Текст книги "Перекресток (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4

Индия

9 лет

Папа взял меня за руку, когда мы шли по каменной дорожке от Шале «Беартус» к лоджу.

– Чем займемся на этой неделе? Верховой ездой? Рыбалкой? Пешим туризмом?

Я пожала плечами.

– Мне все это нравится. Как скажешь.

– Тогда мы займемся всем этим, – улыбнулся он мне. – Оторвем твою маму от книги и заставим ее тоже присоединиться.

Я хихикнула.

– Удачи, папочка.

Он усмехнулся, оглядываясь через плечо.

– Подожди. Куда она делась?

– Я не знаю. Можно мне пойти поиграть? – Мы только что приехали, но я хотела посмотреть, нет ли поблизости Уэста. Может быть, мы могли бы еще раз навестить Чифа.

– Индия, не убегай. – Мама вылетела из передней двери лоджа, неся в руках две бутылочки. Спрей от насекомых. И солнцезащитный крем. – Давай не будем повторять то, что было в прошлом году.

Солнечные ожоги и комариные укусы меня не сильно беспокоили, но мама не отпустит меня играть, пока я не буду в безопасности.

– Заткни нос, – сказал папа, жестом приказывая мне сделать это.

Зажмурившись, зажав пальцами нос и затаив дыхание, я стояла на крыльце, пока мама обливала меня с головы до ног.

– Вот. – Она улыбнулась и убрала прядь волос с моего лба. – Сейчас вернусь.

Когда она отнесла бутылочки в домик, я побежала обратно к папе.

– Готово. Фу.

Он засмеялся и сделал глубокий вдох, затем задержал воздух в легких.

– Приятно быть здесь, правда, тыковка?

– Да. – Он сказал, что ему больше всего нравится воздух Монтаны. Я думаю, что и мне он тоже нравился. Мы пробыли здесь всего час, а я уже с ужасом думала о следующей пятнице, когда нам придется уезжать.

Эта поездка была папиной морковкой. Вот как он это называл.

Он нарисовал мне человека, сидящего верхом на осле и держащего перед носом животного удочку с морковкой на леске. Так этот человек заставил осла ходить. Животное хотело морковку, и когда оно доберется до места назначения, это будет его наградой.

Папа часто рисовал мне картинки, когда ему приходилось объяснять сложные вещи.

В этом году он нарисовал мне много картинок, так что я знала, что такое рак.

Эта поездка стала для него своеобразной наградой за то, что он перенес операцию и лечение. Химиотерапию. Предполагалось, что это лекарство, но иногда он называл ее ядом. Я не совсем понимала, почему. Если бы я спросила, папа, вероятно, нарисовал бы другую картинку, но меня уже тошнило от картинок о раке.

– Привет. – Отец Уэста – как там его звали? – вышел из-за угла лоджа, снял ковбойскую шляпу и, сунув ее под мышку, протянул папе руку. – Рад тебя видеть, Грант.

– Рад быть здесь, Кёртис.

О, да. Кёртис.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Хорошо. – Папа кивнул. – Это был тяжелый год, но приятно, что он остался позади.

– Я тоже рад, что он остался позади. – Кёртис хлопнул папу по плечу. – Что бы тебе ни понадобилось на этой неделе, просто дай мне знать.

– Калории. – Папа похлопал себя по плоскому животу. – Я пытаюсь набрать вес, который потерял. И свежий воздух.

– Тебе повезло. У нас и того и другого в избытке. По пути на кухню. Сегодняшний ужин пахнет потрясающе. – Кёртис ухмыльнулся, затем посмотрел на меня и наклонил подбородок. – Мисс Келлер. Добро пожаловать.

– Спасибо. Уэст здесь?

– Уверен, что да. Я пойду поищу его. Есть какие-нибудь планы на сегодня? – спросил он папу.

