Текст книги "Фру Великая (СИ)"

Автор книги: Дарья Орехова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Так Ивар и поступил, забылся. И не заметил, как рядом с ним оказалась новая опасность. Ему показалось, что клыкастый грязно серый котище образовался перед ним прямо из воздуха.

– Демон! – завопил Ивар и, свалившись на пол, притворился мертвым. Он так испугался, что на минуту и впрямь потерял всякое ощущение реальности. Что произошло в это время так и осталось для него загадкой. Очнувшись, он сразу почувствовал запах гари, что заставило его подскочить прямо из лежачего положения – пожалуй, из всего спектра своих страхов именно огня он боялся больше всего. Все вокруг оказалось разворочено, и хотя жуткого кота поблизости больше не наблюдалось, Ивар не стал мешкать, инстинктивно желая поскорее сбежать отсюда и забиться в какое-нибудь тесное, но безопасное укрытие. Но тут он заметил, что дверь в ближайший кабинет оказалась выбита, и какая-то сила словно потащила его туда. По пути он нахватал кучу бесхозных клочков шерсти, которые, сложенные вместе, напоминали кусочек того самого кота, поэтому Ивар с ужасом выбросил находку еще за порогом.

Ничто в самом кабинете не пострадало, да, в общем, и нечему было особо страдать. Из царящего в нем идеального порядка полупустого помещения выбивались только валяющаяся на полу дверь и грязные следы, которые Ивар оставлял за собой на чистейшем отполированном паркете. Большая часть пространства кабинета оставалась свободной, и смотреть там было не на что. Зато справа от двери находился письменный массивный стол с вычурными ножками, покрытыми позолотой. Ивар поскреб эту позолоту, потом вскочил на приставленный стул и оттуда на столешницу. Кроме чистой бумаги, чернильницы да нескольких книг здесь стояла небольшая шкатулка, точь в точь с той, в которую Вацлав положил ту щепку, что подобрал после бегства Фру. Это наверняка была она. Спрятав щепку, Ивар воодушевился до крайности. Позабыв думать о собственной ничтожности, он решился на большее. Он схватил перо и вскочил на стопку бумаги. Со сноровкой он вывел круглыми буквами короткую надпись и подпись и отошел полюбоваться. Кроме букв лист оказался украшен пятипалыми отпечатками маленьких стоп. Вытереть лапы и переписать свое послание начисто он не успел. В комнату ворвались двое вооруженных мужчин, Ивар замер у чернильницы, боясь, что его заметят. Выбрав момент, он вскочил на книжный стеллаж.

Вацлав вошел в свой кабинет и знаком отпустил охрану. Затем он сразу же прошел к столу и проверил шкатулку, нахмурившись. Верея все-таки нашла способ забрать полученную им каплю крови Фру.

Маг прислушался к себе, интерпретируя череду ощущений. Присутствие одного из демонов Ризента он определил лишь в коридоре перед кабинетом. Кто-то, Верея или ее слуга, привел его сюда и забрал с собою. Прислуга и охрана были тщательно проверены и проинструктированы – их она не смогла бы использовать. Скорее это был чужой, проникший в дом, он уничтожил стража этого дома, призвав демона из некоторого предмета, который принес с собой. Он должен был бы полностью контролировать этого демона, на что была способна только разве что сама Верея.

Вацлав не уставал поражаться беспрецедентной силе молодого мага. Но ее разуму он не доверял и ожидал от нее только худшего.

Неожиданно на него повеяло могильным холодом. Сердце забилось чаще, реагируя на новую подсказку. На столе нашлось письмо. "Оставь ее в покое или пожалеешь", – крупными печатными буквами. И подпись – "Ивар Могучий".

Вацлав сел, собираясь тщательно изучить листок. Верея могла заручиться поддержкой кого угодно – секрет демонов Афанасия Ризента способен был заинтересовать любого достаточно могущественного мага. Но Вацлав не мог себе представить, чтобы двухсотлетний маг, основатель собственной школы магии, бывший член Совета, Ивар по прозвищу Могучий пробрался к нему в кабинет, дабы оставить записку подобного содержания. Хотя энергетика склепа, в котором много лет назад добровольно заточил себя великий маг, явно присутствовала.

