Текст книги "Звездный патент. Тетралогия"

Автор книги: Дмитрий Градинар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 73 страниц)

– Ага. И пара десятков вирусов, которые мне же потом приходилось отлавливать…

– Ну, Март, ну ты и…

– Проехали. Я сам иногда там бываю. Только сестрёнке своей не говори, ладно? Давай лучше выруливай, не видишь, у лейтенанта скоро руки отвалятся.

– Ну отвалятся, так отвалятся, кто ж его просил?

Но модуль уже мягко качнуло гравитационной волной причала. Через минуту его вынесло в открытый космос, оттолкнув от ТОСТа. А на место «Хулигана» встал «Кроха», готовясь к старту.

– Успешного вылета, «Хулиган»! – напутствовал лейтенант.

– Э-э-э… Да! – Рой даже не нашёлся, что ответить.

Потому что в привычках операторов было желать чего угодно. Набор их шуток, иногда сомнительных, был неиссякаем. В конце концов, не каждому дадут эту работу – провожать корабли.

Хамаль, бывший диджей, каждый раз выдумывал какие-то афоризмы на тему «от работы и верблюд погибнет». И ни разу, сколько его помнили, не повторился в своих шутках. У Чо Линя напутствия выходили постоянно какими-то странными, маргинальными. Он легко мог пожелать «если будете падать с орбиты, не забудьте полюбоваться горой Дартес. Как прекрасна она в лучах восходящей звезды…» И всё такое прочее. Вначале Рой готов был убить Чо Линя за такие пожелания, но потом привык настолько к этим лирическим пугалкам, что и помыслить себе не мог, чтоб кто-то провожал его вот таким наставлением… «Удачного полёта!» – надо же! А за каким чёртом он здесь? Ежихе понятно, что полёт может и должен быть только удачным!

– Март, они все такие зануды, эти армейцы?

– О, да! Ещё какие! Вдобавок, юмор у них особый. Не обхохочешься, так обязательно наплачешься…

– Ты о чём? И вообще, хватит говорить загадками! Рассказывай, чем твои шпионские игры закончились.

– Ну, если ты так настаиваешь… Без проблем. Только давай слетаем к Ларуссу. Понимаешь?

– Понимаю. К Ларуссу, так к Ларуссу.

У естественного спутника Меггидо, за обратной его стороной, находилась небольшая аномальная зона, в которой исчезала связь и с «Аллеганом» и с другими кораблями, если только они не находились в этой же зоне. Орбитальщики назвали её «лужей уединения». Здесь можно было разговаривать о чём угодно, не боясь, что разговор будет перехвачен. Рой заложил отчаянный вираж, отчего система гравитационной компенсации взвыла. Ведь модуль поддержки – не истребитель флота и даже не полицейский скутер, чтобы выделывать такие пируэты. Будто тягловая лошадь, которую заставили показать класс в баллотаде, «Хулиган», отталкиваясь движками от пространства, завершил траекторию точной остановкой в «луже уединения».

– Выкладывай, что у тебя! – пилот развернул навигаторское кресло, поворачиваясь лицом к Мартину.

– Это не фейерверки, Рой… – Мартин задумчиво постукивал пальцем по экрану монитора.

– Вот, чёрт… А я-то уже и обрадовался! И что же это такое в контейнерах?

– Орбитальные бомбы. Мощность ядерного заряда – примерно семнадцать мегатонн. У них даже имена есть…

– Март? Да ты в своём уме? Они были запрещены особым решением Глобального Совета лет сто назад! Их давно уже утилизировали, все до единой! Откуда ты это взял? Какие имена? Какие мегатонны?

– Тебе на который вопрос отвечать? На левой подвеске – «Санта», на правой – «Клаус»… Я же говорил, у военных особый юмор. Смотри сюда! – Мартин снова коснулся экрана. – Это полный список вооружения, которое было утилизировано. Видишь этот код? А теперь можешь запустить «инспектора» и сравнить.

Для оценки состояния наружной обшивки, надстроек и двигателей модуль был оснащён компактным дистанционно-управляемым аппаратом с камерами и тепловизором. С помощью такого аппарата пилот всегда мог получить изображение корабля снаружи. Рой даже не колебался, запуская «инспектора». Подобная информация не могла быть воспринята на веру даже при полном доверии к своему оператору.

