Текст книги "Чёрные сердца (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)
Глава 20
Реальный мир
Вскоре после этого они добрались до деревни.
Как только они это сделали, Джем немедленно отправился искать им машину.
Ну, точнее, грузовик.
Ник, который наполовину ожидал, что Джем захочет остановиться достаточно надолго, чтобы дать им настоящий отдых, может, даже снимет им отель на ночь, хотя бы только ради Солоника, слегка опешил, когда Джем мгновенно переключился в армейский режим, как только они вновь оказались в окружении людей.
Он сунул Нику пачку бумажных рублей и кивком головы показал на нечто, походившее на универсальный магазин на Старом Западе. Он сказал Нику восполнить их запасы еды для «нормальных людей», как выразился Джем (предположительно для не-вампиров) и взять Солоника с собой.
Ник не спорил.
Он смотрел, как Джем уходит, высоко подняв голову и держа спину прямо, и нахмурился перед тем, как осмотреть пустую, засыпанную снегом улицу.
Он чувствовал в воздухе, что скоро выпадет ещё больше снега.
Взглянув на Солоника, он жестом показал видящему следовать за ним и пересёк улицу, чтобы войти в магазин с деревянным крыльцом, предварительно потопав и стряхнув снег с ботинок перед тем, как заходить внутрь.
Он постарался проделать всё быстро, но покупать еду для других людей оказалось странным, особенно учитывая то, какое безразличие он питал к разным продуктам питания вокруг него. Он также не знал обоих видящих достаточно хорошо в плане их предпочтений в еде, чтобы понимать, что лучше брать.
В итоге он пошёл чисто практическим путём.
Его военная выучка включилась в работу, и он сосредоточился на энергии и здоровье… что заставило его сфокусироваться на воде, протеинах, витамине С, злаках и как можно большем количестве зелени, какое он только мог найти. По крайней мере, той зелени, что выглядела съедобной. Многое из найденного им не было готовым фастфудом в пакетиках и консервных банках, что не так уж удивительно, учитывая, где они находились.
Когда примерно через тридцать минут он вышел из магазина обратно на холод и снег, обхватывая руками пакеты и удерживая пальцами бутыли воды, снова начался снегопад.
Ник поднял взгляд к небу, но тут кто-то посигналил так близко, что он подпрыгнул. Посмотрев на кабину грузовика с огромными шинами для снега, Ник увидел на водительском сиденье Джема, улыбавшегося ему.
Покачав головой и слегка фыркнув, Ник подошёл к пассажирской стороне и открыл дверцу, но обнаружил, что ему придётся карабкаться по одной из шин как по лестнице, чтобы попасть внутрь. Он сумел проделать это почти без проблем после того, как избавился от нескольких пакетов, а оставшиеся перевесил на одну руку. Первые несколько пакетов, содержавшие в основном еду, он передал в кабину, и только потом подтянулся туда сам.
Затем обернувшись к Солонику, он жестом показал тому подать бутыли воды и оставшиеся пакеты. Солоник подчинился как радостный щеночек, и Ник тоже поставил эти покупки внутрь, устроив их за своим сиденьем рядом с местом, где Джем сложил остальную их еду.
Далее, наклонившись, он легко подтянул другого видящего за руку и локоть.
Он опять забыл о своей силе, а также об уменьшившемся весе видящего.
В итоге он дёрнул его вверх так быстро, что Солоник приземлился ему на колени.
Он тут же пожалел об этом действии.
Солоник обвил руками его шею. Скользнув глубже на колени Ника, он уткнулся лицом в его шею, запустил пальцы в волосы Ника и заурчал как кот.
– Нет, – Ник резко оттолкнул его. Он пристально посмотрел ему в лицо, сделав свой тон прямым и бескомпромиссным. – Ты будешь сидеть сзади, Солоник. И не скули, бл*дь.
Видящий заскулил.
Звук заставил Ника поморщиться.
Он также вынудил его отвернуться.
Это также привело его к осознанию (может, впервые с тех пор, как он очнулся), что он слышал от Солоника лишь горстку настоящих слов с тех самых пор, как он взял его в плен и затащил на тот корабль в Окленде.
Ему совсем не хотелось думать об этом.
