Текст книги "Фру Великая (СИ)"

Автор книги: Дарья Орехова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Фру вкарабкалась на ограду и начала медленно спускаться с той стороны, постоянно прислушиваясь и приглядываясь. Почти достигнув земли, она остановилась. Склон с этого ракурса казался круче и подозрительней. Все же далее висеть на ограде было глупо. Осторожно кирати поставила одну ногу на землю. Ничего не произошло. Тонкие былинки мелко раскачивались на ветру, мягко касаясь кожи. Утки без какой-либо враждебности поглядывали на нее из зарослей рогоза. Фру спустилась на землю и прошла несколько шагов, аккуратно высматривая возможные ловушки.

Приноровившись, кирати чуть ускорила шаг и тут же безобидные стебельки сжались, словно хватая за ноги, за подол платья, и, потеряв, равновесие по крутому склону девочка с визгом скатилась в воду.

Вынырнув, Фру оказалась в окружении стайки уток, часть которых почему-то продолжала плавать кверху лапками. Поймав одну, кирати поняла, что это просто игрушка.

– Это просто резиновые утки, – услышала она подтверждение своим мыслям.

На берегу стоял Филипп. Он подал ей руку, помогая выбраться на берег.

– Какие-то у вас неправильные утки, – пожаловалась девочка, сильно дрожа.

– Просто резиновые утки, – повторил Филипп, провожая ее вперед.

– С вашими возможностями можно было завести и живых уток. И пруд с теплой водой.

– Обязательно, с утра сразу же займусь, – пообещал маг. – С твоим драконом, Урсиком, все в порядке? – поинтересовался он. – Он не вернулся к нам.

– Да, ему нашелся новый дом, – поведала кирати и, наморщив носик, в подтверждение своих слов тоненько чихнула. – Один маг из Коллегии согласился взять заботу о нем.

Филипп коротко кивнул, не показывая, что он думает об этом, и повел ее вперед. По узким аккуратным дорожкам, ведущим через пышный кустарник, они быстро вышли к небольшому деревянному дому, стоящему наособицу от остальных. Входная дверь вела сразу в зал с растопленным камином. Никого вокруг больше не обнаружив, девочка поспешила окунуться в нагретый воздух у огня.

– Что-то вы меня в последнее время совсем забросили, – лукаво улыбнулась она, чуть отогревшись. – Давно не имела чести заметить вашего вмешательства.

– Зато Совет заметил, – отрезал Филипп. Он встал поодаль между нею и выходом. – Наше руководство решило, что столь сильное внимание с его стороны для нас нежелательно.

– Я с удовольствием отвлеку это внимание, за небольшую услугу.

– Никаких услуг. И денег. – Ответил маг твердо.

– Прекрасно, убедили! Никаких сделок. Вы только расскажите мне, кто до Ризента был хозяином его поместья и что с ним произошло, и я сразу же уйду.

– Я не владею этой информацией, – продолжил сопротивление Филипп.

Кирати несколько секунд внимательно сверлила его глазами, пытаясь уловить признаки правды или лжи. Маг попытался держать оборону, но не выдержал и отвернулся.

– Жаль, – сказала девочка с наигранной печалью. Достала из кармашка платья гребень, села лицом к камину и попыталась заставить подсыхающую челку виться и не лезть в глаза. Критически оценив свои шансы по-тихому выкинуть ее за ворота, Филипп пододвинул одно из кресел к огню.

– Его звали Георг Мейзон и случилась с ним смертная казнь, – прошипел он, садясь к ней поближе. – Что еще тебе интересно?

– Почему? – спросила кирати, принимаясь за остальные свои короткие, но непослушные волосы.

– Не понимаю, как тебе это поможет.

– Я тоже не понимаю. Разберусь, – с видимой беспечностью пожала плечами девочка.

– А потом Совет разберется с нами, – проворчал Филипп злобно.

– Совет, Совет, Совет, – скорчила гримаску кирати. – Не так уж он страшен, что б поминать его так часто.

