Текст книги "Грехи прошлого"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

– Да, пожалуй, – признал её правоту сыщик.

– К тому же, Филя говорил о том, что спал с ней, – напомнила верная боевая подруга.

– И все же в отсутствии её снимков есть какая-то тайна, – задумчиво проговорил Леня.

– Может быть, она страшна, как черт? – предположил его друг.

– Да ведь и фотки страшных авторесс публикуют. И Фил не упоминал, что Астралова уродина. Десять лет назад ему было 18 лет, вряд ли студент Суриковского тяготеет к страшилам. К тому же, в те времена трахали её многие.

– Значит, её снимки не публиковали ради придания ей большей загадочности. А в целом госпожа Астралова была человеком, не обремененном нравственностью не только в частной жизни, но и в своем отношении к творчеству, – резюмировал Виталий.

– Еще один аспект, над которым стоит задуматься – почему у Астраловой есть личный имиджмейкер? Она кто? Кинозвезда, поп-певица? Нет, всего лишь писательница, то есть, её внешность не является её профессиональным инструментом. Многие пишущие дамы и на обложках своих книг, и по телевизору выглядят типичной "теткой с химией" и не имеют даже приличного парикмахера, не говоря уж об имиджмейкере. Я всегда смотрю на фотографию писательницы, а если она страшнее атомной войны, не куплю её книгу – заранее знаю, что эта авторесса с большими комплексами, но её героиня – писаная красавица. Не может некрасивая женщина понять психологию красивой, вы уж поверьте мне, ребята, я в этом деле большой спец! Наивные бредни такой писательницы меня совсем не прельщают. К тому же, говоря словами моего психиатра, у неё отсутствует критическое отношение к себе – авторесса не сознает, что с её внешностью и взглядом сексуально неудовлетворенной женщины лучше бы не публиковать своих фоток и не лезть в телеящик, а то своим фейсом она лишь отпугивает потенциальных читателей. В продолжение темы возникает интересный вопрос: почему Астралова имеет личного имиджмейкера, но при этом нигде нет её снимков, она ни разу не выступала по ящику, не устраивала презентаций и вообще не появлялась на публике?

– Так может быть, Астралова – мужчина? – пошутил Виталий.

– Ее имидж – обман, – добавил его друг и коллега.

– Интуичу, что мы недалеко от истины, – согласилась с сыщиками верная боевая подруга. – Астралова, на мой взгляд, – дутая фигура, вся насквозь лживая и фальшивая, все в ней ненастоящее. Не могу объяснить, почему у меня такое мнение, но я в этом стохреново убеждена. Женская интуиция – это по своей сути подозрительность. – Любительница острого словца не могла отказать себе в удовольствии снова блеснуть эрудицией. – В отношении образа звездной писательницы Астраловой мне хочется вскричать словами Станиславского: "Не верю!" или, как говорили древние латиняне: "Incredulus odi17" Женское чутье особого рода – мы умеем подмечать то, что неприятно другим.

Оба сыщика, будучи профессионалами с большим стажем, тем не менее, высоко ценили верную боевую подругу за ум и аналитические способности. К тому же, им было известно, что Алла неплохо разбирается в психологии и очень редко ошибается в оценке людей. И хотя её построения почти не подкреплены фактами, отмахнуться от них, мол, это всего лишь твои домыслы и бабье злопыхательство, а где фактура? – ни тот, ни другой не собирались.

– Судя по тому, что рассказал Фил, раньше никаких талантов у дамочки не наблюдалось, – продолжала она. – Допускаю, что в ней вдруг проснулась писательница, однако пруд пруди талантливых авторов, которых не печатают. Никто не берется рекламировать любого писателя, даже очень способного. Кто-то пожелал сделать Астралову знаменитой и решился вложить деньги в её раскрутку, и именно этот человек может оказаться главным кукловодом, дергающим за ниточки. Скорее всего, они заключили деловое соглашение, а став звездой, писательница решила, что ей все позволено, и наплевала на контракт со спонсором.

