Текст книги "Фру Великая (СИ)"

Автор книги: Дарья Орехова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Фонарь, брошенный смотрителем зоопарка, оказался не так уж и плох, его удалось реанимировать. Теперь Георг снова шел впереди, высматривая нужные указатели. Через плечо у него была перекинута вязанка из дюжины мертвых вампиров. Фру шла позади, морально готовясь к встрече с родными. Отношения между ними никогда не были особенно теплыми, а, учитывая цель ее сегодняшнего визита, неправильно начатый разговор мог закончиться банальной дракой.

Согласно мнению вампира, находившемуся в курсе всех новостей зоопарка благодаря тесному знакомству с девушкой-волком – местным справочным бюро, "новеньких" могли поселить в только что отремонтированной карантинной части, которая находилась совсем близко к аллее вампиров. Таким образом, блуждать долго не пришлось. Вскоре они уже входили через калитку на аллею, с правой стороны которой ощущалось присутствие хорошо знакомых ей аур.

Подойдя к первому же террариуму, Фру постучала по его поверхности и позвала мать. Сначала внутри не было никого движения. Кирати повторила громче несколько раз, наконец, Антонина Лейт медленно поднялась с кровати, которая здесь стояла прямо в верхней части вольера, у всех на виду, и словно бы нехотя подошла ближе.

– Ах, это ты, – не сразу признала она свою старшую дочь. Она уже раньше видела Фру, но на то, чтобы вспомнить ее, у нее ушло несколько секунд. Больших эмоций появление Вереи в образе кирати у нее не вызвало. Фру не ожидала, что по ней будут особенно скучать, но сами обстоятельства встречи и предшествовавшие события предполагали проявления большего волнения. Она попыталась изучить ауру матери, но стена террариума странным образом мешала это сделать.

– Вы все здесь? – спросила девочка, болезненно жмурясь. В глазах рябило от усилий.

– Нет, – сказала Антонина, не посчитав нужным что-либо добавить к этому краткому ответу.

– Где остальные?

– Я не спрашивала, – последовал безразличный ответ. – Я хочу спать, – в ее голосе послышалось раздражение, – лучше спроси свою сестру, зачем они забрали ее ребенка. – Антонина отошла от витрины и снова легла.

– Должно быть, им дали что-то, чтоб они не волновались, – предположил Георг от калитки. Он остановился в сторонке, чтобы проявить хоть какой-то такт.

Кирати покачала головой, показывая, что сильно в этом сомневается, и подошла к следующему смежному террариуму. В нем она обнаружила свою сестру Федосью, она явно не спала, но и не думала встать и подойти. Ее муж Ипат был заперт отдельно, через проход дальше по ряду. Этот спал как всегда крепко. Дальше все помещения оказались пусты.

– Что ты там ходишь? – вдруг услышала кирати. Фру повернулась к Федосье. Та уже стояла, прислонившись к стене своего террариума, и с тревогой следила за ней.

– Почему они забрали у тебя ребенка? – спросила девочка подойдя.

– Почему ты пришла сюда в этом виде? – вместо ответа сказала сестра. Ее голос звучал агрессивно. – Кого тебе здесь обманывать?

– Хочу, чтобы ты меня услышала, – объяснила кирати, хотя и не надеясь, что та это объяснение поймет. – Зачем они забрали ребеенка? – повторила она. – С ним все в порядке?

– Он все время орал, – сказала Федосья пренебрежительно, словно речь шла, не о ее сыне, а о будильнике. – Я положила его под подушку, но его все равно было немного слышно. Так что даже хорошо, что они забрали его. Потом вернут.

– Раньше, ты не могла расстаться с ним ни на минуту, помнишь?

– Может быть, ну и что? Меня утомляет этот разговор. Зачем ты пришла? Ты должна что-то сделать для Совета, чтобы нас выпустили и вернули поместье. Сколько еще нам ждать?

– Недолго, но ты тоже должна кое-что сделать.

– Очнись! – взорвалась сестра. – Нас только таскают из одной клетки в другую, это ты на свободе, это ты должна что-нибудь уже сделать!