Вместо этого он подтолкнул видящего ладонями, в этот раз уже деликатнее, но всё равно предельно ясно давая понять, что он не позволит Солонику сидеть на своих коленях, сколько бы Солоник ни скулил.
Наблюдая, как видящий с фиолетовыми глазами пробирается между сидений на откидное кресло за местом Джема, Ник выдохнул с некоторым облегчением, проводя рукой по волосам. Когда он сделал это, снег посыпался на его колени и даже немного на приборную панель. Он тут же принялся смахивать белые хлопья с ноги на пол машины.
– Эй, – позвал Джем, нахмурившись.
Ник напрягся, взглянув на него.
Осознав, что другой видящий, должно быть, видел всю ситуацию с Солоником, он подавил смущение… но тут увидел возмущённое выражение на лице Джема. Судя по его лицу, ему не было никакого дела до Солоника.
Он был раздражён, что Ник только что усыпал кабину его новенького отличного грузовика мокрым снегом.
Ник невольно расхохотался.
– Отличный грузовик, – хмыкнул он.
Джем щёлкнул языком и закатил глаза, взревев двигателем, который был охереть каким громким, и Ник снова рассмеялся.
Он не потрудился спрашивать у видящего, где… или как… он достал эту чёртову штуку.
Он сильно, сильно сомневался, что Джем за него заплатил.
Когда видящий привёл этого монстра в движение и сдал назад, выезжая с парковочного места перед универмагом на этих огромных шинах, как у трактора, Ник снова обернулся к Солонику. Слегка нахмурившись, он показал на пакеты продуктов у ног другого видящего.
– Съешь что-нибудь, ладно? – ворчливо сказал он. – И покажи мне, что ты ешь. Тебе надо немного сушёного мяса. И один из тех пакетиков брокколи. И хлеб. И воду. А потом ты немного поспишь.
Пока Ник говорил, Солоник всё шире и шире раскрывал глаза.
Ник не был уверен, как именно надо интерпретировать этот взгляд, но выглядело всё почти так, будто видящий не мог поверить, что Ник снизошёл до прямого обращения к нему. В любом случае, как бы там ни было, восторженное внимание видящего его нервировало.
Когда Солоник не пошевелился, Ник добавил в свой голос немного настоящего вампирского порабощения.
– Сейчас же, – прорычал он.
Видящий подпрыгнул так, будто кто-то ткнул его палкой.
– …открой пакеты, Солоник, – прорычал Ник. – Ты будешь есть. Прямо сейчас… у меня на глазах. И съешь как минимум три или четыре ячменных шарика из рюкзака, – добавил он, обернувшись и увидев, что Джем вытащил кое-какие прежние запасы их еды из рюкзаков и оставил их на полу за сиденьем Ника.
Оружие и всё остальное, должно быть, находилось в крытом кузове грузовика.
Солоник торжественно кивнул, серьёзно поджав губы.
Когда Ник закончил говорить, видящий склонился над пакетом, вытащив один из мешочков вяленой медвежатины, которую сделал Джем, горстку ячменных шариков и бутылку воды.
Ник несколько минут наблюдал, как он ест, затем вздохнул по какой-то человеческой привычке-рефлексу, откинулся на спинку своего сиденья и стал смотреть через ветровое стекло.
Когда он взглянул на Джема в этот раз, зеленоглазый видящий вскинул бровь.
– Он ест? – спросил он нейтральным тоном.
Ник покосился назад и увидел, что Солоник энергично жуёт кусочек вяленого мяса.
– Ага, – пробормотал он. – Однако полагаю, мы не сумеем сделать так, чтобы он набрал много веса до того, как мы доберёмся до Москвы.
Джем кивнул, опять-таки нейтрально, взглянул в зеркало заднего вида – предположительно на Солоника, поскольку окно в задней части кабины грузовика было закрыто, и он не мог видеть дорогу позади себя.
– Кстати говоря, сколько у нас времени? – спросил Ник.
Взгляд Джема метнулся обратно к нему.
– Может, дней пять, если всю дорогу будем ехать на машине.
– Нам же придётся ехать всю дорогу… ведь так?
– В данный момент я бы сказал, что да, – признался Джем. – Меня не слишком привлекает мысль садиться на самолёт, учитывая, где мы находимся. Будь у меня деньги, можно было бы нанять чартерный рейс. Но сейчас у меня деньги на исходе… на рублях, заработанных звероловством и обменом, далеко не уедешь.