Скопировав энергетику письма, Вацлав воззвал к его автору, и чуть не испепелил последнего, когда его тушка камнем свалилась перед ним на стол.

Фру нервно курсировала вдоль стены городского управления на участке между двумя кустами, куда почти не проникал свет уличных фонарей. Хотя она и почувствовала осторожное приближение Микиты заблаговременно, момент, когда он скользнул к ней в темноту, она пропустила и врезалась в него на очередном витке.

– Какого… вы меня не предупредили про засаду Вацлава?! – с досады она сразу напустилась на него, хоть и понимая, что ее претензии не справедливы.

– Собирались, но ты проскользнула мимо меня, – невозмутимо пояснил Микита. – Твой скоро должен выйти? – поинтересовался он нахально.

– Либо скоро, либо никогда, – процедила Фру и с удивлением почувствовала на губах солоноватый вкус слезинок, без предупреждения ручейком полившихся из ее глаз. Вот уж здрасьте, приехали! С Трифоном, ныне работающим младшим советником при столичном управлении, они уже тайно встречались уже несколько лет, еще с Академии, и даже когда она самовольно вернулась из позорного изгнания, он без промедления предложил свою помощь. Именно в его поместье сейчас укрывалась ее семья. Но, несмотря на то, что только его, пожалуй, обществом она дорожила, на то, что ему единственному она, пожалуй, действительно доверяла – несмотря ни на что, не выделяла она ему особого места ни в мыслях, ни в сердце. Казалось бы. И тут такое предательство со стороны организма! Неужто и в прям Трифон – самое для нее дорогое? Но откуда бы ее неизвестным противникам знать про их связь?

Впрочем, задумываться над этими вопросами ей пришлось недолго – Трифон, целый и невредимый, вышел через ворота управления на пустынную улицу. За спиной молодого человека страж поспешно затворил ворота, чтобы замкнуть их на ночь на замок.

Как бы невзначай внимательно оглядевшись по сторонам, Трифон пошел в сторону Фру, которая поглядывала на улицу сквозь мелкие веточки куста, но остановился, так и не дойдя до нее шагов двадцать. Присутствие кирати он хорошо ощущал, хотя и не видел ее. Мог бы уже и подойти, или пройти мимо, в конце концов! Но он продолжал стоять, изображая из себя фонарный столб с подбитым фонарем. Придя в себя от охватившего ее при виде возлюбленного умиления, Фру спохватилась – действительно, над кустами как башня возвышался торс могучего крестьянина, которого Трифон ранее никогда не имел счастья лицезреть. Его то присутствие, должно быть, и смущало мага. Микита же без обиняков разглядывал избранника своей бывшей хозяйки суровым недовольным взглядом.

Фру не стала радостно кидаться на шею любимому, хотя это и было ее первейшим побуждением.

– "Все в порядке, это Микита – мой слуга", – быстро пояснила кирати. – "Нам нужно срочно с тобой поговорить".

– Да, нужно, – согласился маг нервно, но без интереса, словно знал, о чем пойдет речь. – Идем, нас ожидают за углом.

Кирати кивнула и последовала за Трифоном. Похоже было, что его все-таки решили использовать, но как посредника, а не заложника. Это не могло ее успокоить, такое положение тоже нельзя было считать безопасным.

Карета уже стояла на месте, и возница готов был трогаться. Он даже не обернулся убедиться, что к нему залезли те, кого он ожидал, а не парочка молчаливых маньяков-грабителей. С третьим товарищем на запятках.

Карета тронулась с места, как только Трифон, подсадив Фру, сел с нею рядом и захлопнул дверцу. Они катились по пустым улицам, куда-то в сторону от центра. Определив направление, кирати пристально посмотрела на своего соседа, но он сидел как чужой, безразлично наблюдая в окно ночной город, и она не стала задавать вопросов, ощутив, что все уже идет неправильно, а почему неправильно ей объяснят позже, спросит она или нет.