– Успокойся, лучше скажи мне, куда подевался наш слуга, с которым мы поехали в Проклятую долину? Его отпустили?

– А, этот! Да его убили еще в поместье Трифона, этого твоего сукина сына. Он запер нас всех в одной комнате, между прочим! И поставил прислуживать нам какую-то косорукую дуру!

Все ее дальнейшие жалобы Фру пропустила мимо ушей, стараясь успокоиться. Больше всего на свете ей хотелось сейчас что-нибудь сломать, желательно шею сестры. Хотя все, в чем ту можно было обвинить, это в слабости. Слабости, эгоизме и скудоумии. Слугу же было жалко до слез. Мировой был слуга. Не известно, как они вообще бы выжили в Долине Проклятых, если б он не увязался за ними в ссылку.

– Этот слуга сказал мне, что незадолго до смерти Афанасия Ризента передал тебе от отца некий амулет, – громко сказала Фру, прерывая поток стенаний и ругани. Про то, что Георг мог ее услышать, она позабыла. – Круглый, позолоченный.

– Ничего он мне не передавал! – вскричала сестра, отпрянув от разделяющей их полупрозрачной поверхности в темную глубину своего узилища. Теперь кирати ее практически не видела.

– Ты должна взять себя в руки. – Начала монотонно, медленно и четко говорить Фру. – Успокойся и сосредоточься, рядом с тобою находится один из демонов Ризента. Сосредоточься и ты сможешь выделить его голос из своего сознания. Не бойся, он не может навредить тебе больше, чем есть. Он находится рядом с вами постоянно и сейчас сыт. Его привлекает этот амулет, что передал отец, потому что является с ним одним целым. Я заберу его, и демон тебя покинет, ты перестанешь ощущать эмоции, которые тебе чужды, ты снова станешь любить своего ребенка.

– Но он не будет любить МЕНЯ, – донесся из темноты полный отчаяния ответ.

Фру сбилась, не понимая, почему вдруг ребенок перестанет любить свою мать, но потом поняла, что та говорит не о нем.

– Этот амулет должен был заставить твоего мужа любить тебя, заботиться о тебе? – догадалась она. – А просто приворожить его ты не могла?!

– Заставить любить – могла, – сестра вновь появилась перед ней, – нуждаться во мне – могла, дорожить мною, желать меня, ревновать меня – могла, могла, могла! Но не заботиться обо мне, думать обо мне, беспокоиться за меня, страдать за меня, сочувствовать мне – понимаешь? Как ты можешь это понять?! Для тебя люди не существуют, они лишь средства для достижения того, что ты хочешь! Если даже ты помогаешь им, то как будто рыбу прикармливаешь.

Может, в ее словах и был смысл, но в голове у кирати билась только одна мысль: амулет нужно искать не у сестры, а у ее мужа. Фру повернулась и пошла к его террариуму, стараясь игнорировать то, что за ее спиной беснуется родная сестра, крича ей вслед проклятия. Такая магия неотклонима. Проклятие кровного родственника может свести в могилу за считанные дни даже очень сильного мага. Но останавливаться девочка не стала. Кто бы не говорил сейчас устами Федосьи, демон или она сама, бесполезно было взывать к ее разуму, бороться с темной силой внутри себя она не хотела.

Уже подойдя к вольеру, Фру поняла, что Ипат не спит. Он сидел в недосягаемой для глаза темноте и, видимо, слышал все, о чем они только что говорили. По крайней мере, при ее приближении он вскочил и быстро сунул что-то в коробку у основания стены.

– Забери, забери, – истерически причитая, он толкнул коробку, и она оказалась снаружи вольера. Фру поспешила забрать из нее амулет, пока тот не передумал. Как только он оказался в ее руках, в тот же самый момент, кирати почувствовала приближение демона.

Демон был расстроен и рассержен. Он не смог или не успел воздействовать на людей должным образом, чтобы уберечь амулет от опасности. Он не совсем понимал и все же был уверен, что его жизнь зависит от этого предмета, от того, у кого он находится. Амулет не должен был находиться в руках у этого маленького, но хорошо защищенного существа. Демон приблизился с намерением убить.

