Текст книги "Баронесса. Эхо забытой цивилизации (СИ)"

Автор книги: Дарья Верескова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 39 страниц)

Сказанное тут же разрядило обстановку и Яра надулась, как сердитый ёжик.

– Что? Нет, ты с ума сошла?! Я не оставлю тебя! Если бы я хотела уйти, давно бы вышла замуж за одного из тех бездельников, которым нужны твои деньги!

Ярость её была настолько забавной, что я не сдержала улыбки, и она… тоже. А потом подошла и обняла меня, делясь так необходимыми мне теплом и поддержкой.

– И что за бездельники? – спросила я, направляясь к выходу. Мужа мы собирались встречать небольшой группой: я, Олешан, Кири, Сирил и Яра.

– Да крутятся всякие, особенно по праздникам. Приезжают из Арлайна, Олдмонда… К тебе подойти боятся, зато ко мне – без проблем. Послушать их – так они все мастера и могут управлять предприятиями, особенно для стекла. А ручки то нежные-нежные, плечи тоньше моих, – Яра хмыкнула, а потом неожиданно оглядела меня с довольным видом. – Тебе очень идет. С этой косой по середине ты выглядишь прямо как… воительница. Или лошадь.

– Комплименты явно не твоя сильная сторона, – хрюкнула я от смеха, как и Сирил, услышавший её «похвалу».

В итоге к заставе мы направлялись в хорошем настроении, перекидываясь шутками и поддразнивая друг друга. Но по мере приближения шутки становились всё напряжённее, а ответы – всё более сдержанными.

– Помните мои наставления, – сказала я, глядя на каждого из них и дождавшись ответных кивков. – Кайрос здесь просто гость, как и его мать до этого. Мы будем относиться к нему как к благородному гостю. Не хуже, но и не лучше.

Я говорила им это, чувствуя, как бешено бьётся моё сердце, а ладони почти не высыхают от волнения.

Чего я могла ожидать от него?

В голове крутились сотни возможных действий – от немедленного требования, чтобы я оправдала его мать перед Орденом, до попыток заставить меня передать ему все мои производства или требования исполнения супружеского долга.

И, всматриваясь вперёд, я осознавала, что не готова отдать ему ничего.

Впереди возвышались четыре всадника, окружённые патрульными герцога.

– Я муж хозяйки этих земель, и она ожидала нашего приезда, вам не стоит так волноваться. Однако благодарю вас за то, что ответственно выполняете свою работу.

Голос Кайроса был всё таким же мелодичным, спокойным и красивым, каким я его помнила.

Голос прекрасного принца.

И внешность мужа полностью соответствовала этому образу – он ничуть не изменился, несмотря на серьёзные проблемы, что преследовали его в последнее время. Неудивительно, что, по слухам, вокруг него по-прежнему вьются женщины. Кайрос обладал удивительно гармоничным лицом, обрамлённым мягкими каштановыми волосами, чуть вьющимися на концах. Казалось, всё в его облике было идеально: аккуратно вылепленный нос, высокий лоб, тёмные прямые брови и тепло-карие глаза.

Но мне куда больше нравилось другое лицо, с резкими чертами, словно грубо высеченными из скалы.

– Приветствую вас в Синей Трясине, да благословит вас Первородная, – громко произношу я, не сводя глаз с мужа. Мне кажется, будто время вокруг нас замедлилось, и даже постоянный, привычный гомон торговцев затих.

А может, я просто не могла сейчас воспринимать ничего другого.

Его глаза расширились, когда он разглядел меня, сидящую на Корице, с прямой спиной и приподнятым подбородком.

И всё.

Он не произнёс ни слова, лишь продолжал смотреть, медленно, внимательно, словно впитывая новый мой образ, заменяя им старый – образ измученной, тощей, коротко стриженной девушки. Образ жены, которую любой мог унижать.

– Миледи д'Арлейн! Признаться, я поражён! – услышала я незнакомый мужской голос и смогла оторвать взгляд от застывшего в молчании Кайроса, который по-прежнему никак не реагировал.

