Текст книги "Квантовый волшебник"

Автор книги: Дерек Кюнскен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

74

Звезды погасли, зазвучали сигналы тревоги. Стиллс нырнул в Ось. Выключил инфлатоновый двигатель, увидев, что это сделали на «Нхиалике» и «Гбуду». От всепоглощающей тишины свербило в заднице так, будто вот-вот что-то случится. Два боевых корабля неслись вперед, мигая ходовыми огнями. Скорости они не снижали.

Никто не летает через Оси с такой скоростью, блин.

Что, если на выходе на другой стороне окажется препятствие?

Поздно.

Инерция вынесла их наружу, в звездный свет, мимо укреплений конгрегатов, висящего на орбите фрегата конгрегатов, патрульных истребителей и дозоров.

В их сторону ринулись потоки частиц из орудий.

Стиллс принялся запускать инфлатоновый двигатель. Наверняка на «Нхиалике» и «Гбуду» делают то же самое.

Какого хрена они творят? Их задницы совершенно открыты, будто предложение подойти и трахнуть. Пучковые пушки и даже обычные лазеры их в крошево превратят.

Укрепления конгрегатов гудели сигналами тревоги, как куча осиных гнезд.

Стиллс стучал по кнопкам, пытаясь побыстрее запустить тупой движок.

Внезапно из Оси вылетели еще два корабля Союза, кормой вперед и носами к Оси. «Джуба» и «Батембузи».

Укрепления конгрегатов, уже готовые к бою, открыли огонь.

Датчики инфлатонового поля на катере Стиллса завопили. Двигатели «Джубы» и «Батембузи» не были выключены! Они прошли Ось, не выключая двигатели, не зная, не уничтожат ли они этим корабли, а может, и саму Ось. Реально долбанутые!

Прежде чем ракеты и пусковые пушки конгрегатов успели нарисовать на кораблях Союза смертельные узоры, «Джуба» и «Батембузи» выпустили свои инфлатоновые линзы. Укрепления размалывало искривившимся пространством, сжимая и растягивая их. Они превратились в скопления искореженного металла, а потом внутри него сверкнули несколько ядерных взрывов. По пути линза задела правый борт фрегата конгрегатов, искорежив его, а следом на него обрушился дождь осколков, только что бывших укреплениями.

Mierda.

Продолжая лететь задом наперед на боевой скорости, «Джуба» и «Батембузи» запустили ракеты по уцелевшим объектам Конгрегации вокруг Оси.

Инфлатоновый двигатель катера Стиллса запустился. Его здесь не должно быть. Он должен отвести этот долбаный катер на место встречи с остальной командой, там, в системе эпсилона Индейца. Но лететь обратно он не может. Что, если внутри Оси он столкнется с остальными боевыми кораблями?

Населенная планета под названием Бахвези виднелась вдали крохотным серпиком, рядом с ней был обитаемый спутник Китара. «Нхиалик» и «Гбуду» на полном ходу неслись туда. Следом полетел и Стиллс.

Черт, черт, черт.

Как же из всего этого выпутаться?

Сосредоточиться. Остаться в живых. Получить оплату.

Никто не обращал на него внимания, ни корабли Союза, ни уцелевшие конгрегаты. С орбитальной платформы у Бахвези стартовал рой ракет и снарядов. Все они летели в два боевых корабля Союза. Ни одна – по Бахвези и ее спутнику.

Хватит и пары ракет, чтобы серьезно раздолбать Бахвези или Китару. Поэтому их и называли лунобоями. Однако конгрегаты не могут опознать эти корабли. Они не знают, что началось восстание. Возможно, это не столь уж и нелогично. Когда бы, на хрен, у Союза было время и место, чтобы разработать двигатели и оружие, настолько опережающие все остальное, созданное человеческой цивилизацией?

Но долго ли это будет продолжаться?

Даже небольшие ядерные заряды могут выпотрошить Бахвези и Китару.

Потоки частиц врезались в «Нхиалик», обжигая его корпус и вырывая из него огромные куски стали и углепластика. Стиллс резко развернул катер на север, и осколки надстройки пронзили вакуум в том месте, где он только что был.

Жесткий звук инфлатонового поля «Нхиалика» в акустическом поле его дисплея стал мягким.

Срань господня.

