Текст книги "Баронесса. Эхо забытой цивилизации (СИ)"

Автор книги: Дарья Верескова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 39 страниц)

Глава 20. Ариадна д'Арлейн. Делегация

Девушка настороженно следила за Кайросом и Лилеаной Муради, которые тихо беседовали в дальнем углу зала, не осознавая, что привлекают взгляды многих присутствующих. Делегация находилась в графстве Крайвенвуд, где терезийцам демонстрировали редкие ткани и изысканные аппликации.

Ах, сколько бы Ариадна отдала, чтобы заполучить платья из этих тканей! Прекрасная окрашенная парча с узорами, пояса с пряжками из драгоценных металлов, цветные шелка! Недаром дамы из графства всегда выглядели как экзотические птицы на фоне суровых нарядов, которые доставались остальным леди при дворе.

Леди двора…

Она действительно чувствовала себя одной из них – тех ярких и утонченных женщин, что всегда окружали королеву и ее фрейлин. Постоянные балы, восхищенные взгляды богатых и знатных кавалеров, блеск дворцов, путешествия в замки самых могущественных феодалов королевства...

Та жизнь, которой Ариадна считала себя достойной.

Ариадна твердо верила, что ее пригласили благодаря её красоте, хотя все говорили, что Кайрос оказал множество услуг лорду Тугриму, чтобы её имя попало в список приглашенных. Но история помнит лишь победителей – слухи о его влиянии быстро исчезли, утонув в новых сплетнях и романах. К тому же, благодаря своему бойкому характеру, Ариадна уже успела обзавестись подругами.

Но оставалась одна проблема... деньги. Кайрос был до невероятности скуп. Сначала он потратил огромную сумму на «покупку» бесполезной Тали, а теперь решил вложить бешеные средства в инфраструктуру баронства. Он гордился тем, что делегация посетит их земли, хотя обычно визиты ограничивались графствами и герцогствами или редкими наделами чуть поменьше, славящимися особенным производством – например, производством пуговиц, перстней с печатями или переносных медных зеркал в изысканных рамах.

– Ты не видишь большей картины, Ариадна, – сказал он ей, когда она впервые пожаловалась. – Ты не понимаешь, что наш род теперь участвует в делах, о которых отец и мечтать не мог. За организацию делегации я получу награду, может быть даже новый титул. Тогда двое моих детей смогут носить титулы, а ты... У тебя есть возможность общаться с женихами совершенно другого уровня. Пожалуйста, используй это время с умом. И ни в коем случае не порть свою репутацию, – Кайрос был очень строг и при этом выдавал ей содержание, которого едва хватит на пять новых наряда в месяц.

Как она могла привлечь достойного жениха, не имея соответствующих нарядов и украшений?

В чем-то брат был прав – она, дочь малоизвестного барона, могла бы стать баронессой, графиней, а может, даже герцогиней! Прибыв вместе с делегацией, Ариадна была уверена, что замужество с герцогом – лишь вопрос времени. Маменька давно распускала слухи о том, что Теоден Дрейгорн сходит по ней с ума и едва не скомпрометировал её, не сдержав страсти. Сама же Ариадна изображала невинную и наивную – как она могла ожидать подвоха от такого знатного и благородного человека?

Но... в ходе поездки всем стало очевидно обратное. Герцог избегал её и смотрел с раздражением, явно осведомлённый о распространяемых слухах.

– Он никогда не женится на тебе, – однажды прошептала Лилеана Муради, проходя мимо Ариадны, которая с тоской следила за герцогом. – Вы из разных миров. Он может жениться даже на принцессе.

– Принцессе три года, ему нужен будет наследник намного раньше, – возразила Ариадна, презрительно разглядывая Лилеану. Как такая, как она, осмеливается давать ей советы о замужестве?

– Ему могут предложить младшую принцессу Терезии, если он себя проявит. Судя по реакции Эмиля Джеро, Его Светлость имеет все шансы.

Ариадна едва заметно закатила глаза, не ответив. Ей было все равно на Эмиля Джеро и делегацию, но она не хотела упускать столь выгодную партию.

