Текст книги "Бродячий замок Хаула (ЛП)"

Автор книги: Диана Уинн Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава двадцать первая, в которой при свидетелях заключается договор

Большинство побежало за пугалом. Софи побежала в другую сторону – через кладовку в магазин, по пути схватив трость.

– Всё я виновата, – бормотала она. – У меня талант всё портить! Я могла бы удержать мисс Ангориан внутри. Всего-то надо было вежливо поговорить с ней, бедняжкой! Может, Хаул и простил мне много чего, но этого так легко не простит!

В цветочном магазине она вытащила из витрины семимильные сапоги и вытряхнула из них на пол гибискусы, розы и воду. Отперев дверь магазина, она вытащила мокрые сапоги на многолюдную мостовую.

– Прошу прощения, – говорила она разнообразным туфлям и висячим рукавам, двигавшимся в ее направлении.

Софи посмотрела на солнце, которое нелегко было отыскать на затянутом облаками пасмурном небе.

– Посмотрим. Юго-восток. Туда. Извините, извините.

Она расчистила среди гуляющих местечко для сапогов и поставила их, нацелив в нужном направлении. Затем она засунула в них ноги и начала шагать.

Вжи-их, вжи-их, вжи-их, вжи-их, вжи-их, вжи-их, вжи-их. В двух сапогах получилось очень быстро, и еще больше, чем в одном, всё расплывалось и захватывало дыхание. Между длинными двойными шагами Софи мельком видела пролетающие пейзажи: поместье на краю долины, поблескивающее между деревьев, с коляской Фанни у двери; папоротник на склоне холма; резво бегущая в зеленую долину речушка; та же река, текущая по гораздо более широкой долине; та же долина, ставшая такой просторной, что казалась бесконечной и терялась в голубой дали, и далеко-далеко куча башенок, которая могла быть Кингсбёри; равнина, которая снова суживалась к горам; гора с таким крутым склоном, что Софи споткнулась, несмотря на трость. Эта запинка принесла ее на край глубокого, заполненного голубым туманом ущелья, далеко внизу которого виднелись верхушки деревьев, и Софи пришлось сделать еще шаг, чтобы не упасть в ущелье.

Она приземлилась на рыхлый желтый песок. Воткнув трость в песок, она осторожно огляделась. В нескольких милях за правым плечом белый парной туман почти скрывал горы, через которые она только что пронеслась. Под туманом проходила полоса темной зелени. Софи кивнула. Она не могла разглядеть вдали бродячий замок, но была уверена, что это туман в месте с цветами. Софи еще раз осторожно шагнула. Вжих. День стоял устрашающе жаркий. Глинисто-желтый песок теперь расстилался во всех направлениях, мерцая в жарком воздухе. Повсюду беспорядочными кучами лежали валуны. Лишь кое-где росли унылые серые кусты – единственные здесь признаки жизни. Горы казались поднимающимися на горизонте облаками.

– Если это Пустошь, – сказала Софи, и пот стекал по всем ее морщинам, – тогда мне жаль Ведьму, которая вынуждена здесь жить.

Она сделала еще шаг. Поднявшийся ветер нисколько не освежал. Валуны и кусты остались теми же самыми, но песок стал серее, а горы будто потонули в небе. Софи всмотрелась в дрожащий серый свет впереди, где она вроде бы разглядела что-то выше валунов. Она шагнула еще раз.

Точно в печку попала. Но примерно в четверти мили впереди, на небольшом подъеме засыпанной камнями земли возвышалась груда странных очертаний. Скрученные башни причудливой формы поднимались к главной башне, которая слегка наискось указывала в небо, словно старый узловатый палец. Софи выбралась из сапог. Было слишком жарко, чтобы нести такую тяжесть, так что она поплелась на разведку, взяв только трость.

Казалось, сооружение построено из желто-серого песка Пустоши. Вначале Софи подумала, это что-то вроде странного муравейника. Но подойдя ближе, она увидела, что оно скорее похоже на конусообразную кучу из сплавленных кем-то тысяч шероховатых желтых цветочных горшков. Софи ухмыльнулась. Ей частенько приходило в голову, что бродячий замок поразительно напоминает внутреннюю часть дымохода. Это сооружение было настоящим собранием колпаков от дымовых труб. Работа огненного демона, определенно.

