Текст книги "Грехи прошлого"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

Лариса и не подумала обижаться на её ерничанье – уж такова Алка.

– Когда мужчина красиво ухаживает, признается в любви, а потом вдруг остывает, брошенной женщине тоже больно, но, по крайней мере, не так унизительно, – грустно продолжала она. – Но если единственная цель внимания мужчины – получить от тебя что-то...

Но верная боевая подруга не позволила ей драматизировать прошлое:

– Мать, кончай открывать велосипед и впадать в меланхолию на основе собственных наивных выводов! Чрезмерное самолюбие свойственно тем, кто себя не любит, – поделилась она житейской мудростью, которой обогатилась в беседах со своим психиатром. – И нечего рефлексировать на пустом месте, со скорбным видом изрекая банальности. Печалишься и жалишься, как малолетка, которая отправилась поглядеть на звезды, а её трахнули в кустах. Но недоумие пацанки ещё более-менее простительно, – может быть, мама её не предупредила, что нельзя шляться с плохими дядями где попало, – а тридцатитрехлетней бабе – непозволительно. Судя по тому, что ты уклонилась от ответа на вопрос, сколько ты отвалила альфонсу Фильке, сумма немалая. В моем понимании, мужик, который просит бабки у женщины, – полное дерьмо, чем бы он не мотивировал свою просьбу. Гусары у дам денег не берут! – напомнила Алла фразу из известного анекдота. – Именно об этом ты должна была задуматься в первую очередь. Сама позволила вытирать об себя ноги, – ведь по сути заплатила за Филькины секс-услуги и красивые слова, – а теперь вся исстрадалась. Так не надо было позволять! С чего это ты вдруг стала меценатствовать, а, Савва Морозова доморощенная! Ты хоть другие картины Фила видела? Тянет он на персональную выставку? – По понурому виду подруги она и так все поняла. – Ясен перец, и на выставку малец тебя не пригласил... – И опять ей стало все понятно по выражению лица Ларисы. – Ты догадывалась, что Филя не собирался организовывать выставку, а просто выцыганил у тебя денежек, но, тем не менее, продолжала с ним встречаться. На помойке, что ль себя нашла, старуха? С какой стати ты стала платить любовнику? Неужели до тебя не доперло, что он ведет себя как типичный жиголо?

– Филипп не похож на альфонса, – прошептала Лариса.

– Слушай, мать, завязывай с мелодрамой, – одернула её верная боевая подруга. Видя, что Лара вот-вот расплачется от её гневных речей, Алла решила немного снизить накал беседы и сменила тон на иронический: – Надо признать, Филя играет свою роль весьма правдоподобно – любая купилась бы на его сладкие речи. Споет дифирамбы так, что трудно не поверить, – ведь очень хочется этому верить. И ведь умен, подлец! Не шаблонно обольщает, заезженных штампов не практикует, у него свой, оригинальный способ. Вначале, эксплуатируя свой Божий дар, делает классный комплимент на холсте, и у бабы от счастья в зобу дыханье спирает, а потом проникновенно смотрит ей в глаза и с придыханием, очень убедительно произносит положенные фразы. "Я тебя такой вижу", – передразнила она художника. – И малюет всех баб одинаково, и говорит одни и те же слова, зная, что все это в совокупности растопит женское сердце. И ведь прав, стервец! – рассмеялась неунывающая Алла. – Честно признаюсь – эта фраза меня подкупила. Я и так высокого мнения о собственной персоне, и это мнение заслуженно, – поделилась она с подругой ещё одним свежесочиненным ироничным афоризмом и на ходу придумала ещё парочку: – Люблю правду, как бы она мне ни льстила. Комплиментов, как и денег, не бывает чересчур. И все ж приятно греет женское тщеславие, когда твои прелести оценят не только вербально, но и увековечат на холсте. Да и на его талант я купилась – всегда благоговела перед теми, кого Боженька наградил сверх положенного.

– До чего же противно...

– Не бери в голову, мать, – беспечно отмахнулась верная подруга. – У тебя с ним было аж три года назад. Прошлое – оно и есть прошлое. Не нужно омрачать настоящее грехами прошлого.

Лариса молчала, опустив голову.

