Текст книги "Волшебник в одиночестве (ЛП)"

Автор книги: Диана Дуэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Миллмана скорее напоминал стиль коуча, нежели психолога: отсутствие долгих пауз,

никаких ммм и хммм, направленных на то, чтобы заставить вас разговориться. Вы могли

говорить или молчать по своему желанию, и мистер Миллман поступал так же. Вы могли

задавать вопросы или отвечать на них, или не отвечать по желанию. Все это было очень

неторопливо и неформально, и Нита была уверена, что мистер Миллман добивался

гораздо большего, чем она подозревала. Но, возможно, благодаря тому, как он вел свои

беседы, это ее не волновало.

– Те ночные кошмары больше не возвращались? – спросил в какой-то момент мистер

Миллман.

– Нет, просто странные сны, – ответила Нита.

– Страшные?

– Не в этот раз. Скорее, я чувствовала себя более беспомощной, чем когда-либо, – Нита

решила не углубляться в подробности.

– Это такой же симптом, как и все остальные, – сказал мистер Миллман. – Наряду с

потерей аппетита, проблемами со сном и перепадами настроения, все это...

– Депрессия, – продолжила Нита.

Мистер Миллман кивнул.

48

– Это ощущение тяжести, – сказал он, – пригибающее к земле... чувство, словно твое

лицо треснет, если хотя бы попытаешься улыбнуться.

– Мне бы хотелось от этого избавиться, – сказала Нита.

– Борьба с ней, возможно, не заставит ее уйти быстрее. По сути, может продлить ее. Дай

ей быть и сделай все возможное, чтобы обойти ее или пройти сквозь нее, и делай то, что

ты обычно делаешь. Работай над вещами, которые обычно приносили тебе радость, -

мистер Миллман откинулся на спинку стула и потянулся. – Я бы сказал, играй, но никто

бы не хотел услышать это слово в подобное время: это заставляет чувствовать себя

виноватым, даже если это именно то, что нужно. Если у тебя есть проекты, над которыми

ты работаешь, хобби, занимайся ими. Ты будешь рада, что делала это, позже – работа,

которую делаешь в подобное время, может стоить того, чтобы делать ее. У тебя есть

хобби?

– Астрономия, – сказала Нита. – Садоводство – я помогаю папе. – Затем она добавила: -

Магия.

И мгновенно запаниковала. Зачем только я сказала это?

Миллман приподнял брови.

О боже, нет. Что я наделала?! подумала Нита. Теперь мне придется промыть ему

мозги! Ведь это одна из самых плохих вещей, которые вы можете ответить своему

психологу...

– А, фокусы, – сказал Миллман, – любопытное увлечение. Мало кто из женщин

занимается подобным. Здесь есть определенные гендерные ограничения; не спрашивай

меня, почему все известные фокусники были мужчинами. Так или иначе, это хорошо для

развития ловкости рук и зрения. Как-нибудь покажешь мне пару карточных трюков, – он

глянул на часы, – но не сейчас – скоро придет еще один человек.

– Спасибо, мистер Эм, – сказала Нита и покинула его кабинет с максимально возможной

скоростью, размышляя, а что если, несмотря на все заверения мистера Миллмана, она все-

таки сходит с ума.

***

Кит провел большую часть предыдущего дня, восстанавливаясь после путешествия с

Пончем в мир, где они нашли Дэррила. Не то чтобы он лично использовал много каких-то

заклинаний, но, похоже, Понч каким-то образом воспользовался его силой. Возможно, все

дело в поводке, подумал Кит, направляясь на кухню для торопливого завтрака. Он

проспал, частично из-за реакции после волшебства с поводком и защитным щитом,

частично из-за физической усталости от подъемов и спусков со всех этих дюн. Ноги

просто горели.

Не менее утомляющими были события, которые ему довелось там увидеть.

Также он сильно устал, поскольку провел немало времени, успокаивая Понча. Когда они

вернулись обратно, пес выглядел вполне обычным, он проглотил обещанные собачьи

печенья, словно не ел несколько дней. Но по мере приближения вечера Понч становился

все более и более несчастным. И вот после ужина, когда Кит помогал своей маме убирать

со стола, они услышали звук, донесшийся снаружи. Понч выл.