Софи, тяжело дыша, поднималась по склону, когда все сомнения в том, что это крепость Ведьмы, моментально пропали. Из темноты внизу выступили две маленькие оранжевые фигуры и встали, поджидая ее. Она узнала двух пажей Ведьмы. Взмокшая и задыхающаяся, она все-таки постаралась разговаривать с ними вежливо, чтобы показать, что к ним у нее нет претензий.

– Добрый день, – поздоровалась Софи.

Они только угрюмо посмотрели на нее. Один поклонился и вытянул руку, указывая на уродливую темную арку между кривыми горшечными колоннами. Софи пожала плечами и последовала за ним внутрь. Второй паж пошел за ней. И, конечно же, вход исчез, как только она вошла. Софи снова пожала плечами. Она разберется с этой проблемой, когда пойдет обратно.

Она поправила кружевную шаль, расправила перепачканные юбки и двинулась вперед. Немного походило на то, как проходишь через дверь замка, повернув ручку черным вниз. На мгновение возникло ничто, за которым последовал серый свет. Свет исходил от зеленовато-желтых языков пламени, которые горели и вспыхивали со всех сторон, но как-то приглушенно, не давая тепла, да и света тоже не особенно. Они никогда не оказывались там, куда смотрела Софи, а всегда сбоку. Но такова уж магия. Софи снова пожала плечами и последовала за пажом по петляющей траектории среди тощих столбов, составленных из таких же дымовых колпаков, как остальное строение.

Наконец, пажи привели ее в нечто вроде главного логова. Или, может, просто в пространство между столбами. Софи запуталась. Крепость казалась громадной, хотя Софи подозревала, что, как и с замком, это обманчивое впечатление. Ведьма стояла там и ждала. И опять же, сложно было сказать, как Софи узнала ее – если не считать того, что больше тут находиться некому. Теперь Ведьма была невероятно высокой и тощей, а ее волосы стали светлыми и свисали через костлявое плечо веревкообразной косой. Одета она была в белое платье. Потрясая тростью, Софи пошла прямо к ней, и Ведьма попятилась.

– Мне не угрожают! – голос Ведьмы звучал устало и слабо.

– Тогда отдайте мне мисс Ангориан, и я не буду, – сказала Софи. – Я заберу ее и уйду.

Ведьма отступила дальше, жестикулируя обеими руками. И оба пажа расплавились в липкие оранжевые шарики, которые поднялись в воздух и полетели к Софи.

– Фу! Убирайтесь! – воскликнула Софи, ударяя по ним тростью.

Но трость оранжевые шарики не смутила. Они увернулись от нее, покачались, а потом ринулись за спину Софи. Только Софи решила, что одержала над ними верх, как обнаружила, что они приклеили ее к горшечному столбу. Она попыталась пошевелиться, но липкое оранжевое вещество скрутило ее щиколотки и больно дернуло за волосы.

– По мне так лучше зеленая слизь! – сказала Софи. – Надеюсь, они не были настоящими мальчиками.

– Всего лишь эманации, – ответила Ведьма.

– Отпустите меня.

– Нет, – Ведьма отвернулась и, казалось, полностью потеряла интерес к Софи.

Софи начала бояться, что, как всегда, всё испортила. Липкое вещество с каждой секундой становилось более плотным и эластичным. Когда Софи попыталась пошевелиться, оно резко притянуло ее обратно к столбу.

– Где мисс Ангориан? – спросила она.

– Вы ее не найдете, – ответила Ведьма. – Подождем, пока придет Хаул.

– Он не придет. Ему хватит ума не делать этого. И ваше проклятие в любом случае не сработало.

– Сработает, – Ведьма едва заметно улыбнулась. – Теперь, когда вы попались на нашу хитрость и пришли сюда. Хаулу в кои-то веки придется стать честным.

Она сделала еще один жест, на этот раз в сторону тусклых языков пламени, и из пространства между двумя столбами выкатился вроде как трон и остановился перед Ведьмой. На нем сидел мужчина в зеленой униформе и высоких блестящих сапогах. Вначале Софи подумала, что он спит, опустив голову так, что ее не видно. Но Ведьма сделала еще один жест. Мужчина сел прямо. И на его плечах вовсе не было головы. Софи поняла, что смотрит на то, что осталось от принца Джастина.

