Текст книги "Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ)"

Автор книги: Дарья Драгайцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

О версиях происхождения магии написано много, есть как минимум пять официальных вариантов, но почему-то мало кто задумывается о том, как магия нала приобретать две постоянные формы. Долгое время я жила в Салеме, где, как известно, не делят магов на темных и светлых. Там считают, что магия есть магия, и формы, которые она приобретает, не важны. Когда я прибыла в Вандею и столкнулась с удивительно зашоренным взглядом на, казалось бы, очевидные вещи. Я хочу поделиться с вами идеями салемских ведьм, и уже ваш выбор, принимать их или продолжать жить с привычными предрассудками.

Всем вам прекрасно известно, что магия передается по наследству. Два чистокровных человека не смогут зачать ребенка-мага. Но если в есть хотя бы четверть крови мага, то такое вполне возможно. Чем больше магия разбавленная человеческой кровью, тем она слабее. Конечно, исключения есть всегда.

А задумывались ли вы, какого цвета магия передается по наследству? Знавала я семьи чистокровных темных магов, у которых внезапно рождался ребенок со светлой магией. Я сама из семьи полноценных светлых магов: все бабушки и дедушки, родители и даже брат с сестрой являлись или являются светлыми магами. Но, тем не менее, я темная. Единственная в семье. Чудо или совпадение? Давайте подумаем. Когда проявляется магия?

– Лет в шестнадцать или семнадцать, иногда позже, – ответил кто-то из зала.

– Абсолютно верно, – кивнула я. – Первые выплески магии проявляются на завершающем этапе полового созревания. То есть организм заканчивает перестраиваться на физическом уровне, остаются силы, которые он перенаправляет на формирование магии.

– Все это мы прекрасно знаем, – проворчал сидевший в первых рядах пожилой мужчина. По выражению лица он напоминал профессора Нерибаса, видимо, местный тиран. Эрриан позади меня многозначительно прочистил горло, и преподаватель заткнулся.

– Разумеется, знаете. Иначе вы бы не работали здесь. Так вот, согласно теории профессора Стерна, салемского мага – или колдуна, как называют мужчин-магов там, – цвет магии целиком зависит от состояния организма. Если во время формирования магии подросток зачастую испытывает негативные эмоции, то его магия будет темной. Если ребенок в этот период живет спокойно и счастливо, то, соответственно, магия будет светлой.

Поясню на личном примере. Мой старший брат – наследник рода, любимый и единственный сын наших родителей. С самого детства его оберегали, заботились и баловали. К счастью, он вырос довольно сносным и почти не капризным, – по залу пронеслись смешки, – и он во время созревания магии не переживал никаких стрессов. Я же для матери в первую очередь была способом заключить выгодный союз с нужными людьми. Так ведь ко многим девушкам из дворянского рода, да и не только, относятся. Я не готова была смириться с ролью куклы, постоянно перечила матери, а в момент формирования магии вдруг решила, что хочу развивать ее и учиться в университете. Сложно описать, какие скандалы у нас с матерью в те времена были… Я постоянно злилась, даже ненавидела ее. Завидовала безмятежному старшему брату. Отчаянно рвалась на свободу. Как следствие – магия приобрела темный оттенок. И в то же время моя младшая сестра смирилась с настойчивостью матери и даже ждала свадьбы. Жениха еще не выбрали, но фасон платья был определен. Она была более или менее счастлива, и поэтому приобрела светлую магию. А теперь задумайтесь, были ли вы счастливы, спокойны в период созревания магии. Не буду опрашивать всех, но я абсолютно уверена, что все ответят положительно.

Но будет заблуждением думать, что всю оставшуюся жизнь после формирования магии темные являются злыми. Да, кто-то продолжает ненавидеть весь мир и упивается этим горьким чувством; однако есть те, чей взгляд на окружающую действительность изменился. Среди темных магов есть много хороших людей. И обратная сторона: светлые, спокойно пережившие становление магии, зачастую начинаются гордиться этим, насмехаться над темными. Постепенно гордость перерастает в гордыню, развивается надменность, лицемерие и прочие негативные чувства и поступки. Но магия уже сформирована, она не может поменять цвет. В этом беда светлых. Я не оправдываю темных, как могли бы подумать некоторые. Проблема темных в том, что они тоже верят предрассудкам и поддаются темной стороне намного быстрее, чем кто-либо еще.