– А тот с ней расправился, – довел идею напарницы до логического завершения Виталий.

– Возможен и такой вариант: Астралова сочла, что уже достаточно знаменита, дальнейшая популярность будет расти по инерции, а ей можно выйти из придуманного образа затворницы и чудачки. А даже если об этом узнают, и "желтая" пресса начнет полоскать её грязное белье, уже не страшно – чем больше скандалов, тем звезда популярнее. На западе именно так и есть самые эпатажные звезды не сходят со страниц газет-журналов и знамениты не столько своими творческими достижениями, сколько эксцентричными выходками. Суперзвезда Мадонна – тому яркий пример, ведь певичка со слабеньким голоском, таких до хера и более, однако известна на весь мир. Как только слава ослабевает, Мадонна тут же выкидывает очередной фортель, и её имя опять на слуху. Соответственно популярности растет и продажа пластинок. То же самое и с писателями. Быть может, Астралова решила плюнуть на свой имидж и вести прежний разгульный образ жизни. Однако тот, кто вложил немалый капитал в рекламу и создание её образа, не пришел от этого в восторг. Ведь по сути, в её романах нет ничего, за что Астралову можно было бы назвать "великой русской писательницей", как её постоянно именуют. Такое мнение создано искусственно и теперь его повторяют автоматически. Причем, журналистам, по-видимому, до сих пор платят, чтобы они её восхваляли, а не хаяли. Насколько я знаю, ни один журналюга никогда ни о ком не скажет доброго слова, пока ему за это не заплатят. Обругать – запросто и бесплатно, а за похвалу изволь отслюнить. Значит, до сих пор спонсор отстегивает денежку за поддержание славы Астраловой на должном уровне. Это влияет на читателей, и они покупают её книги, веря, что раз автора так высоко превозносят, это и в самом деле шедевр. Нравится – не нравится, это уже явления второго порядка. Однако если бы книги Астраловой проанализировал беспристрастный профессионал, а не оплаченный критик, то вскричал бы, как тот мальчик из сказки Андерсена: "А король-то голый!" Ведь фраза знаменитого сказочника просто гениальна. Общественное мнение – это прибежище тех, кто не имеет собственного, – порадовала она друзей очередным перлом. – Если все дудят в одну дуду, то индивидуум тоже присоединяется. Так уж в нашей стране издавна заведено. Да и в других странах реклама и общественное мнение играют громадную роль – любого можно и вознести, и опустить.

– Следовательно, спонсору Астраловой было невыгодно, если бы она вышла из образа, – продолжил сыщик.

– Само собой. Во-первых, бабок жалко. Раскручивал-раскручивал, а искусственно созданная звезда вдруг возомнила невесть что, приписала все заслуги себе и самоуверенно послала спонсора на три буквы, мол, я знаменита и могу позволить себе все, что захочу! С его стороны могли быть и естественные человеческие чувства – злоба, обида, возмущение черной неблагодарностью. Иди же прагматические соображения: спонсор боялся, что столь тщательно создаваемый образ вмиг рассыплется, а читатели почувствуют себя обманутыми – они верили, что Астралова особенная, возвышенная, "неземная", а оказывается, это банальная шлюха, нарядившаяся в монашку и оригиналку.

– Да, это могло сильно подорвать имидж знаменитости и сказаться на её популярности, – согласился Виталий. – Все отечественные звезды пытаются предстать перед почитателями в положительном свете – и семья у них замечательная, и мужья-жены любящие, и дети чудесные, да и сами звезды человечные, умные, добрые. А на самом деле это истеричные, самовлюбленные эгоисты. Мне приходилось вести немало дел в этой среде – скорпионы в банке по сравнению с этими хищниками просто дети малые. И если бы наши звезды предстали перед публикой в истинном свете, без прикрас, люди бы плевались, а популярность, соответственно резко пошла на спад.