Через пару секунд возникла картинка. «Инспектор» активировал камеру, и Рой, манипулируя мини-джойстиком, направил объектив камеры на контейнеры, считывая код и сразу же сверяя его с кодом, выведенным Мартином на экран компьютера.

– Вроде совпадает… – угрюмо резюмировал пилот, возвращая «инспектора» в техническую нишу.

– Угу, – кивнул Мартин. – Совпадает. Всё совпадает.

– Откуда у тебя такой список? Тоже из Глобальной сети?

– Нет, Рой. Из архива штаба ВКС. Видишь, гриф строжайшей секретности? Один знакомый хакер был кое-чего должен, вот и поделился в счёт долга. Это ещё три года назад… Тогда я думал – не пригодится, хотя пришлось взять, потому что не люблю за должниками гоняться, да и парень неплохой был, почему не пойти навстречу? А вот, пригодилось…

– Мартин, ты хоть понимаешь, что это означает? Это же саботаж! Настоящая диверсия, устроенная конкурентами! Кто-то превратил наши модули в орбитальные бомбардировщики! И как только придёт сигнал, мы должны будем скинуть контейнеры, но вместо фейерверков… Семнадцать мегатонн? Это чрезвычайно много!

– Два раза по семнадцать, Рой. И помножить на общее количество контейнеров на всех модулях. Это очень много. Но только это не саботаж.

– То есть как это?

– Очень просто. Никакого фейерверка и не планировалось…

И Мартин пересказал пилоту всё, что узнал из перехваченного, подслушанного разговора.

Прямо под «Хулиганом» раскинулись кратерные поля Ларусса. В двадцати тысячах километров «Аллеган» продолжал выпускать модули и джеты, и у каждого корабля на рабочих подвесках таращились в пространство тупыми оконечностями чёрные контейнеры с эмблемой ВКС.

– Но… Нужно ведь что-то делать, Мартин! Нужно рассказать хотя бы ребятам, что мы… что нас…

– И что изменится? Офицеры говорили что-то о вероятном десанте врага. Я думаю, орбитальные заряды нам прицепили именно на этот случай. Смотри! «Аллеган» может быть атакован. Чужие обязательно клюнут на такую великолепную приманку. Высадят десантников, которые, кажется, не похожи ни на что нам известное, их даже ни с чем не сравнивали, называя просто тварями… И когда гибель персонала станет очевидной неизбежностью, мы сбрасываем бомбы. Они самонаводящиеся. Я уверен, что расчётчики доставят их точно на грузовую площадку. Хотя особой точности тут не требуется. Плюхнутся в плюс-минус нескольких километрах от «Аллегана», и то замечательно…

– Зачем тогда столько бомб? Почему всё-таки военные сами не хотят этого делать? Решили остаться чистенькими? Почему – мы? Я не хочу стать убийцей, Мартин! Я даже представить себе не мог, что на борту моего «Хулигана» окажется такая огромная куча дерьма! Давай, скинем их прямо здесь? На Ларусс, а?

– Глупо. И тоже ничему не поможешь. А военные предоставили это право нам, потому что сами будут заниматься совсем другим делом…

– Геройски погибать? Молодцы, парни! Надо же, какое самопожертвование! Вступать в сражение, с самого начала зная, что победить невозможно!

– Они пытаются дать шанс «Аллегану», отвлекая врага на себя! А если этого не получится, дать шанс нам. Шанс сделать то, что мы должны сделать. Не думаю, что пришельцы, если они посадят десантные корабли, лишат их орбитальной поддержки. Так что не зря бомбы – на каждом модуле, на каждом джете. Сбросить контейнеры получится не у всех…

– Но это же неправильно! Это глупо! Почему сюда не выслали ещё несколько эскадр? Почему «Аллеган» садится на поверхность вместо того, чтобы покинуть локацию Меггидо? Почему мы должны уничтожать ребят с «Аллегана»? Наконец, почему, чёрт возьми, нам ничего не сказали, а придумали какое-то дурацкое торжество!

