Текст книги "Наперекор стихии"
Автор книги: Диана Хэвиланд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
9
Тяжелые вельветовые занавески были плотно зашторены, а газовый рожок горел так слабо, что Селена с трудом разглядела лицо женщины, лежащей на кушетке. Только когда глаза начали привыкать к полумраку, девушка отметила, что Уинифред Родман в недалеком прошлом была наверняка привлекательной, но теперь непоправимо исхудала, под кожей выпячивались кости ключицы, белокурые волосы выцвели, приняв пепельно-желтый безжизненный оттенок. Лишь светло-голубые глаза остались живыми. Они с подозрением и неприязнью уставились на вошедшую.
– Хэлстид? Я не припоминаю никаких Хэлстидов в нашем роду…
– Дорогая, Селена – моя родственница. Вылитая Мэтью Пристон.
– Пристон? Она что – родственница Оливера Пристона и его бешеной жены?
– Оливер Пристон был двоюродным отцом моей матери. Что касается деда… Она говорила, что его в Ливерпуле очень уважали…
Вероятно, разумнее было бы молчать, подумала девушка. Но она не могла позволить этой женщине относиться к ней свысока. Заметив затруднение новоиспеченной кузины, Джошуа поспешил на помощь:
– Да, Мэтью Пристона любили. Его лавка отличалась лучшим товаром в городе. Ни одному капитану не всучил он гнилого мяса или испорченного каната. – Селена подарила защитнику благодарную улыбку. – Оливер, – продолжал тот, – был сыном Мэтью от второго брака, и хотя он удался хуже папочки, винить в этом Селену глупо. Не так ли, дорогая?
– Может быть… – все еще недоверчиво пробурчала Уинифред. – Но я надеюсь, Селена скажет, зачем она приехала в эту дыру, если до этого…
– Я же объяснял, – нетерпение Джошуа отчетливо выразилось в тяжелом вздохе. – Брата ее убили… Она оставила дом…
– Даже так… – прогнусавила дребезжащим голосом Уинифред.
– Вряд ли разумно молодой, хорошо воспитанной девушке без сопровождения дуэньи отправляться по прибытии в незнакомый город прямо в гостиницу. Естественно, что она прямо с корабля обратилась к нам за помощью.
Селена хотела запротестовать против открытой, хотя и ласковой лжи Джошуа, но он мягко сдавил ей руку, пользуясь тем, что в комнате царил полумрак. Но может быть, Уинифред действительно лучше ничего не знать?
– Последнее время у меня плохое здоровье, – мученически пожаловалась Уинифред. – Если надеешься окунуться здесь в интересную жизнь или найти подходящего мужа, ты заблуждаешься. Я не в состоянии вывести тебя в свет и не обещаю за…
– Я не рассчитываю на твою помощь последние несколько лет. Миссис Майтланд уже приготовила комнату для нашей кузины… – поспешно прервал Джошуа и обратился к девушке: – Надеюсь, ты останешься довольна и найдешь там все необходимое.
– Спасибо, кузен Джошуа, – ответила Селена, с отвращением вспоминая грязь убогой конуры в «Пристон Армс», где провела последнюю неделю. Но как Джошуа мог с такой бесцеремонностью обманывать жену? Чистая, правдивая натура девушки не желала лгать.
Уинифред немного приподнялась на кушетке, нервозно теребя кружевные манжеты пеньюара.
– Мой муж со своим братом целыми днями заняты на верфи, – протянула она наконец. – А я – неподходящая компания для молодой девушки. Уверена, ты вряд ли долго выдержишь и, вполне возможно, пожелаешь вернуться на Багамы.
Обида обожгла ранимую душу. Своим ответом Уинифред как нельзя лучше дала понять, что подобных гостей в этом доме не ждут.
– Никаких разговоров о возвращении Селены домой быть не может. Она будет за тобой ухаживать. Селена думала, что нам нужна гувернантка, но я ответил, что потерял всякую надежду продолжить род Родманов. – С затаенной ненавистью вглядываясь в болезненно-желтое лицо супруги, Джошуа безошибочно попал в незаживающую рану. Как может мужчина мучить жену подобным образом, да еще при постороннем человеке? Но кузен как ни в чем не бывало продолжал: – Уверен, Селена сможет поднять твой дух и разгонит печаль, став помощницей…
– Никакая помощница мне не нужна! Моя Абигайла…
– Твоя старая дева – гнусавая развалюха! Будь моя воля, я бы выгнал ее к чертовой матери…
– Только не это, Джошуа… Пожалуйста, не прогоняй Абигайлу… Она служила мне еще до нашего замужества.