– Нет, мы устроимся сами. Эллен увлеклась книгой и решила немного почитать перед ужином. Я думаю, завтра, может быть, мы покатаемся.

– Я разберусь со своим расписанием. И сам поеду с вами.

– Спасибо, Кёртис.

– Пожалуйста. – Он снова пожал папе руку, а затем подмигнул мне. – Я пойду поищу Уэста.

По пути в лодж, поправляя шляпу на голове, папа обнял меня за плечи.

– Он хороший человек.

Папа всегда говорил мне, когда, по его мнению, кто-то был хорошим человеком. Он не говорил мне, когда кто-то был плохим. Может быть, мы не знали плохих людей?

– Грант! – позвала мама из хижины.

– Да?

Она подняла пузырек и встряхнула его, так что таблетки внутри зазвенели.

– Ты принимал это?

– Черт. – Он вздохнул. – Я забыл. Хочешь пойти поиграть?

– Да. – Я привстала на цыпочки, когда он наклонился, чтобы я поцеловала его в щеку, а затем побежала к лоджу.

– Держись поближе, – крикнул он.

– Хорошо. – Я помахала ему, затем распахнула дверь в лодж, осматривая открытое пространство в поисках Уэста. Звук голосов привлек мое внимание к коридору.

– Тебе нужно пойти поиграть с девочкой, которая живет в «Беартусе».

– Папа, – стон Уэста достиг моих ушей, и я перестала улыбаться. – Я не хочу.

– Нужно, – сказал Кёртис. – Мы все здесь помогаем. Это твоя работа на неделю.

Уэст фыркнул.

– Хорошо.

Работа. Я была работой? Я не совсем понимала, что это значит, но знала, что мне это не нравится.

Я отступила, пока они не поймали меня за подслушиванием. Мама злилась на меня, когда я подслушивала. Затем бесшумно подкралась к двери и выскользнула на улицу, прежде чем сбежать по ступенькам крыльца и пересечь каменную дорожку, ведущую к домику.

Мне было больно. Мне хотелось плакать.

В этом году я много плакала. Обычно, когда маме и папе было грустно. Если я плакала, плакали и они. Поэтому я очень старалась не плакать.

Почему Уэст не захотел играть со мной? Разве нам не было весело в прошлом году? Теперь я стала старше. Мне было девять. Я могла делать больше вещей. Разве мы не были друзьями?

Звук открывающейся и закрывающейся двери за моей спиной заставил меня обернуться, как раз в тот момент, когда Уэст вышел из лоджа.

Если он не хотел играть со мной, то и я не хотела играть с ним. Я проскользнула за лодж, где он не мог меня видеть, и углубилась в высокую траву, которую никто не скосил.

Повсюду были маленькие белые и фиолетовые цветочки. Они были такие красивые, что я начала плести себе небольшой венок. Я могла бы отдать его маме позже.

– Привет. – Уэст подошел ко мне, засунув руки в карманы джинсов.

– Привет, – пробормотала я.

– Хочешь поиграть?

Да.

– Нет. Я собираю цветы для своей мамы.

– Ладно. – Он пожал плечами и повернулся, чтобы уйти.

Я высунула язык его затылку. Затем наклонилась, чтобы сорвать фиолетовый цветок, но он не сорвался. Ну же, глупый цветок. Обхватив стебель кулаком, я потянула изо всех сил. Он оторвался с быстрым щелчком, грязь с корней полетела мне в лицо, и вся сила моего рывка отбросила меня назад, с грохотом отправив в грязь.

– Ой, – пробормотала я и потерла больное место на заднице.

– Ты в порядке? – Уэст схватил меня за локоть и рывком поставил на ноги.

– Да.

– Да ладно тебе. Давай просто поиграем во что-нибудь.

– Не хочу, – солгала я.

– Хочешь посмотреть мою крепость? – спросил он.

Да.

– Все в порядке.

Он закатил глаза.

У меня будут неприятности, потому что я закатила глаза.

