Текст книги "Приходи на Паддингтонскую ярмарку (ЛП)"

Автор книги: Дерек Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 13

Лоуренса душил смех. Но он серьезно возразил:

– Но даже сука не заслуживает быть убитой.

– Д-да,– с сомнением пробормотала Труди Энн. – Но...

– Если мы не узнаем правды, могут пострадать невиновные,– продолжал убеждать Лоуренс. – Вы же не хотите, чтобы это произошло, не так ли? Будьте хорошей девочкой, Труди Энн. Расскажите нам все, что знаете.

– Н-ну, хорошо. – Она замялась, но потом важно заявила: – Но все-таки Лесли действительно была сукой. Спросите Пенни Валентайн – ей досталось больше всех. Она могла бы переиграть Кристофер на сцене. Ноу нее была лишь второстепенная роль. И она не знала всех подлых трюков, а Лесли знала. Она вторгалась в реплики Пенни и перетягивала все внимание на себя...

Касл резкими движениями точил карандаш. Закрыв перочинный нож, он заявил:

– Все это интересно, но не имеет непосредственного отношения к делу. Если мисс Валентайн не именно тот человек, которого вы имели в виду.

– Пенни? Нет, конечно. Это был Дж...

Она замолчала. Лоуренс увидел, что помощник режиссера вздрогнул.

– Продолжайте!– скомандовал Касл.

Труди Энн произнесла почти нежно:

– Это был Джек Остин, которого я видела выходящим из уборной Лесли.

– Это не обязательно вызывает подозрения,– возразил Олджи Лоуренс. – Не правда ли, мистер Остин?

Труди Энн погрустнела.

– Мне жаль, Джек. Я не имела в виду...

– Независимо от того, что вы имели в виду,– с горечью сказал Остин,– теперь вам придется объясниться.

Труди Энн пристально посмотрела на старшего инспектора, и в глазах ее читался невинный вопрос: «Должна ли я?»

– Вы не обязаны нам ничего говорить,– ответил Касл, но ему удалось сделать так, что в голосе чувствоваласьугроза.

Труди Энн поняла намек. Она равнодушно продолжала:

–Действительно ничего особенного. Но я не могла не заметить...

Она остановилась и после дразнящей паузы выпалила:

– Я вышла из своей уборной после сигнала пятиминутной готовности. Когда я шла по коридору, то увидела мистера Остина. Он выскочил из уборной Лесли с лицом чернее тучи.

– Вы подразумеваете, он казался сердитым?– уточнил Касл.

– Он был разъярен! Выскочил на сцену, как летучая мышь из ада. Я даже боялась идти за ним!

– Вы сказали, что хотели,– перебил ее Остин. – Не переигрывайте!

Ресницы девушки захлопали по щекам:

– Мне очень жаль, Джек. Я не хотела им говорить. Действительно не хотела.

– Вы нам еще ничего и не сказали,– язвительно заметил старший инспектор. – Продолжайте, пожалуйста.

– Ну, хорошо,– замялась Труди Энн. – Я не могла сдержать любопытства, что именно расстроило мистера Остина. И немного позже я спросила молодого Билли, коридорного. И он сказал...

– Послушайте, инспектор,– возмутился помощник режиссера. – И это доказательства?

– Возможно, не в суде,– ответил Касл. – Но на данном этапе расследования допустимо... Пожалуйста, не перебивайте. Продолжайте, леди.

Труди Энн продолжила:

– Когда Билли объявляет время, он стучит в дверь и приоткрывает ее на пару дюймов. Иногда... – она скромно улыбнулась,– он открывает ее больше, чем следует. И он сказал мне по секрету, что раньше, еще до объявления, он услышал звуки ссоры и затем крик боли в уборной Лесли. Поэтому, когда он постучал, открыл дверь и заглянул...

–Ну?

– Он увидел мистера Остина. Джек нянчил свою руку.

Олджи Лоуренс приподнял бровь:

– Это тогда вы получили ожог, мистер Остин?

Помреж сжал губы и промолчал.

Старший инспектор перелистал блокнот и обратился к девушке:

– Мы не должны задерживать вас. Вероятно, позже я попрошу вас подписать показания.

Он встал, показывая, что разговор окончен.

Олджи Лоуренс проводил девушку до двери. Низким голосом она произнесла:

– Надеюсь, я не причинила Джеку слишком много неприятностей?