Ник кивнул.
Эту проблему, возможно, он смог бы решить, но пока что не собирался предлагать это видящему, пока они не отчаялись настолько, чтобы в этом возникла необходимость.
В любом случае, Ник знал, что Даледжем наверняка мог разобраться с этой проблемой намного эффективнее, чем он, учитывая, что видящий с навыками такого высокого уровня, как у Джема, легко мог принудить любого человека отдать ему всё, что он захочет… включая деньги и самолёты.
Словно услышав его, Джем заговорил.
– Думаю, нам лучше не привлекать к себе внимания, Ник, – сказал он. – Знаю, ты беспокоишься о Мириам, но я также знаю Чарльза. Я спокойно могу надавить на людей время от времени, как, например, с грузовиком… но как только мы доберёмся до Москвы, у него повсюду будут всевозможные меры безопасности. Он также наверняка следит за воздушным пространством, и особенно за аэропортами в пределах непосредственной близости к городу. Я не хочу, чтобы он узнал о нашем прибытии. Это одно из наших немногочисленных преимуществ. Наряду с тем фактом, что мы – не Блэк. Он не будет искать нас.
Фыркнув, Джем показал на Ника своими длинными пальцами.
– Тебя он вообще не будет искать, брат. Определённо не в этом отношении.
Подумав над этим, Ник медленно кивнул.
– Тебе лучше позволить мне сесть за руль, – сказал он после этого.
Джем издал фыркающий смешок, наградив его шутливо негодующим взглядом.
– Ты так думаешь, да? – спросил видящий, вскинув ту же бровь.
– Тебе надо по возможности поспать, – сказал Ник, отвечая ему со всей серьёзностью. – Я не сплю, помнишь? – вспомнив, как проснулся на видящем, он ощутил очередной прилив того стыда, но в этот раз не мог до конца определить причину. – …Ну, обычно не сплю. Ведь менее вероятно, что он будет искать тебя здесь, верно?
Джем медленно покачал головой.
Взглянув на Ника, он мрачно произнёс:
– Я здесь вообще не могу спать, Ник.
– Что? Нет, – Ник нахмурился. Когда слова видящего отложились в сознании, его голос превратился в суровый рык. – Это что, бл*дь, значит? Тебе нужно спать. Ты только что сказал мне, что мы будем добираться несколько дней…
– Меня могут искать не только люди Чарльза, – перебил Джем.
Заметив многозначительный взгляд видящего, Ник покачал головой.
– Если ты имеешь в виду Блэка, то сомневаюсь, что мы сейчас являемся для него приоритетом. Если его жена в плену, а на него охотится кто-то другой…
– В его команде есть и другие люди, которые питают к тебе не слишком нежные чувства, брат, – спокойно напомнил ему Даледжем.
– Опять-таки, – произнёс Ник. – Когда оба их лидера то ли уже в плену врага, то ли на них ведётся охота, я очень сильно сомневаюсь, что я сейчас являюсь для них приоритетом…
– Что насчёт той штуки, которую умеют делать вампиры? – спросил Джем, перебив его слова. – Та штука, которая приглушает наш свет. Блэк сказал, что твои люди могли практически ослепить его, когда он впервые столкнулся с вампирами в боевых условиях. Он никогда не встречал ничего подобного.
Ник помедлил, задумавшись над этим.
– Я никогда прежде такого не делал, – признался он.
– Но ты знаешь, как это делается?
Ник медленно покачал головой, нахмурившись от этой мысли, затем бросил на Джема очередной мрачный взгляд.
– Нет. Я честно понятия не имею, как бы я такое провернул.
Джем кивнул, искоса посмотрев на него.
Затем видящий небрежно спросил:
– Ты мог бы позвонить Брику? Спросить у него?
После его слов воцарилось молчание.
Ник издал смешок, полный неверия.
– Брику? Ты хочешь, чтобы я позвонил Брику? Ты серьёзно?
– Почему нет? – переспросил Джем. – Он же тоже хочет, чтобы ты был в безопасности? Возможно, он не прочь помочь и обеспечить мне немного сна… чтобы я поспособствовал твоей безопасности.
