Текст книги "Звездный патент. Тетралогия"

Автор книги: Дмитрий Градинар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 73 страниц)

ГЛАВА 7

Местное светило, размером в четверть неба, уже коснулось краем далекого горизонта. Отсюда не было видно, как это происходит, мешали подступающие со всех сторон грибообразные здания, кажущиеся сейчас черными силуэтами, вырезанными из бумаги, словно нагромождение декораций для сцены, на которой разыгрывается трагедия.

– Слушай, Спенсер, а может быть, это ошибка? – Не в силах оставаться наедине с собственными мыслями Джокт любой ценой захотел разговорить своего более опытного ведомого. – Может быть, у основной эскадры все-таки есть шанс пробиться? Никто не знает, как поведет себя тот астероид-гигант… Вдруг его объема окажется недостаточно для того, чтоб закрыть приливную точку навсегда?

– Если бы они могли это сделать, то уже давно были бы здесь.

– А как же тогда все теории движения в Приливах? Только искусственное тело, с искусственной траекторией движения может пройти сквозь Прилив, а тут…

– Это только теории. Двести, триста – сколько там могло состояться экспериментов? – вовсе не значит, что в триста второй раз все произойдет по-другому… К тому же астероиду придали ускорение, и он абсолютно не случайно был позиционирован для движения в сторону приливной точки.

– Да, понимаю. Но ведь после начального импульса наверняка включились какие-нибудь механизмы, запустившие реверсирование движения, по-другому никак. Без остановки хода астероид должен проскочить Прилив и выйти с другой стороны… А если его движение остановлено, неужели невозможно, чтобы Прилив снова реагировал на астероид, как на обычное тело, подчиненное общим законам движения?

– Что такое общие законы движения?

Джокт смутился. Ведь это были всего лишь его догадки.

– Ну понимаешь… Большой взрыв, или что там было вначале, определил траектории движения всех частиц, на все время существования Вселенной… Вот как мы занимались в пинбол-классах, просчитывали траектории шарика, натыкающегося на разные препятствия. Зная начальный импульс, зная, где именно располагаются препятствия, можно сказать, где окажется шарик через столько-то секунд, а где – чуть позже…

– Вселенная – не аппарат для игры в пинбол, Джокт. То, что ты сейчас пытаешься сделать, когда-то называлось поиском Бога…

– Все верно, но это говорит только о наших небольших возможностях в вычислении. Представь себе вычислительный модуль с бесконечными возможностями. Без лимита по быстродействию, с неограниченными ресурсами. Супермозг. Неужели такой прибор не смог бы рассчитать, какова траектория каждого космического тела? Каково будет его местонахождение в любой момент времени?

– Это все применимо к прямолинейному движению, если же взять звездолеты…

– Нет! В том-то и дело! Ни о каких звездолетах не может быть и речи! Только исходная модель пространства и то, из чего оно образовано! Кометные облака, звезды, планеты… Мы ведь довольно легко вычисляем траектории движения планет вокруг звезд! Сами звезды являются всего лишь частью более крупных конгломераций. Звездные острова, в свою очередь, наполняют Галактику и вращаются вокруг ее ядра. Галактики входят в скопления галактик, и так далее… Но изменения – только в том, что на порядок возрастает количественная величина. Качество, свойства, общая схема гравитационного взаимодействия… Это одно и то же!

– Нашли время, – недовольно буркнул Гаваец, – нас вот-вот поджарят к чертям, а вы решили раскрыть все тайны мироздания… Философы!

– Не поджарили еще? И то хорошо. А помечтать никогда не вредно. Продолжай, Джокт, по крайней мере, лучше вести разговор о Вселенной, чем о каких-то червях…

– Да нет, я так… – еще больше смутился Джокт, боясь признаться, как часто ему приходилось задумываться над великолепием и бесконечностью открытого пространства.

– Я серьезно! Друга своего не слушай, он, наверное, еще лицеистом возненавидел физику пространства…

– Спенсер, я только хотел сказать, что…

– Что ищешь Бога.

