Текст книги "Баронесса. Эхо забытой цивилизации (СИ)"

Автор книги: Дарья Верескова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 39 страниц)

Глава 38. Ариадна д’Арлейн. План.

Ариадна, мелко дрожа, наблюдала за тем, как Талира отходит, и понимала, что не сможет, просто не сможет сделать то, что от неё требуется. В её объёмной сумке лежала настойка, которую миледи Муради требовала подлить Талире в вино или воду и проследить, чтобы та всё выпила.

– Что с тобой? – Лилеана встала, делая вид, будто слова Тали никак на неё не повлияли. Вокруг было множество людей, но они находились далеко. Только хитрая Нейрита Марлоу, скорее всего, могла слышать хоть что-то.

Они были подругами, Ариадна и Нейрита. С детства, с тех времён, когда они были соседками. Дебютировали с разницей в год, часто встречались на балах в столице. В какой-то момент обе даже с интересом поглядывали на Белизара ан Дорна, но потом вместе решили, что он будет плохим мужем.

Они были подругами.

До делегации. До женитьбы Кайроса.

До… Лилеаны.

– Ариадна?! – Желваки гуляли по красивому, нежному лицу Лилеаны, и Ариадна сжалась, в который раз за этот день задумавшись о том, как всё дошло до этого.

– Я не думаю, что это хорошая идея. Скажи мне, что в этом напитке. Если я не узнаю, я не буду его подливать.

Лилеана зло оскалилась.

– Это просто настойка, которая сделает её больной на несколько недель. Похожая на то, что вы давали ей в поместье, концентрированные специи и травы. О чём ты вообще думаешь? О девке, которая вас ненавидит и с радостью бы избавилась от вас? Ты совсем не думаешь о своей матери, о её будущем или о своём собственном. Не говоря уже о том, что ты подведёшь меня. А ты здесь только благодаря моим усилиям.

Вопреки её мнению, Ариадна думала о другом. О том, что Лилеана явно не желала Талире ничего хорошего и сейчас делала из Ариадны, по сути, преступницу.

Но… это же не может быть хуже того, что матушка делала с Тали в поместье… Не может?

– У вас сейчас очень тяжёлая ситуация в семье. Тебе следует поддержать Кайроса и свою матушку. Только ты можешь им помочь, и себе тоже – стать герцогиней. Без меня у тебя это не получится. Не трусь. Через несколько лет ты даже не вспомнишь об этом. Это всего лишь несколько неприятных дней.

Ариадна отошла, пытаясь справиться с волнением последних дней. Она даже не заметила тревожного взгляда Нейриты Марлоу, которая больше не узнавала свою подругу.

Проблемы в семье действительно оказались куда серьёзнее, чем Ариадна представляла. Но Кайрос верил, что всё со временем наладится. Он не хотел больше влезать в рискованные проекты, предпочитая работать над проблемами медленно, шаг за шагом.

– Мы будем семьёй. Счастливой семьёй. Ты выйдешь замуж, мы выдадим тебе хорошее приданое, достойное будущей герцогини. А сами расплатимся с долгами. Может, Талира захочет вложиться в баронство или воспользоваться нашими ресурсами. Я урежу расходы на поместье, но налоги повышать не буду – люди и так страдают. Больше никаких ссор, никаких тайн друг от друга! – таким серьёзным Ариадна не видела брата никогда.

Признание матушки шокировало их. Талира его не слышала, просто ушла, не оборачиваясь, показав, что не считает их семьёй. Это словно ранило Кайроса сильнее всего. Никто в роду д’Арлейн не считался с Талирой, долгие месяцы после её прихода в дом. Наоборот, все всячески делали её жизнь невыносимой, каждый по-своему. И, похоже, Талира этого никогда не забудет, особенно по отношению к свекрови.

Матушке, однако, некуда было идти. Свой вдовий надел она продала, но отказалась признаться, кому. Два года назад Ариадна часто замечала матушку с ярким и эксцентричным лордом Линковичем, мужчиной намного моложе её, но тоже вдовцом. Она даже ожидала, что он вот-вот сделает матушке предложение, но лорд Линкович пропал так же неожиданно, как и появился, оставив женщину безутешной.

