Текст книги "Возвращение домой (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Легер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 16. Разлука

Команда в грязных подштанниках приняла нового игрока не слишком радушно, если не сказать хуже. Многие смотрели на Аргилая с подозрением и даже презрением. Особенно Топор, которому «сэр рыцарь» сразу почему-то не понравился.

– Нахрена нам патлатый? – сплюнув под ноги Лаи, спросил коренастый крепыш с татуировкой секиры на лбу. – Хлипкий, как баба.

– Остынь, Топор. – проворчал Борзый. – Братан он мой. Толковый парень, не сдрейфит, зуб даю.

– Смотри всю челюсть не раздай. – хрюкнул Топор, но спорить больше не стал.

Игроки распределились по полю. Мяч по традиции отдали проигрывающей стороне. Когда обе команды решили, что готовы продолжать, капитаны кивнули друг другу, и началось веселье. Подштанники ринулись вперед на сыроедов, целя кулаками в бородатые физиономии горцев. Аргилай не вступал в драку. Он избегал столкновений и искал глазами пропавший, среди груды грязных тел, мяч. И замети его. Но мяч заметил не только Лаи. Рослый и стройный горец-бородач в юбке, зло глянул на соперника. Оба игрока одновременно бросились к своей цели, ловко лавируя между, увлеченными дракой людьми. Аргилай намеренно чуть притормозил, давая горцу первому добраться до мяча и нагнуться, чтобы поднять тот. И как только это произошло, новоявленный рыцарь с разбегу залепил босой ногой в бородатую челюсть противника. Горец-сыроед упал ничком в грязь. Лаи прыгнул на мяч, схватил его, кувыркнулся в бок, чтобы так же не получить от кого-нибудь ногой, и прижимая добычу к груди, устремился со всех ног к замку соперника.

Он уже преодолел половину расстояния до своей цели, когда его заметила группа, не принимавшая участия в драке. Вероятно, они являлись защитниками замка. Горцы ринулись на рыцаря. Лаи пришлось резко сманеврировать в бок. Его не смогли поймать, но умело оттеснили к краю поля, где была натянута веревка. Заступ за веревку означал выход из игры до конца раунда и конечно потерю мяча. Аргилай напрасно искал глазами свободного игрока своей команды, чтобы кинуть ему мяч. Все обладатели грязных подштанников были увлечены мордобоем. Даже те, кто побеждал соперника и выходил из боя победителем – не пытались найти мяч, он искали другого соперника, чтобы вновь ввязаться драку. Похоже, Жак был прав – лихие хадоловские парни пришли просто бить морды горцам.

Кулак в нос прилетел внезапно. Свет померк. Очнулся Аргилай от победной песни сыроедов. Счет был уже два ноль в их пользу и команды вновь менялись местами на поле. Рыцарь сделал над собой усилие и принял сидячее положение в грязной луже, размешанной сотнями ног. Сплюнул кровью и, языком, проверил сохранность зубов. Один качался.

– Как сэру рыцарю народные забавы? – зло хохотнул Топор, возвышаясь над Лаи. Под правым глазом коренастого крепыша наливался большой фингал. – Ну а, хрен ли! – усмехнулся он и, ударив голой ногой по грязной жиже, обрызгал Аргилая.

Рыцарь встал. Грязь была ему уже не страшна, он и так был чумаз с головы до ног. Решительно хрюкнув, и втянув кровь с соплями, льющиеся из обеих ноздрей, он решительно отправился к своей команде.

– Эй, парни! – Лаи громко свистнул, привлекая внимание товарищей по команде. К нему медленно и нехотя повернулись суровые лица, разукрашенные травмами разной степени тяжести. – Вы какого хрена сюда пришли?

– Это мы у тебя хотели спросить. – парировал Топор.

Но Аргилай полностью проигнорировал его, и продолжил хриплым голосом, постепенно переходя на крик:

– Взгляните друг на друга – грязные, избитые. Некоторые без передних зубов. И на кой хрен? Чтобы через несколько минут с мрачными рожами сидеть и смотреть как это вонючие сыроеды будут жрать мясо и запивать его нашим пивом? Хрен им! – прокричал он и подтвердил свои слова красноречивым жестом. – Пусть подавятся! Пусть я буду с набитой рожей, но я хочу праздновать победу, много пить и вкусно жрать! А вы?