Она почти влюбилась в Теодена Дрейгорна – в его ум, мощную фигуру, влияние, ледяной голос, в то, как все верили, что рядом с ним будет только самая исключительная женщина. И каждая из незамужних девиц, кроме, пожалуй, Лилеаны Муради, надеялась, что это она. И к каждой Теоден Дрейгорн был равнодушен, что только делало чувство соперничества острее.

Эта делегация и всеобщее восхищение трудом герцога лишь укрепили её уверенность. Недаром лорд Тугрим выбрал герцогство Дрейгмор последним пунктом в туре делегации – он знал, что впечатления от других земель поблекнут на фоне герцогских.

– Я могу тебе помочь, – вдруг сказала Лилеана, широко улыбнувшись своими ярко подкрашенными губами. – Ты выйдешь замуж за герцога, или же за смазливого наследника барона Марлоу, если хочешь. Я помогу. Но взамен… ты должна будешь помочь мне.

Так между Лилеаной и Ариадной сложилось некое сотрудничество. Ариадна помогала восстанавливать репутацию Лилеаны, испорченную после скандала на свадьбе виконта Гримсби. Теперь официально все считали, что они просто подруги. Конечно, матери потенциальных женихов знали правду, но Лилеану это мало волновало – формально приличия были соблюдены. Она демонстративно обижалась на слухи и... не проявляла интереса ни к кому, кроме Кайроса.

Ариадна также способствовала распространению слухов о Талире, утверждая, что та опозорила невинную красавицу Лилеану из зависти к её красоте. Тали описывали как больную, бледную, короткостриженную женщину, почти чудовище.

Сначала Ариадна не понимала, зачем нужно распускать такие слухи.

Если бы Кайрос или даже матушка узнали, что она причастна к этому, наказание было бы неминуемым. Маменька, хоть и ненавидела Талиру, после её исчезновения успокоилась, ведь самым важным для неё было сохранить статус баронессы и не потерять поместье. Она просто боялась перемен.

А брат и вовсе никогда не поддерживал обсуждений, касающихся его жены.

Но со временем Ариадна начала замечать, как эти слухи влияли на Кайроса. Декорированный камергер короля, он всё меньше желал быть связан с женщиной, которую все считали больной, некрасивой, злой и необразованной. Он не защищал Талиру, да и как мог – против такого количества слухов? Вероятно, именно этого и добивалась Лилеана.

В то же время миледи Муради начала предпринимать шаги, чтобы приблизить Ариадну к такому желанному браку с герцогом. Девушка не знала, что, кому, и как Лилеана сказала, но неожиданно для себя Ариадна получила письмо... от матери герцога. Та приглашала её погостить в герцогском поместье за десять дней до приезда делегации.

– Что ты задумала? – с тревогой спросила она Лилеану.

– Жди. Мы всё разыграем как по нотам, – ухмыльнулась любовница её брата, и Ариадна впервые почувствовала небольшой страх.

Если Лилеана была настолько умна и коварна, что смогла повлиять даже на мать герцога, то какие шансы оставались у её брата? И что это означало для Талиры?

С каждым днем Кайрос проводил всё больше времени в обществе Лилеаны, не замечая, что вокруг них снова ходят слухи и шепотки. Ариадна не знала, насколько близка их связь сейчас, но была уверена в одном: место красавицы в делегации было незыблемо. Лилеана отлично играла на арфе и пела, а лорд Тугрим всегда следил за тем, чтобы она присутствовала на балах, тогда как Ариадну не замечал.

Тем временем брат регулярно, каждую неделю, иногда несколько раз в неделю, переписывался с людьми из окружения своей жены, главным образом со старостой ближайшей деревни. С самой Талирой он не переписывался, возможно, она не отвечала ему? Маменька и Ариадна обе соврали что с Талирой пытался работать учитель, однако это было не так.

Кайрос и сам виноват – он не выделил на жену никаких денег. Бюджет поместья, Ариадны и матушки оставался точно таким же, он просто сказал включить в него расходы на Тали.