Но знаете, для кого еще характерны все ранее перечисленные достоинства и недостатки? Абсолютно всем, независимо от расы. Разве оборотни не могут бы настоящими ублюдками, а потом поменять свое отношение к миру? Разве смертные, всю жизнь жившие порядочно, не могут после гибели близкого человека или по другой причине зачерстветь? Наш правитель, князь Катрей Аминтор, всю свою вампирскую жизнь был настоящим убийцей, безжалостным, безразличным к чувствам окружающих. И что он делает сейчас? Помимо создания нового государства, он бесконечно любит свою супругу и их сына. Стал примерным семьянином. Или взять стаабского правителя: в первые годы правления он считался одним из самых справедливых королей. Огромные перспективы, всеобщая любовь и уважение – и что под конец? Последние пять или около того лет он только и делал, что присоединял к своему королевству новые земли, по большей части кровью. Теперь Дагмар Флегонт запомнится как один из самых жестоких и кровожадных правителей Стааба.

Так что это нормально – меняться. Становиться лучше или хуже. И обвинять темных в том, что они поддаются негативным эмоциям, когда весь мир против них… как минимум нечестно, – замолчав на некоторое время, я внимательно осмотрела лица светлых магов и закончила с теплой улыбкой: – В наше время стыдно идти на поводу у предрассудков. Давайте сосредоточимся не на различиях, а на сходствах.

Студенты выглядели ошарашенными или задумчивыми. Видно было, что на них моя речь подействовала. Неудивительно, ведь молодые, неокрепшие умы гораздо спокойнее переживают изменения и готовы пересмотреть свои взгляды на мир. С преподавателями дела обстояли сложнее: все лица старше сорока лет, которые я нашла среди толпы, выглядели довольно кисло, если не пренебрежительно. Но ничего, им придется смириться с новой политикой.

Вот чего я не ожидала, так это того, что сначала одна молодая девушка хлопнула в ладоши, за ней повторил кто-то еще, и вскоре почти вся аудитория аплодировала. Это оказалось неожиданно приятно, и победная улыбка не желала исчезать с моих губ. Да, меня услышали! Конечно, светлые не пойдут тут же мириться с темными, но это хороший шаг.

Аплодисменты стихли, когда Эрриан шагнул вперед, взял меня за руку – вот так просто, совершенно не стесняясь тысячи глаз, и – произнес:

– Великолепные слова! Я поддерживаю ректора Маринер в ее предложении. Именно поэтому я пригласил ее и всех студентов Темной академии на зимний бал.

Эта новость удивила студентов, но уже не шокировала. Подобной новости следовало бы ожидать после моей пламенной речи.

Вчерашнее разочарование исчезло, оставив внутри теплую благодарность за поддержку. Вместе мы сможем прекратить вражду академий и сделать мир – или хотя бы Вандею – чуточку лучше.

***

После выступления у светлых прошла неделя. На волне вдохновения подобную лекцию я провела со своими студентами. Они отреагировали более бурно, но особых протестов не возникло. А вот с преподавателями было сложнее: тот же профессор Нерибас несколько пытался переубедить меня, с каждой встречей действуя все наглее. Постепенно и я закипала. Мысль уволить его не была такой уж ужасной.

Эйфория от первого шага в примирении академий прошла. Учебные будни, насыщенные лекции у первого курса, подготовка ко встрече с Авениром забирали все время. Особенно последнее.

Авенир должен был прилететь не один, а с несколькими драконами. Подопытными, как бы странно это ни звучало. Правда, я сомневалась, что они понадобятся на данном этапе исследования.

Прибытие Авенира трудно было не заметить. Появление трех громадных, размером с карету, если не больше, летающих ящеров над городом трудно пропустить. Особенно когда один из них издал громоподобный рык и выплюнул огонь из пасти.