Мама Кита бросила на него свой характерный взгляд.

– Что с ним случилось? – спросила она. – Пожарная сирена проехала или что? Я ничего

не слышала.

Кит покачал головой.

– Пойду узнаю, – сказал он.

У ворот на задний двор, около гаража, Понч сидел на траве, завывая так, будто

репетировал для участия в "Зове предков". Кит открыл ворота.

– Понч! Что такое? Хочешь зайти?

Нет.

49

Понч продолжал завывать.

Кит был озадачен. Он сел рядом с псом, который проигнорировал его и снова завыл.

– В чем дело? – спросил Кит на Речи, подождав несколько секунд.

Понч прервал вой, на секунду присев и оглядевшись по сторонам.

Как Она может делать с ним такое?!

Как Она может делать с ним подобное? вопросил Понч. Он же ничего ей не сделал! Он

был молодцом.

Кит только моргнул на это.

– Это же Одинокая Сила, – сказал он. – К несчастью, ей, похоже, нравится делать людям

больно... и нравится смотреть, как они мучаются. Поэтому мы продолжаем преследовать

Ее, делать свою работу, мешая ей всюду, где только можем.

Это несправедливо, сказал Понч. Затем поднял голову и снова завыл.

Кит услышал, как дальше по улице одна из соседских собак тоже разразилась горестным

воем, таким тоненьким фальцетом, что он бы рассмеялся, не будь он так обеспокоен

состоянием Понча. Вскоре выли уже все собаки в округе, и через некоторое время он

услышал человеческие крики, добавившиеся к общему шуму: "Заткнись!", "Пожалуйста,

угомоните своего чертова пса?" и "Да-да, конечно, но сначала ты угомони своего!"

Кит понятия не имел, что он может сделать, так что не придумал ничего умнее, кроме

как просто сидеть рядом с Пончем.

Наконец, пес прекратил завывать, и постепенно, одна за другой, соседские собаки тоже

затихли. Понч поднялся, встряхнулся всем телом и направился через все еще приоткрытые

ворота на подъездную дорожку. Там он дошел до входной двери, подождал, пока Кит

откроет ее, вошел и потрусил наверх в спальню Кита.

Мама Кита с любопытством взглянула на него, пока он закрывал дверь.

– Что это было?

– Понч был расстроен после случившегося этим утром, – ответил Кит. – Я попробовал

объяснить ему, но не уверен, что сам могу все это понять.

Теперь, на следующее утро, когда он пошел на поиски своей порции хлопьев, он не был

ближе к ответу, чем тогда. Понч спал, когда Кит поднялся в свою комнату, и не

просыпался все это время. Я поговорю с ним об этом позже, подумал он, открывая буфет

за стойкой.

Кукурузных хлопьев не было. Была коробка измельченной пшеницы его папы, которую

Кит ненавидел, когда бы ему ни приходилось ее есть, она всегда заставляла его думать,

что он ест бумагу. Единственная другая коробка содержала в себе хлопья, которые

любила его сестра, из тех глазированных, со вкусом фруктов, разноцветных, полных

зефира, перепудренных крахмалом, усиленным витаминами, которые были совершенно

несъедобными из-за того, что состояли на девяносто восемь процентов из сахара – даже

при том, что это слово появлялось на коробке лишь раз шрифтом настолько мелким, что

без лупы не увидеть.

– Мам, – сказал Кит огорченно. – У нас нет хлопьев!

– Во всяком случае, твоих любимых. Я знаю, – ответила его мама, заходя на кухню за

другой чашкой кофе, с пультом от телевизора в руке. – Скажи спасибо за это своему папе:

ему так захотелось кукурузных хлопьев вчера поздно вечером, что он прикончил всю

коробку. Он сказал, что возьмет что-нибудь по пути с работы. Съешь немного тостов.

– Это не то же самое, – пробормотал Кит, но все-таки закрыл буфет и пошел к

холодильнику за хлебом.

– Понч в порядке? – спросила мама, наливая еще кофе, и протянула руку к холодильнику

за молоком мимо Кита.

– Думаю, да. Во всяком случае, все еще спит.