– Если бы я была Фанни, – сказала Софи, – я бы пригрозила упасть в обморок. Немедленно верните ему голову! Он выглядит жутко!

– Я распределила обе головы месяц назад. Череп чародея Сулимана я продала вместе с его гитарой. Голова принца Джастина бродит где-то вместе с остальными частями. Это тело – идеальная смесь принца Джастина и чародея Сулимана. Оно ждет головы Хаула, чтобы стать идеальным человеком. Когда мы получим голову Хаула, у нас будет новый король Ингарии, а я стану королевой

– Вы сумасшедшая! Вы не имеете права составлять пазлы из людей! И не думаю, что голова Хаула станет выполнять ваши пожелания. Она как-нибудь ускользнет.

– Хаул будет в точности выполнять наши приказы, – Ведьма хитро таинственно улыбнулась. – Мы возьмем под контроль его огненного демона.

Софи поняла, что ей по-настоящему жутко. Теперь она точно знала, что всё испортила.

– Где мисс Ангориан? – спросила она, размахивая тростью.

Ведьме не понравилось, что Софи размахивает тростью. Она отступила назад.

– Я очень устала, – сказала она. – Вы все вечно портите мои планы. Сначала чародей Сулиман не хотел приближаться к Пустоши, так что мне пришлось пригрозить принцессе Валерии, чтобы король приказал ему отправиться сюда. Потом, придя, он принялся выращивать деревья. Потом король месяцами не отпускал принца Джастина за чародеем Сулиманом, а когда он все-таки пошел, глупый дурак по неведомой причине отправился куда-то на север, и мне пришлось задействовать всё свое искусство, чтобы привести его сюда. Хаул доставил мне еще больше хлопот. Один раз он ушел. Мне пришлось использовать проклятие, чтобы привести его сюда, и пока я разузнавала про него достаточно, чтобы наложить проклятие, вы влезли в то, что осталось от разума Сулимана и доставили мне еще больше хлопот. А теперь, когда я привела вас сюда, вы размахиваете тростью и спорите. Я усердно трудилась ради этого момента и не стану терпеть споры, – она отвернулась и убрела во тьму.

Софи уставилась вслед высокой белой фигуре, двигающейся среди тусклого пламени. «Похоже, у нее старческий маразм! – подумала Софи. – Она же чокнутая! Я должна как-то освободиться и спасти от нее мисс Ангориан!» Припомнив, что оранжевое вещество, как и Ведьма, избегало ее трости, Софи потянулась тростью назад через плечи и помотала ею туда-сюда там, где липкое вещество встречалось со столбом.

– Убирайся оттуда! – велела она. – Отпусти меня!

Волосы больно дернуло, но тягучие оранжевые частички начали разлетаться в стороны. Софи замотала тростью активнее. Она освободила голову и плечи, когда раздался монотонный гудящий звук. Бледные языки пламени колыхнулись, а столб позади Софи содрогнулся. Затем с грохотом, похожим на падение тысячи чайных сервизов, часть стены лопнула. Ослепляющий свет хлынул в длинную зазубренную дыру, и в отверстие кто-то запрыгнул. Софи нетерпеливо повернулась, надеясь, что это Хаул. Но у темных очертаний была только одна нога. Снова пугало.

Ведьма взвыла от ярости и кинулась на него – светлая коса развевалась за спиной, а руки вытянулись вперед. Пугало прыгнуло на нее. Раздался еще один сильный грохот, и обоих окутало облако магии, похожее на облако над Портхэвеном, когда Хаул сражался с Ведьмой. Облако колотилось туда-сюда, заполняя пыльный воздух визгом и гулом. Волосы Софи затрещали. Облако находилось всего в нескольких ярдах, летая туда-сюда среди столбов. И разлом в стене тоже был довольно близко. Как Софи и предполагала, крепость на самом деле оказалась небольшой. Каждый раз, когда облако пролетало мимо ослепительно-белой щели, оно становилось полупрозрачным и Софи видела две худощавые фигуры, сражающиеся в середине. Она глазела, продолжая мотать тростью за спиной.