Могла ли продажа вдовьего надела быть связана с ним? Могли ли долги в поместье, которые сейчас обнаружились, быть связаны с ним?

– У герцога огромные земли, а Тали не даст мне жизни, не даст никакой независимости, – жаловалась матушка Ариадне. – Кайрос очень зол на меня, он полностью урезал моё содержание и теперь сам управляет всеми финансами, даже теми, что идут на поместье. Дочка, я верю, что ты справишься. Всё идёт так чудесно. Скажи, если тебе понадобится помощь.

– Почему бы тебе не поговорить, не извиниться перед Талирой? Мне кажется, ей всё равно, если ты будешь жить в поместье. Она ведь не хочет там оставаться – хочет быть на своих болотах, – осторожно спросила Ариадна, чувствуя гнетущее давление после слов матери.

Точно такое же давление на неё оказывали многочисленные придворные, комментирующие её долгое проживание в замке герцога, и, конечно, брат – хозяин рода д’Арлейн.

– Извиниться? После того как она и без того отбирает у меня всё? Она ничего не сделала, чтобы заслужить титул, чтобы заслужить поместье. Просто пришла на всё готовое, и теперь она будет хозяйкой моего дома, моего!

Ариадна даже отшатнулась, не ожидая от матушки настолько эмоционального ответа. Терять поместье, конечно, обидно, но разве… матушка ведь точно так же пришла туда на «всё готовое», выйдя замуж?

Возможно, Ариадна просто не могла этого понять. В конце концов, она всегда знала, что покинет поместье д’Арлейн, и никогда не воспринимала его как своё, не вкладывала в него душу.

Наоборот, она всегда смотрела на земли соседей, иногда представляя себя их хозяйкой. Но план Лилеаны казался Ариадне слишком безумным. Она бы никогда не смогла даже подумать о таком. С другой стороны, если он сработает, выиграют все… а Ариадна станет герцогиней.

Подумать только, дочь барона – герцогиня. Одна из самых могущественных женщин королевства. И люди уже воспринимали её так, благодаря тому, сколько времени она жила в замке.

***

Днём Ариадна так и не решилась подлить Талире настойку, которую ей передала Лилеана. «Дикарка Керьи» почти никогда не оставалась одна – её окружали самые могущественные лица королевства, в какой-то момент она даже обменялась несколькими словами с Его Величеством.

Талиру не оставляли одну ни во время охоты, когда многие мужчины отказались участвовать, надеясь воспользоваться шансом поговорить с монархом, ни во время короткого празднества после.

Приглашённые музыканты расположились во многих залах огромного замка, и все сегодня выглядели особенно нарядно. Его Величество впервые объявил о награде, первой, в самом начале бала, сразу после охоты. Сегодняшняя награда полагалась герцогу Юстариону, и ею был небольшой надел земли недалеко от столицы.

Это означало, что терезийцы подписали соглашение. День за днём к договору будут присоединяться самые могущественные феодалы королевства, а также будут награждать тех, кто участвовал в организации делегации.

Талира выделялась в толпе женщин словно необычная яркая птица, даже Лилеана не могла с ней сравниться. Баронесса выбирала синие цвета, которые подчёркивали её необычные глаза, привлекая внимание многих мужчин, включая Белизара ан Дорна и Эйдрига Марлоу. Последнее почему-то ранило Ариадну сильнее всего.

Нейрита тоже предпочитала общество баронессы, хотя подругами их назвать было нельзя.

Нет, единственной подругой Талиры по-прежнему оставалась Яра – та самая служанка, которую чуть не высекли в поместье, ещё год назад. Как изменилась жизнь! Яра гордо гуляла по коридорам замка почти как компаньонка баронессы, одетая в богатые платья и украшенная необычными драгоценностями. А Марис, которая чуть не высекла Яру, была с позором изгнана из баронства.

– Позвольте пригласить вас на танец? – неожиданно раздался голос незнакомого Ариадне симпатичного молодого мужчины.

Она вопросительно на него посмотрела.

– Меня зовут лорд Ленорос Бэй, миледи. А вы – Ариадна д’Арлейн, верно?