– На все твои вопросы есть ответ, Рой… Атакованы многие локации, флот теряет звездолёты и откатывается к Солнечной, захлопывая Приливы, будто закрывая двери. Часть двенадцатой эскадры находится у Хамета. Но это точно такая же ловушка, как и здесь. Нам некуда уходить, Рой, нам никто не может помочь, нас никто не может спасти… Так что, неравный бой у Меггидо для кораблей флота – это так… Чтобы было чем заняться. Не изображать же им беззащитные мишени? А бомбы – для уничтожения десанта, когда станет понятно, что ребятам уже ничем не поможешь. Офицеры не сомневаются, что, каким бы ни было сопротивление на Меггидо, планету не удержать, твари уничтожат всех наших. А вот когда они станут праздновать победу, мы уничтожим тварей.

– Как всё просто у тебя получается!

– Да, всё просто. Но эта простота из-за отсутствия выбора. И ты не переживай раньше времени, Рой, у военных вечно что-то идёт не так, как они планируют. Так что возможны импровизации. Но вот только растрезвонить эту новость всем орбитальщикам… Сомневаюсь, что это хорошая идея. Они сами узнают через несколько часов. А пока пусть побудут счастливыми людьми. Вот ты… Стало тебе легче, как только я всё рассказал? Видишь… А ещё я сильно сомневаюсь, что нам позволят побыть чёрными вестниками несчастья.

– Это кто же мне не позволит?

– Вот эти геройские парни, решившие поиграть в войну на своей большой леталке! – и Мартин кивнул за спину Роя.

Облетев Ларусс, вырастая на обзорном экране до огромных размеров, навстречу им шёл крейсерский корабль ВКС.

– Всполошились, как наседки, потому что их малыши заигрались слишком надолго? – усмехнулся Рой.

– Давай, выводи нас из «лужи». Там, на звездолётах, и так нервы у всех на пределе. Они-то знают… Сейчас возьмут и шарахнут, так, на всякий случай. А потом станут разбираться, что мы здесь делали. С нашим-то грузом на борту!

Пилот не стал дожидаться подтверждения или опровержения последнего предположения Мартина. Вернулся в кресло навигатора и, выбирая траекторию, чтобы обогнуть крейсер, вывел «Хулигана» из аномальной зоны.

Через коммуникатор в каюту модуля тут же ворвался чей-то властный голос.

– Модуль орбитальной поддержки! Ответьте крейсеру Военно-Космических Сил!

– Слышу, слышу вас, крейсер, – сказал Рой. – У вас что-нибудь случилось?

– Это у вас что-то случилось! Вы не отвечали на вызовы! Отключили связь!

– Ну и что? В моём контракте нет ни слова о том, что я не имею права находиться в зоне эфирного провала. Что вам нужно, крейсер? – после всего, что он только что узнал, Рой готов был дерзить хоть Совету хайменов Доминанты-работодателя.

– Это в обычное время вы можете делать, что вам захочется, а сейчас…

– Минутку! А что необычного происходит сейчас?

Офицер крейсера, вышедший на связь, понял, что сболтнул лишнее, и попытался загладить впечатление от сказанного. Правда, получалось у него не очень хорошо.

– Э-э-э, ну, с вами пропала связь, и мы решили, что сейчас это не самое лучшее, мало ли, что может произойти?

– А что может произойти? – тут же отреагировал Рой. – Звезда превратится в сверхновую? Прилетят какие-нибудь гости? Что вы имеете в виду?

При слове «гости» офицер закашлялся, явно намереваясь получить хоть немного времени для обдумывания ответа. Но Рой его опередил, озадачив ещё больше.

– Хотя, знаете что… А ведь вы вовремя появились! У меня что-то с фиксаторами рабочих подвесок. Я могу потерять ваши фейерверки, укажите, куда лучше их скинуть? Вот у вас позади рубки удобная площадка. Не пропадать же красоте, верно?

При этом он имитировал начало манёвра сближения. На крейсере отреагировали мгновенно, сменив галс и отойдя на форсаже в сторону.

– Эй, вы чего? Фейерверков испугались?