– Лесная Школа не слишком по душе Совету. – Филипп сделал паузу. – Чего нельзя было сказать лично про Мейзона. Он занимался садовыми растениями, декоративными цветами, бесхитростный рубаха-парень. Постепенно он втерся в доверие, начал оформлять помещения для встреч Совета. Большие люди тоже любят красоту и разнообразие.

– И что?

– Какой-то демон его дернул заняться механикой. Поначалу он держал свое новое увлечение в секрете. Видимо, чтобы не испортить никому впечатление от своей сногсшибательной шутки, которую он задумал. Сногсшибательная глупость! Тем жарким летом одно из совещаний Совета было задумано провести в беседке на середине пруда. Кувшинки, уточки – все красиво. И вот совещание почти закончилось, люди начали расходиться, и вдруг… плавающие у самого основания беседки утки начали перекидываться короткими фразами, абсолютно бессмысленными, но только вырванными из подслушанных разговоров членов Совета и их же голосами. Эффект был…

– Сногсшибательным.

– Головосшибательным. Конечно, за глупость надо отвечать, но, должно быть, его ввело в заблуждение то, что они относились к нему как к равному, человеку, вошедшему в их узкий круг доверия.

– А они просто заменили его другим безобидным чудаком-изобретателем, – сказала Фру задумчиво.

– Ризентом, – согласился Филипп, – который позже также подкинул им свинью.

Эта история могла сказаться на мироощущении Афанасия. Девочка задумчиво смотрела на огонь, обдумывая эту идею. Талантливый маг, приближенный к Совету, чувствовал себя в полной безопасности и мгновенно потерял все из-за невинной глупой шутки – одного из своих изобретений. Подобная учесть могла ждать и Афанасия, любое его исследование неожиданно могли посчитать опасным. В любой момент он мог стать врагом Совета. Эта идея наверняка мучила него. Постоянный страх, как тот, что мучил ее соседа по камере.

Кирати удовлетворенно улыбнулась, четвертый демон Ризента был у нее в кармане.

– А этот прудик с утками у ограды, – хихикнула девочка, – не слишком раздражает Совет?

– Бесит, – улыбнулся Филипп.

Фру возвращалась домой по темным улицам, глубоко задумавшись, и долгий путь показался намного короче. Город выглядел опустевшим, и даже фонари горели тускло, а то и через один, словно не напрягаясь, раз не было прохожих, которые могли на это посетовать. Горожане в большинстве своем давно уже спали, ведь завтра еще до рассвета их ждало начало Большой Мистерии – очередного праздника, который на этот раз устраивался магами исключительно для простого народа. Народ ожидало представление, гуляния и массовая раздача всякого удивительного барахла, вроде поющих шляп, флуоресцирующих башмаков или ручных мышей кричащих оттенков. Итак, все спали, либо собираясь рано подняться, либо полагая, что все равно рано разбудят.

Вокруг не было не души. Девочка уже почти добралась до самого дома, когда этот факт начал ее слегка тревожить. Тихий лязг металла привлек ее внимание. Он тут же прекратился, но Фру остановилась и прислушалась, тишина была почти полной. И все же кто-то приближался к ней, быстро и практически беззвучно. Через пару секунд, у поворота, шагах в тридцати от себя она уловила движение. Всего лишь стая бродячих собак, около десятка, вышла на широкую улицу и озиралась вокруг. Верея их и не замечала никогда, но для кирати они показались огромными и жуткими зверюгами. Недалеко позади начинался подъем на крыши, так что Фру медленно вернулась туда и стала подниматься на второй ярус города. Собаки проводили ее заинтересованным взглядом, но стая не двинулась с места.

Кирати вздохнула с облегчением, сердясь на свое маленькое трусливое тельце. Она уже преодолела половину высоты, как чувство опасности вернулось с новой силой. Перилла лестницы, увитые плющом, скрывали от нее все на свете, но на самих периллах сидел огромный ворон. Вот кому все было видно прекрасно. Он поднял голову и вдруг резко свистнул. Фру инстинктивно побежала, но на бегу обернулась, чтобы увидеть, как на лестницу в полной тишине одна за другой влетают собаки.