Она освободила всё, кроме ног, когда облако снова пронеслось на фоне света. Софи увидела, как позади него кто-то еще запрыгнул в щель. У этого кого-то были болтающиеся висячие рукава. Хаул. Софи четко видела его силуэт – он стоял, скрестив руки, наблюдая за битвой. Мгновение казалось, он собирается позволить Ведьме и пугалу разобраться друг с другом. А потом длинные рукава взметнулись, когда Хаул поднял руки. Перекрывая визг и гул, голос Хаула выкрикнул странное длинное слово, и прогремел долгий раскат грома. Пугало и Ведьма подпрыгнули. Вокруг столбов пробежали хлопки – одно эхо за другим, – и каждое эхо уносило с собой часть магического облака. Оно развалилось на клочья и закрутилось мрачными вихрями. Когда оно превратилось в тончайшую белую дымку, высокая фигура с косой начала разрушаться. Ведьма будто сложилась, став еще тоньше и белее, чем прежде. Наконец, когда дымка рассеялась, она с тихим стуком рухнула бесформенной кучей.

«Хорошо!» – подумала Софи. Она рывком освободила ноги и подошла к безголовой фигуре на троне. Фигура действовала ей на нервы.

– Нет, друг мой, – сказал Хаул пугалу.

Пугало прыгнуло прямо в кости и распихивало их ногой в стороны.

– Нет, ты не найдешь здесь ее сердца. Оно у огненного демона. Думаю, он давным-давно поработил ее. Грустно, на самом деле.

Софи сняла шаль и обернула ею безголовые плечи принца Джастина.

– Думаю, остальная часть того, что ты ищешь – вон там, – Хаул прошел к трону, и пугало прыгало за ним следом. – Типично! – сказал он Софи. – Я из кожи вон лезу, чтобы пробраться сюда, и нахожу вас здесь, мирно занимающейся уборкой!

Софи подняла на него взгляд. Как она и боялась, в резком черно-белом свете, проникающем сквозь сломанную стену, стало видно, что Хаул не потрудился побриться или привести в порядок волосы. Глаза у него всё еще были красными, а черные рукава порвались в нескольких местах. Хаул мало чем отличался от пугала. «Ох! – подумала Софи. – Должно быть, он очень сильно любит мисс Ангориан».

– Я пришла за мисс Ангориан, – объяснила она.

– А я-то думал, что, если приведу вашу семью навестить вас, вы в кои-то веки будете сидеть тихо! – с отвращением произнес Хаул. – Но нет…

Тут пугало прыгнуло, встав перед Софи.

– Меня послал чародей Сулиман, – невнятно произнесло оно. – Я охранял его кусты в Пустоши, когда Ведьма схватила его. Он бросил на меня всю магию, какую мог выделить, и приказал мне прийти ему на выручку. Но к тому времени Ведьма разобрала его на части, и части находились в разных местах. Задача была тяжелой. Если бы вы не пришли и не вдохнули меня жизнь разговором, я бы потерпел неудачу.

Оно отвечало на вопросы, которые Софи задала ему до того, как они оба умчались.

– Значит, когда принц Джастин заказал поисковые чары, они всё время указывали на тебя, – сказала она. – Почему так?

– На меня или его череп, – ответило пугало. – Между нами говоря, мы лучшие его части.

– А Персиваль составлен из чародея Сулимана и принца Джастина? – спросила Софи – Летти это скорее всего не понравится.

Пугало кивнуло головой-репой с грубым лицом.

– Обе части сказали мне, что Ведьма и ее огненный демон больше не вместе, и я смогу победить Ведьму, пока она сама по себе. Благодарю за то, что вы придали мне скорость в десять раз больше прежней.

Хаул отмахнулся:

– Возьми это тело с собой в замок. Я разберусь с вами там. Нам с Софи надо вернуться, пока огненный демон не нашел способ пробраться внутрь моей защиты, – он взял Софи за костлявое запястье. – Пошли. Где семимильные сапоги?

Софи уперлась:

– Но мисс Ангориан…

– Неужели ты не поняла? – Хаул потянул ее за собой. – Мисс Ангориан и есть огненный демон. Если он проникнет внутрь замка, Кальциферу достанется, и мне тоже!

Софи прижала ладони ко рту:

– Я знала, что всё испортила! Он уже дважды был внутри. Но она… он ушел.

– О, Боже! – простонал Хаул. – Он к чему-нибудь прикасался?

– К гитаре, – призналась Софи.

