Текст книги "Erratum (Ошибка) - 2 (СИ)"
Автор книги: Дылда Доминга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Давний сон Лили будто ожил. Она бежала по долине, уворачиваясь от каменных обломков, падающих сверху. Но с каждым шагом, позволившим ей увернуться от очередной глыбы, все отчетливее понимала, что до дома ей не добраться. Везение рано или поздно закончится, и она ляжет очередным слоем почвы в новом мире. Толчки, похожие на землетрясение, начались еще тогда, когда она была в черных скалах, но кто мог знать, что за этим тут же последует разрушение каменного небесного свода над долиной. Свистящие снаряды расплющивали незадачливых демонов в лепешки, и Лили прекрасно понимала, что близка к той же участи. Но ноги упрямо несли ее вперед, к гудящему дому, словно там ее ждало спасение, хотя крен его башен и осыпающаяся восточная стена не предвещали ничего хорошего.
Огромная тень заслонила свет, и, подняв голову, Лили увидела свою смерть. Это была гигантская глыба, несущаяся прямо на нее. Увернуться было невозможно – слишком велика была летящая плита. Можно было лишь поблагодарить мир за то, что ее долгий путь окончен. Можно ли встретиться по ту сторону ничто с любимыми? Гарус, Небирос…
Она не успела додумать все имена, когда огромная тень сбила ее с ног, больно ударив в плечо и вытолкнув прямо из-под рухнувшей плиты. Ее ноги оказались в каких-то сантиметрах от упавшей глыбы. Лили подняла изумленные глаза и встретилась взглядом с изумрудными фасеточными глазами.
– Небирос, – она рухнула сверху прямо на мохнатое тело. Его руки оплетали ее со всех сторон. Лили крепко прижалась к нему и улыбнулась. Смерть не обманула: по ту сторону можно встретиться с любимыми. Если бы она знала, что все так будет, не спешила бы убегать от падающих камней.
Но Небирос зачем-то снова сгреб ее в охапку и, напрягшись, взмыл в небо. Чем выше он подымался, тем реже падали камни. А когда он приблизился к разлому в каменном “потолке”, им открылось чистое голубое небо.
– Красиво, – пробормотала Лили, глядя на струящийся сверху свет. – Только не понимаю, почему я все это еще вижу?
А потом ее внимание переключилось на прозрачные, как у стрекозы, крылья Небироса, отливавшие голубым и синим по краям.
– О-о, – простонала Лили, осознавая, что ее одолевают видения. Скоро еще появятся облака в виде живых овечек и хор ангелов с медными трубами.
– Успел? – спросил знакомый голос, и Лили повернула голову на звук.
– Едва-едва, – отозвался Небирос.
– Самаэль, – улыбнулась Лили, больше ничему уже не удивляясь. В их компании покойников прибыло. Крылья Самаэля были покрыты сияющими белыми перьями.
Лили задумалась и попыталась себе представить Гаруса, но так и не смогла придумать, что делать с пламенем и гарью, вылетающими обычно из его пасти. Это разрушало весь образ облачных драконов, которые ей рисовались.
– Бредит? – уточнил Самаэль.
– Да, – спокойно ответил Небирос, взмывая еще выше.
Лили и не заметила, как ее укачало и, вымотанная всеми предыдущими событиями, она, наконец, расслабилась и выключилась.
64
Стены трещали и разъезжались во все стороны. Один коридор на глазах у Грерии превращался в целое разветвление новых, и она уже почти утратила надежду добраться до кабинета Ника. Перед тем, как все закончится, она хотела попрощаться с той частью жизни, которая была значима для нее. Дважды она восходила на трон темного царства в качестве королевы, но первый раз был намного проще. Несмотря на то, что она боролась за свое место с интригами придворных и завистью других представительниц своего рода, непостоянством хозяина и своими собственными амбициями, первое правление казалось ей отдыхом по сравнению с тем, что пришлось пережить теперь, когда Ника рядом не было. Она не ощущала груза власти на его плечах: казалось, он справлялся со всеми проблемами играючи. Но теперь она знала, чего стоила эта игра, как она из нормального человека вытягивала все жилы. Да, она не совсем оказалась одна, надо отдать должное Самаэлю – без него ведьма не продержалась бы и вдвое меньшего срока, но даже вдвоем они не справились. Этот мир раздавил их, как мошек, посмевших посягнуть на высшую власть. Действительно, уже не имело значения, будет ли на земле ад или нет. Здесь, внизу, все было кончено, прямо на глазах Грерии.