– Дрейк, – усмехнулся Ингвар. Он стоял рядом со мной, встречая своих собратьев. – Не мог не выделиться.

Драконы спланировали и опустились на землю, в последний момент оборачиваясь.

Я и Ингвар стояли около ворот, на самой границе защитного купола, Авенир и два незнакомых дракона приземлились метрах в трехстах от нас. Так что у меня было время спросить у Ингвара:

– Все драконы способны наколдовать себе одежду?

– Это не созданная магией одежда, – возразил Ингвар. – Та же самая, которая была одета до оборота. Во время превращения в дракона она остается… ну, не знаю, в магическом кармане, что ли. Это сложно объяснить, просто есть понимание, инстинкт, тот же самый, который помогает нам изрыгать пламя из пасти.

А вот волки-оборотни во время превращения рвут на себе одежду, а потом щеголяют голой задницей, если рядом не найдется, чем прикрыться. Значительное отличие.

Пока я об этом раздумывала, драконы приблизились к нам. Авенир широко улыбнулся и обнял сына, хлопая его по спине. Два других дракона поклонились Ингвару и мне.

– Ректор Маринер, рад снова вас видеть, – кивнул Авенир. – Это мои подданные, Дрейк и Кристоф.

– Вы, должно быть, устали с дороги, – улыбнулась я. – Для каждого из вас приготовлена комната, в которой можно привести себя в порядок и передохнуть.

– Когда состоится собрание? – уточнил вождь драконов. Мы прошли ворота и направлялись в сторону преподавательского общежития. Ингвар, Кристоф и Дрейк шли на пару шагов позади.

– Через три часа.

Авенир вновь кивнул и, повернувшись к драконам, произнес:

– Я бы хотел поговорить с ректором наедине. Ингвар, покажи Дрейку и Кристофу направление.

Послушались они беспрекословно. Уже через несколько мгновений мы оказались вдвоем.

– Все бы отдала, чтобы студенты также быстро выполняли мои приказы, – усмехнулась я, глядя на удаляющиеся спины трех мужчин.

Авенир улыбнулся одними губами, но глаза его остались серьезными.

– Рейвен… Вы наверняка удивлены, почему я так тороплю исследования, – заметил он, медленно шагая по аллее.

– Есть такое, – призналась я. – За те несколько месяцев, что ведутся исследования, нельзя решить одну из самых глобальных проблем в мире.

Негромко хмыкнув, Авенир потер плечо. Почему-то я была уверена, что это не ранение или ушиб. Скорее всего, жест неуверенности – жест, непривычный для вождя драконов.

– Буду говорить откровенно, – вздохнул Авенир и посмотрел вдаль. – Мне уже тысяча сто тридцать лет – довольно много даже для дракона. Всю свою жизнь я делал все ради своего народа, шел на разные ухищрения, чтобы обезопасить их от браконьеров, черных магов, коллекционеров и прочих безумцев. Но в этом мире нет ничего вечного, и у драконов скоро появится новый вождь.

– Вы умираете? – удивилась я.

Он криво улыбнулся и признался:

– Пару недель назад я заметил седой волос на своей голове. Тело начинает стареть. У меня в запасе осталась одна жизнь – максимум лет пятьдесят, прежде чем я состарюсь и умру, как обычный смертный.

– Сожалею, – искренне проговорила я, но мое сочувствие Авениру было не нужно.

– Я хочу оставить трон прежде, чем мне понадобится сиделка. Проживу последние десятки лет где-нибудь в одиночестве, зная, что Ингвар справедливо правит драконами.

Авенир немного замолчал, задумавшись о чем-то своем. Я замедлила шаг и произнесла:

– Ваш сын будет прекрасным правителем.

– Я не сомневаюсь в этом, – пожал плечами Авенир. – Ингвар справится. Но, как любой любящий отец, я хотел бы сделать его жизнь проще. Мне будет спокойнее, если наша проблема решится до его становления новым вождем. Ингвар не должен всю жизнь пытаться решить то, что давно должен был сделать я. Поэтому чем быстрее вы разгадаете нашу загадку, тем лучше.

– Авенир, я не могу ничего обещать, – мягко призналась я. – Но я сделаю все возможное.