– Ты прав, напарник. Эпатажность и стервозность симпатией наших сограждан не пользуется, а потому звезды изображают из себя очень положительных. Я животики надрываю от хохота, когда какая-нибудь поп-певичка, скромно потупив глазки, повествует, какая она примерная супруга и хорошая кулинарка, какие изысканные кушанья готовит любимому мужу, детям, многочисленным друзьям и частым гостям, какая домовитая хозяйка и любящая мать, а потом с грустным вздохом признается, что, к сожалению, времени на все это у неё почти нет, потому что как раз сейчас она работает над очередным альбомом, и тут же называет его, дабы обеспечиться рекламой. Причем, все говорят примерно одно и то же – просто смех на лужайке! А читатели верят, какая она вся из себя замечательная. Я знаю многих женщин, которые терпеть не могут стряпать, но наши звезды все как на подбор обожают торчать на кухне. Так что этот шаблон уже отработан, и если бы выяснилось, что Астралова дурачила своих читателей, вряд ли её книги стали бы столь успешно раскупаться. Все упирается в деньги.

– Значит, нужно покопать в этом направлении – кто спонсировал её рекламную кампанию.

– Да, теперь и я склоняюсь к этому мнению. Поначалу мне казалось, что спонсору невыгодно убивать творение рук своих, но теперь я передумала. Если Астралова стала неконтролируемой, то возник риск лишиться доходов от её книг. Даже если убить авторессу, книги-то останутся.

Со временем Эдуард Леонидович Нечаев научился грамотно общаться и со звездами. Но с этими нужно держать ухо востро. Среди них есть очень недоверчивые, которые лишь иронично ухмыляются на его обещания златых гор их уже не раз обманывали в других издательствах. У них есть деньги, чтобы нанять частных детективов и раскопать сведения о реальных тиражах и доходах издательства. Бывали случаи, когда известный писатель, представив ему полную финансовую выкладку, говорил: "Этими документами заинтересуется налоговая инспекция и заставит вас выплатить все налоги до копеечки".

Платить авторам все, что положено, Нечаев не желал из принципа. Во-первых, деньги лишними не бывают, сэкономленные средства ему самому пригодятся для развития производства, а во-вторых, если одному писателю выдавать хорошие гонорары, взбунтуются остальные. Хотя это и коммерческая тайна, но все же слухи о том, кто сколько получает, ходят, как ни скрывай. Звездный писатель получает гонорар в зависимости от тиража своих книг, значит, для того, чтобы выдать ему положенную сумму, придется засветить реальный тираж. Ни один издатель в здравом уме на это не пойдет. Дело даже не в авторском гонораре – по сути, это мизер по отношению к прочим вложениям, – а в том, что сведения о фактических тиражах могут стать известны налоговым органам, а это уже серьезно. Прецеденты, когда на известное издательство крупно наехала налоговая, уже были. После выплаты всех положенных налогов вкупе с набежавшими за многие годы солидными пенями от тех издательств остались лишь жалкие воспоминания. Звездные авторы ушлые, предприимчивые и зубастые, их с наскока не возьмешь, многие сумели обзавестись высокопоставленными покровителями, почитателями их творчества. Если задеть их интересы, защитники найдутся.

Со склочными писателями Нечаев старался не связываться – сегодня они союзники, а завтра непримиримые враги, и автор в любой момент может настучать в налоговую. С районными налоговиками Эдуард Леонидович давно нашел общий язык, и они, получив очередной конверт с оговоренной суммой, закрывали на все глаза, но ведь у них есть вышестоящее начальство. Сверху прикажут – и издательство хорошенько потрясут. Нет такой двойной бухгалтерии, которую невозможно проверить, если за дело берутся профессионалы.

И все же Нечаев из присущего ему тщеславия не отказывался от сотрудничества со знаменитостями. У крупных издателей существуют неписаные правила – не переманивать авторов друг у друга, – и тем не менее, все пренебрегают этикой и, если есть возможность, с удовольствием подставят ножку конкуренту. А некоторые считают чуть ли не делом чести отплатить сторицей, если другое издательство нанесло некий урон, – вы переманили нашего автора, а мы за это уговорим ваших квалифицированных редакторов перейти в наше издательство, посулив им больший оклад и лучшие условия, впредь закаетесь заглядываться на наших звезд.