– Угомонись, – властно оборвал глава семьи. – Сейчас мы говорим о Селене. Она молода и активна. Будет сопровождать тебя по городу. Я дам в ее распоряжение двухместную карету, чтобы тебе было удобно кататься.
– А куда мы поедем? – Длинные тонкие пальцы начали теребить шнурочки на плечах халата. Селена заметила, как трясутся руки Уинифред.
– По галереям и концертным залам, – с важностью ответил Джошуа. – Может быть, тебя начнут приглашать в гости жены моих коллег. Но для начала Селене нужно обновить свой гардероб. Свози ее в магазин миссис Саундер или Мэйзона де Лиона на Болд-стрит.
На бледных щеках Уинифред проступили розовые крапины, лицо преобразилось.
– Почему мы должны тратиться на дальнюю родственницу, да еще в лучших магазинах города?
– Опомнись, Уинифред! – Голос мужа походил на удар хлыста, от которого женщина отступила, погружаясь в молчание. – Ее одежда куплена в Западной Индии и для английской зимы вряд ли пригодна. Должна же ты понимать это… – Притворная улыбка изогнула его губы. – Или ты досиделась в своей келье до того, что забыла, какие у нас зимы?
Глаза несчастной заволокли слезы. Селена всей душой хотела помочь, чувствуя обиду за больную, одинокую женщину, вся компания которой состояла из престарелой служанки.
– Мы могли бы многое делать вместе… – сказала девушка мягко.
– Зимой так холодно и сыро, – капризничала Уинифред. – Я могу простудиться.
– А в плохие дни мы не будем выходить. Я буду читать вам вслух или играть на пианино. Я знаю несколько прелестных французских баллад… Моя гувернантка еще научила меня делать цветочную аппликацию, вышивать бисером и украшать ракушками шкатулки для драгоценностей…
Селена не добавила, что всем этим она занималась лишь в свободное время, предпочитая целыми днями плавать с Марком под парусом или же скакать вдоль берега на арабском скакуне.
– У тебя много талантов, – проваливаясь в беспорядочную груду подушек, вздохнула упрямая женщина. – Зачем тратить их на калеку?
– Нет, что вы… Я хотела сказать… Кузен Джошуа был так добр ко мне… и вы… что согласились принять меня в своем доме. Я готова делать все, что будет в моих силах.
– Ты очень добра… – мягко сказала кузина, но по ее взгляду Селена поняла, что, будь ее воля, молодая гостья оказалась бы немедленно на улице.
Почему бы и нет? Хотя Джошуа и считается хозяином, ненависть его жены может сделать ее пребывание здесь невыносимым, думала девушка, все еще надеясь добиться доброго расположения хозяйки.
– У вас прекрасный вкус, – расплылась в улыбке миссис Саундер. – Это платье подходит вам больше.
Селена, довольная, крутилась перед высоким зеркалом магазина одежд на Болд-стрит. На ней было багровое выходное платье античного стиля, с витиеватым тиснением, придающим шарм и очарование фигуре. Огромная юбка платья раскачивалась колоколом и шуршала по полу пышной криолиновой оборкой, плотно прилегающий лиф и вызывающе короткий пиджак подчеркивали высокую грудь девушки.
– Костюм – последний крик французской моды под названием Фигаро, – с наслаждением рассматривая свое творение, отметила миссис Саундер.
Селена не могла без отвращения смотреть на свою старую одежду, и когда продавщица начала заворачивать ее, попросила:
– Я не хочу этого больше никогда видеть!
Девушка понимающе кивнула и, отбросив платье в сторону, стала раскладывать по коробкам многочисленные покупки.
– Готово ли выходное платье для миссис Родман? – поинтересовалась Селена. – Ужин должен состояться завтра вечером.
– Ее платье уже упаковано. И ваше тоже. Прошу передать миссис Родман, я очень сожалею, что она не смогла сегодня прийти сама… Ее головная боль, уверена, такое страдание.