Целый пролет упал в паре метров от нее, и Грерия дернулась в сторону. В зияющей дыре она увидела красную бархатную дорожку, устилавшую ступени, и поняла, что этот коридор вел в покои Абы. Несколько прыжков и цепляния за обломки помогли ей добраться до желанной цели.
Кабинет казался нетронутым, и даже полки с книгами не пострадали, и массивный стол стоял на том же месте, что и раньше. Тихий стон в углу привлек ее внимание, и Грерия подошла к ряду кресел. За ними, у старинного диванчика, так и не сумев добраться до него, лежал Калеб. Коротышка был бледен, и весь его левый бок был покрыт кровью.
– Калеб, – вздохнула Грерия и, склонившись над ним, осторожно перенесла его на диван.
– Ведьма, – улыбнулся он сквозь боль. – Спаси наших людей, выведи их из дома.
– Но я не знаю, работают ли еще окна, и как они работают, – с сомнением произнесла Грерия, роясь в своей сумке и пытаясь отыскать что-то полезное.
– Ты сумеешь их поправить, – пробормотал Калеб, закашлявшись и содрогнувшись от боли.
Грерия покачала головой, но не стала объяснять ему, что если весь дом меняется, то могли измениться и принципы работы окон, а это означало, что, войдя в них, можно было найти верную смерть с той же вероятностью, что и спасение.
Наконец, ей удалось найти в сумке веточку иргиса, которая могла сгодиться в сложившейся ситуации, и, окунув ее в кровь Калеба, Грерия принялась нараспев произносить неизвестные слова.
– Не трать на меня время, ведьма, – Калеб попытался отвести ее руку с иргисом, но у него ничего не вышло. – Наш народ и так мал числом, не допусти нашей гибели.
– Где они? – спросила Грерия, закончив свой речитатив. Мелкие бисеринки пота плотно укрывали ее лоб: магия исцеления требовала намного больших усилий в аду, чем магия разрушения. Еще одна вещь, которую она никогда не понимала в Нике – как ему с такой легкостью удавалось возвращать к жизни практически мертвых, а иногда и полностью умерших.
– На нижних этажах, – с трудом проговорил Калеб. Исцеление отбирало также и его силы, потому коротышка был на грани отключки. – Там, где и все слуги, – улыбнулся он, и эти слова стали последними перед тем, как он окончательно потерял сознание.
– Ты поправишься, – произнесла Грерия, накрывая его покрывалом, словно Калеб все еще мог ее слышать.
Грерия понимала, что может так и не добраться до этих самых нижних этажей, дорога к которым в нормальное время не заняла бы и пяти минут, но сейчас, с бесконечным разрастанием коридоров и рушащимися стенами, а иногда и целыми кусками этажей, путешествие приобретало новый смысл. Когда она почти добралась до лестничного пролета, все еще ведущего вниз, коридор изогнулся и словно резиновый шланг отбросил ее прочь. Грерия больно ударилась о стену и откатилась назад. Затем пол под ней провалился и, пролетев пару метров вниз, она все же смогла зацепиться за обломок стены. Положение ее стало критическим, когда трещины побежали по той части кладки, за которую она держалась, но тот же сумасшедший коридор скользнул в стороне от нее и новым ударом толкнул ее в чьи-то полуразгромленные покои.
Грерия, находясь на грани безумия от хаотичности происходящего, едва не сбила с ног маленькую женщину, вылетевшую из-за угла и кричащую на нее что-то на непонятном языке. Схватив ее за шиворот и глядя, как она беспомощно дрыгает в воздухе короткими, неприспособленными для бега ножками, Грерия поняла, что у цели.
– Где остальные? – прокричала она, перекрывая грохот разрушений.
– Там, в комнатах, – махнула коротышка, и продолжила извиваться в руке Грерии.
– Успокойся, – тряхнула ее Грерия, осторожно ставя на пол, готовая в любую минуту схватить ее снова, если та снова впадет в панику или выкинет что-то глупое.