Вождь драконов благодарно улыбнулся.

– Спасибо, Рейвен.

Как я и предполагала, Авенир приехал зря. Первые полчаса собрание напоминало ярмарку: все пытались перекричать друг друга, настоять на собственном решении. Я терпеливо ждала, пока все выдохнутся, но первой не выдержала Архелия. Она быстро успокоила взволнованных ученых и предложила по очереди изложить свои мысли. Ну, как предложила, скорее приказала.

Профессионалы в целительском искусстве отвергли наличие паразитов в организме дракона. Неизвестная болезнь не выявлена, но исследования продолжаются. Проклятье на крови нет. Проклятье через предков все еще выявляется. Проклятье сущности взялась изучать Архелия, пока я анализирую связь оборотней и драконов.

И все это мы выяснили за пятнадцать минут. Авенир еще раз настоятельно попросил обратить внимание на исследование, невзначай напомнив про финансирование. Меня это не напугало теперь, когда еще пару часов назад Авенир объяснил причину своей спешки. А вот, к примеру, рядовых преподавателей, участвующих в исследовании, могло заставить задуматься.

В любом случае, я была расстроена. Искренне хотелось помочь Авениру, но его торопливость могла помешать вдуматься в проблему, дойти до сути.

После собрания оставила Архелию разговаривать с Авениром. Преподаватели быстро разошлись, Эрриан тоже ушел быстро. Впрочем, я и не стремилась сегодня встречаться с ним.

На пару часов заперлась в кабинете, разбираясь с документацией, но это мало помогло отвлечься от мыслей о драконах. В какой-то момент пришел профессор Агилон вместе с Томом. Видимо, встретились на полпути.

– Все в порядке, ректор Маринер? – удивленно спросил Том, внимательно разглядывая меня. – Вы выглядите устало.

Криво усмехнувшись, я покачала головой и посмотрела на Агилона.

– Профессор, вы что-то хотели?

– На самом деле, я хотел убедиться, что ты не восприняла сегодняшнюю встречу близко к сердцу, – честно признался он, усаживаясь в кресло и поправляя черную мантию. – Некоторые преподаватели весьма не сдержаны и порывисты, несмотря на то, что требуют от своих студентов избавиться от этих качеств.

Усмешка переросла в благодарную улыбку.

– Я знаю, что все не так плохо. Просто… – выдохнув, я потерла лицо ладонями и сказала: – Хочется побыстрее разобраться со всем. Исследование и примирение со светлыми отнимают время от моих основных обязанностей. Чем быстрее я найду способ решить проблему драконов, тем лучше.

Старик по-отечески тепло улыбнулся и покачал головой:

– Я понимаю твои чувства и даже разделяю их. Кризис пройдет. Рано или поздно. Ты понимаешь, что исследования могут занять месяцы, если не годы, и инстинктивно принимаешь это. Но не веришь в возможность озарения. Бывает так, что ответ, каким б сложным и далеким ни казался, вдруг оказывается на поверхности, стоит только протянуть руку и взять его.

– Было бы прекрасно, если бы так и случилось, – хмыкнул Том.

– Нам может повезти, главное в это верить, – убежденно произнес Агилон. – Ты способны справиться с этим, Рейвен.

Прикусив губу, я вновь улыбнулась.

В дверь постучали. Вошла озадаченная Берта.

– Ректор Маринер, с вами хочет поговорить профессор Кормак, – сказала она.

Я кивнула ей и посмотрела на профессора Агилона.

– Спасибо, что пришли. Ваши слова помогли мне, – поблагодарила я. Он понял все и, озорно подмигнув, поднялся с кресла.

– Я тогда тоже, наверное, пойду, – проговорил Том и на прощание кивнул мне.

Кормак не стал расшаркиваться и с порога заявил:

– Мне удалось вызвать дух нападавшего до сорока дней. Получилось на девятый.

– И как? – тут же подобралась я.

Он уселся на краешек стола, пренебрегая стулом, и скрестил руки на груди.

– На самом деле, я подписал бумагу, запрещающую раскрывать информацию кому-либо не из полиции. Даже тебе.