– То есть, просто набрать его? Спросить, как прикрыть тебя от Блэка и его команды?
И вновь Джем пожал плечами, бросив на него нейтральный взгляд.
Когда Ник лишь продолжил пялиться на него, видящий сунул руку в карман жилета и вытащил массивный телефон, нажав кнопку сбоку.
Это был спутниковый телефон армейского образца.
Нику совсем не хотелось знать, где он такой достал.
– Ты серьёзно? – Ник фыркнул, уставившись на него. – Иисусе, Джем. Ты же должен понимать, что Блэк мониторит звонки Брика. Что бы ни происходило сейчас с ним и Мири, его команда следит за тем, что делает Брик и его вампиры-последователи – на случай, если те могут оказаться полезными, или если те могут получить информацию, которую они упустили…
– И Брик это знает, верно? – перебил Джем таким же резким тоном. – Твой прародитель – не идиот, Ник. Он же предпринимает меры предосторожности, само собой? Или ты хочешь сказать мне, что эта игра в кошки-мышки между ним и Блэком ведётся лишь с одной стороны? Что Брик не в курсе возможностей Блэка в плане наблюдения?
Когда Ник промолчал, Джем во второй раз протянул ему телефон.
– Позвони ему, – настаивал он. – У тебя должен иметься какой-то его номер. По которому безопасно звонить. И как бы ненавистно мне ни было это признавать… нам нужна его помощь. Нам нужно, чтобы кто-нибудь сказал нам, где сейчас Блэк и Мири. Я бы спросил своих людей, если бы мог.
После секундного колебания Ник взял его телефон.
Уставившись на выступающие кнопки с синей подсветкой на странно-тяжёлом, тёмно-сером телефоне-кирпиче, он нахмурился.
Несмотря на то, насколько иначе он сейчас ощущал себя в сравнении с тем временем, когда в последний раз находился в присутствии своего прародителя (как совершенно другой индивид, на самом деле, настолько иной, что он едва мог ощущать родство или понимать то, каким он был с Бриком прежде), Ник осознал, что не забыл ничего из того, чему учил его другой вампир. Включая номера, по которым надо звонить, если он разлучится со своими людьми, и ему понадобится связаться с ними по защищённой линии.
Он помнил защищённые номера Брика и Дориана.
Он помнил защищённые номера Аны, Найроби и нескольких других из лагеря Брика.
Так странно было думать об этом сейчас, вспоминать об этом сейчас, когда рядом сидел Джем, а по обе стороны машины размывались заснеженные деревья, пока они ехали через горы в сторону Москвы и Мири.
Сделав вдох, который был скорее неосознанной привычкой, нежели повадкой, он набрал номер Брика и поднёс спутниковый телефон к уху.
Совершив это, он осознал, что стискивает челюсти и невидящим взглядом смотрит через наполовину запотевшее ветровое стекло на заснеженную дорогу перед ними.
Он так затерялся в своих мыслях, что едва услышал, когда вампир на другом конце линии поднял трубку.
Глава 21
Отеческий совет
– Кто это?
Ник застыл, на мгновение опешив от одной лишь знакомости голоса.
– Алло? – резко произнёс Брик. – Кто это? Откуда у вас этот номер?
Рука Ника метнулась рефлекторно, стиснув приборную панель, и он повернул голову, чтобы искоса посмотреть на Джема, а затем прочистил горло – опять-таки, скорее по привычке, нежели ради наигранности.
Прочистив горло во второй раз, он заставил себя заговорить.
– Это я… Ник, – ощутив, как стиснулись его зубы, он добавил: —…Наоко.
Тишина на линии сделалась почти осязаемой.
– Подожди один момент, любовь моя, – мягко произнёс голос.
Ник слышал на другом конце звуки, голоса. Он осознал, что вампир не один.
Затем он понял, что вампир движется через эту толпу – скорее по изменению исходивших от них звуков, нежели по шуму, который производили ноги, тело или даже одежда вампира. Поначалу голоса сделались громче, когда Брик предположительно проходил через толпу, затем тише, когда он, вероятно, вышел из комнаты ради некоторого уединения.
До Ника дошло, что где бы ни находился Брик, звуки казались странными.