– Мы все погибнем, – всхлипнула коротышка, – как Калеб, как остальные.
– Калеб жив, – бросила Грерия, разозлившись. Ей нужно было действовать, а не утешать маленькую идиотку.
– Я сама видела, как на него рухнула часть стены! – закричала она. – Он не мог выжить! Ты лжешь! Вам мало бед, ведьмы? Вам еще мало? – И она с какой-то фанатичной ненавистью набросилась на Грерию и стала колотить ее своими кулачками.
– Да что же ты за тупица такая, – рассердилась Грерия и стукнула коротышку сверху по голове кулаком. Та сразу затихла и обмякла. Грерия перекинула ее через плечо и направилась туда, куда эти истеричка указывала ранее.
В одной из дальних комнат их сбилась действительно целая куча. Взгляды большинства были перепуганы и обречены.
– Калеб просил помочь вам, – сразу сказала Грерия, чтобы не было новых истерик и недоразумений. К ее облегчению от группы отделилось несколько мужчин, и выглядели они вполне разумными.
– Каков твой план, ведьма? – спросил один из них, и Грерии захотелось криво усмехнуться в ответ. Какой мог быть план, когда сама логика восставала в этих стенах. Дом сошел с ума: он трансформировался, перерождался, менялся по одним ему известным законам, и плевать хотел на тех, кто по неудачному стечению обстоятельств застрял внутри него.
– У нее нет плана, – вздохнул другой, сверля Грерию глазами. – Она не смогла спасти этот мир, не сможет спасти и нас. Это конец.
Несколько женских голосов взвыло в ответ на его реплику, и Грерии захотелось ударить его наотмашь.
– Я попробую отправить вас через окно, – произнесла она единственное, что ей приходило в голову.
– Но с чего ты взяла, что они еще есть, – прокричал истеричный женский голос.
– По крайней мере, одно еще осталось, – ответила Грерия, подумав о нетронутом кабинете Ника, где она оставила Калеба. Дом словно не смел рушить свою собственную святыню, свое сердце – покои своего хозяина.
– Нам не дойти туда, – резонно заметил один из мужчин.
Безумная мысль скользнула в голове Грерии.
– Нам и не надо. Нужно будет только подождать и поймать один ненормальный коридор. – Она вспомнила, как именно из него вышла на лестницу.
Коротышки притихли, с опаской глядя на ведьму.
Грерия поняла, что выбросы силы привлекают его, как хищное животное, и снова завела свой речитатив, только слова теперь были другими. Ждать слишком долго не пришлось, и вскоре уже огромное отверстие коридора ударило по стене комнаты, разбив ее и застряв среди кирпичей.
– Вперед, – заорала Грерия, подталкивая коротышек, а нерадивых и вовсе забрасывая внутрь без каких-либо церемоний. Кто-то охнул, больно ударившись, и остальная масса их побежала самостоятельно, не желая перемещаться в виде живого метательного снаряда. Грерия орала на них, пока они все не перебежали в коридор, который трясся и дергался, словно раненое животное, пытаясь вырваться из каменных объятий. Грерия в ужасе смотрела на него, и у нее волосы вставали дыбом, но она пересилила себя и заставила шагнуть за человечками вслед.
Когда коридор дернулся, высвободившись, ее едва не стошнило от резкого движения. Кишки будто подпрыгнули вверх, затем ударились в сторону и совершили безумный кульбит, повторяя все движения коридора. А им еще нужно было добраться по нему в покои Ника. Большинство коротышек так обезумели от страха, что катились по чреву коридора, не сопротивляясь, туда, куда их несло, и Грерии лишь оставалось сохранять присутствие духа и ясность мышления, что в данных условиях было катастрофически трудным, чтобы остановить их, если путь наименьшего сопротивления оказывался неверным.
Когда они ввалились не держащейся на ногах грудой в кабинет Ника, тошнило едва ли не всех. Грерия с лицом очаровательного зеленого оттенка подошла к дальнему окну и уставилась на него с надеждой. Теплый бриз овеял ее лицо, и ведьма немного расслабилась. Но когда в следующую секунду горячий раскаленный ветер ударил ей прямо в нос, она поняла, что все вовсе не так хорошо, как показалось сначала. Морозный порыв с кучей снежинок полностью подтвердил ее догадку. Выход окна мотало примерно так же, как и безумный отросток коридора, по которому они пробрались в кабинет.