Лоуренс лениво улыбнулся:

– Вы сказали нам недостаточно, чтобы его можно было повесить. Так что не волнуйтесь. Но...

Она глянула на него через густые ресницы:

–Да?

– Мм... Вы не объяснили, почему так сердиты на Стива за то, что он закрыл театр сегодня вечером.

Ее миндалевидные глаза невинно смотрели на него:

– Хотя в пьесе пять ролей, у нас есть только два дублера. Понимаете, Дуглас страхует Майкла, а Пенни – Лесли.

– Итак, Пенни Валентайн,– глубокомысленно произнес Олджи,– теперь будет играть роль Мэрилин.

– Это – ее большой шанс,– согласилась Труди Энн.

Лоуренс задумался:

– Уверен, все искренне желают мисс Валентайн всяческих успехов. Но если она получает новую роль, кто теперь играет вторую главную?

Губы Труди Энн раздвинулись в медленной чувственной улыбке. Она шевельнула рукой и провела прохладными пальцами по его щеке:

– Глупый мальчик,– проворковала она,– это большой шанс и для меня.

Олджи Лоуренс закрыл за ней дверь и, повернувшись, увидел помрежа в лапах инквизиции.

                                       ***

Остин даже вспотел. С несчастным видом он заявил:

–Хорошо. Признаю. Мы поссорились.Я потерял голову и схватил Лесли за запястье. Поэтому она... она погасила сигарету о мою руку. – Его пальцы нервно погладили обожженное место. – Я вспылил. Я... ослеп от ярости.

Касл потер подбородок короткими пальцами:

– Таким образом, ваши чувства к мертвой девушке едва ли можно описать как дружеские.

Остин вскинул голову:

– Да, я рассердился на нее, да. Но это не означает, что я убил ее!

– Возможно, и нет. Но почему вы сказали нам, что любили ее?

– Потому что это правда! Просто она не любила меня. Вот из-за чего ссора. Я был дураком... стал слишком настойчивым. – Голос Остина дрогнул. – Она была капризной и жестокой. Но я любил ее...

Он опустил голову. Касл встретил взгляд Лоуренса поверх головы помощника режиссера. Олджи медленно кивнул.

Касл спокойно продолжал:

– Теперь я хотел бы расписать ваши перемещения по минутам – с того момента, как вы зарядили оружие холостыми патронами и до момента трагедии.

Остин чуть задумался:

– После того, как мы с реквизитором закончили с револьвером, я занимался за кулисами. Как у помощника режиссера, у меня много дел. Я пошел к служебному входу, чтобы проверить, не появился ли Майкл Трент. Прибыл как раз вовремя, когда костюмер уводил его гримировать... Я обменялся парой слов с Виктором Фрайерном,– он кратко описал их беседу,– а затем пошел поговорить с Трентом. Я вам об этом рассказывал. Вышел от Майкла и вошел в уборную Лесли. – Он вспыхнул. – Вы знаете, что произошло там.

Касл кивнул:

– Вы исполняли свои обязанности за кулисами. Дали сигнал начинать. Что делали потом?

Остин слабо улыбнулся:

– Надеюсь, вы не считаете, что моя работа на этом закончилась. Я был в углу – там мой пульт за кулисами. Большую часть времени я следил по партитуре...

– Партитуре?

– Текст пьесы, где отмечены все команды, сигналы, свет... Я всегда держу ее под рукой. Никогда не знаешь, когда актер «засохнет» – забудет реплику.

– Как Лесли,– заметил Лоуренс,– в первом акте.

Помреж кивнул:

– Да. Она просто окаменела. Я подсказал ей фразу, но она, казалось, меня просто не слышала. Тренту удалось сгладить этот момент.

Касл сделал нетерпеливый жест:

– Это неважно... Продолжайте, пожалуйста.

Остин потер лоб:

– Как я сказал, я провел время за партитурой, давая сигналы с пульта.

– Вы не отходили от него?

–Я... я отошел очень ненадолго после того, как в третьем акте занавес поднялся.

– О? Почему?

– Ни по какой-то зловещей причине, уверяю вас. – Остин неловко усмехнулся. – Я хотел проверить один спецэффект, который должен был сработать в заключительной сцене. Вы ее не видели, поэтому не стану грузить вас деталями. – Он быстро продолжал. – Я отдал книгу ассистентке режиссера и оставил ее у пульта. Я отсутствовал не больше нескольких минут и вернулся к пульту и Джун до... до того, как...