Слева стоял незнакомый мне, богато одетый аристократ. На его коне красовалась попона с гербом, и сам конь выглядел породистым и дорогим – не чета моей Корице. Но она всё равно была лучшей лошадью на свете.

– Приветствую… Лорд Белизар ан Дорн, если не ошибаюсь? Мы не были представлены, – я узнала герб и поняла, что передо мной, вероятно, сын графа ан Дорн, с которым я давно и успешно сотрудничала: торговала солью, кирпичами и, конечно, стеклом.

– Преступное упущение! А ведь я был на свадьбе виконта Гримсби, – он ловко спешился, подошёл, поднял мою ладонь в перчатке, которой я держала поводья, и быстро поцеловал, не отводя от меня показательно восторженного взгляда. Я не поморщилась, несмотря на боль в руке – дурацкий шрам в форме неизвестного символа все никак не заживал. – Эйдриг говорил, что вы по-настоящему расцвели на болотах, но я не могу поверить, насколько...

– Белизар! – рявкнул Кайрос, и я резко перевела на него взгляд.

Похоже, Эйдриг, Белизар и Кайрос были близкими друзьями – три соседа, три наследника титула, три молодых аристократа. Но если бы ан Дорн действительно уважал меня, он подошёл бы и представился ещё на свадьбе виконта Гримсби. Точно так же, как и Кайрос должен был представить меня своим знакомым.

– Действительно, ваше упущение в том, что вы не подошли поздороваться с женой своего друга или же не были представлены, – холодно ответила я, не собираясь притворяться, будто действия Кайроса тогда не были оскорбительными по отношению ко мне.

– Все мы, знаете ли, были увлечены более впечатляющим представлением в тот знаменательный вечер, – усмехнулся Белизар ан Дорн.

Представлением…Конечно, для него это было весёлым развлечением.

И что теперь?

– Признаться, я удивлена, увидев вас здесь. Вы не известили о своём визите заранее, и Кайрос тоже не сообщил, что будет не один.

Если Элдриг Марлоу со своей сестрой действительно просто проезжали мимо и решили поздороваться, то эти двое явно приехали на несколько дней – за ними следовала повозка с вещами.

– На самом деле, я здесь по поручению отца, но, узнав, что Кайрос направляется сюда, не мог не напроситься в его компанию. Вместе веселее, не так ли?

Бросила непонимающий взгляд на Кайроса, задумавшись, что могло подтолкнуть его приехать с другом, чтобы обсуждать наше «единство». Для меня, впрочем, такое соседство было лишь на руку – я надеялась, что Белизар будет проводить много времени с мужем. Всё-таки они друзья.

– Наверное... – впервые позволяю себе лёгкую усмешку. – Что же, прошу вас. Вас ждёт горячий обед и ванна. Я вернусь за два часа до ужина и смогу обсудить с каждым из вас причины вашего приезда.

– Тали... – я сделала вид, что не услышала тихий голос Кайроса, и вместе со своей процессией направилась обратно к поместью, почти не обращая внимания на восторженные комментарии Белизара ан Дорна.

– А вот и отцовские окна! – сын графа, осознав, что я не собираюсь с ним разговаривать, переключился на моего мужа, но и Кайрос отвечал ему односложно.

Муж в какой-то момент даже попытался ненавязчиво ехать рядом со мной, но дорогу ему, словно случайно, перекрыл Кири, бросив на меня нечитаемый взгляд. С тех пор как он узнал, что мой муж вернулся в баронство, юноша почти не разговаривал со мной.

– Приветствую в нашем хозяйстве, милостью Первородной Велирии. Пожалуйста, отведайте Зоряного Вина как знак того, что вам всегда рады в нашем доме, – Лейна, недавно нанятая служанка, невысокая и кудрявая, уже ждала в фойе с кувшином бронзового вина, готовая приветствовать гостей, пока я произносила положенные слова. – Ваши покои находятся в конце этого коридора, вас проводит Йулиу.

Сказав это, я немедленно направилась в свои покои, находившиеся на другом конце поместья. С каждым быстрым шагом я осознавала, что меня буквально трясёт, и поняла, что сбегаю, не готовая к разговору с мужем.

