Текст книги "Баронесса. Эхо забытой цивилизации (СИ)"

Автор книги: Дарья Верескова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 39 страниц)

Запретила себе думать о том, что, вместо того чтобы доказать что-то и показать, что я достойна их внимания, они лишь еще раз напомнили мне, что для них я – ничтожество, недостойное даже простого уведомления.

Зато когда в Синей Трясине появились два всадника на высоких жеребцах, я никак не отреагировала. Не бросилась их встречать, продолжила пытаться спасти свои кирпичи, прямо на их глазах. Я уже понимала, что партия получилась неудачной, да и покупателя у меня всё равно не было.

– Нам нужна баронесса д'Арлейн, – произнёс знакомый голос у меня за спиной. Я обернулась и увидела человека, который больше недели назад, в Арлайне, пытался пнуть меня прямо с коня.

Ленорос Бэй являлся молодым мужчиной двадцати двух лет, его благородное происхождение выдавал герб, вышитый на попоне жеребца, и высокомерное выражение симпатичного, в общем-то, лица. В отличие от большинства мужчин, он не носил бороды – вероятно, просто не мог её отрастить.

И… он меня не узнавал?

– Вам здесь не рады, – громко сказала я, изучая его и его спутника. Лаяш, стоявший рядом, был заметно взволнован. Он редко сталкивался с благородными, одетыми в регалии рода, а меня воспринимал почти как свою.

– Где баронесса д'Арлейн, девка? Думаешь, я тебя не узнал? Ты напала на меня в Арлайне. И ты ответишь за нападение на благородного.

Я низко засмеялась, запрокинув голову, а затем сняла платок, который носила почти всё время, обнажив светлые волосы.

– Не узнали, милорд? Вижу, за последние восемь месяцев вы не изменились – всё так же любите «мужественно» драться с теми, кто не имеет право дать вам отпор. Но на этот раз вы превзошли сами себя – напасть на женщину в полтора раза меньше вас, да ещё с коня. Я всего лишь увернулась от вашего пинка.

Слуга, приехавший с лордом Бэем, смотрел в землю, явно не понимая, почему я с порога так грубо разговариваю с благородным.

– Талира? – после паузы удивлённо произнёс лорд Бэй, теперь уже внимательно рассматривая меня.

– Вам здесь не рады, вас не приглашали. Покиньте мои земли, немедленно, – повторила я.

– Его Сиятельство послал тебе письмо с просьбой нас принять. Мы не получили отказа, – ухмыльнулся Ленорос Бэй. – Хотя конечно… ты ведь не умеешь читать.

– Отец должен был прибыть пять дней назад. Прибывать с таким опозданием – это наносить оскорбление хозяину дома. Как видите, читать я умею. И я не вижу отца рядом с вами, так что повторю: немедленно покиньте мои земли, – выслушивать оскорбления от этого….благородного ургова лорда я не собиралась.

Он годами третировал меня в поместье отца.

Последнее, что я слышала от него, было: «Готова раздвинуть ноги перед трясущимся стариком? Впрочем, нормальный мужчина на тебя и не посмотрит».

Ленорос Бэй наклонил голову, медленно осматривая меня с ног до головы, оценивая, задерживаясь на моем лице.

– Ты изменилась. И не только внешне, но и в том, как говоришь. Думаешь, что если тебя трахает барон, носитель титула, это что-то меняет? Не похоже, чтобы его семья ценила тебя. Хотя, если сестра твоего мужа скоро станет герцогиней, это неудивительно.

Лаяш, услышав такое оскорбление, резко встал, показывая, что готов меня защитить. Я покачала головой – он жил на территории баронства и последствия для него могли быть ужасными.

– Зверь! Ко мне! – рявкнула я, и огромный мастиф выскочил из нашего старого дома, усаживаясь рядом с моими ногами. – Вижу, обида от того что вы младший сын никуда не делась, – ядовито добавила я. – Убирайтесь, или я скажу своим собакам напасть.

Я специально не упомянула, сколько у нас собак.

Служка Ленороса Бэя испуганно сжался, а лорд лишь зло усмехнулся.