Выскочив на крышу, Фру огляделась в поисках укрытия. Здесь вдоль края тянулся один длинный дом с односкатной крышей в сторону улицы. От ската вел желоб и спускалась труба прямо к бочке для дождевой воды. Вскарабкавшись на бочку, кирати успела вцепиться в трубу и сразу услышала всплеск. Собаки с набега перевернули бочку и теперь топтались внизу, не в силах запрыгнуть так высоко. Фру быстро забралась на спокойную безопасную крышу домика, отсюда можно было и немного поколдовать. Никакому разумному внушению собаки не поддавались, ибо находились в своего рода трансе, так что Фру решила их просто оглушить. По одной она успела снять пятерых, как что-то сшибло ее к ним обратно вниз.

Кирати приземлилась прямо на чью-то мохнатую спину. Она тут же вскочила, но одна из собак уронила ее обратно, с силой ткнувшись мордой в живот. Фру удалось сконцентрироваться и ударить так, что всех оставшихся на ногах откинуло от нее. Она снова поднялась и бросилась на соседнюю крышу, благо на нее вел лишь временный дощатый настил, который можно было откинуть. К сожалению, этот мост оказался излишне недолговечным. Вместе с ним и одной из догнавших ее собак кирати рухнула вниз.

Фру не сразу пришла в себя, лежа на груде каких-то обломков в узком проулке в который вообще не проникал свет. Слева раздавался болезненный скулеж. Девочка на ощупь в темноте нашла это теплое, пахнущее кровью существо и поспешила прекратить страдания несчастного животного. Потом обратила внимания на свои страдания. Даже в этом теле она ухитрилась получить минимум повреждений, но все же на какое-то время она сознание теряла. Продолжая сидеть в темноте, она торопливо обшарила карманы. Не осталось ничего: ни гребня, ни денег, даже одного кармана – теперь он болтался тряпочкой на нескольких стежках. Пряслица на тесемке не хватало тоже. Обчистили негодяи! Хоть не убили. Почему-то.

Вацлав накинулся на нее, как только она вошла. Выскочил как из-под земли у нее перед носом. В левой руке он с силой сжимал свою непременную трость.

– Гуляла? – спросил он, поморщившись от ее побитого вида.

– Люблю побегать от твоих соглядатаев перед сном, – съязвила Фру. – Это меня успокаивает. – Она с тревогой оглядела пустую гостиную. – Где мой брат?

– А, он был здесь? Не обратил внимания, когда уничтожал мусор, – уведомил он пренебрежительным тоном. – Не люблю, когда отчеты моих людей валяются по посторонним помещениям, – к концу фразы в его голосе появилась угроза.

– Не валяются, а лежат аккуратной стопочкой, – поправила кирати, заглядывая под стол. Но рыжая лапа на миг сверкнула из-под дивана. Видимо, Вацлав был действительно зол, раз своей уборкой загнал Матвея в эту узкую щель.

– Можешь объяснить, почему мой сын тайком от меня ковыряется в секретном архиве?

– Рискну предположить что потому, что ковыряться открыто и со всеми удобствами ты ему не разрешил.

– А может потому, что его туда послала одна мелкая стерва?! Предварительно убедив, что эта информация ей нужна как воздух, а его отец-идиот из вредности ей не делится? При этом прекрасно зная, что он попадется и станет всеобщим посмешищем? А сама при этом пойдет и преспокойно добудет эти данные в другом месте, при этом подставив свой источник под молот?

– Давай остановимся на моей версии? – попросила Фру, нахмурившись.

– Нет, не думаю.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что благодаря тебе у меня появился прекрасный повод разделаться с лесниками раз и навсегда. Раз в их городскую резиденцию наведываются люди, находящиеся в данный момент вне закона. Кто знает, чем они их там снабжают, какие разговоры ведутся под их гостеприимными зелеными крышами, какие заговоры зреют?