Уэст пошел прочь, обернувшись, когда добрался до невысокой травы.

– Ты идешь или нет?

– Ладно. – Я поплелась за ним, стараясь не отставать, пока он вел меня мимо лоджа и амбара к группе деревьев за забором. Чем дальше мы отходили от курорта, тем чаще я оглядывалась через плечо, чтобы понять, далеко ли мы ушли. – Не знаю, стоит ли мне идти сюда.

– Я часто здесь бываю.

– Но ты же здесь живешь.

Он продолжал идти.

Так что я тоже продолжала идти, крепко сжимая в руках собранные цветы.

Уэст пробирался мимо невысоких деревьев, некоторые из которых были ниже меня ростом, и, дойдя до больших деревьев, указал на треугольное строение, крыша которого была покрыта зеленым брезентом.

– Это моя крепость.

– Круто. Сам сделал?

– Да. Но дедушка помогал.

Все, что когда-либо делали мои дедушки, – это играли в гольф.

Уэст нырнул внутрь и сел на деревянную скамейку.

Их было две, поэтому я села на другую. Ножки были немного шаткими, но, если я не двигалась, они не раскачивались.

– Я сделал эти скамейки, – сказал он. – И стол. И я повесил этот светильник.

Над нами, над двумя деревянными панелями, из которых состояли стены и потолок, на проволоке висел фонарь. Он встал на цыпочки и нажал кнопку, чтобы включить его. Затем поднял с пола жестянку и, открыв крышку, обнаружил колоду карт, горку сломанных зубочисток и пачку денег.

– Хочешь сыграть в покер? – спросил он.

– Я не знаю, как это делать.

– Я научу тебя. – Он подтащил квадратный стол, еще более шаткий, чем мой стул, и поставил его между нами. Затем он перетасовал карты, прежде чем раздать по пять штук нам обоим.

К тому времени, как я услышала, что отец зовет меня, я уже знала, как играть в покер.

– Я, пожалуй, пойду, – сказала я Уэсту и выбежала из крепости.

Папа шел к деревьям с Кёртисом. Он улыбнулся, когда заметил меня.

– Привет, тыковка.

– Привет, папа. – Я бросилась к нему и обняла за талию.

Мама сказала, что я должна обнимать его при любой возможности. Это была хорошая идея.

– Тебе было весело? Кёртис говорит, что у Уэста есть настоящая крепость.

– Да. Она очень классная. Хочешь посмотреть?

– Конечно.

Я взяла его за руку и повела к крепости, отступив в сторону, чтобы он мог пройти первым.

– Здравствуйте. – Уэст опустил подбородок, чему, должно быть, его научил Кёртис, а затем жестом пригласил папу войти.

– Я слышал, ты его сам построил, – сказал папа, сгорбившись, потому что был слишком высок.

– Да, сэр.

– Очень мило. – Папин взгляд переместился на карты и фишки на столе. – Покер?

– Уэст научил меня играть, – сказала я, пока папа вел меня к Кёртису. – Я проиграла двадцать долларов. Можешь одолжить мне их?

Папа усмехнулся и полез в карман джинсов, доставая наличные из зажима для денег, чтобы вручить Уэсту.

– Все в порядке. – Уэст отмахнулся. – Вы не обязаны мне платить. Это было просто ради забавы.

– Я настаиваю. Если она сделала ставку и проиграла, то Индия должна заплатить.

Уэст посмотрел на Кёртиса.

– Все в порядке. – Кёртис кивнул.

– Спасибо. – Уэст просиял, взял двадцатку и сунул ее в карман.

– Мы позволим вам продолжить ваш вечер. – Папа снова пожал руку Кёртису, затем положил ладонь мне на плечо, чтобы увести меня.

– Не забудь свои цветы, Индия. – Уэст указал на маленький сверток, который я засунула в щель между досками моей скамьи.

