Текст книги "История одного вампира"

Автор книги: Даррен Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 24

К вечеру я уже с трудом держался на ногах. Работа в конец меня измотала. Эвра предупредил, чтобы я не спал сегодня ночью с ним в палатке: из-за болезни змея была в дурном расположении духа и могла укусить. Поэтому я отправился в фургон к мистеру Джутингу и постелил себе на полу возле клетки с мадам Октой.

Заснул почти мгновенно.

Через некоторое время что-то попало мне в горло, я закашлялся и проснулся.

Кто– то наклонился надо мной с маленькой бутылочкой в руках и пытался влить мне в рот какую-то жидкость. Я в ужасе решил, что это мистер Карлиус!

Я отгрыз горлышко у бутылки, порезав при этом губы и расплескав почти все содержимое. Незнакомец выругался, схватил меня за подбородок, силой открыл мне рот и попытался влить в него оставшуюся жидкость, но я выплюнул ее.

Незнакомец снова выругался, потом отпустил меня и отшатнулся назад. Постепенно я пришел в себя и увидел, что это вовсе не мистер Карлиус.

Это был мистер Джутинг.

– Черт! Что вы хотели со мной сделать? – закричал я.

Я был так зол, что даже не ощущал боли от порезов на губах.

Он показал мне то, что осталось от бутылочки… одной из тех бутылочек, в которых он хранил человеческую кровь.

– Вы хотели напоить меня кровью! – ужаснулся я.

– Тебе это необходимо, – рассудительно сказал мистер Джутинг. – Ты слабеешь на глазах, Даррен. Если ты и впредь будешь отказываться, то умрешь не позже чем через неделю. Раз уж ты сам боишься пить человеческую кровь, придется напоить тебя насильно.

Я злобно посмотрел на него. Кажется, ему стало неловко, и он отвел взгляд.

– Я пытался помочь тебе, – сказал он.

– Если вы еще хоть раз попытаетесь это сделать, я вас убью, – медленно произнес я. – Подожду, когда вы ляжете спать, а потом подкрадусь и отрублю вам голову.

Он понял, что я говорю серьезно, и мрачно кивнул.

– Больше не буду этого делать, – пообещал вампир. – Я знал, что, скорее всего, ничего не выйдет, но надо было хотя бы попытаться. Если бы ты проглотил хоть каплю, это поддержало бы тебя, к тому же, может быть, раз попробовав, ты перестал бы так бояться человеческой крови.

– Я никогда ее не попробую! – завопил я. – Я не стану пить человеческую кровь. Скорее умру, чем сделаю это. Не стану пить.

– Что ж, ладно, – вздохнул мистер Джутинг. – Я сделал все, что мог. Если ты продолжаешь упорствовать в своей глупости, будь по-твоему.

– Это не глупость… Я просто хочу быть человеком, – сказал я.

– Но ты не человек, – тихо отозвался он.

– Знаю. – Но я хочу им быть. Хочу быть как Сэм. Хочу, чтобы у меня была семья и друзья. Хочу взрослеть, как все нормальные люди. Я не хочу всю свою жизнь пить человеческую кровь и чувствовать себя чудовищем, бояться солнечного света и охотников за вампирами.

– Сожалею, – сказал мистер Джутинг, – но тебе придется жить именно так.

– Ненавижу вас! – прорычал я.

– Сожалею, – снова сказал он, – но тебе придется часто общаться со мной. Впрочем, если это тебя утешит, – добавил он, – то я тоже от тебя не в восторге. Я совершил самую страшную ошибку в своей жизни, превратив тебя в полувампира.

– Так почему бы в таком случае не отпустить меня? – простонал я.

– Не могу. Я бы давно это сделал, если бы это было в моих силах. Конечно, ты всегда можешь сам уйти.

Я с подозрением покосился на него.

– Правда?

– Правда, – заверил вампир. – Я не против. Честно говоря, я бы очень хотел, чтобы ты ушел. Тогда мне не нужно будет отвечать за тебя. И я не увижу, как ты умрешь.

Я медленно покачал головой:

– Я вас не понимаю.

Он улыбнулся почти что по-доброму:

– А я – тебя.

Мы засмеялись, и все встало на свои места. Мне не понравилось, что мистер Джутинг пытался влить в меня кровь, но я понял, почему он хотел это сделать. Невозможно всерьез ненавидеть того, кто на самом деле хочет тебе помочь.

Я рассказал ему, чем занимался весь день, о том, как мы с Сэмом ходили на заброшенную железнодорожную станцию и как он спас мне жизнь. А еще о том, как мы с Сэмом чуть было не стали кровными братьями.

– Хорошо, что ты вовремя остановился, – сказал мистер Джутинг.

– А что бы случилось, если бы я не остановился? – спросил я.

– Твоя кровь растворилась бы в его крови. Ему бы стало нравиться сырое мясо. Он стал бы отираться возле мясных лавок, засматриваться на витрины. Он бы взрослел чуть медленнее, чем остальные. Не то чтобы он сильно изменился, но этих перемен хватило бы.

– Хватило бы для чего?

– Для того чтобы Сэм сошел с ума, – ответил мистер Джутинг. – Он был бы не в состоянии понять, что с ним происходит. И решил бы, что он – порождение зла. Ему было бы невдомек, почему его жизнь вдруг так изменилась. А лет через десять он превратился бы в настоящего сумасшедшего.