– Что тебя так тревожит, старушка? – Алла приподняла её подбородок и посмотрела подруге в глаза. – А ну-ка, быстро колись – что ещё было, помимо безрадостного романа трехлетней давности?

– Вдруг Филипп будет меня шантажировать...

– А ты дала повод для шантажа?

– Я тогда совсем голову потеряла...

– Ну и?..

– У него есть мои фотографии – он сказал, что хочет написать меня обнаженной.

– На фига художнику писать с фоток, когда есть живая натура? изумилась верная боевая подруга.

– Филипп предупредил, что позировать очень утомительно...

– Ах, какой же наш малец заботливый! – кривляясь, прокомментировала Алла. – И ты решила, что его беспокоит, как бы ты не перетрудилась, лежа перед ним голышом?

– Но ведь многие художники пишут своих возлюбленных, – вяло оправдывалась Лариса.

– Вот именно – пишут. А с фоток копируют только покойников. Зачем ты позволила ему себя снимать, балда?

До этого момента Алла многое говорила подруге преимущественно с воспитательной целью, на будущее. Но сейчас встревожилась. Это ж надо так подставиться! Была б Лара наивной дурочкой лет восемнадцати – тогда какой спрос! – опыта никого, в голове бродят романтические бредни. Но её возрасте некоторые уже умудряются бабушкой стать, а Ларка все ещё никак не вырастет из гимназического платьица, которое напяливала на неё бабушка, гордившаяся тем, что происходит из старинного дворянского рода. В итоге подружка с завидным постоянством совершает одну глупость за другой.

При их теперешнем статусе нужно быть вдвойне осмотрительными – они все время на виду. Желающих урвать с них куш немало. Хватает и завистников, мечтающих напакостить, – обе бизнес-леди, по мнению недоброжелателей, слишком быстро достигли успеха. Четыре года пахали, не разгибаясь, заработали не только капиталы, но и хорошую репутацию, и вот на тебе! Ее подруга, Лариса Николаевна Ивлева, считавшаяся порядочной женщиной и даже заслужившая прозвище Снежная Королева своей неприступностью – с людьми своего круга ни-ни, никаких вольностей, только вежливая любезность, проявила вопиющую беспечность! Позволить такую глупость только потому что влюблена? Да мало ли в кого Лара была влюблена! Но ведь сохраняла голову на плечах, а с этим позорным альфонсом расслабилась и утратила бдительность.

Даже идиоту понятно, что фотосъемка – всего лишь предлог, чтобы обеспечиться компроматом. И что самое обидное – повод для шантажа банален до безобразия. Значит, этот чертов мазилка был невысокого мнения о её уме и не сомневался, – она согласится. И не ошибся – Лариса согласилась. Возомнила себя музой художника!

В кабинете было душно – май месяц в этом году выдался на редкость жаркий. Приятели сидели в одних рубашках, но у обоих спина взмокла.

– Уф, – тяжело вздохнул Эдуард Леонидович, вытирая лоб платком. Ненавижу жару. Тебе хорошо, ты худой, а нам, толстякам и сердечникам, жара хуже смерти.

– Что ж не поставишь кондиционер?

– Мне нельзя, у меня астма. И так все время на лекарствах. – Хозяин кабинета продемонстрировал карманный ингаллятор. – Когда все утрясется, вернусь в санаторий, в сосновом бору мне дышится легко.

– Эдик, а когда начнем претворять наш план в жизнь?

– Надо немного повременить, Яш, рисковать нельзя.

– Не выкинет ли финт наша подопечная?

– Ее интересуют только деньги. Если исправно переводить обговоренную сумму на счет, она никуда не денется.

– А наличными почему не хочет?

– Договорились фифти-фифти – половина налом, половина безналом.

– Алчная дама, – покачал головой Яков.

– Не то слово. Пиранья. И что самое удивительное – она знает, что на крючке, но наглая!

– Я виделся с ней лишь единожды, но мнение такое же, как и у тебя.

– А парень не объявился?

– Пока нет. Но за него я не беспокоюсь – никуда он не денется. Все мы в одной упряжке, включая и его.

– Кстати, наша подопечная оказалась тщеславной. Ужас! Тщеславная убийца – это же надо!