Ивар сидел в клетке, сработанной для какой-то маленькой птички. Слишком низко подвешенная в центре жердочка мешала ему, покоясь у него на голове между ушами. Клетка стояла на столе перед членом Совета Вацлавом Пастом, сидящем в кресле. Рядом с сомнением глядя на узника, стоял его советник Теодор Дарк.

– Он сам не знает, что сделал, – резюмировал Вацлав.

– Принес сюда демона, вовремя высвободил его и снова куда-то спрятал, – перечислил Дарк. – При этом сам не ведая, что творит? Это интересно.

– Это опасно, – возразил Вацлав.

– Думаешь, это Верея его прислала?

– С какой бы это целью? Нет, это была его собственная инициатива. Я правильно говорю, монстр?

Ивар тяжело покаянно вздохнул.

Карета остановилась у какого-то трактира в пригороде. Вместе с Трифоном в помещение вошла уже Верея Лейт собственной персоной. Незнакомый маг закрыл за ними дверь, оставив Микиту ждать на улице. Он встал у выхода, еще один маг находился у двери в смежное помещение. Больше никого в комнате не было. Трифон указал Верее на один из столов. Они сели напротив друг друга.

– Выслушай меня, пожалуйста, – начал Трифон, глядя Верее в глаза. Сказал он это тем своим обычным тоном, который употреблял, когда хотел убедить ее в чем-то. Успокоительным тоном, предупредительным. Так он говорил с ней почти все время, как будто она могла взорваться по малейшему поводу. "Дорогая, тебе стоило принять это предложение ", «родная, почему бы тебе не взять пример с этой дамы», «малыш, ты могла бы сдержаться и не выкидывать магистра в окно». – Знаю, ты не поймешь меня и не простишь, но я должен был поступить так.

Верея внимательно смотрела на возлюбленного. Каждое его слово она разбивала для себя на звук, взгляд, мимику, жесты, смысл, эмоции. Подмечала каждый нюанс, и от каждой мелочи было больно. Можно было абстрагироваться от того, как он говорил, почему, что чувствовал, пока произносил свой монолог, голый смысл воспринимать было бы легче. Но она хотела прочувствовать все, чтобы точно знать и не жалеть о решении, которое она собиралась принять в итоге.

– Любовь туманит разум, не дает трезво взглянуть на поступки и помыслы любимого, заставляет принимать то, что иначе было бы противно твоей совести. Ты знаешь, как сильно и безоговорочно я любил тебя и готов был пойти на все, оказать помощь в любом твоем начинании. Прости, но пелена спала с моих глаз, я прозрел и понял, на что ты собираешься пойти. Я понимаю, что толкает тебя на такой поступок, и не виню тебя – такова твоя натура, ты не можешь мыслить и действовать иначе. Я понимаю, но не могу позволить тебе этого сделать. Ради тебя самой я вынужден принять меры, чтобы заставить тебя отступиться.

Если бы Верея не чувствовала этой самой туманящей разум любви, она расхохоталась бы ему в лицо. К сожалению, ее чувства отобрали у нее все силы. Ей оставалось только тихо сидеть и смотреть на него убитым взглядом, ожидая, когда он своими речами добьет ее.

– Познакомься, это Аиша, – Трифон встал, когда в зал вошла молодая, довольно красивая, ухоженная девица в простом, но явно дорогом платье, русыми локонами до пояса и наглым самоуверенным взглядом. Аиша не стала садиться за стол, а встала рядом с Трифоном, который сразу вернулся на свое место, и положила ладонь ему на плечо. Взглянув на эту парочку, Верея осознала, какова теперь была расстановка сил. И ужаснулась тому, как должно быть сама выглядит сейчас в глазах этой девицы.

– Я понимаю, что ты не сможешь просто восстановить доброе имя своей семьи, как ты говорила мне. Уверен, что Совет не пойдет на это, что бы ты не сделала, но ты и не рассчитываешь на это, ведь правда? Ты собираешься уничтожить Совет, использовав с этой целью гениальные творения Ризента, полагая, что это будет справедливым возмездием. Но это безумие – без Совета, без сильной власти страна погрузиться в хаос. Все ради твоей личной мести?! Нет! Ты должна отказаться от этой идеи, должна отдать дневники Ризента и Призыватель его демонов, не воспользовавшись ими во зло!