– Можешь оставить их себе. – В крепости они выглядели очень мило. – Хочешь поиграть завтра снова?

Даже если я была его работой на неделю, я все равно хотела поиграть.

Он пожал плечами.

– Конечно.

Папа поднял руку, чтобы помахать им, и мы направились к домику. В воздухе зазвенел колокольчик, подающий треугольник для ужина от шеф-повара.

– Знаешь что, папочка? – Я взяла его за руку, чтобы мы могли раскачивать их между нами.

– Что?

– Завтра я собираюсь отыграть свои двадцать долларов.

Он издал громкий, раскатистый смех. За последний год я не часто слышала такой смех.

– Это моя девочка.

Глава 5

Индия

8:32. Прошла ровно минута с тех пор, как я в последний раз проверяла свой телефон.

Я сказала, в восемь, а не в половине девятого. Не в 8:32. В восемь. Где, черт возьми, он? Где Кёртис? Или Джекс?

Я постучала ручкой по столу, и стук стал яростным, когда я начала стучать сильнее и быстрее.

– Черт возьми. – Я отбросила ручку в сторону и вскочила на ноги, оттолкнувшись от неудобного офисного кресла Уэста – я заказала ему замену вчера вечером, но кресло, которое я хотела, уже было зарезервировано, да и компания не станет доставлять его в одночасье в Глухомань, штат Монтана, так что оно не приедет почти две недели.

Он не собирался приходить. Этот упрямый ублюдок. Он не собирался облегчать мне задачу, не так ли? Не то чтобы я ожидала, что в этой ситуации все будет просто.

Может, мне не стоило так горячиться, когда он пришел ко мне в номер прошлой ночью. Но когда он сказал мне, что мне здесь не место, мой характер взял надо мной верх, и я сорвалась.

Да, мне здесь было не место. Но я была здесь. И не собиралась уходить.

Пока.

Я глубоко вздохнула и подошла к окну. Луг за лоджем зарос. Они всегда косили это пространство, чтобы гости могли поиграть в подковы (прим. ред.: игра в подковы – это игра на лужайке, в которую играют два человека, используя четыре подковы и две мишени для метания, установленные на лужайке или в песочнице. В игру играют игроки, поочередно бросающие подковы на вбитые в землю колья, которые традиционно располагаются на расстоянии 40 футов друг от друга. В современных играх используется более стилизованный U-образный стержень, примерно в два раза превышающий размер настоящей подковы) или любые другие дворовые игры. Кто был садовником?

Еще один пункт в моем списке. Нужно было нанять еще одного работника – или уволить, если там все-таки был садовник.

Слишком длинная, но симпатичная. Трава блестела от утренней росы. В поле за лужайкой росли полевые цветы. Может быть, сегодня попозже я составлю букет из белых и фиолетовых полевых цветов для своего номера.

В последний раз я собирала полевые цветы, ну… очень давно.

Отвернувшись от окна, я в десятый раз за это утро осмотрела кабинет. Кабинет Уэста.

Я не чувствовала, что он был его. Он был слишком простым. Слишком скучным. Когда я закрывала глаза и думала о Уэсте, я видела насыщенный цвет. Шоколадно-каштановые волосы. Синие потертые джинсы. Золотистые искорки в карих глазах.

В кабинете Уэста должны были быть темно-зеленые стены и кожаные кресла. Вместо этого стены были бежевыми. Я не передвинула складные стулья, которые Кёртис принес вчера.

Ни в ящиках письменного стола, ни в шкафчиках не было ничего, с чем можно было бы работать. В затхлом воздухе не чувствовалось и намека на его пряный аромат. Единственным намеком на то, что Уэст проводил здесь время, была акварельная живопись.

Кроме того, комната была слишком опрятной. Уэст не был неряшливым человеком, но он любил бывать на свежем воздухе. Его ботинки всегда были грязными. Обычно его можно было найти с парой кожаных перчаток или кофейной кружкой. Под слоем пыли на столе не было колец от чашек. В мусорном ведре не было мусора.