– Ну ладно, пока она не будет рыпаться – за ней приглядывают.

– А потом с ней придется распрощаться.

– Да зачем, Эдик? У нас есть чем её приструнить.

– Ну, если у тебя хватит выдержки, то я не против. Передаю бразды тебе, сам пробуй с ней поладить, если сможешь. А я пас. И так мне по ночам будут сниться её глаза убийцы. Бр-р! – передернул плечами Эдуард Леонидович.

Глядя на поникшую Ларису, верная боевая подруга и жалела её, и злилась. Злилась, конечно, больше на Филиппа. Ведь уже урвал свой кусок , наверняка щедрая любовница отвалила ему прилично, – но нет, решил ещё её подоить.

"Ну погоди, подонок, получишь ты у меня, я из тебя повыбью блох", мысленно пообещала Алла.

А подругу ей было жалко – видно, что переживает, вон круги темные под глазами, значит, опять мучилась бессонницей. А если этот худо-художник кому-то показал её снимки, тогда вовек не отмоешься.

Она решила ещё раз хорошенько вправить ей мозги – ну сколько можно наступать на одни и те же грабли!

– Сама посуди, мать, разве ж можно так подставляться?! Многие мужики снимают своих любовниц а-ля натурель, но тем нечего терять, кроме своей стыдливости. А ты рискуешь потерять свою репутацию. Люди нашего с тобой круга позволяют себе штучки и почище, но они умеют обставлять свои сексуальные пристрастия так, что об этом никто не догадывается. Все хотят быть лучше своей репутации. – Алла не удержалась от иронии, но тут же, в соответствии с моментом, стала серьезной, но не отказалась от своей привычной лексики и вульгаризмов: – Вот ты бы подала руку для поцелуя мужику, зная, что он пассивный педераст, да к тому же, удовлетворяет своего партнера орально? Полагаю, прежде всего ты подумала бы, что он сосал незадолго до попытки приложиться к твоей ручке, и постаралась держаться от него подальше. В принципе я ко многим нетрадиционным сексуальным склонностям отношусь лояльно, но однажды, узнав, что некая баба приспособила своего дога удовлетворять её с помощью языка, в гостях пересела в другой конец стола. Допускаю, что у каждого своя фенька, но лично мне почему-то не хочется тесно контачить с такими людьми. И не потому, что они предпочитают нетрадиционные способы, а потому, что у них мозги криво устроены. Слегка видоизменив идею великого Фрейда, можно сказать, что нетрадиционный секс нетрадиционным образом влияет на умы.

– Но я ведь ничего такого... – попыталась вставить слово Лариса.

– Да неужто до тебя никак не доходит, а? – не дала ей оправдаться верная подруга. – Баба нашего полета может творить в постели все, что угодно, но не должна соглашаться, чтобы это было заснято. Если кого-то тайком щелкнут во время сексуальных игрищ, – тоже приятного мало, но хотя бы можно оправдаться тем, что мы не монашки, как говорится, все леди делают ЭТО. Тут подоплека ясна – нужен компромат, потому снято на видео-фото без ведома участников действа. Сам по себе сей факт не украшает биографию и обеспечивает неприятностями, но деваться некуда, ведь даже высшие госчиновники невольно оказались в роли порнозвезд, и это от души радует простых смертных. А в твоем случае совсем другое дело – фотосъемка произведена с твоего согласия, и ты принимала соответствующие эротические позы. Женщина твоего уровня не имеет права позволить подобное, если ей не начхать на собственную репутацию. Чем ты думала-то? Ведь ты всегда дорожила своим реноме.

– Но я и в самом деле не имела возможности часами позировать для картины, – не желала признавать прошлые ошибки Лариса.

– Да на хрен тебе облокотилась эта картина! – взъярилась Алла. – Ты что – в эксгибиционистки10 подалась? Желала, чтобы все любовались и восхищались твоими обнаженными прелестями? И куда бы ты это полотно повесила? В своей гостиной, что ли?

– Я не собиралась выставлять его на всеобщее обозрение...

– А что ты собиралась? Любоваться своим голым изображением в одиночестве? Так это, моя дорогая, сексуальное извращение, и называется оно нарциссизмом11.