– "Кому отдать?" – на всякий случай уточнила Верея злобно.

– Мне, – сказала Аиша с улыбкой.

– Силы, стоящие за Аишей, смогут позаботиться об ужасающем наследии безумного мага. – Продолжил Трифон свой патетический рассказ. – И ради этого, как мне не горько это было, мы вынуждены были взять в заложники твою семью. Ты знаешь, каждый из них успел стать мне дорог, я считал их практически своей родней. И я гарантирую, что с ними будут обращаться соответствующе их в прошлом высокому положению, гарантирую их покой и безопасность.

– "Выйдем, поговорим", – обратилась Верея к Аише.

Улыбка девицы стала снисходительной. Вдвоем они перешли в смежный зал. Там тоже стояли столы, с которых еще не убрали остатки чьей-то вечерней трапезы. Аиша жестом предложила присесть, но Верея осталась стоять. Ярость частично вернула ей силы, но далеко не полные, и Аиша это прекрасно понимала, чувствуя себя вполне вольготно.

– Они ведь у тебя, дневники? – спросила она. – Не волнуйся, как только ты принесешь их, я верну тебе и Трифона тоже.

Верея не стала утруждать себя болтовней. Она молниеносно выкинула руку, схватив девицу за горло. Придушенная, та бессмысленно дергалась, но противопоставить что-либо разъяренному магу у нее не получалось.

– "Где они?"

– "Я не знаю, не знаю!" – только и могла пролепетать девица. Но тут появился Трифон, сокрушительным ударом отбросив бывшую возлюбленную от нынешней. Верея отлетела, буквально размазавшись по стене.

– Так тебе ничего не добиться! – вскричал он с ненавистью. И получил удар в ухо от подоспевшего Микиты, который, не имея возможности пройти мимо охранявших вход магов, попросту выдавил окно.

Теперь уже Трифон отлетел к стене и едва не увлек Верею за собой. Освободившись от его хватки, женщина вновь бросилась на Аишу. Та промедлила, ожидая, очевидно, что на шум в комнату ворвется охрана, но ее любовник после удара о стену повалился на пол и остался там недвижимый, и Микита, уже не обращая на него больше внимания, повернулся к двери. Двух магов влетевших в распахнувшиеся двери он застал врасплох, обрушившись на них как кувалда.

Аиша выскочила в разбитое окно и проворно полезла на крышу по сбирающейся по стене лиане, на ходу меняя ипостась. Для постороннего наблюдателя она сейчас казалась бы пульсирующим размытым пятном. Оно быстро уменьшалось, начиная очертаниями походить на большую птицу.

Верея вылезла из окна следом за ней. Лиана едва не обрывалась под ее весом, но она взбиралась вверх даже быстрее легкой и проворной Аиши. На крышу они выбрались практически одновременно, но девушка-ворон уже была готова взлететь. Верея выбросила вперед руку, и ее тут же сильно обожгло. Ворон кубарем покатился по скату крыши вниз и застыл на самом краю большим грязным кулем. Верея обернулась, перед нею стоял с видом полным превосходства Вацлав Паст.

– Господин Дарк уже приехал, – объявил администратор, с подобострастием глядя на него снизу вверх. Вацлав Паст кивнул ему и нырнул за своим провожатым в узкие закопченные коридоры столичной темницы. Сюда привезли всех задержанных заговорщиков. Их допросы уже шли полным ходом, только с самой Вереей Лейт Вацлав собирался разобраться лично.

Член Совета не ожидал получить столь богатый улов. Местоположение хорошего мага засечь не так уж просто. Но нечаянно или намеренно Верея потеряла концентрацию на несколько секунд, за которые он смог определить, где она находится. Эта таверна имела плохую репутацию, и он знал, как быстро туда попасть. Всего пара минут, и он разбавил собой довольно странное общество.

