Текст книги "Перекресток (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Где твой муж?

– Ну уж не в Монтане это точно. Отчасти это привлекательно. – Она сделала глоток вина, затем поставила бокал на стол, чтобы передвинуть стопку из четырех карт. – И он мой бывший муж.

Спасибо, черт возьми. Она заслуживала лучшего, чем Блейн.

– Что случилось?

Пожатие плечами. Я ненавидел эти чертовы пожатия плечами.

– Почему ты здесь, Инди? Ты могла бы нанять кого-нибудь для управления курортом. Вместо этого ты делаешь это сама. Почему?

Ее руки перестали двигаться, и она не отрывала взгляда от карт, разложенных между нами.

– Ради папы.

Она работала администратором по вечерам. Она следила за ремонтом домиков. Она увольняла никудышных сотрудников.

Ради Гранта.

Я хотел сказать ей, чтобы она жила своей собственной жизнью. Перестала все делать, думая об отце. Но сколько лет я делал то же самое?

Она была готова на все ради Гранта Келлера.

Я не мог винить ее за это.

Взмахом руки я собрал ее карты в стопку и уничтожил пасьянс.

– Уэст. – Она нахмурилась. – Что ты имеешь против?

– Все еще помнишь, как играть в покер?

– Да, но сегодня вечером я в покер не играю.

– Боишься проиграть?

Она закатила глаза.

– Может быть, я просто не хочу играть.

Я усмехнулся, взял карты и бросил их на стол, чтобы собрать стопку.

– У нас нет зубочисток, чтобы делать ставки, – сказала она.

– И что? Мы разыграем одну партию. Пять карт. Одна ничья. Лучшая партия получает правду.

– Правду?

– Правду. – Я кивнул. – Если я выиграю, ты должна будешь рассказать мне, что случилось с Блейном.

Она отпила глоток вина, изучая меня поверх бокала.

– А, если выиграю я, ты должен будешь рассказать мне, зачем ты купил ту землю и расширил ранчо.

Черт бы побрал эту женщину. Она точно знала, куда вонзить свои ножи.

– Хорошо. – Я перетасовал колоду, дал ей снять карты, а затем раздал по пять карт каждому.

Она взяла три.

Я поменял две карты местами.

– Одна пара. – Я с ухмылкой выложил свои тузы.

Она глубоко вздохнула и бросила свои карты на стол рубашкой вверх.

Пара дам.

И пара четверок.

– Черт.

– Ты проиграл. – Она хихикнула. – Я буду жду свою правду, пожалуйста.

– Ты получишь ее. Но не сегодня. – Только не тогда, когда я не готов объяснить.

Между ее бровями образовалась очаровательная складочка. Ее розовые губы изогнулись в хмурой улыбке.

Она выглядела намного красивее, когда улыбалась.

Поэтому я перегнулся через стол, разбросав карты.

И поцеловал ее, чтобы она не хмурилась.

Глава 17

Индия

Целовать Уэста – значит просто напрашиваться на неприятности. Учитывая все, что происходит на курорте, разумным решением было бы прекратить это. Отстраниться и указать ему на дверь. Но когда его губы завладели моими, все чувства исчезли.

В тот момент, когда я приоткрыла губы, его язык проник внутрь. Медленно. Намеренно. Восхитительно.

Мое тело охватило пламя. Футболка, которую я надела, была слишком плотной и горячей. А шорты были слишком тесными. Я не хотела ничего, кроме того, чтобы Уэст прижимался обнаженной кожей к моей собственной.

Мы одновременно поднялись со стульев. И, словно его мысли были зеркальным отражением моих собственных, он потянулся к подолу моей футболки, отрывая наши губы друг от друга, но только для того, чтобы сорвать ткань у меня с головы.