Голоса причудливо разносились эхом, словно отражались от камня или металла.
Как будто они находились в какой-то подземной…
– Приветствую, мой дражайший, дражайший сын, – сказал Брик, как только на другом конце линии воцарилась почти полная тишина. – Где ты? Я могу послать Дориана, если тебе нужна какая-то наша помощь…
– Нет, – перебил Ник.
Он заговорил, не подумав, прямолинейным тоном, и ощутил комок в горле, как только слова другого полностью отложились в сознании.
– Нет. Я в безопасности. Я в норме.
Он покосился на Даледжема, который дерьмово притворялся, будто не слушает.
– У меня есть помощь. Мне не нужна дополнительная поддержка. Не в данный момент.
В этот раз, похоже, задумался уже Брик.
– Помощь? – деликатно переспросил он. – Могу я спросить, кто тебе помогает, дражайший?
Ник почувствовал, как его челюсти снова напрягаются.
Он посмотрел на Джема, затем через ветровое стекло и, наконец, на телефон. По какой-то причине он не хотел сообщать Брику, с кем он, хоть и понимал, что, наверное, стоит сделать это. Хотя бы чтобы защитить Джема от того, кто может вести на него охоту в вампирском лагере.
В итоге он осознал, что должен ему сказать.
Хотя бы чтобы Дориан не оторвал Джему голову, когда этот древний вампир обнаружит их двоих вместе. Он должен им сказать.
При этой мысли Ник выдохнул.
Он столько всего позабыл о своей текущей ситуации.
Он столько всего позабыл о реальном мире, о мире, в котором он по-прежнему обитал, добровольно или нет, и он даже сделался небрежным. Блэк не был единственным, кто послал бы людей на поиски Ника. Брик тоже отправил бы своих людей.
Жизнь Даледжема находилась в постоянной опасности каждую секунду, что они были вместе.
Взглянув на видящего уже с новым пониманием, он опять по привычке выдохнул и посмотрел обратно на телефон.
– Ты помнишь видящего Блэка? Даледжема? – спросил Ник. – Того, что с зелёными глазами. Высокий такой. Он пришёл через дверь в Нью-Мехико, у Шипрока…
– Я помню его, любовь моя.
– Я с ним, – голос Ника зазвучал мрачнее. – Скажи Дориану. Я не позволю никому навредить ему. Я не позволю никому прикоснуться даже к волоску на его долбаной голове. По какой бы то ни было причине. Я серьёзно, Брик. Он…
Он взглянул на Даледжема, осознавая, что видящий слушает.
– …Он друг. Хороший друг. Я никогда вас не прощу, если кто-то из вас ему навредит. Мне нужно, чтобы ты пообещал мне это, Брик…
– Понял, любовь моя, – перебил Брик успокаивающим тоном. – Очень даже понял. И конечно же, я даю тебе моё слово. Само собой. Твоему другу никоим образом не навредят. Обещаю. Это клятва крови.
Ник ощутил, как узел в его плечах расслабился.
– Спасибо.
Воцарилось очередное молчание.
Затем Брик вновь заговорил всё таким же тоном, хотя в этот раз Ник услышал там оттенок обиды, то ли реальной, то ли это была манипуляция.
– Тогда что же тебе нужно? – спросил вампирский король. – Я полагаю, что тебе что-то нужно, кровь моя, иначе ты не рисковал бы звонить мне сюда. Или это просто светский звонок, чтобы сообщить мне, что ты в порядке? Чтобы наконец-то положить конец неделям моего бескрайнего беспокойства о твоём благополучии?
На последних словах Ник стиснул зубы.
Однако он сохранял нейтральный тон.
– Мне действительно нужна твоя помощь, – признался он. – Просто мне нужна не такая помощь. Физически я в безопасности… по крайней мере, пока что… и насколько я знаю, мне не грозит никакой непосредственной опасности. Но мне здесь не хватает информации. Я также был…
Он поколебался.
– …Болен, наверное, можно так сказать, – продолжил он мгновение спустя. – Некоторое время я был слишком болен, чтобы наблюдать за происходящим во внешнем мире. Поэтому я не выходил на контакт, – добавил он, невольно поддавшись лёгкому чувству вины. – Я понятия не имею, что происходит с Блэком, с его лагерем, охотятся ли они на меня, и насколько они близко. Я также имею основания полагать…
Он умолк, опять покосившись на Даледжема.
