Текст книги "Возвращение домой (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Легер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Муха со стоном облегчения опустила на пол и заплакал от радости.

– Благодарю… Благодарю, о великодушнейший из великодушных! Я сочиню балладу о тебе, которую услышат от пустынь юга и до льдов севера!

– Главное, чтоб и я ее услышал. – невесело усмехнулся юноша. – Когда явиться Злоб, мы спрячемся в фургоне. – решил он. – Ты, Муха, будешь молчать про то, что видел нас. А если посмеешь открыть рот, то ни тебя ни твою семью не спасут даже все маги Острова. Понял?

– Я буду нем, как могила, о мой милостивый друг. – заверил южанин, осеняя себя какими-то ритуальными знаками. – Клянусь тебе!

Снаружи с улицы послышались взволнованные крики охранников каравана.

– Маг мог так быстро явиться? – испуганно спросил Лаи.

– Отец упоминал телепорты… – обескураженно пробормотала Трицитиана и выглянула в окно. Но стена дома не позволила разглядеть ничего из того, что происходило во дворе. – Идем, – решила женщина, отбросила в сторону бронзовый ларец и заковыляла в сторону двери. – Попробуем успеть укрыться в фургоне.

Во дворе дома Мухамарина стало заметно светлее и оживленнее. Словно кто-то нарядил все вокруг маленькими фонариками. И суета стояла под стать подготовки к празднику, который вот-вот начнется и надо успеть многое приготовить, накрыть на стол и украсить жилище. Вот только это были на фонарики. Из бортов фургонов, из стены и крыши дома, да и просто из земли – везде торчали короткие горящие стрелы, совершенно не радуя своими огоньками.

– У Почивших лопнуло терпение. – догадался Аргилай, быстро перебегая через двор, чтобы спрятаться за каменной трубой колодца.

Трицитиана втолкнула Муху обратно в дом и строго наказала:

– Схоронись и носу не показывай.

Южанин молча повиновался и скрылся внутри своего жилища.

Дождь, которого этой ночью опасались путешественники так и не начался. Однако вместо капель воды сверху каждые несколько секунд падал рой горящих стрел. Конные лучники стреляли залпом, по дуге и явно с большого расстояния, чтобы никто даже и помыслить не мог достать их ответным выстрелом. Черное небо на несколько секунд расцветало словно звездами – горящими огоньками, и через три удара сердца эти звезды обрушивались вниз во двор дома. Соломенная крыша мазанки уже занялась и теперь сильно дымилась.

Узнав, что Муха вовсе не ужасный кровосос-вупырь, Мамба вновь обрел душевное равновесие и сходу попытался взять беспорядок, творившийся вокруг в свои большие черные руки.

– Крышу потушить! – громогласным бычьим ревом, повелел он.

Аргилай и два охранника каравана подхватили деревянные ведра у колодца, быстро наполнили их водой и ринулись выполнять приказ. Как раз в этот момент с неба упала очередная порция огненных пчел. Лаи посчастливилось отделаться испугом, а вот одному из наемников стрела попала прямиком в ключицу. Мужчина упал на землю и дико заорал, туша, загоревшуюся одежду. Юноша тут же облил горящего человека водой из ведра, облегчив мучения раненого.

Лиса ловко забралась на фургон и наложив стрелу, натянула свой бронебойный эльфийский лук из Зеленого леса. Но тут же разочарованно опустила его и с обидой пожаловалась:

– Никак не достать. Почившие стреляют на скаку, стрелы летят дальше.

– Командир, – заорал один из наемников, таща очередное ведро с водой, чтобы потушить стрелы, торчащие из деревянных стен фургонов. – Мы не можем седлать лошадей под обстрелом! Надо отдать им этого гребаного южанина!

– Мы будем драться! – проревел в ответ Мамба и одним движением извлек из заплечных ножен свою огромную двуручную саблю, размером и формой напоминающую весло.

– Какой еще драться? – возмутился другой охранник каравана. – Я нанимался защищать только караван!

– Ты нанимался повиноваться моим приказам! – яростно парировал чернокожий великан и одним ударом своей сабли отбил все стрелы, которые грозили воткнуться в его плоть.

