Текст книги "Грехи прошлого"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

– Ты говоришь, что теперь Ладо в менее выигрышном положении. Так в чем же состояло Риткино превосходство?

– Ну, я бы не сказала, что она его чем-то превосходила. Но его-то уровень значительно снизился, а её – наоборот. Рита Мартова шикарно одевалась, каталась на новенькой "хонде", а до этого на "пежо". Хотя красивой и даже симпатичной её не назовешь, но Тамара права, с годами Рита стала более привлекательной. Сразу видно, что это холеная, ухоженная женщина, – причесывалась у дорогого парикмахера, делала макияж у классного визажиста, каждую неделю ходила на массаж, посещала бассейн и солярий, дважды в год отдыхала на дорогих курортах и всегда была в золотистом загаре, которые ей очень шел. По моим наблюдениям, Рита сделала несколько пластических операций, и это пошло ей на пользу. Фигура у неё не очень, но без грамма целлюлита – видимо, систематически прибегала к липосакции, занималась в тренажерном зале. В общем, любила себя и сразу было видно, что у неё есть на это средства. А Ладо уже несколько лет в неизменном твидовом пиджаке, ходит пешком, да и вообще у него вид потасканного ловеласа. В журналистских кругах его всерьез не принимали. Да и женщины относились к нему соответственно. Молоденькие дурочки на него до сих пор клюют, но женщина, знающая себе цену, и близко к себе не подпустит.

– Чего ж Ритка на него польстилась?

– Ну, во-первых, я бы не назвала её женщиной, знающей себе цену. Хотя она немало средств и сил тратила на поддержание внешнего вида, было в ней что-то такое... – Люся задумалась, пытаясь найти точное определение. Жалкое?.. Да, пожалуй, жалкое. И неуверенность – как её воспримут? Иногда она чем-то напоминала дворняжку, которая забрела в дом и смотрит на хозяев, не зная, – обругают и прогонят или приласкают и накормят? Особенно тушевалась Рита в незнакомом обществе или среди известных журналистов жалась в уголке, старалась быть незаметной. Непринужденно общаться так и не научилась, с новым человеком всегда терялась. А в другие моменты казалась очень самоуверенной, особенно перед женщинами. Помню, была выставка какого-то малоизвестного художника, приглашения разослали во все газеты, но солидные издания не соизволили удостоить её своим вниманием. А я забрела туда вместе с одной журналисткой из нашей редакции и встретила там Риту. Она так расфуфырилась, будто пришла на прием в посольство. Бриллиантов на ней было столько, что в глазах слепило. Да и держалась Рита как дама высшего света. Мне стало смешно – чего передо мной-то изображать аристократку! Уж мне ли не знать, кто такова серая мышка Рита Незнамова! А она окинула меня высокомерным взглядом и демонстративно разглядывала некоторое время, как бы подчеркивая, что я очень простенько одета, а на ней туалет от дорогого кутюрье. Ее все очень не любили – она жуткая злюка и при этом не менее жуткая притвора. Просто хамелеон! Перед теми, кто её чем-то превосходит, лебезила, а если человек ей не нужен, откровенно хамски демонстрировала свое пренебрежение.

– Видно, отыгрывалась за прошлое, – задумчиво произнесла Алла.

– А ведь кичиться-то нечем. Рита была неумна и совершенно непривлекательна как личность и как женщина, никакими особенными достижениями не отметилась. Типичная посредственность, возомнившая себе невесть кем. Меня она откровенно презирала – в её понимании, я не умею жить, раз все ещё не бросила своего старенького мужа и колочусь за гроши.

– А сама-то Рита много зарабатывала?

– Да чем она могла заработать? Их еженедельник малотиражный – в выходных данных стоит тираж 50 тысяч, а на самом деле от силы тысяч пять. Так что оклады у сотрудников мизерные.

– Значит, все её благосостояние создано руками Сержа?

– Разумеется, – кивнула Люся. – Видимо, Рита гордилась, что заполучила такого мужа. И не просто заполучила, а вертит им как хочет.

– Неужели и в самом деле было так? – не поверила Алла.