Лара опять была готова расплакаться – от чувства вины, жалости к себе и страха за будущее.

– Ладно, высрали эту ситуацию, – смягчилась Алла, решив, что воспитательная работа произведена в должном объеме, и хоть что-то в голове подруги останется, может быть, впредь будет осмотрительнее. – Шантажировать эротическими фотками – слишком банально. Уважающий себя шантажист придумал бы нечто пооригинальнее.

Но Ларису её привычные хохмочки не утешили, она по-прежнему выглядела подавленной и испуганной.

– Ну чего ты скуксилась, то! – тормошила её верная боевая подруга. Эка невидаль! Даже если эти фотки откровенно порнографические, – насрать и растереть! Между прочим, один мужик, видать, вуайерист12-импотент, в бессильной злобе оснастил мою спальню фото – и видеоаппаратурой и собрал толстенную папку снимков13, где я славно развлекаюсь с многочисленными любовниками, и видеокассету отснял – куда там порнофильмам! Чиччолина и прочие порнозвезды обзавидуются! И ничего – как видишь, твоя подруга весела и беззаботна, а обозленный шантажист-неудачник, дабы добро даром не пропадало, с помощью этих снимков поднимает свое поникшее мужское достоинство, занимаясь ручным самоудовлетворением.

– А вдруг мои фотографии попадут к Игорю?

– Ну и что? Это ж было до него.

– На них же нет даты.

– То есть, ты встревожилась потому, что Фил увидел тебя в аэропорту с Казановой, и теперь опасаешься, что он будет тебя шантажировать? – уточнила Алла.

– Да, – прошептала Лариса.

– И это все? Или есть ещё что-то, чего ты опасаешься со стороны Фили?

– Нет... – Лара отвела глаза, и верной подруге это очень не понравилось.

– Не врешь? – подозрительно спросила она.

– Я тебе никогда не врала...

Лариса по-прежнему не смотрела на нее, и Алла видела, что та явно что-то недоговаривает.

– Сколько раз я тебе говорила: "Не темни, старуха!" – напомнила она. Сокрыть что-то, когда тебя спрашивают, – в моем понимании, равносильно лжи. Тем более, в пиковой ситуации. На основе твоего утаивания информации я строю неверные предположения, в итоге попусту трачу свои силы и отнимаю время у хороших людей. Сейчас ты опять рискуешь оказаться в жопе, моя дорогая. Стоит тебе дать слабину и заплатить Филе, и ты попалась. Мало того, что он будет тебя без устали доить-доить-доить, ты сама загонишь себя в угол. Одно дело – небрежно отмахнуться от предложения грязного вымогателя и совсем другое – показать ему, что тебя это взволновало, и ты боишься. И вот тогда шантажист с тебя не слезет. В итоге не останется ничего иного, кроме как пристрелить его. Хочешь повторить сюжет, уже набивший оскомину в детективной литературе и кинематографе?

Лариса промолчала. Да и что можно ответить на риторический вопрос?

– Ты давай в молчанку-то не играй. Выкладывай все, – суровым тоном потребовала Алла.

– Филипп мне тоже звонил, – наконец призналась Лара.

– Когда?

– Вчера.

"Вот сучонок, – озлилась верная боевая подруга. – Вначале ко мне подкатился, прикинулся бедненьким-несчастненьким, ах, ах, его подставили, а потом решил сорвать куш с Ларки, гаденыш..."

– Денег хотел?

– Да. Сказал, что в долг.

– Слыхали мы про такие долги без отдачи, – хмыкнула Алла. – А ты что?

– Я пока ничего не ответила. Обещала подумать.

– Ну и дура ж ты Ларка, хоть и умная баба! – в сердцах вскричала подруга. – Ведь сама лезешь в капкан, неужели ты этого не понимаешь?!

– Откуда я знаю – что нужно говорить в таких случаях?!

– Да ничего не надо говорить! Послать шантажиста трехэтажным, и всех делов! И пусть он засунет свой компромат себе в жопу!

– Я очень растерялась...

Любимая подруга выглядела такой несчастной, что Алла сжалилась:

– Брось, мать, это не проблема. Теперь ты переложила её на мои плечи, а я найду, как её решить.