– До того, как мисс Кристофер умерла. – Касл постучал по ногтю большого пальца кончиком карандаша. – Спасибо, мистер Остин. Я попрошу вас позже подписать заявление. А теперь мне хотелось бы поговорить с реквизитором.

Остин уставился на него:

– Вы подразумеваете, что я могу идти?

– Мы, возможно, вызовем вас позже,– нейтральным тоном заметил Касл.

Помощник режиссера выскочил из комнаты.

– Бегство Антигоны, преследуемой медведем,– прокомментировал Лоуренс. – Скажите, Стив, измученный вид нашего друга Остина – это признак нечистой совести или естественный результат вашего допроса третьей степени?

– Не было никакой третьей степени.

– Но все-таки вы были с ним довольно грубы.

– Я не уверен, что он говорил правду.

Лоуренс кивнул:

– И это интересно!

                                       ***

Касл впился обвиняющим взглядом в реквизитора. Викс волновался и барабанил костлявыми пальцами по столу.

– Сидите спокойно!– рявкнул старший инспектор. – Будьте так добры!

Угрюмый блеск в выцветших глазах собеседника стал ярче. Губы задрожали.

Уже мягче Касл сказал:

– Я хочу, чтобы вы ответили на мои вопросы как можно более четко и кратко. Вы – реквизитор, и ваши показания очень важны.

Викс с подозрением посмотрел на него:

– Вы уже видели мистера Остина – разве он не рассказал вам все, что вы хотите знать?

– Мы хотели бы подтвердить его показания, если сможем.

Викс энергично закивал:

– Все, что он сказал, правда.

– Вы же еще не знаете, что он нам сказал,– тихо заметил Касл.

Рябое лицо покраснело:

– Вы пытаетесь меня обмануть?

– Скорее похоже, что это вы пытаетесь обмануть себя,– сухо возразил Касл. – Послушайте! Мы знаем, почему вы пытаетесь оправдываться. Мы слышали о вашей вражде с Лесли Кристофер...

– Вражде!– Тревога обострила черты реквизитора. – О чем вы говорите? Пытаетесь сказать, что я положил боевые патроны вместо холостых в тот чертов револьвер? Да я...

– Держите себя в руках!

Олджи Лоуренс нарушил последовавшую тишину.

– Никто не предполагает, что вы вставляли хоть какие– то патроны. Мы знаем, что помощник режиссера сам...

– Да. – Викс облизнул сухие губы. – Да, правильно. Мистер Остин зарядил оружие. Я наблюдал, как он это делал. – На лице его появилась виноватая улыбка: – Простите, джентльмены. Я не хотел выходить из себя.

Он подтвердил историю Остина в каждой мелочи. Он принес помрежу коробку с патронами. Наблюдал, как Остин разрядил револьвер, проверил его работу и перезарядил его шестью холостыми патронами. Он был уверен, что никакой ошибки не произошло:

– Поверьте мне, джентльмены, шеф не делает ошибок.

– Гммм. – Касл почесал нос. – Можете рассказать о своих передвижениях после пяти минут второго?

– Если вы имеете в виду, могу ли я предъявить алиби,– сказал Викс, надувшись,– то ответ: нет. Я не хожу с эскортом. Когда я не был за кулисами, то находился один в реквизиторской. Но,– его выцветшие глаза блеснули,– я больше не проходил мимо этого чертова револьвера, и вы не найдете никого, кто станет утверждать обратное!

– Где были вы, когда девушку застрелили?– спросил Касл.

– Я не следил за ней, если вы это имеете в виду,– усмехнулся Викс. – У меня был перерыв – я пил чай с Сидом Шортом.

– Швейцаром у служебного входа?

– Да. Ему нравится чаевничать в своей будке.

Касл достал шесть холостых патронов, которые были найдены в пожарном ведре:

– Вы можете их идентифицировать?

– Что вы имеете в виду: идентифицировать?

– Действительно ли это те самые холостые патроны, которые вы дали Остину для заряжания револьвера?

– Откуда мне знать? Вы не можете отличить один чертов патрон от другого!– Викс достал из кармана полупустую коробку и бросил на стол. – Смотрите сами. Вот коробка, откуда сегодня я взял новый патрон.