– У Сережи есть только приличная машина и несколько костюмов. Все остальное, полагаю, прибирала к рукам жена. Наверное, ему так было проще, лишь бы она оставила его в покое. Рита из тех, кто действует планомерно и безжалостно. И всегда себе на пользу. Мне кажется, она культивировала у него чувство вины.

– Знаете, девицы, когда Серега рассказывал мне о своей семейной жизни, у меня тоже мелькнула мысль, что жена слишком уж напирала, какая она несчастная, – поделилась верная боевая подруга. – Но я не стала ему ничего говорить, Серж ведь и в самом деле считает себя виноватым. Видели бы вы, какой он был поникший... Я тогда подумала: "Кому нужны такие жертвы!" Сказать что-то в адрес его жены я не решилась – ведь Рита погибла, получилось бы, что возвожу поклеп на покойницу. Не знаю, любила ли она его...

– Да какая там любовь! – отмахнулась Тамара. – Владимир же сказал, что Ритка действовала расчетливо и целенаправленно.

– Давайте все же сделаем скидку на пристрастность Ладо – человечишко он дрянной, к тому же, завистливый. Сын знаменитой матери, небось, сам себе прочил большое будущее и кем стал?.. Поэтому озлобился на весь мир, а в ещё большей степени на тех, кто достиг успеха. Не хотелось ему признавать, что Рита полюбила другого. Конечно, она по экстерьеру не пара Ладо, но о прошлом мы знаем лишь с его слов. А вдруг было иначе: Рита сама в нем разобралась, разочаровалась и влюбилась в Сергея? Ей тогда было всего восемнадцать. Мне трудно поверить, что столь юная девушка может соответствовать тому портрету, который нарисовал Ладо. Полагаю, он все же мстит и Рите, и сопернику, – ведь Серега дважды увел его женщин, к тому же, достиг успеха.

– Ладо – лжец, – уверенно сказала Инна. – У нас с ним был роман на четвертом курсе, с тех пор я не верю ни единому его слову.

– Когда я слушала Сержа, то думала, что напрасно он так казнится, продолжала Алла. – В чем его вина? В том, что женился на нелюбимой? Так ведь Рита знала, что он её не любит. И тем не менее, настойчиво его добивалась и по сути встряла между нами. Признаюсь как на духу – если бы Серега не женился, у нас с ним опять завертелся бы роман. Можно даже сказать, что Рита отняла его у меня... После Серегиной женитьбы я так оскорбилась, что о возобновлении отношений и речи быть не могло. Да и любая женщина на моем месте почувствовала бы себя уязвленной. У меня не было никакого желания находиться в Ритином обществе, когда он приводил её в нашу компанию, я злилась, полагая, что Серж приволок её намеренно, а она хотела подчеркнуть, что он достался ей, и уесть меня.

– Мне кажется, Сергей не горел желанием брать её с собой на вечеринки, – подала голос Катя. – Рита сама навязывалась, а он уступал. Что ей с нами делать-то? Никого не знает, её тоже никто не знает и знать не желает, мы на два курса старше, у нас свои интересы, свои разговоры, мы хохочем, травим байки, а она сидит в углу, как нахохлившаяся сова, и глядит, как мы веселимся, флиртуем и танцуем.

– Видимо, Сережа её стыдился, – предположила Нина. – Вспомните, бывало, за весь вечер даже ни разу к ней не подойдет. Он с нами, а Рита одна. Да и не пара она ему по всем статьям – ни ума, ни красоты, ни обаяния.

– Другие наши женатики никогда не приходили со своими половинами, добавила Ольга. – Я к тому времени уже была замужем, но мне бы и в голову не пришло притащить с собой мужа. С благоверным нужно ходить в гости к родственникам, а не на вечеринки его сокурсников. Студенческая компания это особое сообщество, посторонним там делать нечего.

– Зачем же Рита таскалась на наши междусобойчики?.. Как думаете, девочки? – Катя обвела глазами подруг.