Девушка улыбнулась, кивнула и сразу же отдалась быстрому танцу, в котором подразумевалась частая смена партнёров.

Зал замка, освещённый множеством свечей, поражал утончённой красотой. Высокий сводчатый потолок поддерживали мощные резные деревянные колонны, гладкий каменный пол мягко отражал свет. В воздухе витал аромат свежих цветов из массивных каменных ваз, а шорох платьев сливался с мелодией лютни и свирели.

Ариадна кружилась в танце, чувствуя, как тяжёлая ткань её платья лёгкими волнами обвивала фигуру. Щёки горели, в глазах блестел задор, отражающийся в глазах её партнёров.

Как бы она хотела забыться, просто наслаждаться моментом, не думать о том, чего от неё хотят матушка и Кайрос, чего ожидают придворные, и главное – чего требует Лилеана.

– Благодарю, миледи, – учтиво произнёс её неожиданный напарник по танцу.

– Вы приехали издалека? Я не видела вас здесь раньше, – с улыбкой спросила она, когда лорд Бэй забрал два кубка с вином у проходящего мимо слуги.

– Я являюсь тэном Икариона Керьи. У меня небольшой феод на землях графства, – ответил собеседник. – Мы с вашей снохой вместе выросли на землях её отца. Хотите, подойдём поздороваться? Она сейчас как раз с важнейшими лицами делегации…

Почему-то хорошее настроение сразу угасло, стоило этому приятному молодому мужчине упомянуть Талиру. Казалось, всё вокруг вертелось вокруг неё: разговоры, внимание, восхищение. Словно пока Талира здесь, Ариадна не сможет найти покоя.

Пока Талира здесь…

– Извините, мне нужно уйти, – прошептала она, сжав в маленьком нашитом кармане платья глиняный флакон, который ей передала Лилеана. Слуги с кубками вина сновали туда-сюда, и возможности лучше могло уже не быть.

А ведь Талира – это только первый шаг. Дальше будет хуже: ей придётся поить Его Светлость возбуждающим настоем и тем, что дурманит сознание, делить с ним постель, по настоящему, пока он не контролирует себя. А потом обвинить его в изнасиловании. Лилеана пообещала помочь – и с комнатами, и с настойками, так как она знала здесь слуг, и даже с конфронтацией и условиями. Его Светлость является человеком чести. И никогда, даже в теории, не позволит своему ребёнку родиться бастардом.

От одной мысли об этом плане Ариадну буквально подташнивало. Но если она не сделает этого, что дальше? Её будут высмеивать за то, что ухаживания герцога оказались глупыми слухами, которые она сама же и распустила, распугав остальных ухажёров. Её ждёт поместье д'Арлейн, сильно урезанное содержание, совместная жизнь с Кайросом и матушкой, у которой больше нет никаких прав. А Лилеана уже предупредила: она уничтожит репутацию Ариадны, если та не поможет с Тали.

Зависимая. Не имеющая никаких перспектив.

Тем временем единственный мужчина, который на самом деле нравился Ариадне, смотрел на Талиру.

Жену своего брата она видела издалека, в той части светлого зала, где образовалось свободное пространство. Не потому, что люди боялись Талиру, а потому, что рядом находились Эмиль Джеро, Теоден Дрейгорн, лорд Тугрим и иногда даже Его Величество.

Мимо постоянно сновали слуги. Взяв у одного из них кубок вина, Ариадна направилась к Талире. Лилеана заранее предупредила, что настойки у неё много, и если Тали откажется сейчас, потом можно попробовать ещё.

Но как же Ариадне не хотелось этого делать.

Почему ради своего счастья и успеха она должна наносить вред другим? И Талире, и герцогу, которому она, на самом деле, была совсем неинтересна.

Её зрение сужалось, она перестала видеть почти всё, кроме Талиры, которая даже искренне улыбалась – чего никогда не делала в их семье. Каждая нога Ариадны, казалось, весила тонну, словно она шла сквозь болотную грязь. В ушах стоял безумный грохот её сердца и звук собственных шагов.

Тяжёлых, неподъёмных, подводящих её к моменту, когда пути назад уже не будет.