Учитывая состояние бизнеса, возможно, меня не должно удивлять, что кабинет был заброшен. Хотя я сомневалась, что Кёртис вообще дал Уэсту шанс помочь. Кёртис всегда был главным. Это было его ранчо. Даже я знала об этом и просто наблюдала за происходящим.

Это сильно отличалось от того, как отец вел свой бизнес. До ухода на пенсию он относился ко мне как к партнеру. Он интересовался моим мнением и давал советы.

По сути, Уэст был работником Кёртиса. Другой человек, вероятно, ушел бы. Но Уэст любил это ранчо, и даже если ему приходилось выполнять приказы и ждать, пока Кёртис уйдет на пенсию, он оставался.

Он оставался, пока его отец разорял их бизнес.

Это больше не было проблемой Кёртиса, не так ли? Теперь это была моя проблема.

И было бы чертовски здорово, если бы Хейвены смогли ответить на несколько вопросов.

Я снова посмотрела на время.

8:37. Очевидно, я была предоставлена самой себе.

За последний месяц я бесчисленное количество раз просматривала последние налоговые декларации ранчо. Вчера вечером я просмотрела их еще раз, засидевшись далеко за полночь, чтобы убедиться, что хорошо разбираюсь в цифрах.

У них была череда убыточных лет с курортом, и этим летом количество бронирований было рекордно низким. В прошлом, когда доходы курорта снижались, ранчо компенсировало разницу.

Вот только, пять лет назад они купили участок земли, чтобы расширить свое животноводческое хозяйство. Для финансирования покупки они взяли кредит в банке. Я не была экспертом по ценам на землю в Монтане или по тому, сколько можно заработать на выращивании крупного рогатого скота на дополнительных площадях, но цена показалась мне высокой.

Это расширение истощило их денежные резервы, что сделало практически невозможным возмещение убытков курорта. И через четыре года у них возникли проблемы с банковскими платежами. Единственное, что спасло их от банкротства, – это продажа.

Цифры рассказали только часть истории. Я все еще не была уверена, что именно произошло, и без Уэста или Кёртиса, которые могли бы объяснить, я могла только строить догадки.

Почему Кёртис не продал какую-нибудь собственность? Цены на землю упали за последние пару лет. Возможно, он надеялся переждать, пока рынок не развернется в другую сторону.

Я видела, как многие инвестиции в недвижимость терпели крах из-за того, что владелец переплачивал, а потом слишком долго откладывал.

К тому времени, когда Кёртис захотел бы привлечь помощь, ну…

Теперь это не имело значения. Сделка была заключена.

У Кёртиса в кармане были миллионы моих долларов.

А у меня было средство, чтобы не рухнуть на землю.

В одиночестве.

8:41.

– Упрямый, очень упрямый человек. – Я кипела от злости.

Меньше всего я хотела, чтобы это ранчо потерпело крах. Мы все стремились к одной цели. Мы сражались на одной стороне. Но Уэст решил, что у меня роль злодея.

Отлично. Я сыграю эту роль. И когда я все здесь переверну, я буду наслаждался его извинениями.

Моим первым делом будет прибраться в этом кабинете, поэтому я прошлась по коридору, открывая каждую дверь, пока не наткнулась на кладовку. Ярость и разочарование подпитывали мою уборку. Всего тридцать минут ушло на то, чтобы прибраться в комнате, смахнуть пыль и заменить застоявшийся запах лимонной полиролью для дерева.

Выполнив эту задачу, я закрыла дверь и принялась за телефонные звонки, начав с маркетингового агентства в Далласе, которым мы уже много лет пользовались в «Келлер Энтерпрайзес».

После тридцатиминутной беседы с их генеральным директором я рассказала ей, почему оказалась в Монтане. Она вызвала к себе в кабинет графического дизайнера. Затем мы провели еще тридцать минут, обдумывая ребрендинг курорта.