– Говорю же вам – она культивировала у Сергея чувство вины, – снова напомнила Люлю. – Поначалу Ритка ещё не сумела нащупать его болевую точку и хотела побольше выяснить о нем. Да и с тебя, Алла, глаз не сводила. Не могла же она отпустить его в компанию, где её муж будет в обществе любимой женщины! Потому зорко следила за ним и наблюдала за тобой. Но подражать тебе ей не под силу, и она отыскала способ влиять на мужа, чтобы тот не сбежал, – рассказывала о своем детстве, давила на жалость. Могу поклясться собственной головой – Рита многое преувеличила, а то и просто приврала. Лживым людям я вообще не верю, а она была насквозь фальшивая. Поняла, что можно сыграть на сострадании Сергея и начала вовсю эксплуатировать это. Мол, я и так несчастна и одинока, у меня никого, кроме тебя, нет, мне некуда уйти, но я вдвойне несчастна по твоей милости, потому что ты меня не любишь.

– Ты права, Люлю. – Тамара прониклась антипатией к Рите уже после разговора с Ладо, а теперь и подавно. – Вспомните, какой жалкой она выглядела на наших вечеринках. Да любая женщина, у которой есть хоть капля самоуважения, после первого же раза наотрез отказалась бы ходить с мужем на междусобойчики в его постоянную компанию, потому что она там лишняя! И ему за неё неловко, что она не вписывается в нашу компанию, да и ей-то что за радость чувствовать себя чужой? Если все тебя игнорируют, зачем же навязываться?!

– А затем, что Рита демонстрировала не нам, а мужу, какая она одинокая и несчастная, – снова напомнила Люлю. – С нами Сергей веселый, поет, танцует, смеется, но вернувшись с женой домой, ощущает вину – ведь он развлекался, а та проскучала в углу. Рита смотрит на него глазами побитой собаки, а ему стыдно, он ощущает себя виноватым. В следующий раз, когда Серега опять собирается на наш сейшн, жена заранее горестно вздыхает, мол, ты пойдешь к друзьям веселиться, а я останусь дома одна... Он капитулирует и берет её с собой. И все опять повторяется. В конце концов у него сформировалось стойкое убеждение – она одинока и несчастна. Да почему одинока-то! У неё были сокурсники, там тоже собирались компашки, шла бы туда, чего ей к нам-то лезть! Но им унылая Рита Незнамова была не нужна, вот её никто и не приглашал. Да и злая она была, завистливая и недоброжелательная, грязь про людей собирала, нарочно выпытывала про всех. Таких людей никто не любит, все стараются держаться подальше. Кто ж виноват, что у неё такой противный характер?! Что ж теперь – если сирота, так все должны вокруг неё скакать, что ли? Сироту жалко, когда он ещё несмышленыш, а Рита всем жаловалась на свое сиротство и в двадцать лет, и даже в тридцать четыре! С одними она была высокомерной, а другим уже при первом знакомстве рассказывала историю своего детства. И такой скорбный вид изобразит, – ну просто актриса! А если человек ей ничем не интересен, не выгоден, – нос дерет, кичится, что у неё богатый муж, хвастает, что ей зарплата только на мелочи. Многие журналистки еле-еле концы с концами сводят, а Ритка при них нарочно сорила деньгами, на пустяки прилюдно тратила столько, сколько мы за три месяца зарабатываем. Мне рассказывала приятельница, которая одно время с ней работала, как Ритка при ней купила дорогую зажигалку и говорит: "У меня их целая коллекция, хочешь, подарю, тебе ведь такие вещи не по карману". Представляете? Унизила и довольна. Риту все сторонились, а её жалостливые истории всех раздражали – ну сколько можно! До пенсии, что ли, она собиралась рассказывать про свое сиротство?! Я вот своего отца вообще не знаю, будучи ребенком матери-одиночки, а мать меня ненавидела и за любой пустяк порола ремнем так, что я неделями сесть не могла, но хоть кому-то я об этом сказала? Первый раз говорю, Бог свидетель. Не считаю, что человек вправе сваливать на других свои проблемы.