Что ж делать, в любом бизнесе царят законы джунглей, выживает сильнейший, зубастый, с хищническими повадками. Нечаев тоже считал себя хищником. Иногда полезно показать острые клыки – уважать будут больше и впредь трижды подумают, стоит ли с ним связываться.

– Само по себе убийство могло быть своеобразной рекламной акцией, выдвинул новую версию Леонид.

– Запросто. С позиции нормального человека убийство с целью поднять популярность расценивается как дикость, а там, где царит власть денег, один закон: целесообразно лишь то, что приносит ещё большие барыши, а моралью дельцы свою совесть не обременяют.

– Значит, опять упираемся в спонсора, – резюмировал Виталий.

– Или в издателя, – внес свою лепту его друг.

– Он тоже мог приложить свою руку, – согласилась верная боевая подруга. – Это, скорее всего, разные люди. Обычно издательства не занимаются крутой раскруткой. Кое-какую рекламную кампанию они осуществляют, но в отношении уже состоявшихся авторов – если писатель нравится публике, то его начинают рекламировать. А ведь Астралова взлетела с нуля – ещё не вышла ни единая книга, а уже почти в каждой газете её восхваляли, и к выходу первых романов писательница уже стала популярной.

– Нас никто к издательским делам и близко не подпустит.

– Вы сыщики или кто? – Алла в точности воспроизвела интонации своего напарника, и Виталий с Леонидом рассмеялись. – Денег не жалейте, – я спонсор щедрый, – всех подкупайте, привлеките с десяток хороших профессионалов, пусть активно роют и непременно добудут факты. Как говорил один умный человек: "Нет неподкупных людей. Все дело только в размере предложенной суммы". Если знаешь, с чем пришел, то знаешь и с чем уйдешь. За сотку деревянных никто и рта не раскроет, а за несколько сотен баксов запросто. Единственный случай, когда порядочный человек берет взятку, когда предоставляется случай, – в очередной раз блеснула броской фразой любительница покрасоваться. – Сотрудники издательств зарабатывают мало, так что зеленые бумажки лишними не будут. Они ж не в КГБ работают, клятвы хранить государственную тайну не давали. В издательском процессе участвуют очень многие люди, если поговорить с каждым, непременно найдутся зацепки.

Оба сыщика заметно оживились – дело обещало быть интересным. Не только Виталий, но и Леонид скучал в своем детективном агентстве без настоящей работы, и вот, наконец, они вновь заняты настоящим расследованием.

В определенных ситуациях Эдуард Леонидович Нечаев был жестким и беспощадным бизнесменом, а в чем-то был мягок и порой чересчур деликатен и совестлив. Своих авторов он любил, все им прощал, во всем потакал, лишь бы они ощущали себя в "Кондоре" психологически комфортно и бесперебойно творили. Если кто-то из его подопечных заболевал или у него были какие-либо проблемы, Эдуард Леонидович всегда бескорыстно помогал. Он был бережлив и прагматичен, на себя и семью тратил немного, стараясь побольше пустить в дело, но если человеку плохо, – не скупился. Сам будучи тяжело больным человеком, он искренне сострадал, когда человек серьезно болеет.

В свои немалые годы Эдуард Нечаев оставался немного романтиком. Издательский коллектив и своих авторов он представлял одной большой, дружной семьей, а себя – патриархом, которого все почитают, ценят, уважают и любят. Эти идеалистические представления не мешали ему делать свое дело и проводить жесткую политику. Эдуард Леонидович, сам того не сознавая, выстроил для себя систему моральных алиби, оправдывающих все его действия, и теперь его душа была спокойна.