Его карие глаза потемнели, когда он увидел мой обнаженный торс – я сняла лифчик, когда вернулась домой после тяжелого дня. Уэст обхватил ладонями мои груди, и грубые мозоли на его ладонях словно подлили масла в огонь, бушующий в моих венах. Пока одна его рука крутила сосок, другая нырнула в мои волосы, отыскала резинку и сняла ее.

Я выгнулась навстречу его прикосновениям, пропуская густые пряди его волос между пальцами, когда он наклонился, чтобы прижаться ртом к моему соску.

– Да.

Он что-то промурлыкал, и вибрация ударила прямо в мой центр.

Мой пульс сотрясал все до мозга костей, а пульсация внутри была такой сильной, что у меня подкашивались колени.

– Инди, – прошептал Уэст мне в грудь, когда перешел к другому соску, подвергая его такой же пытке. Пососал. Полизал. Прикусил зубами.

– О, боже. – Я отпустила его волосы и, протянув руку между нами, расстегнула пуговицу на его рубашке. – Сними. Сними ее. Сейчас же.

Он снова что-то промурлыкал и проигнорировал меня.

Поэтому я сжала рубашку в кулаке и рванула изо всех сил.

Пуговица со звоном упала на стол, оторвавшись от ниток.

Уэст разинул рот, отпустил меня и выпрямился. Затем приподнял одну из своих темных бровей, прежде чем опустить взгляд на свою рубашку.

Эта высокомерная, негодующая ухмылка не должна была быть привлекательной. Но, черт возьми, была. Очень, очень сексуальной.

– Мне нравилась эта рубашка, – сказал он.

– На моем полу она будет смотреться лучше. – Я расстегнула пуговицу, потом еще и еще. Мои пальцы двигались быстро, пока я не дошла до конца, и мне пришлось выдернуть подол из его джинсов.

Под ней была простая белая футболка. Черт возьми. Еще один слой?

– Когда ты начал носить так много одежды?

Его низкий смешок наполнил тишину, когда он оттолкнул мои руки и снял рубашку. Затем он завел руку за голову и быстрым движением стянул свою футболку, и она упала на пол рядом с моей.

Мы столкнулись в безумном месиве губ и конечностей. Я приподнялась на носочки, обхватив его за плечи, и он прижал меня к своей груди. Жесткие волоски на его груди терлись о мою гладкую кожу, слегка царапая ее.

Уэст прошелся своим языком по моему, прежде чем изменить угол наклона наших губ, чтобы прикоснуться к нему. Его руки легли на мою попку, обхватив мои изгибы, и он поднял меня с пола.

Я обхватила его ногами за талию, крепко прижимая к себе, пытаясь придвинуться ближе. Но мешали его джинсы и пряжка ремня.

Я протянула руку, жестом приглашая его сесть на диван.

Вместо этого он направился на кухню, затем усадил меня на кухонную стойку и оторвался от моих губ. Его палец зацепился за пояс моих шорт, потянув за резинку и оттягивая ее назад.

– Прочь.

Я выскользнула из шорт, продолжая сидеть на стойке, пока он расстегивал застежку на поясе. Мои шорты слетели с ног в тот момент, когда он освободился от джинсов, его член был твердым и толстым.

У меня пересохло во рту, а голова закружилась. Дело было не в вине, а в Уэсте. Я была пьяна от его прикосновений, его поцелуев, его мужского, пряного запаха.

– Пожалуйста.

Он расположил свои бедра между моих ног, заставляя мои колени раздвинуться. А затем, без всяких колебаний, оказался у моего входа и наполнил меня одним толчком.

– Уэст, – выкрикнула я, закрывая глаза. Это было слишком сильно и в то же время совершенно правильно.

Мое тело вытянулось и прижалось к нему, когда наше дыхание смешалось. Моя хватка на его плечах оставляла синяки, кончики пальцев впивались в твердые, как камень, мышцы.

– Черт, у тебя там приятно, – пробормотал он. Его руки легли на мою задницу, и, быстро приподняв меня, он изменил угол, посылая свой член невероятно глубоко.