Сегодняшнее письмо совершенно выбило брата из колеи. Он холодно разговаривал с Лилеаной, хотя Ариадна не могла их слышать, а потом и вовсе ушел с пира.

– Что случилось? Что-то дома? – спросила Ариадна, заметив, как брат вновь и вновь перечитывает письмо, закрывает его и снова открывает. Он выглядел встревоженным и злым.

Очень злым.

– Нет, дома всё в порядке, – коротко ответил Кайрос. Он никогда ничего не обсуждал с сестрой, не делился планами, и это её всегда раздражало.

– Расскажи мне! Что если я могу помочь? – пыталась уговорить его Ариадна, представляя, как он отреагирует, когда узнает, что она станет герцогиней.

– Всё. В. Порядке, – процедил Кайрос сквозь зубы. – Возвращайся на пир, ищи себе жениха и не отвлекай меня.

Ариадна поняла, что он был охвачен яростью – такой, какой она никогда прежде не видела.

Кайрос вернулся туда, где находился ранее, и по пути даже чуть извиняюще улыбнулся Лилеане. Однако улыбка его не коснулась глаз, и он, казалось, почти не слышал, что ему говорили. Ариадна, следуя за братом, заметила, как он скомкал пергамент и бросил его в большую керамическую вазу, куда обычно выбрасывали остатки еды.

Заинтригованная, Ариадна подошла к вазе и не могла поверить в свою удачу. Слуги, вероятно, только что очистили её, так как внутри не было ни крошки. Лишь на самом дне лежал тот самый скомканный пергамент – письмо, которое Кайрос столько раз перечитал.

Прочтя письмо, Ариадна и сама едва не выругалась.

А еще... она буквально не могла поверить в то, что читает.

«Уважаемый барон д'Арлейн,

Недавно нас посетила ваша очаровательная супруга, миледи Талира, и, признаюсь, я был поражен. Мне показалось, что она совершила этот визит без вашего разрешения, и как давний друг вашей семьи, я не мог не сообщить вам об этом.

Никто не остался равнодушным и к её блистательной красоте и к искусству ведения дел. Увы, мне не позволили участвовать в обсуждении, но слухи быстро распространились: спустя всего три часа был подписан договор, по которому маршрут из Арлайна в Калдерру через Синюю Трясину признан критически важным для торговли. Герцог Дрейгорн подписал аналогичный договор, несколько дней назад, и даже прислал с баронессой своего человека, так что, как видите, ваша миледи оказалась весьма шустра.

Не могу не задаться вопросом: как вам удалось так долго скрывать её красоту? Я понимаю, почему вы могли бы это делать, но, похоже, сравнение с Лилеаной Муради ей не понравилось, и миледи решила больше не скрываться. И почему она носит всего одно украшение жены? Вы же не экономите на ней? Такая женщина должна быть увешена драгоценностями, иначе окружающие могут подумать, что она... свободна. Элдриг Марлоу, к слову, не сводил с неё глаз и, честно говоря, если бы миледи не была замужем, он сделал бы ей предложение прямо в этот день.

До меня также дошли слухи, что баронесса с герцогом Дрейгорном собираются начать совместное производство редких повозок, которые, говорят, удивят даже восточников. Миледи Талира также подписала некие соглашения с моим кузеном, но подробностей я не знаю.

Надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество.

С наилучшими пожеланиями,

Лорд Пэпин»

Глава 21. Точка невозврата

В поместье д'Арлейн я не вернулась – уверена, новости о признании моей дороги уже дошли до мужа, будь то от барона Марлоу, либо от лорда Пэпина, который, во время визита к соседям, смотрел на меня так, что у меня внутри все сжималось от отвращения.

Я долго не решалась написать письмо мужу, понимая, что лишь усугубляю наш конфликт – я не подчинилась его приказу вернуться в поместье, а теперь и вовсе обезопасила дорогу от вмешательства Кайроса.

Значит, пора ответить ему… правдой. Объяснить, почему я поступаю так, а не иначе.