Потому что никаких дел на сегодня у меня не было запланировано. Специально для моего ургова мужа, появление которого показало мне, насколько я уязвима, как бы ни убеждала себя в обратном.

– Тали! Открой дверь! – с той стороны двери раздались удары, этот звук отдавался дрожью по всему телу.

– Я занята. Уже сказала, что поговорю с вами вечером, – нервно ответила, ненавидя себя за эту слабость.

– Открой! Или ты боишься? Я не причиню тебе вреда, – его голос был глубоким, красивым, размеренным.

Именно таким голосом он тогда приказал мне заткнуться и извиниться перед его любовницей. При целой кучей благородных гостей, перед его семьей и друзьями.

– Тали! – он, видимо, сам удивился, что я открыла дверь, и сейчас я смотрела на него нагло, упрямо, вновь прокручивая в голове всё – его поступки, публичные унижения, грубость и преступную невнимательность.

– Тали… – его голос стал мягче, теплее, а взгляд прочно удерживал моё лицо, словно касался его на расстоянии.

Его рука потянулась к моей щеке, но я делаю шаг назад прежде чем это прикосновение возможно.

– Знаете... Кайрос. Я ведь никогда не давала вам права называть меня этим именем. Ни вам, ни вашей матушке, – наклонив голову вбок, я прищурилась, изучая его, оценивая, насколько он может быть опасен.

– Ты моя жена, – упрямо произнёс он, снова протягивая руку ко мне, дотронувшись до моей шеи. Я почти не дышу, замирая, чувствуя, как каждая клеточка моего тела окаменела. – Почему ты не носишь украшения рода, что я тебе послал? Это твоя обязанность, как жены... люди должны знать, что ты несвободна.

Глава 32. Кайрос д’Арлейн. Предложение

Кайрос д’Арлейн

Момент, когда он увидел свою жену, был подобен внезапному удару под дых – настолько Кайрос был ошеломлён тем, что увидел.

Конечно, он знал, что она изменилась. Не мог не знать – об этом сообщили и близкие друзья, и лорд Тиу, и даже матушка.

– Тали твоя загуляет, вокруг неё одни мужчины! Вот что бывает без мужского контроля или же контроля свекрови!

Кайрос не хотел ещё больше ссориться с матушкой – с таким «контролем свекрови» жена скорее умрёт, если верить всем вокруг. Но эти угрозы матери тогда его не особенно взволновали – в его глазах Тали оставалась всё той же худой, бледной, почти прозрачной девушкой, на которую ни один мужчина не взглянет с интересом. Не могла же она настолько измениться?

Кайроса вполне устраивало, что Тали была непривлекательна для других мужчин – его самого она очень возбуждала, даже в прежнем облике.

И к таким изменениям он оказался совершенно не готов.

Барон подумал, что глаза его обманывают, когда он разглядел всадницу, приближающуюся к ним. На тот момент он уже минут пятнадцать пытался убедить стражу пропустить его, барона д'Арлейн, на земли баронессы д’Арлейн. Но взгляды и ответы были холодными, короткими – велено ждать указа хозяйки.

Жену Кайрос узнал сразу – по мятежным синим глазам, хмурым, словно штормовое море. Она смотрела на них так, будто все они были её врагами – точно так же, как смотрела на свадьбе виконта Гримсби. Но всё остальное в её внешности изменилось почти до неузнаваемости. Будто кто-то щедро вылил на неё краску: её кожа приобрела здоровый румянец и почти светилась, пухлые губы алели, светлые волосы отливали золотом, а брови и ресницы потемнели, обрамляя яркую, контрастную красоту девушки. Она набрала вес – не слишком много, но болезненная худоба ушла, и она даже немного подросла.

Удивительно.

В тот момент первая осознанная мысль, пронзившая его сознание, была о том, что, видимо, её магия пробудилась. Она была слишком красивой, слишком яркой, слишком необычной для простой женщины, и барон буквально не мог оторвать от неё глаз.

Как и Белизар, стоявший рядом с Кайросом и тихо присвистнувший, разглядев жену своего друга.