– Нет, – простонала Грерия, отходя от окна и упираясь в массивный стол.
– Он жив, – услышала она радостный женский голос и, обернувшись, увидела ту самую истеричку, которой она зарядила по голове. Коротышки ворковали вокруг лежавшего без сознания Калеба. Ведьма знала, что он жив, и ей даже не надо было для этого поворачиваться. Но вопрос был в том, надолго ли? Похоже, им всем оставалось наслаждаться жизнью уже недолго. И будто в подтверждение ее мыслей, стена с книгами накренилась, и они посыпались на пол, падая прямо на головы гостей.
– Кабинет рушится, – завопило сразу несколько голос, а Грерия лишь потерла виски, чтобы сосредоточиться и отключиться от их истошных воплей.
– Что бы ты сделала, а, старушка? – спросила она сама себя, вспоминая, как ей приходилось выкручиваться из самых невыгодных ситуаций в течение длительного времени. Она достигла мастерства в приготовлении снадобий, меняющих внешность, научилась проходить сквозь какие угодно двери и защиты и неплохо работала с переходами. Ей нужно было открыть окно заново, в совершенно новое место и толкнуть туда своей силой коротышек. Только загвоздка состояла в том, что окно следовало удерживать слишком долго, чтобы они все успели пройти, а также одновременно держать точку выхода, чтобы их не размазало по вселенной. Едва ли коротышки могли сконцентрироваться все, как один, на каком-то одном месте на земле, да хоть на каком-то земном месте, ведь они за всю свою жизнь, Грерия была уверена, ничего, кроме дома не видели. Потому вместо того, чтобы бежать из него, прятались внутри.
Трещина расцвела на стене и стала разбегаться крохотными лучиками во все стороны. Грерия поняла, что времени у нее на раздумия не осталось. Она выкрикнула, подымая руки и привлекая внимание коротышек, и велела им выстроиться у окна. Затем холодно и строго проинструктировала о порядке, в котором они должны покинуть помещение. Потом подошла почти вплотную к проходу, из которого теперь тянуло недавно прошедшей грозой и глубоко вздохнула, успокаивая нервную дрожь в теле.
– Ты ведь не сможешь удержать его достаточно долго, – услышала она голос и краем глаза заметила Калеба. Он очнулся, исцеление сработало, и раны его затянулись. Теперь только залитая кровью одежда напоминала о том, что он едва не погиб.
– Смогу, если войду в него и останусь посредине, – ответила Грерия. Голос ее был решительным, но в нем звенела какая-то обреченная пустота, уходя с которой, люди обычно не возвращались.
– Внутри прохода? – глаза Калеба блеснули. – Словно чертов стрелочник?
– Словно чертов стрелочник, – впервые тепло и искренне улыбнулась Грерия коротышке.
– Почему? – только и спросил он. Он не спрашивал о том, как же тогда она выберется, когда переведет последнего их человека. Будучи личным слугой и врачевателем Ника, он знал, что это невозможно.
– Должна же я хоть кого-то спасти, – тихо произнесла Грерия, – ты знал его, – в отчаянии добавила она, – обещай, что не забудешь.
– Обещаю, – серьезно сказал Калеб, склоняя голову перед ведьмой в знак уважения.
Смахнув дурацкую слезу, Грерия толкнула свою силу в непостоянное окно и шагнула следом за ней. Коротышки под руководством Калеба отправились следом, опасливо переступая через стену и вываливаясь на южном острове с кокосовыми пальмами, белым песком и изумрудным морем.
65
Лили ощутила, как ветер щекочет волосами ее лицо и открыла глаза. Огромные желтые блюдца с интересом смотрели на нее сверху. Затем василиск мотнул головой и издал тихий приветственный свист.
– Мне снились такие хорошие сны, – пожаловалась ему Лили, – а я, значит, не умерла, – произнесла она, убирая волосы с лица. И рука ее замерла, потому что во сне она не могла увернуться от смертоносной плиты и очутиться в пустых землях. Ведь так? Лили повертела головой, но так никого и не увидела поблизости, кроме свернутого кольцами тела василиска, не позволившего бы приблизиться к ней ни одному существу.