– Да, действительно, – машинально согласилась девушка, втайне радуясь, что ей удалось ненадолго выскользнуть от Уинифред за покупками.
В предыдущий визит Уинифред дала понять, что не особо спешит повиноваться желанию мужа и не желает помогать Селене в выборе нового гардероба.
В магазине произошла неприятная, хотя и короткая перебранка, когда миссис Саундер сказала, что абсурдно использовать вельвет цвета желтых лютиков, выбранный Уинифред, для пошива выходного платья.
– Розовая тафта более подходит… – начала было портниха, но Уинифред резко оборвала ее, сузив бледные глаза с досадой и раздражением.
– Желтый всегда был моим любимым цветом. Я носила его весь сезон в Лондоне, когда начала встречаться с мистером Родманом.
Жалость накатила на Селену, когда она осознала, что в то время Уинифред была молодой, с белокурыми вьющимися волосами, свежим, нежным лицом. Теперь же – когда Джошуа оставался розовощеким, крепким мужчиной в расцвете сил – лицо его жены стало болезненно-желтым, а поблекшие волосы напоминают солому…
– Если отделать розовый шелк черными тисненными манжетами и крохотными букетиками сатиновых роз… – попыталась еще раз вмешаться портниха.
– Я уже сказала, что хочу желтый бархат!
Пожаловавшись на духоту в магазине, Уинифред сообщила, что почувствовала головную боль и ей немедленно нужно выйти. Хотя Селена изъявила готовность проводить хозяйку, та отказалась, неожиданно напомнив о желании мистера Родмана купить и ей вечернее платье.
Селена выбрала платье из голубого мокрого шелка.
Но сегодня, на заключительной примерке, шокирующе низкий лиф вызвал у нее сомнения.
– Это вполне допустимо, – уверяла миссис Саундер. – Императрица Эжени носит более открытые платья, и все дамы ее двора одеваются так же…
– К сожалению, это не Париж, и я – не императрица.
– У вас очаровательная шея и красивая грудь. Не вижу смысла скрывать такие прелести, – не сдавалась хозяйка магазина.
Тем не менее Селена попросила добавить к платью кружевную шаль, после чего его тоже уложили и отнесли вместе с другими коробками в поджидающую карету.
– Телфорд-сквер, мисс? – поинтересовался огромный кучер Родмана.
Селена на минуту задумалась. Хотя уже сгущались сумерки и дул холодный ветер, ей не хотелось на Телфорд-сквер. Несчастной девушке было очень одиноко в великолепном особняке Родманов.
Братья целыми днями пропадали на верфи, а Дональд очень часто не приезжал даже ужинать, подготавливая со дня на день спуск на воду «Ариадны». Что касается Уинифред, то она целыми днями просиживала взаперти, пресекая любые попытки Селены развеселить и вдохнуть жизнь в больную хозяйку.
Выглянув из окна кареты, Селена увидела худую, бледнолицую девушку, шагавшую вдоль улицы в изрядно поношенном плаще. Неожиданно мелькнуло воспоминание о Дейзи Каллен и, подавшись вперед, Селена дала кучеру адрес «Пристон Армс».
На лице кучера отразилось удивление.
– Как пожелаете, мисс, – тяжело вздохнув, проговорил он наконец и щелкнул кнутом над спинами гнедых.
В сопровождении кучера Дейзи вышла из «Пристон Армс» в вечереющую синеву, прошла вниз по улице, обогнув угол «Якоря и короны», и остановилась как вкопанная, глядя широко раскрытыми от удивления глазами на большую карету. Дверца экипажа распахнулась перед ошарашенной девушкой.
– Дейзи, заходи… быстрее!
Приближающаяся темнота, ледяной дождь, начинавший накрапывать, не позволяли долго раздумывать. Селена переложила груду коробок на пол, освобождая для девушки сиденье.
– Селена!.. Никогда не думала, что опять тебя увижу.
– Эмма спросила, куда ты уходишь?
Дейзи затрясла головой.