Наклонив голову набок, я веско заметила:

– Ну, тогда бы тебя здесь не было.

Кормак передернул плечами и фыркнул:

– Конечно! Не в первый и явно не в последний раз я нарушаю закон.

– Ничего не хочу знать… – начала я, но он, посерьезнев, перебил меня:

– Рейвен, тебя пытались убить. Намеренно. Это не было ограблением.

Выдохнув, я посмотрела на Кормака снизу вверх. Спрашивать, уверен ли он, было бы глупо, ведь он лучший некромант, которого я знаю.

– Это был дешевый наемник, которому заплатил мужчина в плаще за твое убийство. Заказчик лишь назвал твое имя, всю остальную информацию выяснял сам убийца. Никакого подробного описания нет. Мужчина среднего роста, лицо и тело прятал под плащом, платил золотыми.

Задержав дыхание до тех пор, пока легкие не зажгло, я медленно выдохнула через рот. Небольшая боль помогла избавиться от суматохи в голове.

– Вот теперь думай, кто мог бы тебя убить, – хмыкнул Кормак. – Кстати, скорее всего, полиция попросит тебя составить список возможных врагов. Тех, кто мог бы пойти на такое.

– Боги, их десятки, Кормак! – воскликнула я, поднимаясь. Шагая по кабинету, я чувствовала себя словно тигр в клетке. – Бывший светлый ректор, обиженный любовник, ректор, чье место я заняла, разозленный студент, недовольный преподаватель, противники примирения со светлыми, завистник, желающий занять мое место… Представления не имею, кому бы это могло понадобиться.

– Э-э-эй, ты чего? – Кормак остановил мои быстрые передвижения и прижал к себе. – Все будет хорошо. Ты же сильная, справишься хоть со всем миром.

Горько рассмеявшись, я пальцами сжала лацканы его сюртука.

– Мне страшно, Джон, – прошептала я, впервые, наверное, назвав его по имени. – Еще никто не хотел меня убить.

– Хотели, поверь, – насмешливо протянул Кормак. – Просто не решались воплотить мечты в реальность.

Стукнув его по груди, нервно рассмеялась и отстранилась. Его шутка помогла прийти в себя.

– Ты прав, Кормак, – проговорила я, поспешно стирая набежавшие слезы. – Я справлюсь.

***

Не думала я, что уже на следующий день мне придется доказывать правоту слов, сказанных Кормаку. Утром провела лекции, днем работала над кандидатской Тома, а ближе к вечеру отправилась в город. В мой любимый магазин сегодня должны были привести редкий сорт травы, растущей в Эремоне, и я попросила продавца отложить немного.

Для меня такие магазины – все равно что для молодых аристократок магазин одежды. Перебирать травы, редкие цветы и сушеные грибы я могла вечно.

– Темная академия сделала заказ на несколько мешков трав, – сказал молодой парень, сын хозяина лавки. Джейка я знаю с тех самых пор, как он принялся помогать отцу в работе, то есть лет с десяти. Он тогда помогал в незначительных вещах, например, принести шкатулку из кладовой, но надутые щеки намекали на важность его действий. Джейку нравилось ощущать себя нужным, и отец гордился им. – Я могу добавить ваш заказ к этой доставке, госпожа.

– Нет, спасибо, – улыбнулась я. – Если до доставки преподаватель травоведения доберется раньше меня, то никогда не видать моей покупки.

Джейк рассмеялся:

– Как вам будет угодно.

Он ловко упаковал несколько пучков травы и протянул ее мне.

– Обязательно приходите еще, госпожа Маринер, – улыбнулся Джейк.

Я едва заметно улыбнулась и вышла из магазина. Пока увлеченно перебирала травы, снегопад прекратился, и теперь улицы сверкали белизной, хотя солнце уже садилось за горизонт. Лошади и кареты еще не успели превратить свежевыпавший снег в грязь: людей вообще было немного, особенно в том самом элитном районе, где жил Эрриан. На Вишневой улице вообще было пусто, ни единой души не наблюдалось.