– Люлюшечка, бедная... – Жалостливая Олеся чуть не прослезилась, быстро встала и подойдя к сокурснице, обняла её, но та отмахнулась:

– Да ладно, Леська, это дела прошлых дней. Я просто в тему сказала. На мой взгляд, непорядочно давить слезу, одарив собеседника душещипательной историей из своей личной жизни. А Сергея Ритка морально мучила, я точно знаю. Сделала его без вины виноватым и этим привязала к себе крепко-накрепко. Он не мог её бросить – она ж, по его мнению, без него пропадет! Серега – человек порядочный, потому и терпел, как терпят в доме шелудивую собаку, если та нечаянно забрела, даже если она гадит по всем углам. Я частенько виделась с ним по работе, потому знаю, что говорю.

– Невозможно заставить себя полюбить, – вступила в беседу Лена. – Да и Рита не имела морального права требовать от него любви. Допускаю, она надеялась, что время лечит, но с тех пор прошло шестнадцать лет. Не верю, что можно страдать так долго. Могу объяснить это только тем, что Рите самой нравилось упиваться своими страданиями, а это называется мазохизмом. Я, между прочим, тоже была мазохисткой, пока наш психиатр Лидия Петровна не разъяснила, что лежит в основе моего поведения. Другая на её месте либо смирилась бы и не смотрела на мужа несчастными глазами, всем своим видом демонстрируя, что несчастна по его вине, либо развелась с ним. Рита считала себя жертвой, а на самом деле жертвой был Сергей.

– Эгоистично удерживать возле себя мужчину, который тебя не любит, спекулируя на своем несчастном детстве, – добавила Зина. – Уж в этом-то он точно не виноват.

– Рита создала у мужа мнение – мол, он ей должен, и все. – Люлю решила довести свою мысль до конца. – Планомерно третировала его тем, что он относился к ней не так, как ей хотелось. Не орала, не скандалила, но изводила его своим несчастным видом и упреками в неявной форме. Еще раз повторю, притворство – черта её натуры. Сама в бриллиантах, туалетах, на машине, все куплено на деньги мужа, но весьма умело играла роль несчастненькой. Мол, я так тебя люблю и так страдаю, что ты меня не любишь... Серега парень добрый, жалел её и ощущал вину непонятно за что. А она ни капли не любила его.

– Надо же... – Алла до сих пор не участвовала в беседе, слушая подруг и поражаясь услышанному. – А Серега уверен, что Рита была ему верной подругой, да и мне казалось, что он для неё – свет в окошке.

– Все фальшь! – уверенно заявила Люлю. – Такой врушки и притворщицы свет не видывал. Когда ей надо – глазки опустит, вся из себя скромница, а в другие моменты – взгляд, как у акулы и сразу видно, что хищница, проглотит и не поперхнется.

...За эти годы финансовое положение семьи Якова Борисовича заметно поправилось. Обожаемая дочка Сонечка вышла замуж, любящий папа приобрел молодым однокомнатную квартиру, но, став вскоре дедом, озаботился покупкой двухкомнатной. Сонечка не работала, сидела дома с двухлетней дочкой, и Яков Борисович ежемесячно подбрасывал ей на молочишко. Зять попался непутевый, о пропитании семьи не заботился, мало того, постоянно клянчил у жены, так что теперь на иждивении Якова Борисовича, помимо Сонечки, ещё двое.

Сказав приятелю Эдику Нечаеву: "Ради Сонечки я готов терпеть десяток Бобковых", – он ничуть не преувеличил. И терпел. А что делать?! На что будет жить дочка, если папа не будет ей помогать?! На её оболтуса-мужа никакой надежды, а у неё ребенок.

Помимо тысячи долларов в качестве литагента Астраловой, Корн получал и немалый кус от Нечаева – ведь романы Астраловой стали успешными во многом благодаря её терпеливому литагенту. Его основной задачей было удержать экс-мадам Бобкову от эксцентричных выходок, которые могут отрицательно сказаться на её популярности, а, следовательно, на тиражах и доходах издательства.

– Мне казалось, что мужчина предпочитает общество женщины, с которой ему психологически комфортно, – вступила в беседу Катя.