– Это просто смешно.

– Не могу так сказать, у меня нет чувства юмора.

– Что ты хочешь? – Фру раздраженно вздохнула.

– Тебе нечего мне предложить, ты и так кругом должна.

– То есть ты пришел просто позлорадствовать?

– Нет, я пришел вытащить из тебя все: все, о чем вы говорили с лесниками, сегодня и ранее. И я не удовольствуюсь тупым пересказом с удержанием неудобных подробностей. Я хочу лично заглянуть в твою память.

– А получив разрешение покопаться на этой полочке, ухватить кое-то и с других?

– Можешь попробовать защитить другие свои воспоминания. Я не против, будет даже забавно посмотреть на твои жалкие потуги высвободиться.

– "Посмотри", – перед Вацлавом стояла уже не маленькая девочка. – "Но прежде дай слово, что, узнав наши разговоры, перестанешь преследовать лесников".

– "Если не найду иного повода. Обещаю". – Он схватил ее и притянул ближе.

Вацлав выжал ее как лимон, но, закончив с ней, и сам выглядел не лучше. Сквозь силу она торжествующе улыбнулась. Что-то по мелочи он, конечно, ухватить смог, но тайные закутки ее памяти в полном составе остались в ее единоличном пользовании. Немного отдышавшись, она вновь сменила тело. Довольная, жизнерадостная кирати подхватила вылезшего из своего убежища кота и плюхнулась с ним на диван. Уставший Вацлав опустился на подлокотник кресла.

– В обмен могу поделиться соображениями касательно последнего демона Ризента. – Сказал он примирительно. – Элоиза Ризент призналась, что у их семьи отношения с Афанасием давно испортились, они жили порознь и не желали встречаться с ним. Чтобы вернуть их расположение он пытался передать им некий "подарочек".

– Приму это к сведению, – беспечно кивнула кирати. Эта информация удачно соответствовала ее собственным предположениям. Она даже знала, у кого сейчас находиться этой "подарочек". Один из слуг признался ей, что видел, как незадолго перед своей смертью у гробницы Ризента Антон Лейт передал ее сестре, Федосье, амулет, о котором велел молчать. После этого, по ее собственным наблюдениям, муж Федосьи, недоразвитая наглая свинья, стал к ней удивительно добр и чуток. Верея с самого начала подозревала, что этот амулет – один из артефактов Ризента, а в самой гробнице наверняка осталась пустышка. Что ж, пусть сестренка поживет по-человечески. Она, пожалуй, не станет забирать его, – решила Верея. Демонов можно захоронить и без полного набора парных артефактов.

– Я пришлю к тебе целителя, – предложил Вацлав, снова взглянув ее ссадины.

– Не стоит беспокоить целителя. Я уже познакомилась со всеми творениями Ризента и готова воплотить в жизнь твой извращенный план.

– Я хочу, чтобы ты представила письменный отчет об этих твоих изысканиях, – Вацлав казался удивленным.

– Вот еще, не хочу тратить мои последние часы на бумагомарание.

Вацлав был обескуражен. С его стороны для заточения демонов было все готово, но он никак не ожидал, что к нему подготовиться сама Верея. Он ожидал от нее других предложений, неожиданной находки дневников Ризента, попыток уничтожить демонов – да чего угодно! Она же решила исполнить его собственный план, который лично ей не оставлял ни малейшего шанса на выживание. В это верилось с трудом, но вторжение в ее память не подало ему не малейшей подсказки. Кирати нагло улыбалась.

Глава 15. Жертвоприношение

Полянка, на которой они остановились, находилась почти в километре от колодца, где предполагалось в очередной раз замуровать демонов Ризента. Заканчивались последние приготовления. Фру спокойно сидела в тени, облокотившись спиной о дряхлый вяз, без особого интереса наблюдая, как личный помощник Вацлава Паста колдует над принесенным им устройством. Последнее должно было записать и выдать на экран сигнал от биодатчиков, которые другие два помощника сейчас размещали вокруг колодца.