Если бы они были одни, то наверняка не обошлось бы без сальных шуток, и эта мысль неожиданно невероятно разозлила Кайроса.

Это была его жена!

И наверняка на неё так пялились десятки, сотни раз в день, представляя её без одежды, представляя, как она лежит перед ними, беззащитная, обнажённая, на кровати, ожидая…

Острое возбуждение пронзило Кайроса, когда он осознал, что она не будет беззащитной – нет, она будет впиваться в него взглядом, ожидая его следующего шага, ожидая, когда он окажется между её сильных бедер. В их слиянии не будет покорности, только борьба и страсть.

Уже сегодня.

Это может произойти уже сегодня.

Они здесь, вместе, рядом, и Тали принадлежит ему, перед Первородной и всем королевством.

– Тали, – он попытался подойти к жене, заговорить с ней, игнорируя глупые попытки Белизара затеять разговор, но путь ему преградил молодой высокий и широкоплечий всадник… стражник Талиры? Этот безбородый сопляк с самого начала смотрел на него волком, словно у них с Кайросом были личные счёты.

А Тали позволяла своему стражнику такое.

И, оказавшись в поместье, сразу же убежала, разместив его в покоях далеко от своих, явно смущённая их встречей.

Ничего, Кайрос покажет ей, что между ними всё может быть прекрасно, более чем прекрасно – идеально. Он быстрыми шагами направился за ней, настолько поглощённый мыслью о прикосновении к собственной жене, что не обращал внимания ни на богатые украшения на стенах, ни на удивительные строительные решения, ни на чудную мебель, ни на застеклённые окна.

Он думал лишь о том, как вновь завоевать свою жену.

– Почему ты не носишь украшения рода, что я тебе послал? Это твоя обязанность, как жены… люди должны знать, что ты несвободна.

Эйдриг был совершенно прав – такая женщина не может ходить без украшений рода, иначе каждый подумает, что её можно присвоить. И Кайрос был полнейшим глупцом, что до недавнего времени проявлял такую невнимательность.

– Какие ещё украшения? – она прищурилась, синие глаза её кололи, словно острый лёд. – В тех ситуациях, когда у женщины лишь одно украшение жены, его не стоит носить – на всякий случай, ведь оно служит подтверждением личности.

– Но я же послал тебе серьги с камнями нашего рода, совсем недавно, – его рука как раз коснулась её шеи, и он легко провёл по ней, не замечая, что девушка напротив словно окаменела, напряжённая, будто в ожидании удара.

– У меня лишь одно украшение, то самое, что вы надели на меня в день нашей свадьбы, – она отошла на шаг, будто с трудом, и Кайрос в душе ликовал, приняв её реакцию за волнение.

Он знал, что привлекал женщин, и верил, что Талира была влюблена в него. Немного ласки – и всё непременно вернётся. И будет гораздо лучше, чем прежде; уж теперь-то он не обидит свою красавицу жену.

– Врушка, – улыбнулся он, делая ещё шаг вперёд, так, что она оказалась у стены. Он коснулся её пушистых светлых волос, удивляясь их мягкости. – Я послал их буквально полторы недели назад.

Розовые губы, созданные для поцелуев, скривились в усмешке.

– Вы посылали их через свою матушку? Возможно, вам стоит проверить её шкатулки для драгоценностей, – неожиданно ядовито ответила жена.

– Что это значит?! Не смей так говорить о ней! – Кайроса буквально вело от присутствия жены; ему казалось, что их конфликт уже исчерпан, и он жаждал перейти к более приятной части.

Но не мог же он позволить ей оскорблять свою мать? Пусть и завуалированно.

Талира покачала головой, словно освобождаясь от наваждения, и, пересилив себя, отступила.

– Тали…

– Не называйте меня сокращённым именем! Ваша мать делала то же самое, потому что не признаёт волю Первородной. Она до сих пор считает меня бастардом, относится ко мне как к простолюдинке, и она открыто это признала при десятке свидетелей. При них же она открыто оскорбляла меня, будучи гостьей на моей земле! Ни вы, ни она никогда не получали права на моё сокращённое имя. И если вы всерьёз думаете, что, послав что-то ей, это дойдёт до меня, то вы совсем выжили из ума! Она не передаст мне даже корки хлеба, не говоря уже о чём-то действительно ценном.