– Я не знаю, что это такое, но…

– Никто не знает.

На палубах инженерной станции возникло движение. Несколько автоматических модулей подступили вплотную к каждому из «Зигзагов», готовя истребители к прыжку.

– Если честно, я тоже не пойму, к чему такие разговоры именно сейчас? – К Гавайцу присоединился Барон.

– Вот, посмотри. Если эскадра сумеет пройти, Бессмертным, возможно, не сдержать натиска, а мы уже будем далеко-далеко… И получится все наоборот. Важный трофей, или что там, который нужно передать штабу ВКО, на десятки лет окажется потерянным для Солнечной.

– А если эскадра не пройдет? Видел, какую дуру закатили Бессмертные в приливную точку?

– Закупорили, я знаю…

– Не просто закупорили, а закрыли навсегда. Замуровали! Так что забудь про нее, там уже нет Прилива.

– А что вместо него?

Барон, собравшийся отвечать, запнулся, а Джокт изумился собственному вопросу, вырвавшемуся невольно и неосознанно.

Если перекрыть приливную точку, что случится? Внешнее проявление очевидно – Прилива не стало, теперь вместо него обычное пространство, проницаемое для любого материального тела, с любой траекторией движения. Никакого шрама на теле Вселенной, никаких аномалий. Приливы и раньше прекращали существование – стараниями флота, закрывавшего стратегически уязвимые направления телами огромного объема. Но вот если представить, что при этом исчез целый кубик пространства, пусть необычного, такого, где любой полет – двадцать одна минута с чем-то. Это же не уничтожение пространства, а только блокирование доступа!

– Спенсер! – Джокт в возбуждении обращался только к ведомому, но был уверен, что сейчас его с интересом слушают и остальные пилоты. – Помнишь, тот огромный аквариум, на Лунном Причале? Вернее, каскад аквариумов. Балу объяснял нам, как они между собой соединены, помнишь?

– Ты имеешь в виду, что если из одного аквариума забирают водяной куб и перекачивают в другой, то…

– Вот-вот! Что-то вроде! Вдруг существует какой-нибудь аналог закона Архимеда и для такого случая? – Джокт заволновался, ожидая в любую секунду приказа на старт, после которого его рассуждения потеряют любую значимость. – Посмотри! Диаметр астероида – треть Лунного… Объем…

– Ну что я тебе говорил?

Спенсер Янг Ли ликовал, невзирая ни на какие обстоятельства. Чувствовалось, что он по-особому гордится Джоктом.

– Да… Тяжелый случай. Парню с таким воображением – прямая дорога в отряд исследователей, – согласился Смоки, видимо, продолжая вести со Спенсером какой-то из давних разговоров. – Один раз этот парень уже нырнул в Серый Прилив. Хотя бы и на истребителе ДУГи. Второй раз ему будет не страшно.

– Нет, я не шучу. – Не поняв, о чем идет речь, Джокт продолжил развивать только что рожденную теорию. – Я просто хотел сказать, что астероид выпал из обычного пространства. Прямо здесь, на наших глазах, так? Вошел в Прилив и там пропал. А грависканеры ничего не заметили! Никакого искажения метрики, никаких гравитационных колебаний…

– Джокт, это всего лишь одна из многих загадок Прилива. Сейчас мы тоже, например, покинем этот сектор пространства. И будет к лучшему, если наш уход никто не заметит! – Барон, как всегда, продемонстрировал способность увязать любое размышление с той ситуацией, для которой оно пригодно.

Конечно же, он был прав. Но Джокт заупрямился.

– Барон! Мы до сих пор проходим сквозь Приливы, как в учебном коридоре, легко, непринужденно, как будто так и нужно… Но до конца никто так и не понял, почему это происходит? Я знаю, все пилоты думают об этом. И ты, и Спенсер, и… Но это не коридор! Это загадочная зона безвременья! Паутина с полыми нитями, опутавшая Вселенную! Корабли, что я встречал в Приливе, они-то откуда? Может быть, тот самый астероид, выпав из нашего, тут же оказался в другом пространстве, как раз рядом с «летучими голландцами», как мы их называем. Но только там эти звездолеты перестали быть призраками!