– Мы не собираемся дохнуть за грязного южанина! – прокричал один из наемников и выхватил из ножен меч. – Отдадим его Почившим!

Неизвестно чем бы мог закончиться этот спор, если бы в этот момент не послышался отчетливый звук приближающихся копыт. Почившие перешли в атаку.

Аргилай успел отбросить ведро и подхватить свой арбалет, когда над низеньким забором, сложенным из кусков ракушника, в высоченном прыжке взвились три всадника. Копыта низкорослых лошадок еще не успели коснуться земли, а всадники уже спустили тетивы своих коротких луков. Одна стрела щёлкнула по каменной трубе колодца, рядом с Аргилаем. Другая попала в лицо вознице, что спешил с ведром за водой. А третья глубоко воткнулась в могучее плечо Мамбы.

Лаи выстрелил в ответ, Лиса тоже. Но оба промахнулись. Почившие скинули луки в налучи и выхватили из ножен кривые сабли. Два всадника ринулись на чернокожего великана, а один направил свою низкорослую степную лошадку на Аргилая.

Ловя отблески горящих стрел две кривые сабли замелькали в воздухе с невероятной скоростью, грозя лишить Мамбу его головы. Но двуручная сабля гиганта оказалась проворнее. Богатырский удар отрубил голову лошади и укоротил Почившего примерно по пояс. Второй удар Мамбы снес голову, разукрашенную татуировкой в виде человеческого черепа. Голова отделилась от тела, пролетела несколько метров и укатилась в кусты. Оставшаяся в живых лошадь, с всадником без головы, ускакала прочь и скрылась в ночи.

А вот у Аргилая не было такого чудесного двуручного оружия, да и силенок слегка поменьше. Юноша юркнул в сторону и кувыркнувшись через голову, ушел с линии атаки всадника. Сабля Почившего разрубила лишь воздух. Тот слегка придержал лошадь, ловко развернулся на месте, собираясь атаковать вновь, но не успел. Во дворе дома Мухи раздался резкий свист и так же резко оборвался, когда эльфийская поющая стрела угодила прямиком в глазницу татуированного лица.

– Вот теперь ты реально почивший! – с гордостью провозгласила Лиса, стоя на крыше фургона.

Но в следующее мгновение варварка испуганно взвизгнула и присела на корточки. Новая порция горящих стрел упала с неба. К счастью, в девочку не попала ни одна, а вот крыша дома-мазанки полыхнула ярким пламенем.

– Довольно! – зло рявкнул наемник и отбросил в сторону ведро с водой. – Нас тут всех перебьют, парни. Хватайте этого вонючего южанина и тащите Почившим.

Охранники каравана ответили гулом одобрения и дружно направились в сторону дома Мухи. Но в нерешительности остановились. На пороге с копьем в одной руке и костылем в другой стояла Трицитиана дочь арт-три. Наемники переглянулись и решив, что с хромой женщиной они справятся без труда – обнажили оружие.

– Не сметь! – гаркнул Мамба на своих подчиненных, угрожающе размахивая двуручной саблей. Из плеча великана все еще торчала горящая стрела, что делало его еще более угрожающим. – Зарублю каждого, кто ослушается моего приказа!

– Да плевали мы на твои приказы! – выкрикнул самый смелый или глупый из наёмников и в подтверждение своих слов плюнул себе под ноги. – Нас много, а он один! Верно парни?

Мамба вскинул саблю над головой, чтобы раз и навсегда решить вопрос субординации среди своих подчиненных, но резкий оглушительный гром, похожий на звук рвущегося мира, заставил гиганта замереть, а всех остальных вздрогнуть. В тот же миг небо над степью осветила молния и, недалеко от хутора Мухамарина, ударила в землю. Не успели люди во дворе опомниться от первого шока, как гром и молния повторились. А затем еще раз и еще.