– Так-то оно так, но это на этапе, когда он выбирает подругу жизни. Будучи невестой, она ласковая кошечка, а коготки показывает лишь потом, просвещала подруг по-житейски мудрая Люся. – И вот оказывается, что мужчина связал свою жизнь со стервой, но уже пошли дети, общее хозяйство, то да сё. Некоторые женщины весьма ловко умеют отравить мужу жизнь. Почует его слабину и зудит с утра до ночи: "Ты такой-сякой, я тебе отдала свою молодость, надеялась, что получу адекватное отношение, а ты..." И многие мужчины уступают, лишь бы жена отстала. А она раз добилась уступки, два, потом ещё и еще, и вот он уже у неё под каблуком. Но супруга продолжает его пилить – чтобы, не дай Бог, не расслаблялся и по-прежнему делал все, что ей желательно. Таких семей я насмотрелась немало. Иногда хочется сказать: "Ну что ты его совсем затуркала-то?! Отличный мужик, все тащит в дом, чего ты к нему все время придираешься и требуешь-требуешь-требуешь, как жадная старуха из пушкинской сказки про золотую рыбку! На себя-то посмотри – кто ты есть, чтобы позволять себе столь завышенные притязания?" Потом я поняла, что некоторые просто клинические дуры, не сознающие ни своего ничтожества и алчности, ни того, что им сказочно повезло с мужем – другой бы бросил её в одночасье. А иные женщины проводят такую тактику сознательно, создавая у супруга впечатление, что он ни на что не годный, и она оказывает ему великое благодеяние оставаясь его женой. Тем самым вырабатывает у него стойкий комплекс неполноценности – мужчина думает, что он и в самом деле никчемный, ни одна приличная женщина не станет с ним жить, так что нужно держаться за жену обеими руками. А та рада-радешенька – и к другой не уйдет, и пляшет под её дудку.

– О Сергее не скажешь, что он никчемный, – возразила Алла.

– Полагаю, в целом Ритина тактика была примерно такой же, лишь тематика иная. Есть женщины, умеющие все перевернуть с ног на голову, напрочь забыв, что явилось первопричиной, и способные насмерть стоять на своей версии. Рита такая же твердолобая. Не сомневаюсь, она уже давно вытеснила из памяти, что сама отчаянно добивалась Сергея, и уверовала, что он женился на ней, оценив её немыслимые достоинства. И тогда лейтмотив: "Ты мне должен, и все!" Должен обеспечивать материально, должен уделять много внимания, чтобы она ощущала себя любимой женой. А поскольку последнего не могло быть, Рита намеренно создавала у него чувство вины за то, что муж не может дать ей то, на что она, по её мнению, имеет полное право. Сергей попросту откупался от нее, а Рите только этого и надо было.

– Ну и стервь... – не сдержалась верная боевая подруга.

– Не то слово! – воскликнула Люся. – Махровая эгоистка, циничная дрянь, урвавшая хороший куш и убежденная, что получила его заслуженно. Мне рассказывала одна из женщин из их редакции об одном случае. Как-то раз она пожаловалась на свои семейные проблемы, а Рита пренебрежительно заявила: "Каждая женщина заслуживает своего мужа". Все, кто присутствовал при этом, просто рты разинули. Каково самомнение, а?

– А мы-то считали её серой мышкой, я называла её тенью и вообще не замечала...

– По многим высказываниям было ясно, что она взяла реванш за прошлое и убеждена, что это её заслуга.

– С определенными оговорками с этим можно согласиться – её "заслуга" в том, что она сумела заставить Сергея ощущать себя виноватым – непонятно в чем. Он её насильно замуж не тащил, на продолжении семейной жизни не настаивал и был бы рад, если бы женушка сама убралась подобру-поздорову, но заговорить о разводе не осмеливался – боялся причинить ей душевную рану.

– Какую рану?! – вскричала Люлю. – Да таких, как она, ничем не прошибешь! Хоть оплеуху ей дай или в морду плюнь, – утрется и опять будет тянуть одеяло на себя. Если ей что-то не нравилось в их браке – какие проблемы?! Сбегала в Загс, подала заявление и через месяц свободна, ищи себе другого лоха. Не больная, не калечная, какая-никакая работа есть, а детей нет. Но нет, эта барракуда поедом ела мужа и делала вид, что несчастна, а он – виновник её несчастья и потому должен расплачиваться за её загубленную молодость.