«Уважаемый Кайрос д'Арлейн,

Я не вернулась в поместье, потому что жизнь там убивает меня – вы наверняка уже слышали, что мое здоровье значительно улучшилось после того, как я поселилась на болотах. Люди из Ордена приезжали меня проверять – мое состояние отличное, и условия жизни здесь замечательные.

Пока вы не проживаете в поместье, я имею полное право жить на своем вдовьем наделе. Я понимаю, что вы против этого, и мы обсудим вашу позицию, когда вы вернетесь. Просить меня вернуться в поместье, зная, что это вредит моему здоровью, – просто жестоко. Я верю, что вы не желаете мне зла или смерти, и позволите остаться в Синей Трясине.

Что касается товаров, производимых в Синей Трясине, я сознательно не конкурирую с баронством. Однако мои независимые хозяйства вправе заниматься тем, чем считают нужным, поэтому небольшая доля наших товаров, возможно, пересекается с вашими. Я понимаю и принимаю, что мы больше не можем продавать их в лавки баронства.

Вы в своем праве.

Надеюсь, тур делегации продвигается успешно.

Талира д'Арлейн.»

Это было мое первое письмо, которое никто не проверял, и, вероятно, в нем были грамматические ошибки. Оно вышло сухим и равнодушным – я лишь ответила на ключевые вопросы, не позволяя себе выразить всю боль от несправедливости, с которой столкнулась в его семье. Теперь, если он снова прикажет мне вернуться в поместье, это будет равнозначно попытке мне навредить. Кроме того, я надеялась, что это письмо разъяснит мои внешние изменения, если кто-то сообщил о них Кайросу.

Дорога была защищена, хотя я все еще планировала встретиться с виконтом Гримсби. Несмотря на некую удаленность его земель, его торговцы наверняка пользовались моей дорогой, как и все остальные. Его решение укрепило бы мою позицию на случай, если герцог Дрейгорн или барон Марлоу решат отменить признание моей дороги.

Кроме того, я наконец могла бы узнать у виконта или его слуг, как отравленное вино, которое чуть не убило Яру, оказалось в моей комнате. Теперь у меня были небольшое влияние и деньги, что наверняка сделало бы разговоры более… продуктивными.

Вот только у меня совершенно не было времени на эту поездку.

Его Светлость, Теоден Дрейгор неожиданно ответил на мое первое прошение, то, над которым я билась целый месяц, уже размышляя о поиске других поставщиков.

Мне был нужен песок – много песка, чистейшего кварцевого песка, которого у нас не было. Тот, что собирали на берегах рек и озёр, тот, что использовался для шлифовки или в качестве кузнечных форм, мне не подходил. Мне требовался песок из карьеров... которых просто не существовало. Однако я была почти уверена, что знала подходящее место в герцогстве, на границе с баронством. Место это было пустым – никаких деревень, даже случайных домов, только дорога.

Герцог сразу понял, что я неспроста интересуюсь этой землёй.

Через Илвара и Морта Теоден Дрейгорн назначил мне встречу… на которой пробыл всего пять минут. Он согласился предоставить мне доступ к территории, но при условии, что я буду запрашивать разрешение на каждый этап работ отдельно, и каждую стадию он будет оценивать лично.

Герцог не просил денег. Вместо этого он представил мне мужчину по имени Ворран – усатого, крепко сбитого, с опытом в проектировании дорог и повозок. Его Светлость хотел моего участия в этом проекте, потому что то, что он видел в Синей Трясине, убедило его, что я мыслю иначе. А я сразу же предупредила, что не буду делиться своими секретами и идеями, которые могут принести значительный доход, без серьезной выгоды для себя и своих земель.

На этом мы и договорились.

Я наконец могла начать осуществлять идею, которую вынашивала с тех пор, как получила и осознала знания из хранилища данных. Идею, которую считала почти невозможной, с уровнем наших технологий.

Создание чистого, прозрачного стекла.

Первым делом мне нужно было выяснить, возможно ли действительно организовать карьер на этой территории. Получив положительный ответ, я вновь обратилась к герцогу с прошением.