Она повернулась, намереваясь скрыться в своих покоях, но Кайрос быстро зашёл следом, схватив её за плечо и закрывая дверь ногой.

Всё его внимание было сосредоточено на этом первом, настоящем диалоге, полном обид и недосказанностей.

– Тали! Давай поговорим, выговорись – ты поймёшь, что всё это не более чем глупые недоразумения. Я уже поговорил с матерью; она утверждает, что ты просто неправильно всё поняла. Она даже не знала, что ты не можешь есть определённую пищу, не вини её за незнание!

Он надеялся, что этот разговор будет куда спокойнее и что он случится не в первые же минуты их встречи. И уж точно не тогда, когда Тали буквально пыталась от него отделаться. Сделав несколько шагов, он подошёл к жене – невысокой и худенькой – и обнял её всем телом, обеими руками.

А потом он утопил свой нос в её волосах, наслаждаясь холодным ароматом леса, хвои, терпких растений. Её тело дрожало под его руками; возможно, она была сильно расстроена?

Кайрос провёл своими большими, широкими ладонями по её плечам, опускаясь ниже, к талии, и наконец решил – пора. Наклонившись, он коснулся ледяной кожи её шеи горячими губами, сначала нежно, потом всё страстнее, пробуя её на вкус горячим языком, намереваясь перейти на лицо, на розовые губы, пока она всё так же мелко дрожала.

– Тали, всё будет хорошо, между нами...

– Нет… Нет!

Внезапно он ощутил резкий удар в грудь – пусть и с близкого расстояния, но вполне ощутимый.

Рассмеявшись, он нежно поцеловал её в ухо, обнимая крепче, ощущая через одежду упругие небольшие груди, всё больше заводясь от мысли о том, что между ними произойдёт совсем скоро.

– Маленькая воительница. Ты не из тех, кто притворно смущается, правда? Именно это мне в тебе и нравится.

Его рука коснулась её толстой косы, и только сейчас он заметил, что в неё что-то вплетено…

Красные ленты?

– Нет! Не прикасайся ко мне! – её руки, скованные в перчатки, оттолкнули его с неожиданной силой, отбрасывая на несколько шагов. И тогда он впервые за последнее время посмотрел на лицо своей жены.

Здоровый румянец сошёл с её щёк, а глаза метались, как у загнанного зверя, тяжело дышащего. Её всё так же мелко трясло, но она не позволяла себе съёжиться; напротив, с хрустом выпрямилась во весь свой небольшой рост, будто не желая показывать слабости.

Но Кайрос видел…

Она боялась. Боялась и отвергала его прикосновения, именно от этого была так напряжена, именно поэтому её трясло, а вовсе не от влюблённого волнения.

– Тали…

– Меня. Зовут. Талира! – рявкнула она, но Кайрос только покачал головой – он не позволит возводить между ними глупые границы.

– Мы просто поговорим, и ты вновь привыкнешь к моим рукам, как было до…

Дверь неожиданно громко распахнулась, ударившись о противоположную стену, и в комнату влетела смуглая, смутно знакомая Кайросу симпатичная девица. Увидев его в спальне своей хозяйки, её глаза округлились, но, собравшись, она выпалила:

– Тали! Там на заставе… Ты срочно нужна!

***

Талира молча ушла, оставив Кайроса наедине с его мыслями. Возбуждение, вызванное близостью жены и мыслями о скором единении, постепенно утихло. Он всё яснее понимал: ночи любви сегодня, скорее всего, не будет. Слишком напряжённой казалась Талира, её тело отталкивало его.

А ведь полтора года назад всё было иначе.

Она тянулась к нему, раскрывалась, не боялась, смотрела с теплотой, любовью и заметным вызовом. Позволяла ему снова и снова брать её, ласкать, даже сама разделась.

Как много он бы отдал, чтобы вернуть ту, прежнюю Талиру.