Его путь закончился в вытянутом зале. Обстановка здесь была мрачно аскетичной. Грубые столы тянулись вдоль зала, с одной стороны от них располагались удобные, однако ж самые простые кресла. В стене напротив находились многочисленные узкие двери в пыточные. Оттуда не доносилось ни звука. За столами уже сидели советник Вацлава Дарк и писарь, продолжающий делать какую-то запись в большой книге. Кроме них в комнате находился еще один человек, хорошо известный Вацлаву. Этот тюремщик часто принимал участие в расследованиях, проводящихся в интересах Совета, и на данный момент вид имел донельзя довольный.

– Одна из задержанных вела себя очень самоуверенно и даже плюнула палачу в лицо, – сказал он сразу, приторно улыбаясь. Воспоминания явно доставляли ему удовольствие. – Она же поделилась с нами наиболее интересной информацией. Господин Дарк лично разговаривал с ней. Назвала много имен.

– Но эту информацию нужно будет еще тщательно проверить, – перебил его советник. – Большинство названных из Академии, так что я знаю их лично. Мне слабо верится, что они могли участвовать в заговоре против Совета.

– Она могла назвать их намеренно, чтобы пустить нас по ложному следу, – согласился Вацлав. – Я поговорю с ней.

– К сожалению, это больше невозможно. – Чуть ли не радостно среагировал тюремщик. Советник Дарк незаметно для него покрутил пальцем у виска. Вацлав раздраженно дернул головой, и тюремщик поспешил выйти из зала.

– С каждой нашей новой встречей он становится все менее адекватным, – заметил Дарк, когда за ним закрылась дверь. – Не пора ли его заменить?

– Займемся им позже, – отрезал Вацлав.

Малозаметный писарь невозмутимо закончил свою работу и начал неспешно складывать писчие принадлежности в свой небольшой портфель. Советник Дарк притянул к себе книгу и наскоро проглядел записи допросов.

– Ты знал, что у Вереи Лейт был сердечный друг? – спросил он Вацлава. – Выходит, что у него и прятались Лейты, после того как сбежали из Долины Проклятых. Он, кстати, оказался среди задержанных, но его сразу пришлось отпустить. Его тетка состоит в Совете.

– Эмилия, знаю, она уже связалась со мной. Уверяет, что его вовлекли во всю эту историю обманом, и он не в курсе дел.

– Вполне возможно. Я знаю его, парень – пустое место. Сам по себе он не интересен. – Отмахнулся Советник. – Итак, что поведали нам наши новые друзья. Ты, конечно, помнишь, были сообщения, что некая неизвестная группа магов занимается поисками дневников Ризента. Похоже, именно на них ты и напал вчера вечером. Они пригласили на встречу Верею Лейт, чтобы убедить ее найти эти записи и передать им в обмен на жизнь ее родственников.

– Известно, где они теперь находятся?

– Известно, скоро они будут в наших руках. Все кроме младшего Лейта, брата Вереи. О нем заговорщики ничего не знают.

– Хватит и остальных. Как они смогли связаться с ней?

– Удалось узнать в деталях. Сначала натравили монстра на бывшую деревню Лейтов. Думали этим выманить Верею Великую. Что им вполне удалось, но они ее упустили. Пустили по ее следу вампиров, которые, кстати, и помогли Лейтам выбраться из Долины – опять мимо. И тут они догадались использовать племянничка нашей Эмилии. Хорошенько его обработали, убедили, что Верея – зло воплоти, и он сдал им ее с потрохами.

– Как они вышли на него?

Советник пожал плечами.

– Видимо, у них действительно есть свои люди в Академии, и эта, как ее там, Аиша, сказала правду. Верея и этот парень, Трифон, тщательно скрывали свои отношения. Только в Академии люди взаимодействуют так плотно, что рано или поздно всплывает любой секрет.

– Может и так, – задумчиво согласился Вацлав, – но конкретного человека, который знал об этих отношениях, надо непременно найти. Ты проверишь всех, кого назвала эта Аиша. Мне нужно найти это звено.