Теперь уже перегнул Рой. Потому что через несколько секунд ему ответил совсем другой голос. Усталый, приглушенный, явно принадлежащий кому-то постарше дежурного офицера: постарше и возрастом и званием.

– Ну-ка, давайте кое о чём поболтаем. Запускаю закрытый канал. Это коммандер эскадры, полковник Выхов. Вы меня должны были видеть на экране…

– Ну, видел. Что с того? О чём нам болтать?

– О жизни, парень. Вернее, о том – сколько нам её отмеряно…

– То-то вы мне ещё тогда показались таким хмурым. Кругом – сплошное торжество, а вы…

– Подходите к крейсеру. Становитесь у второго финишира. Видите световую стрелку с двумя точками? Встретимся прямо там, в посадочном ангаре. А с фейерверками ты осторожней. Это такие фейерверки, что всем чертям тошно станет, когда ты их зажжёшь…

Коммандер отключил связь, возвращая крейсер на исходную – поближе к «Хулигану». На правом борту боевого звездолёта загорелась огромная стрелка, указывающая место стыковки…

Глава 7

ПЕРВЫЕ ИСКРЫ.

ПРАВИЛА ИГРЫ

Листопадного Зала больше не существовало. Вместо ставших привычными обширных астероидных полей, бесконечной лентой обтягивающих центральное светило, звезду Лахо, – их центр массы, теперь были только хаотичные, сбивающиеся в бесформенные тучи, нагромождения глыб.

Что-то нарушило долгое кружение каменных листьев. Но что? Даже цепкий ум Шкипа не сразу понял, какая самая большая перемена его ожидала здесь. Но это оцепенение длилось лишь первые несколько мгновений. Потом он словно прозрел. И новый мир, которому никогда уже не стать прежним, ворвался внутрь сознания.

Пространство между выходом из Прилива и краем видоизменённого астероидного поля буквально было забито инопланетной техникой! Недавние знакомые – маленькие звездолёты-волчки – терялись на фоне огромных крестообразных конструкций, а вдали, наполовину погружённая в космическую черноту, виднелась исполинская круглая туша, размерами превосходящая и Большую Маму, и все-все станции и звездолёты, которые только видел до сих пор Шкип.

Этот гигант был неподвижен, но перебегающие по его поверхности огни, заметные даже с колоссального расстояния, показывали, что он далеко не бездеятелен. И его нахождение здесь абсолютно неслучайным образом связано с нарушением порядка в Листопадном Зале. Он оставался неподвижен – подвижным было пространство вокруг него!

– Гравитационные орудия! – понял Шкип. – Ударами гравитационной волны он сбрасывает астероиды с устоявшихся орбит, отправляя в глубь роя и увеличивая тем самым хаос! Но – зачем?

Шкипу никогда не пришло бы в голову, что можно воевать с астероидам. Ни он, ни кто-то другой ещё не знал, что такие действия означают уничтожение сырьевой базы Солнечной.

– Приближение потенциального груза! Накопители готовы к залпу. Провести лазерное бурение? – огорошил его Компаньон.

– Что? Какой-какой груз? А, чёрт! – Шкип вспомнил, что находится в его грузовом отсеке и как он дал Компаньону именно такую вводную, обозначающую корабли врага. – Не сейчас! Управление буром беру на себя…

Между тем, «потенциальный груз» – не менее двух десятков волчков – уже спешили к «Трайду», начиная свой боевой танец. Волчки подошли вплотную. Но, к удивлению Шкипа, за этим ничего не последовало – ни атаки, ни попытки захвата, чего он опасался больше всего. Создавалось впечатление, будто сытая волчья стая окружила случайно попавшего в их логово кролика, обнюхала, роняя слюни, и… потеряла к нему интерес. Стая была сыта до отвала!

Прямо перед обзорным экраном проплыл какой-то обломок, в котором Шкип опознал часть фюзеляжа модуля георазведки. Потом появился ещё один обломок, с оплавленным краем, где застыли потёки металла. Потом – кормовой стабилизатор рудодобытчика. Потом… Если бы не освещённость локации, Шкип мог решить, что это – маленький астероид. Скрюченный, будто переломанный напополам. Очертаниями похожий на фигуру человека. Но это была именно человеческая фигура, будто переломанная напополам и так застывшая. Словно маленький астероид.

