценности, а у моих родителей их никогда не было достаточно. У них было перемирие, соглашение не соглашаться по важным вопросам.

В последнем письме отца мне был указан номер банковского счёта и пароль. На нём было сто тысяч долларов. Он сказал, что хочет убедиться, что у меня достаточно денег, где бы я ни была, и пообещал не выслеживать меня, когда я возьму немного.

Я не была уверена, стоит ли в это верить. Я оставила деньги.

Я написала им в ответ, что со мной всё в порядке, что так будет лучше, что я люблю их. Слова казались жалко неадекватными.

На Рождество я поехала в Диснейленд. Это было не самое счастливое место на земле для меня; я в основном бродила вокруг, представляя свою маму с Дейном и миссис Брекенридж. Папа написал по электронной почте, что он, Рорк и Лечеминанты находятся в Северной Каролине. Я была рада услышать, что они перестали принимать эликсир. Я была менее рада услышать, что папа был занят изучением небольшой колонии скарабеев. Если бы он когда-нибудь придумал способ обмануть или уничтожить насекомых, эликсир снова был бы первым блюдом в меню каждого Сетита.

Папа всё время говорил мне, что я не в безопасности одна. Он не рассказал никому из Сетитов о талисмане. Но, как и в любой организации, у Хорусиан были утечки. И Сетиты могли сложить два и два и понять, что талисман был у меня. А потом они пришли бы за мной.

Мне потребовался весь январь, прежде чем я перестала сканировать каждую улицу, каждую комнату, высматривая кого-нибудь, кто мог бы меня искать. Мне потребовался ещё месяц, прежде чем я достаточно расслабилась рядом со своими соседями по квартире, чтобы поговорить с ними, не беспокоясь о том, что они могут искать дыры в моих историях. И как раз когда я дошла до того, что мы все стали хорошими друзьями, пришло время уезжать, в апреле меня приняли в Оксфордский колледж Тринити.

Прямо перед тем, как сесть на самолёт в Англию, я сняла большую часть папиных денег. Таким образом, если бы он проследил, то знал бы только, где я была, когда сняла их.

Когда я впервые приехала в Оксфорд и направилась через кампус в колледж Магдалины, громыхая чемоданом по старинным улочкам, я была в восторге. Коричневые каменные здания с рядами арочных дверей и окон приветствовали меня. Я была уверена, что в них обитали призраки учёных и мечтателей. В зданиях было слишком много деталей, чтобы разглядеть их сразу, шпили, горгульи, башни, зубчатые стены, наклонные каменные бордюры, украшающие всё в царственных тонах.

Я беспокоилась, что каким-то образом допустила ошибку, что кто-то из приёмной комиссии позвонил в среднюю школу в Вирджинии, которую я предположительно окончила, и они узнали о моих поддельных записях.

Несмотря на эти опасения, когда начались занятия, всё прошло гладко. Никто не задавал мне вопросов. Никто не обращался со мной так, как будто я не принадлежу этому место. В течение нескольких дней я погружалась в свои лекции, наслаждаясь средневековой атмосферой зданий и любя постоянство всего вокруг меня. Башня Магдалины, чьи древние камни поддерживали башенки, подходящие для ангелов, стояла как маяк над кампусом, всегда указывая мне направление.

Я попеременно притворялась принцессой в замке, героиней романа Остин и студенткой Хогвартса. Возможно, в основном студенткой Хогвартса. В обеденном зале ряды длинных деревянных столов стояли под невероятно высоким потолком. Портреты средневековых покровителей взирали на нас сверху вниз из богато украшенных рам. Это было похоже на сцену из фильма.

После лекций и уроков я провела время, исследуя территорию колледжа. Магдалина жила на ста акрах земли. Там был олений парк и дорожка вдоль поросшей мхом зелёной реки Черуэлл. Я надеялась, что река никогда не понадобится для безопасности, но я убедилась, что знаю, как туда добраться.

Другие студенты были достаточно дружелюбны, и мне нравилось слушать их английский акцент. Я никогда не уставала слышать, как люди говорят такие фразы, как: «Я чувствую себя немного измотанным» или «Хочешь пробежаться?». Всё было так восхитительно по-британски.

Когда мои учителя или однокурсники кричали «Бри», я чувствовала, что они говорят мне быть сильной. Моё настоящее имя выцвело и забылось с тех пор, как я покинула Египет, тайна, но мне постоянно напоминали о моём новом девизе. Я начала надеяться, что нормальная жизнь возможна. Может быть, я могла бы начать больше беспокоиться о своих домашних заданиях и меньше о том, кто может наблюдать за мной.

Через две недели после начала семестра, когда я занималась в библиотеке, меня нашёл Дейн.

ГЛАВА 31

Библиотека, как и большинство зданий, представляла собой смесь древнего и нового. Современные столы, книжные полки и светильники стояли у каменных стен и сводчатых окон. Деревянный потолок, похожий на часовню, простирался над головой и продолжал привлекать моё внимание. Мне было легче проследить взглядом за изогнутыми балками, чем бороться с заданием по математике.

Я сидела за столом, разложив перед собой книгу, и без особого энтузиазма работала над проблемами. Сколько времени мне пришлось писать и стирать цифры, прежде чем я смогла пойти к репетитору и сказать, что сделала попытку выполнить домашнее задание? Аттестат моего выпускного класса средней школы дорого обошелся мне, когда дело дошло до математики. Мне нужна была помощь в большинстве заданий.

Я услышала, как кто-то приближается, я оглянулась и увидела, как Дейн подходит с рюкзаком, перекинутым через плечо.

Я уставилась на него, застыв. На нём были джинсы и футболка, обычная одежда, которая, благодаря его широким плечам и рельефным бицепсам, всегда сидела на нём лучше, чем на обычном парне. Его волосы были короче, чем в последний раз, когда я его видела, и только на концах блестящих каштановых прядей виднелись первые волнистости. Он скользнул в кресло напротив меня, плавно и уверенно.

– Привет, Эйслинн.

Мне пришлось обуздать желание убежать, перепрыгивая при этом через книжные шкафы. Мы были в общественном месте. Одни с камерами видеонаблюдения. Он не стал бы нападать на меня здесь. Но это не означало, что большая группа Хорусиан не болталась снаружи, ожидая, чтобы перехватить меня. Моим единственным оружием была связка ключей с перцовым баллончиком, спрятанная под книгами в моём рюкзаке. В данный момент не так уж хорошо.