Его мама покачала головой, затем слегка улыбнулась.

50

– Этот шум прошлой ночью... Он напомнил мне кое о чем... Мне показалось, или

собачонка на нашей улице шумела больше обычного неделю назад или около того?

– Ты имеешь в виду Динь-Динь? – Вообще-то это не было ее настоящим именем на

собачьем языке, Кейн, и это уже могло быть достаточной причиной того, что собака на

соседней улице лаяла почти непрерывно. – Не знаю, мам. Я так привык слышать его лай

постоянно, что уже не замечаю.

– Как думаешь, ты мог бы поговорить с ним, дорогой? Ну, ты знаешь, – она качнула

пальцами так, как она себе представляла неясный волшебный жест.

Кит поднял брови, положив хлеб в тостер.

– Я могу попытаться. Но, мама, если я и поговорю с ним, не факт, что он станет меня

слушать. У собаки проблемы с головой. Он может подумать, что я обманщик. А затем он

может подумать, что все, кто не живет в его доме – мошенники.

– Говорят, собаки похожи на своих хозяев...

– А?

– Ничего, дорогой, – сказала мама, выглядя неожиданно виноватой.

Кит сдержал улыбку, пока ждал тост. Будет забавно достигнуть того же возраста когда-

нибудь и понять, о чем же на самом деле думала его мама, когда уже не будет нужды в

детском фильтре, который, казалось, родители сами обычно устанавливали.

– Как там тот мальчик, в голову которого ты собирался залезть? – спросила мама. – Ты

смог с ним поговорить?

Кит покачал головой.

– Он был очень занят, – сказал Кит. – Мы с Пончем собираемся попробовать снова, когда

будет поспокойнее.

Если так вообще будет, подумал он. А если нет?

Затем кое-что пришло ему в голову.

– Мам, были еще какие-то проблемы с телевизором?

– Что? – она посмотрела на Кита так, будто не поняла, о чем он говорит, а затем

моргнула. – А. Нет, все было в порядке.

– Хорошо, – сказал Кит и стал намазывать масло на тост.

– Но сейчас, когда ты упомянул об этом...

Кит напрягся.

– Твой папа сказал мне, что ты не шутил. Насчет кулинарных шоу...

Кит сел со своим тостом и отчаянно старался не смотреть так, будто у него могла быть

паническая атака.

– Да.

Его мама села напротив Кита, смотря задумчиво в свою чашку кофе.

– Милый, никто из тех парней никогда не пытался съесть тебя, не так ли?

– Инопланетян? Нет. – Это, по крайней мере, было правдой. – Хотя они могли

подумывать об этом. Но до сих пор мысль о подобном не была преступлением. По

крайней мере, в большинстве мест.

Лицо его матери слегка разгладилось.

– Да уж, я бы назвала одно, где это могло бы быть преступлением. Я просто волнуюсь за

тебя, только и всего.

Кит покончил с первым куском тоста.

– Мам, это похоже на переход улицы. Ты знаешь, что должен следить за движением. Так

что ты смотришь в обе стороны перед переходом. В некоторых частях Вселенной ты

знаешь, что местные думают о тебе, как о потенциальной легкой закуске, и ты просто

стараешься при посещении их не поступать как закуска. Но чаще всего, – Кит усмехнулся,

– волшебники не являются чьей-либо закуской. Иметь дело с подобными видами обычно

не опаснее перехода через улицу. Кроме того, некоторые из них в долгу перед нами.

Мама посмотрела на него удивленно.

– Перед людьми?

51

– Нет, перед волшебниками. – Кит откусил еще кусок тоста. – Один из тех видов... – Он

остановился; он не привык называть их имя не на Речи, так как их самоназвание было

трудно произнести. – Можешь называть их Шипастые, так как у них много шипов. У них

была проблема некоторое время назад: их солнце должно было стать новой*. Одна из нас

отправилась туда и не дала этому случиться. Не то что бы у них не было своих

волшебников. Но волшебница из другого вида была проездом, обнаружила проблему

раньше любого из них и исправила ее. – Он покачал головой.

* Новая (новая звезда) – звезда с резко возросшей светимостью

Эта история является примером героической сказки даже среди волшебников, которые,

в силу своей работы, более или менее привыкли спасать мир, или миры.