– Ты че петушишься, сэр рыцарь? – презрительно ответил какой-то невысокий, но крепко сбитый мужик с разбитой бровью, из которой капала кровь. – Не нравится что-то – вали отсюда. Благородным тут не рады.

– Да погодь ты. – осек его обладатель клокастой бороды, которую он смог сохранить чистой. – Вы сэр, может, что предложить хотите? Может, знаете, как нам пивом разжиться? Сыроедам один мяч до победы осталось впихнуть.

– Знаю. – кивнул Аргилай. – И мы победим! Победим, если начнем действовать, как команда, а не как толпа. Если каждый из вас вобьет себе в голову, что пришел сюда не чтобы бить морды, а за победой.

– Но мы хотим бить морды!

– Конечно, хотите. – согласился Лаи. – Но, чтобы победила вся команда, каждому по отдельности придется пожертвовать чем-то.

– Ты че, самый, нахрен, умный что ли? – спросил Топор, выходя вперед. – Сам для нашей победы, че сделал?

– А сам я прошел с мячом, дальше, чем любой из вас, баранов, за всю игру!

Команда неодобрительно зашумела.

– И, если бы, хоть один из вас, баранов, попробовал поднять глаза и поискать, мяч. Помочь мне, когда я был почти у замка. То сейчас мы били в барабаны и пели песни! Как тебе такое, а?

– А ты не охренел! – рыкнул крепыш и решительно направился в сторону Аргилая. – Я тебя ща урою!

На перепачканное грязью плечо задиры легла рука с длинными крепкими пальцами. Костяшки на кулаке были разбиты в кровь.

– Не заводись, Топор. – тихо сказал Борзый. – Вышвырнуть завсегда успеешь. – он глянул на Аргилая. – Ты Лаи конкретно говори, что делать надо. А мы подсобим.

Свинцовые тучи, с самого утра, низко висящие над равниной, наконец, разродились противным холодным дождем. И без того растоптанное босыми ногами поле, постепенно превращалось в грязевое месиво.

Горцы, переглядываясь и посмеиваясь, наблюдали, как их противники строятся в длинную шеренгу по двое в ряд. Аргилай закончил последние объяснения своим, капитаны команд кивнули друг другу, подтверждая готовность, и игра продолжилась.

Подхватив мяч и подняв тучу брызг, шеренга обладателей грязных подштанников, с места в карьер ринулась на прорыв. Как только, бегущие первыми видели перед собой соперника, они тут же отдавали мяч назад, а сами вступали в бой, старательно освобождая место для хода колонны. Прорыв был столь яростен, быстр и стремителен, что через несколько секунд игрок команды Хадола, опустил мяч в замок горцев. Радостный победный рев команды подхватили прибывающие зрители.

– Вставили как веселой вдовушке! – неистово орал Эгей Борзый, выпучивая свои, и без того выпученные, глаза. – Видели их тупые морды? Ха! Ай да мы!

Команда в грязных подштанниках, ликуя и распевая песни, поменялась сторонами поля с командой сыроедов в пестрых юбках. Сэра рыцаря одобрительно хлопали по спине и благодарили.

– Одно очко – это еще нихрена не победа! – Топор постарался осадить разбушевавшихся от радости игроков. – Счет не в нашу пользу. И с мечом начинают сыроеды. Чуете, чем пахнет?

– Чуем. Не бзди больше.

– Лаи, у тебя еще идеи есть? – с надеждой спросил Борзый.

Аргилай хрюкнул, втягивая, текущую из носа кровь и криво улыбнулся:

– Лично я пришел сюда побеждать! А вы, парни?

Ему ответил одобрительный рев.

– Тогда мне нужны пятеро самых ловких и быстроногих. А еще… Кому не слабо докинуть мяч до того конца поля?

Переминаясь с ноги на ногу, вперед вышел крепкий высокий парень с мускулистыми руками и лицом дебила. Даже под всеми слоями мокрой глины, облепившей его, было видно, что он блондин, а кожа розовая, как у молочного поросёнка.

– Ну, я, наверное, это… смогу! Мы, это, камни бросали. Я того… всегда лучший был. – неуверенно пробасил он и уважительно добавил. – Сэр.

– Как звать?