– Ее нет, она ушла по своим делишкам… – В сиянии газовой лампы Селена видела усмешку Дейзи. – Когда кучер сказал, что ты ждешь меня, я не поверила. А эта карета… В ней может кататься королева Виктория. – Восторженные глаза девушки внимательно осмотрели Селену снизу доверху. – Выглядишь ты великолепно… Платье такое…
– Ты тоже элегантно выглядишь, – девушка имела в виду голубую павлинью мантилью и шляпку, похожую на маленький газон, усыпанный бархатными фиалками и анютиными глазками.
– Да, могу похвастаться, что дела у меня пошли на лад. Но куда ты исчезла? Эмма в бешенстве клялась тебя прикончить, ругалась при этом как сапожник.
– В этом-то я не сомневаюсь, – тихо заметила девушка и продолжила: – Я живу в семье Родманов – дальних родственников. Джошуа Родман – великодушный человек: взял меня к себе, предоставив комнату.
– А еще хорошую одежду, карету и… – глядя на сложенные коробки, с полуиронией, полуиздевкой продолжила за подругу Дейзи. – И что ты делаешь для мистера Родмана?
Селена поняла намек, но решила проигнорировать колкость.
– Я помогаю его больной жене, но в доме ко мне относятся как к члену семьи… – Девушка взяла Дейзи за руку. – Как мне еще хотелось бы с тобой поговорить, но я так боюсь Эмму.
– И правильно делаешь. Если вы встретитесь, она разрисует тебя черно-синими красками.
– Эмма – ужасная женщина. Уходи от нее, Дейзи, слышишь? Я могу попросить Джошуа дать тебе в доме работу.
К удивлению девушки, Дейзи расхохоталась.
– Посудомойщицей?
– Это не много, но лучше, чем…
– Продолжай. Лучше, чем что?
– Я не могла помочь, слушая… когда ты пришла домой с… с твоим… – Селена поблагодарила сгустившуюся темноту, ибо щеки ее вспыхнули от смущения.
– Грязная свинья! Иметь с такими больше ничего не хочу!
– Не понимаю… – начала Селена.
Дейзи погладила пышную, с оборками юбку.
– Видишь этот потрясающий наряд? Его купил для меня мистер Фэнтон.
– Мистер Фэнтон?..
– Корабельный маклер. Тот самый, которого для тебя припасла Эмма. О! Она была вне себя после твоего исчезновения. Она пообещала ему, между прочим, сладенькую, невинную овечку! – Губы Дейзи в очередной раз скривились в усмешке. – Такой овечкой стала я. Через два дня после твоего побега…
– Он приходил в «Пристон Армс»?
– Что ты! Надо сказать, у этого человека есть фантазия. Взяв кеб, старуха отвезла меня в большущий ресторан, каких я никогда в жизни не видела, и оставила в отдельном кабинете со всеми удобствами: огромный кожаный диван, длинные занавески, на полу толстенный ковер… Представляешь? А еда! – Воспоминание сопроводилось вздохом. – Там были устрицы, ветчина, запеченная в вине, суп со сливками и даже миндаль. Обалдеть! А еще шампанское, вино.
Понимая, что может значить такое угощение для девушки, экономящей чуть ли не всю жизнь на еде, а последние недели и вовсе проведшей в голоде, Селена ощутила ком в горле.
– А мистер Фэнтон?
– О, он вел себя как надо. Хотя и я была обходительна. Эмма разодела меня так, что он принял меня за даму с хорошими манерами. – Дейзи расхохоталась. – Я молчала как мышь. Только «Да, сэр» и «Нет, сэр». Представляешь? Понятия не имею, сколько продолжалась эта комедия, но мистер Фэнтон… Мистер Фэнтон потягивал шампанское с бренди, словно это была сливовая вода, а затем…
– Затем?..
– Что ты думаешь? Он повалил меня на тот самый диван, и я начала строить из себя испуганную девочку, которая понятия не имеет, что болтается у мужика между ляжек. А этот олух думал, что я в первый раз… – Дейзи хохотала вовсю. – Старая сводня хорошо знает свое ремесло: она зашила мне в сорочку небольшую, но хитрую капсулу. Крови было достаточно, а потом…
Сердце Селены сжалось. Не столько от бесстыдной откровенности, сколько от мысли, что главная роль в этом спектакле первоначально предназначалась для нее.
– Дейзи, прошу тебя…
– Прости… – опомнилась увлеченная рассказчица. – Короче говоря, я удовлетворила этого козла, и теперь он везет меня на каникулы в Париж. Ты можешь в это поверить? Меня, Дейзи Каллен! В Париж!