– Это было опасное дело. Та, что спасла их, была одного из тех видов, которых те

существа обычно рассматривали как пищу: гуманоид, как и мы. Волшебство было

сложным – беспорядок с углеродным циклом внутри звезды не для новичков. Творение

волшебства убило ее. И слово было сказано. Теперь у всех Шипастых есть над чем

подумать. "Будь милым со своей едой; она может спасти тебе жизнь".

Кит разбирался со вторым куском тоста, пока его мама думала над этим.

– Сколько лет ей было? – спросила его мать внезапно.

Кит надеялся, что до этого не дойдет.

– Если по человеческим меркам, – сказал он, – она была примерно моего возраста.

Пристальный взгляд его матери был прикован к нему, слово подозрение подтвердилось.

– Насколько часто такого рода вещи случаются? – спросила она.

Было так заманчиво солгать... Но никакой соблазн не был более фатальным для

волшебника.

– Каждый день, мам, – сказал он. – Нас не достаточно, чтобы выполнять работу. И,

наверное, никогда не будет достаточно. Многие из нас умирают от старости, в своих

постелях. Но некоторые из нас...

Его мама смотрела на него, и выражение ее лица менялось. Оно становилось менее

смущенным, но взгляд, сменивший его, беспокоил Кита больше, по причинам, которые он

не мог понять.

– Не знаю, почему меня это удивляет, – сказала она. – Я ведь медсестра. Похоже, будто

мы оба в сфере обслуживания. Я лишь продолжаю думать, что этот выбор стоит

предлагать, когда ты уже будешь достаточно взрослым, чтобы понимать, что выбираешь.

– Так и было, – сказал Кит. Он отставил тарелку. – Ты рассказывала мне, что решила

стать медсестрой, когда тебе было восемь.

Выражение лица его мамы сначала стало шокированным, а затем раздраженным: вид

человека, который не ожидал, что его откровение обернется против него.

– Да, но...

– Ты хочешь сказать, что не знала ничего о том, что включает в себя работа медсестры,

когда тебе было восемь, – сказал Кит. – И тогда работа медсестры в основном заключалась

для тебя в розовом пластиковом наборе с игрушечными стетоскопом и термометром. Но

ты приняла решение так или иначе, потому что ты хотела помогать людям. И когда ты

стала достаточно взрослой, ты пошла в школу медсестер, и смотри – теперь ты медсестра.

И это не так уж плохо. Верно?

Мама смотрела на него.

– Выбор быть волшебником похож на это, – продолжил Кит. – Я обещаю, что буду

держать тебя в курсе, на что это похоже, когда стану старше. Но когда я "подписался" на

это, я знал, что это то, чем я хочу заниматься. Я сразу это понял. Конечно, со временем это

становится сложнее. Но ведь как и все остальное?

Его мама окинула его долгим взглядом. Затем снова улыбнулась, очень медленно, и

только в пол-улыбки: подобное выражение у нее бывало при взгляде на папу, когда она

допускала, что он мог быть в чем-то прав, но не хотела признавать это вслух.

52

– Тебе стоит закончить последний кусок тоста, – сказала она. – И не забудь сполоснуть

тарелку.

Она пошла одеваться. Кит улыбнулся почти такой же медленной полуулыбкой, поставил

тарелку обратно, доел тост, а затем отправился в школу.

***

Во время обеденного перерыва, закончив есть, Кит вышел из школы, чтобы подышать

свежим воздухом, и был нереально рад увидеть Ниту, ожидавшую его на автостоянке

недалеко от дверей.

Он подошел к ней, и вместе они отошли на некоторое расстояние от стоянки, подальше

от толпы детей, которые, казалось, всегда толпились у главного входа, наблюдая, кто

входит и выходит, кто и с кем что делает. Эту игру Кит находил одновременно скучной и

глупой, но большинство его одноклассников, казалось, проводили большую часть своего

времени за этим, так что Кит наслаждался разочарованием от этого каждый раз, когда мог.

– Как дела? – спросил он.

Нита нахмурилась.

– Неплохо, – сказа она, – но происходит что-то странное.