Видящий старательно не отводил взгляда от дороги.
– …Мириам, – продолжил Ник, переключившись обратно на телефон. – У тебя есть информация о том, где она? Я… беспокоюсь. За неё. Судя по тому, что я могу почувствовать через кровь, её где-то удерживают в плену. Я явственно ощущал это с тех самых пор, как… мне стало лучше, скажем так. С тех самых пор, как я уже не болел.
Вновь поколебавшись, Ник добавил:
– Через неё я почувствовал, что Блэк также может быть в опасности. Эта часть мне не так ясна, но не похоже, чтобы Мири просто переживала из-за их разлуки. Чувствуется, что она беспокоится за него. Типа, волнуется, что его жизнь в опасности. Что у него проблемы.
Молчание вернулось.
В этот раз оно ощущалось сгустившимся.
Теперь пришла его очередь вздыхать прямо перед тем, как его голос принял деловой тон.
– Сколько тебе известно? – спросил вампир. – Много всего произошло, моё младшее дитя, и я не хочу тратить твоё время впустую. У тебя вообще есть доступ к какой-то информации там, где ты находишься? Или к новостям? Или эти сведения попросту неполные?
– Вообще ничего, – сказал Ник, взглянув на Джема. – Джем мог кое-что видеть. Как минимум, то, что попало в новости… но насколько я знаю, о не поддерживал контакт ни с командой Блэка, ни с кем-то, у кого есть доступ к Чарльзу.
Помедлив, он признался:
– Я ни черта не видел. Если честно, я даже не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я покинул Сан-Франциско.
– Одиннадцать недель, – тут же сказал Брик. – Примерно одиннадцать недель, брат мой. То есть, почти три месяца. И эти три месяца были насыщены событиями. Вскоре после твоего отъезда случилось несколько событий, имеющих непосредственное отношение к тому, о чём ты меня только что спросил. Масштабных событий. Однако большая часть связана с Блэком, не с его женой. Мириам, конечно же, беспокоится о нём…
– Подожди, что? – Ник нахмурился, и в его голосе появилась резкость. – С ней всё хорошо? Мириам в порядке? Её нигде не держат в плену?
– А ты думал, что она в плену?
Ник помедлил, опешив.
– Я не был уверен на сто процентов. Но я боялся, что так и есть, да.
– Кто, по-твоему, её захватил?
Тут Ник опять сделал паузу.
Однако теперь он размышлял… или, возможно, ощущал что-то через кровь. Это не слова. Прошло слишком долго времени с тех пор, как его прародитель питался от него, чтобы слышать слова, но он всё равно ощущал кое-что, какой-то тычок.
Он слышал едва заметные резкие нотки в голосе его прародителя.
– Я не знал, кто её похитил, – сказал он, делая свой тон более лёгким, более небрежным. – Я понятия не имел. Ты знаешь, как работает кровная связь. Это всего лишь, ну, понимаешь, ощущение. Типа… беспокойства за неё. Наверное, я просто улавливал её беспокойство за Блэка.
– А. Да. Это логично.
Брик поколебался.
– Понятно, – произнёс вампирский король, и его тон сделался задумчивым.
Однако у Ника сложилось отчётливое впечатление, что Брик понял его, если не через непосредственные слова Ника, то через кровь. У Ника также возникло явное ощущение, что Брик намного яснее понимает, где Мириам, но не говорит.
Более того, Ник осознал, что Брик испытал облегчение из-за того, что он не озвучил местоположение вслух, по телефону.
Ничто из этого не имело смысла, если Мириам цела и невредима.
А значит, она отнюдь не цела и не невредима.
Кто-то похитил Мириам.
Брик просто не хотел сообщать всему свету, что кто-то её похитил.
Ник почувствовал, как напрягся его подбородок, пока его разум кружил вокруг этого факта.
Брик беспокоился о том, что кто-то прослушивает линию.
Кто бы это ни был, они, видимо, не знали, что Мири похищена. Они не знали, где она, или, скорее всего, вообще не знали об её похищении. Кто бы это ни был, Брик определённо не хотел, чтобы они были в курсе.