– Значит, он всё еще там. Пошли! – он потянул Софи к раздавленной стене и через плечо крикнул пугалу: – Следуй за нами осторожно. Мне придется поднять ветер! Некогда искать сапоги, – сказал он Софи, когда они через зазубренные края выбрались в жаркий солнечный свет. – Просто беги. И не переставай бежать, иначе я не смогу тебя перемещать.

Помогая себе тростью, Софи сумела пуститься в ковыляющий бег, спотыкаясь среди камней. Хаул бежал рядом и тянул ее. Взвился ветер – он свистел, потом рычал, горячий и песчаный, а серый песок вокруг них поднялся бурей, которая стучала и билась в крепость. Теперь они не бежали, а скорее скользили в некоем подобии замедленного бега вприпрыжку. Каменистая земля проносилась внизу. Пыль и песок грохотали вокруг – высоко над головой и развеваясь далеко позади. Было очень шумно и совершенно не удобно, но Пустошь пролетала мимо.

– Кальцифер не виноват! – крикнула Софи. – Я велела ему не говорить.

– Он в любом случае не сказал бы, – крикнул Хаул в ответ. – Я знал, он никогда не выдаст собрата огненного демона. Он всегда был моей самой слабой стороной.

– Я думала, это Уэльс!

– Нет! Я нарочно выдал его! – проревел Хаул. – Я знал, что буду достаточно зол, чтобы остановить ее, если она попытается что-то сделать там. Я должен был оставить ей лазейку, понимаешь? Единственной возможностью подобраться к принцу Джастину было использовать проклятие, которое она наложила на меня, и приблизиться к ней.

– Значит, ты собирался-таки спасти принца! Почему ты притворялся, будто сбегаешь? Чтобы обмануть Ведьму?

– Вряд ли! Я трус. Единственный способ для меня сделать нечто столь страшное – это сказать самому себе, что я не буду этого делать!

«Ничего себе! – подумала Софи, глядя на завихряющийся вокруг песок. – Он честен. И это ветер. Последняя часть проклятия сбылась!»

Горячий песок оглушительно хлестал ее, а от хватки Хаула было больно.

– Продолжай бежать! – проорал Хаул. – На такой скорости ты можешь пострадать!

Софи глотнула воздуха и заставила ноги снова работать. Она теперь ясно видела горы и зеленую полосу внизу, которая была цветущими кустами. Даже если желтый песок постоянно завихрялся на пути, горы росли, а зеленая полоса неслась к ним, пока не стала высотой с живую изгородь.

– Все мои стороны были слабыми! – крикнул Хаул. – Я полагался на то, что Сулиман жив. А когда оказалось, что от него остался только Персиваль, я так испугался, что мне пришлось пойти напиться. И тут ты взяла и сыграла Ведьме на руку!

– Я старшая! – крикнула Софи. – Я неудачница!

– Чушь! Ты просто всё время думаешь!

Хаул замедлялся. Пыль взбивалась вокруг них плотными тучами. Софи только знала, что кусты где-то близко, поскольку слышала, как песчаный ветер шуршит и скрипит в листьях. Они с треском нырнули в них, всё еще двигаясь так быстро, что Хаулу пришлось свернуть и потащить Софи скользящим бегом по озеру.

– И ты слишком хорошая, – добавил он, перекрывая плеск воды и стук песка по листьям кувшинок. – Я рассчитывал, что ревность не позволит тебе и близко этого демона подпустить.

На замедляющемся беге они врезались в покрытый паром берег. Кусты по обеим сторонам зеленой дорожки хлестали и вздымались у них на пути, а птички и лепестки отлетали в вихре позади. Замок медленно плыл по дорожке им навстречу, дым относило ветром назад. Хаул замедлился достаточно, чтобы распахнуть дверь и забросить их с Софи внутрь.

– Майкл! – крикнул он.

– Это не я запустил пугало! – виновато сказал Майкл.

Всё казалось обычным. Софи с удивлением обнаружила, что они отсутствовали совсем недолго. Кто-то вытащил ее кровать из-под лестницы, и на ней лежал Персиваль, по-прежнему без сознания. Летти, Марта и Майкл собрались вокруг него. Софи слышала наверху голоса миссис Фейрфакс и Фанни, смешанные со зловещим свистом и стуком, из чего можно было сделать вывод, что для пауков Хаула настали тяжелые времена.