Надстройка, в которой находился мостик, все еще была на месте, как и большая часть орудийных блистеров и ангаров, но правый борт «Нхиалика» был вспорот от носа до кормы, в некоторых местах – почти до самой трубы инфлатонового двигателя. И тут звук двигателя «Нхиалика» снова начал становиться жестче.

Крепенький корабль, мать его. Они сдаваться не собираются.

И тут он увидел четыре ракеты casse à face.

«Нхиалик» открыл по ним огонь из пучковых пушек малого и среднего калибра, но эти чертовы ракеты были сделаны так, чтобы уворачиваться от встречного огня. Ими управляли ИИ, действующие по алгоритмам хищников. Избежав попадания под огонь, ракеты снова ринулись вперед.

Будь сейчас Стиллс на истребителе tonnère, он бы смог перехватить одну из них, может, две, если повезло бы. В гоночном катере он, наверное, тоже смог бы что-нибудь сделать, но эти чертовы воздухососы намеренно расплатились с ними невооруженными кораблями.

Так нечестно. Стиллсу они не нравились. Все. Конгрегаты. Союз. Воздухососы и жополизы, которым плевать на Дворняг. Однако из всех воздухососов, с которыми ему доводилось встречаться, эти задроты из Союза были по духу ближе всего к Дворнягам. Их восстание было идиотизмом. Сегодняшняя победа лишь приведет к тому, что Конгрегация обрушится на них всеми своими силами. Их трахнули. Как и Племя.

Такое впечатление, что парни из Экспедиционного Отряда читали Путь Дворняг, по крайней мере частями. «Если тебя не уважают, то пусть боятся. Уважай силу, пока приходится; а потом трахни их всех с размаху. Ткни их носом в их дерьмо».

Черт.

Он начал мыслить идеалами. Плохими идеалами, не вписывающимися в Путь Дворняг. Получить деньги и свалить – вот Путь. Нассать на ногу. Укусить воздухососов. Никакой помощи задаром. «Если не трахаешь ты, трахают тебя».

Calice.

Стиллс врубил инфлатоновый двигатель на ускорение в сорок «же». Придется круто пилотировать, чтобы сравнять скорость и ускорение, особенно на этом уродливом грузовом челноке с суперкрутым двигателем, который они назвали скоростным катером. Между ракетами около четырех километров, они то сходятся, то расходятся, уворачиваясь от потоков стали, несущихся к ним от «Нхиалика». Стиллс крутанул «бочку», пристраиваясь в хвост ракете. Такого опасного маневра он еще никогда в жизни не делал.

Дурак, дурак, дурак. Ты до хрена франков получал за то, чтобы ввязаться в куда менее опасные переделки.

Да, а еще хрен знает как глубоко нырял ни за грош. Чтобы доказать, что у него яйца крепче всех, большие, благословенные cojones. Лизни меня в яйца, подумал он, подводя нос катера к хвосту ракеты. Зазвучал сигнал тревоги датчика температуры. Считаные метры отделяли укрепленную углерод-стальным композитом керамику от светящегося горячего металла сопла.

Он дернул ручкой управления, дав ускорение в двадцать «же» на четверть секунды. Нос катера врезался в сопло двигателя, расплющивая его, и ракета полетела в сторону, по спирали.

Лижи, я сказал, козел!

Он резко развернулся и полетел к следующей ракете. Та начала уворачиваться, совершая хаотические маневры, но ее ИИ был зациклен на главной задаче – вышибить дерьмо из «Нхиалика». Стиллс преследовал ее, соревнуясь в реакции с компьютерным алгоритмом. Подбирался все ближе и ближе. И ткнул носом катера в тонкий металл двигателя.

Кабину катера обдало струей горячего газа и радиоактивного топлива. Зазвучали сигналы тревоги. Но не внутренние сигналы катера. Внешние. Сейчас ракета взорвется. Стиллс резко дернул ручку, давая ускорение в пятьдесят «же» и разворачиваясь на север.

Черт. Черт. Черт.

Две секунды. Полторы тысячи метров.

Три секунды. Три километра. Ему нужно не просто улететь от поврежденной casse à face. Если одна взорвется, она и остальные за собой утащит.

Четыре секунды. Пять километров.

Бабах.