У него уже не сворачивало скулы от напыщенного повествования некоторых авторов. Сказки бессмертны, их любят все наши соотечественники, не только женщины, но и мужчины. Пусть эти сказки именуются романами, – какая разница! Читателям это нравится, так пусть читают, а самое главное покупают книги, даже если, клюнув на броскую, многообещающую аннотацию, потом будут плеваться. Книготорговый бизнес – тоже бизнес, не обманешь – не продашь. Хотя клиентов по привычке называют читателями, на самом деле подразумевается, что они – покупатели. Самое важное для издателя увеличить число покупателей, а будут ли они читать книгу или она после ознакомления с несколькими страницами окажется в ближайшей урне, – не суть важно. Сейчас мало кто любовно собирает домашнюю библиотеку только из книг хороших авторов. Дешевые издания в мягкой обложке выбросить не жалко, если пришлось не по душе. Но ведь многим нравится то, что сейчас издается.

И пусть невостребованные авторы злятся и гневно обрушиваются на издателей, мол, заполонили рынок бульварным чтивом, прививаете россиянам дурной вкус, печатаете этот ширпотреб, а меня, талантливого, почему-то не издаете! – Нечаева этот аспект уже не волновал. Как говорится, собака лает – караван идет.

Никто не заставляет людей покупать плохие книги – сами выбирают, что им читать. Раз они предпочитают легкое чтиво серьезному, значит, нужно уважать их выбор.

В общем-то, это закономерно. Жизнь сейчас у подавляющего большинства россиян очень и очень нелегкая, безрадостная, а в обозримом будущем никаких позитивных перемен не предвидится, так пусть хотя бы в книгах прочтут про чужие успехи, красивую любовь и романтические отношения. Всем хочется красивых сказок, а женщинам – в особенности. Сказка про Золушку, которую полюбил прекрасный принц, бессмертна. Так почему бы не дать женщине возможность помечтать, унестись от серости реального бытия в мир грез и фантазий?..

Сейчас можно было бы уже почивать на лаврах – "Кондор" стал одним из наиболее крупных издательств и обладает огромным потенциалом, – но успокаиваться Нечаеву не хотелось. Пусть он уже один из лучших, но пока ещё не самый лучший. А вот когда станет лидером, тогда и можно немного расслабиться.

– Фила тоже хорошенько тряхните, – посоветовала Алла. – Гнилой парнишка. Он трусоват, если взять его в оборот, сразу расколется до жопы.

– С ним без проблем, – заверил Виталий.

– Кстати, именно он мог быть утешителем Астраловой, к которому она бегала на свиданки под предлогом одиночных прогулок.

– А что? Мысль интересная, – одобрил напарник.

– Знаете, что навело меня на это предположение? То, как легко согласилась Астралова на встречу. Якобы они с Филиппом десять лет не виделись, раньше паренек явно состоял при ней альфонсом, так что доброй памяти о себе не оставил, и вдруг после долгой разлуки он звонит, и экс-любовница тут же соглашается на встречу, причем, в столь ответственный день – ведь предстояла презентация, первая за эти пять лет. Кто он и кто она? Филя – не пойми кто, перебивается случайными заработками, малюет портреты богатых дам и попутно доит их, а Астралова – звезда отечественной беллетристики. На его появление после длительного перерыва она могла бы сказать: "Кто-кто? Филипп Суворов? Знать не знаю такого. Говоришь, мы были знакомы десять лет назад? О, как давно... Все уже в далеком прошлом, дружок. Все мы когда-то грешили, но уже запамятовали о прошлых грехах. Забудь мой телефон и меня тоже. Фантом из прошлого мне не нужен". Однако все было не так, значит, к Филе она неровно дышала. Вполне возможно, в последние годы они были любовниками. Писательница большую часть времени сидела дома, завести сердечного друга проблемно – где его сыскать-то? И вот к уставшей от своего затворничества дамочке явился фантом из прошлого в лице Филиппа. Парнишка смазлив, умеет обрабатывать богатых баб, а Астралова стала состоятельной. Вот он и подкатился к ней с нежностями, мол, ах, как я тебя раньше любил и до сих пор не забыл, давай перенесем наше с тобой прошлое в настоящее и снова будем нежно любить друг друга. И создали они из матраца алтарь любви, – поехидничала верная боевая подруга. – В любом деле, в том числе, и в сексе, есть свои профи и профаны. Первые получают за свой труд вознаграждение, а для вторых – это обязанность или хобби. По собственному опыту знаю, что Филька относится к первой категории, трахатель экстракласса, видимо, потому и сделал постель своим рабочим местом и зарабатывает одним местом пониже пояса. К тому же, весьма умело изображает чувства. Многие бабы, в том числе и очень умные, купились на его сладкие речи и отработанные приемчики, – неотъемлемую принадлежность его профессии.