– У меня есть несколько идей, – сказал дизайнер. – Позвольте мне разработать несколько новых логотипов, и я отправлю их по электронной почте до конца недели. Просто для подтверждения правильности написания, это Х-е-й-в-е-н.

– Да. Ранчо «Хейвен Ривер».

– Отличное название.

Отличное название.

– Спасибо, что так быстро откликнулись.

– В любое время.

Закончив разговор, я встала, потирая ноющую от этого проклятого кресла поясницу. Я собрала блокнот, который прошлой ночью исписывала списками, затем расправила плечи и вышла из кабинета.

Если Уэст не придет ко мне, я разыщу его. Было не так уж много мест, где он мог спрятаться. Но прежде чем я успела начать поиски, мой телефон зажужжал, и на экране высветилось имя Блейна.

Я скривила губы. Если я не отвечала, он просто продолжал звонить.

– Привет.

– Ты не позвонила вчера вечером.

Потому что мне больше не нужно было сообщать о своем местонахождении.

– Я не знала, что мне нужно отчитываться перед тобой.

– Ты проехала через всю страну и не подумала, что я могу беспокоиться о своей жене, Индия? – У Блейна была совершенно уникальная манера произносить мое имя. Он мог превратить эти пять букв в словесную пощечину, сокрушительное разочарование или язвительное обвинение.

И я по глупости полагала, что наши разговоры прекратятся теперь, когда развод завершен.

– Бывшей жене, – поправила я. – Не стоит беспокоиться. Я в порядке и нахожусь в Монтане.

Он правда беспокоился за меня? Или просто хотел убедиться, что у меня все еще есть пульс? Хотел убедиться, что я жива и смогу подписать его драгоценные бумаги?

– Нам нужно назначить дату, – сказал он.

– Просто выбери какую-нибудь.

– Когда ты прилетаешь обратно?

– Я не собираюсь лететь обратно.

Он усмехнулся.

– Ты действительно собираешься там остаться? Жить там?

– Пока что.

Мне нравился номер 208, но он не был постоянным. В конце концов, мне нужно будет найти жилье. Может быть, дом в Биг Тимбере. Может быть, один из домиков на курорте. Мои планы его больше не касались.

Звук скрежета его зубов заставил меня оторвать телефон от уха.

– Ты действительно это делаешь, – сказал он.

– Почему тебя это волнует?

– Меня и не волнует.

Я закатила глаза.

– Что-нибудь еще?

– Что произойдет, когда ты потерпишь неудачу?

Тогда он найдет способ сказать мне об этом прямо в лицо.

– Хорошего дня, Блейн.

– Инд…

Я повесила трубку прежде, чем он успел произнести мое имя. Еще немного – и мне не придется отвечать на его звонки. Тогда Блейн и его осуждающая чушь смогут катиться ко всем чертям.

Несмотря на то, что Блейн настаивал на том, что я недостаточно квалифицирована и не способна управлять многомиллионным бизнесом, я смогу это сделать. Я сделаю это. Ради папы. Ради себя. И если этого будет недостаточно, я сделаю это просто назло своему бывшему мужу.

Я работала на отца с колледжа, и если Грант Келлер и был кем-то, то только опытным бизнесменом. За свою жизнь он заработал миллионы долларов, а после колледжа стал моим личным наставником.

Знала ли я что-нибудь об управлении скотоводческим ранчо? Нет. Но курорт – это совсем другая история. Конечно, у меня не было опыта работы в индустрии гостиничного дела, но я знала нашу целевую аудиторию. Последние отзывы были ужасающими – вероятно, поэтому количество бронирований сокращалось. Богатым людям нужны были определенные удобства, и пришло время предложить им больше.

Нравилось это Уэсту или нет, но нам придется работать вместе. Так или иначе, я буду управлять курортом. Но мне нужно было, чтобы он управлял ранчо.