Фру оказалась в неприятном положении: ее защита, хоть и намного более мощная, чем обычно бывает у кирати, но имела сквозные незатягивающиеся дыры от проклятий сестры; оставить тело малышки на растерзание демоном, а самой вернуться обратно в убежище с защищенной территории зоопарка было тоже не возможно. Оставалось только поставить рекорд по скоростному уничтожению демона.

Ничего у нее не вышло. Черные дыры от проклятий разрослись и превратились в засасывающие смерчи, конкурирующие за ее сознание. Они разорвали его и закружили обрывки. Все дальше и дальше, все меньше и меньше.

Георг сразу понял, что происходит с нею, и, несмотря на всю безумность такого решения, ринулся к ней. Он успел подбежать и, подхватив, не дал упасть. Его щиты на короткое время прикрыли их обоих. Бессмысленно, они стремительно таяли, так что на двоих у них теперь оставалось всего несколько секунд. Хотя, возможно, кирати уже была мертва. Он вытащил амулет из ее ладони. К сожалению, он так и не узнал, что именно нужно делать и даже не мог попытаться уничтожить демона. И все же, одной рукой он обнял ее покрепче, а второй активировал амулет.

Что-то явно пошло не так. Высвобожденная сущность амулета, вместо того чтобы мертвой хваткой присосаться к нему самому, она оттолкнулась от него и растеклась, встав стеной между ними и атакующим демоном. Через минуту все было кончено.

Георгу показалось, что он отключился всего на минуту, впрочем, об этом трудно судить. Очнувшись, он все еще продолжал держать Фру на руках. Кирати не подавала признаков жизни. Ее сестра тихо рыдала в углу своего террариума.

Несколько минут маг тщетно пытался восстановить энергетическое тело кирати, но, казалось, от его усилий становится только хуже. Здесь явно необходим был профессиональный целитель, причем виртуоз своего дела.

– Выхода нет, – неожиданно раздался мужской голос. Георг обернулся. За его спиной стоял тот сошедший с ума ученый, прибившийся к семейству Лейтов в Долине Проклятых. Мужчина безучастно глядел куда-то мимо него, чуть покачиваясь из стороны в сторону.

– Как ты выбрался, идиот? – злобно спросила сестра Вереи, заметив его. Она встала, утерев последние тот час переставшие литься слезы, и отошла вглубь террариума, так что Георг перестал ее видеть. Ученый тоже куда-то исчез.

Вдруг они появились рядом с ним все вместе: мать и сестра Вереи, позади них – ученый. Антонина Лейт осторожно забрала маленькое тельце кирати из рук Георга. Маг передал ее без возражений, он смотрел на женщину как на ангела. Антонина была неплохой целительницей, а в пределах доступности – лучшей целительницей для Фру, какую только можно найти.

Вдвоем Антонина и Федосья Лейт откачивали кирати часа два. Но с территории зоопарка Георг ее вынес все еще в полуобморочном состоянии. Уже начало светать, но по пути к дому маг все-таки вынужден был завернуть на городскую свалку, где, уже играючи преодолев охрану из двух дружелюбных серо-бурых собак, запихнул связку дохлых вампиров в мусоросжигательную печь. На это у него ушло не так уж много времени, но выпило последние силы. К сожалению, когда он торжественно внес кирати на руках в дом, полагая выгрузить ее в гостиной и где-нибудь там же вздремнуть пару часиков, пока не проснется Агата, в этой самой гостиной его уже ожидал неприятный сюрприз.

Вацлав Паст читал утреннюю газету. Более удобного для этого места во всем городе он, конечно же, найти не мог. Дочитав заинтересовавшую его статью, он аккуратно сложил газету и поднялся, выжидательно посмотрев на Георга.

– Доброе утро, отец, – поздоровался молодой маг, когда пауза затянулась.

– Согласно "Вестнику Столицы", не слишком, – проинформировал сына Вацлав. – Впрочем, вы уже, должно быть, и сами знаете. Надеюсь, ваша матушка в добром здравии? – Обратился он к кирати, которая ради него приоткрыла один глаз.