– У меня есть послание от твоего отца. Я могу передать его здесь, при всех, или в доме и ответить на все твои вопросы, – он кивнул в сторону старого дома, очевидно считая, что мы живём там.

– Следуйте за мной, – холодно ответила я. – Ещё одно оскорбление, и я натравлю на вас собак. Моё спокойствие важнее информации от отца. Если вам дороги ваши... урговы яйца, рекомендую прислушаться.

Позади раздался смешок.

Я шла вперёд, не оборачиваясь. В какой-то момент Ленорос спешился и передал коня своему слуге, а сам пошёл рядом, удивлённо оглядываясь.

Вместо того чтобы направиться к старому, недавно затопленному дому, мы шли в глубину территории, по широким утоптанным дорожкам. Вскоре перед глазами мужчины предстала внушительная стройка, на которой трудилось несколько рабочих, а также высокий, крепкий двухэтажный дом на сваях, выше большинства домов знати.

– Что это? – удивлённо спросил он.

Я беззвучно поднялась на веранду, пока Ленорос, озадаченный, осматривал строение – широкую веранду, крышу, плотные стены. На веранде стояли две скамейки; я села на одну из них.

Зверь устроился у моих ног.

– Я жду, милорд.

– Здесь? Ты не пригласишь меня внутрь? – он явно хотел увидеть дом изнутри, но я отрицательно покачала головой.

Тогда он сел рядом на ту же скамью.

– Ты сильно изменилась, Талира. Очень. Ты похожа на свою мать, хотя и являешься её бледной тенью, – задумчиво произнёс он, наклоняясь ближе, чтобы лучше рассмотреть моё лицо. – Скажи, это потому, что твоя магия проснулась?

Могла ли моя магия проснуться?

Возможно. Это объяснило бы, почему некоторые люди стали относиться ко мне гораздо лучше, хотя, это происходило как будто наплывами.

– Откуда мне знать? – грубовато ответила я. – Переходите к делу или убирайтесь с моей земли.

Ленорос не ответил. Вместо этого он медленно потянулся рукой к моим волосам, но я резко ударила его по ладони ребром своей.

В этот момент раздался топот сапог – Яра быстро поднималась по лестнице, видимо, узнав от Лаяша, что здесь чужие.

– Яра! Когда мне сказали, что дикарок двое, я должен был догадаться, что речь идёт о тебе. Вместе до конца, я смотрю?

– Зверь! – приказала я. Он тут же зарычал, пригнувшись, готовясь к прыжку. Не зря Зверь стоил целых восемь серебрушек. – Я предупреждала по поводу оскорблений.

Яра же застыла, увидев лорда Ленороса Бэя – одного из тех, кто издевался надо мной в прошлом и кто долго был господином в доме, где она работала служанкой.

– Не думал, что тебя оскорбит такое, – примирительно поднял руки Ленорос. – К тому же это слова семьи твоего мужа, а не мои.

Я успокоила Зверя, но не сводила взгляда с Ленороса, показывая, что моё терпение иссякает.

– Яра, принеси мне вина, раз хозяйка не встречает меня так, как положено, – произнес он.

– Нет, – холодно произнесла я, кипя от гнева. Яра уже двинулась в сторону дома, собираясь исполнить приказ, но замерла, услышав мой голос. – Вы не имеете права отдавать приказы здесь. И Яра больше не служанка. Скажите, что вам нужно, и убирайтесь к Темному Урго, пока я не велела Зверю отгрызть вам яйца.

Я кивнула Яре, показывая, что в порядке, и что помощь мне не нужна.

– Шипишь, как дикая кошка, – покачал головой Ленорос, странно улыбаясь. – Твой отец не смог навестить тебя, хотя подумывал. Он счёл, что посылать посыльного нет смысла, раз я всё равно рано или поздно доберусь сюда.

– Зачем он прибыл в баронство? – спросила я, не особо надеясь на ответ.

– Тебе совсем ничего не говорят, да? Ты переехала сюда, но остаёшься такой же ненужной безро... – он прервался, увидев, как я встала, а Зверь низко зарычал. – Я понял.