Он назначил встречу… но потом отменил ее, всего за шесть часов до назначенного времени. А когда пришёл на следующую встречу, пробыл со мной только несколько минут.

Какой вообще был смысл в том, что он пришел на встречу?

– Возможно, нам лучше обсуждать дела письменно? Или через кого-то, кто может представлять его светлость? Это просто трата времени, – сказала я Илвару, чувствуя раздражение.

– Его Светлость распорядился, что все дела между герцогством и Синей Трясиной решаются только им, лично. Даже самые мелкие, – ответил Илвар после короткой паузы. – Я подниму вопрос о том, что можно решать письменно. У Его Светлости очень плотный график.

А у меня не плотный?

Следующим шагом было добыть и вывести песок в больших количествах, убрав верхний слой почвы кирками и лопатами. На это, как и на отправку людей, мне снова потребовалось разрешение герцога. Но он откладывал встречу несколько раз, пока наконец не нашёл время, через полторы недели.

За это время я даже получила ответ от мужа – короткое письмо, в котором он обвинял меня во лжи, утверждая, что я жила в поместье как принцесса и совершенно не уважала его и его семью.

– Знаете, такими темпами я ничего не смогу произвести, – пожаловалась я герцогу на очередной встрече. – Это всего лишь первый этап производства, и если я буду каждый раз ждать вашего разрешения, я никогда не добьюсь своей цели.

Лучше бы я просто выкупила эту землю, тогда я смогла бы распоряжаться ею, как захочу.

Но на это Его Светлость был не согласен.

– Таковы мои условия, миледи, – холодно отозвался Теоден Дрейгорн. Сегодня он выделил мне целых десять минут своего драгоценного времени. – Такие вопросы редко решаются быстро. Вам придётся привыкнуть к тому, что как только ваши амбиции выходят за пределы ваших крохотных владений, все будет двигаться гораздо медленнее.

Он что же, решил учить меня?

– Хотите сказать, что ждёте поставщиков и торговцев по полторы-две недели? – я бросила острый взгляд на герцога.

Он, казалось, пристально изучал меня.

– Нет.

Понятно, значит, ко мне можно так относиться, а к нему – нет.

– Я не против ждать положенное время. Но я против постоянных переносов. Я могла бы запланировать что-то другое на это время. После того как вы уходите, мы с Илваром решаем множество вопросов, и весьма продуктивно. Я думаю, вы могли бы доверить ему…

– Нет, – резко отрезал герцог ледяным тоном. – Исключено. Вы будете решать все важные вопросы только со мной.

Прищурившись, я молчала, хотя внутри всё кипело.

Спокойно, Талира, спокойно.

Как только мы подпишем соглашение на регулярные поставки песка, дальнейшие встречи не понадобятся. Производство будет происходить в Синей Трясине, где я уже готовила будущих работников и компоненты, такие как соду, которую получим из морских водорослей. Мы договорились с рыбаками из Калдерры, покупать их за смешные деньги – они не понимали, зачем нам водоросли, но сделали, как было сказано.

– Мне пора, – герцог встал, не дождавшись подписания всех соглашений.

– Подождите! Мы же почти закончили! – не сдержалась я, внутри все бурлило. Он что, издевается? – Если бы я знала, что с вами так сложно, я заставила бы вас подписать все бумаги, пока вы не могли говорить!

Герцог и так почти не участвовал в составлении договорённостей, оставляя всё на Илвара. Просто сидел, молча, задумчиво, бросая на меня долгие взгляды, словно пытаясь решить что-то для себя. В такие моменты я чувствовала, как покрываюсь потом от волнения, а затем злилась на себя за потерю уверенности.

Сирил, сидящий рядом, наблюдал за мной с сочувствием . Он уже понял, что никакие просьбы не убедят герцога, если тот что-то решил.

– Мы вернёмся к этому вопросу через четыре дня, в три часа по полудню. Всего доброго, миледи, – попрощался этот… герцог.