Касл исследовал патроны в коробке. Они полностью соответствовали найденным в песке.

Старший инспектор что-то недовольно буркнул и предложил:

– Давайте поговорим о револьвере. Револьвер «Уэбли Скотт» с выгравированными инициалами Г.В. Это действительно ваш, Викс?

Внезапный вопрос заставил реквизитора вздрогнуть. Но ответил он быстро:

– Конечно нет. Мое имя Альберт. Оно не начинается с Г.

– Но оружие принесли вы?

Викс нахмурился:

– Ну и что, если я? Это же не преступление, не так ли?

Касл держался спокойно:

– Может и преступление. Оружие без лицензии со спиленным номером. Вы не против объяснить нам, как оно оказалось в вашем распоряжении?

–Я... я... – Выцветшие глаза потухли. – Я выдал им бутафорское оружие для репетиций. Им оно не понравилось. Сказали, что похоже на игрушку. Режиссер... Автор... – Внезапно он остановился, глаза загорелись, и Викс быстро сказал: – Автор – это он. Он спросил меня, есть ли у меня настоящее оружие. Когда я сказал, что нет, он выдал это. Револьвер «Уэбли Скотт» калибра 32. С инициалами Г.В на ручке.

– Ну, хорошо. – Олджи Лоуренс стал раскачиваться с носков на пятки. Затем он повернулся и уставился на афишу на стене позади него.

– «Последний трофей»,– прочитал он. – Герберт Виндзор. Человек, который придумал эту сцену... сцену убийства.

Глава 14

После того, как Викс вышел, Лоуренс уставиться на закрытую дверь пустым мечтательным взглядом. Касл прекрасно знал: это был знак, что мозг его молодого друга упорно работает.

Прежде, чем старший инспектор смог сформулировать вопрос, дверь вновь открылась. Появившемуся на пороге человеку Касл бросил:

– Привет, Вимисс. Хотите что-то сообщить?

Детектив-инспектор был как всегда лишен эмоций:

– Мы извлекли пулю из головы медведя. Как и ожидалось, это калибр 25. Я послал ее в лабораторию на экспертизу. – Он сделал паузу и добавил: – Кроме того, мы смоделировали траекторию пули. Это была тонкая работенка, но мы считаем, что справились.

Лоуренс навострил уши:

– Вы подразумеваете, что удалось увидеть фактический путь пули?

– Да,– кивнул Вимисс.

Лоуренс повернулся к своему другу:

– Мне хотелось бы на это взглянуть, Стив.

– Делайте, что хотите,– устало ответил Касл. – Вы нам тут больше не нужны.

– Этого я и боялся,– весело парировал Лоуренс и вышел.

Подходя к сцене, он увидел Майкла Трента. Актер направлялся к актерскому фойе в компании полицейского.

Легкомыслие и самодовольство полностью покинули Трента. Лоуренс вгляделся в измученное лицо и задался вопросом... Горе казалось подлинным. И все же это могло быть игрой.

В конце концов, Трент – превосходный актер.

Выйдя на сцену, Лоуренс с интересом стал рассматривать медведя. Из его пасти тянулась длинная бечевка до самой ложи, которую занимал Мервен.

– Выглядит так, словно ему тянут зуб, правда?– раздался рядом радостный голос.

Лоуренс кивнул молодому человеку, детективу-сержанту, который обычно работал с Вимиссом:

– Привет, Боб. Твоя работа?

Роберт Пенрин был вежливым и доброжелательным молодым человеком, который лишь недавно получил повышение. Ему нравилось говорить о работе:

– Да. Пояснить?

– Если обещаешь не грузить меня наукой.

Пенрин усмехнулся и поманил его пальцем:

– Тогда иди сюда. Братец Медведь заслуживает более близкого осмотра.

Лоуренс повиновался.

– До некоторой степени это животное – музейный экспонат, пережиток прошлого,– начал Пенрин. – Таксидермисты сегодня уже бросили наполнять шкуру опилками и закреплять чучело проволокой. В настоящее время они сначала моделируют тело, а затем натягивают на него шкуру... Мишка демонстрирует сочетание обоих способов. В частности, у него твердый череп. Далее идет внешний слой какого-то прочного вещества, а под ним плотно набитые обрезки кожи.