– Кто меня принес? – задала она мысленный вопрос.
– Крылья, – единственный образ, который смог передать в ответ змей.
Лили задумалась. Шокированная, на грани жизни и смерти, она могла принять Саргатаноса за Небироса. Значит, брат спас ее. Следовало поблагодарить их с Джаредом.
– Колодец? – взволнованно передала Лили картинку, опасаясь, что разрушения достигли и его, иначе что ей было делать в пустых землях.
– Разрушен, – отозвался василиск, и Лили вздрогнула. Перед ее мысленным взором предстал огромный провал, величиной с долину. Тогда она вздернула голову вверх и посмотрела на небо: оно изменилось, словно в пустых землях просвечивало обыкновенное земное небо, только снаружи был вечер, солнце уже скрылось с небосклона, и потому она не заметила.
– Крылья? Крылья? – взволнованно передала она несколько раз.
– Целы, – ответил василиск, и Лили немного успокоилась.
Наверное, собирает выживших. Он и демоны судьбы могли бы помочь многим несчастным внизу. А ее Саргатанос мог смело оставить на попечение василискам. Потом она вспомнила Самаэля и вздохнула: был ли он там или эта часть картинки полностью оказалась плодом ее воображения?
– Крылья – сколько? – спросила она.
Василиск задумался, то ли пытаясь что-то сосчитать, то ли перевести ее вопрос, но так ничего и не сумел передать в ответ.
– Крылья вернутся?
– Не знаю, – на этот раз он даже не поднял головы.
Вот и гадай: не знал ли он ответа на ее вопрос или не понял его вовсе. Беседа его явно утомила, потому что он закрыл глаза, давая понять, что не настроен на дальнейшие разговоры. Как только Лили успокоилась, успокоился и змей, свернув свое тело новыми удобными кольцами.
А это означало, что попытайся она выбраться и отправиться к колодцу самостоятельно, василиск ей этого не позволит. Лили с тоской посмотрела на горизонт, но в поле зрения не было видно ни одних крыльев. Кроме, разве что одних, которые были белыми, прекрасными и огромными. Когда-то эти крылья сумели вынести их двоих с Грерией из пекла.
– Петра, – прошептала Лили, боясь разбудить василиска и надеясь, что он заметит ее.
Петра спокойно опустился на землю рядом с ней и окинул их дуэт оценивающим взглядом.
– Отдыхаешь? – с мягкой иронией спросил он, и Лили не смогла не улыбнуться.
– Как по мне, я уже отдохнула, – покачала она головой, стараясь говорить как можно тише.
– Он не проснется, – не приглушая голоса, произнес Петра, подходя ближе и протягивая Лили руку. Она приняла ее и с осторожностью выбралась из-под змея, но тот даже глазом не повел.
– Почему? – Лили недоуменно смотрела на василиска.
– Наверное, им понадобится какое-то время привыкнуть, – сказал Петра, указывая на изменившееся небо. – Я сам был удивлен, когда увидел их сверху спящими повсюду. Теперь между нашими холмами и пустыми землями не осталось преград. Врата стоят, но они больше никому не нужны.
– Мне кажется или ты огорчен? – Лили всмотрелась в его лицо и заметила, что что-то не так.
– Ты была права, – сказал он, опускаясь на один из камней неподалеку. – Насчет Сильвии, – пояснил он, когда поймал недоуменный взгляд Лили.
– Прости, – эхом отозвалась она, теперь понимая. – Что случилось?
– Она выбрала небеса. Я ей не нужен. Теперь я недостаточно светел для нее.
– Мне жаль, – тихо проговорила Лили.
– Тут не о чем сожалеть, – с горечью отозвался он и замолчал. Потом вновь посмотрел на Лили.
– Ты ведь помнишь все, верно?
– Верно, – не стала она отпираться.
– Ты не рада? – он повел головой, – изменениям?
– Рада, – отозвалась она, но в голосе не прозвучало и капли радости.
– Да уж, – ухмыльнулся Петра. – Похоже, нас тут двое таких, счастливых.
– Что думаешь делать? – спросила Лили, чтобы отвлечь его от расспросов, но он не поддался.