На погибшем не было скафандра, только белый комбинезон инженерной службы с пластиковым жетоном «2-й пост ЭГМ». Электрогенераторный Центрального Модуля! Но это значит… Это значит…

Мимо прошло ещё несколько кораблей-волчков, чётко державших сферический строй. Внутри этой сферы находился разбитый «Трайд» с яркой птицей, прорисованной на борту. Звено «Альбатросов»! Они должны были выйти на добычу только завтра!

Вместо левого крыла у нарисованной птицы зияла обширная трещина. Края трещины имели всё те же следы оплавления. А вместо каплеобразной кабины была пустота, словно кабину вырвали из тела «Трайда».

Контакт? Да это же нападение! Прямая агрессия! Звездолёты инопланетян, несущие столько вооружения, использовали его по прямому назначению! О каком контакте может быть речь? Даже – о какой попытке контакта? Парламентёр, вошедший в ваш дом, обвешанный с ног до головы оружием. И пустивший его в ход.

Огромный чёрный крест, из четырёх оконечностей которого вырывались плазменные струи, одним рывком – устрашающе и грациозно одновременно – приблизился к «Трайду» Шкипа. Теперь кролик оказался перед пастью гиппопотама!

Место пересечения двух гигантских конструкций-перекладин, составных частей крестообразной формы корабля, явно походило на центральную рубку. Это определялось по выступающим овальным надстройкам, по ребристым граням на толстых раструбах, которые могли быть чем угодно, кроме рупоров, из которых льются слова дружеского приветствия.

– Сейчас меня сожгут! – отрешённо подумал Шкип. – Расколошматят, как всех-всех добытчиков «Стар-Квеста», находившихся в Листопадном Зале.

Но ничего не происходило. Ожидаемая струя плазмы не плеснула, шары-ракеты не вылетели, звездолёт-крест застыл на мгновенье, подмигивая огнями центральной рубки, а потом снова: короткий импульс, четыре струи из оконечностей конструкции, только направленные в другую сторону, и звездолёт вернулся на прежнюю позицию.

Шкип судорожно сглотнул. Его не уничтожили. Зато с «Трайдом» начало происходить что-то странное.

Вначале запестрели белыми частыми полосками экраны, чего Шкип никак не мог ожидать. Потом сам собой вырубился и врубился реактор-расщепитель. Такого вообще не могло случиться! Потому что запуск расщепителя происходил непосредственно перед стартом и его работа прекращалась при окончании полёта, когда «Трайд» становился в свой ангар, уже освобождённый от груза, с деактивированным пультом управления. Существовала единственная возможность аварийного выключения и запуска, но это могло быть осуществлено только самим пилотом. Шкип ни разу в жизни не коснулся сенсора аварийного управления расщепителем, хотя бы потому, что добраться до сенсора можно было только после набора особого кода, открыв панель управления. Не трогал он его и сейчас, тем не менее, расщепитель заглох, отчего «Трайд» неприятно дёрнулся и завибрировал, а потом – снова запустился.

Вслед за реактором-расщепителем обрёл жизнь любимый плеер Шкипа. И принялся самостоятельно менять треки. Потом прошла команда на выпуск пакета, причём в пространство ушёл пустой зонд-пакет, не содержащий никакой информации.

– Параграф три-три-семь обязывает служащего корпорации подать грузовой контейнер к осмотру по первому требованию патрульного корабля! – возвестил Компаньон.

Шкип даже огляделся – какой, к чёрту, патрульный корабль?

– В случае перерасхода запасов квазеров пополнение происходит с вычетом затрат с личного счёта… Если радиационный фон возрос до уровня порога сдерживания, то… следует немедленно перейти на запасной канал связи…

Компаньон нёс явную чушь, ахинею, от которой шевелились на голове волосы. В кабине будто перелились звуки фортепьяно. Амадеус. Мажорная мелодия. Шкипу она всегда нравилась. Но не сейчас. Теперь она пугала.

– Амадеус-Амадеус! – почему-то в ускоренном темпе пропел электронный вокалист.