Я ахнула, мое тело растаяло.

Он вышел и снова вошел в меня, застонав, когда я захныкала. Затем он ускорил темп, удерживая меня именно там, где хотел, и сводя нас вместе, снова и снова.

Моя кожа блестела от пота, волосы разметались вокруг нас, их кончики щекотали мои ребра и позвоночник.

Было так много всего, что я не могла сосредоточиться ни на чем отдельном. Его руки на моих изгибах. Его рот на моей шее. Основание его члена, прижатое к моему клитору.

Уэст поглотил меня целиком, внутри и снаружи. Его язык прошелся по линии моего подбородка, прежде чем он снова поцеловал меня, подстраивая ритм движения своего языка под движения бедер.

Пальцы на ногах подогнулись. Ноги задрожали. Еще немного и…

Уэст оторвался от моих губ с раздраженным рычанием.

– Что? – Мои глаза распахнулись, и я тут же поймала солнечный луч, проникший внутрь.

За его плечом и на другом конце комнаты окна казались невидимыми в вечернем свете. За хижиной не было ничего, кроме захватывающего дух вида. И любой прохожий увидел бы, как мы трахаемся на этой кухне.

Уэст снова вошел, от чего у меня перехватило дыхание, а затем заключил меня в объятия и стащил со стойки.

Мои ноги обвились вокруг его талии, мои лодыжки оказались над его задницей и широким поясом его джинсов. Сегодня вечером он был без нижнего белья.

Как часто он так ходил? А если он носил нижнее белье, то всегда ли это были боксеры? Мне хотелось знать об этом человеке все. Я хотела задать вопросы, на которые у нас не было времени в прошлом.

Позже. Они подождут. Сегодня вечером все, что имело значение, – это чувствовать его внутри себя. Я вцепилась в его напряженное горло, проводя языком вверх и вниз по его коже, пока он нес нас в спальню.

Это была не та спальня, в которой я жила ребенком. Не та спальня, где он стал моим первым. Это была другая спальня. Та, в которой я никогда раньше не спала. Та, в которой и мои родители тоже никогда не останавливались.

Либо Уэст знал, что в другие комнаты вход воспрещен, либо он не хотел, чтобы призраки прошлого были нашими ночными партнерами.

Он разнял нас, когда мы добрались до матраса.

С моих губ сорвался стон, когда я поняла, что теряю его, когда он поставил меня на ноги.

– Повернись. – Руки Уэста легли мне на плечи, затем он развернул меня к себе. Потом, положив одну руку мне на спину, он опустил меня на кровать.

Он развел мои ноги в стороны, прежде чем его тело накрыло мое, его грудь прижалась к моей спине, и он пододвинул свой член к моей щели.

Когда его кончик потерся о мой клитор, все мое тело содрогнулось.

– Мне нужно больше.

– Я знаю, что тебе нужно, – его голос был греховным и сексуальным, полным обещания, когда его губы шептали, касаясь моих лопаток.

Он дразнил меня, пока я не прижалась к нему, отчаянно желая почувствовать его внутри.

– Уэст. Пожалуйста.

– Боже, Инди. – Его язык оставил влажный след у меня на спине. – Вкусно. Так чертовски вкусно.

С каждым разом все лучше. Как это было возможно?

Я почувствовала, что намокла еще сильнее. После того, как он встал у моего входа, он скользнул внутрь одним плавным движением.

– Ты такая мокрая, детка. – Его пальцы скользили по моей коже.

Это было то благоговейное прикосновение, которое я помнила с давних пор.

Он слегка повернул нас в сторону, чтобы наши тела были соединены. Затем закинул одну мою ногу на свою, меняя угол наклона моих бедер, чтобы трахать меня медленными, размеренными движениями.

Эта поза была необычной. Это было то, чего мы раньше не пробовали.

Его вес прижимал меня к кровати, а его рука на моей ноге двигалась вверх и вниз, не давая мне опуститься.