Casse à face зажгла пространство вокруг него. Способный разрушить луну взрыв обжег ярким светом кабину и проник даже в его контейнер через окно. Внешняя телеметрия громко трещала, как при коротком замыкании.

Пять секунд. Семь с половиной километров.

Изрядный взрыв. Взорвалась вторая casse à face.

Шесть секунд. Десять километров. Свет угасал, но ударная волна жара и радиоактивных частиц будет расширяться, пока не лизнет ему яйца.

Семь секунд. Собственный вес грозил раздавить Стиллса. Четырнадцать километров. Телеметрия вошла в норму. Последнюю casse à face сбило взрывом в сторону, она отклонилась от курса на десять градусов и пролетела мимо «Нхиалика». Покрытый шрамами боевой корабль летел через расширяющуюся зону взрыва, мимо Стиллса. Дисплей показывал, что его инфлатоновый двигатель включился.

«Гбуду» тоже до хрена досталось. Корабль летел без надстройки. На месте ангаров и орудийных блистеров были обожженные воронки. Однако он все так же летел вперед, инфлатоновый двигатель выдавал ускорение в пятнадцать «же», и у командира боевой платформы конгрегатов у Бахвези не было времени думать, куда еще стрелять.

Безумные, отважные, опасные чуваки, с такими cojones, что летят навстречу casse à face, запускаемым прямой наводкой.

Прямой наводкой.

Они ничего никому не доказывают.

Они защищают стаю.

Какие великолепные cojones.

И тут «Гбуду», посреди ливня из металла, частиц и ракет, выстрелил из своего оружия, чем бы оно там, на хрен, ни было. Пространство перекривилось вдоль всей траектории корабля, заглатывая, корежа, раздирая и выплевывая все подряд. Орбитальная платформа разлетелась в клочки.

Стиллс развернул катер с большой перегрузкой и вышел на курс обратно к Аксис Мунди.

С ускорением на три четверти мощности у него четыре минуты до Оси. Он маленький, раненый, на него никто не обращает внимания. Конгрегаты заставили Союз дорого заплатить за победу, но «Джуба» и «Батембузи» продолжали выколачивать дерьмо изо всех целей, которые еще осмеливались трепыхаться, в том числе из немногих оставшихся истребителей tonnère. Соплеменники Стиллса. С некоторым удовлетворением он смотрел, как пилотам-Дворнягам удается вырвать куски из бортов боевых кораблей, прежде чем их самих разнесет в пыль.

Конгрегаты не станут лить слезы по этим Дворнягам. Просто наймут новых.

Стиллс заглушил двигатель, ныряя в Ось.

75

Кассандра неровно дышала, плавая внутри лазарета и дрожа. Горящая огнем кожа будто излучала жар. Выбравшись из лазарета, она закрыла дверь. Предстоящий маршрут виделся ей с геометрической четкостью внутри схемы корабля, созданной находящимся в savant мозгом. Каждое движение пронизываемого болью тела учитывало линейную и угловую инерцию.

Шесть целых шесть десятых метра, девяносто градусов влево, десять и одна десятая градуса вниз. Пятнадцать метров по кривой коридора, вокруг инфлатонового двигателя. Счет, измерение, визуализация, вычисления, все, чтобы не стошнило, чтобы не снизить скорости, чтобы не бояться, что ее захватят в плен и она не сможет поделиться полученной информацией.

Корабль завибрировал. Двигатели холодной тяги ориентировали его в пространстве, вероятно, чтобы лететь на инфлатоновом двигателе, унести врата времени от укреплений Кукол. Если она не поспешит, то отправится в долгое путешествие вместе с «Лимпопо».

Она добралась до рабочего шлюза. Сигналов тревоги нет. Никто ее не преследует, но коридоры корабля осветились оранжевым, сигнал приготовиться к ускорению. Она слегка ударилась о пол, когда двигатели холодной тяги двинули «Лимпопо» прочь от Хинкли.

Накинув на голову капюшон, она принялась герметизировать костюм. Костюмы для фуги не предназначены для долгого пребывания в вакууме, но ей нужно всего несколько минут.

Она набрала на панели шлюза мастер-код. Загорелся зеленый сигнал, и дверь с шипением открылась. Она наполовину шагнула, наполовину запрыгнула внутрь, на фоне неравномерных ускорений маневрирующего корабля, и закрыла дверь. Стукнула по кнопке механизма шлюзования.