– Сильно загнул! Зря ты не попал в исследовательский отряд, – резюмировал Барон.

– Нет, про закон Архимеда я, может быть, погорячился. Вода – это вода, а Вселенная – это Вселенная… Но вот насчет астероида – и близко нет аналога с «черными дырами», где можно пропасть навсегда…

Джокт хотел добавить кое-что из ранних своих рассуждений, про связь «черных» и «белых» дыр. Отвлек его все тот же голос Спенсера.

– Ты понял?

– Да, размах у твоего друга… Флот бьется за каждый сектор, – продолжили прерванный диалог ведомые Джокта, – за каждую захудалую планетенку, возле которой вертятся квазаросодержащие астероиды, а тут – Вселенная! Призраки, переставшие быть призраками! Спенсер, тебе страшно не становится? Мы чуть-чуть не сожгли собственного лидера, когда он вздумал имитировать позорное бегство… Сейчас он делает какие-то намеки на «черные дыры»…

– Нужно будет просчитать, когда выйдем в долгий полет, – нет ли случайно на пути «черных дыр»? А в остальном – немножко фантазии никому не помешают. Я даже кое в чем готов согласиться с Джоктом…

– Согласиться?

– Именно. А еще я немножко завидую, остались считанные минуты до прыжка на орбиту, у меня уже шея от индапа болит, так все неопределенно, а лидер – отвлек! Даже умирать уже как-то не страшно…

Джокт почувствовал, как к горлу подкатил предательский комок. Его осмеяли! И кто? Спенсер! Который так упоенно когда-то рассказывал о величии пространства…

Когда обида достигла апогея, сработал индап. Джокт понял, что это не он невольно успокоил остальных пилотов, а совсем наоборот – они успокаивали его своими шутками. Кто как не он сам всего минуту назад вызывал Спенсера, Барона и Гавайца, чтобы не остаться одному перед волной накатывающего страха? Индап, конечно же, помог бы. Но это совсем другая помощь.

– Да ну вас к черту! – притворно-обиженным тоном сказал Джокт. – Проверяйте, проверяйте, где по курсу «черная дыра»… И имейте в виду – при любых обстоятельствах вы обязаны следовать за лидером! Считайте, что вам не повезло. И фантазии у меня оказалось больше, чем это допустимо для пилота истребителя. Понятно?

Барон удовлетворенно хмыкнул.

– Да, ком! – в два голоса откликнулись ведомые.

А Гаваец, перестав насвистывать веселую похоронку, добавил:

– А нам можно? Барон, давай попросим Джокта, чтобы он нас тоже прихватил…

– Зачем? – по цепочке откликнулся Барон.

– Ну сочиню что-нибудь вроде «воскрешение Камехамехи»!

Спенсер расхохотался первым. За ним – Джокт, потом уже Смоки с Бароном и Кейт – второй ведомый в тройке Барона.

Напряженность мгновенно исчезла. Даже режущие воздух гравилёты – и те перестали казаться опасными. Все штурмовики растворились среди зданий, уже наверняка достигнув точки штурма. Но приказ на вылет все еще не поступал…

– Вахта! Что там случилось? – вызвал Спенсер навигаторов станции.

– Точно не знаем, но, кажется, обнаружен чрезвычайно интересный бункер… Там, говорят, такая система обороны, что еле-еле прошли! Ангары с «Трепангами», парочка вот этих грибов-шампиньонов, под завязку набитых штурмовиками Бессмертных… В общем, корректировщики выдали один и тот же тактический расчет – в таком-то квартале есть место, которое и охраняет вся эта гвардия. Как только разведчики десанта сунулись – сразу же нарвались на бункер.

– Представляю, что там…

– Настоящая бойня! Если бы не дерзость разведотделения, вряд ли удалось бы пробиться даже «Шаркам»… Но что-то они нашли. Иначе не стали бы докладывать командору. Ого! Смотрите!