Шкипу показалось, что чужаки, утратившие интерес к «Трайду», вдруг снова обратили на него внимание. Как будто их привлекли звуки музыки.

– Отключи плеер, – сдавленно просипел Шкип.

– Это возможно. Но лишь в том случае, если будет получен ответ – стандартный геозонд имеет массу десять килограммов и ещё полгеозонда, укажите его массу в килограммах…

– Отключи плеер, математик хренов! – Шкип едва сдерживался, чтобы не грохнуть Компаньона прямо сейчас, в эту самую минуту.

– Укажите массу в килограммах… – упрямо твердил тот.

Тут же врубился на полную громкость коммуникатор. Оказалось, что весь эфир забит жутким, тревожным шипением: «ащщь… ощщь». И сразу за этим – скрежет, будто ножом по стеклу.

– Вот оно как! Язык врага! – Теперь это стало очевидным фактом. – Отключи плеер, ащщь тебя и ощщь!

– Укажите…

– Двадцать килограммов!

– Отключено.

Мелодия, очень и очень неуместная для той обстановки, в которой оказался Шкип, угасла. Но желанная тишина так и не наступила. Динамик эфирного коммуникатора продолжал выдавать звуки. Шкип попытался отключить его – безуспешно! Сенсоры показывали выключение, но то, что он слышал, утверждало обратное. И снова поперхнулся паузой движок. «Трайд» едва не влетел в ближайший звездолёт-волчок, но тот отреагировал на удивление шустро, мгновенно уклонившись от столкновения. Шкип, паникуя, сознался себе – это просто невероятный манёвр! Какова должна быть синхронизация сканера и маневрового двигателя волчка, чтобы вот так, легко, за считанные миллисекунды увести корабль с прежней подвижной позиции, будто бы «Трайд» с волчком действовали одновременно!

И снова ничего не произошло. Никакой атаки, никакого пресекающего действия. Волчок сопровождал наполовину потерявший управление корабль Шкипа ещё некоторое время, а потом ушёл на сумасшедшем форсаже куда-то в сторону огромного крестообразного звездолёта. Звездолёта «Икс», как назвал про себя Шкип эту конструкцию. А мелодия зазвучала вновь, с того самого места, где была прервана Компаньоном.

– Амадеус-Амадеус! – ликовал эл-вокалист.

– Ащщь! Ощщь! О-ощщь, о-о-о… – стонал шипением эфир.

По экранам опять пробежали полосы помех.

– Капитан, только что прошла команда на активацию лазерного бура. Имеется противоречие…

– Это сигнал извне. Они пытаются подобрать ключ к дистанционному управлению моим кораблём. Никакого противоречия, Мозжечок. Это война. Зато нас пока не уничтожили…

– Капитан! – голос Компаньона как-то странно дрожал. – Я уже шесть раз прошёл экстренное тестирование логических ячеек за то время, что мы вышли из Прилива… Такое возможно только при проведении восстановительных работ при отладке в спецлаборатории. Я не понимаю…

– Терпи, Мозжечок. Долго это не продлится. А ещё лучше – я тебя отключу…

Про себя Шкип подумал: «Лучше уж рисковать, продолжая движение с отключенным Компаньоном, чем ожидать неизвестно чего от такого компьютерного сумасшествия!» Хотя одновременно отлично понимал: даже если сейчас шанс выбраться живым из локации мизерный, один на миллион, и помочь может только чудо, то без Компаньона, который не только отвечает за интерактивную связь пилота с кораблём, но и контролирует слаженность работы всех систем, такой шанс станет равен температуре за бортом – абсолютному нулю!

– Амадеус… Ащщь! Амадеус… – какофония звуков сводила с ума, полосы на экране повергали в ступор.

Потому что каждая такая полоса указывала на то, что сейчас корпус «Трайда» пронзает незримое цифровое поле, управляемое сверхмощным компьютером, пытающимся разобраться в системах «Трайда», абсолютно игнорируя пилота-человека. Шкипу казалось, ещё чуть-чуть и его мозг, его сознание тоже начнут сбоить.

– Ву-у-т! Ву-у-у… – снова выключился и самостоятельно ожил реактор-расщепитель.