Лара сразу успокоилась – раз Алка взялась за дело, все будет в порядке.

– А тебе Филипп не предлагал сниматься? – поинтересовалась она.

– Может, и собирался, да не успел. Мы ведь всего три раза встречались. Второй раз мы покувыркались в койке у него дома, а в третий он пришел ко мне 8 марта и принес портрет. В тот день у меня были другие планы, но тут звонишь ты, веселая и счастливая, и предлагаешь людей посмотреть, себя показать. Я решила – почему бы и нет? Парнишка не из нашего круга, так что вполне может составить мне компанию. А он рад-радешенек. Видать, не подозревал, что его ожидает сюрприз – мы с тобой подруги. Филя ведь ни единым мускулом не выдал, что близко знаком с тобой. Правда, ваше общение заняло всего минуту, но если бы он напрягся, я бы почувствовала. Артист!

– Изменилась не только его внешность, но и манера поведения. Филипп держался, будто впервые меня видит, а я не глядя подала ему руку, он к ней приложился, и ты меня сразу увела.

– Видать, ему не впервой встречать бывших любовниц на деловых тусовках, определенные навыки у него есть, умеет держаться как ни в чем ни бывало. К тому же, светский раут – не место для выяснения отношений, вот Фил и не боялся, что экс-дойная корова вцепится ему в морду с диким визгом. Наверняка у него отработан и сценарий последующего диалога на случай, если дамочка потом позвонит и попытается устроить сцену. За десять лет своего альфонсства поднаторел в этом искусстве.

– Видимо, ты подсознательно ощущала двуличность Филиппа, потому и перестала с ним встречаться.

– Было какое-то неясное ощущение, может, я что-то в нем заметила, но это не зафиксировалось в памяти, не до того мне тогда было. Разбежались мы потому, что Фил был слишком назойлив, да и его сопли-слюни про любовь казались мне фальшивыми. Филя звонил-звонил, а мне все некогда да некогда. Вот он и решил, что из меня каши не сваришь, – слишком деловая, на его красивые слова не покупаюсь, следовательно, не подхожу в качестве дойного объекта. Парнишка видел, как мужики ко мне клеятся, а значит, я не из тех баб, кто лишен мужской ласки. Ты-то держишься в нашем кругу как неприступная скала, а Фил, небось, подумал, что у тебя комплексы. Как говорит наш общий психиатр, – барьер общения, – и с противоположным у тебя полом проблемы. А Филя подкатился к тебе с лаской, с чувствами. Ведь до койки, небось, не сразу дошло?

– Конечно, нет.

– По тебе сразу видно, что ты с первого раза не ляжешь. А мужики в такой ситуации думают: раз баба не оценила, какой я весь из себя фактурный, значит, проблемная или фригидка, – с больной головы на здоровую всегда легче перекинуть. Видимо, Филя решил – если сексуально холодную дамочку окружить вниманием и теплом, она растает, как снежная баба.

– А откуда ты знаешь, что он уже десять лет альфонс?

– Фил упомянул, что десять лет назад у него была интрижка с бабой, которая стала писательницей Астраловой. Видать, именно она приохотила его к этому делу – изображала из себя меценатку, а Филя почуял, что с неё можно поиметь навар. В итоге ей пришлось платить за то, что парень ублажал её потасканные прелести. О долгах он помнит, но забывает их отдать, – сходу выдала она иронический афоризм, чтобы поднять подруге настроение. – А потом Филя сделал это своим заработком, эксплуатируя свою профессию, – мол, я нищий художник, помогите таланту материально.

– Зачем Филипп к тебе приезжал?

– Хотел, чтобы я его отмазала. Астралову 11 мая застрелили. Видно, смазливенькое рыльце мальца в пушку, вот он и замандражил. Аукнулись ему прошлые грехи.

– А почему следил за тобой?

– Полагаю, альфонс всего лишь хотел сделать вид, будто наша встреча случайна. Есть у меня подозрение, что ему стало известно о моих успехах в роли частной сыщицы и умении отмазать своих знакомых от тюряги. На данный момент он просил сделать ему алиби, и это наводит меня на очень нехорошие предположения.

Секретарша принесла холодной минералки, но приятели все равно обливались потом.