– Изыди, – попыталась избавиться от него Фру и вернула тяжелую голову на плечо Георга. Молодой маг застыл на месте, продолжая держать ее на руках.

– С удовольствием! – ответил Вацлав, нависнув над ней. – И не собирался здесь задерживаться. Но хотел бы напомнить, что положение вашей семьи не изменится, пока соответствующее решение не будет принято на Совете. Ближайшее собрание для решения некоторых текущих вопросов назначено на завтра. В усеченном составе, но все, кто нужно, там будут. Надеюсь, ты успела разрешить все свои личные проблемы и сегодня вечером, наконец, разберешься с оставшимися демонами Ризента. Иначе твои дражайшие родственнички проведут в своих клетках, по меньшей мере, еще месяца два.

– На вашем месте, – кирати не выдержала такой принудительной близости и, соскочив на пол, отошла и села на диван, – я была бы поосторожнее со словами. А то призовете наших подопечных раньше времени, а я буду глубоко спать. – Облокотившись о спинку дивана, Фру глубоко вздохнула и с серьезным видом закрыла глаза. – Сами будете тогда их развлекать, – добавила она.

– Георг все еще тебе необходим или я могу ненадолго его забрать? – поинтересовался Вацлав с издевкой. Кирати с неудовольствием распахнула глаза.

– Не волнуйтесь, мастер Теодор составит мне дружескую компанию сегодня вечером. Вашему сыну не придется ни в чем таком участвовать.

Георг с негодованием посмотрел на нее, но промолчал.

– Но я бы предпочла, чтобы он увел отсюда Агату, как он делает каждое утро. – Продолжила кирати. – И Ивара Голодного не забудьте, – подмигнула она Георгу. – Хочу, чтобы дом был полностью в моем распоряжении.

– Хорошо, – Вацлав кивнул, – когда закончите, не забудь привести себя в порядок перед заседанием Совета, – уходя, отдал он последнее распоряжение, намекая на ее так и не зажившие после падения с крыши ссадины. – Если нужно, я пришлю лекаря.

Кирати показала ему в спину язык.

Георг выполнил свой каждодневный долг и довел Агату до ворот Академии, но на этот раз не смог заставить себя вникать в щебетание девушки. Впрочем, она была догадливой и сама додумывала его возможные реплики, оставив ему возможность спокойно негодовать про себя на свою тяжкую долю. Вацлав Паст никогда его особенно не опекал, и Георг всегда этим фактом гордился. И тут на тебе. Его недвусмысленно выставили.

Когда ворота закрылись за Агатой, Георг повернулся, раздумывая о возможности несмотря ни на что вернуться в дом, но тут на другой стороне площади он заметил одного из помощников своего отца. Тот явно собирался обратиться к нему. Должно быть, Вацлав нашел ему неотложное дело на весь день. Попытаться сбежать показалось ему самым предпочтительным вариантом дальнейших действий, все же он остался стоять.

– Господин Паст, у меня к вам деликатное дело, – сказал помощник, подойдя и воровато оглядываясь. Георг нахмурился. – Я, возможно, совершил ошибку, за которую господин Вацлав меня убьет.

Такого Георг не ожидал, но шанс, что это розыгрыш со стороны отца все еще оставался.

– Но я должен уведомить. Надеюсь, вы будете снисходительны. – Почти прошептал он и начал быстро каяться. – Когда мы замуровывали могилу Ризента, там было пять парных демонам артефакта. Ризент сам сказал, что их пять. Но когда он призвал демонов, я прочел показания приборов, и мне показалось, что они зафиксировали приход шести демонов, но я подумал, что ошибся. Ризент сказал, что демонов пять, и я сказал, что пять. Но после того как мы все повторили… я почти уверен, что в тот раз не ошибся, и Ризент призвал шесть демонов!

– Почти или уверен?! – Георг поймал себя на том, что говорит совсем как Вацлав, чего вообще-то старался избегать.