– Он всегда так делает? – спросила я Илвара, когда герцог покинул комнату.

– Да, – с сочувствием произнёс помощник герцога. – Он не доверяет новым поставщикам и ремесленникам. К тому же его сильно беспокоит, почему вам нужно такое большое количество песка именно из этого региона. А вы не объясняете.

Конечно, не объясняю. И не собираюсь – я не хочу, чтобы у меня украли идею. Это производство будет самым новаторским, и я буду защищать секрет прозрачного стекла, передавая его лишь избранным мастерам.

Теперь я хотя бы понимала, почему герцог так себя ведет.

Он не доверял мне, даже после того, как я спасла ему жизнь.

Как ни странно, обиды я не почувствовала, а вместо этого почувствовала… небольшую гордость?

Неужели Теоден Дрейгорн видит во мне конкурентку?

Признание такого человека, как герцог, было бы очень приятно.

– Как вы понимаете, я не могу делиться секретами своего производства, – лукаво улыбнулась я Илвару, поднимаясь, в хорошем настроении. – Увидимся через четыре дня, Илвар. Да хранит вас Первородная.

Однако через четыре дня мы не встретились – герцог вновь перенёс встречу, буквально за день до неё. Мне хотелось взвыть от бессилия.

Я уже почти закончила строительство двух печей: одной – для подготовки стекломассы, другой, с более высокой температурой, – для создания чистого, прозрачного стекла. Печи были настолько массивными и тяжелыми, что мастерские пришлось ставить не только на сваи, но и на кирпичи, врытые глубоко в землю в надежде достичь твердых слоев. Эта мастерская находилась рядом с солеварней, и я планировала превратить этот уголок в производственный район, который нужно было охранять, чтобы никто не украл наши секреты. Дорога для вывоза соли уже существовала, и продлить её до новой мастерской не составляло труда.

У меня были все необходимые компоненты, кроме… песка. Если мы будем задерживаться и дальше, мне придётся начать первые опыты с речным песком, хоть он и не подходил для этих целей. Впрочем, я знала, что первые… очень много попыток, скорее всего, окажутся неудачными, как было с кирпичами.

– Миледи Талира, – поняв, что встреча с герцогом снова откладывается, я углубилась в составление прошения к виконту Гримсби. Я сидела на веранде нашего дома, наслаждаясь тёплым весенним солнцем, где меня и нашёл Олешан, который постепенно становился старостой Синей Трясины – ведь почти все жители Тиховодья уже переселились или работали здесь. – У нас для вас новости. Пройдёмте на площадь?

– Конечно, – кивнула я, следуя за ним.

Площадь была завершена более чем наполовину, но строительство приостановилось, пока я занималась организацией стекольной мастерской. С востока к площади уже подходила дорога, рядом была выделена большая стоянка для будущих повозок.

На мощеной площади собрались почти все жители и работники Синей Трясины – переселенцы из Тиховодья, Эльза, Германн и Марисоль, недавно прибывшая семья из Олдмонда, которая строила дом в «независимом» секторе, сын Германна с женой, и две большие семьи из Рейнлета. Работники солеварни выделялись – в своих синих льняных рубахах, которые носили, почему-то, только вне работы. На этих рубахах, по моему распоряжению, была даже вышита эмблема – домик на сваях над водой.

Сирил отсутствовал, скорее всего, был занят наблюдением за проклятыми землями. Видеть всех этих людей вместе, собравшихся здесь, было одновременно радостно и волнительно. Я вдруг осознала, какое количество людей теперь зависело от меня.

Каранис, глава одной из рейнлетских семей, вышел вперёд, держа в руках небольшую резную шкатулку. Они прибыли в Синюю Трясину больше месяца назад и сразу попросили разрешение добывать торф, обещая платить аренду за участок земли.

Ранее торфом занимались Эльза и Сирил, а я сама никогда не видела смысла вкладываться в это дело – слишком маленький доход. После того как Эльза получила повышение и стала «главной» в солеварне, она тоже не проявляла желания заниматься торфом самостоятельно. Поэтому, взвесив все за и против, я решила дать семье Караниса разрешение.