– Кстати, Эдик, тут звонили литагенты из Саратова, у них есть на примете способный парень.

– Да ну их! – отмахнулся издатель. – Они столько туфты нагнали! Насобирали авторов, готовых работать за копейки, и везут эту муру мешками в Москву. А дешевое хорошим не бывает.

– Согласен, эти ребята предлагают, в основном, халтуру. Но посмотреть стоит. А вдруг?

– Сколько ему лет?

– Двадцать четыре.

– Молодых я, честно говоря, не люблю – жизненного опыта ни на грош, откуда им черпать фактуру для своих произведений?

– Но ведь и среди молодых встречаются таланты.

– Бывает, – кивнул Нечаев. – Но и фанаберии немало.

– Ну, это не проблема.

– Это так, но, на мой взгляд, писатель должен хорошо знать то, о чем пишет. Как бы ни был он талантлив, но если не способен создать яркие типажи, – его книги не пойдут. Когда автор вкладывает в своих героев элементы собственной биографии или имеет реальные прототипы, то получается достовернее, жизненнее, читатели ему верят. А если людям не нравятся книги писателя, то его никогда не сделаешь звездой, как ни раскручивай. Нужно, чтобы наличествовали оба компонента: и произведения были хороши, и в автора надо вложиться. Мои редакторы профессионалы высокого класса, стиль они отшлифуют, но в романе должна быть душа. Не будет же редактор вкладывать собственную душу в произведение каждого автора – они разные люди, мыслят и чувствуют каждый по-своему.

– Идеалист ты, Эдик, – усмехнулся Яков.

– Может быть. Но я тебе честно скажу – люблю своих авторов почти как детей, – тех, кого выпестовал собственными руками. Мне есть чем гордиться, и я этим горжусь.

– Так что насчет саратовского парня?

– Ладно, пусть привезут его рукописи. Рецензенты посмотрят, стоит ли с ним связываться.

– Литагенты его очень хвалят.

– Литагенты всегда хвалят. У них есть товар, и они его продают, а с этого получают немалый процент. Не продадут – ничего не получат.

– Ты и меня к ним причисляешь? – рассмеялся собеседник.

– При чем здесь ты? У тебя иные задачи – чтобы твои подопечные соблюдали условия договора.

– Ну, ладно, Эдик, я поехал.

– Да и мне пора. Устал сегодня. Эта пиранья из меня все соки высосала. Кстати, где ты её устроил?

– Пока живет у меня на даче.

– А она там одна?

– Я же говорил – за ней приглядывают.

– Опасаешься, что эта акула выкинет фортель?

– Может. Страшная женщина.

– Написала бы она мемуары "Как я стала убийцей" – был бы бестселлер, невесело пошутил Эдуард Леонидович.

Алла решила не посвящать Ларису в свои планы – та слишком впечатлительная, из-за любой ерунды переживает, казнится и винится. От лишней информации не умнеешь, а хуже спишь. Она сама разберется с Филиппом, а потом оповестит подругу, что в качестве шантажиста тот уже не опасен.

– Домой, Толян, – приказала она верному оруженосцу.

Набрав номер телефона Виталия Рылеева и обменявшись приветствиями, она сказала:

– Напарник, ты мне нужен. И не только ты, но и Ленька Кудрявцев.

– Опять затеяла расследование?

– Желается мне, чтобы вы с Ленчиком квалификацию не потеряли, а то занимаетесь всякой ерундой, – в тон ему ответила верная боевая подруга.

– Где встретимся?

– У меня. К приходу Олега мы будем мирно пить чай или что покрепче, и мой любимый мужчина поверит, что я ведь день блюла режим, развлекаясь ничегонеделанием и приятными разговорами в вашем приятном обществе. Он мужик деликатный и ничуть нам не помешает.

– Через час прибудем, – пообещал её бессменный напарник. – Готовь что покрепче.

Она приехала первой – от Лариного до её дома всего четверть часа езды. Олег ещё не пришел, и Алла порадовалась – не придется оправдываться.

Счастливый сэр Персиваль запрыгнул ей на руки, обнял лапками за шею, облизал шершавым язычком её подбородок и заурчал, чрезвычайно довольный.