– Не уверен, но возможно, – промямлил помощник. – Если только Ризент всех обманул…

– Ладно, иди, – отпустил его Георг, с досадой понимая, чем эта информация может обернуться для Вереи. Помощник поспешил откланяться, но, уходя, споткнулся о кота.

– Тебя еще здесь не хватало! – Георг его только что заметил, полагая, что избавился от него вместе с Агатой.

– Мря? – удивился Матвей.

Последние три демона отчаянно сопротивлялись, разнеся в клочья уютный интерьер гостиной, включая так полюбившийся всем диван. Фру даже перестала сомневаться в необходимости присутствия мастера Теодора, который, хоть и уверено справлялся со своей ролью загонщика, все больше и больше мрачнел, словно демоны не оправдывали каких-то его надежд.

Демонов они вызывали по одному, делая перерывы на крепкий чай. Как раз во время второго из них в дверь настойчиво постучали. Так стучать могла только городская стража, вызванная напуганными и любопытствующими соседями. Ни разносчик газет, ни продавец ненужных вещей так стучать не могли. Фру открывать почему-то не захотелось.

С чашкой чая в руке, потому что ее к тому времени уже некуда было поставить, она на цыпочках подошла к двери. Но повториться стук не успел, за дверью послышался невнятный разговор и любопытствующих стражей увели. Кирати удовлетворенно хмыкнула и пошла заканчивать свое нелегкое дело.

Каким образом Трифон очутился в этом холодном пустом подвале и сколько времени в нем провел, он не знал, большую его часть он находился в мучительном забытьи. Его посадили на цепь и заставили выпить какое-то отвратительное варево, от которого он погрузился в неглубокий сон, полный кошмаров. Он часто просыпался, ощущал себя лежащим на земляном полу с тяжелыми кандалами на запястьях и тот час вновь погружался в следующий леденящий кошмар. Несколько раз перед ним появлялись его мучители и заставляли поглотить очередную порцию гадкой похлебки.

Но, наконец, они удовлетворились и, дав ему немного опомниться, выволокли из подвала и потащили куда-то. Когда туман в голове окончательно рассеялся, Трифон понял, что идет по узкой тропинке через ночной лес, слева и справа поддерживаемый двумя конвоирами. Впереди них шел третий, он освещал им путь. Вскоре они вышли на широкую поляну, по средине которой было что-то вроде загона для животных. На ветвях деревьев висели мощные фонари, и когда они подошли ближе, Трифон увидел, что загон построен вокруг большой четырехугольной ямы, на дне которой находятся люди, скорее всего простые деревенские жители, человек пятнадцать. Большей частью дети. Его остановили около загона, и он успел рассмотреть их как следует. Похоже, в яму согнали тех, кто был физически послабее. Они сидели на дне, в страхе прижавшись друг к другу, но хранили гордое молчание. Трифон огляделся вокруг. Благодаря свету от фонарей, под деревьями он заметил несколько крепких вооруженных мужчин, близко к загону они старались не подходить. На другой стороне поляны стояла тихо переговаривающаяся группа. От нее отделился человек и приглашающе махнул рукой, тогда его повели вокруг загона. Пока они приближались группа расступилась и он увидел залитый кровью стол, на котором лежал большой бесформенный кусок мяса, как ему показалось в первую секунду. Трифон сразу же отвернулся, не желая знать, кем он был раньше.

– Уберите это, – услышал он знакомый голос, – молодому человеку вот-вот станет дурно!

– Ты?! – вырвалось у Трифона, когда он понял, кто стоит перед ним. Этого человека он знал, хоть и не сказать, что очень хорошо.

– Помнишь меня? Прекрасно, – обрадовался тот. – Но подожди, может статься, ты нам так и не понадобишься. Все готовы? – Он повернулся к загону. – Верочка, солнышко, начинай.

– Не буду, – раздался детский голос из загона.

– Будешь, – сказал человек ласково, – ты же не хочешь, чтобы с кем-нибудь еще произошло то же, что с твоей подружкой? Обещаю, если ты сделаешь, что я сказал, вы все умрете быстро и без боли, как будто заснете. – Он повернулся обратно к Трифону и прокомментировал: – Хорошая девочка, тоже Вереей зовут, как и хозяйку.