– Проверю, – сказал советник растерянно.

– С Вереей Лейт я поговорю завтра вечером, – Вацлав встал и указал на книгу в руках Дарка. – Организуй мне точную копию этих записей.

– План в отношении нее остается неизменным? – уточнил Советник.

– Пока да, – кивнул Вацлав. – Тем более что у нас будут ее родственники. Это только укрепит наши аргументы.

Глава 12. Сделка

В своем сне Верея оказалась в маленьком замкнутом пространстве, которое давило на нее со всех сторон. Она стояла и не могла пошевелиться, в то же время ощущая, как к ней подкрадывается грязное вонючее существо с большой столовой ложкой, которой, очевидно, оно собиралось выхлебать ее мозг, похожий на жидкую кашу с комочками. В панике и отвращении она очнулась, рывком перейдя в сидячее положение, но часть неприятных ощущений перешли с нею из сна в явь. Помещение, в котором она оказалась, было маленьким и грязным. В нем стояла сильная вонь, которая сочилась отовсюду, словно пол равномерно облили нечистотами. Она сама сидела на соломенном тюфяке, сплошь покрытом заскорузлыми пятнами. Вот мерзость! Верея медленно выдохнула, стараясь взять себя в руки. Все это походило на сцену из испытаний в Академии, когда всевозможными путями учеников пытались вывести из равновесия. В частности почему-то считалось, что среди магов не может быть неженок и чистоплюев, но при испытаниях большинство так и не смогло проявить достаточной выдержки, сильно ругалось и порывалось недостойно мстить.

Женщина встала и обошла помещение вокруг. Непреступная на первый взгляд стальная дверь. Толстые стены, облицовка кое-где потрескалась и осыпалась. Отверстие в полу и расхлябанный водопроводный кран – редкое удобство даже для столицы, но Верея покрутила вентиль и воды не дождалась. Потолок над головой нависал очень низко, под ним находилось зарешеченное окно, из которого можно было увидеть кусочек тюремного двора. В стенах справа и слева было еще два окна, закрытые частой сеткой. Они вели в соседние камеры, в обеих кто-то находился. Сосед слева признаков жизни не подавал, сосед справа осторожно появился у окошка.

– Очнулась, наконец, – прохрипел мужчина, с интересом рассматривая ее через сетку. – Какая тощая и некрасивая! – заключил он.

Верея усмехнулась и мысленно потянулась к нему, намереваясь продолжить общение, но, только почувствовав это, тот тут же отстранился и исчез из ее поля зрения.

– Нет, нет! – причитал он, забившись куда-то в угол. Удивленная такой реакцией, женщина придвинулась ближе к окошку, пытаясь оглядеть его камеру. Она была почти такой же, как ее, но стены с пола до потолка оказались исчерканы какими-то каракулями.

Несколько минут Верея простояла у разделявшей их стены, прежде чем мужчина показался вновь. Он смотрел на нее укоризненно и с некоторой опаской.

– Не делай так больше, – приказал он, – не пытайся проникнуть в мою голову!

Верея показала на свою гортань и покачала головой.

– Ты что, немая? – догадался узник. – Это хорошо, все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя, – сказал он доверительно. – Но ты можешь писать, – посоветовал он, показывая на отколовшийся кусок облицовки стен. – Только нужно придумать собственный язык, иначе они все поймут.

Пленник в камере напротив завозился и застонал. Почти сразу же эти стоны перешли в истошные крики боли, перемежаемые мольбами о милосердии. Будто там, за этой стеной, его жестоко пытают. Но Верея подбежала к окошку и кроме очень худого, высохшего мужчины, распластанного на полу, никого не обнаружила. Он бился и дергался, но ничего его не удерживало.

– Эй, не смотри на него! – позвал первый узник требовательно и, когда Верея вернулась к нему, объяснил трагическим шепотом: – Они заперли его внутри его собственного сознания. Теперь он видит только картинки, созданные его мозгом, снова и снова. Его сны рождают чудовищ и страдания. И наслаждения, которые извращаются до состояния страданий. Что еще может создать разум таких людей, как мы? Мы ведь не ангелы, в чьих душах мир и покой.