Джокт кинул взгляд вдаль, поверх плоских крыш, и изумился. Такого он еще не видел!

Вдали, на другой стороне города, вставал на дюзы линкор…

Огромный звездолет, чьи двигатели развивали невероятную тягу, поднимался из кратера, образованного при посадке. Струи плазмы, перекрученные гравитационной составляющей в жгуты, выбивались из кратера, скользя по спекшимся и спрессованным стенкам, словно по внутренней поверхности гигантской чаши. А после, вырываясь наружу и окутывая «Август», становились похожими на ослепительно-белые лепестки.

Для немедленного старта это был непозволительный расход активного вещества. Навигаторы, привыкшие оперировать величинами, обязательно имеющими длинный ряд нулей позади первых цифр, превратились в ювелиров. Грохот стоял такой, что включилась шумовая защита истребителей.

«Двести пятьдесят децибел у источника» – ожила система оповещения об опасности. Почти в два раза выше смертельного для человека уровня!

Словно встающий на ноги титан, линкор мог представлять опасность и для штурмовых групп, находящихся в пределах досягаемости работающих дюз.

– Зачем они это делают? – воскликнул кто-то со станции.

– Действительно, странно… – проговорил Джокт.

Гаваец, хоть и был наверняка изумлен не меньше других, в очередной раз вызвал своими словами улыбки.

– Ну вот. Уже улетать. А мы даже не успели сделать голофото… Запечатлеть себя на фоне этих домишек.

Строения дрожали от гула. Скоро, очень скоро от них не останется даже воспоминаний. Но что будет с десантом? Неужели все зря?

Джокт прикинул в уме, и получалось, что штурмовикам никак не успеть обратно. Линкор тем временем чуть отклонился от вертикальной оси. Свирепое пламя стартовых двигателей сметало теперь квартал за кварталом. Здания, привлекательные какой-то недоступной, нераспробованной красотой, валились друг на друга, будто кегли. Пятнадцатиэтажные, если использовать мерки земной архитектуры, с верхушками двадцатиметрового диаметра, они казались набором изящных бокалов, из-под которых одним движением выдернули скатерть… Строения валились одно за другим, теряя очертания и превращаясь в бесформенные груды. Тем не менее их тонкие основания оказались на удивление прочными. Если бы это было не так, «Августу» хватило одного стартового импульса, чтобы развалить весь город. Но они выдерживали! Выдерживали запредельную вибрацию, энергию стартовой волны, вес рушащихся на них соседних зданий! Действительно, жаль, никто не сделал голофото…

Все равно позже, когда линкор, зависший в сотне метров над поверхностью, чуть приблизился к площади, стало понятно – городу не выстоять.

На связь вышел командор и выдал вообще невероятную новость.

Оказалось, своим маневром линкор уничтожил все атакующие силы Бессмертных, направленные на удержание десанта. А сами штурмовики КС умудрились проникнуть в глубокий бункер, и опасность им не грозила. Пока не грозила…

Внутри подземного лабиринта десант обнаружил запасной пункт управления сдерживающими полями звезды-гиганта!

– Ого! Вот это новость дня! – высказался Спенсер. – Только я не понимаю, как удалось им определить, что та штука – именно пункт управления, вдобавок – именно запасной? И что нам это дает?

Восторженные утверждения командора выглядели на самом деле странно. Специалисты технических служб Солнечной месяцами ломали головы, как использовать те или иные трофейные механизмы врага? Причем речь не шла о принципах действия или же о молекулярной структуре составляющих моноблоков. Хотя бы способы управления! Ведь там, где человек мог использовать кнопки или сенсоры, Бессмертные применяли чувствительные слои, осуществляя воздействие регулируемым давлением туловища на традиционно-веретенообразную поверхность. Естественно, сам оператор находился внутри такого веретена, словно в коконе.

Лишенные конечностей и всяких псевдоподий, вопреки предположениям о существовании уникальных особей, способных вытягивать из туловища какое-то подобие отростков, Бессмертные вынуждены применять всю поверхность тела. И делали это мастерски!