Лиса нечленораздельно восторженно заверещала, стоя на крыше фургона и указывая пальцем куда-то в ночь. Аргилай поспешил занять место в первых зрительских рядах рядом с варваркой. И очень вовремя. В степи, неподалеку от хутора творилось светопреставление. Перепуганные низкорослые лошадки в ужасе с громким ржанием метались среди горящей травы и кустарника. Тут и там валялись обугленные мертвые и умирающие Почившие. А по тем всадникам, что еще остались в живых с небес лупили молнии. Среди всего этого огненного хаоса, не обращая внимания на огонь под ногами, медленной, неторопливой походкой, в направлении хутора Мухамарина, двигалась невысокая фигура человека. Ошибиться здесь было невозможно – Джакоб Злоб почувствовал зов Малого магического гонца и теперь шел забрать обещанный ему медальон – маленький прозрачный камушек, искусно ограненный в виде капли воды. А если Мухе повезет, то и излечить от смертельного недуга его сестру.

Аргилай схватил Лису за руку и потянул за собой.

– Валим, это маг! Трица, там Злоб! – громким шепотом зашипел юноша, слезая с фургона.

Трицитиана грубо растолкала толпу, оторопевших от происходящего и ничего еще не понимающих, охранников каравана и прикрикнула на Мамбу:

– Открывай фургон с оружием!

Чернокожий великан коротко кивнул и сняв с пояса связку ключей, кинулся исполнять просьбу арт-три.

Аргилай понял, что зря считал жилой фургон душным. В фургоне, забитым под завязку оружием, упакованным в промасленные тряпицы, юноша воистину понял значение слов: духота, темнота и теснота. Лаи не знал сколько прошло время с того момента, как Мамба запер за их спинами дверь на тяжелый навесной замок, но находиться на полу, в сидячем и частично придавленном положении, с каждой минутой становилось все труднее. Самое страшное давно закончилось, маг не полез осматривать фургоны, а судя по отсутствию криков на улице знакомство наемников с Джакобом Злобом прошло в вежливой и мирной обстановке. Сейчас караван уже долгое время находился в движении, и Аргилай с Трицитианой терялись в догадках почему их до сих пор не выпускают наружу.

Наконец фургон остановился и послышался столь сладостный перезвон ключей, открывающих замок. Дверь распахнулась и в дверном проеме, закрыв собой все пространство показался, черный, как уголь, Мамба. Великан очень долго, в молчании, смотрел на пассажиров, зажатых между упаковками с оружием, а потом тихо произнес:

– Маг все время ехал с караваном. Сейчас он нас оставил.

– Скатертью дорога. – пожелала Трица, растирая затекшие суставы и медленно передвигаясь в сторону выхода.

– Как прошло? – спросил Аргилай, с трудом отодвигая с пути коробку с клинками мечей. – Злоб вылечил сестру Мухи?

– Да, с ней все в порядке. – глухо ответил Мамба. – Выходите, дальше мы не едем.

– В смысле? – удивился юноша.

– Уже Фельдбон? – чуя неладное, уточнила Трицитиана.

– Нет, Фельдбона больше нет. Совсем нет. Первопрестольный захвачен и сожжен. – пробормотал чернокожий великан и, качая головой, отошел в сторону от дверного проема.

В серых предрассветных сумерках перед друзьями, ошеломленными услышанной новостью предстала картина, которая врезалась в память надолго. По пыльному тракту, сквозь степь, в направлении Пепельных гор, брела нескончаемая колонна беженцев. Испуганные, трясущиеся, некоторые раненные или обгоревшие, люди медленно двигались на север. Многие несли свои пожитки в узелках, а кому особо повезло – катили спасенное имущество на телегах или тачках. Никто не разговаривал. В гнетущей тишине слышалось лишь шарканье сотен ног и редкий детский плач.

Так, в щемящей сердце тишине, в молчании, которое звучало громче любого крика о помощи, и жалостнее любой мольбы о спасении, началась война с несметным воинством Хадна-ара, о коем ходило столько страшных преданий и легенд.