Талира, находящаяся прямо перед ней, вдруг посмотрела на своё плечо. Туда же устремил взгляд и стоящий рядом Эмиль Джеро. Затем баронесса резко подняла голову и встретилась взглядом с Ариадной.

Так, словно баронесса всё понимала. Словно всё видела.

Талира… ждала.

«– Вам бы не пришлось этого делать, если бы вы боролись за себя и думали о том, кто на самом деле является причиной ваших страданий.»

– Талира… – прохрипела Ариадна. – Мы можем поговорить?

Глава 39. Лилеана

Талира д'Арлейн

В своей голове я уже возвращалась в огромный украшенный зал, где миледи Лилеана Муради наверняка вежливо и культурно беседовала со знакомыми или незнакомыми мне аристократами. Потом я хватала за волосы любовницу моего мужа, вытаскивала её в коридор и избивала. Жестокость была мне не свойственна – по крайней мере, я в это верила. Но сейчас я не могла найти для этой женщины даже капли сочувствия.

Конечно, я ничего этого не сделала, понимая, что единственной проигравшей в таком случае буду я. Но в моём воображении ладони уже чувствовали текстуру её густых тёмных волос, а костяшки пальцев – тепло её плоти, даже сквозь тонкую ткань перчаток.

– Т-т... Талира, – прошептала Ариадна, не понимая, что сейчас происходит в моей голове, но замечая мои напряжённые, сжатые в кулаки руки.

Не думает же она, что я собираюсь её ударить?

– Успокойся. Я не трону тебя, – хрипло произнесла я, садясь на кушетку в коридоре, где мы разговаривали. Рядом, на низеньком столе, стоял тот самый кубок с урговым вином, в который я сама, собственноручно, вылила немного яда из небольшого керамического флакона, который мне передала трясущаяся и почти ревущая Ариадна.

Знакомый запах вернул меня в самую тёмную и долгую ночь в моей жизни. В бесконечную поездку на телеге по разбитым дорогам королевства. В момент, когда я отдала почти все свои деньги за лошадь ушлому стражнику, который позже выдал меня храмовникам.

В ту ночь, когда Яра, покрытая слезами и рвотой, умирала на моих руках, выпив вино с отравой, предназначенное для меня.

Как там сказала медицинская капсула? «Острое отравление аконитом, критическая респираторная недостаточность, последняя стадия системного паралича». Яра умерла бы, если бы не чудесные технологии землян. Она была одной ногой в могиле.

И это сделала с ней Лилеана.

Аконит – редчайшая и невероятно ядовитая трава. Даже её запах опасен. Ариадна, похоже, этого не понимала: послушно держала флакон рядом, нюхала его содержимое. Когда я сама поднесла кубок к носу, она чуть не вырвала его из моих рук, решив, что я собираюсь это выпить, не понимая, что это может быть для нее опасно.

При этом всё наше общение сопровождалось невыносимым, сильнейшим жжением браслета на плече, таким, какого я ещё не испытывала.

– Мне позвать кого-нибудь? Что нам делать, Талира?! Ты собираешься жаловаться на меня Его Светлости или королю?

Богиня, что у неё в голове?

Королю до наших разборок совершенно точно нет никакого дела. Хотя если меня убьют прямо перед подписанием договора с терезийцами, мою трагическую смерть, конечно, заметят. Что же касается Его Светлости…

Планы против него были гораздо опаснее. У меня был браслет – я бы в любом случае не выпила этого яда. Но Теоден Дрейгорн, против которого замышляют предательство собственные слуги, был под реальной угрозой.

И почему-то я не сомневалась, что если он действительно поверит, что изнасиловал Ариадну, он женится на ней.

– Мы расскажем герцогу правду.

Ариадна побледнела от этих слов и снова начала трястись, словно в припадке.

– Меня точно сдадут Ордену! Не нужно было тебе всё рассказывать!

– Уймись! – Если бы она была мужчиной или хотя бы деревенской, как я, я бы влепила ей пощёчину – чтобы привести в чувство. Но Ариадна была благородной урговой леди и находилась сейчас в объяснимом стрессе. – Ты ничего ещё не сделала. А вот если бы сделала – точно была бы преступницей. Как ты думаешь, что в этом флаконе?