Хаул отпустил Софи и ринулся к гитаре. Прежде чем он успел прикоснуться к ней, она взорвалась с долгим мелодичным гулом. Струны лопнули. Хаула засыпали деревянные щепки. Он был вынужден отступить, закрыв лицо разодранным рукавом.

И вдруг улыбающаяся мисс Ангориан возникла рядом с камином. Хаул был прав. Похоже, она всё это время находилась в гитаре, ожидая подходящего момента.

– Твоя Ведьма мертва, – сообщил ей Хаул.

– Какая жалость! – беспечно ответила мисс Ангориан. – Теперь я могу превратить себя в нового человека, который будет гораздо лучше. Проклятие исполнилось. Теперь я наложу руки на твое сердце.

И она потянулась в камин и выдернула оттуда Кальцифера. Кальцифер с перепуганным видом покачивался на ее стиснутом кулаке.

– Никому не двигаться, – предупредила мисс Ангориан.

Никто не смел пошевелиться. И Хаул стоял неподвижнее всех.

– Помогите! – слабо произнес Кальцифер.

– Никто тебе не поможет, – сказала мисс Ангориан. – Это ты поможешь мне контролировать моего нового человека. Позволь показать. Мне надо всего лишь посильнее стиснуть.

Ее рука с Кальцифером сжималась до тех пор, пока костяшки пальцев не побелели.

Хаул и Кальцифер закричали. Кальцифер бился в агонии. Лицо Хаула побледнело так, что стало голубоватым, он рухнул на пол, словно срубленное дерево, и остался лежать без сознания, как Персиваль. Кажется, он даже не дышал.

Мисс Ангориан пораженно уставилась на Хаула:

– Он притворяется.

– Нет, не притворяется! – крикнул Кальцифер, корчась в скрученной спирали. – Его сердце правда нежное! Отпусти!

Софи медленно и осторожно подняла трость. На этот раз, прежде чем действовать, она мгновение подумала.

– Трость, – пробормотала она, – бей мисс Ангориан, но больше никого не тронь.

И она размахнулась тростью и изо всех сил ударила мисс Ангориан по стиснутым костяшкам пальцев.

Мисс Ангориан визгливо зашипела, словно горящее сырое полено, и уронила Кальцифера. Бедный Кальцифер беспомощно покатился по полу, полыхая по каменным плитам и хрипло ревя от ужаса. Мисс Ангориан подняла ногу, чтобы наступить на него. Софи пришлось выпустить трость и ринуться на выручку Кальциферу. Трость, к ее удивлению, сама по себе снова ударила мисс Ангориан – и еще, и еще. «Ну, конечно!» – подумала Софи. Она вдохнула в нее жизнь разговорами. Миссис Пентстеммон так ей и сказала.

Мисс Ангориан шипела и шаталась. Софи встала, держа Кальцифера, и обнаружила, что трость колотит мисс Ангориан и дымится от ее жара. Кальцифер наоборот казался не сильно горячим. От потрясения он стал молочно-голубым. Софи чувствовала, что темный комок сердца Хаула едва-едва бьется под ее пальцами. Наверняка она держала сердце Хаула. Он отдал его Кальциферу как часть договора, чтобы поддерживать в Кальцифере жизнь. Должно быть, он сильно пожалел Кальцифера, но всё равно – как можно было сотворить такую глупость!

Фанни и миссис Фейрфакс с метлами наперевес выбежали из двери с лестницы. Их появление убедило мисс Ангориан, что ее план провалился. Она бросилась к двери, и трость Софи парила над ней, по-прежнему колотя ее.

– Остановите ее! – крикнула Софи. – Не выпускайте наружу! Охраняйте все двери!

Все подчинились. Миссис Фейрфакс, подняв метлу, встала в кладовке. Фанни встала на лестнице. Летти прыгнула, чтобы сторожить дверь во двор, а Марта встала возле ванной. Майкл побежал к двери замка. Но Персиваль спрыгнул с кровати и тоже побежал к двери. Его лицо было белым, а глаза закрыты, но бежал он быстрее Майкла. Он добрался первым и открыл дверь.