– Надеюсь, твоя смерть окажется не напрасной, – неожиданно произнес Вацлав. Он стоял в нескольких шагах от нее и до этого за все время, что они были здесь, не произнес еще ни слова. Фру подивилась той человечности, которая вдруг появилась в его голосе, но это слабое ощущение сожаления возникло и тут же вновь испарилось, так что она не стала строить на этой неверной почве никаких выводов. И тем более не стала делиться с ним своими планами, которые слегка отличались от планов Совета – ровно на ее жизнь.

Мимо прошли еще несколько магов, груженные каким-то дополнительным оборудованием. Его они несли куда-то в сторону, явно не к месту будущего погребения.

– Наши лаборатории хорошо поработали. – Снизошел до объяснений Вацлав. – Мы учли информацию о том, что вербально с соответствующим мысленным подтверждением демонов фактически может призвать любой. С определенной вероятностью, зависящей от многих факторов. Некоторые, наиболее значимые из них мы уже можем учитывать. Маяки воспроизвели правильный зов в 19 случаях из 30 произведенных экспериментов. К сожалению, при приближении демонов они быстро выходят из строя. Короче говоря, пока что только такой маг, как ты, или призыватель Ризента может созвать всех демонов за приемлемый промежуток времени и удерживать, пока мы сможем запечатать ловушку.

Фру усмехнулась. Ей это было все равно.

– Все готово, можно начинать, – через некоторое время сказал Вацлав с обычным равнодушием. Кирати неохотно встала, чтобы последовать за ним. Она помедлила, оглядываясь – ей почему-то ужасно захотелось увидеть Георга. Хотя это было бы невыносимо, поэтому никто и не предупреждал его ни о месте, ни о времени.

Все расстояние до ее предполагаемой могилы они прошли молча. Колодезный люк оказался на дне ямы полутораметровой глубины. К нему кирати спустилась по приставной лестнице, дальше вниз вела веревочная. Фру подняла голову, Вацлав с помощниками остались стоять на верху. Мешок с парными демонам артефактами приземлился к ее ногам, и мужчины отошли, исчезнув из ее поля зрения. Похоже, ей тактично предоставили возможность без свидетелей спокойно распрощаться с жизнью, последний раз вдохнуть свежий лесной воздух, поглядеть на кусочек неба, проглядывающий между крон деревьев и т.д. Кирати лишь усмехнулась – она была не столь сентиментальна и вообще не собиралась по-настоящему умирать.

Закинув мешок на спину, Фру начала хладнокровно спускаться вниз по душаще узкому проходу в темноту. Но с каждой ступенькой сердечко кирати стучало все быстрее, переставлять руки становилось все труднее, и на середине спуска она просто замерла, судорожно вцепившись в лестницу. Ее колотило от страха, мышцы свело. Вдруг исчезло и светлое пятно над ее головой – люк запечатали, и она услышала, как также начали засыпать яму, делая обратный путь невозможным даже для мага.

Почти невозможным – ту небольшую лазейку, что вела в убежище Вереи, она все еще ощущала. Но для Фру это успокаивающее обстоятельство не имело ни малейшего значения, ведь кирати предстояло умереть по-настоящему. Казалось, борьба разума и тела продолжалась целую вечность, закончившись ничьей. Отцепившись, наконец, от лестницы, она полетела вниз.

Вацлав как в воду глядел, определив, что с самоубийством все-таки возникнут проблемы, и заполнил дно колодца свежескошенной травой. Фру свалилась на ароматную подстилку и некоторое время просто лежала, стараясь прийти в себя. Вскоре ей удалось абстрагировать внимание кирати от сложившейся ситуации и сосредоточить их исключительно на выполнении возложенной задачи. Осторожно, не допуская к себе ни единой посторонней мысли, она выложила перед собой артефакты из рюкзака один за другим. Четыре из них были достаточно крупными, но пятый представлял собой тонкое кольцо, которое могло затеряться в траве, его она надела на палец. Дабы освежить свои воспоминания о сущностях демонов, которых ей предстояло вызвать, Фру по очереди связалась с каждым из артефактов, с кольцом, потом еще с тремя. Последний артефакт она трогать не стала.