Глава 11. Черепаха и обезьяна

Мир изменился для жителей Фельдбона всего за одну ночь. Бытовые конфликты, скандалы с соседями, ворчание на очередное повышение налогов, мерзкий продавец с рынка, который в очередной раз обвесил вас – все эти проблемы исчезли и померкли перед одной единственной – война. Люди, имевшие дом, работу, семью, друзей, прекрасный город и далеко идущие планы, враз лишились всего в своей жизни. А большинство и самой жизни. У, чудом, выживших остались лишь воспоминания о былом и ужасы пережитого. Ужасы, что возвращались к ним каждую ночь во сне. Но то были лишь отголоски кошмара, что войска Хадна-ара творили на улицах первопрестольного Фельдбона, нынче преданного огню.

Слухи о падении столицы юга ходили самые разные. От вполне реалистичных, до совершенно нереальных. Кто-то судачил о шпионах и предателях, что ночью перебили стражу и открыли ворота города. Другие рассказывали о великанах, что ударом когтистой лапы проламывали стены домов, и о носившихся по улицам крылатых чудовищах – черных как ночь и неуязвимых для оружия. Трицитиана слушала эти истории со свойственным для нее скептицизмом, пеняя на людские суеверия и страх, у которого, как известно глаза велики. А вот Мамба охотно верил. Чернокожий уроженец солнечного юга с каждым новым рассказом очевидца все больше серел и все крепче сжимал свой медальон в кулаке.

Караван двигался слишком медленно. Масса беженцев запрудили Южный тракт, понижая скорость всадников и телег до скорости пешехода. Погода ухудшалась, осень подступила даже сюда. Люди, не взявшие с собой теплые вещи и привыкшие к более теплому климату, ночами замерзали, многие насмерть. Каждое утро на обочине дороги появлялись тела тех, кто умер ночью из-за ран, холода или голода.

Мамба не стал спорить, когда Трицитиана приказала открыть фургоны и пустить туда детей, женщин и раненых, кто не имел средств передвижения кроме своих двоих, истоптанных в кровь. Вдобавок арт-три раздавала нуждающимся пищу и делилась водой из запасов каравана. Наемные охранники и возницы ворчали, но перечить не решались. Все эти действия привели к тому, что в скором времени слухи об Огненной Фее, что спасает людей на тракте, распространились далеко по колонне беженцев. Многие, кто искал помощи, разыскивали три бронированных фургона и спрашивали Огненную Фею. Трица никому не отказывала и по возможности оказывала всяческую поддержку.

Аргилай шел пешком, ведя Упрямца под уздцы. На боевом Фельдбонском коне поместилась сразу три чернокожих карапуза и одна более взрослая белая девочка. Сутки девочка молчала, прижимая к себе младенца, и волком смотрела на всех, кто пытался предложить ей помощь. Но затем наконец-то заговорила, и слова лились из нее потоком. Общего языка девочка не знала, со слов Мамбы она говорила на каком-то редком южном диалекте и даже ему, уроженцу Ваниции было трудно ее понять. Но то, что караванщик смог разобрать – напугало многих. Девочке не посчастливилось жить возле ворот, куда ворвалась армия Хадна-ара. Она проснулась, когда одна из стен их дома разлетелась на куски, а в образовавшемся проеме появилась клыкастая, рогатая морда чудовища. Родители успели выпихнуть дочь в окно, но сами были растерзаны. Оказавшись на улице, девочка долго пряталась по темным углам и переулкам, стремясь выбраться из города. Она своими глазами видела черных крылатых людей без лиц. Те убивали солдат защищавших город и солдаты ничего не могли поделать – черная шкура крылатых людей, была неуязвима для мечей и стрел.

Мамба после этой истории стал часто поглядывать на небо и что-то шептать себе под нос.

Прошла неделя, прежде чем караван достиг небольшого придорожного городка Драгана, спрятавшегося от степных ветров за высоким лысым холмом. Местные с немалой гордостью утверждали, что холм этот является курганом, где в золотой усыпальнице при многочисленных женах, богатствах и слугах, захоронен древний герой Дракон, в честь которого и назван их непримечательный городишка. Другие же утверждали, что название города происходит от слова «драгоценность» и тоже были уверены, что в холме спрятан клад. Каким бы ни было происхождение названия города на самом деле – несчастный холм изрыли в поисках халявных богатств до той степени, что подняться на его вершину можно было лишь с южной стороны, да и то с трудом.