– А ты?
– Спущусь вниз, – ответил она, со страхом думая о том, что увидит.
– Там теперь трава, Лили, и белый дворец. Не знал бы, что здесь было раньше, никогда бы не поверил.
– Белый дворец? – сердце Лили замерло. Значит, то, что она видела, происходило на самом деле.
– Да, красивые стены, башни, глядящие в небо. И все пронизано светом.
– А как же демоны? – голос Лили внезапно охрип.
– Там есть какие-то птицы и животные, но мне они незнакомы, – ответил Петра, – да и видел я это все с высоты. Я ведь не спускался.
Лили уже почти не слушала его. Она думала о доме, о том, как изменились его комнаты, обстановка внутри, осталось ли что-то от покоев Ника. Что случилось с Грерией? Успели ли слуги выбраться? Вопросов было больше, чем ответов, и все что оставалось – это спуститься вниз и узнать самой.
– Спустишь меня вниз? – спросила Лили, с надеждой и тревогой глядя на крылья Петры.
– В любое время, – ответил он, улыбнувшись, и раскрыл ей объятия.
– Что тут было раньше? – спросил он, когда им открылся вид на белые башни.
– Дом, – отозвалась Лили и тугой ком образовался в ее горле.
– Дом? – переспросил он, не понимая.
– Место, в котором жил хозяин и все его слуги, – Лили и не представляла, как больно будет рассказывать об этом, как о чем-то, канувшем в прошлое.
Изменения настолько преобразили долину, что она сама теперь с трудом узнавала ее. И ни одного тела мертвого демона, ничего – будто их не убивало сотнями во время камнепада. То ли земля тут же приняла их тела, взойдя густой травой, то ли они провалились в подземелья ада, туда, где лежали останки всех их предшественников.
Птицы, большие, мелкие, разных расцветок порхали над лугами. По долине струились реки с чистейшей водой, и многие домики, несмотря на катастрофу, уцелели и сейчас мило смотрелись на фоне всеобщей зелени. Люди: бывшие слуги или выходцы из слоев копошились во дворах, беседовали друг с другом, словно так происходило из года в год. Озеро перед домом сияло синевой, глубокое и прозрачное, будто в нем не валялись сотни спин дрегов еще недавно, превращая его в болото из металла. Широкие окна, распахнутые настежь, выглядывающие из белых стен – все это казалось невероятным. Башни больше не были массивными и грубыми, а выглядели воздушными и изящными.
– Красиво, – заметил Петра, не в силах не восторгаться открывшейся ему картиной. – Это по-настоящему невероятно.
Да, это было невероятно, и над всей этой дышащей жизнью обителью расстилалось чистое голубое небо. Там, где были пещеры и туннели в пустые земли, где был колодец душ, от которого теперь ничего не осталось. Лили изо всех сил всматривалась в фигуры, пытаясь увидеть среди них Саргатанаса, но его нигде не было. Оставался еще дом, но что было делать ему в этом белом дворце? Да и для кого дворец вообще был предназначен, Лили не понимала. Или в нем теперь также обитали довольные жизнью слуги и выходцы из слоев?
– Что ты думаешь о них? – неожиданно спросила Лили у Петры, указывая на людей внизу. – Каковы они?
– Они не хуже тех, что пришли к нам, – ответил он, – просто, судя по всему, выбрали это место.
– Знаешь, – сказал он, плавно кружа над одним из домиков, – я, пожалуй, спущусь здесь.
Лили не стала возражать, узнав в уцелевшем здании тот самый дом, в котором когда-то жил Петра с Сильвией. Она лишь в очередной раз поразилась, что привязанности сильнее течения времени и событий. Петра плавно приземлился и, отпустив Лили, стал осматривать дом.
– Он мне нравится, – поделился он с Лили, а она ничего не ответила, потому что не сомневалась в этом. – Как думаешь, кому он принадлежит?
– Думаю, что никому, – отозвалась Лили, и Петра заметно просиял. Он вошел внутрь и, судя по звукам, исследовал дом с первого этажа по последний. Через какое-то время он вновь появился на пороге и улыбнулся.
– Знаешь, он мне действительно нравится.
– Так оставайся в нем, – предложила Лили, заранее зная, каких слов он ждет.