Она слабо улыбнулась, представив, как там, наверху, в напряженном ожидании изводятся маги. Но дольше тянуть не имело смысла. Фру сосредоточилась, практически войдя в транс, и сформировала каждому из пяти демонов Ризента адресное приглашение. Они не заставили ее долго ждать. Один, второй, третий, четвертый… Давление от их приближения стало нестерпимым, сознание Фру словно бы растворилось, и дух Вереи вернулся в свое тело.

Все время от момента, когда он вернулся на поляну, и до первого сигнала с биодатчика, Вацлав простоял неподвижно, казалось, что он напряженно всматривается куда-то в глубину леса. Теперь прибор стрекотал непрерывно, выписывая кривые на бумажной ленте. Помощник Вацлава с совершенно безумным видом, наблюдал за лентой, словно видел этот процесс впервые.

– Ну? – нетерпеливо спросил Вацлав, когда шум прекратился.

– Кажется четыре, – выдавил из себя помощник. – Или пять.

– Мне недостаточно такого ответа.

Помощник в отчаянии схватил ленту в руки и, путаясь в ее кольцах, снова начал ее изучать с самого начала.

– Четыре, – выдохнул он торопливо, – но на некоторых направлениях датчики погибли, и мы могли пропустить…

Вацлав смотрел сквозь него. Помощник, оцепенев от страха, продолжал сидеть перед притихшим прибором. Кривые на ленте кое-где расплылись под воздействием его потных пальцев.

– Активируйте, маяки и их датчики, – приказал Вацлав, решившись. – Если вы, конечно, еще способны работать, – добавил он с презрением и отвернулся.

Помощник отмер и уже более твердой рукой начал посылать сигналы на маяки. Бояться сильнее он уже был не в состоянии.

Прибор снова ожил, показывая, что маяки привлекли к себе от колодца все тех же четырех демонов. Цифры сошлись, и помощник облегченно выдохнул, нарвавшись на очередной презрительный взгляд Вацлава. Радоваться было нечему. Пятый демон Ризента не откликнулся на зов и бродил неизвестно где, в то время как единственный человек, который мог призвать его в ловушку мог уже быть безнадежно мертв.

– Откопайте ее, – кратко приказал Вацлав и покинул поляну.

Верея вновь очнулась в своем убежище. Она лежала на боку на самом краю кровати, одна рука свесилась и оказалась густо оплетена побегами цветов. Женщина попыталась встать, но тело с трудом ее слушалось. Ей потребовалось несколько минут, чтобы вернуть себе полную подвижность. Разминая руки, она заметила, что один из артефактов – кольцо – она случайно прихватила с собой. Верея досадливо вздохнула, сняла кольцо с пальца и бросила на покрывало кровати. Она, впрочем, не видела в этом особой проблемы. Если Вацлаву удалось заточить демонов в колодце, местоположение артефактов, их привлекающих, не имело значения.

Верея встала с кровати, намереваясь разбудить Матвея, но, дойдя до центра зала, заметила некоторую неправильность. Вся пещера густо заросла побегами ползучих растений, стены, потолок и в меньшей степени пол были усеяны светящимися цветами, при этом часть помещения оказалась неосвещена. Темные участок представлял собой обширное темно пятно.

Верея подошла к кромке отмершего участка лиан и, присев перед ним на корточки, опустила руку в сухие листья. Из них словно вытянули жизнь. Побеги по краю пятна чахли буквально на глазах. Вытянув вперед руку, женщина начала медленно подбираться к центру пятна, тщательно анализирую малейшие изменения в своих ощущениях. Демона она обнаружила в самой середине, он был слаб, для поддержания своего существования простых растений ему не хватало. Найти же выход из убежища он, похоже, не смог.