Ник не мог представить, кто бы это мог быть, помимо Чарльза.
А значит, Мири, скорее всего, не у Чарльза.
– Каковы же твои дальнейшие планы, сын мой? – спросил вампирский король будничным тоном. – Ты планировал опять отправиться к ней? Ты всё ещё намереваешься забрать её у Блэка?
Ник ощутил, как по нему пронёсся всплеск ужаса.
– Нет, – бездумно выпалил он. Его голос прозвучал с силой, непреклонно. – Нет. Черт, нет. Вовсе нет. Я хочу совсем не этого.
Ник ощутил осязаемое облегчение своего прародителя.
– Но ты планировал отправиться к ней? – осмелился поинтересоваться Брик. – Чтобы помочь, возможно?
Воцарилось молчание.
Ник хмурился, прижимая к уху телефон.
Теперь он знал, что линия не защищена. Брик кристально ясно дал понять, что она не защищена, но Ник не знал, от кого именно – то ли только от Чарльза, то ли и от людей Блэка. Очевидно, он не должен был спрашивать.
Он определённо не должен сообщать ему свои настоящие планы.
Последний факт стал в некотором роде облегчением. Он понятия не имел, что сказал бы его прародитель, если бы Ник рассказал ему о своих планах… может, он назвал бы его безумцем, или, хуже того, Брик захотел бы извратить его план ради собственной выгоды. Например, вдруг Брик попытался бы приказать ему похитить Мири и доставить к нему, чтобы иметь рычаг давления на Блэка.
Ник радовался, что у Брика нет возможности отдать ему такой приказ, потому что, честно говоря, он не был уверен, как хорошо или как легко он сумел бы не подчиниться своему прародителю.
Он мог твердить себе, что сумел бы отказать, само собой… но, в конечном счёте, Брик был его прародителем.
Ник ощущал эту тягу крови гораздо сильнее, чем на самом деле хотел себе сознаваться.
– Прости, что не сказал тебе о своём отъезде, – сказал Ник, пока думал об этом. – Я находился… не совсем в своём уме. Я приношу свои извинения, отец. Искренне. Я не хотел тебя обеспокоить. Это никогда не входило в мои намерения, даже тогда.
Поколебавшись, он добавил:
– Я также извиняюсь за своё неповиновение тебе в Сан-Франциско. Опять-таки, я знаю, что это не оправдание, но я был… не совсем в своём уме… и в то время тоже. Я не жду прощения от тех, кому навредил. Или от тебя. Я знаю, что также порушил твои союзы и тем самым поставил под угрозу будущее наших людей в критичные времена.
Ник стиснул зубы.
Он ощутил, как вернулся его стыд, когда он обдумал свои слова. Этот стыд сейчас стал в разы сильнее, чем раньше… в основном потому, что он не мог выбросить из головы тот факт, что Джем это слушает.
Его клятва верности вампирской расе заставила его содрогнуться.
С другой стороны, он знал, что эти узы кое-что значили для Брика.
Это практически необходимо для того, чтобы заручиться помощью Брика. Однако намного сложнее было признаться в том, (но теперь он мог в этом признаться, он ощущал это кровью, и это чувствовалось неоспоримо правдивым), что он теперь был вампиром.
Он – вампир.
Они – действительно его народ.
Он ощущал эту истину даже в отрыве от физической реальности его расы.
Он ощущал это где-то глубже, чем под кожей, глубже, чем в крови – в такой манере, которая меняла саму структуру его мозга, и он не мог объяснить это даже себе. Что бы там ни было, это заставляло его слова ощущаться правдивыми. Он мог твердить себе, что просто произносит то, что хочет услышать Брик, в надежде манипулировать эмоциональной привязанностью его прародителя, но он также понимал, что это не совсем правда.
– Я сожалею, – повторил он свою мысль. – Я знаю, что это не отменяет нанесённый мною урон. Но я хотел дать знать, что теперь я осознаю этот урон. Я по возможности постараюсь всё возместить… по крайней мере, там, где это возможно.
Молчание затянулось.
Ник гадал, не злится ли вампир из-за того, что он не ответил на его вопрос.
Он гадал, не было ли ошибкой поднимать сейчас тему Сан-Франциско, ворошить то, что он там натворил, напоминать об этом Брику и тем более тем, кто мог их прослушивать.