Джокт вспомнил, как в период обучения, на занятиях по инобиологии, курсантам продемонстрировали в замедленном темпе динамику работы пилота-Бессмертного. Каждый сегмент тела червя контактировал с соответствующей зоной управления, находящейся на внутренней поверхности кокона. Но одного контакта было явно недостаточно. Та же «Кнопка», основной истребитель врага, не могла иметь примитивное управление с помощью всего двадцати двух команд – по числу сегментов тела пилота. Как и «Зигзаг», это был высокотехнологичный многофункциональный звездолет. Пилот «Зигзага» мог подать в полете свыше сотни основных команд, но и это – только основы управления. Работа джойстика, с помощью которого можно изменить направление движения, заключалась в попеременном переключении около тысячи микроконтактеров. Чем больше их число – тем выше чувствительность истребителя.

Педаль ускорения и тангажа, управление заслонками, активаторы различных режимов навигационной панели… Если учесть все, то общее количество управляющих команд превышало десятки тысяч. Естественно, пилот «Зигзага» не задумывался над всем этим, когда управлял истребителем.

В принципе пилоты-Бессмертные действовали точно так же. Регулируя силу нажатия каждого сегмента, они могли подать на одну и ту же зону управления огромное множество команд. А весь командный кокон представлял собой единое устройство невероятной сложности.

Как же возможно разобраться за короткий промежуток времени с управлением сдерживающими полями звезды-охранника? Разобраться, освоить и, в конце концов, применить? Вдобавок – сделали это не инженеры, съевшие по своре собак на изучении инопланетной техники, а солдаты штурмовых рот, чья задача – уничтожать живую силу противника вместе со всякой техникой, а особенность модификаций тела и сознания заключается не в чрезвычайном ускорении мыслительной деятельности и способностей к прозрениям, а в возможности выдерживать огромные нагрузки и иметь нечеловеческую реакцию… Как же?

– Послушайте, а не долбанули Бессмертные по линкору каким-нибудь новым оружием? – Фантазия Джокта оказалась щедра на догадки. – И теперь все на «Августе», включая командора, просто выдают желаемое за действительное, находясь на самом деле в плену иллюзий? Только иллюзии на этот раз не визуальные, а… ментальные, что ли?

– Все может быть, – философски ответил Барон.

Еще короче выразился Гаваец:

– Поживем – увидим.

Остальные пилоты промолчали, обдумывая догадку Джокта.

– Спенсер! – вызвал Джокт. – Помнишь, при посадке…

– Помню. Кино нам показали что надо!

– Если теперь такое же кино крутится в голове командора? Как ты думаешь? И зачем они выжгли город? Зачем вообще выползли из своей посадочной воронки? Это раз! И два – разве могут штурмовики так быстро сориентироваться – что за аппарат они нашли и как им…

– Принято, ком. А теперь чуть-чуть помолчи, – оборвал его Спенсер.

Джокт осекся, услышав такое от Спенсера. Было похоже, ведомого на самом деле встревожила догадка лидера. И странное сочетание согласия и грубости – всего лишь крайняя необходимость. Джокт это понял и подавил обиду.

– Станция! – Голос Спенсера прозвучал властно, будто не командор Буран, а он, Спенсер, осуществлял здесь управление операцией. – Вы можете пробить экстренный канал связи с «Августом»? У нас – только возможность отзываться на запросы…

– Мы все можем! – многообещающе ответил новый голос, до сих пор ни разу не прозвучавший на навигационном посту инженерного звездолета. – Я – полковник Далус, старший инженерной группы… Догадку вашего лидера слышал. Какие имеете предложения?

Линкор поднялся выше, будто нарочно подставляясь под летящие со всех сторон ракеты ПВО. Еще немного, и в зоне досягаемости работы его дюз окажется площадь с двумя кораблями. Но в том-то и дело, что никаких ракет сейчас не было!