И этот огонь между нами разгорался все сильнее и сильнее, пока я не задрожала, двигаясь в такт толчкам его бедер, пока я стремилась к своему оргазму.

Он потянулся к моему бедру, нащупывая пальцем нервный узелок.

– Уэст, – выдохнула я, когда он начал кружить вокруг него.

– Давай, Инди, – его голос звучал хрипло у меня над ухом. Он терял контроль над собой.

Из-за меня. Мне нравилось, что он терял контроль из-за меня.

Поэтому я потеряла контроль из-за него и разбилась вдребезги.

Мои внутренние стенки крепко сжались вокруг него, пульсируя и сжимаясь. Звезды завладели моим зрением, разделяя разум и тело. Каждая мышца сжалась, полностью отдаваясь наслаждению.

Уэст с ревом кончил, изливаясь в меня. Его руки крепко держали меня, прижимая к своему телу, пока он продлевал наши оргазмы, удар за ударом. Пока, наконец, мы не рухнули в кучу переплетенных конечностей.

Мое сердце бешено колотилось. Во рту у меня была прядь волос. Но я лежала на кровати без сил, наслаждаясь тяжестью его тела, прижимавшего меня к себе.

Когда я была девочкой, все, чего я хотела, – это чтобы Уэст был моим.

В те дни у меня не было иллюзий, что он захочет, чтобы я осталась. Но, может быть, на этот раз меня не забудут так быстро.

Ко мне медленно возвращалась сосредоточенность, как к листку, летящему по ветру, пока он, в конце концов, не достиг земли. Мое дыхание нормализовалось. Сердце перестало выпрыгивать из груди. Толчки стихли, и сердце перестало пульсировать.

Кровать пришла в движение, когда Уэст сел. Холодный воздух пробежал по моей коже, когда тепло его тела исчезло.

Я подождала, когда он выйдет из комнаты. Чтобы сделать именно то, что я сделала с ним.

Но он не бросился собирать свою одежду. Он откинул одеяло, ожидая, пока я заберусь под него. Затем тоже рухнул на кровать, лежа на животе и прижимая подушку к груди. Его высокая фигура вытянулась, пальцы ног свисали с края. Но ему, казалось, было все равно. Он просто глубоко вздохнул, закрыл глаза и отключился.

Мы никогда не проводили целую ночь вместе. Ни разу.

Мое сердце пустилось вскачь. Я застыла, боясь пошевелиться и прогнать его. Он действительно собирался просто… остаться?

Хотела ли я, чтобы он остался? Да.

Это переходило все границы, разрушало иллюзию существования границ. Но я хотела, чтобы он остался. Я хотела просыпаться утром и не чувствовать себя одинокой. Я хотела узнать, как он пьет свой кофе.

Поэтому я наклонилась и коснулась губами его губ.

Поцеловав Уэста, я просто напрашивалась на неприятности.

Но я все равно это сделала, прежде чем уткнуться в свою подушку и крепко заснуть.

За окнами моей спальни ухнула сова, разбудив меня легким вздрагиванием. В голове у меня пульсировала боль – всему виной вино. Все тело болело – всему виной Уэст.

Уэст.

Я приподнялась на локте и откинула волосы с лица, уставившись на другую сторону кровати.

Пусто.

Слишком для того, чтобы спать вместе.

Когда он успел улизнуть? Зачем он вообще остался?

Почему-то мне было больнее, чем если бы он просто ушел после секса.

Я повернулась спиной к его половине кровати и прижала подушку к груди. За хижиной в ночи ухнула сова. Уху.

– Заткнись.

Уху.

– Фу. Чертова глупая птица. – Это была третья ночь подряд, когда она будила меня.

Уху. Уху.

– Хорошо. – Я сбросила с себя одеяло и встала, затем пошла в ванную принять душ.