Кит не мог припомнить, чтобы слышал в течение последних нескольки недель из уст

Ниты слово "неплохо", и, хотя это сильно обрадовало его, он не позволил себе заранее

надеяться.

– Например?

Они остановились возле цепного забора, отделявшего северную часть территории

школы от стоянки. С другой стороны забора находилась кипарисовая живая изгородь,

достаточно густая, чтобы сквозь нее ничего не было видно, она оптимистично

просовывала свои зеленые веточки сквозь забор. Нита лениво взяла одну из них в руку и

поигрывала ей, пока рассказывала Киту о своем странном сне.

– Все понимают Речь, – сказала она в заключение, закончив описывать детали, – по

крайней мере, теоретически...

– Я даже думаю, что не просто теоретически, – сказал Кит. – Ведь все сущее было

создано с использованием Речи. Не понимать ее равносильно тому, как материя бы не

понимала силы тяжести. Или свет не понимал бы скорости света.

Нита покачала головой и посмотрела вокруг, будто видела что-то на огромном

расстоянии.

– Я знаю, – сказала она. – Но знание Речи также обычно помогает тебе понимать, что

было сказано... и сейчас этого точно не происходит со мной.

– Действительно странно, – сказал Кит. – Есть идеи, что происходит?

Нита испустила долгий вздох и передернула плечами.

– Я считаю, что через этот сон, а также несколько предыдущих, которые я видела

несколько дней назад, они, эти инопланетные существа, пытаются достучаться до Дайрин.

Кит моргнул.

– Такое уже случалось?

Нита кивнула.

– Время от времени, – ответила она. – Это обычно связано с ее отношениями с

волшебниками механического сорта – компьютерными разумными существами и так

далее. Она продолжает получать сигналы от живых форм, являющиеся наполовину

машинами и наполовину органическими, а также от множества видов на основе кремния...

для них я ничего не могу сделать. Она говорила мне, что делает много работы в качестве

посредника между органической и неорганической жизнью где-то на краю вселенной, и

это специализированный материал. Иногда даже у нее бывают проблемы в понимании

того, как они видят жизнь и как мы видим жизнь, – Нита вздохнула. – Так что не

удивительно, что я не понимаю этих ребят сразу – я имею в виду, как виды, с точки зрения

53

их чувств, мотивов и так далее. Но я должна хотя бы быть в состоянии понять их, когда

они объясняют простейшие вещи. И до сих пор я всегда была способна. Хотя этот

последний...

Кит поднял руку, прерывая ее.

– Погоди минутку. Почему сама Дайрин не ответила, если это именно от нее они

пытались чего-то добиться?

– Дайрин не встала бы ради этого с постели этой ночью, – сказала Нита. Она вздохнула. -

Или какой-либо любой другой ночью.

Кит, понимаешь, она и моя мама в какой-то степени были даже ближе, чем мы с мамой.

Поэтому для нее все сложнее, чем для меня. Она уже немало уроков прогуляла в школе, и

папа сильно обеспокоен.

Выражение лица Ниты говорило, что она сознательно избегает болезненной темы.

– В общем, так или иначе, она спала, когда пришел вызов, и она не проснулась, чтобы

принять его, как обычно. Либо она была слишком усталой, либо просто не хотела этого

делать. Так что вызов приняла я. Но не смогла понять его суть.

Кит покачал головой.

– Так ты имеешь в виду, что, кто бы ни был "на другом конце провода", он не понимал

Речь?

Нита тоже покачала головой.

– Нет, он понимал. Но как-то странно. Это было как будто он не совсем понимал, о чем

говорит: Там было что-то... не знаю... что-то о коммуникациях. Словно кто бы там ни

был, он на самом деле не собирался делать вызов. За исключением того, что дело было

явно срочное.

Кит покачал головой.

– Ты смогла узнать расположение, место источника?

– Только ощущение, что это где-то далеко отсюда. У меня не было времени, чтобы

определить верный след, – сказала Нита. – Это не продолжалось достаточно долго. Кроме

того, я ведь спала в это время. Возможно, проблема в том, что сообщение было искажено

чем-то из моего сна. Но обычно я просыпаюсь, когда происходит нечто подобное.

– К тому же, ты была уставшая, – сказал Кит.