– Ты выкрал их из деревни Лейтов? – прохрипел Трифон.

– Ну а откуда мне еще их взять? Хотя теперь и она охраняется, – человек был явно кем-то недоволен.

– Когда хозяйка вернется, она обо всем узнает и убьет тебя! – заявила девочка сквозь слезы.

– Она, конечно же, попытается, – согласился с ней человек. – Только тебе это уже все равно, – добавил он сочувственно.

– Нет, это важно, мы умрем, но и ты тоже!

– Хватит! – Человек вышел из себя. – Читай!

– Верность. Любовь. Академия… – начала зачитывать девочка, всхлипывая.

Все действо продолжалось недолго. Что именно происходило, Трифону было не доступно. Он мог лишь предположить, что в ответ на детский голосочек из ямы на поляне появилось что-то большое, давящее, зловещее, но, лишь мазнув по щитам, выставленным магами вокруг него, оно прошло мимо, некоторое время резвилось в огороженной яме и вдруг сгинуло.

– Доставай! – приказал человек кому-то. Один из магов нехотя полез в яму и, вернувшись, протянул ему на открытой ладони два небольших предмета. Один из них был похож на пряслице, которое в последнее время таскала с собою Верея, но сейчас символы на нем слабо светились. Второй, большой мужской перстень, человек взял и, схватив Трифона за руку, надел ему на палец. – Твоя задача предельно проста. Не снимай перстень, иди на завтрашний Совет, никому ничего не рассказывай и, главное, забудь меня. Чтобы у тебя все получилось, я запишу эту простую информацию тебе в подсознание. Открой мне разум, – сказал он ласково.

Трифон что-то промычал и отрицательно замотал головой.

– Дело в том, что если ты этого не сделаешь, мне придется пойти к своей цели другим путем и вплотную заняться твоей драгоценной Вереей. Ведь твои чувства к ней благополучно вернулись к тебе, так? – Маги, которые придерживали Трифона, согласно закивали, довольные проделанной работой, и сам он не без удивления вновь ощутил жгучую тоску по ней. – Она обладает нужными мне документами, и пока она жива, мне их не получить. Но если ты окажешь мне эту маленькую услугу, они мне не понадобятся, и я оставлю твою подружку в покое. Спросишь, какие гарантии? Гарантия – моя собственная любовь к ней. Не передать словами, как сложно, как горько мне будет причинить ей боль. Надеюсь, ты не заставишь меня сделать это?

Глава 18. Совет

– Не тащи меня! – не выдержав, закричала кирати. Вацлав за руку тащил ее за собой через ельник. Второй рукой ей приходилось прижимать к себе тяжелого рыжего кота, которого член Совета не разрешил пускать самоходом, мотивируя это тем, что вокруг полно ловушек, а кот тупой. Не взирая на ее возмущение, Вацлав шел широким шагом, соответствующим его немаленькому росту, а Фру приходилось семенить за ним, путаясь в длинном подоле нового платья.

Без предупреждения он втащил ее в какую-то душную нору, где ему пришлось пригибаться и, стесненный этим обстоятельством, он припустил еще быстрее. Попетляв, они достигли небольшой площадки, окруженной решеткой. Втащив кирати на эту площадку, Вацлав оставил ее руку в покое. Вторая ее рука тут же самопроизвольно освободилась от кота, который без малейшей кошачьей грации повалился на пол. Медленно площадка начала движение вниз по длинной вертикальной шахте.

– Мне жарко, – пожаловалась кирати от нечего делать.

– Если бы ты соблаговолила полностью залечить свои раны, а не предоставила этот процесс времени и природе, – сказал Вацлав куда-то в сторону, – то я, возможно, заказал бы для тебя что-нибудь более открытое.

Фру снова недовольно оглядела себя. Носки белых балеток скромно выглядывали из-под подола нежно бежевого платья, воротник-стойка скрывал ссадины на шее, длинный ажурные рукава прикрывали синяки на руках. Разбитый висок украшала веточка жасмина.