– Да ну, – усомнился Виталий. – Разве умная женщина клюнет на этого слащавого красавчика?!

"Эх, никогда мужикам не понять бабскую суть, – мысленно усмехнулась верная боевая подруга. – И Ларка, и я, – весьма умненькие бабочки, а ведь поди ж ты! – клюнули на этого мальца. Да и не только мы. В нашем кругу дуры не водятся, а Филя находил объекты для дойки именно в деловой среде".

– Всяко бывает, напарник, – многозначительно произнесла она, не собираясь просвещать его.

– Значит, поищем и в этом направлении.

– Еще одна версия – Филя решил пустить в ход сведения о прошлых грешках нынешней звезды. Опыт вымогательства у парнишки имеется.

– Тогда почему убит не он, а она?

– Возможно, оба, – загадочно произнесла Алла.

– Поясни.

– К примеру, Фил шантажировал Астралову, вне зависимости от того, спал ли с ней до недавнего времени, а она пожаловалась кому-то из приближенных. Тот, кто заинтересован в сохранении её имиджа, забеспокоился: во-первых, Филя мог предать гласности её бурное прошлое, во-вторых, вымогатель никогда не отцепится, пока жив. Но если Филиппу не заплатить, то у него есть возможность заработать иным способом, продав эти сведения "желтой" прессе. А ушлые журналисты вцепились бы в лакомую тему, как свора клещей. Сотрудники "желтых" газет, похоже, страдают коллективным вуайеризмом – им страсть как нравится подглядывать за чужой интимной жизнью, а уж посмаковать нетрадиционные пристрастия – тем паче. Да и их читатели того же поля ягоды – им очень хочется узнать, кто как трахается, в особенности, о грешках знаменитостей. Даже применительно к грехам нужно тщательно следить за модой, – одарила она друзей ещё одним перлом. – Газету будут с руками рвать, и "рупор свободной прессы" приобретет невиданную популярность. Недавно я имела возможность близко познакомиться с несколькими "желтыми" изданиями и хорошо изучила их кухню. Нравственностью такие труженики пера себя не обременяют, если пахнет хорошими деньгами, и мать родную разденут до в чем мать родила и обмажут. Правда, в нескольких газетках мне пришлось отстегнуть денежек, чтобы опубликовали статью, которую я принесла.

– А почему ты платила? – заинтересовался Виталий, далекий от мира прессы.

– Помнишь дело прокурора одного подмосковного городка? Он и был героем статьи. Однако, на взгляд тружеников прессы, слишком мелкая сошка, им подавай познаменитее. Но стоило мне пошуршать зелеными бумажками, как тут же все расцветали приветливыми улыбками, а одна солидная матрона даже поинтересовалась, не подбавить ли ещё перчику. То, что прокурор взяточник, сажал невинных и отмазывал преступников, "желтых" журналюг совершенно не впечатляло, они кривились, мол, это сейчас повсеместно, читателей такими фактами не удивишь, а вот то, как он трахается, их сразу воодушевило. Даже не спросили, где я нарыла эту компру. В итоге в нескольких газетах преступного прокурора так красочно преподали, что власти спохватились, его тут же турнули с кресла и устроили на нарах, а до этого на его преступные деяния и связь с криминальными элементами начальство смотрело сквозь пальцы. Вот так я заделалась газетным киллером!18 – похвасталась верная боевая подруга. – Чрезвычайно горда тем, что с моей помощью справедливость восстановлена, и правоохранительные структуры стали на одного человека чище.