Давай! Быстрее!

Воздух выходил из шлюза слишком медленно. Ускорение стало более равномерным. В любую секунду на «Лимпопо» могут включить инфлатоновый двигатель. Кассандра откинула крышку аварийного выключателя и перекинула его. Во внешней двери открылся небольшой люк, и остатки воздуха выбросило наружу, будто взрывом. Крутанув штурвал, она открыла люк полностью.

Под ней распахнулось пространство открытого космоса, был виден уходящий вдаль астероид, темный, в светящемся ореоле обломков. А прямо под «Лимпопо», в нескольких десятках метров от него, висел буксир. Кассандра спрыгнула, и тут «Лимпопо» начал разгоняться.

Она кувыркалась. Все еще не вышла из savant. Измерила скорость вращения и угловой момент инерции по звездам, решая дифференциальные уравнения и вычисляя, насколько расставить руки и ноги, чтобы вращение шло без прецессии. Закрыла глаза, открывая их на короткое время на каждый оборот, чтобы видеть приближающийся буксир стробоскопически.

Буксир затормозил и остановился, давая Кассандре возможность подлететь к нему за счет ее собственной инерции.

Находящийся в savant мозг Кассандры точно вычислил момент контакта. Она коснулась буксира ладонями, останавливая свое вращение. Перебирая руками по поручням, добралась до шлюза и вплыла внутрь. Как только внешняя дверь шлюза закрылась, внутренняя надавила на нее. Буксир разгонялся, уходя от Хинкли и «Лимпопо». Руки и ноги Кассандры обмякли. Она осела на пол, тяжело дыша. Она не умерла. Она не умерла. У нее есть информация.

Зашипел воздух, наполняя шлюз. Дверь завибрировала, уперлась в нее и открылась. За ней был Бел. Кассандру охватило облегчение. Он действительно сказал ей правду. Всю правду. Он лгал всем остальным, но не ей. Кружилась голова от гордости и ошеломления. Кассандра попыталась рассмеяться, но ее тело слишком болело для этого.

Бел обнял ее. Оглядел на предмет травм и снова обнял. Открыл застежку шлема и аккуратно снял его с ее головы. Стал на колени рядом с ней и прижал ладонь к ее волосам, не гладя. Пониженная стимуляция. Он прекрасно знает, что такое похмелье после фуги. Притушив свет, он медленно прижал к ее губам фляжку с прохладной водой. Она стала пить.

Все внутри горело. Но она здесь, с Белом, и она кое-что узнала. Кое-что немыслимо огромное. Разделявшие их годы исчезли. Они снова молоды. Снова учатся вместе.

– Я развалина, – прохрипела она.

– Я тоже.

– Я это видела, Бел, все, – прошептала она. – Я видела сквозь триста двадцать световых лет, все сразу. И внутренности Кукольной Оси. Я видела все это.

– На что это похоже? – спросил Бел.

– На все сразу. Все, чего мы хотели.

– Я тоже это видел, – ответил он.

– Ты входил в фугу? – спросила Кассандра и не услышала в своем голосе гордости. Услышала беспокойство. Что, если бы он умер? Мысль о том, что его бы у нее не стало, теперь, когда она совсем недавно снова обрела его, привела ее в ужас.

– Да. Я путешествовал через врата времени в состоянии фуги, в прошлое, через ничем не прикрытое гиперпространство.

Она изумленно поглядела на него.

– Это нечто большее, – прошептал он, – большее, поверь мне.

Он положил ей в рот крохотные таблетки, седативные и антистимуляторы, мимолетно коснувшись пальцами ее губ. Несмотря на всю боль в теле, несмотря на гиперстимуляцию после столь долгого времени, в течение которого ее тело несло в себе квантовый интеллект, без присмотра врачей или наблюдателей, она протянула руку и коснулась его щеки. Он тоже вспотевший. А не прохладный, какой должен был бы быть.

– Информация, – прошептала она. – Сколько тебе удалось накопить?

– Много, – с улыбкой ответил Бел.

У нее пересох рот.

– У меня тоже информация, – прошептала она, притягивая к себе его голову и прижимая его горящие в лихорадке губы к своим, таким же. Так они провели не одну секунду.