– Миледи д'Арлейн, – начал Каранис, – под защитой Первородной Велирии и вашим мудрым управлением земли Синей Трясины приносят процветание и удачу всем, кто здесь живёт. Позвольте вручить вам символ верности и преданности этим землям. Пусть свет богини продолжает оберегать вас и всех, кто здесь трудится.

Я была не в силах сразу осознать происходящее. Краем глаза заметила, как Яра, поняв, что происходит, начала радостно прыгать. Тем временем Каранис открыл шкатулку, в которой лежала… длинная плотная красная лента, явно приобретённая в храме Первородной.

Прижав руки к лицу, я с трудом сдерживала эмоции. Во мне боролись радость и страх: а вдруг я их подведу?

Красная лента означала, что семья смогла не только наладить независимый доход, превышающий расходы в три раза, но и самостоятельно нанять хотя бы одного работника. А еще… красная лента обозначала их намерение жить здесь минимум семь лет и платить налоги.

Она была символом доверия, символом принадлежности.

– Спасибо… спасибо за ваше доверие, Каранис, – наконец заговорила я, вспомнив формулу принятия. – Приняв этот знак, я выражаю благодарность семье вашей и труду вашему и Первородной Велирии. Пусть её свет и дальше приносит удачу и успех этим землям и вашему делу.

Раздались аплодисменты – сначала сдержанные, но постепенно они стали намного громче и увереннее. Ко мне подошли Эльза, Германн и Марисоль, а за ними Яра, радовавшаяся, кажется, больше всех.

– У тебя будет красная лента, Тали! – возбуждённо произнесла она. – Не могу поверить! Фирруза д'Арлейн удавится, когда об этом узнает!

О своей свекрови я вспоминала только тогда, когда мне писал муж, но слова Яры вызвали у меня усмешку.

– Нам предстоит кое-что поважнее, – сказала я. – Нужно отправиться в храм Первородной в Арлайн, сделать пожертвование и получить благословение. Заодно купим закуски и напитки, и завтра вечером будем отмечать. Все!

Так и решили. В Арлайн мы отправились на полтора дня, вскоре после вручения ленты.

Я не знала, что вскоре после нашего отъезда в Синюю Трясину прибыл посланник герцога, которого встретил Сирил. Он передал Морту, что обязательно проинформирует меня, но на тот момент не знал, что я вернусь только вечером следующего дня.

И я… пропустила встречу, на которой герцог меня ожидал.

А вернувшись в Синюю Трясину, надеясь организовать празднование для своих людей, я неожиданно обнаружила там самого Теодена Дрейгорна.

Который горел от ярости.

***

– Где вы были? – спросил он, едва мы вернулись. Мужчина быстрыми шагами подошёл ко мне, остановившись рядом с Корицей.

Сказать, что я была в недоумении – это ничего не сказать. За спиной герцога маячил виновато выглядящий Сирил, беспомощно жестикулируя, указывая на себя.

– Добрый вечер, Ваша Светлость, – вежливо ответила я. – Признаться, мы не ожидали вашего приезда и вряд ли сможем устроить вам приём, достойный вашего статуса.

– Перестаньте этот спектакль, – внезапно раздражённо перебил герцог. – Я уже бывал здесь не раз, и мне не нужен никакой «достойный приём». Почему ваши люди не знают, где вы находитесь?

Мои люди знали, где я была, просто Сирил оказался не в курсе в тот момент, когда человек герцога прибыл в Синюю Трясину. А потом… Теоден Дрейгорн, не увидев меня на встрече, на которую он неожиданно нашёл время, настолько разозлился, что прибыл сюда сам? Зачем?

– Прошу прощения за недоразумение, – с лёгким замешательством ответила я. – Чем могу помочь?

– Почему вы уехали, да ещё и не предупредив?