– Толян, между прочим, домашние звери – замечательные психотерапевты. Думаешь, Персюха просто так урчит? Нет, он проводит сеанс психотерапии14 мол, ты устала, расстроена, а я тебя успокою. Наукой установлено, что в кошачьем "мр-р-р" есть какие-то очень полезные децибелы, умиротворяющим образом воздействующие на человеческую психику и способствующие излечению многих болезней.

О том, что такое децибелы, необразованный Толик не имел даже приблизительного понятия, равно как никогда не слышал мудреного слова "психотерапия", но и без науки прекрасно знал, что всеобщий любимец может поднять настроение. Из всего сказанного обожаемой начальницей он понял лишь одно и забеспокоился:

– А чё ты расстроилась-то?

– Да Ларка опять влипла в хреновую ситуевину.

– А чё?

Последние месяцы они постоянно вместе и провернули уже не одно деликатное дело15, а потому Алла не стала ничего скрывать:

– Помнишь, в аэропорту к нам подошел парень по имени Филипп? Оказывается три года назад он охмурил мою подружку, а потом взял у неё денег будто бы на организацию своей выставки. Бабки, разумеется, не вернул. Но это-то фигня на постном масле. Проблема в том, что Фил сфотографировал её в откровенном виде, а теперь решить слупить денежек за эти снимки. Другие ухажеры у неё долго не задерживались, а с Казановой она уже год. Филя смекнул, что у них серьезно, а значит, Ларка боится, как бы эти снимки не попали в руки Игоря. Тот ведь ужасно ревнивый, даже Ларкино прошлое приводит его в бешенство. Прошлое-то оно прошлое, но иногда грехи прошлого наплывают угрожающей тенью на настоящее. Вот подружка и перепугалась до дрожи во всех печенках. Толчком к тому, что Филипп вдруг решил шантажировать её этими фотками, явилось то, что он влип в криминальную историю. Свистит, будто его подставили, но я ему не верю. Замазан он в этом деле, и сильно замазан, – бля буду. Вчера Филя прикатил ко мне и просил сделать ему алиби, но этого ему показалось мало, и потом он позвонил Ларке. Видно, решил податься в бега, а потому ему срочно понадобились деньги.

Верный оруженосец слушал её с напряженным вниманием. Аллин слог был слишком сложен для его восприятия, но самое важное он уяснил: Филипп представляет угрозу для самой близкой подруги его повелительницы, а за Ларису он готов собственноручно свернуть шею любому обидчику. Некоторое время Толик размышлял, а потом выдал:

– Зазря я тада не вмазал ему до кровавой юшки, он бы к вам не полез, урод. Слабак же, сразу видать. Давай адрес, щас сгоняю к нему, – решил он проблему оптимальным, на его взгляд, способом.

– И что ты сделаешь?

– Дак врежу по кумполу, враз Ларкины фотки отдаст.

– Вообще-то это мысль... – задумалась Алла. – Можно обойтись и без физических мер воздействия. Красавчик Филя пересрет, едва тебя увидев, побоится, что ты попортишь его смазливенький фейс.

– Врезать надо, – авторитетно заявил её Санчо Панса. – Таких уродов только кулаком учить. Чё этот гад Ларку-то пугает? Да и бабки у ней сп...дил.

– Нет, Толян, ты уж его не мордуй. Хоть он и мерзавец, но все же почти неделю был моим бойфрендом. В память о нашем романе пусть живет.

– Лады тада, – сказал верный оруженосец, вставая.

Алла написала адрес Филиппа и протянула ему листок со словами:

– Возьми у него не только снимки, но и фотопленку. Устрашай его словесно, но не бей.

Проводив Толика, Алла попросила экономку:

– Зося Павловна, помогите мне пожалуйста, переодеться, а потом накройте в гостиной стол на четверых, – и направилась в спальню.

Когда экономка помогла ей натянуть домашний костюм и ушла на кухню, верная боевая подруга бросила на кровать раскрытую книгу и немного полежала, смяв покрывало, – пусть Олег думает, что любимая женщина целый день валялась дома. Для большей достоверности она принесла с кухни чашку с кофейной гущей и блюдо со своими любимыми пирожками с капустой, на которые Зося Павловна большая мастерица, и поставила на тумбочку, сгруппировав пирожки так, будто съедено больше половины. Полюбовавшись на декорации, Алла удовлетворенно кивнула, села в кресло и призадумалась.