– Говорите по делу.

– В Ксин'теру прибыла делегация из Терезии. В течение года они посетят все важные производства в королевстве. Твой муж – один из главных организаторов тура, как и граф Керьи. Поездка связана именно с этим. Однако, узнав, что ты до сих пор не беременна, Его Сиятельство был весьма доволен. Он даже хотел встретиться с тобой, но, поговорив с семьёй твоего мужа, и узнав, в каких условиях ты живёшь, передумал. Он не верит, что ты способна организовать достойный приём.

Его честность была болезненной, но я её ценила.

Не нужно питать иллюзий.

Однако это всё равно не отвечало на мой вопрос.

– Вот, – Лорд Ленорос Бэй поставил на скамейку маленький глиняный кувшин с пробкой. – Его Сиятельство желает, чтобы ты и дальше не беременела.

– Это какая-то ловушка? Заберите это!

Настойка, прерывающая беременность, была строжайше запрещена. Если Орден узнает, что она у меня, меня публично выпорют, а потом отправят в Обитель на Скорбном Хребте.

Как он вообще её достал? Кто рискнул приготовить подобное? Рецепт настойки считался давно утерянным.

– Никакой ловушки, – Ленорос пожал плечами. – Береги себя, Талира Керьи. Его Сиятельство помнит о тебе и, после сегодняшнего, наверняка пришлёт кого-нибудь проверить, проснулась ли твоя магия.

Он ушёл, оставив меня в полной растерянности. Я не хотела детей от Кайроса, и эта настойка давала мне шанс на свободу... и развод. Но отец не дал бы её, если бы не имел планов на моё будущее.

То будущее, которое наступит после развода.

Встряхнула головой и направилась к кирпичной мастерской, когда заметила движение вдалеке и замерла.

Сердце забилось быстрее.

Неужели?

Это были два незнакомых извозчика, с телегами товара. И они пересекали Синюю Трясину по нашей новой дороге.

Глава 15. Теоден Дрейгорн

Сто дней спустя

Герцог Теоден Дрейгорн

– Три.

Жалобный крик мужчины после очередного удара хлыста заставил нескольких женщин содрогнуться.

– Два, – его жена, стоявшая рядом, тихо отсчитывала оставшиеся удары.

Было ли это наказание слишком жестоким? Возможно. Но этот человек уже не раз продавал проклятые находки, запрещённые Орденом Первородной Велирии. Это был уже седьмой такой случай, и Теодену пришлось выбрать наказание.

Из Обители на Скорбном Хребте мало кто возвращался нормальным, поэтому герцог назначил ему двадцать пять ударов плетью. Жена торговца считала это наказание варварским и безумным, не понимая, что в глазах Ордена это будет считаться искуплением, он сможет жить той же жизнью, что и до этого, тогда как ссылка в Обитель могла бы закончиться куда печальнее.

– Всё, – мужчина рухнул голыми коленями на шершавые доски помоста, и его жена тут же обняла его, дорожки слёз блестели на её щеках.

Герцог не любил судебные дни. Люди видели в нем чудовище, считая, что он слишком сильно поддерживает Орден. Но суровые наказания предотвращали преступления: насильников и убийц казнили по приказу Ордена, а остальные получали соответствующие степени преступления наказания. И преступность в герцогстве была очень низкой.

– Ты искупил свою вину перед Первородной Велирией. Теперь ты очищен и свободен от греха, да благословит свет её твой новый путь, – мужчина, дрожа от боли, поцеловал серебряную фигурку богини, которую держал представитель Ордена.

Он был последним на сегодня.

– Благодарю, Ваша Светлость, – старший брат Улрич подошёл к Теодену. Он благодарил и за публичное наказание и за сто золотых, которые герцог передал ему ранее. – Я бы хотел обсудить с вами строительство нового храма в Вудлоке. Там очень высокий уровень преступности.

Герцог кивнул.

– Приходите завтра в семь в мой городской дом.

Орден хорошо сотрудничал с Теоденом: они знали, чего он хотел – снижения преступности и жёсткого контроля над населением. В свою очередь, герцог понимал их стремления – регулярные и богатые пожертвования, земли для нужд Ордена, освобождение от налогов и поддержание общей идеологии.