Нита кивнула.

– Я постоянно уставшая, – ответила она. – Это просто часть депрессии, как сказал

психолог. Когда-нибудь я из нее выйду.

– Какое облегчение, – пробормотал Кит.

Нита рассмеялась, и этот звук был странно тоскливым, заметил Кит.

– Нет, – ответила она. – Это, правда, поможет. Знание, что однажды она пройдет, делает

все немного проще. Не сильно... но даже эти крохи помогают уже сейчас.

– Итак, у тебя был вызов с внешних пределов, – подытожил Кит. – И ты не уверена, в чем

его суть... Но, по крайней мере, небольшая часть сообщения прошла.

– Практически ничего, – ответила Нита. – Я только надеюсь, что, кто бы это ни был, он

"перезвонит" еще раз и либо достучится до Дайрин, либо до меня, когда я не буду спать и

смогу разобрать, о чем он толкует, – она оперлась о забор. – Если, конечно, первое

сообщение было от того же самого существа, или тех же, не имеет значения. Хотя бы

чего-то, что находится в рамках моего понимания.

– "Моего понимания"... – Кит подумал об этом, затем покачал головой. – Возможно, это

просто одна из ситуаций, когда твой мозг берет реальное понятие пришельцев и

выполняет наилучший перевод, на который способен, пока ты не получишь больше

информации.

– Я и правда не знаю, – ответила Нита. – Собираюсь позже покопаться в Учебнике и

посмотреть, может, я смогу найти что-то, что прольет свет на то, почему я не могу яснее

понять, что происходит.

– Это может не иметь ничего общего с... Ну ты знаешь.

54

Нита покачала головой.

– Не думаю. Скорее, это просто что-то другое, чему мне нужно обучиться. Не похоже,

чтобы даже люди, являющиеся волшебниками долгое время, знали каждое слово в Речи.

Возможно, мне просто нужно расширить словарный запас. – Она пожала плечами,

рассеянно посмотрела на часы. – Дополнительные исследования... Кстати, как насчет тебя?

– Она снова подняла взгляд. – Видела твой статус и пометку от Тома на нем. Нашел

мальчика, которого искал?

– Да, но не так, чтобы я сумел выйти с ним на какой-либо реальный контакт. Еще одна

странная ситуация.

Он рассказал Ните словами и несколькими мысленными изображениями о том, как

нашел Дэррила и вновь потерял. При виде неясной фигуры, скрючившейся в ореоле

молний, а также Одинокой Силы, стоявшей в тени и наблюдавшей, Нита тяжело

вздохнула и покачала головой.

– Бедный парень, – сказала она.

– Бедный он, и бедный я, если бы наш "старый друг" решил обратить свой интерес на

что-либо еще, – сказал Кит. – Ты могла бы помочь мне там, хотя бы морально.

Нита несколько секунд смотрела в землю.

– Ты уверен, что я была бы полезна тебе там? – спросила она. – Я не... стабильна сейчас.

Если я потеряю самообладание в середине чего-то важного, не знаю, что буду делать

позже.

Кит не знал, что ей ответить. Нита была слишком хорошей волшебницей, чтобы

занижать или завышать проблему. Если она не была достаточно уверена, что в данный

момент сможет активно работать, возможно, для нее было бы мудрее держаться в стороне

от этого до тех пор, пока не будет в себе более уверена. Эта уверенность в том, что и как

делать, спасала их не один раз. Если ее уверенность пропадет в решающий момент...

– Тебе решать, Ниточка, – сказал Кит.– Я не хочу давить на тебя.

– Если я правда буду нужна тебе, – сказала Нита, – то все, что тебе нужно сделать, это

позвать. Ты же знаешь, я буду там через секунду, если смогу выяснить, как попасть туда,

где ты находишься.

– Понч сумеет найти тебя, – сказал Кит. Он усмехнулся. – Я начинаю думать, что

существует не так много вещей, которые он не может найти... если я только выясняю, как

спросить его об этом.

Нита кивнула. От здания школы донесся звонок о конце перерыва.

– Дай мне знать, когда вы отправитесь искать его снова, – сказала Нита. – По крайней

мере, я смогу найти для тебя время, если понадоблюсь в чем-нибудь.