И всё же… новая Талира притягивала его своей загадочностью. Она будоражила, заставляла теряться в догадках. Прятать такую жену было преступлением, но одновременно и благодатью – мало ли кому она могла попасться на глаза.

Кайрос не из тех, кто скрывает свои сокровища. Напротив, такая жена только возвысит его в обществе. Каждый мужчина будет завидовать ему, а слухи о красоте Талиры вскоре затмят рассказы о красоте её же матери.

А значит, нужно переносить привязку на себя, перевозить жену в столицу, чтобы она сияла при дворе. К тому же, по законам, она могла жить на своем вдовьем наделе только при условии, что муж живёт отдельно, или если у них уже есть наследник.

Синюю Трясину ждут перемены. После завершения делегации Талира оставит эту жизнь и заживёт так, как и должна – жизнью благородной красавицы при дворе. А может, её идеи даже заинтересуют Его Величество.

Нет, не «может». Точно заинтересуют.

Именно поэтому она уже сейчас находилась в возможном списке для посещения делегацией. Кайрос не был безнадёжным глупцом – он понимал, что его результаты оставляли желать лучшего. Настроить производство за столь короткий срок, да ещё и столь сложное, как изготовление стекла, было практически невозможно. И хотя у них начали получаться некие первые заготовки, они отличались от стекла, которое члены делегации уже видели в поместье графа ан Дорна, как небо и земля.

Предложить делегации, а следовательно, королю, ему было откровенно нечего – ни добыча жемчуга, ни производство стекла не увенчались успехом. Совсем скоро, всего через три дня, люди короля это поймут. Конечно, в баронстве было хорошо развито сельское хозяйство, а также трудились умелые гончары и кузнецы, но ничто из этого не выделялось особенной ценностью.

Ему нужно было нечто иное. Выдать хотя бы одно из производств Талиры за своё, а лучше – всю эту землю представить как общее дело. В конце концов, они были семьёй, мужем и женой, единым целым. Она не могла не понимать, что тур делегации рано или поздно завершится, и тогда настанет время думать о другом – о будущем поколении д’Арлейнов, и о том, как выдать замуж Ариадну...

Та как раз гостила у герцога Дрейгорна, совершенно неожиданно получив приглашение от его матушки. Кайрос не ожидал многого от её идеи выйти замуж за Теодена Дрейгорна, но, к его удивлению, сестра оказалась куда более пробивной, чем он думал. Правда, её недавнее письмо свидетельствовало о том, что не всё складывается гладко – судя по всему, герцог был сильно увлечён некой простолюдинкой.

Кто бы мог подумать, что даже холодному, бесчувственному герцогу не чужды влюблённость и страсть к женщине, такая, которая заставила его потерять самообладание и демонстрировать привязанность при других, даже при собственной матери! А ведь Теоден Дрейгорн всегда славился своей выдержкой – застать его за подобным поведением казалось невозможным.

Всё это неважно. Если Ариадне и правда удастся стать герцогиней, она быстро избавится от любовницы герцога. Главное, чтобы в попытке стать герцогиней не пострадала ее репутация.

Кайрос внимательно осматривал дом, те зоны, куда ему позволяли войти, пока Тали отсутствовала. На этот раз он подмечал гораздо больше: необычную мебель, удивительное тепло чистых деревянных полов, часто покрытых пушистыми шкурами, и высокие конструкции, выглядевшие крайне устойчиво. Внутри дома даже был внутренний балкон, благодаря которому обычное поместье казалось почти дворцом!

Больше всего его поразила так называемая «туалетная комната» – здесь не было ни привычных ночных ваз, ни горшков, которые могли бы унести слуги. Вместо них стоял странный керамический стул, к которому вела узкая керамическая труба. Служанка показала барону, как им пользоваться, и объяснила, что в купальне действует похожая система подачи воды, причём нагретую воду можно подать из другой комнаты, где её и подогревают.

Им не нужно было ни убирать за каждым гостем, ни носить воду, и при этом в хорошо проветриваемых комнатах не ощущалось дурных запахов. Это позволяло создавать по-настоящему основательные, богато украшенные купальни. Даже «туалетная комната» не была лишена декора – её украшали резьба на стыках стен и потолка и плетёная циновка с узором.