Пока что угол отклонения «Августа» от вертикальной оси оставался прежним. Но изменить его и даже зависнуть над площадью – дело одной секунды, одного корректирующего импульса… Джокт услышал, как командир инженерного персонала станции отдал короткий приказ.

– Приготовиться к постановке щита! Мощность – двести тридцать процентов… – потом уже, обращаясь к пилотам истребителей: – Остается только надеяться, что эта догадка…

Но Спенсер прервал и его.

– Спросите командора о чем-нибудь… Задайте вопрос кодом.

Конечно же! Как он сам не додумался?

Джокт закусил губу.

Красный код, желтый код, почему бы не попробовать? Спенсер продолжал:

– На станции есть кто-нибудь, кто лично знаком с командором Бураном?

– Я его сам хорошо знаю… Понял! Готовлю канал.

Коммуникатор Джокта издал царапающий перепонки звук, на секунду наступила глухота. Канал был выставлен.

– Командор! Вызывает станция, полковник Далус!

– В чем дело, полковник? Вы заблокировали все каналы…

– Оранжевый! Понимаете меня? Оранжевый!

Любой пилот Солнечной знал, что означает этот цвет. Код опасности, при которой любой подчиненный вправе оспорить приказ командира. Но это было чрезвычайно редкое явление – заявить об оранжевом коде. Редкое и с далеко идущими последствиями для запрашивающего, потому что после выхода из боя должно последовать официальное разбирательство.

Оранжевый – тонкая грань между необходимостью – с одной стороны, а также недоверием и неповиновением – с другой.

Знания Джокта об использовании оранжевого кода были чисто теоретические, все, что запомнилось – это то, что кто-то ошибался, бывало, поверив, что настало время оранжевого кода.

Командор молчал.

– Полковник! Контроль сознания может оказаться на порядок выше, чем мы думаем! – вставил реплику в это молчание Спенсер, тем самым невольно присоединяясь к военному инженеру в требовании оранжевого кода. – И мы не знаем, каковы возможности Бессмертных…

– Появился шанс узнать, – коротко ответили со станции.

– Командор?

Пошла третья секунда. Джокт будто наяву увидел, как ладонь офицера накрыла сенсор запуска генераторов гравитации. Выставить щит – это далеко не все возможности станции. Еще, например, вполне без проблем можно использовать сразу весь запас активного вещества для обоюдного уничтожения – и станции, и транспорта, и линкора с городом в придачу. Четвертая секунда. Еще миг, и…

– Наверное, я понял. – Ответ командора сливается с общим выдохом облегчения. – Добро! Оранжевый. В чем у вас проблемы?

– Они могут знать все, что знает командор! – скороговоркой застрочил Спенсер.

Это покер! Может быть, блеф, а может, на самом деле фул-хаус или роял… Согласие командора еще ничего не означало, думал Джокт. Командор Буран не может не понимать, что вовсе не из-за пустяка сработали передатчики станции и не праздное любопытство гложет полковника… Но если здесь – ловушка Бессмертных, то это неудивительно. Человеческая мысль недалеко продвинулась в технологиях управления сознанием по сравнению с врагом. А вот Бессмертные… С их кодировкой в лучах смерти, например…

– Прошу ответить на три вопроса, командор. И быть искренним.

– Спрашивай, Далус!

Или же Джокту почудилось, или на самом деле в голосе командора прорезалась какая-то издевка.

– Первое, помните ли вы мою дату рождения? Ожидание ответа – десять секунд.

– Если он ответит, – прошел по индивидуальному каналу шепот Спенсера, – дело труба! Надо убираться…

Простейший, на первый взгляд, вопрос скрывал в себе ловушку. Запоминание подобных мелочей (особенно, если командор Буран с полковником Далусом не были закадычными друзьями) явно не входило в число самых необходимых вещей, которые должен помнить командующий линкором. Но вот в памяти, возможно, они когда-то и отложились, недаром же полковник задал такой вопрос! Отложились – на самую дальнюю полку сознания.

Если сознание под контролем, значит, поисковая система, или что там, перетряхнет все закоулки мозга, все цепочки нейронов, и ответ будет найден.