– Хорошо. И дай мне знать, если что найдешь о своих загадочных сообщениях. – Они

направились в сторону школьных дверей. – Будет забавно, если это несколько разумных

существ-изгоев, пытающихся выяснить, как поудобнее вторгнуться на Землю. Что бы ты

ни делала, не давай им наш адрес.

– То, как идут дела в моей жизни на данный момент, – сказала Нита, – Больше

напоминает то, что какой-то инопланетный малыш балуется с телефоном или пытается

заказать пиццу, – и она слегка улыбнулась.

Кит слегка сжал ее руку и отправился на свой следующий урок.

***

Днем Нита пришла домой из школы, по-прежнему поглощенная проблемой «робота».

Она нашла Дайрин сидящей на крыльце и лениво глядящей вниз на дорогу.

– Папа еще не пришел? – спросила Нита.

Дайрин покачала головой, и Нита достала ключ от двери.

– Что ты здесь делаешь? – сказала Нита.

Ее сестра бросила на нее взгляд.

55

– Мне показалось, что нет смысла находиться дома, когда ты оставила там работающее

заклинание телепортации.

Нита открыла дверь.

– Дайрин, – сказала она, – возможно, я жестока, но я не садистка. Кроме того, зачем

тратить энергию? Заклинание истекло с окончанием твоих школьных занятий.

Они зашли. Нита повесила свою куртку и направилась к холодильнику в поисках еды.

Дайрин осталась стоять, уставившись в заднюю дверь, пока снимала свой плащ.

– Закрой дверь. Расскажи все откровенно, – сказала Нита. – Как прошла встреча с

директором?

Дайрин закатила глаза.

– Я договорилась с ним и папой, что перестану прогуливать, если это то, что ты хотела

услышать, – сказала она, закрывая дверь. Она прошла через кухню в гостиную.

– Это не совсем то, о чем я спрашивала, – сказала Нита. – Как папа? Как он с этим

справился?

– Нормально, – ответила Дайрин из гостиной.

Было в тоне голоса ее сестры что-то такое, что заставило Ниту забыть о еде. Она пошла

в гостиную за ней.

– Он был расстроен? – спросила она.

– Нет, – ответила Дайрин.

– Но должен был, – сказала Нита.

– В нормальной ситуации, он, вероятно, был бы. Но ничего не нормально.

Дайрин рухнула на пуфик перед одним из кресел.

– Ниточка, – сказала она так тихо, что Нита едва ее расслышала, – школа это отстой. Это

настолько полное дерьмо, что даже в Речи не хватит слов описать это. Она абсолютно

лишена смысла. И каждый там смотрит на меня и думает про себя: "Бедный ребенок" или

"Она просто хочет, чтобы ей посочувсвовали, потому строит такую грустную

физиономию; почему она просто не прекратит?" И даже если я не могу слышать, как они

думают это, то я могу все прочитать на их лицах. Каждый день там словно китайская

пытка водой. Секунды просто падают на твою голову одна за другой, и каждая из них как

последняя. Минуты еле тащатся, и ничего не изменяется к лучшему. Все вокруг

продолжает причинять боль. И тебе приходится просто сидеть там, в центре этой

бессмысленной дряни, и мириться с этим, и вести себя так, словно это имеет значение.

Словно вообще что-то имеет значение.

Нита неожиданно осознала, что думает о том усталом повторяющемся чувстве, которое

она ощущала в роботе, стоя перед ним. Секунду за секундой, одни и те же, и ни одна из

них не несет в себе радости... Она грустно покачала головой.

– Дари...

– Я думала об уходе, – почти прошептала Дайрин. – Просто убежать...

Ниту словно окатило холодной волной.

– Это убило бы папу, – сказала она. – И ты это знаешь.

Дайрин помолчала некоторое время.

– Я знаю, – произнесла она. – Потому я этого и не сделала. Но от этого не легче, Ниточка.

И как раз тогда, когда мне не помешала бы помощь с... со всем этим, они посылают меня

к тетке, по идее, являющейся моим консультантом, общение с которой это пустая трата

времени.