Сейчас же городок Драган стал более известным, а для беженцев еще и более желанным, благодаря одному обстоятельству – в нем остановилась и укрепилась армия Хадола. Маленьким маяком надежды и опоры, Драган светился посреди степи тысячами огнями костров. Обездоленные жители павшего Фельдбона спешили в, некогда безызвестный, городок в надежде получить защиту и продовольствие.

Тракт при въезде в Драган преграждали деревянные рогатки, известные в народе, как «ежи». Утыканные острыми металлическими иглами деревянные мобильные укрепления у любого всадника отбивали желание пытаться перескочить через них или рискнуть проехать впритирку. Поток пеших беженцев легко обтекал эти суровые заграждения, а вот каравану пришлось остановиться.

От группы солдат в черно-белых накидках, охранявших въезд, отделился долговязый, сутулый вояка и, вразвалочку, подошел к фургонам.

– Че везем? – поинтересовался он, с любопытством рассматривая бронированные фургоны и разномастных пассажиров.

– Набить карман нечем. – коротко ответила Трицитиана сидевшая на козлах, рядом с возницей.

– В Драгане военное положение. – мрачнея пояснил вояка, а затем добавил, тыкнув себя пальцем в грудь в то место, где к черно-белой клетчатой накидке была приляпана нашивка герба с трезубой башней. – Видишь? Этот знак означает, что я начальник гарнизона Драгана. Законный представитель королевской власти в городе. Стало быть, лишь я могу решать есть или нечем набить карманы. Еще раз: кто такие и что везем?

Аргилай присмотрелся внимательнее: юноша уже видел этот герб и теперь копался в своей памяти, чтобы вспомнить где и когда.

Мамба приложил руку к сердцу и учтиво поклонился.

– Рад приветствовать тебя начальник гарнизона Драгана, законный представитель королевской власти в городе. Прости, что сразу не признали. Времена нынче опасные, на дорогах полно разбойников, грабителей и прочих проходимцев – не мудрено перепутать. Мы караван многоуважаемого луноликого купца Марселя Роже из Грейсвана. Война застала нас в дороге и вынудила повернуть в сторону дома. Фургоны наши были полны оружия, но по приказу милостивой Огненной Феи часть товара мы раздали, еще часть выбросили. Теперь с нами едут несчастные раненые, обездоленные дети и испуганные женщины. Прошу тебя, начальник гарнизона Драгана, позволь нам продолжить свой путь. – чернокожий великан закончил свою речь и вновь учтиво поклонился.

Сутулый вояка в клетчатой гербовой накидке нахмурился и, ни слова не говоря, отошел к деревянным рогаткам. Вернулся он не один. Теперь законного представителя королевской власти в городе окружала дюжина солдат в черно-белых накидках. В руках бойцы держали длинные острые пики, а у некоторых имелись заряженные арбалеты.

– В чем дело? – возмущенно пророкотал Мамба. с трудом сдерживая своего огромного скакуна. Конь нервничал при виде острых стальных наконечников, пляшущих у его морды.

Охранники каравана выхватили из ножен оружие. Лиса, все так же сидевшая на крыше фургона, натянула бронебойный эльфийский лук Зеленого леса.

– У меня есть приказ задержать рыжую женщину и имени Трицитиана, известную, как Огненная Фея! – рявкнул начальник гарнизона. – И юношу, что ее сопровождает.

Мамба озадаченно оглянулся на Аргилая и Трицу.

– Ты обознался, солдат. Я не та. – угрожающе произнесла арт-три. – Я не Трицитиана. А Огненной Феей меня прозвали беженцы.

– Это уже не мне разбираться, та ты или не та. – резко ответил законный представитель власти. – Начальство решит. Я арестовываю фургоны и всех, кто окажет сопротивление!

– А силенок хватит? – громыхнул своим басом Мамба и одним движением извлек огромную саблю из заплечных ножен.

Солдаты в клетчатых черно-белых накидках дрогнули перед яростью великана и слегка попятились.