Пока вода нагревалась, я смотрела на себя в зеркало, любуясь своими растрепанными волосами и припухшими губами. Круги под глазами стали такими темными, что их было трудно скрыть тональным кремом.

Возможно, если бы Уэст остался, я бы снова легла спать.

Но он ушел.

И я осталась одна. Снова.

Я отошла от зеркала, встала под струю душа и смыла с себя свидетельство моего полного отсутствия самоконтроля.

Все что я хотела сказать: «Больше никогда».

Мы не использовали презерватив. У него дома тоже. Я принимала противозачаточные, но… нам, наверное, нужно было поговорить о безопасном сексе. Точнее я хотела сказать, что это был последний раз, и он действительно должен был стать последним, черт возьми.

– Что со мной не так?

Могла ли я винить вино? Нет. С того момента, как Уэст переступил порог коттеджа, было ясно, что моя сила воли рухнет.

По крайней мере, я обыграла его в покер. Возможно, когда-нибудь мы сыграем в покер, где нужно будет чуть больше мастерства, чем в пятикарточном розыгрыше. Но пока я была просто рада, что госпожа Удача улыбнулась мне.

Хотя он и не выполнил свою часть уговора. Он все еще должен мне правду.

Вместо этого он отвлек меня оргазмом. И я позволила ему. О, как же я позволила ему.

– Фу. – Почему я была такой слабой, когда дело касалось Уэста Хейвена?

Замотав голову полотенцем, я натянула спортивные штаны и футболку. Сняла постельное белье и отнесла его в прачечную. Чем скорее запах Уэста исчезнет из моей комнаты, тем скорее я смогу выбросить из головы очередную ошибку.

Пока я варила кофе, на улице было тихо. Сова выполнила свою миссию, разбудить меня, и улетела мучить кого-то еще.

– Надеюсь, Уэста, – пробормотала я, наполняя свою кружку.

Карты, которыми мы играли прошлой ночью, все еще были разбросаны по столу. Некоторые из них упали на пол. Я положила их обратно в коробку и убрала колоду. Затем я схватила свой ноутбук и телефон, чтобы погрузиться в работу, которую пропустила, пока вчера увольняла Деб.

Возможно, я могла бы не обращать внимания на ее дерьмовое отношение. Игнорировать ехидные комментарии, направленные мне в спину. Но когда вчера днем я обнаружила ее дремлющей в комнате для гостей, с меня было достаточно.

Она пообещала подать в суд. Пригрозила, что мне позвонит ее адвокат. Все они могут встать в очередь. Мои адвокаты были наготове.

Я быстро отправила им электронное письмо, сообщив об увольнении Деб и отправив документацию, которую собирала о ее поведении и результатах работы с самого первого дня. Когда я открыла почтовый ящик курорта, и он сразу же забрал все мое внимание. Поскольку я хотела лучше разобраться в вопросах, которые гости и потенциальные постояльцы присылают через наш веб-сайт, я взяла на себя управление учетной записью электронной почты. Ответив на три электронных письма о ценах и наличии свободных номеров, я налила себе кофе и уже собиралась заняться еще несколькими электронными письмами, когда зазвонил мой телефон.

Блейн

Я застонала. Мой кофе еще не успел подействовать, чтобы я начала этот разговор. Но я ответила, надеясь, что он не услышит усталости в моем голосе.

– Привет, Блейн.

– Индия, доброе утро.

Было ли это утро добрым? Нет. Нет, не было. Я так и не узнала, как Уэст пьет свой кофе, потому что этот ублюдок улизнул, как трус.

– В чем дело? – Я начала печатать ответ на другое электронное письмо.

Оно было от гостя, который однажды останавливался на курорте семь лет назад. Он хотел знать, изменились ли с тех пор цены.

Эм, да. За исключением тех гостей, которым уже была озвучена цена, политика Кёртиса по сохранению цен прошлых лет осталась в прошлом.

– Индия, – рявкнул Блейн.

Я моргнула.