Алле было ужасно жалко Сергея и вместе с тем, непонятно – как же он всего этого не сознавал? Не слепой же. Умный мужик. Или все дело в том, что он неисправимый идеалист?

– Рита чрезвычайно гордилась собой, – уверенно произнесла Люся. – Ведь дело не только в том, что она стала Сережиной женой, хотя по всем параметрам не пара ему, но и в том, что их брак продолжался так долго. Женить мужика на себе непросто, но можно, а вот удержать столько лет, – это уже нечто...

– Знаете, девицы, ничуть не удивлюсь, если выяснится, что терпение Сержа лопнуло, и он в сердцах спихнул ненавистную женушку в Москва-реку, задумчиво поговорила верная боевая подруга. – И если это так, мы – могила.

...Помимо несносного характера, у экс-мадам Бобковой, а ныне известной писательницы Изабеллы Астраловой, была ещё одна черта, тревожившая Эдуарда Леонидовича и Якова Борисовича, – она любила выпить. Корн и раньше подмечал, что работодательница частенько являлась домой навеселе, а её литсекретарь Лиза жаловалась ему, что та частенько посылает её в магазин за горячительным.

– Продавщица винного отдела, наверное, думает, что я алкоголичка, плакалась девушка на свою нелегкую участь. – Хожу в разные магазины, и все равно каждый раз неудобно, ведь мадам предпочитает водку и требует, чтобы я приносила сразу несколько бутылок. Яков Борисович, повлияйте на нее.

– Ну как я могу на неё повлиять, – разводил руками тот. – Ты же знаешь, что наша курица делает только то, что хочет. А уж теперь, возомнив себя известной писательницей, и подавно.

– Но как же мне быть? Я журналистка, а не прислуга! Меня взяли литсекретарем, а не девчонкой на побегушках, тем более, за водкой.

– А у тебя есть возможность заработать такие деньги в другом месте? задал литагент риторический вопрос.

Он сам устроил Лизу на это место, когда её уволили из еженедельника "Все обо всем" за компиляцию эксклюзивного материала из известного издания. Судебное разбирательство длилось долго, процесс освещался в прессе, и теперь на Лизиной профессиональной карьере можно поставить крест.

Когда Яков Борисович составил ей протекцию, девушка была несказанно рада. До этого она полгода обивала пороги редакций газет-журналов и везде получила отказ. О недавнем скандале все знали, да и самой Лизе нечем было похвастаться, блеска таланта в её статьях не ощущалось, всего лишь рядовая пчелка пера из малотиражного еженедельника, к тому же, так неумело подставилась, беззастенчиво украв чужой материал, что не делает ей чести.

Оставшись не у дел, девушка лишилась заработка, пусть и небольшого, но все ж раньше ей не приходилось просить у матери на колготки и сигареты, а теперь та её поедом ела: "Тебе двадцать шесть лет, а зарабатывать так и не научилась, дармоедка чертова, зачем пошла на журфак, какая из тебя журналистка, шла бы в продавщицы. Пока училась в институте, сидела у меня на шее, да и теперь с неё никак не слезешь", – и прочее в том же духе. И вдруг такая удача! – пятьсот долларов ежемесячно, да и работа литсекретаря близка её профессии.

Но она, бедная, даже не предполагала, что её ожидает. Лизе больше всех приходилось общаться с истеричной работодательницей, а та обращалась с ней как прислугой, третировала её, а если была не в духе или пьяна, могла кинуть в неё чем попало.

Однажды литагент увидел, что вся левая половина лица девушки заплыла синяком.

– Она, когда выпьет, совершенно ненормальная, – всхлипывая, поведала Лиза. – Вчера я один раз сходила за водкой, а потом наша стерва снова меня послала. Я отказалась, а она стукнула меня бронзовым подсвечником, чуть глаз не выбила. Я еле сдержалась – так хотелось схватить другой подсвечник и шарахнуть её со всей силы. Когда-нибудь я все же не выдержу. Кому нужна эта тварь?! Зачем она коптит небо?! Вы сделали из неё знаменитую писательницу, но это же обман!