Да, я шла к Эрриану. Сама не поняла, когда решила сделать это. Просто после разочаровывающей встречи с драконами и грустной беседы с Авениром нам так и не удалось поговорить. Не то чтобы я соскучилась… Просто после того, как мы почти каждый день виделись в течение полутора месяцев (не только на свиданиях, но и при изучении книг в библиотеке), очень непривычно не разговаривать с ним почти неделю.

Может, это и есть его план, мысленно усмехнулась я. Приручает меня, вырабатывает привычку, желание видеть его, а потом я сама скажу «да», будучи уверенной в том, что решение исключительно мое.

На самом деле, была веская причина увидеться с Эррианом сейчас: я хотела обсудить то, что известно о связи драконов и оборотней. Может быть, он знает что-то такое, чего могу не знать я. Виды существ меня никогда не интересовали, я не знаю обо всех особенностях оборотней, так что такой вариант вполне вероятен.

До ворот дома Себастьяна оставалось метров сто, когда в воздухе пронеслись непривычные вибрации. Как будто стоишь по шею в воде, и внезапно тело качает сильная волна. Ощущение знакомое, но понять, что это, получилось лишь когда тело отбросило вперед. Не успев сгруппироваться, я упала на тротуар, в последний момент подложив под лицо ладони.

Спину стрельнуло тянущей болью, от затылка до поясницы. Невидимые иголки впивались сквозь ткань, пытаясь пробраться под кожу, но им не давала сделать это моя магическая защита: я наложила заклинание сразу после случая с нападением в подворотне, и теперь периодически обновляла его. И не зря.

– Проклятье Аскалона, смертельно опасное, – процедила я, поднимаясь на ноги и оборачиваясь. – Убивает моментально, если нет защиты. Выполнено спешно и нелепо. Я бы поставила двойку.

Нападавший маг стоял далеко и не слышал меня, но я не для него это говорила, а для себя. Привычные анализ и оценка помогли сосредоточиться и быстрым шагом пойти в его сторону. Разъяренная магия внутри бурлила и требовала выхода. Руки окутало тьмой – я готовила ответное заклинание, гораздо более сильное и сложное, чем брошенное им.

– Не смей убегать, ублюдок! – выкрикнула я, когда фигура в черном плаще развернулась и торопливо направилась на угол улицы. – Трус!

Я ускорила шаг, но и незнакомец тоже. Ему до поворота оставалось метров двадцать. Нет уж, я хочу знать, кто меня хочет убить. Другой возможности не будет.

Выкрикнув заклинание, я отпустила магию и направила атаку на нападавшего. Он отразил удар, но с трудом – магия лишь немного задела его.

– Рейвен! – послышалось далеко позади.

Себастьян. Не до него сейчас.

Сцепив зубы и отодвинув боль на задний план, побежала. Спину продолжало колоть. Фигура в плаще достигла поворота, внезапно сиганула в проулок, и я следом…

Вынырнула уже на центральной улице, где полно народу. Лошади везли экипажи по дороге в разные стороны, дети на мостовой играли в снежки, на рынок шли горожанки с корзинами.

Тяжело дыша, я огляделась в поисках нападавшего ублюдка, но никого в плаще не было видно. Умело замаскировался. Или спрятался. Или уже ушел… Чтоб его боги сожгли!

Кто-то тронул за плечо. Я дернулась, но увидев обеспокоенное лицо Себастьяна, шумно выдохнула.

– Рейвен, ты в порядке? – напряженно спросил он. Тонкая белая рубашка колыхалась на ветру: Себастьян так торопился, что даже не удосужился надеть верхнюю одежду. – Кто на тебя напал?

Мотнув головой, я потянула его в проулок и дальше, к его дому.

– Мне нужна будет твоя помощь, – сжимая его руку, проговорила я. – Сними проклятье Аскалона, пока оно не пробралось через мою защиту.

Теперь увеличил скорость и практически тащил меня Эрриан.

– Идем в дом, – проговорил он. – Проклятье Аскалона… Это же светлая магия. Ты хочешь сказать, на тебя напал светлый маг?

Я покачала головой и хрипло рассмеялась. Мы как раз подошли к дому, и Эрриан, открыв ворота, пропустил меня вперед.