– Способные остановить пулю двадцать пятого калибра.

– Да. Если подумать, набитая голова не сильно отличается от коробок с тряпьем, которые используют наши баллистики, чтобы поймать пулю в лаборатории.

– Продолжай,– попросил Лоуренс.

– Как ты знаешь, пуля вошла в открытую пасть зверя. Она проникла через небо ниже носа и пошла под небольшим углом вверх. Пробившись сквозь дюймы кожаных обрезков, она, наконец, застряла в прочном внешнем слое, который не дал ей выйти через заднюю часть мишкиной головы.

– И, конечно, под мехом ее не видно.

– Правильно,– кивнул Пенрин. – Фактически пуля исчезла. Ничто не указывало, что она там есть. Если бы тебе не взбрело в голову заглянуть в пасть медведя...

Лоуренс пожал плечами:

– Вы, конечно, исследовали пулю.

– Да. Даже если бы она расплющилась и деформировалась, мы смогли бы утверждать по весу, что это калибр 25. Но пуля почти не пострадала: она прошла через набивку чисто и сохранила метки. Мы сможем сопоставить ее с пистолетом, который ее выпустил.

– Пока я слежу за твоей мыслью,– заметил Лоуренс. – Он показал на бечевку. – Теперь объясни это.

Пенрин заговорил с детским жаром:

– Она отмечает траекторию пули. Мы смогли вычислить точный угол входа и спроектировать линию к началу.

Лоуренс поднял палец:

– Это возможно, только если вы уверены, что сама цель не перемещалась.

Пенрин усмехнулся:

–Уверены? Да Мишка весит тонну. И он надежно прикреплен к возвышению. Чтобы его сдвинуть, потребуется не меньше полудюжины рабочих сцены.

Лоуренс вспомнил страсть режиссера к реализму и его настойчивость в использовании всего «настоящего». На этот раз он почувствовал к нему благодарность за это.

– Тогда удар пули... – начал он.

– Тут же поглотился,– закончил Пенрин. – Сомневаюсь, качнулся ли Мишка хоть на долю дюйма.

Лоуренс кивнул.

–А как вы определили угол входа пули?– поинтересовался он.

– Мы проследили линию входа пули в обратном направлении с помощью одного из наших специальных устройств. Оно посылает назад тонкий луч света.

– Отмечая траекторию пули?

– Да. Пятно от фонарика попало на заднюю стену ложи, которую занимал Мервен. Мы отметили это место на стене, затем протянули оттуда бечевку к отверстию в голове медведя. В качестве последней проверки мы сравнили угол бечевки и угол входа пули и обнаружили, что они равны.

– С академической точки зрения все это очень интересно,– заметил Лоуренс. – Но,– пессимистически добавил он,– вы лишь доказали то, что мы уже знаем. Едва ли это поможет.

Пенрин не расстроился:

– Я положу это в копилку своего личного опыта.

Лоуренс не разделял его оптимизма. Мрачно кивнув на прощание сержанту, он вышел через открытые двери в задней части сцены.

Когда он подошел ко входу в уборные, то развернулся и внимательно посмотрел на сцену. Отсюда он мог видеть обратные стороны раскрашенных панелей, образующих «стену» на сцене, но сам вестибюль оставался невидимым. Но сделав несколько шагов за кулисами в направлении входа на пультовой стороне, он четко увидел ту «стену» вестибюля, на которой был закреплен револьвер.

Слегка хмурясь, он вернулся в коридор с уборными.

Коридор был пуст, но до ушей донеслись голоса. Они не были громкими, но звучали жестко и настойчиво. Голоса принадлежали Дугласу Дензилу и Пенни Валентайн. Казалось, эти двое ссорились.

Дверь с золотой звездой стояла открытый. Лоуренс подошел поближе. Он был готов бесстыдно подслушивать.

Когда он приблизился, в злом тоне Дензила удалось разобрать слова:

– ...максимально используй это, моя сладкая. Дорогому Майклу недолго осталось играть Регана с тобой в роли Мэрилин.

Ответ Пенни прозвучал неразборчиво, но сердито.

Дензил спокойно продолжал:

– Или Ромео с тобой в роли Джульетты. Скажи мне, сладенькая, он действительно так хорош в постели?