– Ну, мамка, Омондом кличет. А парни Кучей. – грязное лицо рассекла улыбка недалекого человека. Нескольких передних зубов не хватало. – Сказать за что?

Аргилай усмехнулся:

– Ты мне расскажешь это сегодня вечером за кружкой отличного пива и куском жареного мяса!

– Да? – удивился Куча, а потом засмеялся. – А, ну да, точно!

– Слушай сюда парни!

Команда притихла. Все взгляды были устремлены на Лаи.

– Сейчас мы сделаем так.

Нестройной толпой и с криками, сыроеды ринулись на прорыв. Почти вся команда в подштанниках встретила их в центре поля. Началась потасовка с отменным мордобоем. Тем временем пятеро самых быстрых и ловких парней, возглавляемых Эгеем Борзым, старательно избегая боя, стремительно побежали в направлении замка противника. Аргилай прыгал в центре поля рядом с кучей-малой из тел и ждал того, что он поручил самым крепким мужикам. И дождался. Кто-то смог подхватить мяч и выбросить его из гущи потасовки. Но не вперед, как того мог ожидать соперник, а назад. Лаи тут же подхватил мяч и прежде чем на него набросились горцы откинул мяч еще дальше назад к своему замку. Там, где не было никого из противников, там, где одиноко переминался с ноги на ногу глупый Куча.

– Ну же! Бросай! – закричал Аргилай, старательно отбиваясь кулаками и ногами от двух бородатых сыроедов.

Куча поднял мяч своими мускулистыми ручищами и осмотрел поле. Троих из пяти бегунов уже заблокировали, не дав им добежать до замка противника. Еще одного старательно обходили с флангов, отрезая путь к замку. А вот Борзый был одинок и свободен. Эгей поступил хитрее, он выбрал самый дальний путь к цели и все еще бежал по самой кромке поля. Бросать туда было опасно, мяч мог вылететь за пределы игровой зоны и тогда весь план провалится. И глупый Куча решил кинуть мяч как можно ближе к замку противника. Он широко замахнулся и метнул высоко в небо кожаный шар набитой шерстью.

Мяч поднимался все выше и выше к серо-бурому небу, рассекая холодные дождевые капли. Это увидели многие. А часть сыроедов, наконец, заметили Борзого, находящегося почти у самого замка, и поняли, что сейчас произойдет. Но было уже поздно – мяч начал стремительно падать вниз. Кто-то из горцев попытался схватить Эгея, но тот ловко увернулся, а затем высоко подпрыгнул. Годы игры в Травлю не прошли для Тильбонского Баламута даром, прыгал и бегал он отменно.

Брызги и комья грязи полетели во все стороны, когда босые ноги Эгея Борзого приземлились в замок сыроедов. А в руках у рыжего парня был зажат мяч.

– Вот так я вашу маму… – Борзый разразился трехэтажными ругательствами человека, переживающего один из самых волнующих и счастливых моментов свой жизни. И с силой швырнул мяч на землю.

Рев команды в подштанниках и зрителей, болеющих за них, не стихал все время, пока команды менялись сторонами поля. А затем над полем повисла напряженная тишина. Стало слышно, как ноги шлепают по грязи, а капли дождя бьют по набухающим лужам.

Горцы строились в колонну по двое.

– Твою ж за ногу! – выругался кто-то. – Они используют наш прием.

– Не совсем. – Аргилай вышел вперед, внимательно следя за действиями противника. Сыроеды поняли силу атаки колонной, и теперь готовились к последнему, победному шагу. Пробиться, продавить, прорваться сквозь центр поля, жертвуя первыми рядами. Все было правильно. Не учили они лишь одного. Расстояния между рядами. Лаи долго вдалбливал своим игрокам, чтобы они не приближались к паре стоящий впереди более чем на две руки. Горцы же вставали плотно, мощным живым тараном.

– Пушистый зверь подкрался незаметно. – прокомментировал ситуацию Эгей. – Лаи, идея с тараном твоя. Если мысли, как его остановить?

Аргилай кивнул и повернулся к команде. Теперь уже к своей команде. Все игроки смотрели на него и ждали идей, ждали приказов. Парни верили в него. Лаи был в шаге от того, чтобы стать их настоящим лидером, за которым будут идти не только за монету и не только на игре. Вот только этот шаг был чрезвычайно сложным. Знал ли он как остановить живой таран из десятков злых и крепких мужчин? Знал. И знал – чего ему это может стоить.