– Хм?

– Ты меня слушаешь?

– Не совсем.

Блейн всегда был предельно откровенен. С тех пор как наш брак распался, я не видела причин потакать его настроению или самолюбию. Так же я могла быть предельно честной.

– Мило, – пробормотал он. – Я отправил тебе электронное письмо. Ты получила его?

– Да.

– И что?

– И что? Ты отправил его вчера в пять часов. Я была занята. Увидела, что оно пришло, но не успела ответить.

Не то чтобы я планировала отвечать.

– Что с тобой сегодня?

– Сейчас 3:32 утра, Блейн, и ты пристаешь ко мне из-за электронного письма. Угадай.

На заднем плане послышалось постукивание. А затем тишина. Он бросил трубку.

– Придурок.

Зачем я вышла за него замуж? Почему? Это из-за того, что он очаровал моих друзей? Моего отца? Или и то, и другое.

Меня он тоже очаровал. И я попалась на крючок, леску и грузило.

Точно так же, как вчера вечером я попалась на крючок Уэста. Он поэтому пришел ко мне? Чтобы по-быстрому перепихнуться? Я предположила, что он зашел из-за Деб. Но теперь не была так уверена. И не похоже, что он был здесь, чтобы я могла спросить.

– Больше никакого секса с Уэстом, – поклялась я пустой комнате, пока мои пальцы порхали по клавиатуре.

Больше никакого секса.

Я слишком долго давала это обещание. Возможно, пришло время перестать его нарушать.

Работа была моим желанным развлечением в течение следующего часа. И когда за окном начало всходить солнце, пробиваясь сквозь окна гостиной, я взяла телефон, чтобы позвонить папе.

Раннее утро было его любимым временем суток. По крайней мере, так было до выхода на пенсию, когда он научился спать подольше. В старших классах, когда я просыпалась пораньше, чтобы отправиться на пробежку, я заставала его за обеденным столом, потягивающего кофе за своим ноутбуком.

Я провела кончиком пальца по экрану компьютера. Во время разговора я не могла печатать. Ему бы не понравилось, что я работаю так рано. Что моя личная жизнь развалилась настолько, что все, что у меня есть, – это работа.

Выбрав список последних звонков, я набрала его имя. И улетела на голосовую почту.

– Вы позвонили Гранту Келлеру. Пожалуйста, оставьте сообщение, и я перезвоню вам как можно скорее. Спасибо.

Даже в этом сообщении звук его голоса скрасил мой день.

– Доброе утро, папочка. Просто хотела сказать, что люблю тебя.

Я закончила разговор и отложила телефон в сторону. Затем налила себе еще кофе и провела следующие два часа, не отрываясь от своего ноутбука.

И пока я отвечала на электронные письма, я делала все, что в моих силах, чтобы не думать о Уэсте Хейвене.

Или как сильно мне нравилось, что его запах все еще витал в воздухе.

Глава 18

Индия

19 лет

Окна грузовика Уэста были запотевшими. Я прижалась губами к его губам, когда оседлала его бедра, а его член глубоко проник в мое тело.

– Вот так, детка.

Мне нравилось, когда он называл меня деткой. Как будто я была чем-то большим, чем просто женщиной, которая трахалась с ним в его старом пикапе.

Его руки обхватили мою задницу, его бицепсы напряглись, когда он помогал мне двигаться вверх и вниз.

У меня дрожали ноги. Сердце бешено колотилось. Каждый раз, когда я опускалась к нему на колени, он задевал ту точку внутри, от которой у меня перехватывало дыхание.

Я закрыла глаза и позволила ощущению заслонить все остальное. В прошлом году все было не так. Наша ночь вместе была сладкой и нежнейшей. Это?

Мы трахались.

И мне это нравилось.

– Уэст. – Кончики моих пальцев впились в его плечи. Контроль, который я имела над своим телом, пропал, и я двигалась инстинктивно, прижимаясь к нему сильнее. Быстрее. Я была близка к разрядке. Так близка.