– Правда? – смутился ангел.
– Конечно, – кивнула Лили на девушек, шумевших в соседнем дворе. – К тому же, у тебя неплохие соседи.
– Пожалуй, да, – согласился Петра, окинув их взглядом. Потом он по-хозяйски осмотрел покосившееся крыльцо и направился в сарай с инструментами. Вскоре он выбрался оттуда с досками, молотком и гвоздями, и, свалив все это в кучу у входа в дом, снял с пояса боевой меч и поставил в уголке у перилл.
Лили наблюдала, как его руки сменили оружие на молоток, и смешанные чувства затопили ее душу.
– Я пойду, Петра, – проговорила она, отступая.
Он неловко улыбнулся ей, продолжая удерживать доску, и пожал плечами.
– Может, тебя подбросить куда-то?
– Не надо, – покачала головой Лили. – Я пройдусь сама, заодно осмотрюсь.
Она лгала. На самом деле ей катастрофически хотелось попасть в дом, чтобы увидеть, что произошло внутри. Но также как желала этого, она этого боялась. Страшилась, что увидит там сверкающие чистотой пустые современные комнаты и… больше ничего. Словно декорации к спектаклю, который не состоялся.
66
Ноги в считанные часы донесли ее до дома, и повсюду она видела одно и то же: траву, птиц, зелень и мирных людей. Никаких демонов или дрегов. Никаких следов лавы или базальта. Достигнув, наконец, озера, Лили замерла, вспоминая, какой оно всегда было непреодолимой преградой на ее пути. Теперь же прозрачная синяя вода радовала глаз и нисколько не выглядела опасной. На ощупь она оказалась холодной, а на вкус – пригодной для питья.
Парень на лодке причалил к берегу и улыбнулся.
– Прыгай, я перевезу тебя.
– А что случилось с дрегами? – не выдержала Лили.
– А, так ты из слуг, – подмигнул он. – Ничего, плавают теперь в озере, иногда выползают на берег. Пока живности вокруг хватает – охотятся на нее. На людей не нападают.
Восприняв молчание Лили за одобрение, парень продолжил:
– А я думал, ты из слоев. Тоже предпочитаешь дворец домикам?
– Что? – рассеянно спросила Лили.
– Здесь куча отличных комнат. Ничего общего с тем, что было. Больше никаких грязных подвалов и затхлых помещений: только простор и свет.
– А что с демонами? – спросила Лили.
– Демонов больше нет, – отмахнулся парень, направляя лодку правым бортом к берегу. – Ну, вот и приплыли. – Он выпрыгнул из лодки и помог выбраться Лили.
Дом и, правда стал пугающе белым и чистым. Лили не могла понять, зачем живому творению хозяина понадобилось меняться без него. Дом мог бы отразить удары каменного града сверху, изменения в долине и остаться прежним на своем незыблемом плато, но зачем-то подчинился всеобщей трансформации.
Лили вошла в парадные двери, а не в крохотную калитку и увидела широкую белую лестницу, подымающуюся вверх и на первом полупролете расходящуюся надвое.
– Есть еще боковые лестницы и куча промежуточных в середине, – прокомментировал парень за ее спиной, – но ты не заблудишься. Если что, спроси любого светлого – тебе подскажут.
– Светлого? – повторила Лили. – А кто управляет всем?
– Ангелы, – произнес парень, как само собой разумеющееся. – Они говорят, что у нас здесь не хуже, чем в раю, просто небесный город сейчас и так переполнен, а тут – пусто.
– Ангелы, – Лили вспомнила хищную улыбку Самаэля, и ей отчего-то стало грустно. Теперь, глядя на проходящих мимо людей и самого парня, приведшего ее в дом, она начала понимать, что ей это все напоминало: небесный город. И, увы, эти воспоминания она не могла назвать лучшими. Единственный, с кем она тогда общалась, был Паоло, потому что в нем, несмотря на его обязанности, по-прежнему оставалось что-то человеческое.
– А что теперь происходит с новыми душами?
– Отправляются к нам или наверх, – пожал плечами он.
– А злые? – не поняла Лили.
– Зла больше нет, – парень развел руки, словно говорил: “открой глаза, вот же оно – бывшее средоточие зла”.