Селена вспомнила, как Дейзи божилась не отдаваться никому без любви.
– Как он выглядит? Ты… Неужели он тебе интересен?..
– Не так уж он и плох. Жирноват, правда, и почти лысый, но зато не лапает куда попало, как портовый грузчик. Этот хрыч годится мне в дедушки, иногда приходится повозиться, прежде чем он начнет. К тому же он меня многому учит… – Девушка встряхнула головой. – У старика престраннейшие понятия. Ты можешь себе представить, что…
– Но он хотя бы добр с тобой? – перебила Селена, не желая обсуждать интимные подробности их отношений.
– Он, кажется, спятил от меня… Надарил мне новые платья, шляпки, шали… А в Париже обещал сделать что-то из ряда вон… – восхищенная рассказчица внезапно пришла в себя. – Слушай, Селена. У меня нет богатых родственников, как твои. У меня только одно средство, одна вещь, которую я могу продать. И я не собираюсь – по крайней мере, пока – торговать этим по три шиллинга портовым грузчикам, пьяным матросам или кочегарам! Извините! Я отправляюсь в Париж и собираюсь весело провести время.
– А после этого?.. Что дальше?
– Когда я надоем мистеру Фэнтону? – Дейзи пожала плечами. – Будут другие мужчины, куча мужчин. Вернувшись из Парижа, такая красотка, как я, может сделать себе судьбу. Эмма рассказывала мне об одной англичанке – Норе Перл – из Девоншира. Она убежала в Париж, и сейчас у нее есть все, о чем только можно мечтать, – принцы и герцоги с удовольствием проводят ночи в ее кровати. Эмма говорит, у Норы в Париже дом, похожий на дворец, она моется в серебряной ванне с шампанским на глазах у гостей, а еще Эмма говорит… Селена, почему ты на меня так смотришь? – Дейзи сердито уставилась на девушку. – Я не хочу, чтобы ты чувствовала стыд за меня. И мне за себя не стыдно.
– Я не имела в виду… Я только хочу, чтобы ты была счастлива, Дейзи.
– Не надо за меня беспокоиться! – Дейзи немного задела жалость подруги. – А как ты поживаешь?
Невинный вопрос странно подействовал на девушку. В доме Родманов она чувствовала себя сказочно уютно, если не считать трудностей с Уинифред, все было добросовестно обустроено, но счастлива ли она?
Медленно, мучительно-болезненно выползало воспоминание: Брайн, его загорелое лицо, уверенный взгляд серых глаз. Его губы, его руки, разбудившие в девушке страсть и породившие удовлетворение.
– Что с тобой? – Голос Дейзи звучал теперь мягко и заботливо.
– Ничего, Дейзи… Все хорошо! Джошуа Родман дал мне уютный дом, а Дональд – его брат – приятный молодой человек. Хотя почти все время он общается с кораблями, а не с людьми.
– А миссис Родман? Держу пари, она тебя ненавидит.
Селена была поражена:
– Неужели ты ее знаешь?..
– Дорогуша! Знать я ее не знала и знать не хочу. Нужно быть святой, чтобы позволять девушке с твоей внешностью крутиться возле мужа.
– Миссис Родман часто раздражается, это верно. Но я справлюсь.
– Послушай, Селена. Я отправляюсь в Париж через пару дней и… Ну, в общем, ты у меня единственная подруга. Я не забыла, как ты была добра ко мне… Может быть, когда-нибудь мы опять встретимся, и ты… Ты не забывай меня, хорошо?
– Конечно, не забуду. – Селена поцеловала трогательное создание в щеку. – Ты можешь написать мне.
– Я никогда не училась этому. – Поднявшись, Дейзи открыла дверцу кареты. – Я должна возвращаться. Мой кавалер скоро заедет за мной: мы собирались поужинать в каком-нибудь ресторане и сходить на концерт.
Спрыгнув, кучер помог девушке сойти. Дейзи, изящно приподняв юбку, нарочито грациозно обошла лужу, но уже в следующую минуту не удержалась – подмигнула Селене, игриво улыбнулась кучеру и поспешила вниз по улице, не заботясь более о своих манерах.