А население... большая часть из них осознавала, что безопасная жизнь стоит этих ограничений, тем более что герцогство являлось одним из самых богатых уголков королевства.

Теоден не был на своих землях почти четыре месяца, путешествуя с делегацией из Терезии, погружённый в дворцовую жизнь, которую он ненавидел. Делегация передвигалась мучительно медленно, словно король Эделгард решил утопить восточников в вине и празднествах, вместо того чтобы сосредоточиться на обсуждении предстоящих торговых соглашений.

Герцог был хорошо знаком с ближайшим помощником правителя Терезии – советником Эмилем Джеро, худым, очень смуглым мужчиной среднего возраста, который выделялся даже среди своих соотечественников. Теоден встретил его во время своей поездки на восток и был поражён умом этого человека и той культурой, которую восточники сумели выстроить – культурой, где новые идеи оберегались и развивались, а целая группа людей во дворце занималась поиском самых светлых умов Терезии, даже если эти люди происходили из низших сословий.

Как, например, было с Эмилем Джеро, карьера которого была легендарной, учитывая, где он родился.

Но кроме Джеро, в делегации присутствовало множество других советников, их семьи и придворные из Терезии. Большинство из них были вполне довольны медленным продвижением и постоянными пирами. Их окружали самые прекрасные женщины королевства, шуты и музыканты сопровождали группу повсюду, а богатейшие феодалы стремились угодить, доказывая королю Эделгарду свою преданность и желая увеличить своё влияние.

Теоден многократно пытался вернуться на свои земли, но лорд Тугрим продолжал давать ему всё более заманчивые обещания. В итоге герцог несколько раз опережал делегацию и успевал рекомендовать срочные реформы, жёсткие, но эффективные. Он также был практически единственным человеком, кроме короля, с кем общался Эмиль Джеро.

Однако в герцогстве было неспокойно.

На крупнейшей серебряной шахте произошёл обвал, унеся десятки жизней, а его советники и помощники оказались неспособны справляться с кризисом так, как прежде.

Присутствие Теодена было необходимо, как никогда. Кто-то принял решение повысить налоги, немного, но без его разрешения, а в армии начались беспорядки. Вероятно, это было результатом влияния его младшего брата и матери, которые готовились к приёму большой делегации.

– Ваша Светлость, – в городском доме его встретила служанка. – Илвар ждёт вас в кабинете. Ужин будет готов через час.

– Благодарю.

Илвар действительно ждал его, несмотря на поздний час.

Работы было слишком много и герцог незамедлительно начал разбираться с накопившимися делами.

Жалобы на повышение налогов, многочисленные запросы от гильдий, сообщения о росте преступности и уведомления о новых стройках... Большую часть этих проблем управленцы могли бы решить сами, но из-за допущенных ими ошибок Теоден решил лично проверить все запросы за последние три недели.

Илвар был прекрасно информирован и готов был ответить на любые вопросы.

– Почему торговцы жалуются на платные дороги в баронстве? – спросил Теоден, готовясь отклонить жалобу.

– Это новая дорога в Калдерру, она прекрасная, сокращает путь на восемь-пятнадцать часов, и телеги по ней не ломаются. Раньше дорога была бесплатной, но недавно там установили заставу, как только все привыкли ею пользоваться, – пояснил Илвар. – И проезд стоит недешево.

– Барон имеет на это полное право. Не нравится – пусть объезжают, – отмахнулся герцог.

Может быть, повышение налогов не такое уж плохое решение? Жители слишком расслабились, жалуются по любому поводу, а ведь условия в его герцогстве значительно лучше, чем в других частях королевства.

Если у кого и был шанс установить прочное сотрудничество с Терезией, так это у герцога Дрейгорна.

– От гильдии торговцев приходило повторное прошение на закупку больших партий соли из Синей Трясины, – с усмешкой, сказал Илвар. – И не только соли. Производство там стабилизировалось.