Кто и как мог создать подобное поместье? Кайрос никогда в жизни не видел ничего подобного.

Стоило всё это очень дорого – уж Кайрос мог представить. Но, скорее всего, одна только платная дорога уже приносила Тали огромный доход. Барон видел сотни телег, гружённых товаром. Поток казался почти непрерывным. Наверняка на то, чтобы собрать пять тысяч золотых, у неё ушло всего несколько месяцев. Для такой крохотной земли это были колоссальные доходы.

– Кайрос, надо же! – Белизар сидел в большом зале, в одной из зон отдыха, устроенных прямо под высокими окнами, и упивался вином. – Присаживайся, дружище. Смотрю, слухи не врали: жизнь вдали от твоего поместья явно пошла твоей жене на пользу…

– Белизар!

– Думаю, весь высший свет будет ждать вашего развода, особенно когда делегация окажется здесь. А она окажется...

– Никакого развода. Она моя – перед Первородной и всей Ксин’терой.

Белизар бросил на него острый взгляд, затем сделал ещё один большой глоток вина. Кайрос уже потянулся было за своим бокалом, когда к нему подскочил незнакомый юноша, судя по виду, работник конюшен.

– Милорд! Ваш жеребец не подпускает к себе никого, похоже, у него небольшое повреждение! Пожалуйста, пройдёмте со мной!

Закатив глаза, барон последовал за неумелым конюхом, всё больше убеждаясь, насколько хозяйство Талиры нуждается в умелой мужской руке. Конечно, его Гояр был далеко не самым лёгким в обращении конём, но ведь другие аристократы как-то справлялись с такими упрямыми, крупными и дорогими породами.

Проблема оказалась банальной: у коня что-то застряло рядом с подковой, из-за чего он отказывался наступать на «больную» ногу. Но на мальчишку-конюха Гояр действительно реагировал резко.

Однако это дало Кайросу возможность изучить первую из хозяйственных построек. Как и повсюду, здесь было чисто. Подходы к зданию организованы удобно и логично, все дорожки аккуратно вымощены камнем, так что грязь не скапливалась. Повсюду, буквально повсюду виднелись каналы для оттока воды, которые соединялись в более крупные и целой системой уходили куда-то вдаль.

– Вот, милорд, – тот самый парнишка из конюшен подошёл к Кайросу, подавая кувшин с водой. Керамический, украшенный, на нём даже была изображена знакомая барону эмблема Синей Трясины – домик на сваях. Такую эмблему он замечал всё чаще: на одежде, на постройках – словно местные жители гордились тем, что производится на этой земле.

Сделав несколько глубоких глотков, барон передал кувшин служке, не заметив внимательного, цепкого взгляда юноши.

– Думаю, Гояр теперь будет куда спокойнее. Как тебя зовут?

– Ишка. А вы надолго сюда, Ваша Милость?

– Насколько нужно. Это земли баронессы д’Арлейн, а я – барон д’Арлейн, – сухо ответил Кайрос.

Он не хотел открыто заявлять, что они муж и жена, и собственность у них общая. Кайрос понимал, что до сих пор был слишком скуп по отношению к Талире. Даже мысль о проведении её по баронству в церемонии представления хозяйки никогда не приходила ему в голову.

Что уж говорить, он и представить не мог, что у Талиры окажется управленческая жилка. Она была оборванкой, дикаркой, бастардом, неспособной справиться даже с поместьем…

– Разве вам не нужно готовиться к приезду делегации? – спросил юноша между делом, начав чистить лоснящуюся шкуру Гояра и даже не взглянув на барона. Казалось, ему было безразлично, продолжит Кайрос разговор или уйдёт.

– Конечно. Я отбуду туда через два дня. Баронесса поедет со мной, как моя жена.

– А как же слухи о вашей матушке? Все знают, что она хотела убить нашу госпожу.

Кайрос поразился наглости этого безродного конюха, но, обернувшись, увидел, что тот был полностью сосредоточен на коне.