Поскольку Кальцифер был беспомощен, замок перестал двигаться. Мисс Ангориан увидела неподвижно стоящие в дымке кусты снаружи и ринулась к двери с нечеловеческой скоростью. Но раньше, чем она добралась туда, дверь перегородило пугало с висящим у него на плечах принцем Джастином, по-прежнему завернутым в кружевную шаль Софи. Оно раскинуло руки-палки поперек двери, загораживая выход. Мисс Ангориан попятилась.

Колотящая ее трость теперь полыхала. Металлический наконечник накалился докрасна. Софи поняла, что ей недолго осталось. К счастью, мисс Ангориан так ненавидела ее, что схватила Майкла и загородилась им. Трости было велено не трогать Майкла. Она зависла, пылая. Марта бросилась вперед и попыталась оттащить Майкла. Трости пришлось избегать и ее. Софи, как всегда, сделала всё неправильно.

Медлить было некогда.

– Кальцифер, – спросила Софи, – мне придется разорвать твой договор. Это убьет тебя?

– Убило бы, если бы его разорвал кто угодно другой, – хрипло ответил Кальцифер. – Поэтому я и попросил тебя. Я вижу, ты можешь разговором вдыхать жизнь в вещи. Посмотри, что ты сделала с пугалом и черепом.

– Тогда живи еще тысячу лет! – произнесла Софи и изо всех сил пожелала этого, на случай если слов недостаточно.

Она сильно беспокоилась. Взяв Кальцифера, Софи аккуратно отщипнула его от черного комка, как отщипнула бы засохшую почку от стебля. Кальцифер взмыл вихрем и завис возле ее плеча в виде синей слезы.

– Мне так легко! – воскликнул он, и тут до него дошло, что случилось. – Я свободен! – он вихрем пронесся к камину и нырнул туда, скрывшись из виду. – Я свободен!

Софи слышала его приглушенный расстоянием крик наверху, когда он вылетел из дымохода шляпного магазина.

С почти мертвым черным комком в руках Софи повернулась к Хаулу – несмотря на спешку она сомневалась. Она должна была сделать всё правильно и не знала точно, как это делается.

– Что ж, начнем, – произнесла она.

Опустившись на колени рядом с Хаулом, она аккуратно положила черный комок ему на грудь, немного слева – там, где чувствовала и собственное сердце, когда оно беспокоило ее – и надавила.

– Входи, – велела она. – Входи внутрь и работай!

И она давила и давила. Сердце начало погружаться и биться сильнее. Софи старалась не обращать внимания на огонь и потасовку возле двери и продолжала непрерывно ровно давить. Волосы постоянно лезли в глаза. Они рассыпались вокруг лица рыжеватыми светлыми прядями, но она старалась не обращать внимания и на это тоже. Она давила.

Сердце вошло. Как только оно погрузилось, Хаул зашевелился. Он громко застонал и перевернулся лицом вниз.

– Адские клыки! – сказал он. – У меня похмелье!

– Нет, ты ударился головой об пол, – сказала Софи.

Хаул с усилием поднялся на четвереньки.

– Нельзя оставаться. Надо спасать глупую Софи.

– Я здесь! – Софи потрясла его за плечо. – Но и мисс Ангориан тоже! Вставай и сделай с ней что-нибудь! Быстрее!

Трость уже почти полностью была в огне. Волосы Марты трещали. И мисс Ангориан пришло в голову, что пугало можно поджечь. Она маневрировала, чтобы направить трость в дверной проем. «Я как всегда не продумала как следует!» – поняла Софи.

Хаулу хватило одно взгляда. Он поспешно встал. Вытянув руку, он произнес фразу, слова которой заглушили удары грома. С потолка посыпалась штукатурка. Всё задрожало. Но трость исчезла, а Хаул отступил с маленькой, твердой, черной штуковиной в руке. Это мог быть комок золы, вот только он был той же формы, что и комок, который Софи только что запихнула в грудь Хаула. Мисс Ангориан заскулила, словно залитый водой огонь, и умоляюще протянула руки.

– Боюсь, нет, – сказал Хаул. – Твое время вышло. Судя по всему, ты еще и пыталась добыть новое сердце. Ты собиралась забрать мое сердце и оставить Кальцифера умирать, не так ли?

Он поместил черный комок между ладоней и сдавил их. Старое сердце Ведьмы рассыпалось в черный песок, в сажу, в ничто. По мере того, как оно рассыпалось, мисс Ангориан растворялась. Когда Хаул раскрыл пустые ладони, дверной проем тоже опустел.