Так Верее пришлось провести весь день, под аккомпанемент стенаний с одной стороны и бормотания с другой. Она сидела, привалившись спиной к стене, и просчитывала все возможные варианты. Сил у нее оставалось совсем немного, это ее тело было уже и так слишком истощено – о том, чтобы вырваться отсюда силой не стоило и думать. Собрав последнее, она нанесла удар по массивной двери. Конечно, послушно вывалиться в коридор та и не подумала. Но Верею это отвлекло, мучительно хотелось пить.

Ночь она провела в полудреме. В своем беспокойном мире сосед слева убегал от преследователей, кричал, умолял его куда-то пустить и спрятать, упрекал кого-то в предательстве. Время от времени он ненадолго находил себе очередное ненадежное убежище и тогда затихал. А вот сосед справа всю ночь спокойно проспал. Можно было бы предположить, что он свыкся со своим положением, но у него самого возникло другое объяснение.

– Ты лекарка? – спросил он утром.

Верея отрицательно покачала головой.

– Как только тебя принесли, мне стало намного легче, – признался узник. – Словно мои страхи боятся твоего присутствия, – сказал он и тихонько злорадно засмеялся.

Верея слушала внимательно. Ночью ей несколько раз казалось, что кто-то подкрадывается к ней, дремлющей, на этот раз без большой ложки. Можно ли доверять этим ощущениям, она сомневалась. И все же, что если за стеной прячется один из демонов Ризента? Боится ее и хочет напасть исподтишка? Демон – структура самообучаемая и на это вполне способна. Без конкретной цели, в связи с обстоятельствами может оказаться где угодно, особенно там, где выгодно Совету.

– У тебя есть вода? – неожиданно поинтересовался сосед. – Они приносят ее мне раз в три дня. Зацикленный, ну тот, другой, пить сам не может, и они уводят его каждое утро. Ты хочешь воды? Подойди, я дам тебе немного.

Мужчина поднес к оконцу грязную кружку и выплеснул через сетку воду в ее подставленные ладони. У нее был гадкий привкус, и все же это была ВОДА.

Вскоре за вторым соседом действительно пришли, и на некоторое время, наконец, воцарилась тишина. Верея надеялась, что придут и к ней, предложат сделку, будут угрожать, пойдут на шантаж – что угодно, если это даст надежду на выход отсюда. Но Совет, поймав ее и осуществив свою кару за ослушание, мог уже спокойно забыть о ней. Положа руку на сердце, он был способен справиться с демонами и без ее неоценимой помощи.

К счастью, ее худшие опасения не подтвердились. Ближе к вечеру кто-то попытался открыть дверь в ее камеру. Хотя Верее не хватило сил на то, чтобы в свое время эту дверь выбить, но на то, чтобы ее хорошенько заклинить хватило с лихвой. Тюремщик минут десять боролся с замком, скрежетал ключом, дергал за ручку, нервно обливаясь потом под уничтожительным взглядом Вацлава Паста. Когда дверь, наконец, поддалась, и тюремщик почтительно пропустил Вацлава в камеру, тот просто скромно вошел без самоуверенных улыбок и снисходительных взглядов, ведь эта заминка напрочь испортила пафосную сцену явления члена Совета к измученному узнику.

Тюремщик вошел следом, внеся раскладной стул. Его он поставил в нескольких шагах от Вереи, которая продолжала сидеть у стены. Когда мужчина вышел, очень аккуратно притворив за собой дверь, чтобы избежать дальнейших эксцессов с нею, Вацлав вольготно устроился на стуле, глядя насмешливо на сгорбившегося заморыша, которого она теперь собой представляла. Женщина улыбнулась ему как можно радушней, ведь, как она успела усвоить за время пребывания в другом теле, улыбка – оружие пострашнее мрачного взгляда.

– Удобно устроилась? – заботливо поинтересовался Вацлав.

– "Можно без прелюдий?" – заботливо предложила Верея, сокращая время его вынужденного пребывания в камере.