– Я предупредила своих людей. Просто Морту не повезло наткнуться на того, кто не знал, что я вернусь только сейчас, – резко возразила я. Какое право он имеет меня отчитывать? И что он вообще здесь делает? Мог бы отправить кого-то, если его так разозлило моё отсутствие на встрече. – Вы же сами отменили встречу. Неужели вы ожидали, что я буду сидеть у окна и ждать, если у Его Светлости вдруг появятся лишние десять минут на недостойную меня?

Мои слова прозвучали куда резче, чем я планировала, но двойные стандарты герцога давно меня раздражали. Стоило мне один раз не явиться, и он был вне себя от ярости, хотя сам неоднократно отменял наши встречи.

Вместо того чтобы извиниться за свою резкость, я гордо задрала голову, ясно показывая, что ни в чём виноватой себя не считаю.

– Ждать меня... – тихо повторил Теоден Дрейгорн, словно задумавшись. Потом его взгляд задержался на косе около моего лица, косе, в которую была вплетена красная лента. – Поздравляю. Пригласите соседа и его людей на празднество?

И словно он не рычал на меня всего секунду назад. Герцог казался спокойным, собранным. Почти довольным. Будто в его жизни не существовало никаких сомнений или препятствий.

Такая резкая смена настроения настолько меня ошеломила, что я не сразу нашлась с ответом.

– Конечно… Ваша Светлость.

Праздник решили устроить на небольшой мощёной площадке возле нашего временного дома с Ярой. Отсюда можно было подняться на крытую веранду, где уже накрывали еду и напитки. Те, кто не поместится наверху, смогут остаться внизу, на площадке.

Закуски у нас были скромные, не сравнить с тем, что предлагал герцог несколько недель назад. На столе лежал хлеб, ржаной и пшеничный, несколько видов сыров, копчёная птица и свинина. Из напитков – три бочонка пива и две большие амфоры вина.

Вино «мои» почти не пили, зато мне его подносили раз за разом, словно я была благородной леди. Хотя… почему «словно»? Для них я такой и была.

Оказалось, что жена Лаяша и мать Кири, женщина по имени Кедара, прекрасно играла на флейте. Она почти не могла ходить, и Лаяш принёс её на празднество на руках. Именно из-за состояния Кедары их семья не переезжала из Тиховодья, несмотря на то, что в семье было четверо взрослых мужчин, способных работать.

– Поздравляю ещё раз, – герцог Дрейгорн подошёл ко мне и сел на скамью рядом. Марисоль, которая до этого сидела здесь, мгновенно поднялась и ушла к остальным, слишком боясь могущественного герцога.

– Благодарю, – ответила я с удовольствием. Я была в хорошем настроении, слегка выпившая, иногда закрывала глаза и покачивала головой, наслаждаясь музыкой флейты и звуком вечернего леса.

– Надо же, за всё это время вы так и не поинтересовались, как продвигается расследование по моему покушению.

– А вы бы ответили? – усмехнулась я. – Думаю, если бы вы хотели, чтобы я знала, вы бы уже рассказали. Или, может быть, вам нужно, чтобы я вас просила?

На самом деле мне было очень интересно узнать о том, как идет расследование. Но прозрачного стекла мне хотелось больше, а герцог был почти неуловим.

– Может, и хочу. Вы многое могли бы получить, просто попросив.

– Тогда я прошу вас отдать мне землю, на которой я планирую добывать песок, – дерзко сказала я, уверенная, что мне откажут. Алкоголь развязал мне язык. – Ну или хотя бы, чтобы Илвар решал дела вместо вас.

– Исключено, – ответил герцог, оглядываясь по сторонам. – С тех пор, как я был здесь в последний раз, всё сильно изменилось. А ваша дорога… Кажется, будто дожди никак не повлияли на неё, будто вы ремонтируете её каждый день, но с тем количеством людей, что у вас есть, это невозможно.

От его слов я покраснела, словно получила самую лучшую похвалу на свете. Он действительно… восхищался нашей землёй. В груди разлилось приятное тепло, и я не смогла удержать улыбку.

– Думаю, по этой дороге стоит провезти терезийскую делегацию, когда они будут двигаться из Арлайна, – неожиданно предложил герцог.