– О, черт, да. Седлай меня, Инди. Вот так. – Он просунул руку между нами, найдя пальцем мой клитор.

В тот момент, когда он начал кружить, я сорвалась на крик. Мурашки. Электричество. Огонь. Они текли по моим венам, смешиваясь и сливаясь воедино, ощущение было настолько ошеломляющим, что из моего горла вырвался ряд бессвязных звуков. Волны наслаждения накатывали на меня снова и снова. Кровь застучала у меня в ушах так громко, что я едва расслышала стон Уэста, когда он сам кончил.

Вау. Это было… вау.

Когда размытые очертания начали исчезать, когда реальность вернулась ко мне, я оказалась прижатой к телу Уэста.

Его голова откинулась на спинку сиденья, глаза были закрыты, он тяжело дышал. Его кадык дернулся, и это движение было таким сексуальным, что я поцеловала его в шею.

Уголки его рта приподнялись, когда он запустил руку в мои волосы.

– Ты уверена, что тебе обязательно уезжать завтра?

Я вздохнула.

– К сожалению.

Его член дернулся во мне, и мои внутренние стенки сжались в ответ. Уэст зашипел и выпрямился. После быстрого поцелуя он поднял меня со своих колен, затем развернул, чтобы я села, прежде чем открыть дверь и выскочить наружу, чтобы разобраться с презервативом.

Я подняла с пола свои трусики, натянула их и поправила юбку сарафана. Оказалось, что платья не так уж и плохи. Затем я расслабилась на сиденье грузовика, наблюдая, как он застегивает ремень.

– Это новая пряжка.

Вчера на нем была такая же, но с изображением брыкающейся лошади. На этой было серебряное и золотое тиснение с логотипом ранчо СККМ. Металл блестел в лучах послеполуденного солнца.

– Ее доставили только вчера вечером. Я заказал ее несколько месяцев назад.

– Она такая блестящая. Может, мне тоже стоит купить пряжку для ремня.

Уэст усмехнулся.

– Потому что ты такая ковбойша.

– Я могла бы стать ковбойшей.

Он приподнял бровь и указал на мои шлепанцы.

Я хихикнула.

– Ладно, никакой пряжки.

– Между прочим, мне нравится, что ты не ковбойша.

– Тебе не нравятся ковбойши?

– Не совсем. Мне нравишься ты.

Румянец залил мои щеки, когда мы уставились друг на друга.

Он выглядел великолепно, стоя посреди зеленого луга, трава была примята его ботинками. На многие мили вокруг не было ни души. Сегодня Уэст увез меня далеко в горы, подальше от любопытных глаз.

Здесь, наверху, было легко позволить себе забыть, что это наш последний день. Притвориться, что завтра я не уезжаю в Техас с родителями. Притворится, что завтра Уэст не продолжит свою жизнь без меня.

Завтра меня уже не будет.

Он всю свою жизнь будет ездить на этом старом пыльном грузовике по гравийной дороге.

А я на своем «Мерседесе» буду мчаться по своему собственному шоссе.

Несправедливо, что наши дороги пересекаются только раз в год.

– Я бы хотела… – я остановилась, не дав себе закончить фразу.

– Чего бы ты хотела? – Уэст подошел, положил руки на сиденье и наклонился, чтобы коснуться губами моей щеки.

– Ничего. – Я поцеловала его в нижнюю часть подбородка. – Нам лучше вернуться. Пока мои родители не закончили свою прогулку.

– Да. – Он прижался своим лбом к моему, но больше не двигался.

Что, если это был не конец? Что, если один из нас изменит свой путь?

Ему оставался один год до окончания колледжа. Чем он собирался заниматься после окончания? Хотел ли он когда-нибудь уехать из Монтаны?

У меня оставалось еще три года, но мне не обязательно было оставаться в «Бэйлоре». Что, если я тоже поступлю в Университет штата Монтана?