Возвращаясь по освещенным огнями вечереющим улицам, Селена думала о подруге, ее планах на будущее. В конце концов, Дейзи не будет бояться голода. Но мистер Фэнтон не тот человек, который способен взволновать молодую девушку.
«Он меня многому учит…» Селена вздрогнула, вспомнив слова подруги.
В огромном потоке карет, телег, кебов, в обилии кативших посреди улиц, путь назад казался бесконечным. Когда наконец она вошла в прихожую, то увидела мрачного от злости Джошуа, расхаживающего взад и вперед.
– Где тебя носило? – неистовствовал кузен.
И прежде чем испуганная девушка успела ответить, больно схватил ее за руку и потащил в библиотеку.
10
На французских позолоченных часах, стоявших над камином в библиотеке, было далеко за семь – обычное время ужина в доме Родманов.
– Я опоздала, прошу прощения. – Селену поразила ярость Джошуа. – Улицы были запружены экипажами.
– Плевать мне на это. Я спросил: где ты была? – Кузен не желал слушать никаких оправданий. – Только не говори, что все это время провела в магазине одежд на Болд-стрит.
– Конечно, нет, кузен Джошуа. Прошу прощения, если вы отложили из-за меня ужин… В этом не было необходимости.
– Дональд тоже еще не вернулся, поэтому я велел миссис Майтланд перенести ужин на час. Но я так и не услышал ответа на свой вопрос.
Обращение как с нерадивой, провинившейся служанкой оскорбило девушку, но она напомнила себе, что находится в полной зависимости от великодушия Джошуа.
– Я ездила навестить подругу… – тихо проговорила она.
– Я спрашивал Уинифред. Ей ничего не известно о подобных планах.
Хотя ярость Джошуа была далека от кульминации, Селена смутно ощущала опасность. Несмотря на траурно-элегантный наряд – черный костюм, расшитую сатиновую жилетку, рубаху с кружевными манжетами, – что-то грубое, почти животное чувствовалось во вздымающейся при каждом вздохе груди и плотной шее этого человека. Девушка вспомнила жестокие слова, сказанные кузеном в первый день ее приезда своей супруге. Уинифред тогда еще панически испугалась. Только теперь Селена поняла причину ее страха.
– Уинифред действительно ничего не знала, так как я решила поехать к подруге в самый последний момент.
– Неужели? Мне помнится, ты говорила, что у тебя в Ливерпуле нет друзей. Или ты решила проведать Эмму Пристон?
– Какая чепуха! – «Джошуа может запугивать и распоряжаться женой, – думала девушка, – но делать это со мной я не позволю». – Моя подруга действительно живет там, но имя ее Дейзи Каллен.
– Ты хочешь сказать, что ходила в эту чертову берлогу… в этот притон разврата… навестить свою подругу? – Джошуа с силой схватил ее за плечи и сжал словно металлическими клещами.
– Немедленно отпустите меня! – Глаза Селены были полны негодования.
Джошуа не обратил на слова девушки никакого внимания.
– Придя сюда, ты говорила о своем отвращении к «Пристон Армс»…
– Я не заходила в гостиницу. Кучер остановил карету за углом соседнего дома, и я на улице ждала Дейзи.
– Ах, да! Дейзи! – Селена услышала в тоне кузена то самое издевательское, едва прикрытое злорадство, с которым он говорил с Уинифред. – И кто она такая, эта Дейзи? Насколько она подходит твоей компании? Насколько я слышал, барыня, живущая в «Пристон Армс», не многим лучше проститутки из публичного дома.
– У Дейзи нет средств жить в другом месте… Она…
– А может быть, ты встречалась с мужчиной? С каким-нибудь клиентом Эммы?
– Во время нашего первого разговора я уже сказала вам, кузен Джошуа, что не умею лгать. Я вовсе не собираюсь причислять Дейзи к разряду благовоспитанных леди… Она никогда не станет такой… Но как бы там ни было, я знакома с этой девушкой. И познакомилась в то время, когда была вынуждена проживать в этой, как вы выразились, «чертовой берлоге». Сбежав оттуда, я не успела даже попрощаться с ней и очень не хотела, чтобы девушка подумала, будто я о ней забыла. Поэтому сегодня, закончив дела в магазине, я решила заехать к ней. Дейзи села в карету, и мы немного поговорили. Потом она вернулась в отель, а я – на Телфорд-сквер. – Селена стояла с высоко поднятой головой, фиолетовые глаза сверкали от негодования. – Если вы не поленитесь расспросить кучера, он подтвердит мои слова.