За эти месяцы Теоден почти забыл о своей дикой соседке, он едва мог вспомнить ее бледное лицо, но хорошо помнил глупые и отчаянные поступки. То, что безумная девчонка продолжала жить на болотах, очень удивило его. Видимо, барон в итоге поддержал жену, раз уж она всерьез решила жить на вдовьем наделе.

– Я не меняю своих решений.

Семейство д’Арлейн раздражало его всё больше.

Слухи о том, что Теоден будто бы почти соблазнил Ариадну, распускались сестрой камергера Его Величества или же её матерью, и эти слухи выводили его из себя.

Несмотря на положение Кайроса д’Арлейна при дворе, Ариадна была слишком низкородной для герцога, и подобные слухи казались ему нелепыми. Хотя упорству этого семейства можно было только позавидовать.

Теоден уже собирался отправиться ко сну, когда служанка сообщила ему о посетительнице. Он встретил девушку в гостиной, намереваясь прогнать её, но она попросила лишь одну ночь.

Одну единственную ночь.

У него не было женщины уже три месяца.

Герцог избегал каких-либо связей во время тура, зная, что все участники сопровождения преследовали свои цели, плетя интриги. Женщины для многих были лишь средством манипуляции, и Теоден не хотел иметь с этим ничего общего.

И сейчас, после трёх месяцев воздержания, он не смог отказать.

Бьянка немного похудела, но была все так же красива, её мягкая, тяжёлая грудь оставалась такой же соблазнительной на ощупь, а тело – податливым. Он терял голову, сжимая её бёдра, вбиваясь в её тело, сбрасывая напряжение, накопившееся за долгие месяцы.

Он не менял своих решений.

Для Бьянки пути назад не было. Но он обязательно отблагодарит её за эту ночь.

Теоден так потерялся в удовольствии, что не заметил насколько напряжена стала его любовница. И даже не задумался, как кубок с вином оказался у него под рукой именно в тот момент, когда он так жаждал освежающего глотка.

Глава 16. Тот, кого бросили умирать

– Миледи, я отправил письмо вашему мужу, как вы просили, – староста Тиховодья прервал мои размышления. – Вчера прибыли ещё двое, на этот раз из Олдмонда. Если для них не найдётся работы, можем предложить им начать самостоятельно.

– Благодарю, Олешан.

Весна только начиналась, и я с улыбкой смотрела на родные болота – зеленеющий торфяной мох и расцветающую росянку. Вчера я даже заметила одну очень активную выдру, и тогда точно поняла: зима закончилась.

Но это также означало, что все наши дренажные системы вскоре окажутся под настоящей проверкой. Уровень воды начнёт подниматься, и только время покажет, сколько ошибок я допустила.

Когда первые извозчики начали пользоваться нашей временной дорогой, слух о коротком пути в Калдерру и Арлайн разнёсся по округе как лесной пожар. Путь сокращался настолько, что уже через неделю через Синюю Трясину проезжало до двадцати телег в день.

В каждом извозчике я видела потенциальные десять–пятнадцать медяков.

Но нужно было ждать.

Ждать, пока торговцы привыкнут и расскажут другим, что появился новый короткий путь между двумя важнейшими городами. Ждать, пока они не смогут без него.

Из-за возросшей нагрузки временная дорога начала быстро расползаться и разрушаться, и тогда я приняла решение заменить её на постоянную, наконец-то. Процесс шёл участками, при этом рядом оставался узкий проезд, чтобы можно было объехать отрезок, находящийся в ремонте. Местами я даже изменяла траекторию дороги, выбирая более стабильные, как мне казалось, участки болот.

В итоге временная дорога со вкопанными брёвнами была полностью заменена на новую – ту, которая, по моему мнению, должна существовать по всему королевству, вместо того грязевого ужаса, что был повсюду. Случалось, что дороги в других местах были настолько плохи, что в глубоких ямах наполненных водой застревали повозки, перекрывая все движение.

Наша же дорога выглядела так, будто пришла из другого мира – широкая, с контролируемым поперечным и продольным наклоном, выложенная сверху плоскими камнями и гравием. По обе стороны шли дренажные канавы, и я лично следила за тем, чтобы отток воды заканчивался в глубоких болотах или резервуарах, вырытых вдали от дороги и построек.