Хаос в Листопадном Зале, сотни деловито снующих повсюду вражеских кораблей, гигантский звездолёт «Икс», что находился уже совсем рядом, матово отсвечивая пластинами внешнего покрытия из незнакомого сплава, – всё это теперь наполняло хаосом и чувства Шкипа. Видения разбитых, смятых, разрезанных, искорёженных «Трайдов» и обломков вспомогательных станций перестали беспокоить его, как только Шкип увидел разгромленную, «дымящую» во все стороны остатками кислорода и жидкостей Большую Маму.

Центральный Модуль находился в нестабилизированном медленном полёте, совершая странные перевороты, будто в пространстве кувыркался глупый, поражённый проказой и язвами великан.

Плиты перекрытия прочного корпуса Модуля съехали набок, едва сохраняя форму несущей конструкции. Противометеоритные щиты Модуля были изрезаны трещинами, кое-где в бортах зияли дыры, в которые спокойно мог протиснуться «Трайд». Но больше всего Шкипа поразило другое – какие-то длинные гибкие полосы, которые, словно гигантские языки, высунутые из ферм инопланетного «Икса», совершали жуткое шевеление, дотягиваясь до внутренностей Центрального Модуля. Вначале пилот принял их за полукилометровые полотна, – глупость, конечно, но глупостью было всё, что он сейчас мог наблюдать. Затем Шкип понял – это ленты транспортёров! Своеобразный конвейер смерти. Вдоль них, как вдоль силового луча, скользили какие-то точки. Шкип тронул мини-джойстик управления оптикой «Трайда», и на полумёртвом экране всплыло увеличенное изображение… Чужаки собирали трупы! Мёртвый персонал Модуля и всех остальных, кто находился на Большой Маме в момент атаки.

Кроме человеческих трупов «Икс» собирал и другой груз. В раскрытый, словно чёрная пасть, огромный грузовой шлюз, звездолёты-волчки сталкивали остатки земной техники. Биосканер показывал наличие органики, красным горело трёхзначное число, но не было привычного, белого цвета, означавшего выживших людей. Паника и всёвозрастающий страх обязательно захлестнули бы Шкипа, если бы он не принял антидепрессант перед выходом из Прилива. Но действия «Мудры» должно хватить ненадолго. Минут на двадцать – двадцать пять. Что случится потом и какие эмоции наверняка загонят его в сумеречное состояние безысходности, Шкип старался не додумывать. Он глядел на то, как ленты-транспортёры несут свой страшный груз в чрево огромного звездолёта пришельцев, а перед его мысленным взглядом проносились лица парней, с которыми он работал бок о бок, долгое время, с которыми мечтал о будущем, делил и сон, и тревогу, напряжение авралов и изматывающую монотонность рудодобычи…

– Амадеус, Амадеус… – сам того не замечая, Шкип вторил эл-певцу из плеера.

Рука дрожала на джойстике управления, и палец соскальзывал с кнопки запуска лазерного бура. Но что он мог сделать? Один против этой здоровой махины вражеского корабля. Его попытка была бы подобна попытке комара прокусить шкуру носорога. По самым приблизительным оценкам, как он увидел это на экране, толщина броневого покрытия «Икса» достигала полутора – двух метров. Сплав и компоненты, из которых была составлена броня, были ему неизвестны. Но что-то подсказывало: матовые отблески – это наверняка признак антилазерной защиты.

– Основательно подготовились, сволочи! – Шкип, не отрываясь, смотрел на звездолёт «Икс», боясь даже допустить мысль, что другая, ещё более огромная дрянь, прячущаяся за остатками астероидных полей, с лёгкостью тасуя их гравитационными ударами, тоже является боевым звездолётом… Что угодно – промышленная станция, комбайн огромных размеров, но только не сверхмощный корабль, начинённый смертью по самое не хочу. Что может противопоставить такой технике Солнечная? Что способно остановить движение вот таких гигантов? Лазерное оружие экспериментальных станций защиты? Генераторы гравитации военных кораблей? До сих пор им удавалось разве что уничтожать лоханки каких-нибудь гангстеров, да и то, такое происходило пару десятков лет назад.

Мысли бегали по кругу, надежды таяли под тяжестью простого факта – Солнечная не была готова к войне с ТАКИМ противником!