Сэр Аргилай, Камень Ярости улыбнулся и прокричал:

– Не знаю, как вы, парни, а я уже чувствую вкус пива и слышу запах жареного мяса!

Некоторые усмехнулись, но большинство осталось в напряжении.

– И не забудьте про девок, которые будут развлекать нас всю ночь!

Смешков стало чуть больше.

– Но сейчас не забывайте зачем мы здесь! Наша цель не драка! Наша цель победа!

Горцы были уже готовы и настроены крайне решительно. Капитан горцев кивнул Борзому, призывая начинать.

– И, если для победы команды понадобиться пожертвовать не только своими интересами, но и собой… – продолжил свою речь Лаи.

Борзый ответил кивком капитану сыроедов, подтверждая начало.

– То сделайте это! – как умалишенный заорал герой Драгана.

Взвыв, горцы живым яростным тараном ринулись на прорыв. Лаи развернулся к противнику и в одиночку побежал навстречу, продолжая вопить. Когда до столкновения оставались считанные мгновения, когда первая пара сыроедов уже готовились повалить и растоптать одинокого смельчака, Аргилай ловко нырнул под ноги первому ряду и исчез. Горцы споткнулись об его тело и упали. Второй ряд споткнулся об первый и тоже полетел на землю. А задние ряды, не видя, что происходит впереди, продолжали упорно давить и напирать, ожидая скорейшей победы и прорыва.

Куча грязных тел барахталась друг на друге, открывая зрителям зрелище отсутствия нижнего белья под пестрыми юбками. Мяч откатился в сторону, и кто-то из игроков в грязных подштанниках моментально подхватил его. Но Лаи уже не видел всего этого. Он вообще ничего не видел. Придавленный сотнями килограммами живого веса, рыцарь не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, ни даже поднять голову, которая, вместе со всем телом, все глубже погружалась в жидкую грязь. Воздух из легких выбили еще первые двое горцев, упавшие сверху. А новой порции воздуха взять было негде. Любой вдох грозил заполнить легкие грязной водой. Если бы рыцарь не был так сильно придавлен, то тело бы уже сотрясали отчаянные судороги. Сознание медленно улетучивалось и наконец, тьма сомкнула над ним свои черные крылья.

Крепко держа за руки, его, сильно ударили в живот, а затем в грудь. Аргилай упал и начал извергать из себя грязную воду. Когда извержение закончилось, а пятна перед глазами перестали рябить, он попытался встать. Ему помогли, подняв под руки и поставив на ноги. Вокруг собралась вся его команда, все такая же грязная, но теперь крайне счастливая. Перепачканные, окровавленные, заплывающие от синяков лица светились искренним блаженством, людей, добившихся в своей жизни, не бывалых ранее, высот.

– Парень, да ты просто безумец! – бородатый мужчина средних лет, одобрительно хлопнул Лаи по плечу. – Мы уделали этих вонючих сыроедов, как девку на сеновале!

– Эй-эй, – возмутился Топор. – Повежливее! Перед тобой, старый хрен, сам сэр Аргилай, герой Драгана!

Команда одобрительно загудела. Слышался веселый смех.

Вперед вышел Борзый:

– Лаи, мы с парнями перетерли. Все хотят к тебе в отряд!

– Сэр. – с трудом прохрипел Лаи, сплевывая грязь вперемешку с кровью.

– Чо? – не понял Эгей.

– Следует добавлять «сэр». – поправил Лаи, уже более уверенным хрипом и улыбнулся.

Парни захохотали, а Аргилай продолжил:

– Вы все приняты. Буду рад сражаться с вами плечом к плечу! Все детали расскажет мой оруженосец. Эй, Жак! Ты где?

– Я тут, сэр! – раздался голос Жака Стальные Яйца из подмышки рыцаря. – Не извольте беспокоиться, все уже обсуждено!

– А если все обсуждено, – прохрипел Лаи, повышая голос и отпихивая от себя тех, кто помогал ему держаться в вертикальном положении. – То, какого хрена вы ту толпитесь? Разводите костер, несите столы! Пора жарить мясо и пить пиво, парни!

Команда, теперь ставшая отрядом, а вернее даже рыцарским боевым копьем (хоть с виду и не скажешь), ответила яростным криком одобрения.