– Ты сюда не кулаками махать пришла, – напомнил Вацлав. – А смиренно выслушать и принять решение Совета.

– Я смиренно и выслушаю, и приму, если это решение меня устроит, – девочка приняла всепрощающий блаженный вид.

– Устроит. Кота бери.

Кот недовольно фыркнул. Площадка остановилась, но освещена оставалась только она и то кое-как, а за решеткой черный пол казался провалом. Если он там был. По ощущениям не было.

Кирати взяла кота на руки и наугад шагнула в темноту. Оступившись на узких высоких ступенях она на мгновение повисла на воротнике-стойке.

– Коварный план, да? – прохрипела кирати, выравниваясь. – Придушить потихоньку.

– Здесь есть перилла, но они не рассчитаны на твой маленький рост, – сказал Вацлав, продолжая придерживать ее за воротник. – Могла бы уже перестать ломать комедию и прийти в своем истинном облике.

– Чтобы вы здесь засудили несчастную бессловесную женщину? – возразила Фру, осторожно спускаясь бочком. – К тому же мой истинный облик тем более бы навернулся с этой лестницы, да еще и костями гремя.

Лестница закончилась коротким коридором. Через створчатые двери они сразу попали в зал, для разнообразия хорошо освещенный. Кроме двух охранников у выхода остальное общество еще не собралось. Убранство зала было небогатым, без лишних деталей. Напротив стола председателя полукругом было расставлено двенадцать кресел (сегодня Совет заседал не в полном составе), у каждого из которых по левую руку стояла тележка с бокалом для вина и папкой для документов. Вацлав устроился в крайнем из кресел. Матвей соскочил на пол с намерением поскорее все облазить, но его тут же притянуло к ногам Вацлава. Фру успела счистить всю рыжую шерсть со своего шелка, прежде чем двери растворились вновь.

Зал начал заполняться в полголоса переговаривающимися людьми. Пока Вацлав встал поприветствовать коллег, Матвей на удачу попытался затеряться среди множества ног, но кончик его хвоста буквально пригвоздило к месту. Так что ему, как и кирати, пришлось разглядывать новоприбывших с места. Большинство из присутствовавших Фру были не известны – как и для многих других для нее до сих пор Совет существовал обезличенно. Широкой публике предоставлялись только имена. Но к ее большому удивлению одного человека она узнала. Трифон с другого конца зала лишь мельком взглянул на нее, а подходить не стал. И она не стала.

Только через полчаса все, наконец, заняли свои места и замерли во внимании. Членам Совета предназначались кресла, те, кто пришли с ними, вставали рядом или позади. Председатель Совета, благообразный старичок в очках, и не сказать что держит в ежовых рукавицах всю страну, добродушно оглядел присутствующих и начал собрание.

Повестка дня у Совета оказалась наискучнейшая. В большинстве обсуждаемых вопросов Фру не разбиралась. Она пыталась принять к сведению хоть какие-то крохи понятной ей информации, но ее попытки постоянно пресекал Матвей, который страдал еще больше.

– "Для чего сюда пригласили Трифона?" – поинтересовалась она, через два часа ожидания.

– "Он племянник госпожи Эмилии", – на секунду отвлекся Вацлав. – "Сегодня Совет решит и его судьбу".

Фру с интересом посмотрела на моложавую белокурую женщину, за креслом которой стоял Трифон. Она улыбалась и живо участвовала почти в каждой дискуссии. Член Совета не выглядела обеспокоенной. Должно быть, Вацлав лишь подначивает меня, – предположила кирати, – и на счет Трифона все уже решено положительно.

Или она умеет хорошо держаться на людях.

Собрание продолжалось уже больше пяти часов без перерыва. Время от времени люди отходили по двое, по трое, чтобы обсудить интересовавший вопрос более детально. Председатель возвращал их, когда требовалось внимание всего Совета. Специальный слуга несколько раз приносил закуски, в бокалы постоянно доливали вина. За это время Матвей уже успел бы спиться, но на его долю вина не полагалось.

– "У меня уже заканчивается смирение", – возвестила Фру, вися на подлокотнике кресла. – «Когда наша очередь?»