– Стоять! – приказал начальник гарнизона своим воякам, после чего обратился к охранникам фургона. – Поясняю для тупых: я представитель королевской власти в городе. Пойдете против меня – пойдете против короны и станете изменниками. Оно вам надо?

– Вообще не надо. – согласился наемник, лично проверенный Марселем Роже, и убрал оружие.

Его примеру последовали все остальные охранники каравана.

Дверь с силой захлопнули за спинами друзей и судя по звуку снаружи – заперли на засов.

– Совсем голову отбили?! – выругалась Трицитиана, ковыляя по небольшому бревенчатому помещению, которое скорее всего было баней. – Ума не хватило прикинуться охранником каравана?

Аргилай подошел к единственному окошку, вырубленному в стене. Столь маленькому, что лишь голова или рука могли пролезть в него. Юноша поднялся на цыпочки, вдохнул свежий холодный воздух, прилетающий с улицы и задумчиво произнес:

– Когда я явился в этот мир, я был словно малый ребенок: ничего не знал, ничего не умел. Я был одинок, как облако в небе, как чайка на скале. Я бродил во тьме наугад и не знал куда податься. – прилетевший из окна ветерок, зашевелил отросшие волосы Лаи. – Ты стала для меня лучом света, путеводной звездой в мировой тьме. Научила драться, научила думать, показала, что главное в этой жизни. И сейчас, когда все мои братья и сестры из другого мира либо погибли, либо попали в руки врага. Сейчас, когда я лишился цели и будущего. Неужели ты думаешь, что сейчас я оставлю тебя? Трусливо спрячусь за спины наёмников и брошу свою наставницу на поругание солдатне?

Трицитиана немного опешила от подобного ответа.

– Тебе точно голову отбили… – пробормотала она. – Я говорю: если бы ты остался на свободе, то смог попытаться освободить меня!

– А… – смутился Лаи и отошел от маленького окошка. – Ну Лиса и Мамба остались на свободе. Уверен, они что-нибудь придумают.

– Уверен он. – проворчала Трица. – А я вот теперь ни в чем не уверена. Ума не приложу кому понадобилось выдавать приказ о нашем задержании. Вернее сказать, такой приказ мог дать очень много кто… Но хотелось бы знать, кто именно, чтобы понять сколь это опасно.

– Очень опасно. – со вздохом сообщил Аргилай. – Я узнал герб на груди начальника гарнизона. Это герб лорда Джордана.

Трицитиана остановилась как громом пораженная.

– Ты уверен? – уточнила она, от волнения покусывая губы.

– Уверен. – кивнул юноша, потирая лоб. – Я видел Джордана при знаменах и гербах на параде в Тильбоне.

– Доигрались… – обреченно протянула арт-три и отставив в сторону костыль, медленно опустилась на пол. – Этот повесит. Вот хоть тресни, а к вечеру будем в петлях кормить ворон.

– Мы придумаем, как спастись! – заверил Аргилай и собрав волю в кулак прошелся по помещению в поисках чего-нибудь полезного, что может помочь в спасении. Но помещение бани оказалось полностью пустым. Юноша расстроился, но все еще не упал духом. – Из темницы Джордана сбежали и теперь сбежим.

Снаружи загрохотал засов, дверь резко открылась, впуская внутрь пятерых вооруженных солдат в клетчатых накидках. В бане сразу стало тесно. Аргилая скрутили, а у Трицитианы забрали костыль.

– Пора. – сообщил начальник гарнизона и грубо толкнул юношу к двери. – Вас ждут.

Но вопреки всем драматическим ожиданиям, друзей привели под конвоем ни к петле, ни к палачу и даже ни к раскаленной кочерге, а в просторный походный шатер. Внутри, среди прочих вещей, находился большой деревянный стол, над котором склонились три облаченные в полные доспехи, фигуры. Двоих из присутствующих в шатре Аргилай узнал, а одному из них немало удивился.

Лорд Джордан выпрямился, повернулся и внимательно осмотрел доставленных пленников. На одном из самых богатых людей Тильбона красовались анатомические вороненые доспехи с золотой вязью и гербом на нагруднике: серебряной трезубой башней.