Прикосновение человека демону пришлось по душе. Он воспрял и потянулся к ней щупальцами, которые, наткнувшись на ее щит, начали его настойчиво долбить. Несмотря на слабость демона, его удара оказались ощутимы, и Верея начала пятиться назад. Теперь бежать ей было некуда и затолкать в какой-нибудь предмет изголодавшегося демона не представлялось возможным.

Щупальца жадно приникли к щиту, и, как привязанный, демон начал постепенно выползать из пятна. Свет от цветов тускнел перед ним, они съеживались и гасли один за другим. Уродливое зрелище коробило, и Верея остановилась. Часть щупалец скукожилось и осыпалось с ее щита, но остальные, большая их часть, продолжила прощупывать его и пытаться пробить. Тем не менее, с этого уже можно было начать борьбу.

Прежде всего, Верея определила участки щита, которые оказались для демона столь губительными, окрасив части его структуры в разные цвета. Оказалось, что эти участки не принадлежат к обычным элементам ее защиты. Сопоставив их изменениям в своем эмоциональном состоянии, она нашла ответ. Это мимолетные всполохи жалости к умирающим цветам не пришлась демону по вкусу.

Однако Верея была все же не столь эмоциональна и не столь жалостлива, чтобы своей скорбью по погибшим растениям заморить демона до смерти. Но, возможно, артефакт Ризента смог бы сделать ее таковой. Она бросилась обратно к кровати, на которую так непредусмотрительно бросила кольцо, но не рассчитала возможностей своего в определенной степени истощенного организма. В глазах потемнело, и в двух шагах от цели она грохнулась на пол, задев и перевернув кровать.

Демон завис над упавшей Вереей, все сильнее атакуя ее защиту, но не прекращая тянуть силу и из растений вокруг. Цветы продолжали гаснуть, предлагая искать кольцо в нарастающей темноте. Отбросив вспыхнувшие в мозгу панические мысли, женщина начала лихорадочно шарить в густой листве. Побеги под ней переплелись так, что ее пальцы не могли достичь поверхности скалы, но тонкое кольцо без камня могло с легкостью проскочить на самое дно.

Вдруг рядом с нею распустился и вспыхнул совсем еще маленький бутон. Его хватило лишь на пару секунд, и его тонкий прямой стебелек начал крениться вниз, но Верея успела заметить и подхватить зацепившееся за него кольцо. Тут же надев его на палец, женщина активировала артефакт, четко контролируя его проявляющуюся сущность и не давая ей прицепиться к себе.

Демон попытался отстраниться, спрятаться, но Верея звала его снова и снова, не давая отойти ни на шаг. Преодолевая их сопротивление, она сближала и вертела обе сущности, пока они не соединились. Что получилось в итоге, она понять не успела.

Когда Верея очнулась, освещение в пещере успело частично восстановиться за счет множества маленький бутонов. Она тщательно обследовала пещеру, но никаких других изменений не заметила. Матвей никаким образом не пострадал, и она пока не стала его будить.

Верея чувствовала себя на подъеме. Ее переполняла энергия и жгучая жажда действия. Сейчас она, пожалуй, была способна расправиться с целой армией демонов. Одним махом уничтожить всех демонов Ризента показалось ей привлекательной и вполне выполнимой задачей. Пока еще тело кирати должно было оставаться невредимым, в него можно было вернуться и избавиться от них раз и навсегда. Впрочем, не от всех. Почти от всех. Потом придется снова вскрыть могилу, как поступил ее отец, чтобы разделаться с последним демоном. Может быть, на самом деле он так и собирался сделать? Может, он знал больше, чем другие? Но теперь этого уже не определить и, к сожалению, не доказать.

Обратный переход в тело кирати оказался очень мучительным. Все воодушевление и рвущаяся изнутри сила куда-то улетучились, Фру с трудом могла пошевелиться. Собравшись, она все же приподнялась и села. Где-то рядом должны были валяться три настоящих артефакта Ризента и один фальшивый. А вот ни одного демона не оказалось. Очень кстати. С тяжким стоном кирати повалилась обратно на траву. Подумав, она подскочила на месте. Мысли зайцами прыгали в голове. Изоляция Вацлава не сдержала демонов? Вацлав не закупорил колодец? Демоны сами рассосались? Или прячутся в каких-нибудь предметах, которых здесь нет? Или находятся у горловины колодца, и она на расстоянии их не чувствует? В любом случае у нее не было сил с ними бороться.