– Моя мать никого не хотела убивать. Конфликты между старой и новой хозяйкой – дело нередкое, – произнёс Кайрос, но тут же разозлился на себя. Почему он вообще оправдывается перед этим юнцом?

Вернувшись в поместье быстрыми шагами, он обнаружил, что покои Талиры крепко заперты, а сама девушка где-то пропадала. На все его вопросы слуги отвечали невыносимым: «Хозяйка лучше знает, не будем же мы за ней следить». Это тихо выводило Кайроса из себя. Ему раз за разом показывали, что хозяином, даже теоретическим, его здесь не считают, пусть приказы и выполняли, и разместили с комфортом.

Он не привык к подобному отношению, особенно в самом сердце своих земель. Но долго думать об этом не пришлось: неожиданно накатила чудовищная усталость. Предупредив служанку, чтобы его разбудили, как только Талира вернётся, барон прилёг отдохнуть.

А проснулся только на следующий день, не понимая, что произошло.

За открытым окном пели птицы, шелестели листья высоких деревьев, доносился гомон толпы с площади.

– Какого Урго?!

Неужели он проспал четырнадцать часов? И Талира... его же должны были разбудить, когда она вернётся!

Быстро освежившись, он выскочил из своих покоев и направился в светлую обеденную комнату. Её украшали огромные, почти прозрачные окна и высокие растения в горшках. За большим столом собралась внушительная группа людей, включая старосту, которого Талира переманила из одной из его деревень, того же безбородого юнца, который встречал их на заставе, и, конечно, Белизара, который улыбался так, словно завтракал с самим королём.

А ведь вчера они с другом собирались поговорить с Талирой. Но сначала Кайрос надеялся успокоить жену, подобрать слова, чтобы она поняла: с ним ей нечего бояться.

– Кайрос! Признаться, я уже начал волноваться!

– Почему меня никто не разбудил вчера?! – Барона невероятно раздражало, что Белизар позволил себе занять место по правую руку от Талиры. Они знали, что он здесь, но позволяли себе такое открытое неуважение?! – Белизар…

Друг невинно поднял руки вверх и пересел по левую сторону от Тали, а сама жена недоуменно посмотрела на служанку, стоявшую за их спинами.

– Мы стучались много раз, но Его Милость не просыпались, – смущённо ответила служанка. Кайрос готов был раздражённо рыкнуть, но сдержался. Все и так смотрели на него с отвратительно довольными лицами, явно не понимая, почему барон был таким мрачным.

Сев рядом с Талирой, Кайрос тут же впился взглядом в её лицо. Нет, его жена не была плодом волшебной фантазии или чудесным сном. Она выглядела так же, как вчера: яркая, красивая. На ней было добротное, но не слишком богатое платье, толстая светлая коса украшена двумя красными лентами, а на шее и руках – ни одного украшения.

Её напряжённость была очевидна. Только по отношению к нему. Остальным она улыбалась, даже Белизару.

Очевидно, они смогли вчера пообщаться? И судя по довольной улыбке друга – даже пришли к каким то соглашениям.

– Прекрасно выглядишь, дорогая, – сказал Кайрос, улыбнувшись. Он почувствовал ненавидящий взгляд высокого юноши, но проигнорировал его, сосредоточившись на жене. Барон стал подкладывать Тали в тарелку блюда, которые, хоть и были незамысловатыми, казались очень вкусными.

– Подождите, – Тали мягко положила ладонь на его руку, державшую большую ложку с омлетом с зеленью. – Мне нельзя этого есть.

Маленькая ладонь на его руке притягивала взгляд. Кайрос накрыл её своей другой рукой и мягко улыбнулся. Он заметил, как она вздрогнула, но не прокомментировал этого.

Ничего.

Он будет приучать её к себе. Медленно. Но не слишком. Через пару месяцев Талира уже должна быть беременна – иначе угроза развода начнёт становиться всё более реальной.

– Ты сможешь поговорить со мной? У меня к тебе предложение, – мягко произнёс Кайрос, глядя ей прямо в глаза. Его взгляд, полный восхищения и терпения, словно переносил их в спальню, полностью игнорируя всех остальных вокруг.