Случилось и еще кое-что. В тот момент, когда мисс Ангориан исчезла, пугала там тоже не оказалось. Если бы Софи дала себе труд посмотреть, она бы увидела двух высоких мужчин, которые стояли в дверях, улыбаясь друг другу. У того, что с грубыми чертами лица, были рыжие волосы. У другого, в зеленой униформе, черты лица были более мягкими, а плечи покрывала кружевная шаль. Но как раз в это мгновение Хаул повернулся к Софи.

– Серый тебе совсем не идет, – сказал он. – Я подумал об этом, еще когда в первый раз увидел тебя.

– Кальцифер ушел, – сказала Софи. – Мне пришлось разорвать ваш договор.

Хаул немного погрустнел, но ответил:

– Мы оба надеялись, что ты его разорвешь. Ни одному из нас не хотелось закончить как Ведьма и мисс Ангориан. Ты бы назвала свои волосы рыжими?

– Красное золото.

Насколько Софи могла видеть, Хаул не больно-то изменился, когда к нему вернулось сердце, за исключением, возможно, глаз – они стали более насыщенного цвета и больше походили на глаза, а не на стеклянные шарики.

– В отличие от некоторых, – сказала она, – они натуральные.

– Никогда не понимал, почему люди придают такое значение натуральности, – ответил Хаул, и Софи поняла, что он вовсе нисколько не изменился.

Если бы Софи была способна обращать на что-то внимание, она бы увидела, как принц Джастин и чародей Сулиман жмут друг другу руки и восторженно хлопают друг друга по спине.

– Мне стоит вернуться к моему венценосному брату, – сказал принц Джастин.

Он подошел к Фанни, как к наиболее подходящей особе, и отвесил ей глубокий вежливый поклон:

– Я обращаюсь к хозяйке этого дома?

– Э… на самом деле, нет, – Фанни попыталась спрятать метлу за спиной. – Хозяйка дома – Софи.

– Или скоро будет, – сказала миссис Фейрфакс, сияя доброжелательной улыбкой.

– Я всё гадал, – сказал Хаул Софи, – не окажешься ли ты той очаровательной девушкой, которую я встретил в Майский день. Почему ты была тогда так напугана?

Если бы Софи обращала на что-то внимание, она бы увидела, как чародей Сулиман подошел к Летти. Теперь, когда он стал самим собой, стало ясно, что чародей Сулиман по меньшей мере такой же настойчивый, как Летти. Летти выглядела обеспокоенной, когда Сулиман словно скала навис над ней.

– Похоже, у меня остались о вас воспоминания принца, а вовсе не мои, – сказал он.

– Ничего страшного, – храбро произнесла Летти. – Это была ошибка.

– Нет, не ошибка! – возразил чародей Сулиман. – Позволите ли вы мне хотя бы взять вас в ученицы?

Летти жарко покраснела и, похоже, не знала, что ответить.

Софи решила, что это проблемы Летти. У нее были и свои.

– Думаю, мы должны жить долго и счастливо, – сказал Хаул.

И он явно говорил всерьез. Софи знала, долгая и счастливая жизнь с Хаулом будет гораздо более насыщена событиями, чем рассказывается в любой истории, но была решительно настроена попробовать.

– Наверняка это будет жутко, – добавил Хаул.

– И ты будешь эксплуатировать меня, – сказала Софи.

– И тогда ты порежешь все мои костюмы, чтобы преподать мне урок.

Если бы Софи или Хаул были способны обращать на что-то внимание, они заметили бы, что принц Джастин, чародей Сулиман и миссис Фейрфакс пытаются поговорить с Хаулом, а Фанни, Марта и Летти дергают Софи за рукава, тогда как Майкл тянет Хаула за камзол.

– Это было самое отточенное использование слов силы, что я когда-либо видела, – говорила миссис Фейрфакс. – Я бы не знала, что делать с тем существом. Как я часто говорю…

– Софи, – говорила Летти, – мне нужен твой совет.

– Чародей Хаул, – говорил чародей Сулиман, – я должен извиниться за то, что часто пытался укусить вас. В нормальном состоянии, я и помыслить не мог бы поднять зуб на земляка.