Огромный костер освещал десяток столов, за которыми на лавках сидели бывшие игроки в Кикас. Аргилай возблагодарил судьбу, что она послала ему столь полезного человека, как Жак Стальные Яйца. Оруженосец умудрился не только достать столы и лавки, но еще притащил двух поваров, пяток музыкантов и толпу веселых девушек, достаточно миловидной наружности и недостаточно тяжелого поведения.

Барабан отбивал задоры ритм, звуки флейты лились ручьем, а веселый звон бубнов отлично дополнял мелодию. Несколько девушек, уже изрядно выпив, танцевали. Их гибкие тела красиво извивались в свете костра, вторя ритму барабана. Рядом над углями на стальных закопченных решетках, повара продолжали жарить останки несчастной призовой коровы. В воздухе слышался пьяный смех, музыка и умопомрачительный аромат жареного мяса.

Сэр Аргилай, Камень Ярости сидел в центре композиции из столов, поставленных вокруг костра буквой «П». По правую руку от него расположился Жак Стальные Яйца, жадно, как голодный пес, и с огромным аппетитом обгладывающий мясо с большой кости. По левую руку Эгей Борзый, успевший получить звание командира боевого копья.

Лаи наполнил свой кубок вином и поднялся, опираясь кулаками на столешницу. Юношу уже заметно вело и покачивало – день выдался сложным, а вино крепленым. Некоторые из бойцов заметили, что их лидер поднялся и поспешили локтями объяснить своим товарищам необходимость заткнуться и обратить внимание. Ведь сейчас могла быть произнесена праздничная речь, или как минимум тост. Наконец дело было улажено и все внимательно смотрели на Аргилая. А тот долго молчал, прежде чем заговорить.

– По-моему здесь чем-то воняет. – немного растерянно начал свою речь Лаи и понюхал себя. – Вроде не я.

Над столами прокатилась волна смешков, а потом кто-то крикнул с заднего ряда:

– Это все горцы, сэр! Вонючие сыроеды встали лагерем рядом с нами и жрут свои острые бобы, а потом играют жопами на флейтах!

Теперь смеялись все.

Лаи подождал, когда смех немного стихнет и продолжил:

– Воняет здесь другим. Над всем этим лагерем, над всем королевским войском стоит смрад страха, предательства, нерешительности и… И сточные канавы, кажется, уже переполнены.

Смех повторился.

– Я сидел тут и думал: почему вы все пошли на службу именно ко мне? Здесь полно более знатных и богатых рыцарей, которые всегда будут рады нанять свободный меч.

Теперь уже не смеялись. Все внимательно слушали.

– Мне кажется… – он внимательно прошелся взглядом по лицам своих бойцов. – Мне кажется, вы пришли ко мне не для того, чтобы неделями просиживать в этом лагере. Мне кажется, вас привело ко мне что-то другое…

Повисшая тишина была столь густой, что ее можно было разрезать ножом, намазать на хлеб и положить сверху кусочек напряженного ожидания.

– Большинство из вас уже задела эта война. Кто-то потерял близких, – он взглянул на Эгея Борзого. – Друзей. Кого-то лишили родного дома, а иных просто подло предали.

Бойцы слушали и кивали, соглашаясь с Аргилаем.

– Вы пришли сюда за местью! За кровью! За справедливостью!

– Точно! Да! – послышались выкрики из строя.

– И я дам вам ее! Мы будем упиваться кровью и местью! Мы будем внушать ужас и трепет в сердца тех, кто лишил нас родных и друзей!

Вверх взлетели бокалы с вином, мечи и сжатые кулаки. Крики одобрения сливались в единый гвалт.

Лаи высоко поднял руку с бокалом, призывая к тишине и дождавшись ее, продолжил:

– И я, сэр Аргилай, герой Драгана, так же известный как Камень Ярости, клянусь своей честью и своей жизнью, что утолю вашу жажду крови, дам выход ярости! Наша месть будет страшна, наши подвиги войдут в историю, а голова предателя Джордана окажется в мешке!

Глаза юноши блестели безумием. Выкрикнув последние слова, он осушил бокал до дна и с силой швырнул его в огонь. В небо взметнулся столп искр и яростный рев одобрения боевого рыцарского копья.