Люди видели только ровную поверхность, но не догадывались, что находится под ней – нестабильный слой глины был заменён, дорога поднята на насыпь и состоит из трёх слоёв. Мы даже использовали плетёный тростник как аналог геотекстиля.

Между тем, большое количество незнакомцев в Синей Трясине было опасно, и я почти сразу отправила запрос в герцогство о патрулировании новой дороги герцогскими стражами.

Я очень боялась отказа, как это случилось с солью, но меня включили в график патрулирования без промедления – видимо, решение принимали помощники герцога, а не он сам.

Услуга стоила двадцать золотых в месяц – безумные деньги.

Тем более, за одну дорогу, которая и так проходила рядом с маршрутом их патрулирования. Но выбора не было, а значит, нужно было срочно увеличивать продажи.

Чего угодно.

Несмотря на то, что после множества неудач наши кирпичи наконец стали ровными и прочными, покупателей на неизвестный товар долго не находилось. Тогда я решила, что нужна демонстрация, и начала строительство нового здания прямо рядом с дорогой. Здесь же была открытая, красивая кирпичная печь, и я надеялась, что когда-нибудь это место станет мастерской гончара.

Первую партию кирпичей мы продали за бесценок – проезжающим торговцам. Однако главное было начать, и сегодня мы продавали десять кирпичей за половину серебряного. В герцогстве уже началось несколько строек с их использованием, и наш товар покупали огромными партиями, пусть и нечасто. Главное, что нам не нужно было их никуда везти – торговцы сами приезжали за кирпичами.

Но этот доход, как и солевой, не шёл ни в какое сравнение с тем, что мы стали получать после установки застав три недели назад.

Деньги буквально сами приезжали к нам.

При этом, мы взимали плату лишь с тех, кто проезжал мимо, а не приезжал в Синюю Трясину работать или закупаться.

– Миледи, ваша лошадь, – ко мне подошёл недавно нанятый конюх, держа под узду Корицу.

В Синей Трясине теперь было целых три лошади. Вместе с ними в новой, довольно скромной конюшне содержали и ослика Германна и Марисоль, к которым недавно переехали сын с женой.

Сопровождать меня в Олдмонд сегодня вызвался Ронан, который так и не согласился перейти на постоянную службу, несмотря на мои уговоры. Он уже сидел на своём жеребце, который, насколько я знала, принадлежал армии, а не ему самому.

– Талира, – Ронан недовольно посмотрел на меня и кивнул на мою голову. – Вам не следует так выезжать.

Он прав, конечно.

Изменения во внешности, начавшиеся после лечения в капсуле, продолжались, хотя и замедлились. Я стала менее бледной, во всём – кожа приобрела здоровый розовый оттенок, волосы из белых стали пшеничными, а белые брови и ресницы потемнели до иссиня-чёрных.

Я немного поправилась и даже… выросла. Ногти и волосы росли с невероятной скоростью, и теперь я могла заплести косу, которая почти достигала лопаток.

Это казалось ненормальным, и мне часто задавали вопросы.

Я нагло обвиняла во всём супруга, говоря, что его семья так плохо меня кормила, что я просто не могла поправиться. Если мне не верили, я направляла их в храм Первородной. Три месяца назад жрецы сами приезжали в Синюю Трясину, с жалобами от других, что здешние условия не подходят для жизни и что моё здоровье оставляет желать лучшего.

Однако, к их удивлению, они обнаружили, что я была здорова как никогда, и воздух болот, вопреки всем ожиданиям, пошел мне на пользу.

– Так лучше? – спросила я, натягивая тёмный платок.

Ронан кивнул, выглядя немного виноватым.

– Это… на всякий случай, миледи. Никогда не знаешь, где нарвёшься на сумасшедшего. А так вы почти похожи на обычную женщину.

Неприятность случилась со мной месяц назад в Арлайне, где я продавала соль. Городской пьяница, увидев девушку с необычной внешностью, не зная, кто я, предложил мне два серебряных за ночь.