– Тогда откуда во мне эта боль? – подумала Лили, но не произнесла этого вслух.
– Ты ведь был слугой?
– Да, – кивнул он.
– Тогда ты должен помнить.
– О, нет, – он покачал головой. – Прошлое мы оставили в покое, чтобы оно больше не тянуло нас назад. Ты, видно, пропустила лекции, которые нам читали светлые. Тебе стоит поговорить с ними. Они научили нас, как отпустить тяжелые воспоминания и все плохое, чтобы жить дальше.
– Я поняла, – Лили подняла руку, останавливая его. – Пойду, посмотрю комнаты, – пробормотала она и пошла вверх по лестнице.
Найти нужный коридор было уже невозможно, потому что все они изменились, но Лили инстинктивно шла в правильном направлении, двигаясь ближе и ближе к бывшему сердцу дома. Широкий белый коридор, открывшийся прямо у цели, не порадовал ее. Заканчивался он двустворчатыми дверями почти во всю его ширину. Лили потянула ручку на себя и замерла на пороге.
Темные драпировки больше не укрывали стены, исчезли кресла, обитые бордовым бархатом, и диван с дутыми ножками, больше не было стола, за которым когда-то сидел Он. Кабинет утопал в светлых тонах. Мягкие бесформенные пуфы заняли место кресел, стены были окрашены в кремовые тона, белый стол с блестящей поверхностью заменил темное дерево прошлого, а белое мягкое кожаное кресло за ним пустовало.
За время, проведенное в пустыне, Лили примирилась со светом и еще раньше примирилась с тьмой. Она прошла через все и была в праве. Но то, что открылось ей на пороге кабинета, было кощунством. Ее память, самую дорогую комнату в доме, подменили безликим помещением, чуждой бледной безымянностью. Горе ударило ее так, словно с утратой его покоев, она потеряла еще одного близкого человека.
Лили с шумом втянула воздух, отворачиваясь и желая отказаться от увиденного, чтобы сберечь в памяти то, что ей было дорого.
– Светлейшего нет, – дружелюбно прощебетала ей милая девушка в бледно-голубом платье. – Но вы можете подойти попозже, думаю, или он, или кто-то из ангелов появится.
“Светлейший? Ангелы?”, – мысли путались в голове Лили, – “слишком больно, боже, почему же все еще так больно…”
– Да, конечно, спасибо, – сумела она выдавить из себя вместе с улыбкой. А ноги уже несли ее к одной из башен, которые она видела снаружи. В этом смысле дом остался верен себе, и путь от кабинета до башни почти не изменился, если не считать преобладания все тех же белых оттенков.
Лили нужен был воздух. Она ощущала себя так, словно вот-вот потеряет сознание, упадет и отключится, хотя знала, что подобного не случится. Да и страшного ничего не произошло бы: с окружающей доброжелательностью, все, чем ей это грозило – что она окажется в свободных покоях на какой-нибудь кровати с белыми простынями, окруженная вниманием преображенных слуг или собратьев с небес. Ее почти не волновал вопрос о том, кто встал во главе этого филиала рая. Возможно, кто-то из Начал, или даже Престол. Только все это не имело для нее никакого значения. Лили упорно подымалась по мраморным ступеням, скользя рукой по шершавым камням. И с радостью встретила порыв ветра, ударивший ей в лицо, когда, наконец, выбралась наружу. Может, из-за пыли, витавшей в воздухе, после краха адского неба, но крыша башни, ее верхняя площадка была серой, усыпанной мелкими камнями и сохранила прежнюю форму. Невысокие бортики с зубцами увенчивали ее края. Лили подошла к одному из таких углублений и посмотрела сверху на расстелившуюся под ней долину. Больше не было ни черноты базальта, ни пульсирующих вен из лавы, рассекающих каменную твердь, ни темного неба с багровыми всполохами на горизонте, ни безграничной плиты, давящей своим весом на обитателей. Ничего подобного. Только зеленая трава, разбросанные тут и там домики, реки с прозрачной водой, и птицы, носящиеся в воздухе с громким щебетанием, напомнившим ей голоса птицеголовых демонов. Солнечные лучи падали сверху с безоблачного голубого неба, заставляя траву и воду, и крылья странных птиц переливаться.