– Не помню. Кажется, летом…

– Второй, – не обсуждая полученный ответ, продолжил Далус. – Общий объем стратегических запасов квазаров Солнечной по состоянию на начало года?

Вопрос на грани предательства. Джокт напрягся.

– Что-то не то, – опять прошептал Спенсер, – если командор ответит…

– А он может знать ответ? – так же шепотом, как будто их могли услышать на линкоре, поинтересовался Джокт.

– Не знаю. Мало ли?

– Пошел к черту, Далус! Ты сам – под оранжевым кодом! Давай лучше поинтересуйся, каково общее количество кораблей Большого флота Солнечной? С раскладкой по пунктам базирования! Порадуй своих новых хозяев!

Линкор угрожающе качнулся, будто колокол, из-под обода которого торчит огненное било.

– Пять секунд. – Далус оставался бесстрастен.

– Хорошо… Но даже если бы знал – не ответил!

– А ведь как-то отвечали на этот же вопрос! На одной чудной вечеринке в «Савое». Не помните?

– Я, кроме входа в эту самую «Савою», ничего не помню… – пробурчал командор, видимо, не желая распространяться о прочих подробностях той вечеринки.

– Две секунды! Приготовить канал связи с командором Бранчем!

– Ладно, потом сочтемся, – многообещающе сказал командор. – А запасов ровно столько, чтобы забрать с собой и Землю, и Солнце, и даже остальные планеты.

– Вы кое-что забыли добавить.

– И всех хайменов тоже! Рад, что вы запомнили, о чем мы тогда говорили!

– Третий… Что было раньше – яйцо или курица?

– Ага! – тут же отозвался Спенсер. – Проверка на вложенный интеллект! Хитрит технарь…

– Раньше все было, и яйцо, и курица, – снова проворчал командор, – а теперь синтетическая жратва и эргеры… А твой день рождения – 22 июня. День солнцестояния… У нас еще возник заумный спор… По поводу атавистических яйцекладов у живородящих, потому и запомнил. А теперь, когда проверка, я надеюсь, закончена, хочу указать на некоторые ошибки. – Командор брал реванш за те вольности, что вынужден был стерпеть от офицера – техника инженерной станции. – Первое, если бы полный перехват сознания оказался возможен, я бы смел вас с площади, как только вы затребовали оранжевый код. А потом поднял линкор на орбиту и продолжил свое черное дело… Второе, для любых мыслящих существ цепочки ассоциаций – это первый шаг в развитии памяти и сознания. Снег – холодно – огонь – шкура – строить жилище. Банан – высоко – палка – бросить. И так далее. Значит, практически на все вопросы можно найти более или менее удачные ответы. Третье… – командор чуть помедлил, – … все это ерунда. Не понимаю, как такое могло прийти вам в голову? Мы бы давно проиграли всю эту войну. Мониторы не подкрались бы час назад к строю вражеских линкоров, десантники просто-напросто перестреляли бы друг друга еще при заходе на посадку. И не достигли, само собой, того места, где скрываются настоящие сокровища, и ваш вымышленный бог из машины тут ни при чем. Вот так.

– Не согласен! Мы интересуем Бессмертных точно так же, как и они – нас. Перебить всю нашу группу можно и без управления сознанием. Если вы не забыли, сегодня мы играем на чужой территории. А вот получить ценную информацию о положении дел в Солнечной и на форпостах… Тоже ведь – настоящее сокровище. Что касается наших подозрений… Вы покинули место, удобное для отражения атак. Вы уничтожили пути к отступлению для десанта… Ну так это казалось со стороны… Ваш линкор находится в нестабильном положении…

Голос инженера возрастал, и неожиданно Джокт понял, что полковник Далус не избавился до конца от подозрений. Мало того! Он практически убедил всех остальных, что дело тут нечисто…

– Вахте! Пробить канал связи с «Июнем»! – отдал он неожиданное распоряжение. – Транспорту, приготовиться к старту!