Я никогда не сталкивалась с таким прежде, хотя в последнее время люди, особенно мужчины, часто пытались коснуться меня, даже моих волос, что считалось крайне неприличным.

Получив холодный отказ, пьяница не успокоился, схватил меня за плечи и пытался опустить руки ниже, говоря, что за такую красавицу можно предложить и три серебряных. Отойдя от шока, я крикнула Зверя, который тут же вцепился в штанину пьяницы и оттащил его прочь.

Физически я была намного слабее этого пьяницы, и это неожиданно сильно напугало меня. Я многое повидала, но никто прежде не пытался так агрессивно ко мне приставать.

– Вы сильно изменились, миледи, – сказал мне тогда Ронан. – Вы не видите себя со стороны. Вы – настоящая красавица, и очень необычная. Большинство мужчин – порядочны, но есть и те, кто может захотеть причинить вам вред, – он говорил серьёзно, хотя и чувствовал себя некомфортно. – Вам не стоит выходить одной. И всегда берите с собой собаку.

Он был прав, и с каждым днём я всё чаще замечала это...

Взгляды, в основном мужские.

Хотя они доставались мне и раньше.

Просто сейчас в этих взглядах не было отвращения или жалости.

– Староста в Олдмонде упрям, но он скоро сдастся, – Ронан специально сопровождал меня на эти переговоры, надеясь, что герцогский герб, какой носили все стражники, заставит упрямого старосту изменить своё мнение.

Олдмонд был большим посёлком, почти городом, но дорога на этом отрезке была в ужасном состоянии, и староста упорно запрещал нам её заменять. Здесь не бывает таких наводнений, как в Синей Трясине, но я чувствовала, что если мы улучшим этот участок – первый со стороны Арлайна, – то привлечём ещё больше проезжих.

– Я уже сказал вам, миледи, – снова напомнил мне Финнеас Чорр, – я хочу получать долю с дохода этой дороги. Тогда я дам вам разрешение заменить наш участок пути.

Наглость и упрямство старосты были просто поразительными. Дорога могла бы приносить ему огромные выгоды за счёт увеличения торгового потока – мечта для любого посёлка. В других деревнях мне помогали с радостью и всегда благодарили, иногда даже бесплатно предоставляли рабочих.

Но не в Олдмонде.

– Мистер Чорр, вы сейчас серьезно? Эта дорога нужна, в первую очередь, вам. Вы подводите своих же людей, – процедила я. Жена старосты, стоявшая рядом, смотрела на нас с надеждой. Она явно хотела, чтобы мы установили дорогу, но не решалась перечить мужу.

– Жители Олдмонда будут рады доле с проезда, – ответил он с напускной заботой. – Как видите, я думаю о благе своих людей.

Это был уже наш четвёртый разговор, и с каждым разом я чувствовала всё большее возмущение. Как можно быть настолько наглым и алчным?

Я сильно сомневалась, что эти деньги пойдут на благо посёлка. Скорее всего, они осядут в карманах старосты.

– Знаете что, мистер Чорр? Вы мне больше не нужны. Я проведу дорогу через Бэллстад, пусть она и будет немного длиннее. А Олдмонд останется в стороне от основного пути, как и прежде. Думаю, начну уже завтра. И если кто-нибудь спросит меня, почему так произошло, молчать я не буду, укажу на «благодетеля».

Ронан рядом со мной тихо хмыкнул. Финнеас Чорр, конечно же, знал о моей репутации и вспыльчивом характере и зря затеял со мной этот спор. Теперь я скорее начну работать себе в убыток, чем снова попытаюсь договориться с этим человеком.

– Миледи... – жена Чорра чуть не плакала. Мне было очень жаль её, но старостой был не она, а её упрямый муж. Пусть сама с ним справляется – я пыталась договориться с ним всеми возможными способами.

Староста Олдмонда лишь высоко задрал голову, не говоря ни слова.

– Значит, решено, – сказала я ядовито и кивнула Ронану.

На обратном пути я всё ещё кипела от негодования, чувствуя лёгкую вину перед женщиной, которая, как мне казалось, понимала, насколько сильно поселение пострадает от этого решения.