– Задержанные доставлены! – доложил начальник гарнизона, старательно стараясь не сутулиться перед начальством.

Лорд Джордан кивнул своему подчиненному, а затем обратился к Трицитиане:

– Что с ногой?

– Мизинчиком об угол ударилась. – сквозь зубы пояснила наемница, балансируя на здоровой ноге.

– Вот видите, господа! – с грустной усмешкой воскликнул лорд Джордан, словно подтверждая свои прошлые аргументы и разочарованно махнул рукой. – Об этом я вам и говорил.

– К-ха! – то ли усмехнулся, то ли прочистил горло широкоплечий рыцарь средних лет в весьма помятых доспехах. Своей могучей фигурой, всклокоченными густыми волосами и окладистой нечесаной бородой, он очень походил на медведя. – Ты зачем у калеки палку забрал? К-ха, нехорошо Себастьян… Эй, вы, – гаркнул он на конвой. – Верните даме палку!

– Эта, с твоего позволения сказать, дама, Ричард, – ответил лорд Джордан и уголки рта, приподняв тонкие усики, изогнулись в презрительной улыбке. – В одиночку прирезала шаркача в моем поместье.

– К-ха! – отозвался широкоплечий рыцарь, и хлопнул себя по стальному нагруднику. – Так это именно то, что нам надо!

– Делайте, что считаете нужным. – с нарочитым вздохом ответил лорд Джордан и закатил свои серые глаза, под которыми залегли темные круги, красноречиво намекающие, что лорд давно не высыпался. – Но я еще раз предупреждаю: Огненная Фея преступник, вор и убийца. Она совершенно непредсказуема и недисциплинированна.

– Преступник, вор и убийца? – переспросила Трицитиана, изгибая рыжую бровь. Женщина получила назад свой костыль и теперь чувствовала себя более устойчиво и уверенно. – Я потеряла момент, когда мы перевели разговор на твои достоинства. – презрительно добавила она. – Проституция, похищения, убийства… Что я еще забыла? Ах, да, травля людей магической тварью.

Лорд Джордан не хорошо прищурился и медленно ответил:

– Пожар, устроенный тобой, выпустил шаркача из подвала. А девушки, работающие на меня, находятся в условиях, которым позавидуют многие представительницы их профессии. За право работать в моих борделях выстраиваются очереди желающих. И вообще, – он вкинул подбородок и сверкнул глазами. – Мои денежные дела тебя на касаются!

– К-ха, калека хороша! Утерла тебе нос, а Себастьян? – задорно засмеялся рыцарь, похожий на медведя. – Брем ее?

– Она нам не подходит. – мрачно парировал тот, усаживаясь на походное раскладное кресло и закидывая бронированную ногу на подлокотник. – Армии необходима дисциплина и беспрекословное повиновение приказам, а не дерзость и упрямство. Она преступник – этим все сказано.

– Но люди любят ее и считают героем. – вступил в разговор доселе молчавший третий обитатель шатра. Тот самый, что вызвал у Аргилая наибольшее удивление. Нынче объект вожделений столь многих девушек Тильбона – эльфийский принц Габриэль был одет более основательно, чем на празднике Ночи Открытых Сердец. Вероятно, поножовщина в подворотне смогла научить остроухого наследника трона, что свою высокородную тушку следует тщательно беречь. Мелкие позолоченные пластины, своей формой похожие на листья плакучей ивы, переплетённые кожаным шнуром, образовывали надёжный и очень подвижный панцирь. Из таких же стальных платин были сплетены наручи, наплечники и поножи брони эльфийского принца.

– Я считаю, что Огненная Фея подходит для своей роли. – продолжил Габриэль певучим голосом. – Воительницу узнают, считают символом справедливости и победы добра над злом. У нее есть слава, известность, популярность. Нам нужен человек с ореолом героя, способный стать знаменем. Трицитиана именно такая, ее место в первых рядах!

– О чем вы вообще говорите? – забеспокоилась женщина, подозревая: не была ли перспектива раскаленной кочерги более гуманной. – Какой еще символ победы бобра над козлом? Бред полнейший!