Руки Джошуа опустились.
– Извини, Селена. Но как глава семьи и единственный мужчина-родственник, не считая Дональда, я чувствую ответственность. Когда твое опоздание затянулось, я начал беспокоиться.
Девушка с удовольствием приняла бы извинения попечителя, но было в его взгляде нечто настораживающее.
– Я не подумала о времени. В следующий раз я буду внимательнее…
– В следующий раз, – уточнил заботливый кузен, – ты никуда не пойдешь без моего ведома. Не знаю, как воспитывал тебя твой папа в Западной Индиане, но здесь я хозяин, и ты будешь придерживаться моих правил…
– Я, наверное, никогда не смогу отблагодарить вас за то, что вы для меня сделали, но сидеть взаперти, не общаясь ни с кем, кроме…
– Уинифред скучная компания для тебя. Я знаю. Но ты должна с этим смириться… – Джошуа многозначительно улыбнулся. – Это временная необходимость, дорогая моя…
– Я… не понимаю.
– Тебе пока и не надо ничего понимать. – Кузен сжал руку девушки. – Только доверься мне, Селена, и ты не пожалеешь… – Пальцы Джошуа нежно погладили ее руку. Селена чувствовала их тепло сквозь рукав нового шелкового платья. Платья, оплаченного этим человеком. – В таком городе, как Ливерпуль, много опасностей для такой юной красавицы… – Руки мужчины жадно коснулись пышной груди девушки… – Ты восхитительна, Селена… Не только твое лицо, твоя походка, на которую мужчины…
– Как вы смеете?! – начала было не столько напуганная, сколько удивленная девушка, но Джошуа крепко сжал ее в объятиях.
– Ты же не глупая… – хрипел он прямо в ухо. – Прекрасно понимаешь, что творится между мной и Уинифред.
Коренастое тело кузена льнуло все плотнее, и настойчивее становились руки, в глазах горел голод, открытая жажда обладания.
Хлопнула входная дверь. Джошуа ослабил томные объятия, чем незамедлительно воспользовалась Селена. Из прихожей послышался голос Дональда, которому миссис Майтланд спешила доложить:
– Добрый вечер, сэр. Мы отложили ужин для вас и…
Селена метнулась мимо вожделенного опекуна, распахнула дверь и едва не сбила с ног Дональда. Тот смотрел на девушку с обычной усмешкой, но было очевидно, что мысли его витали за тридевять земель.
– Джошуа, я сейчас же должен с тобой переговорить, – сказал он, как только увидел брата.
– Если о бизнесе, то сначала ужин, потом разговор. Миссис Майтланд говорит, что повар приготовил запеченную телятину, – взяв себя в руки, хладнокровно ответил Джошуа.
– К чертовой матери ужин! Селена, прошу прощения. – Лицо Дональда пылало яростью, глаза сузились.
Чуть позже все трое сидели при свечах за обеденным столом с высокими вазами, наполненными желтыми хризантемами и зеленым папоротником; одна служанка уносила тарелки из-под супа, другая подавала хваленую ветчину. Дональд оставался крайне возбужденным. Что касается Селены, признание Джошуа шокировало ее, и теперь она хотела как можно быстрее избавиться от этого человека. Среди троих, сидящих за столом, только Джошуа выглядел невозмутимо.
– Плохо, что Уинифред к нам не присоединилась, – разглагольствовал он. – У нее опять прогрессирует мигрень.
– Я поднимусь к ней, – предложила девушка. – Может быть, смогу чем-нибудь помочь…
– Оставь это Абигайле. Она знает, что делать с головной болью моей жены.
– Послушай меня, – прервал Дональд. – Мы собирались поговорить о делах на верфи.
– Позже… – Джошуа не желал говорить, добросовестно затачивая и без того достаточно острый нож. Проведя большим пальцем по лезвию, он приступил к церемонии разрезания мяса.