– Травы-ы-ы... специи, на которые у тебя реакция, – невнятно промычала сестра моего мужа, лишившаяся привычного боевого румянца.

– Это аконит. Через двенадцать часов он вызвал бы полный паралич и остановку дыхания. Я бы умерла мучительной смертью. И она не в первый раз использует его.

После моих слов Ариадна почти перестала дышать, мелко дрожала, её глаза наполнились слезами, готовыми пролиться в любой момент.

– И как ты думаешь, после моей смерти кого бы в этом обвинили? Ты правда считаешь, что Лилеана призналась бы, что яд – её рук дело?

– Тали-и-ира… – почти провыла, очень тихо, Ариадна. – Что мне делать? Меня точно сдадут Ордену!

– Успокойся! Посмотри на меня! Ариадна, смотри на меня! – я встала прямо перед ней, положив ладони на её щеки. Её кожа была ледяной, я чувствовала это даже через перчатки. – Ты ничего не сделала. Наоборот, ты предотвратила преступление. Герцог ничего тебе не сделает, а только поблагодарит за то, что ты помогла найти тех, кто мог его предать.

Девушка, едва сдерживая слёзы, смотрела на меня так, будто кроме меня её сейчас никто не мог спасти.

А может, так и было. Все остальные ожидали, что герцог вот-вот сделает ей предложение, и она наверняка чувствовала, что выбора у неё не осталось.

То, что вместо того чтобы передать мне отраву, она просто всё рассказала…

Это было удивительно. Невероятно.

И, нужно признать, я сразу же во многом простила её, хоть и не видела в ней до этого особых достоинств.

– Слушай, Ариадна. Не реви. Если мы сейчас пойдём к храмовникам, это будет просто наше слово против её. Нам нужно поймать Лилеану с поличным. Мы сделаем так…

***

Представителя Ордена я нашла не сразу. Конечно, они присутствовали в замке для проведения различных благословительных ритуалов, но в остальное время предпочитали находиться в городском храме. К счастью, один из них обнаружился в самом удалённом углу замка, где находилась небольшая молельня со статуей Первородной. Здесь же с представителем Ордена были несколько особенно набожных аристократов и жителей замка.

Наверное мне тоже нужно будет потом прийти сюда, хотя бы для вида.

Обменявшись приветствиями и благословениями, я узнала его имя – брат Накада – и убедила храмовника отправиться со мной, уверив, что обязательно продолжу работу над дорогой к новой Обители.

Не зря я прикармливала Орден почти год. Никто из них не вспоминал, что я бывший бастард, даже публичную порку на площади не упоминали. Только спрашивали, когда в Синей Трясине появится храм.

– Обязательно появится, брат Накада. Пройдёмте со мной. Девушка, которая передала мне эту информацию, очень взволнована и не хочет, чтобы преступник скрылся.

На самом деле, я волновалась, что Ариадна может сделать что-то не так, выдать себя, и Лилеана заподозрит предательство. Тогда у меня больше не будет возможности отомстить той, кто отравил Яру.

Правда… Если Лилеане удастся выйти сухой из воды, я найду её сама и сделаю всё, чтобы она не знала ни дня покоя.

Что-то в моём нервном поведении, видимо, выдало меня, потому что совсем скоро рядом с нами оказался сам хозяин замка, Теоден Дрейгорн.

– Что здесь происходит?! – рявкнул герцог, напряжённо глядя на нас из-под густых чёрных бровей. Рядом стоял слуга, который, судя по всему, доложил ему о моём нестандартном поведении.

Следил за мной?

– Потише, пожалуйста, – сказала я, глядя на нависшего надо мной мужчину, и видя, как ему всё сложнее скрывать наши… нестандартные отношения. Он злился, волновался, но остальные этого не замечали. – Мы пытаемся поймать преступника на преступлении.

– Немедленно расскажите мне, что происходит в моём собственном доме! – произнёс он чуть тише, но всё же с нарастающей угрозой, вызывая во мне смесь раздражения и отчаяния. – Это преступление против вас, миледи д’Арлейн?!

Старенький брат Накада покивал, давая понять, что тоже хочет узнать подробности. Я сложила руки на груди в умоляющем жесте.