В его голосе явно слышалась ревность. Не давая девушке возможности ответить, он дерзко продолжал:

– Ты увидела бы, что я – лучше!

Ее ответ прозвучал холодно, как кусок льда:

– Ты льстишь себе, Дуглас. Но если ты настолько хорош, как считаешь, неужели я достойна такого совершенства?

– Ты мне вполне подходишь,– прохладно заметил Дензил.

Как позже Пенни сообщила Лоуренсу: «Он смотрел на меня так нагло, словно я – призовая свинья на ярмарке».

– Ты уверен?– Пенни говорила с почти неконтролируемой яростью: – Не обманывайся. Взгляни на сухую статистику. Например, моя фигура неплоха, но едва ли роскошная. Бюст 34, талия 22, бедра 34. Рост пять футов три дюйма. Вес...

– Прекрати, Пенни. Словесный стриптиз тебе не идет.

Пенни в ответ рассмеялась:

–У меня свои недостатки. Тебе придется с ними примириться.

Дензил высокомерно заявил:

– Я могу занять место Майкла – на сцене и вне. И укротить тебя.

– Ты себе льстишь,– повторила Пенни. – Или, возможно... – Она сделала паузу и продолжала: – Возможно, ты пытаешься что-то доказать самому себе. Но скорее всего, ты обманываешься, Дуглас. Не думаю, что я действительно тебе нужна. Не думаю, что тебе вообще нужна женщина.

Повисло краткое молчание.

Затем Дензил прошипел:

– Ах ты, маленькая...

Послышалась возня, крик боли и звук пощечины Дензилу.

Затем дверь широко распахнулась, и из нее в коридор выбежала Пенни. Она на мгновение остановилась, увидев Лоуренса. Ее прекрасное лицо покраснело. Затем, не говоря ни слова, она пробежала мимо него.

Лоуренс заглянул в уборную и увидел Дензила, потирающего щеку. Хотя следы пальцев Пенни выделялись яркими красными пятнами на белой коже, Дуглас вовсе не выглядел смущенным. Он приветливо улыбнулся:

– Привет, дружище. Вы – помощник Догберри, не так ли?

– В какой-то степени. – Лоуренс с любопытством разглядывал Дензила. Актер выглядел спокойным и собранным, словно уже забыл о своей вспышке, которая привела к недостойной драке с девушкой.

– Полагаю, вы собираетесь сказать мне, что я должен ждать в гардеробной. – Дуглас по-детски улыбнулся. – Я сбежал, когда бобби отводил дражайшего Майкла в палату Торквемады... Ладно, приношу извинения.

– Вы не обязаны. Вы же не заключенный. Но...

–Да?

– Я хотел бы,– осторожно продолжал Лоуренс,– знать, что вы делали в уборной Лесли Кристофер.

– Искал ключи к разгадке этого трусливого преступления!– заявил Дензил неестественно пафосным тоном.

Лоуренс приподнял брови:

– Разве не стоит предоставить это полиции?

Дензил нахально усмехнулся:

– Возможно. Но не вам упрекать меня. Возьмем вас: вы не профессиональный сыщик. Вы – любитель, точно такой же, как и я. Почему вы тратите время, охотясь за убийцами?

Лоуренс прикусил было язык, но затем убежденно возразил:

– Это моя работа ради пользы обществу.

Дензил очень красиво выругался и заявил:

– Детективы-любители похожи на лигу защиты морали и цензурный комитет. Они приписывают себе самые достойные побуждения и утверждают, что работают на благо общества. Но в действительности это назойливые люди, которые любят совать нос в дела других людей.

Лоуренс усмехнулся:

– Возможно, вы правы. Но мой статус сыщика по крайней мере наполовину официален. Ваш нет.

Дензил сделал театральный жест, выражающий согласие:

– Не буду спорить. Если вы настаиваете, то скромно уйду. Но не думайте, что я действую из праздного любопытства. Я заинтересован в этом... э-э... странном деле.

– Как подозреваемый, возможно,– мягко подсказал Лоуренс.

Дензил рассмеялся:

– Что ж, я сам напросился. Но поройтесь в моем прошлом и не найдете оснований для подозрений. Я – один из немногих людей в этом театре, у которых не было никаких причин желать смерти Лесли.

Он говорил уверенным тоном.

Лоуренс пожал плечами:

– Это решать полиции.