Селена не обладала подобным хладнокровием. Когда мясо было разрезано и выпито по фужеру малинового пунша, Дональд попытался опять вернуться к своим проблемам. Девушка же опять и опять прокручивала в голове слова Дейзи: «И что ты для него делаешь?»
Она спрашивала себя, почему же Джошуа взял в свой дом какую-то далекую, неизвестную родственницу? Уинифред могла нуждаться в компании, но хозяин дома не мог не видеть, с какой враждебностью жена встретила девушку. До недавнего времени он не мог попрекнуть свою полуродственницу-полуслужанку в нерадивом исполнении обязанностей. Но сегодня вечером буквально взбеленился только потому, что Селена навестила «Пристон Армс», беснуясь ревностью от мысли, что она завела любовника в отеле…
Поток мыслей оборвал Дональд, голос которого клокотал от ярости. Он с такой силой стукнул кулаком по столу, что ливень цветочных лепестков облетел на накрахмаленную белую скатерть.
– Я не позволю тебе сейчас прекратить строительство «Ариадны»!!!
– Ты не позволишь? Не забывай, верфь – моя, – спокойно, даже несколько цинично напомнил Джошуа.
– Но «Ариадна»… Мое детище… Я ее придумал.
– Я останавливаю работы не потому, что хочу этого. Дональд, у меня нет иного выхода.
– Ты мог посоветоваться со мной. Вместо этого ты посылаешь ко мне с сообщением клерка, а когда я отправляюсь к тебе, мне говорят, что ты в Американском консульстве.
Джошуа отпустил обеих служанок.
– Не возвращайтесь, пока не позову, – коротко приказал он и, когда женщины удалились, продолжил: – Я пытался вразумить Томаса Дудлея и некоторых других…
– Но только недавно ты уверял меня…
– Я думал, можно будет достроить «Ариадну» за пределами нашей верфи прежде, чем шпики Дудлея пронюхают, для чего предназначен корабль.
– Шпики? Не думай, что я поверю…
– Штаты ведут войну, – продолжал Джошуа по-прежнему хладнокровно. – И окружили себя сетью разведки и шпионажа. То же самое делает и Конфедерация. Порты кишат шпионами.
– Пусть так, но ты говорил, что правительство Штатов могло не вмешиваться в строительство корабля, если его не будут вооружать здесь, в Ливерпуле…
– Ситуация изменилась. Мистер Адамс разругался с отделом иностранных дел.
– Но ты говорил, что симпатии лорда Расселла на стороне Конфедерации. Он что, собирается уступить послу Штатов?
– Не знаю. Скажу только, что он не собирается начинать войну с командой мистера Линкольна из-за какой-то «Ариадны».
Дональд скептически оглядел брата.
– Война? Между Британией и Соединенными Штатами? Не думаю…
– Расселл неизменен. Мне говорили, что Адамс получил несколько довольно серьезных намеков о возможном разрыве дипломатических отношений.
– Я знаю… – Худое лицо Дональда сникло.
– Послушай… Я понимаю, что значит для тебя этот корабль. Но после всех катаклизмов почему бы нам не закончить строительство и продать его как торговое судно. Вокруг изобилие итальянских и испанских фирм, которые…
– А как же капитан Маккорд? Ты думаешь, он позволит просто так, без драки, своему кораблю уйти? Человек, подобный ему, будет…
Селена дернулась так сильно, что вино выплеснулось через край фужера. Девушка попыталась глубоко вздохнуть, но тугой корсет мешал это сделать. Губы похолодели, учащенно забился пульс…
– Маккорд не может обвинить нас в случившемся, – оправдывался Джошуа. – Он знает, что мы не контролируем полицию лорда Расселла.
– Он не проглотит такой лжи, поверь мне.
– Брайн Маккорд не готовил «Ариадну»…
– Но он собирается стать ее капитаном. Уже набрал команду. Матросы – один к одному… – Замолчав, он внимательно поглядел на Селену. – Ты бледна, – проговорил кузен. – Все эти разговоры – утомительнейшее занятие для девушек…
– Что вы! Мне… Я всегда с интересом слушала о кораблях. Папа занимался спасательным бизнесом.
– Ах, даже так… – начал Джошуа, но Селена перебила, желая узнать, что случится с Брайном.
– Этот ваш капитан Конфедерации… Что он сможет сделать, если у него не окажется корабля?