– "Последняя, конечно", – отрезал Вацлав. – "И это не коварный план, это регламент. Смертники в конце".

Фру не успела обругать насмешника, поскольку того отвели в сторону обсудить некий деликатный вопрос, и Матвей, истерзанный вынужденной неподвижностью, тут же рванул на другой конец зала. Здесь ему было интересно все, но, прежде всего, бывший возлюбленный сестры. Чтобы его не спутали с уткой, он пересек зал короткими перебежками, прячась под креслами и сумел достичь своей цели незамеченным.

На место Вацлав вернулся с довольной улыбкой, пригубил вина, скинул Фру с подлокотника, где она удобно устроилась в его отсутствие.

– "Где наш мохнатый шпион?" – спросил он, обнаружив пропажу.

– "Под вами, господин", – соврала Фру, отбирая у него бокал. Вацлав не полез под кресло проверять, а с талантами Матвея иначе как визуально он засечь кота не мог. Сделав большой глоток, девочка закашлялась – кирати не употребляли алкоголь. Вацлав с насмешливой улыбкой протянул ей тарелочку с канапе, меняя ее обратно на бокал.

– "Верка", – кот и вправду появился из-под кресла. – "Угадай, что твой приятель вертит в руке. Пряслице твое. А демон шестой у него в перстне сидит, я тебе точно говорю. Я этот перстень хорошо помню, а теперь в нем сидит что-то".

– "Да нет никого шестого демона".

– "Как это нет, когда я своими ушами подслушал?!"

– "Подслушал, вот он тебе теперь везде и мерещится".

– "Ну, смотри, накроется сейчас наше прощение медным тазом".

– "Так забери у него то, что ты принял за мое пряслице, укради", – велела Фру взволновано.

– "Сделаю, только ведь демона и без Призывателя вызвать можно", – кот снова исчез.

– Теперь нам придется вновь вернуться к старому делу Афанасия Ризента, – громко сказал председатель. Госпожа Эмилия, – обратился он к тетке Трифона.

Фру приготовилась к обороне и не почувствовала, что Вацлав внимательно за ней наблюдает. В опустившейся тишине тихий возглас Трифона был слишком заметен. Все обернулись к нему и увидели, как что-то маленькое вылетело из его ладони, и кот, секундой раньше вцепившийся ему в руку, вылетел на середину зала, собираясь схватить эту вещицу. Вацлав вскочил, жестом давая понять, что он разберется с этим сам. Фру же следила за тем, что будет делать Трифон, не понимая, какую роль он собирался здесь сыграть. Тот нашел ее взглядом, он выглядел сконфуженным, будто не понимая сам, как он здесь оказался. Он поднял руку и с неподдельным ужасом уставился на собственный перстень.

– Вот демон! – не вовремя вскрикнул кто-то из присутствующих, видимо характеризуя так рыжую бестию, схватившую пряслице и пытающееся удрать. Этого нечайного возгласа хватило, чтобы изголодавшийся демон покинул свое временное убежище.

Вацлав схватил кота за шкирку и поднял его в воздух. Двое из стоявших за креслами упали замертво. Защита же магов начала стремительно рушиться. Кот выплюнул Призыватель прямо в руки к Фру, и она бросилась к дверям. Люди один за другим падали на пол, как подкошенные. Охранники успели растворить двери перед кирати и отскочить в стороны, как она пронеслась мимо, на ходу призывая демона следовать за ней. Его сущность так и оставалась для нее загадкой, как активировать Призыватель, она не имела ни малейшего понятия, и, тем не менее, демон послушно ринулся за ней.

Только начав перескакивать со ступеньки на ступеньку, Фру задумалась о том, что бегать с демоном на перегонки идея бесперспективная. А учитывая еще и лифт, едущий с черепашьей скоростью…

Уже выбравшись на площадку, Фру почувствовала, как ее защита начала испаряться. Жить ей оставалось всего пару секунд, но отсюда из подземелья ей было никак не уйти в тело Вереи. Площадка начала подниматься, но слишком медленно.