– Кха! – вновь то ли откашлялся, то ли усмехнулся косматый рыцарь, после чего заговорил серьезным голосом. – Послушай меня девочка: гонор – это хорошо, но всему надо знать меру. Я сэр Ричард Мерри, рыцарь Медвежьего Озера, командующий ополчением Тильбона. Его величество направил меня, лорда Джордана и лихих стрелков принца Габриэля для укрепления обороны Фельдбона. Возможно, если бы мы пришли вовремя, то столица юга осталась стоять. Мы не успели. Сейчас наша задача задержать орды Хадна-ара, прикрыть отступление беженцев и дать время нашим основным силам объединиться с армией гномов. Если не справимся, – он ударил кулаком по ладони. – Потеряем степь! Вся Ваниция от пустыни до Пепельных гор перейдет в руки врага.

– Я услышала тебя, сэр рыцарь. – ответила Трицитиана, разглядывая собеседника. – Но не понимаю при чем тут я? Вояка из меня, – она кивнула на свою ногу. – Так себе.

– Кха! – громыхая доспехами сэр Ричард Мерри подошел к столу, на котором находилась, искусно вырезанная из дерева объемная карта городка Драгана и его окрестностей. Среди миниатюрных кустов и домиков, стояли солдатики, отлитые из олова. Одна группа солдатиков со знаменем Тильбона располагалась слева от тракта. Другая группа солдатиков с копьями и знаменем лорда Джордана перекрывала тракт. На вершине холма рядом с городом расположились лучники, а у подножия полукругом поместили несколько маленьких шкатулок и натыкали веточек. – Взгляни сюда. – велел рыцарь.

Стуча костылем, Трицитиана подошла к столу.

– Солдатиков не хватило? – спросила она, указывая на веточки и шкатулки.

– Кха, не хватило. – кивнул косматой головой рыцарь. – Три наших войска должные были усилить гарнизон Фельдбона, а не встречаться в поле с ордой врага. Нас катастрофически мало для битвы, нам позарез нужны люди. А простым людям, как уже сказал Его высочество – нужен герой за которым они пойдут. Вот тут, – он указал на шкатулки, прикрывающие единственный путь на холм. – Мы создадим баррикады из фургонов, телег и прочей ерунды. А вот тут, – толстый палец задел скопление веточек. – Будешь находиться ты, Огненная Фея. Ты и твое войско защитников баррикады. Ваша задача не пустить врага к лучникам. Эльфийские стрелки наш козырь, наша главная сила. Но без прикрытия их разметают. Задача ясна?

– Не думала, что скажу это, – вздохнула женщина. – Но Джордан прав: я не подхожу вам. Я обычная наемница, а не лорд, не рыцарь. Я никогда не командовала отрядом.

– Этого не потребуется! – вновь подключился к разговору принц Габриэль. – Тебе не нужно командовать. Тебе достаточно просто присутствовать на баррикаде и люди придут к тебе, будут сражаться за тебя. Это солдатам нужен командир, а обычным людям нужна лишь вера в удачу героя.

– А почему бы одному из ваших войск не прикрыть лучников на холме? – спросила Трица.

– Если ты ничего не понимаешь в командовании, то на кой тебе объяснять тактику сражения? – не выдержав наглости женщины, возмутился лорд Джордан, развалившийся на своем походном кресле.

– Себастьян прав, – поддержал сэр Ричард Мерри. – Сейчас не время объяснять наши тактические схемы. Разведка докладывает, что орда Хадна-ара достигнет Драгана сегодня ночью. Но я уверен, к-ха, что враг атакует не раньше рассвета. Нам нужно еще успеть построить баррикады и собрать защитников из числа беженцев.

Трицитиана ничего не ответила. В раздумьях она оглянулась на Аргилая. Но ее ученик лишь пожал плечами.

– Мы не спрашиваем тебя, – заметил лорд Джордан. – Это приказ! Каждый, кто отказывает в помощи королевской армии будет признан изменником и предателем. А с предателями в военное время разговор короткий.