– Если мы не отправимся сейчас, другой возможности уже не будет, – попросила я, отчаянно глядя на герцога. Понимала, что он одним словом может все остановить.

Моё умоляющее выражение, вроде как, пробило броню его подозрительности. Желваки на четко очерченных скулах напряглись, жилистые руки в сжались в кулаки, но он неохотно произнёс:

– Хорошо. Но вы должны держаться меня, миледи д’Арлейн! Не отходите ни на шаг! И… вы тоже, брат Накада.

Наверное, стоило объяснить ему, что предполагаемый преступник – слабая женщина, а не группа опасных мужчин. Но было уже поздно. Мы отправились туда, где Ариадна должна была следовать моим указаниям.

– Идиотка! Где ты могла его оставить?! – услышала я раздражённый голос Лилеаны в коридоре за углом. Герцог тоже услышал это, и его глаза загорелись пониманием.

Теперь он знал, о каком преступнике я говорила. Но по выражению его лица было понятно, что мне не избежать вопросов.

– Я не знаю! Где-то здесь, около подушек! – голос Ариадны звучал нарочито напряжённо, но Лилеана, охваченная яростью, не замечала странных интонаций.

– А что, если кто-то другой случайно выпьет настойку?! Тебе ничего доверить нельзя! Как можно быть настолько бестолковой?! Тебе всего-то нужно было добавить её в питьё Талиры! Вы же семья! Как можно было не найти момента?!

Раздался звук отодвигаемой мебели – скамеек и стульев. Лилеана явно пыталась найти что-то, но Ариадна, похоже, не помогала ей, нарочно тянув время.

– Ты же сказала, что настойка безопасна. Ты говорила, что это просто травы и специи, на которые у Талиры реакция…

– А вдруг у других тоже реакция?! Хватит стоять и блеять, помогай, иначе я не помогу тебе с герцогом и его слугами! – глаза Теодена расширились, а брат Накада бросил на него вопросительный взгляд. Герцог, нахмурившись, подозвал слугу и прошептал ему несколько слов. Наверняка он вызвал стражу.

– Мне кажется, я могла уронить настойку рядом с Кайросом, – произнесла Ариадна, с явной неуверенностью. – Мы недавно разговаривали здесь.

– Что?! – голос Лилеаны дрогнул, в нём прозвучала настоящая паника. – Нам нужно немедленно найти его и убедиться, что с ним всё в порядке!

– Но ты же сказала, что настойка безопасна для всех, кроме Тали. У Кайроса нет реакции на эти травы.

– Я найду Кайроса! Жди здесь! – Лилеана тяжело дышала, её охватывало волнение за здоровье её любимого.

– Подожди! Я уже договорилась с Талирой. Передай мне другой флакон с настойкой, ты же говорила, что у тебя много… – голос Ариадны звучал слишком неестественно, она отчаянно пыталась тянуть время.

– Хорошо… вот, – тихо произнесла Лилеана. – Да подойди ты!

Я схватила Теодена за рукав:

– Сейчас!

Мужчина сразу же всё понял и вышел из-за угла, за ним следовали я и брат Накада. Нам невероятно повезло – Ариадна всё ещё держала руку протянутой, как я ей и рекомендовала, максимально оттягивая момент принятия флакона.

Идеально.

– Немедленно остановитесь, миледи Муради, – низким и громким голосом произнёс Теоден.

Лилеана побледнела, задрожала, затем посмотрела на флакон в своих руках. Она не уронила его, пытаясь избавиться от доказательств. Она знала, что даже запах аконита опасен, и не хотела причинить вред себе.

– Чт… – её голос сорвался, но она прокашлялась и продолжила: – Что это, Ариадна? Что ты мне всунула?

Сестра моего мужа даже отшатнулась, осознав, что Лилеана может попытаться свалить вину на неё.

– Нет… Ваша Светлость, я не причём, я…

– Успокойтесь, – ледяным тоном ответил Теоден.

Спустя секунду коридор, ярко освещённый светом свечей, стал тесным – трое стражников герцога появились вместе с тем самым слугой, который за мной следил.

– Проводите девушек в городскую башню. Помните, что они аристократки, и обращайтесь с ними соответствующе, – спокойно приказал Теоден.