– Я поговорю в редакции одной газеты, она недавно открылась, пообещал Корн. – Правда, оклад там мизерный, раз в пять меньше теперешнего.

Он выполнил свое обещание, но Лизу не взяли, и ей пришлось остаться в качестве девочки на побегушках.

Девушка жила с матерью, отчимом и сводной сестрой Машей в небольшой двухкомнатной квартире и мечтала о собственном жилье. С Машей они были в контрах – той хотелось слушать забойную попсу, приводить к себе бойфренда и одноклассников, а приходилось делить комнату с Лизой, а та, по мнению младшей сестры, жуткая зануда и придира. Отчим её презирал и называл "захребеницей", мать не чаяла сбыть дочку с рук, но уже потеряла надежду. "Кому ты нужна со своей прыщавой мордой! – злилась она. – Никто на тебя не польстится, а ты ещё нос дерешь! Вышла бы за Витьку, у него однокомнатная квартира, так тебе ж подавай с высшим образованием, простой парень тебя не устраивает!"

Теперь приличный заработок позволил Лизе решить многие проблемы. Девушка отдавала полторы тысячи рублей матери, и та, наконец, от неё отстала, сестре тоже кое-что перепадало, и она стало гораздо лояльнее, отчиму с зарплаты преподносилась бутылка дорогого виски, в будни падчерица частенько баловала его парой бутылок пива, и теперь тот поглядывал на неё благосклонно. Так что отношения с домашними более-менее упорядочились лишь благодаря тому, что Лиза оставалась в прислужницах у Астраловой и имела высокий оклад.

Девушка приоделась, прошла курс лечения у косметолога, и теперь её кожа стала чистой. Да и на квартиру удавалось откладывать. Она скопила уже семь тысяч долларов, ещё немного потерпеть, и можно купить однокомнатную, пусть и в отдаленном районе, но все ж свое жилье.

Недавно Лиза познакомилась со студентом Суриковского института Сашей Марчук. Парень на четыре года младше её, но какое это имеет значение! Правда, с появлением в её жизни бойфренда процесс накопления денег на будущую квартиру резко снизился – у Саши всего лишь стипендия, а ему нужна своя мастерская. Хорошие краски нынче стоят дорого, да и все остальное требует немалых расходов. Он талантлив, и Лиза Сайкина в своих мечтах видела себя Елизаветой Марчук, супругой известного художника Александра Марчука.

В арендованной под мастерскую квартире влюбленные устраивали свидания, периодически там собиралась компания его приятелей-художников, Лиза частенько оставалась ночевать и мечтала со временем переселиться насовсем.

Все это позволяло ей терпеть приступы дурного настроения работодательницы. Поплакавшись Якову Борисовичу на её очередную безобразную выходку, девушка, бормоча про себя: "Чтоб ты сдохла, паскуда, алкоголичка проклятая!" – отправлялась в очередной рейд в винный отдел.

– Рита двуличная и подлая, – добавила ещё штрихов к портрету Люся. Любительница ударить исподтишка, очернить, причем, преподнесет так, что ей верят. В нашей редакции работает журналистка, Маша Кравченко, она пришла к нам из еженедельника "Все обо всех". Маша рассказывала, как Рита планомерно её выжила, чтобы занять это место, хотя у неё не было диплома журфака. У меня его тоже нет, но я уже наловчилась. А Рита вообще необучаема. Глупа до невероятия и очень самонадеянна. Никого не слушает, убеждена в собственной непогрешимости, а если кто-то делает ей обоснованные замечания, ни за что не признает, что неправа, а потом так обмажет, что её коллеги просто диву давались. Первые годы ей доверяли лишь простейшую работу – на большее она не способна. Рита всех исподтишка поливала грязью, а в глаза улыбалась и любезничала. Если выяснялось, что она кого-то чернила, Рита без зазрения совести лгала – мол, это не я так говорила, а тот, кто вам об этом сказал, я же, напротив, выразила ему свое неодобрение необоснованными обвинениями, потому этот человек затаил на меня злобу и так некрасиво отомстил. И была так убедительна в своем наглом вранье, что ей верили. Но это поначалу. Потом-то её уже раскусили. Вот так, интригами и клеветой она выжила Машу, заняв её место. И так поступала всегда.