До приливной точки оставалось тянуть минут десять, не раздумывая – почему он ещё жив? Если Компаньону удастся сохранить баланс в перераспределении мощности повреждённых движков. Если нет – он просто не сможет выдержать верный курс.

Внезапно рябь исчезла с экранов, реактор-расщепитель взял ровный тон, плеер отключился, эфирный коммуникатор замолк. То ли «Трайд» вышел за пределы досягаемости цифрового поля, то ли врагу надоело так играть, подумал Шкип. Но что же будет теперь? Что может случиться, когда он перестал интересовать их в живом виде? Короткий импульс лазерного излучателя? Одна-единственная ракета? Сокрушающее действие гравитационной волны? О! Этого Шкип едва ли сейчас боялся, ожидая такую концовку едва ли не как избавление.

Длящийся стресс, по-видимому, сократил время действия антидепрессанта. Хотелось потянуться за второй палочкой «Мудры», но так можно не рассчитать и вогнать себя в состояние нервозности, когда одна мысль тревожно обгоняет другую, сосредоточиться невозможно и любые действия – скорее, исполнение какого-либо инстинкта, чем путь к спасению. К тому же Шкип вспомнил, что вторую «Мудру» отдал перед началом работы Рейни. Старшине третьей группы она не помогла.

«Ну же, не трогайте меня ещё несколько минут! – мысленно просил Шкип. – До сих пор я был вам неинтересен. Неужели мало трупов собрано с Большой Мамы? Неужели вам не хватило всех наших „Трайдов“?»

Но это было бы слишком щедрым подарком судьбы. В следующую минуту «Трайд» окружило не меньше десятка волчков, образовав снаружи строй-сферу. Точно так же, как они проделывали до этого раньше со всеми уничтоженными «Трайдами». С одной лишь разницей. Шкип был жив, и его корабль всё ещё способен оттолкнуться от пространства гравитационной струёй, лишь бы расстояние до Прилива оказалось чуть меньше. Перспектива стать единственным живым пленником не радовала. Шкипу хотелось сжечь хотя бы один волчок, пока есть такая возможность, а дальше – будь что будет!

– Корректировка курса, но это снова внешнее воздействие, – уныло сообщил Компаньон.

Шкип и сам почувствовал, как его корабль чуть смещается с оси движения. Коротким импульсом движков он вернул «Трайд» на прежний курс, а Компаньон тут же восстановил энергетический баланс. Потом звездолёт повело в другую сторону, потом – вверх, вниз, снова влево, и каждый раз пилот с помощью полётного компьютера выходил на прежнюю, нужную траекторию. Если бы так продолжалось ещё пять минут, Шкип готов был рискнуть и врубить форсаж, чтобы, резко увеличив скорость, прыгнуть в Прилив.

Но тут оказалось, что «Трайд» всё ещё находится в зоне действия вражеского поля, способного перехватывать управление. Точнее – пытающегося это сделать.

– Взлетаем на рассвете, под утренней звездой. Туда, где Солнце светит, туда, где ждёт покой… – высказал изумительную мысль Компаньон и добавил: – чтобы лететь – нужны крылья, но их уже нет, пришейте другие…

Снова корректирующий импульс, и снова нарушение баланса, который выправил Компаньон. На этот раз было совсем непонятно, как он ухитрился одновременно впадать в компьютерное безумие и выдерживать курс.

Полосы на экране. Снова – смена режима работы реактора. Чужие навязывали свою волю, мешали противостоять новой траектории, ведущей вместо приливной точки туда – к раскрытой пасти грузового люка крестообразного звездолёта «Икс». А пять минут, о которых так мечтал Шкип… Пять минут – иногда это ничто, иногда время утраты надежд. «Трайд» оказался прочно скован гравитационными захватами, генерируемыми волчками.

– …и я бы обрёл их, другим на зависть, но нити непрочны и нити порвались…

Ещё коррекция! Шкип изумился – вот это да! Помешательство Компаньона принимало странную, очень странную форму. Он как будто продолжал воспринимать основную задачу по поддержанию курса, но при этом вместо нормальных докладов перешёл на рифмованное косноязычие…