Почему-то она была уверена, что Филиппа дома не окажется. Задания взломать дверь и обыскать квартиру шантажиста Толик не получил, а потому вернется ни с чем.

"Филя наверняка где-то прячется. Было бы верхом глупости оставаться в собственной квартире, если его намеренно подставили. А хотя... Парня сделали крайним, чтобы подсунуть ментам в качестве убийцы, и тогда для истинного виновника он не опасен. Напротив, нужен в полном здравии. Но если Филипп имеет отношение к убийству Астраловой, тогда его могут убрать, чтобы он с перепугу что-то не натворил. Ладно, поживем – увидим".

Вторая проблема, которая её беспокоила, – Виталий. Правда, он не ревнив, как Казанова, терпит соперника и даже простил Ларисе интрижку с итальянцем16, но как сыщик отреагирует на компрометирующие её фотографии? Любой мужчина, даже такой выдержанный, как её напарник, не придет в восторг при виде столь откровенных снимков любимой женщины, явно сделанных другим мужчиной, – не подругой же! Виталик знает, что Лара порой ведет себя легкомысленно, но всему есть предел.

"Ладно, про фотки я ребятам пока не скажу, пусть начнут расследование, а потом сориентируюсь по ходу дела", – решила Алла.

Наконец сыщики прибыли.

– Ну, у тебя теперь и кордон, – покачал головой Виталий, первым входя в прихожую. – Шлагбаум, будка охранников да ещё и консьерж в подъезде. Круто!

– Черт, я же забыла предупредить охрану, что жду гостей! спохватилась хозяйка. – Все эти новорусские прибамбасы появились всего пару месяцев назад, никак не привыкну. Впредь скажу этим мордоворотам, чтобы ко мне пропускали всех беспрепятственно. А вы-то как прорвались?

– Мы сыщики или кто?

– Или кто, – смеясь, ответила верная боевая подруга. – Ну пошли, повеселим организм. Пусть кое-кто считает, будто обжора роет себе могилу зубами, но по моему глубокому убеждению, в трудную минуту можно отказывать себе во всем, кроме еды и питья.

Все трое прошли в гостиную, где заботами экономки на столе не было свободного места от разнообразных блюд.

– Ух ты! – радостно потер руки Виталий, оглядев угощение и плотоядно облизнувшись.

– Это всего лишь для конспирации, – добавила ложку дегтя хозяйка. Олег придет, увидит нас вкушающими и выпивающими и не заподозрит, что мы обсуждали план будущего расследования.

– Могла бы и соврать, что рада встрече и решила нас побаловать, подыграл сыщик. – А то я живу один, питаюсь преимущественно сухомяткой, такие яства мне только снятся.

– То, что бывает редко – ценится больше, – назидательно произнесла верная боевая подруга.

Когда все сели за стол и порадовали свои желудки, она отложила приборы и оповестила:

– К бою, то бишь к делу. 18 мая, когда мы встречали в Шереметьево Ларку с Казановой, ко мне подошел Филипп Суворов. Полагаю, парень караулил меня возле дома, а потом ехал за нами, чтобы наша встреча выглядела случайной. А может быть, у него была другая цель, но выяснить это мне пока не удалось, парень темнил и отнекивался. Он мне позвонил мне уже на следующий день, – видно, ему очень не терпелось свидеться, – пожаловался на жизнь, и я пригласила его к себе. Оказалось, что Филя имеет отношение к убийству писательницы Астраловой. Якобы его приятель Даниил Фаргин, имиджмейкер Астраловой, накануне её убийства попросил Филю позвонить ей и договориться о встрече 11 мая в 10 утра в её квартире. Мотивировка: в этот день у неё должна была состояться презентация, а своей обслуге писательница заявила, что желает побыть одна, и никому дверь не откроет. Расчет был на то, что к Филе она до сих пор неровно дышит, – десять лет назад он крутил с ней амуры, – и согласится на встречу. Так и вышло. Он позвонил, договорился. С его слов, этим его роль ограничилась.