Он сделал несколько шагов к неподвижной Лилеане и выхватил у неё из рук флакон. Керамический сосуд выглядел крохотным в его широкой ладони, резко контрастируя с тёмной перчаткой.

– А мы пока узнаем, что в составе этого напитка, предназначенного для её милости, миледи д’Арлейн. Или вы, миледи Муради, хотите рассказать нам сами? Мы слышали весь ваш разговор.

Его голос, лишённый эмоций, звучал пугающе. По напряжённой челюсти и пылающим глазам я видела, что он был в ярости.

– Это не моё… – тихо прошептала Лилеана, явно растерянная. Её взгляд метался, цепляясь за меня, за брата Накаду, за герцога, не задерживаясь надолго ни на ком.

Она явно не могла поверить, что попалась. Пока её взгляд не остановился на такой же бледной, дрожащей Ариадне.

В глазах миледи Муради зажглось осознание.

Та, кого она считала полнейшей идиоткой, та, кого она собиралась использовать и заставить совершить преступление, предала её.

– Ваша Светлость! – я вышла вперёд и коснулась руки Теодена Дрейгорна. Он сразу обернулся ко мне, заслоняя своим телом от Лилеаны. – Мне нужно поговорить с вами… по поводу миледи Ариадны.

Не могла же я позволить отправить её в городскую башню? Она не успела сделать ничего плохого, а наоборот, помогла вывести настоящего зачинщика на чистую воду.

– Сейчас? – он обжёг меня недовольным взглядом, явно злясь за то, что я не рассказала ему обо всём раньше.

– Да, сейчас… – тихо попросила я, и он… подчинился.

Мы начали отходить в сторону, за его спиной я заметила, как в глазах Лилеаны зажглось подозрение. Её взгляд переместился с меня на герцога и обратно.

– Я не могу отправляться в городскую башню! Не в моём состоянии! – внезапно вскрикнула она так громко, что даже стоящий рядом стражник вздрогнул.

***

Лилеана была беременна.

Новость оглушила меня, оставив в состоянии шока, растерянности, полного непонимания, как поступить дальше. Я по-прежнему ненавидела леди Муради – за то, что она чуть не убила Яру.

Эта женщина была одержима Кайросом. В ней не было и капли сочувствия или понимания к другим женщинам, она представляла собой настоящую угрозу. Но её ребёнок… он невиновен, а сейчас он зачат вне брака.

Если ничего срочно не предпринять, ребёнок родится бастардом.

– Ты в порядке? – спросил Теоден, осмотревшись, убедившись, что нас никто не слышит. Но нас, конечно, видели – многие, включая Ариадну, брата Накаду и даже стражников герцога.

Я утопала в конфликтующих чувствах, не понимая, чего хочу больше: чтобы Лилеана ответила за то, что чуть не убила Яру, или чтобы её ни в чём не повинный ребёнок не нёс ответственности за безрассудство родителей.

– Да, – прошептала я, отходя от него на шаг, не желая вызывать подозрения у окружающих.

Герцог нахмурился, заметив это, но быстро отвернулся, не позволяя мне разглядеть его эмоции.

– Что теперь с ней будет? – спросила я, наблюдая, как Лилеану уводят.

– Её оставят в замке на время. Мы отправим письмо барону Муради. С учётом того, что здесь находится делегация и Его Величество… всё приобретает очень плохой оборот. Я должен буду сообщить об этом королю. Её комнаты осмотрят, проверят на наличие зелья. Если это действительно аконит, как ты говоришь, и если его найдут в больших объёмах, этим будет заниматься уже королевская стража, не моя.

Он больше ничего не сказал и я, подняв голову, поймала пронзительный взгляд из-под густых, тёмных бровей. Взгляд, полный отчаяния и злости.

Ну что опять?

– Я не могу так больше, Талира. Ты ничего мне не говоришь, уходишь, не предупредив, не делишься своими планами, даже тем, что тебя пытались убить, к Урго! Я не могу помочь в такой ситуации, а ты сама ввязываешься в дурные авантюры, не понимая риска!

Растерянно оглянулась, волнуясь, что кто-то мог услышать его. Многие смотрели на нас, но без удивления – явно ничего не расслышали.