Что, если.

Не было никаких «что, если».

Уэст не собирался уезжать из Монтаны. Он не собирался уезжать слишком далеко от этого ранчо.

Точно так же, как я не собиралась уезжать из Техаса. Я бы не стала разделять себя и своих родителей тысячами миль.

У папы все было хорошо. Лекарство помогало, и жизнь была почти нормальной. Но рак никуда не делся. Над нашими головами постоянно висело серое облако, и, как бы сильно я ни хотела быть с Уэстом, я хотела быть как можно ближе к отцу.

Поэтому я обхватила лицо Уэста ладонями и поцеловала его в последний раз.

Затем позволила ему увезти меня с горы.

Каким-то образом нам удавалось ускользать хотя бы раз в день, чтобы побыть вместе. Семь дней Уэста.

Это были лучшие каникулы в моей жизни.

– Мне было весело на этой неделе, – сказала я ему.

– Мне тоже. – Он взял меня за руку и переплел наши пальцы.

– Не забывай обо мне.

– Никогда.

Может, он и не стал бы, но я не была настолько наивна, чтобы думать, что он оставался один, тоскуя по моему возвращению каждое лето.

Но от одной мысли о том, что я его оставлю, потеряю, у меня внутри все переворачивалось.

Он мог и не дожидаться меня. Но я ждала его.

Никто, кроме нас, не знал, что в прошлом году у нас был секс. Я не рассказывала об этом никому из своих друзей. Уэст просто был моим.

И, возможно, это было из-за того, что я прижимала его к себе так близко, что ни для кого другого не оставалось места. Никто из мальчиков в школе не мог сравниться с Уэстом.

Так что весь прошлый год я сосредоточилась на учебе и закончила оба семестра с отличными оценками. Иногда по выходным я отправлялась на вечеринку, но в основном возвращалась домой на машине. Выходные я проводила с родителями.

Я сомневалась, что в этом году все будет по-другому.

Возможно, это было жалко. На самом деле мне было все равно. Все девчонки в моем общежитии были зациклены на парнях, а я просто… не была.

Потому что с каждым годом, казалось, все больше и больше моего сердца оставалось в Монтане, даже после того, как заканчивались наши каникулы.

Когда показался лодж, я боролась с желанием заплакать.

– У нас было мало времени, – прошептала я.

Уэст поднес костяшки моих пальцев к губам для поцелуя, затем отпустил меня, пока нас никто не увидел. Он припарковался возле лоджа, затем повернулся ко мне лицом.

– Пока, Инди.

– Пока, Уэст. – Я мысленно представила, как он стоит, прислонившись к рулю, и добавила снимок к коллекции, которую собрала на этой неделе.

Уэст внимательно смотрящий на меня, когда я вошла в амбар в наш первый день здесь. Уэст ждущий меня той ночью под окном моей спальни с охапкой полевых цветов. Улыбка на его лице, когда я пришла на прогулку, которую он возглавлял. То, как он выглядел на лугу ранее.

Боже, я буду скучать по нему. Это было глупо? Мы виделись максимум раз в год. Он не знал, что мой любимый цвет – желтый. Я не знала, с чем он ест картошку фри: с кетчупом, с соусом ранч или вообще без всего.

Но он был моим Уэстом. Может, он и не жил в Техасе, но все равно был там со мной.

Он жил в моем сердце.

Комок в горле начал душить меня, поэтому я распахнула дверцу и выбралась наружу, прежде чем он успел заметить слезы в моих глазах. Затем, помахав рукой, я выскочила из грузовика и направилась к лоджу.

Носок моего шлепанца зацепился за камень, и я споткнулась, удержавшись в последнюю секунду.

Когда я оглянулась на грузовик, Уэст, смеясь, качал головой.

Я тоже засмеялась.

Я смеялась, пока не зашла в коттедж.

Потом я заплакала.