Но я не была ответственна за Олдмонд.

Вечерело.

Дорога в этом месте находилась особенно близко к проклятым землям, и я заметила синие отсветы мин среди деревьев.

Я размышляла о том, что неплохо было бы установить постоянное освещение вдоль дороги, но пока не решила, как это лучше сделать.

– Он ещё передумает. По-другому Финнеас не понимает, – сказал Ронан. – Он не воспринимает вас как хозяйку этих земель. Почему-то считает, что вы в чём-то хуже его.

Я остановила Корицу и обернулась к Ронану, обнаружив довольную улыбку на лице мужчины. Мой грубоватый характер не только не раздражал его, но, казалось, даже веселил. Он считал, что с другим подходом Синюю Трясину было бы не спасти.

– Какой же он ургов наглец. Всё настроение испортил, идиот, – пожаловалась я, чем только ещё больше развеселила Ронана.

– Если жители Олдмонда узнают правду, он быстро потеряет свою должность.

Эта мысль немного улучшила моё настроение, и я уже собиралась сказать что-то едкое, как внезапно заметила, что синие огни вдалеке мигают, словно у них были проблемы с подачей энергии.

Или…

Словно что-то или кто-то проходит перед ними.

– Ронан! Там кто-то есть! – я направила Корицу к проклятым землям, но Ронан догнал меня и остановил у самой границы.

Вдалеке от нас действительно скакал всадник. Он двигался быстро, на самой границе с проклятыми землями, явно не желая пересекать черту, но в какой-то момент всё же сделал это и углубился в проклятые земли. Мы бы точно потеряли его из виду, если бы не стояли так близко.

Внезапно всадник остановился.

А после… сбросил другого человека с лошади. Я и не заметила что людей на коне было двое.

Сброшенный не шевелился – возможно, был мёртв или без сознания.

Что здесь, к проклятому Урго, происходит?

***

Ронан крепко держал Корицу под узды, не давая мне рвануть вперёд, слишком хорошо зная мой характер. Я же с ужасом наблюдала, как всадник, сбросив другого человека, словно мешок с картошкой, направился обратно в сторону моей Синей Трясины.

Ронан рванул в его сторону, погнав свою лошадь рысью, но перехватывать незнакомца не пришлось.

Дальнейшие события развернулись по самому худшему сценарию. Всадник не видел мин, и на его пути была всего-лишь одна.

Но именно она взорвалась с ужасающим грохотом и свистом, заставив меня испуганно сжаться. Грохот или ударную волну наверняка услышали даже в самых дальних уголках Синей Трясины.

Лошадь незнакомца чудом избежала большей части воздействия, хотя её спина была повреждена. Животное сбросило наездника, который упал рядом с зоной воздействия, и, издавая истеричное ржание, умчалось вглубь Синей Трясины.

Надеюсь, лошадь кто-то поймает, пока она не покалечила себя или других.

Оба человека теперь лежали на земле, в нескольких метрах друг от друга. Тот, кого задело взрывом, едва двигался, не в силах подняться.

– Ронан, мы должны их вытащить, – прошептала я, оказавшись рядом со стражником.

Но он покачал головой:

– Нет, это проклятая земля. Мы сами погибнем, и вас я туда не пущу.

– Они ранены, Ронан, оба. Мы обязаны помочь, это один из заветов Первородной. Нужно хотя бы позвать кого-то на помощь, – я видела, что мин между нами и пострадавшими не было, но Ронан, конечно, этого не знал.

– Эльза! Сирил! – со всей дури заорала я.

Я подозревала, что Дети Гор были правы – Орден действительно послал Эльзу и Сирила следить за границей проклятых земель. Я редко видела их вместе одновременно, и они всегда возвращались к границе – поводом был их старый затопленный дом.

Новый дом они тоже хотели построить здесь, но я пока не дала на это разрешения.

– Эльза! Сирил! – снова позвала я, надеясь, что хоть кто-то из них меня услышит. – Ронан, если мы пойдём по тому же пути, что и этот всадник, то не попадём в ловушку.