– Нам нужно поговорить. Понять, как выглядит наше будущее. Сегодня. И если ты скажешь, что не видишь между нами будущего, значит, так тому и быть, – низко произнёс он, буравя меня взглядом, словно проникая под кожу.

Невольная боль от его слов прошила всё моё тело. Если он поставит меня перед выбором… сама мысль об этом пугала меня. Я прикусила губу и с трудом выдавила:

– Мне кажется, вы забыли, что я замужем, – тихо, хрипло ответила я, не понимая, о каком будущем он говорил и как он его видел. Пока я не буду свободна и способна сделать настоящий выбор, этот разговор казался мне бессмысленным.

Всего несколько слов, но Теоден Дрейгорн выглядел так, будто я ударила его.

– Ненадолго, – прошипел он, а затем резко развернулся и ушёл, даже не оглянувшись, оставив меня в смятении.

И что дальше?

Надеюсь, он не собирается убивать Кайроса? Мой муж ещё должен жениться на Лилеане, чтобы этот несчастный ребёнок не родился бастардом.

А я так и не узнала, что ждёт Ариадну и будет ли кто-нибудь говорить со мной о преступлении, которое едва не произошло. Судя по количеству стражников, наполнивших коридор, дело приобрело куда больший масштаб, вероятно, из-за присутствия делегации и Его Величества.

Я действительно не осознавала всей серьёзности происходящего.

– Тали-и-ира, – услышала я встревоженный голос подошедшей Ариадны. Её маленькая пухлая ручка потянула меня за рукав. – Что теперь будет? Куда я…

Стражники не увели её вместе с Лилеаной, а значит, Ариадна не числилась среди основных подозреваемых и могла свободно передвигаться по дворцу.

– Подойдите к молельне завтра в полдень, миледи, – сказал старенький брат Накада, неожиданно активно раздающий указания. С другой стороны, почему я удивляюсь? Именно Орден отвечал за наказания. – Его Светлость не счёл вас опасной, но завтра сюда прибудут стражники Его Величества. Будьте готовы, когда вас вызовут. И до этого момента никому не рассказывайте о произошедшем – это может серьёзно повлиять на результаты тура делегации.

От этих слов Ариадна снова начала еле заметно дрожать, а её нежная ручка теперь с силой сжала моё запястье, не отпуская.

– Я не могу оставаться одна! Пожалуйста, не оставляй меня, Тали-и-ра.

Вот что с ней делать? Похоже, весь ужас происходящего дошёл до Ариадны только сейчас, и в своей голове она уже представляла, что могло бы случиться с ней, если бы я умерла. Особенно теперь, когда во дворце находился Его Величество.

– В твоих покоях живёт Фирруза д’Арлейн, почему бы тебе не отправиться к ней?

– Ты издеваешься? Ты же знаешь, какая она… – неуверенно пробормотала Ариадна.

Уж не записала ли она меня в подруги, в ту, что должна нянчиться с ней и вытаскивать из передряг, куда она сама же и залезла?

– Ладно, можешь поужинать у меня в гостиной, – сдалась я, глядя на её воспалённые от слёз глаза. Она действительно еле заметно плакала, а не притворялась.

Сама я тоже не хотела возвращаться к высоким гостям. Завтра мне предстояло провести с ними целый день, на подписании договоров. И при этом… все мои мысли были только о предстоящем разговоре с герцогом Дрейгорном.

Теоден хотел от меня гарантий на общее будущее, хотел, чтобы я включила его в свою жизнь, хотел обещаний. А я не понимала, как он мог этого просить, зная, что я замужем. Кроме того, он и сам не спешил включать меня в свою жизнь или что-то обещать.

Он даже ни разу не сказал «люблю».

Только то, что отравлен мной.

Предстоящий разговор казался мне беседой глухого с немым. Но я боялась, что этот разговор может стать точкой… в тех отношениях, что у нас были.

– Я думала, у меня лучшая комната в замке, но твои покои в три раза больше! И ты ни с кем их не делишь! – восторженно воскликнула Ариадна, крутя головой. – Даже стекла есть! Настоящие! Прозрачные!