– Хорошо сказал. – одобрил Эгей, придвигая Аргилаю новый бокал и наполняя его вином. – Парни это запомнят. Но потом спросят. Ты уверен, что мы сдюжим выполнить все твои планы?

– Иначе бы я не затевал. – выливая в себя новую порцию вина, хрипло ответил Камень Ярости.

– Тогда нам требуются… – Борзый запнулся, рассматривая одну из девушек, танцующих у костра. Та уже давно заметила внимание с его стороны и теперь периодически посылала Эгею улыбки и кокетливые взгляды. – Требуются лошади. – наконец вспомнил он. – Если на своих двоих, то станем на подсосе у кавалерии.

– Лошади будут. – пообещал Лаи и посмотрел на своего оруженосца, вгрызающегося в сочное мясо на кости.

– Будут, фэр! – не прекращая своего занятия ответил Жак. – Жавтра ше!

Борзый недоверчиво приподнял рыжую бровь.

– Ты че, вместе с титулом получил наследство от богатенького дядюшки?

– Вот и мне интересно. – грудным голосом проворковала одна из девушек, и без приглашения уселась на колени рыцарю.

– Вроде того… – ухмыльнулся Аргилай. Он обнял девицу за крепкий зад, и принялся подробно рассказывать о событиях последний нескольких дней.

А пир победителей, тем временем, продолжался. Пиво лилось рекой, мяса хватало всем, а музыка звучала не переставая. Девушка все сильнее прижималась к сэру рыцарю и, с восторгом, слушала рассказы о его подвигах. Ее приоткрытые пухлые губы поблескивали от вина, а в темных глазах отражался свет костра.

Аргилай вдруг замолк. Он вспомнил другие глаза. Холодные, светлые, цвета весеннего льда. Глаза, которые были закрыты несколько дней. Юноше стало тоскливо и очень стыдно. Его друзья, с которыми он пробился сквозь огонь и сражения, с которыми переплыл ледяную воду и прошел подгорными пещерами – сейчас сидели в фургонах, возле больной Трицитианы. А он здесь на пиру, купается в лучах славы и предается всем возможным утехам. Девушка на коленях рыцаря вскрикнула, когда Лаи сжал кулак и, сильно врезал по столешнице. Юноша принял решение и дал себе слово завтра же утром возьмет Трицу и отвезет ее к шатру магов. И плевать на то, что маги могут признать в нем чужака из другого мира, плевать, что попытаются убить на месте. Пусть попробуют! Теперь сила на его стороне, теперь у него есть люди, готовые убивать по его приказу. Теперь, с высоты своего нового положения, он легко решит любую проблему. Магам придется снять заклятие, проклятие, порчу… да хоть собственные портки, чтобы Трицитиана вновь открыла свои чудесные глаза и сжала в руках оружие!

Увлекшись своими мыслями, Аргилай не сразу заметил, что над праздничными столами повисла тишина. Даже музыканты замолчали. А новоявленные бойцы боевого рыцарского копья стали медленно подниматься из-за столов, отодвигая кружки и берясь за оружие.

Мимо уже не танцующих возле костра девушек, мимо жаровен с ароматным мясом, мимо застывших в испуге музыкантов, в молчании и полном вооружение шли горцы кангалы, прозванные вонючими сыроедами. На могучих торсах позвякивали вороненые кольчуги. Патлатые головы украшали высокие шлема с гребнем, а в бороды были вплетены стальные нити. Руки воинов защищали крепкие кожаные наручи и стальные рукавицы. На плече каждого горца покоилась тяжелая алебарда. Но при всем вооружении и доспехе, ноги ниже колена под пестрыми юбками оставались голыми и босыми.

Отряд, примерно в сорок бойцов остановился на почтительном расстоянии от стола, где сидел Аргилай. Вперед вышел рослый и очень мускулистый горец, чья борода была заплетена в две косы и украшена золотыми кольцами. Он снял шлем. Под правым глазом горца чернел огромный синяк. Лаи смутно припомнил это лицо. Именно по нему он со всего маха вдарил ногой на игре.

– Мне нужен сэр Аргилай! – очень певучим и красивым голосом провозгласил горец.

Лаи шлепком по заду согнал с колен девушку.

– Кто его спрашивает? – отложив в сторону кость и вытирая рукавом свой рот от жира, громко спросил Жак.