– "Конечно, дорогуша", – не стал спорить маг. – "Собственно, я пришел лишь для того, чтобы уведомить тебя об изменениях в твоем положении. Как тебя предупреждали, самовольное возвращение из ссылки карается тюремным заключением сроком от пяти лет, но в связи с открывшимися обстоятельствами, а именно с чуть не заключенной тобою сделкой с некой организацией, замыслившей покушение на Совет, тюремное заключение заменено на заключение сознания", – Вацлав указал в сторону камеры ее невменяемого соседа.

– "Ничуть не сомневалась", – сказала женщина бесстрастно.

– "Ничего не хочешь предложить?" – спросил маг ехидно.

– "Предлагаю сначала вам озвучить свои предложения".

– "Хорошо, не будем ходить вокруг да около", – посерьезнел маг. – "Как нам стало известно от присутствовавших на вашей встрече заговорщиков, их основная цель на данный момент состоит в том, чтобы заполучить лабораторные записи Афанасия Ризента. Они уверены, что эти записи находятся у тебя или, по крайней мере, что ты можешь их достать. Чтобы заставить тебя передать их им, они не без помощи твоего любовника похитили твоих дражайших родственников. Судя по выражению твоего лица, эта информации верна. Так вот, мы определили место, где заговорщики удерживали твою семью, и теперь они почти в полном составе пользуются нашими заботами. Надеюсь, ты представляешь, где сейчас находится твой младший брат?"

Верея неопределенно передернула плечами. Вацлав довольно усмехнулся.

– "Я предлагаю тебе полную реабилитацию твоей семьи. Им вернут всю их жизнь, включая имущество и людей. Это касается и твоего брата, если тебе хватило ума удержать его от других безумных поступков, и в других преступлениях он не замешен. Сама ты вернешь себе не только доброе имя. Твое прозвище также перестанут произносить с иронией. Люди будут считать, что одна ты смогла уничтожить демонов Ризента, чего не смог сделать даже сам их создатель. Но, к моему великому сожалению, твоя слава будет посмертной. Ты должна будешь забрать тайну их появления с собой. Чтобы больше никто их не искал".

Верея оказалась просто убита таким предложением, хотя не совсем поняла, в чем конкретно оно состоит.

– "Мы найдем новое место для вашей общей могилы. Я знаю, что ты можешь призвать демонов. Меня не интересует, каким образом: у тебя есть призыватель или ты и вправду Великая и можешь созвать их одной силой мысли. Ты созовешь их, как это сделал Ризент, и этим искупишь вину своего отца и своего рода. Это решит все проблемы".

– "То есть вы закопаете меня живьем?" – зачем-то уточнила Верея.

– "Опять твоя мания величия! К тому моменту, когда все демоны соберутся вместе, ты будешь давно и совершенно безнадежна мертва".

– "Это утешает", – согласилась женщина.

– "На раздумье тебе даю три часа", – Вацлав поднялся, но не успел сделать и шагу, Верея не настроена была заканчивать разговор.

– "Стой!…те. Что тут думать, я готова высказать свои условия".

– "Мне обязательно их выслушивать, или ты сразу примешь отказ?"

– "Может, все-таки выслушаешь…шаете, или сразу примете мой отказ?!"

– "Валяй", – Вацлав со всем возможным безразличием уселся обратно.

– "Во-первых, мы переходим на ты. То есть я перехожу".

– "Да пожалуйста. Желание смертника", – махнул рукой маг.

– "Во-вторых, вы отпускаете моего слугу живым и здоровым и не имеете к нему никаких претензий".

– "Вот это мимо, дорогая. Этот мужик, что был с тобой на встрече, тебе не слуга, а свободный человек. Оказался он в центре событий по своей воле, еще не известно, что он там замышлял. Я готов освободить только твоих родных, а список из всяких посторонних мне представлять не надо".

– "Согласно царскому указу, крепостные, прислуживающие в доме, кроме вопросов наследования и привилегий могут считаться членами семьи", – покопавшись в памяти воспроизвела Верея.