– А Серж так проникновенно о ней говорил... – вздохнула Алла. – У меня сложилось впечатление, что он совсем не знал свою половину и идеализировал её.

– Она расчетливо завлекала его! – вмешалась Тамара. – Изображала эдакую стеснительную скромницу, стояла в сторонке с букетом роз, не сливалась с толпой поклонниц, будучи уверена, что Сергей обратит на неё внимание.

– Да, ставка на его характер оказалась верна, – согласилась верная боевая подруга. – Бедный Серж... Попался на крючок примитивной хабалки. Да, к тому же, романтизировал её.

– А с её стороны был тонкий расчет, а вовсе не беззаветная преданность, как он представлял.

– И тут я невольно разрушила её план. Серж перестал концертировать и надумал выучиться на журналиста. Она-то полагала, что он будет зарабатывать концертами, прославится, а Серега пять лет учился, потом завоевывал себе имя. Он говорил, что Ритка меня ненавидит, и решил, что это ревность. А она возненавидела меня за то, что я невольно лишила её лакомого куска.

– И ревность тоже, – вмешалась Марина. – Ведь все эти годы Сергей тебя любил.

– А я об этом даже не подозревала.

– Зато теперь расцвела.

– А что – это так заметно?

– Заметно, – рассмеялась "самаритянка".

– Н-да... А я-то надеялась сохранить наш реанимированный роман в тайне...

– Да нас-то чего опасаться?

– А я и не опасаюсь. Просто констатирую, что теряю форму – раньше умела сохранять свои интрижки в тайне, а теперь разучилась.

– Так то были интрижки, а тут любовь, – резонно возразила Марина.

– И то верно, дорогая, – согласилась верная боевая подруга. Вообще-то я темнила не из склонности к конспирации, а для того, чтобы меня не обвинили в пристрастности.

– Никто не собирается тебя обвинять! – возмутилась "самаритянка". – Я, между прочим, только что тихо удивлялась, какая ты стала воздержанная. По отношению к любому другому человеку, услышав про его подлые деяния, ты бы давно уже разразилась матерной тирадой, а ты ведешь себя корректно. Но я думала, что тут сыграло роль облагораживающее влияние Сергея.

– И это тоже, старушка, – кивнула Алла. – Серж повлиял на меня резко положительно. Но есть и другая причина – мне казалось неэтичным матюгать покойную жену любовника.

– Да Рита это заслужила!

– Ну, раз я получила индульгенцию, то не буду отказывать себе ни в чем, – рассмеялась верная боевая подруга.

...Личный имиджмейкер непишушей "писательнице Астраловой", в общем-то, не требовался, но капризная дамочка пожелала иметь такового в штате своей обслуги.

Даниил Фаргин, как и Лиза, стал мальчиком на побегушках, ему тоже приходилось бегать за водкой, если никого под рукой не оказалось. Помимо этого, он заботился о туалетах работодательницы, привозил ей наряды, а если они ей не нравились, менял на другие.

Став затворницей, Валентина Вениаминовна потребовала, чтобы в доме был постоянный запас спиртного. Эту обязанность возложили на её шофера, но истеричная пьянчужка порой опустошала припасы быстрее, чем тот успевал пополнять, и тогда Якову Борисовичу, Лизе или Даниилу опять приходилось брать эти функции на себя.

Спустя пару месяцев Валентине Вениаминовне надоело напиваться в одиночку, и она потребовала, чтобы литагент составил ей компанию – ей хотелось поговорить о себе и своих достижениях, а для этого нужен слушатель. Корну ничего иного не оставалось как внимать её пьяному бахвальству. Памятуя о том, что печень – орган не парный, и жизнь дается только один раз, в результате определенной тренировки Яков Борисович научился незаметно для собутыльницы выливать содержимое своей рюмки в один из горшков с экзотическими растениями, в обилии расставленных по всей квартире, и тем самым успокаивал себя, что продлил собственное существование ещё на несколько дней.