– Когда я кинула атакующее заклинание, он отразил его темным щитом. На меня напал темный маг.

– Но откуда у него тогда светлое проклятье? – поразился Эрриан.

О, если бы я знала ответ на этот вопрос.

8.

***

– Светлое проклятье… звучит нелепо, – криво усмехнулась я, прикрыв глаза.

Слышала, как Эрриан вздохнул, латая мою спину. Его пальцы не касались обнаженной спины, но я все равно ощущала, где находятся его руки. Там воздух становился теплее.

– Ай!

– Прости, Рейвен, придется потерпеть немного, – извиняющим тоном произнес Себастьян.

Спину закололо в районе поясницы, но я сцепила зубы, сдерживая стон.

– Знаю я, знаю, – процедила я. Руки сжали подлокотник дивана, и Эрриан это заметил.

– Если бы я мог, то забрал твою боль, – сказал он.

Сердце болезненно дрогнуло. Уже давно никто не говорил таких слов, а с такой искренностью, наверное, никогда.

– Себастьян… – прошипела я. Хотелось просто шепнуть, но из-за стрельнувшей боли получилось так.

– Да?..

– Я… Просто… Закончи уже поскорей, – пробурчала я. Идиотка!

Эрриан хмыкнул, словно прочитал мысли – не просто не озвученные, а еще не сформированные. Я ведь и сама не знала, что хотела сказать.

– Каким образом темный маг смог использовать на мне проклятье светлых? Да еще такое сильное?

– А ты уверена, что это был темный маг? – с сомнением спросил Эрриан, положил руку на мою спину. Кожу будто обожгло, но не от вливающейся магии, а от неожиданного касания. Большим пальцем Себастьян поглаживал линию позвоночника, словно пытаясь успокоить.

– Я бросила в него темное проклятье, которое можно отразить лишь той же магией, – вздохнула я, скрывая стон. А вот мурашки по телу скрыть не смогла. – Через щит из светлой магии мое проклятье смогло бы прорваться очень легко.

– Никогда не слышал о том, чтобы проклятье могло проходить сквозь щит из светлой магии. Что за проклятье?

– Мое, – с намеком повторила я.

Рука на спине напряглась, а потом двинулась вверх, к затылку, перенаправляя потоки магии.

– Ты хочешь сказать, что самостоятельно разработала настолько сильное проклятье?! – поразился он. – Никто до этого не придумывал подобного!

Я криво усмехнулась, прикрыв глаза.

– Тема моей диссертации.

Эрриан медленно выдохнул и проговорил:

– М-да, ты действительно уникальная женщина. И опасная.

– Я мало об этом говорю здесь, в Вандее, чтобы не усугубить конфликт светлых и темных. В Салеме к этому относились спокойнее, здесь же начали бы использовать против тебя и твоих студентов.

Ладонь исчезла со спины, и почему-то стало холодно. Но, по крайней мере, боль исчезла.

– Готово, – заключил Эрриан.

Повернув голову на другой бок, я посмотрела на него и возмущенно потребовала:

– Отвернись!

Он ухмыльнулся, но поспешил выполнить просьбу. Подозрительно глядя на его спину, я поднялась на ноги и спешно натянула сорочку, прикрывая грудь и спину. Потом через голову натянула фиолетовое платье. Хорошо, что оно было без шнуровки: застегивалось спереди на пуговицы.

– Все, – произнесла я. – И возвращаясь к фигуре нападавшего: это точно был темный маг. Предполагаю, каким будет твой следующий вопрос, так отвечу сразу – да, он был один. Улица была пуста, именно он использовал проклятье.

Эрриан задумчиво потер переносицу и предположил:

– Может, ты просто не заметила его сообщника?

– Уверена, что нет, – я покачала головой. – Надо обратиться в полицию, они должны знать. Может, это как-то связано с прошлым случаем.

– Тебя два раза пытались убить, Рейвен! Естественно, это связано, – воскликнул Эрриан и прошелся по комнате. – Но полиции мало, вряд ли они воспримут происшествие со всей серьезностью.