Сверху раздался странный шум. Крышка колодца открылась, и кто-то показался в пятне света. Фру зажмурилась. Кто-то явно лез по лестнице вниз, к ней. Всего через несколько секунд он уже оказался рядом с ней.

– Ты жива, – выдохнул Георг. – Как ты?

– Я передумала умирать, здесь твориться что-то не то, – пожаловалась кирати, положив усталую голову ему на колени. – Это ты освободил их?

– Наших так называемых подопечных? Отец, – Георг бережно погладил ее по растрепанным волосам. – Но, боюсь, не потому что передумал. Тебе удалось призвать только четырех, по каким-то причинам пятый где-то задержался. Отца такой результат не устроил, для него что один из них на свободе – что все, и не стал запечатывать могилу. Возможно, теперь он вообще откажется от этой безумной идеи.

– Несомненно, откажется. Взамен я предложу ему другую безумную идею.

– Что может быть столь же безумным, как замуровать человека в колодце?

– Не замуровывать человека, а дать ей спокойно уничтожить демонов по одному, – кирати удобно устроилась, сжавшись в комочек и прикрыв глаза. – С одним из них я уже разобралась, поэтому он и не смог прийти на общий сбор, – сказала она и сладко зевнула.

– Подожди, когда ты успела это сделать?! – встряхнув, Георг заставил ее снова сесть.

Глава 16. Мастер

Попасть в Академию на Дворцовом Острове можно было разными путями. Особы, которые имели или могли иметь способности к магии, исключительно по протекции сильных мира сего приглашались в Академию в качестве учеников. Их обучение могло продолжаться неограниченно долго, обычно до тех пор, пока учащиеся не выбирали свое направление и Школу. Завербовать последователей Школы стремились как можно быстрее, и чаще всего ученики в Академии не задерживались. Также практически любой, даже без малейших задатков, но серьезно интересующийся и обладающий нужным настроем, мог получить разрешение посещать Академию в качестве слушателя. Из «задержавшихся» учеников и особенно ревностных слушателей постепенно сформировалась особая каста местных сторожил со своим особенным взглядом на жизнь. Они рассматривали Академию как свою территорию, знали про все и про всех. Столь интересный предмет как спесивая и заносчивая Верея Лейт не мог не стать одной из любимейших тем их обсуждений и осуждений. Сама Верея, получившая прозвище Великая, быстро покинула сцену действий, бесстрастно выжав из Академии все, что та могла ей предоставить. Ее сестра бросила учебу еще раньше, продержавшись в этих стенах всего полгода, и осталась практически незамеченной. Но вот вакантное место занял их младший брат.

Только придя в Академию Матвей Лейт сразу же оказался на линии огня. От него ожидали того же поведения, тех же ошибок и тех же побед, что и от его старшей сестры. Ему припоминала промахи Вереи, высмеивали, пинали, отчитывали за нее, за ее скрытность, грубость и неспособность к соглашательству, за инаковость во всем.

Матвей оказался намного моложе других учеников. В его возрасте обычно родители боялись даже представить обществу своего ребенка, остерегаясь сглаза и проклятий на хрупкий детский организм. Естественно, получить приглашение столь рано он не имел никаких шансов, но ждать он не мог, и, потренировавшись со старым приглашением Вереи, пригласил себя сам. Уже по дороге в Академию он увеличил число прожитых собою лет (скромно) вдвое, исправив досадную ошибку в своих документах.

Талант, а вернее страсть к подделке, созданию видимости, путаницы оказался самым большим и явным задатком Матвея. Но, разумеется, столь быстро и в нужным объеме овладеть предметом без посторонней помощи он бы не смог. Помог ему странный случай.