– Робингудствуешь, напарница, – усмехнулся сыщик.

– Есть малость, – согласилась Алла. – Напомню промежду прочим, что если бы не мое газетное киллерство, сейчас мы не имели бы возможность лицезреть Леньку. Не забыл этот печальный эпизод, Ленчик? – обратилась она к сыщику.

– Еще бы! До сих пор поясница ноет – нас в СИЗО били нещадно, чтобы мы дали нужные показания.

– Ну вот, и от меня есть кое-какая польза, – не преминула подчеркнуть свои достижения верная боевая подруга.

– Дело прокурора я прекрасно помню, но не знал, каким образом тебе удалось так быстро скинуть его с должности и привлечь внимание к его противоправной деятельности, – пояснил Виталий.

– Это была моя скромная девичья тайна, – потупилась Алла. – Не хотела распространяться о своем ноу-хау, боялась, что кто-то сопрет идею. Немного подурачившись, она продолжала уже обычным тоном: – Данный эпизод я упомянула лишь в качестве подтверждения тезиса: пресса – великая сила. Недаром акулы пера столь высокого мнения о собственной персоне. Журналюги и в самом деле могут так опустить, что человек уже вовек не поднимется. Если бы в прессе появился "жареный" материал о грешках Астраловой, тут же нашлись бы многие свидетели её беспутного поведения. В частности, поделились бы прошлым опытом молодые художники, с которыми мадам спала десять лет назад. И прощай имидж "вечной девственницы", "неземной"! Земная, да ещё какая! Сто очков форы даст любой шлюхе. Филя мне в красках поведал о её сексуальных забавах. Дамочка практиковала и группешник19, и садомазохизм20, и промискуитет21, и "мокрый" секс22, и многое-многое другое, что отнюдь не красит писательницу, которая столько лет врала, будто бы далека от прозы жизни. Когда христианство объявило извращенный секс грехом, он сразу же приобрел невиданную популярность, – с ходу родила она новый афоризм.

– Знаешь, напарница, чутье подсказывает мне, что мы на верном пути, оживился Виталий. – До этого мы рассматривали версии, основываясь лишь на предположениях, а ведь всему, о чем ты сейчас говорила, можно найти свидетелей.

– Вот именно, – кивнула Алла. – А нет человека – нет и проблемы, как говаривал один известный лидер. Астралова трагически погибла – не станут же публиковать то, что её чернит! Теперь светлый образ "неземной" сохранится в памяти читателей, а книги по-прежнему будут хорошо раскупаться. Подогреть интерес к убиенной писательнице раскрутчики-рекламщики сумеют, уже поднаторели в этом деле. Однако для них Филипп – как постоянный чирей на заднице. А вдруг он распустит язык? Ведь парнишка слаб, треплив, а следовательно, ненадежен.

– Полагаешь, его тоже убрали?

– Не исключено, хотя твердой уверенности у меня нет. Может быть, он рванул бега. Ему очень нужны были деньги, наверное, для того, чтобы уйти на дно. По логике – с ним первым должны были разделаться, а уже потом с Астраловой. Она убита 11 мая, а Фил пришел ко мне 19 мая – вон сколько дней ненужный свидетель был жив!

– Тогда вероятнее всего, Филипп ушел на дно.

– Похоже. Сейчас его треп уже не столь опасен тем, кто заинтересован в сохранении имиджа Астраловой: говорить о мертвых плохо не принято, а если Филя вздумает раскрыть рот, все сочтут это кощунством. Сложится мнение, что парень решил примазаться к славе погибшей писательницы. Такое бывает нередко – как только знаменитость умирает, тут же находятся сотни людей, которые, оказывается, очень близко знали звезду. И преувеличат, и приврут, лишь бы увидеть свои "мемуары" на страницах газет.