Я остановила его мельтешения, встав на пути, и положила ладонь на плечо.

– И что ты предлагаешь? – мягко спросила я. Вроде как хотела успокоить его, но на самом деле пыталась создать видимость собственного спокойствия. Страх не поможет найти убийцу.

Эрриан внимательно посмотрел на меня, вглядываясь в черты лица, и решительно произнес:

– Я знаю одного частного детектива. Он лучший в своем деле. Могу заплатить сам.

– Еще чего, – я криво усмехнулась, – я в состоянии сама оплатить его услуги. Просто скажи мне его имя и адрес.

– Хочешь пойти без меня?

Раздражение в его голосе рассмешило меня. Поднявшись на цыпочки, дотянулась до его губ и оставила легкий поцелуй. Эрриан с готовностью ответил, но я не тут же отстранилась.

– Имя и адрес, – напомнила я, поправляя одежду.

Он недовольно вздохнул, но спорить не стал.

– Детектив Тьер, его контора прямо за ратушей, – проговорил Эрриан. – Я бы хотел пойти с тобой.

Я покачала головой и перевела тему:

– На самом деле, у нас и так много дел. Что ты знаешь об оборотнях и их связях с драконами?

Эрриан еще раз недовольно вздохнул, но не стал настаивать на своем, поддержал новую тему.

Что ж, он знал, с кем связывался. Я не позволю проникнуть ему во все аспекты моей жизни, пока не буду безоговорочно доверять. А сделать этого я не могла, особенно теперь: обе попытки убийства связаны с Эррианом. Один раз на меня напали, когда я уходила от него, второй раз – когда шла к нему. А ведь было еще то глупое падение под копыта лошади, я же тогда шла на встречу с ним.

Если Себастьян… Боги, если он действительно замешан, то это уничтожит меня. Окончательно разобьет мне сердце.

Именно поэтому я искренне надеялась, что ошибаюсь.

***

– Детектив Тьер? – позвала я, с любопытством изучая контору.

Ничего необычного, обстановка примерно та же, что и в полицейском участке, откуда я только пришла. Три стола с ворохом бумаг, карта города на покрытой бежевыми обоями стене, какие-то книги за стеклянными дверьми шкафов.

Из-под одного из столов выглянула лысая голова мужчины лет сорока. Окинув меня оценивающим взглядом, незнакомец поднялся на ноги и отряхнул штаны.

– Это я детектив Тьер. Чем могу помочь, госпожа Маринер? – спросил он.

Мужчина махнул рукой, предлагая сесть на довольно хлипкий стул, а сам уселся в дорогое кожаное кресло по другую сторону стола. Да уж, не самое справедливое распределение расходов, но это не моя контора, да и Эрриан утверждал, что Тьер лучший.

– Откуда вы меня знаете? – искренне удивилась я, присаживаясь на предложенное место.

Тьер хмыкнул:

– Работа у меня такая, все про все знать. А особенно про выдающихся жителей Вандеи. Так что вас тревожит, раз вы решили обратиться к частному детективу?

– О, все очень скучно, – сыронизировала я. – Дело в том, детектив, что меня пытаются убить.

– И вы хотите знать, кто? – уточнил он, почесывая щетину на подбородке. Другой рукой он потянулся к кипе бумаг и достал оттуда чистый лист.

– Именно. Я многим перешла дорогу, так что вариантов просто масса. Мне нужно знать, кто настолько сильно ненавидит меня, что готов убить.

Детектив задумчиво постучал кончиком пера по бумаге, оставляя небольшую кляксу от чернил, и предупредил:

– Дело довольно серьезное, и цена у него будет соответственная.

– Я понимаю это. Готова заплатить любые деньги, чтобы остаться в живых, – усмехнулась я.

Он понимающе кивнул и что-то записал.

– Расскажите о покушениях. Желательно как можно подробнее.

Просьбу я выполнила. Рассказывала все медленно, восстанавливая события до мельчайших деталей. Мне даже показалось, что я вновь стою на холоде, а где-то рядом мяукает невидимый котенок. Со вторым покушением было проще, так как вчерашний день хорошо сохранился в памяти.