– Разве мы не мелочимся?– вкрадчиво спросил Дензил. – У нескольких людей были мотивы, но лишь один человек убил ее. Именно его вы должны арестовать.

Лоуренс уставился на него:

– Вы имеете в виду...

– Майкла Трента.

–Но...

Дензил махнул рукой:

– Он прострелил ей сердце. Это все, что требовалось доказать. Вы должны арестовать его.

Глаза на молодо-старом лице вспыхнули злобой.

– Минуточку,– возразил Лоуренс. – Все не так просто. Трент убил ее, да. Но если мы не сможем доказать, что он знал, что в барабане боевые патроны, никакое жюри присяжных не назовет его убийцей.

–Но...

Настала очередь Лоуренса перебить:

– Ему, конечно, придется присутствовать на дознании. И коронер или присяжные могут предать его суду, выдвинув техническое обвинение. Но это будет лишь формальностью. И я не вижу, почему полиция станет возражать против залога. Нет, опасность Тренту не грозит.

– Понятно. – Глаза Дензила словно потухли. Он потер большим пальцем подбородок, вызвав раздражающий звук в тихой комнате. – А тем временем...

– Вам решать, помогать ли полиции,– вежливо закончил Лоуренс. – Мы возвращаемся в гардеробную?

Дензил неохотно кивнул:

– Похоже, моя короткая карьера детектива уже подошла к концу. О, какая боль! Однако...

Он замолчал и направился к двери. Лоуренс сделал шаг в сторону, позволив ему выйти.

– Вы здесь улик не найдете,– заметил Олджи. – Полиция уже обыскала эту уборную.

Дензил остановился:

– Вы так думаете?– Его губы изогнулись в насмешке. – Полиция не безупречна. И иногда улика слишком очевидна, чтобы ее заметили такие умные люди, как вы.

Он бросил взгляд на фотографию, висящую на стене уборной.

                                       ***

– Мистер Лоуренс!

Голос Пенни Валентайн дрожал, а в глубине ее лазурных глаз виднелась тревога.

Лоуренс дружески улыбнулся ей:

–Да?

Пенни через силу произнесла:

– Я хочу поговорить с вами... о Майкле Тренте.

– Конечно. Ммм... здесь достаточно уединенно?

Они стояли в коридоре около гардеробной. Лоуренс только что вернул Дензила под дружеский надзор констебля, от которого тот сбежал.

– Да,– ответила девушка на вопрос Олджи, а затем, после паузы, добавила: – Довольно трудно передать это словами.

Лоуренс предположил, что она спрашивает себя, насколько много ему удалось подслушать под дверью уборной Лесли. Он сочувственно заметил:

– Если это... имеет отношение к Дензилу, вы не должны волноваться. Я не принимаю всерьез ничего, что он говорит.

Ее губы чуть изогнулись в улыбке:

– Вы знаете, что мы поссорились. Это все очень по-детски и глупо. Я...ударила его.

Лоуренс тактично промолчал.

–Я спросила у констебля разрешения сходить в свою уборную за носовым платком. На обратном пути я увидела Дугласа в комнате Лесли. Казалось, его разозлило мое появление. Он не сказал мне, что там делал. Вместо этого начал насмехаться надо мной. Сказал, что Майкл в серьезной беде...

– Теперь смотрите,– твердо сказал Лоуренс. – Если Дензил считает, что Трент попадет в тюрьму, то или у него очень слабые представления о законе, или же он принимает желаемое за действительное.

Он повторил девушке то, что уже говорил Дензилу. Пенни слушала очень внимательно.

– Значит, Майкл в безопасности?– спросила она как ребенок, ожидающий подтверждения.

– Если мы не обнаружим новых улик.

Руки Пенни сжались в два маленьких кулачка. Она медленно разжала их.

– Не думаю, что найдете,– тихо сказала она.

Лоуренс печально улыбнулся:

– Теперь моя очередь задать вопрос.

–Да?

– Почему вы так волнуетесь из-за Майкла Трента?

Ее улыбка напоминала солнечный луч, пробившийся сквозь облака:

– Потому что я люблю его.

И она ушла. Лоуренс направился назад в актерское фойе с немного жалким выражением на приятном лице. Он забыл о проблеме, которую пытался решить.

Он думал о яркости голубых глаз Пенни и золоте ее светлых волос.