Из-за запутанной ситуации, в которую вогнали друг друга полковник с командором, сейчас можно было наделать множество ошибок.

Взлет транспорта, например, как мера предосторожности, себя не оправдывала и вообще была лишена смысла. Без штурмовиков транспорт представлял собой наименее ценную боевую единицу из всей группы. Ноль без палочки. Но если все подозрения – глупость, с уходом транспорта все штурмовики обречены!

– Черт! Далус! Ты с ума сошел? Я поднял линкор, чтобы принять весь возможный удар на себя! У нас выбито до двадцати процентов защиты! Мы расходуем энергию, как Ниагара – воду! И все – чтобы прикрыть штурмовую пехоту, облегчить их задачу! Если можешь – иди сюда и проверь сам!

– Я не могу. И если даже ошибаюсь, то буду только рад такому обстоятельству, но…

– Я могу! – неожиданно для себя самого выкрикнул Джокт.

– И ты туда же? – поинтересовался Гаваец.

– Да, я хочу подойти к месту входа в бункер и даже спуститься вниз, если разрешите…

Полковник замолчал. Вместо него заговорил командор.

– Что ж… Вам так и так стартовать в атмосфере… Подкинь его, Далус, к отмеченному кварталу. Пусть сходит и убедится сам. Заодно и я узнаю – все ли внизу так замечательно, как доложила штурмовая группа. Я ведь сам, честно говоря, не все понимаю до конца, – неожиданно признался командор. – И начинаю становиться подозрительным. Видимо, Далус, вы заразили меня этой подозрительностью! Пока пилот будет путешествовать, мы вместе обсудим, что за вопросы придется ему задавать, когда он… Извини, Джокт, сам напросился… Но только контактный метод воздействия на сознание существует на самом деле, в это я верю. Мы сами его применяем. Так что у тебя примерно полчаса до выхода на связь. Долгий спуск, как доложили штурмовики.

– А как же остальная группа кораблей? – Теперь и Барон решил внести свою лепту, чтобы упорядочить возникший хаос. – Пока Джокт будет перемещаться туда – сюда, пока мы выясним – можно ли кому-то доверять? И если да, то кому? А к этому времени флота не станет. У них несколько минут до боя…

– Боя не будет. – Командор нехотя выложил еще одну новость дня. – И это тоже мне представляется невероятным… Штурмовики контролируют звезду. Флот Бессмертных вышел на связь…

Наверное, даже потеря Лиин и встречи с «летучими голландцами» оказались для Джокта меньшим потрясением, чем эта новость. Сердце толкнуло кровь и остановилось. Во рту мгновенно пересохло, зрачки расширились, инъектор индапа сработал дважды.

Если не только что, то буквально минуту назад каждый из пилотов думал о неизбежности смерти и ее некоторых разновидностях. Экипажи, участвующие в безнадежном сражении, погибли бы очень и очень быстро. Шестерка истребителей и один из крейсеров – на пару недель позже… И вдруг усталый голос командора, возвестивший о том, что на сегодня гибель отменяется. А что будет завтра – еще неизвестно. Так же как неизвестно, почему Бессмертные, избегавшие всяческих контактов с человечеством, за исключением огневого контакта, вдруг решили выйти на связь. Опасались за планету? Но прихлопнуть землян теми силами, которыми Бессмертные теперь располагали, плевое дело, они могли бы не дожидаться, пока десант подберется к таинственному бункеру. Шарахнули бы чем-нибудь помощнее, и нет никакой проблемы!

– А разве это… – ледяным голосом потянул Барон.

– Все! Больше ничего не скажу! Полковник Далус! Давайте канал связи с орбитой, думаю, сейчас это получится… Понимаю, что не верится, я сам уже не знаю, чему верить…

– Принято, ком!

Долго ждать не пришлось. Как бы то ни было и что бы ни нашли штурмовики, Бессмертные сняли блокаду эфира. Наверное, операторы связи только и ждали такой команды. По перепонкам снова будто протерли шершавой бумагой, но теперь Джокту было уже не до неприятных ощущений.