– У тебя нет фотографий Филиппа?

– Откуда? Мы всего три раза встречались.

– Плохо то, что нет снимков Астраловой. И даже примет не имеется.

– Но обслуга-то осталась. А деньги открывают и рты, и замки.

– Возьмем её фотографии из следственного дела, – предложил Леонид.

– Ну, это мало что даст – не станешь же ты показывать свидетелям эти страшные снимки! Людей сразу кондрашка хватит.

– Что – огнестрел в голову?

– Угу. В газетах писали, что её застрелили с порога. Соседка с площадки слышала часов в десять нечто вроде громкого хлопка, но не придала этому значения. А её собака сразу заскулила. Поначалу она не обращала на это внимания, потом решила, что пес просится гулять. По времени получается, что соседка вышла на лестничную площадку минут через пятнадцать после выстрела. Обе двери в квартиру Астраловой – железная и дубовая, – были нараспашку, а в прихожей ногами к двери лежало тело хозяйки. Свидетельница заорала как резаная, сбежались другие соседи, позвонили в милицию и "скорую", но врачам там уже нечего было делать. А в одиннадцать часов явились её литагент и личный имиджмейкер, чтобы сопровождать писательницу на презентацию. Охали, ахали и сильно сокрушались. Еще у неё есть литсекретарь, она заблаговременно поехала в ЦДРИ, где должна была состояться встреча Астраловой с журналистами.

– Основное направление расследования мы наметили, а по ходу дела откорректируем, – подвел итог их плодотворной беседы Виталий.

– Даже и не думала, что благодаря Филиппу моя жизнь вновь наполнится смыслом, – со смешком признала верная боевая подруга, опять вспомнив совет любимого психиатра. – Еще совсем недавно я томилась и скучала, а теперь чую – жизнь продолжается! Не столь важна цель, как движение. Нужно двигаться вперед, даже если идешь не в том направлении.

Эдуард Леонидович Нечаев приехал домой, с облегчением скинул промокшую от пота одежду и полез под душ. Хотелось облиться холодной водой, да нельзя – сразу простудится, потом наверняка будет бронхит, а там недалеко и до пневмонии.

Все у него теперь было – кроме здоровья. Ну, и молодости. Правда, о последнем он не очень сожалел, все ж с годами приобретаешь жизненный опыт, репутацию, меняешь приоритеты. А пятьдесят пять – вполне приемлемый возраст для мужчины. Было б ещё со здоровьем в порядке, тогда вообще не на что жаловаться. Но всего, что желаешь, не бывает. Хотя и хочется.

Хозяин издательства "Кондор" мог по праву годиться собой. Как говорят американцы, он "self made man" – человек, сделавший себя сам.

Его мать – учительница начальных классов, отец преподавал физкультуру в той же школе, пил запоями, ушел от них, когда Эдику было шесть лет. Мать тащила на себе двоих детей – сестра Люба, как и Эдик, тоже росла болезненной. Да и как им быть здоровыми, если они даже летом не пробовали свежих фруктов, питались, в основном, дешевой колбасой, картошкой и макаронами...

Учился Эдик Нечаев на одни пятерки – ему всегда хотелось быть самым лучшим. Пусть одет бедно, зато круглый отличник. В институт поступил сам, у матери на репетиторов и взятки денег не было. Он выбрал МАДИ23 – с детства мечтал о собственной машине, правда, из-за присущей ему бережливости приобрел её всего три года назад. Стипендия в этом вузе была выше, чем в остальных, а в их семье дорожили каждой копейкой – Эдик с пятилетнего возраста страдал бронхиальной астмой, сестра тоже часто болела, много денег уходило на лекарства. В институте Эдуард Нечаев получал повышенную стипендию и всю отдавал матери, даже отказывался от денег на обед и брал с собой бутерброды с сыром и недорогой колбасой. Своей бедности он не стыдился – с младых лет был уверен, что рано или поздно будет на коне, нужно лишь набраться терпения и учиться, а потом упорно трудиться.