– Я Терлик из рода Макларенов. Со мной мои родственники и друзья. – представил тот свой отряд.

– Я Аргилай. – хрипло и не громко ответил Лаи. – Игра сегодня была славной. А наша победа заслуженной и честной.

Глаз горца, заплывший от синяка, дернулся.

– Зачем ты явился на мой праздник в доспехах и при оружии Терлик из рода Макларенов? – спросил рыцарь.

– Сейчас в королевском войске только и разговоров, что о герое Драгана, Камне Ярости. Сам принц Дин велел славить его имя и воздавать почести. Но не во все, о чем судачат, можно поверить. – с легкой ухмылкой закончил сыроед.

Над столами пробежал гул недовольства. Аргилай нехорошо прищурился и медленно поднялся с лавки.

– Но сегодня мы стали свидетелями необычайной хитрости и героизма сэра Аргилая, героя Драгана. – неожиданно для всех, улыбнулся Терлик из рода Макларенов. – И теперь мы хотим предложить тебе нашу верность и наше оружие, сэр Аргилай. Ты примешь нашу службу?

Горцы одновременно, все, как один, сняли с плеч алебарды, опустились на правое колено и положили перед собой свое грозное оружие.

Несколько мгновений, показавшихся многим, вечностью, Лаи пристально смотрел на кангалов. А затем засмеялся и приказал:

– Ну-ка парни, двиньте задницы! В нашем отряде пополнее! Я принимаю твою службу и службу твоих родственников и друзей, Терлик из рода Макларенов! Ешьте, пейте и веселитесь!

Аргилая разбудил глухой перестук копыт по земле и лошадиное ржание. Огонь в жаровнях давно погас, но угли еще не успели остыть, и над закопченными черными решетками поднималась тонкая струйка дыма. Холодный осенний ветер нанес золы из костра на теплый шерстяной плащ с меховой подкладкой, такой же серой, как выдавшееся туманное утро.

Лаи откинул плащ, в котором, завернувшись, спал возле жаровни, и с удивлением обнаружил рядом с собой ту девушку, что на пиру сидела у него на коленях. Рыцарь сонно растер лицо ладонями и огляделся. По месту их ночной попойки, которое трудно было назвать лагерем, бродил оседланный табун лошадей.

– Доброе утро, сэр! – лукаво и чрезмерно бодро поприветствовал Жак Стальные Яйца, словно и не пил вчера до глубокой ночи.

– Доброе. – прохрипел Лаи. – Что это такое, Жак?

– Вчера вы приказали достать лошадей. Или нет, сэр? – нарочито удивленным голосом переспросил оруженосец. – Пока только тридцать голов. – с наигранный сожалением он развел руками. – Я не ожидал, что к нам присоединятся горцы. Но уверяю Вас, сэр, я достану еще лошадей.

– Да, приказал… Но это было буквально несколько часов назад. – покачиваясь, рыцарь поднялся и, поймав за уздечку одну из лошадей, погладил животное по гриве. – Когда ты успел?

Лицо человека, похожего на хорька, расплылось в довольной улыбке:

– Как я уже говорил, сэр: я очень полезный человек, сэр.

– Да… – прохрипел Лаи, осматривая седло на спине скакуна. Он провел по нему рукой, и на ладони осталась что-то буро-коричневое. – Что это?

– Это кровь, сэр. – безразличным голосом, ответил Жак, высматривая что-то в небе.

– Откуда эти лошади?

– Куплены на Ваше золото, сэр. – он наконец перестал рассматривать небо и взглянул в глаза собеседнику. – Я не понимаю, что Вас смущает? Мы на войне, здесь лошади постоянно меняют своих хозяев. Сэр.

Аргилай подумал над этим утверждением и, наконец, решил:

– Поднимай ребят, Жак. Через час мне нужны тридцать конный бойцов. Пора воспользоваться моим высоким положением и решить одну проблему.

Сто двадцать четыре копыта гремели по, разбитой лошадьми, дороге. Тридцать и еще один всадник, шли рысью, меж пестрых шатров и реющих знамен. Человека, что был посвящен в рыцари самим наследником престола, узнавали патрули, и пропускали, не задавая лишних вопросов.