Она просто девчонка, только что выпустившаяся из колледжа, боящаяся детей в школе

намного сильнее, чем они ее. Чем она может помочь кому бы то ни было? И уж точно не

мне. Она даже не помнит, каково это – быть ребенком. Я знаю, что не помнит: на этой

части ее мозга словно приклеена большая пустая вывеска "Здесь могла бы быть ваша

реклама". Она полностью чиста от воспоминаний о том, как это – быть одним из этих

бедных бессильных созданий, – на лице Дайрин возникло выражение ожесточенного

презрения. – Достаточно одного взгляда на нее, чтобы мой мозг закипел.

56

– Я думаю, они могли бы заменить ее на Миллмана, – сказала Нита. – Он не так уж и

плох.

– Мне наплевать, – ответила Дайрин. – Я смирюсь с ней, со школой, с чем угодно. Ради

папы. И я не позволю всему этому сломать меня. Но я начинаю ненавидеть каждую

мучительную секунду всего этого, и я просто даю вам всем знать об этом сейчас и потом,

когда угодно.

Она с вызовом поглядела на Ниту.

– Лучше иди сюда и обними меня, – сказала Нита.

Дайрин бросила на нее взгляд.

– Ты так говоришь только потому, что так сказала бы мама.

– Я говорю это, – сказала Нита яростно, – потому, что мне самой не помешало бы

объятие.

Взгляд Дайрин, обращенный к Ните, изменился. Она поднялась с пуфика, подошла к

Ните и крепко обняла ее. Нита повисла на Дайрин, не говоря ни слова несколько секунд,

затем отпустила ее и вернулась на кухню. Она соорудила бутерброд, едва обращая

внимание на то, что положила туда, и пошла в свою комнату.

– Кстати, – сказала Нита на ходу, и Дайрин пошла за ней, – думаю, твои приятели-роботы

пытались связаться с тобой.

– Да?

– У меня был вызов от одного из них утром. По крайней мере, так мне кажется.

Нита зашла в свою комнату и села за письменный стол. Дайрин зашла вслед за ней и

села на кровать.

– Я никого не ждала.

– Тогда что это было? – мысленно Нита показала Дайрин изображение клоуна,

катающегося по кругу. – А это? – она показала изображение робота.

Дайрин внимательно посмотрела на оба изображения, особенно на второе, и покачала

головой.

– Это не для меня, Ниточка, – сказала она. – Никто из них не похож на моих ребят. Они

органического происхождения.

– Откуда ты можешь знать?

– У кремниевых форм жизни и разумных машин есть своя особенность, – сказала

Дайрин. – Пара особенностей, на самом деле, но они похожи. Как «фудж риппл»* и «роки

роуд»*.

*Fudge Ripple и Rocky Road – разновидности мороженого

Нита бросила на Дайрин взгляд, полный веселья. Только Дайрин сможет думать о

классификации телепатических сигналов других форм жизни с точки зрения мороженого.

– В любом случае, с тобой связалась органика, все верно, – сказала Дайрин. – Но ты права

насчет расстояния. Это очень далеко... И оно думает – я не знаю – больше как орган, чем

как организм. Похоже, в его мыслях нет множественного числа, никакого ощущения

существующих отношений с большим миром. Оно одиноко, – она помолчала секунду,

размышляя. – Интересно, понимает ли оно концепцию коммуникаций как таковую. Оно

может быть само по себе, в своем ограниченном пространстве. Однако сейчас оно

пытается достучаться.

– Может, пытается выбраться? – сказала Нита.

Дайрин снова покачала головой.

– Я не знаю, – сказала она. – Если ты не знаешь, кто ты в своей собственной вселенной,

откуда ты будешь знать, что есть кто-то еще, до кого можно дотянуться... там, куда можно

выбраться? Действительно странно.

Она встала, потянулась немного вяло.

– В любом случае, Ниточка, этот вызов не для меня, – сказала Дайрин. – Он для тебя.

– Отлично, – сказала Нита. – Теперь все, что мне нужно сделать – это понять, что оно

хочет.

57

Однако Дайрин не слушала. Она уже вышла за дверь. Нита смотрела ей вслед и сделала

еще один из множества тихих, осторожных вздохов. Такая походка не была свойственна