– Нас убьют? – прошептала она.

– Корабль пилотирует Святой Матфей. Ведет по тем секторам, где он заблокировал датчики «Лимпопо». Они узнают, что мы сделали, наверное, меньше чем через час. Но к тому времени мы исчезнем.

– Как волшебник?

Бел улыбнулся.

– Почти что.

Он достал из кармана пару пуговиц, таких же, какие она видела у него до того. Держал их в пальцах, и у него был такой вид, будто он готов расплакаться.

– Что такое? – спросила Кассандра. – Стиллс? Мари?

Бел качнул головой.

– Уильям все еще жив.

– У Кукол, – сказала она. – С Гейтсом-15.

Бел кивнул.

– Мы можем его спасти?

Бел снова тряхнул головой.

– Мы с самого начала знали, что у него нет шанса выбраться, после того как он там окажется. Но раз он еще жив, значит, либо он не раскусил капсулу с ядом, либо она не сработала.

– Мне очень жаль, Бел, – сказала Кассандра и обняла его, несмотря на боль во всем теле.

– Я имплантировал Уильяму медицинское устройство, на тот случай, если он останется жив и после того, как мы все сделаем, чтобы я мог помочь ему с любого расстояния. В этом смысле, он сможет сбежать. И он знает, что я сделаю это лишь в том случае, если мы достигли успеха. Сможет умереть, зная, что Кейт получит его долю.

Кассандра ощутила, как ее придавило тяжестью, будто все ее тело погружается под воду. А потом ощутила холод осознания и изумления, с оттенком ужаса.

– Тебе придется убить своего друга? – спросила она.

– Либо так, либо оставить его среди Кукол.

– Ты сможешь сделать это?

– Не знаю, – дрожащим голосом ответил Бел.

У нее перед глазами все закружилось. Не думая, она накрыла его руку своей, в перчатке, так, что они стали держать пуговицу вместе.

– Что нам надо сделать? – прошептала она.

Ее ухо было рядом с его шеей, и она услышала, как он судорожно сглотнул.

– Всего лишь надавить, – ответил Бел с тоской в голосе.

Его глаза наполнились слезами. И ее тоже.

– Давай попрощаемся, Бел.

– Прощай, Уильям, – дрожащим голосом сказал Бел. – Я позабочусь о том, чтобы с Кейт все хорошо было. Спасибо тебе за все.

Они сжали пуговицу, он и она, неуклюже обхватившая его пальцы рукой в перчатке. Пуговица сменила цвет.

Бел медленно вдохнул и выдохнул. Пуговица выпала из его руки и неспешно опустилась на пол. Кассандра обняла его, и они смотрели вперед, в помигивающие в носовом окне звезды.

– Ты забрал их? – тихо спросила Кассандра.

Бел медленно кивнул.

– Ты достаточно пришла в себя, чтобы посмотреть на них?

– Я должна их увидеть.

Бел помог ей подняться. Несмотря на то что сейчас они весили одну десятую от нормального веса, им обоим требовалась помощь. Бел отвел ее в заднюю часть рубки, к небольшой кухонно-складской зоне, в которой была дверь с окном с видом на грузовой отсек. В полумраке сновали похожие на пауков роботы Святого Матфея, оплетая слегка светящийся овал тросами и кабелями.

Пара «червоточин».

Кассандра сглотнула. Рвущееся из ее груди чувство было невозможно выразить словами. Она почувствовала, как ее щеки стали мокрыми. По щекам Бела тоже катились слезы. С изумлением вытерев слезы с лица, Кассандра снова поглядела на врата времени.

– Здесь ответы на все вопросы космоса, Бел, – сказала она.

Он радостно кивнул. Переплетя затянутые в перчатку пальцы с его пальцами, она крепко сжала их.

76

Уильяма привязали к операционному столу, в невесомости, и оставили под непроницаемыми взглядами епископских гвардейцев в скафандрах. Несмотря на жару, он дрожал. Вирус Тренхольма время от времени вызывал у него мучительные приступы кашля, от которых он задыхался.