Здесь все оставалось, как прежде. Словно Лаи вернулась из взрослой жизни в свой двор, где прошло детство. Здесь стоял крытый бронированный фургон луноликого Марселя Роже. Рядом горел небольшой костер, обложенный по краю камнями. Над огнем в закопченном котелке, таком знакомом по прежним странствиям, закипала вода.

Аргилай ловко спрыгнул на притоптанную, пожухлую траву. Лиса, сидевшая у костра, медленно поднялась. Расширенными от удивления и страха глазами, девочка смотрела на прибывший отряд.

– Я вернулся! – хрипло поприветствовал рыжую варварку, сэр Аргилай.

Лиса сделала неуверенный шаг назад. У нее задрожал подбородок, словно она готова была расплакаться.

Рыцарь удивился:

– Ты что? Не бойся. – он кивнул на всадников позади себя. – Это хорошие ребята и они со мной.

– Трица, она… – слезы полились из голубых глаз девочки. – Я не знала! Я не хотела. – крикнула Лиса и бросила наутек.

– Что? Погоди! – Лаи шагнул было за ней, но шустрой варварки уже и след простыл.

На шум из фургона вышел могучий Мамба. С недоверием глянул на конных гостей.

– Что происходит? – спросил его, совершенно сбитый с толку и обеспокоенный, Аргилай.

Мамба сделал шаг в сторону, освобождая путь внутрь фургона, и пробасил:

– Войди, Лаи. Все ответы ты получишь там.

Болезненно бледная и сильно похудевшая, Трицитиана дочь арт-три, лежала в одеялах и шкурах на деревянном ложе. Глубоко запавшие глаза, подведенные черными кругами, все также светились бледно-голубым огнем. И этот огонь жизни, этот живой блеск взгляда, вызывал в сердце рыцаря радость и ликование.

– А вот и он! – торжественно, но с долей сарказма, произнесла арт-три. – Стоило оставить тебя одного всего на пару недель, так ты сразу из мальчика превратился в мужчину.

– Прости, мамочка! – утирая, навернувшиеся на глаза слезы, засмеялся Аргилай.

Отсмеявшись и поморщившись от боли, Трица улыбнулась:

– Я рада тебя видеть.

– Взаимно! – Лаи присел на край кровати.

– Наслышана о твоих подвигах, герой Драгана, Камень Ярости. – тепло улыбнулась она. – Кто придумал эту ахинею?

– Люди. – усмехнулся юноша. – Звучит не очень, но я уже почти привык.

– Это звучит лучше Огненной Феи.

– Но не так заслужено. – смутился Аргилай.

– Говорят, от тебя улепетывало, все войско врага во главе с крылатыми всадниками.

– Было дело.

– А еще ходят слухи, что из глаз у тебя лился свет, а голос разносился над всем полем битвы, словно весенний гром.

– Да, признаю, я тогда слегка психанул.

Они опять рассмеялись.

– Я бы преклонила перед Вами колено, сэр рыцарь, да вот незадача – тело меня не слушается. Отлежала бока, на этой твердой кровати. – пожаловалась Трица. – Я благодарна тебе за спасение. Лиса и уголёк рассказали, как все произошло. Ты безумец, но храбрец.

– Не я встал на пути у полусотни конных латников с одним копьем.

Рыжая презрительно фыркнула:

– Им не следовало злить меня. – она пристально посмотрела на него своими бледно-голубыми глазами, цвета весеннего льда, которые сейчас действительно, словно светились в полутьме фургона. – Лучше скажи: какие у тебя дальнейшие планы?

Аргилай, задумчиво поскреб, небритый подбородок.

– Кажется, тот принц с модной стрижкой спросил у меня: клянусь ли я быть преданным Хадолу и какому-то там роду…

– Винкрафтов, дубина.

– Ага, Винкрафтовдубина. Я согласился. – он вздохнул. – Теперь придется отвечать за базар и защищать Хадол.

– Ну что же, чужак из другого мира кажется, ты смог найти свое место в нашем мире.

– Думаю да. – улыбнулся Аргилай, а затем затараторил. – Как только ты встанешь на ноги, я познакомлю тебя со своим отрядом. Представляешь, я встретил Эгея Борзого. Помнишь его? Конечно помнишь, рыжий такой, как ты. Теперь нам никто не страшен. Ты, я, Лиса, Мамба, Борзый и мой отряд – мы сила! Теперь мы…