Мне нужно было, чтобы он остался.

Стойка регистрации была пуста, когда я вошла в вестибюль. Она была пуста и сегодня утром, когда я спускалась вниз. Где Деб? Это ее работа – быть здесь, верно? Отвечать на телефонные звонки и помогать гостям?

Я нажала на звонок, затем подождала, пока он не затихнет, прежде чем позвонить снова. На третий раз ответа так и не последовало. Поэтому я достала из кармана телефон и набрала номер отеля. Прежде чем она ответила, прошло три гудка.

– Скотоводческий Курорт «Крейзи Маунтин», – ее голос был прерывистым, и из-за порыва ветра ее было трудно расслышать.

– Это Индия Келлер. Я на стойке регистрации.

– Простите. Сейчас буду. Через две минуты. – Она повесила трубку.

Ей потребовалось пять минут, чтобы влететь в парадную дверь, ее черные волосы были растрепаны, а щеки раскраснелись.

– Простите. Мой парень уезжает на выходные и зашел попрощаться.

А этот парень не мог зайти попрощаться в лодж? Или сделать это до того, как она придет на работу? Я воздержалась от вопросов. Деб была проблемой, с которой я разберусь позже.

– Пожалуйста, позвоните Кёртису и Уэсту. Скажите им, что они срочно нужны в лодже. – Не было ни малейшего шанса, что они ответят, если я позвоню. У меня было чувство, что даже если этот лодж загорится они позволят мне сгореть вместе со зданием.

Глаза Деб сузились.

– Эм, хорошо.

– Я буду у себя в кабинете.

– Простите. У себя кабинете?

Кёртису потребовался месяц, чтобы рассказать своим сыновьям о том, что я купила этот курорт. Я не собиралась ждать, пока он объявит об этом персоналу.

– У себя в кабинете. Я также хотела бы, чтобы вы организовали собрание персонала сегодня днем. Давайте договоримся на час дня. Все, кто не занят с гостями, должны собраться здесь, в холле.

Деб сглотнула.

– Ч-что?

– В час дня. Тогда мы все и обсудим. – Я отступила в коридор, но все еще была в пределах слышимости, когда услышала, как она разговаривает по телефону.

– Уэст, тебе лучше приехать в лодж. Прямо сейчас.

Я не ждала, затаив дыхание, что он появится, но десять минут спустя услышала сердитый топот ботинок за дверью своего кабинета.

– Какого черта, по-твоему, ты делаешь? – Он остановился за дверью, но его запах проник внутрь.

Кожа, ветер и мыло. На земле не было запаха лучше, чем запах Уэста Хейвена. Он был суровым и настоящим. Именно так должен пахнуть мужчина.

Этим утром он работал на улице. Верхняя пуговица на его рубашке была расстегнута, и на шее блестели капельки пота. Его волосы были спрятаны под бейсболкой, а более длинные пряди вились на затылке.

На бейсболке был вышит бренд ранчо. СККМ, буквы были сложены вместе. Жаль, что в названии не было буквы «Х». Это больше подходило бы к новому названию.

Тем не менее, возможно, мы могли бы использовать слово «скот» на новом веб-сайте. Где-нибудь есть фотография, которую я могла бы отослать дизайнеру?

– Индия, – рявкнул Уэст.

Я проигнорировала его и, взяв телефон, направила камеру ему в лицо.

– Мне нужна фотография твоей бейсболки.

– Боже, что за хрень? – Он нахмурился, когда я сделала снимок.

– У тебя есть еще такие?

Он скрестил руки на груди и широко расставил ноги. Выражение его лица стало еще более мрачным.

– Не бери в голову. – Я кивнула на один из складных стульев, которые Кёртис оставил вчера. – Ты опоздал. Я сказала, в восемь.

Он приподнял бровь.

– Детка, я не отчитываюсь перед тобой.