Он проклинал свою бывшую жену. Проклинал Гейтса-15 и Грасси-6. Проклинал вирус Тренхольма. Проклинал Белизариуса. И проклинал себя. Надо было просто тогда пройти мимо этого мальчишки-переростка двенадцать лет назад. Кем бы он ни был, это не проблема Уильяма. Белизариус и без него бы чудесно на ноги встал. Уильям сдал себе карты, которые не понимал. Снова кашель. Пронизывающая боль в груди, беспрерывно пульсирующая, будто крохотное сердце боли, с каждым сокращением сдавливающее его легкие, медленно удушая его.

Повернулась ручка двери, и внутрь просунулась голова Грасси-6 в митре. Потом внутрь влетела Теллер-5, с закрытым подносом с хирургическим инструментом. Следом появилась женщина-Кукла с желтоватым бледным лицом и прилипшими от пота волосами. Она была настолько слаба, что даже не среагировала на запах Уильяма. Теллер-5 подплыла к операционному столу. Уильям глядел на нее в таком ужасе, что не сразу заметил того, кто вошел следом. И тут его ужас разверзся дырой в животе. Голова закружилась от понимания, насколько все плохо.

Вошли дель Касаль и Гейтс-15.

– Здравствуйте, мистер Гэндер, – сказал дель Касаль.

Изо рта Уильяма не вырвалось ни звука.

– Надеюсь, они хорошо с вами обращались? – спросил генетик.

Уильяма затошнило еще сильнее.

– Вы… не пленник?

– Я понял, куда ветер дует, мистер Гэндер, – ответил дель Касаль. – План Архоны не мог сработать. Сроки уже давно вышли, и, похоже, Порт-Стаббс выдержал атаку Союза. Пару часов назад они разнесли часть оборонительных систем, но Куклы видели, как корабли Союза отступили. Архона проиграл.

Слова дель Касаля были для него будто удар молотком по пальцам. С капсулой с ядом не получилось. И с аферой Белизариуса не получилось.

– Но я нашел работодателя, который готов платить даже больше, – сказал дель Касаль. – Похоже, что проведенная мною с вами процедура много значит для Кукол.

– ВЫ собираетесь создать новых Нуменов?

– Им хорошо известно, как и мне, что они вымрут без божественных людей, – ответил дель Касаль. – Не помочь Куклам значило бы не препятствовать их вымиранию.

– Дайте им вымереть! Как насчет этого?

Уильям дернул привязанными к столу руками и ногами.

– Вы хотите, чтобы с людьми такое происходило? Со мной? Поговорите с ними! Вытащите меня отсюда!

Уильям начал кашлять, но не настолько громко, чтобы не услышать резкий вдох Грасси-6.

– Как будто мы очутились во временах Книги Мольбы, – безмятежно проговорил епископ.

– И кого вы следующего в Нумена превратите, дель Касаль? – гневно спросил Уильям. – Кого еще замучают до смерти из-за вас?

– Это не мое дело, – ответил дель Касаль. – Врагов Кукол? Мир жесток и кровожаден, Гэндер.

– Тогда почему вы здесь?

– Они хотели, чтобы я наблюдал за их хирургическими процедурами. Я сказал им, что в этом нет необходимости, но, похоже, они хотят произвести на меня впечатление.

– Они собираются меня оперировать?

– Пресуществление, – сказал Грасси-6. – Дабы вы и далее остались с нами.

Уильям со стоном откинул голову, и вдруг у него в груди что-то щелкнуло. Спустя мгновение он понял, что звук донесся из того места, где робот Святого Матфея имплантировал ему устройство с лекарствами. Страховка, для Бела. По груди начало распространяться онемение, поглощая боль. Кашель прекратился. Больше его не будет.

Уильям ощутил, как его губы расходятся в улыбке. Так давно уже он не улыбался.

– Он сделал это, – сказал он. – Бел сделал это.

– Архона послал вас на смерть, вот что он сделал, – сказал дель Касаль.

Уильям качнул головой, кружащейся от облегчения.

– Он перехитрил и Кукол, и вас, – сказал Уильям. – Корабли прошли. Вкуси ад, дель Касаль. Можешь занять там мое место.

Перед его глазами появился Грасси-6, зеленая с белым митра заслонила потолок. На лице епископа было замешательство.

– Что происходит? – возмущенно спросил он.

С другой стороны была Теллер-5.

– Он погружается в шок.

– Это Тренхольм?

Уильям рассмеялся. Он уже давно так не смеялся. Как хорошо.