Он гадал, не стоило ли притвориться, будто он ничего из этого не помнит.
Может, это бы даже сработало… хотя бы с людьми Блэка.
Может, он мог бы убедить их, что тогда он действительно был сам не свой.
Эта мысль вызвала у него тошноту.
Всё это вызывало у него тошноту.
Одни лишь беглые воспоминания о Сан-Франциско порождали тошнотворное, суровое, извращённое отвращение к себе. Стыд – это слишком мягкое слово для подобного.
Это ближе к омерзению в адрес себя самого.
Он гадал, сумеет ли когда-нибудь думать об этом дольше нескольких минут кряду. Он гадал, сумеет ли он когда-нибудь воспринимать себя иначе, чем сейчас, после всего, что он сделал. Он уже не хотел, чтобы Даледжем его убил, но лишь потому, что это казалось ему выходом для трусов и всего лишь очередным способом избежать ответственности.
Правда в том, что Ник ощущал себя заклеймённым.
Он ощущал себя навеки заклеймённым собственными действиями, и неважно, был ли он «самим собой», что бы это ни значило… или нет. Такое чувство, будто те часы, дни, недели оставили на нём столь глубокий след, что он уже никогда не будет другим.
Когда дело доходило до этого, уже неважно, что он делал сейчас.
Он никогда не будет другим.
Он никогда от этого не отмоется.
Этот долг он никогда не выплатит; колокол прозвенел, и нет пути назад. Теперь он просто вот такая личность. И всегда будет таким. Он никогда не вернёт то, что потерял; а он потерял абсолютно всё.
Он никогда это не вернёт.
Как бы он теперь ни называл себя, он никогда не будет прежним Ником.
Эта мысль вгоняла в депрессию, но он постарался не отгонять её.
Что есть, то есть.
Он – то, что он натворил.
По этой и многим другим причинам он удивился, услышав в голосе своего прародителя искреннюю мягкость и сочувствие, когда тот ответил.
– Я понимаю, любовь моя, – ласково произнёс Брик. – Мне хотелось бы выразить, как хорошо я это понимаю… но с этим придётся повременить до другого раза.
Помедлив, вампирский король добавил:
– Мне хотелось бы заверить тебя, что ты навредил намного меньше, чем говорит тебе твой страх. Мне хотелось бы иметь возможность стереть твоё сознание на этом отрезке, дражайший… но я слишком люблю тебя, чтобы лгать тебе. Я не стану лгать тебе в таком смертельно важном вопросе. Мы с тобой оба знаем, что тебе предстоит много работы в этом отношении, если ты желаешь восстановить разрушенное со своими друзьями людьми и видящими…
Ник поморщился, бросив косой взгляд на Даледжема.
Брик продолжил прежде, чем он успел заговорить.
– …Мне хотелось бы сказать тебе, что всё испарилось, пока ты восстанавливался, но правда в том, что сейчас просто не время для таких вещей. Всё, что я могу сказать – я понимаю, любовь моя. Лучше, чем ты думаешь. Однажды мне придётся рассказать тебе о собственном опыте во время той фазы, которую ты только что перенёс. Не сомневайся, что дальше для тебя всё станет лучше. Сейчас тебе может вовсе так не казаться, но так и будет. И тебя любят. Тебя любят сильнее, чем ты можешь догадываться, и неважно, можешь ли ты почувствовать эту любовь или ещё нет.
Брик помедлил, и Ник поёрзал на своём сиденье.
Он ощущал, что исходившие от другого вампира эмоции усилились до такой степени, что ему сделалось даже некомфортно – отчасти потому, что он ощутил свою реакцию на это.
– Пока что я остановлюсь на этом, – произнёс вампирский король почти грубоватым тоном. – Но мы ещё поговорим об этом, сын мой. Я не могу выносить то, как сильно ты винишь себя за всё. Я понимаю… но это ранит меня до глубины души. Хотелось бы мне иметь возможность заверить тебя в том, как мало здесь твоей вины, и сколько ответственности лежит на мне, как на твоём прародителе… но я знаю, что ты пока что не можешь это услышать, и более того, как я и сказал, сейчас не время. Так что мы остановимся на этом и вновь поговорим, когда будет возможность.