Детка. Он использовал это слово как оружие. Раньше оно ставило меня на колени.

Хорошо, что я сидела в его ужасном кресле.

– Вообще-то, отчитываешься. – Я сложила руки на блестящей, без единой пылинки поверхности стола. – Все, о чем я прошу – это уделить мне немного своего времени.

Он сжал челюсти под слоем густой щетины. Если он в ближайшее время не побреется, у него отрастет борода. Я никогда не видела его с бородой.

– Уэст, – мой голос смягчился. – Я тебе не враг.

Эти карие глаза устремились в окно.

– Я не знаю, что мне делать, Инди.

Он был не единственным человеком, который когда-либо называл меня Инди. Но больше всего мне нравилось, как звучит мое прозвище, когда он произносит его.

– Просто дай мне час, – сказала я. – Завтра утром. Пожалуйста. Давай поговорим.

Напряжение в его теле немного ослабло.

– Я подумал, что последний раз, когда ты была здесь, это был последний раз, когда мы разговаривали.

Это воспоминание было самым ярким. Удар кинжалом в сердце. Я с трудом сглотнула, когда это резануло по сердцу.

– Я тоже.

– Хорошо. – Он провел рукой по волосам. – Завтра в восемь утра. Эта встреча должна быть короткой. У меня работа…

Деб пролетела по коридору, резко затормозив, прежде чем врезаться в Уэста.

– Ой. Извини. Я не слышала, как ты вошел.

Он посмотрел на нее, поджав губы и все еще скрестив руки на груди.

– Потому что тебя не было за стойкой.

– Я организовывала собрание персонала.

Уэст моргнул.

– Какое собрание персонала?

Взгляд Деб метнулся ко мне, затем снова к Уэсту. Медленная, злобная усмешка растянулась на ее губах.

– Ее.

Изменит ли она свое отношение, когда узнает, что я ее босс? Сомнительно.

Я проигнорировала ее и встретилась взглядом с Уэстом. Он был смертоносным. Хрупкое перемирие, которое мы заключили всего несколько мгновений назад, погибло быстро и безболезненно.

Дерьмо.

– Я хочу сделать объявление, – мягко сказала я.

– Какое объявление? – спросила Деб.

Уэст не ответил. Он сердито посмотрел на меня, в его карих глазах бушевала буря. Затем он ушел, проскользнув мимо Деб и исчезнув из виду.

Если бы можно было услышать гнев, то это был бы грохот его ботинок по полу.

– Какое объявление? – повторила Деб.

Я подняла руку.

– В час дня.

Она нахмурилась и побежала за Уэстом. Если повезет, она вернется к стойке и останется там делать свою работу.

Я опустила локти на стол и закрыла лицо руками.

– Какого черта я здесь делаю?

Уэст был прав. Мне здесь не место.

А где мне место?

Я опустила руки и потянулась за телефоном, затем набрала папин номер. Голосовая почта. Снова.

– Вы позвонили Гранту Келлеру. Пожалуйста, оставьте сообщение, и я перезвоню вам как можно скорее. Спасибо.

– Привет, папочка. – У меня не было сил изображать фальшивое веселье. – Просто звоню, чтобы поздороваться и спросить как у тебя дела. Первый день проходит, ну… как первый день. Я расскажу тебе обо всем позже. Я люблю тебя.

Вчерашняя головная боль ослабла, но не исчезла. Пульсация в черепе предупреждала, что она вернется в полную силу, вероятно, перед моим совещанием с персоналом.

Я встала и подошла к окну, делая глубокие вдохи и выдохи и массируя виски. Когда я открыла глаза, за лугом, заросшим травами и полевыми цветами, был человек на черном коне, который галопом мчался к горам.

Уэст.

Казалось, в седле ему было так же удобно, как и на своих двоих. Этот человек на лошади был похож на танец. Красивый. Изящный. Сексуальный.

И уж точно не тот, кто придет на собрание персонала.