Я содрогнулся, представив, что чуть было не испортил жизнь Сэму. Именно поэтому мне лучше остаться с мистером Джутингом – по крайней мере, до тех пор, пока я не научусь быть настоящим полувампиром.

– Вам нравится Сэм? – спросил я.

– Я его почти не видел, – ответил вампир. – Он ведь приходит днем. Но, судя по всему, он славный парень. И очень способный.

– Он помогает нам с Эврой в нашей работе, – сказал я.

– Я знаю.

– Он умеет работать.

– Я слышал об этом.

Я нервно облизнул губы.

– Он мечтает работать в цирке уродов! – выпалил я.

Мистер Джутинг помрачнел.

– Я хотел спросить разрешения у мистера Длинноута, да забыл. Завтра поговорю с ним об этом. Как вы думаете, что он скажет?

– Он скажет, что ты должен спросить меня. Дети не могут работать в цирке уродов, если никто из работающих здесь не согласится стать их опекуном.

– Я могу стать его опекуном, – сказал я.

– Ты еще маленький. Его опекуном придется стать мне. Я должен буду дать официальное согласие. Но я его не дам.

– Почему?

– Потому что это безумие, – сказал вампир. – Хватит с меня и одного ребенка. Второго ни за что не возьму. К тому же он человек. Я вожусь с тобой только из-за того, что в твоих жилах течет кровь вампира. С какой стати я должен рисковать собой ради обычного человека?

– Сэм мой друг, – сказал я. – Мне не будет скучно.

Мистер Джутинг фыркнул:

– С мадам Октой не соскучишься.

– Это не то же самое, – захныкал я.

– А скажи-ка мне, мой мальчик, – задумчиво сказал вампир, – что произойдет, когда он узнает, что ты вампир? Думаешь, он поймет? Думаешь, он сможет спокойно спать, зная, что его лучший друг больше всего на свете хотел бы разорвать ему горло и высосать всю кровь до последней капли?

– Я этого не сделаю! – воскликнул я.

– Да, – согласился мистер Джутинг. – Но я вампир. Я тебя хорошо знаю. Тебя знают мистер Длинноут, Эвра и многие другие. Как ты думаешь, может ли обычный человек знать тебя так же хорошо, как мы?

Я печально вздохнул:

– Вы не разрешите ему работать в цирке?

Мистер Джутинг хотел было покачать головой, но вдруг передумал и кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Пусть приходит.

– Правда? – Я изумленно посмотрел на него. Хоть я и просил за Сэма, в глубине души не верил, что ему разрешат.

– Правда, – ответил мистер Джутинг. – Он может работать у нас, путешествовать с нами по всему миру и помогать тебе с Эврой. Но только при одном условии. – Он наклонился и одарил меня мерзкой улыбочкой. – Сэм тоже должен стать полувампиром, – прошипел он.

ГЛАВА 25

Когда на следующее утро я увидел, как Сэм весело бежит к нам, мне стало очень грустно. Я не хотел его разочаровывать, но знал, что мне придется это сделать. Я не мог позволить мистеру Джутингу превратить Сэма в полувампира.

Я всю ночь думал об этом. Самое ужасное, что я был уверен: если предложить Сэму стать полувампиром, он наверняка согласится, лишь бы поступить на работу в цирк уродов. Каким бы он ни был сообразительным, он вряд ли задумается о том, как одинока и отвратительна жизнь вампира.

Завидев меня, Сэм припустил еще быстрее. Он был так взволнован, что даже не заметил моей новой прически и одежды.

– Ты говорил с ним? Говорил? – В его глазах светилась надежда.

– Да, – ответил я, грустно улыбаясь.

– И?

Я покачал головой:

– Прости, Сэм. Он отказался.

Лицо Сэма стало мрачнее тучи.

– Но почему? – закричал он.

– Ты слишком маленький, – сказал я.

– Ты не намного старше! – фыркнул он.

– Но у меня нет родителей, – соврал я. – И у меня не было своего дома, когда я пришел в цирк уродов.

– Мне нет дела до моих родителей, – хмуро сказал он.

– Это неправда, – возразил я. – Ты будешь по ним скучать.

– Я буду приезжать домой на праздники.

– У тебя все равно ничего бы не получилось. Ты не подходишь для такой жизни. Может, потом, когда ты станешь старше, тебя примут к нам в труппу.

– Я не хочу «потом»! – крикнул он. – Я хочу сейчас. Я много работал. Я доказал, что подхожу вам. Я промолчал, когда ты вчера врал Р. В. насчет Человека-Волка. Ты сказал об этом мистеру Длинноуту?

– Я ему все сказал, – вздохнул я.

– Я тебе не верю, – сказал Сэм. – Скорее всего, ты с ним вообще не разговаривал. Я хочу сам с ним поговорить.

Я пожал плечами и указал на фургон мистера Длинноута:

– Тогда тебе туда.

Сэм решительно зашагал в указанном направлении, но вскоре снизил темп, а потом и вовсе остановился. Злобно пнул землю ботинком, вернулся и сел рядом со мной.

– Это нечестно, – пробормотал он. Я видел, что по щекам у него текут слезы. – Я уже решил работать у вас. Это было бы здорово. Я все хорошенько обдумал.

– У тебя еще будет масса возможностей, – утешил я его.

– Вряд ли. – Он покачал головой. – Я никогда раньше не слышал, чтобы здесь останавливался цирк уродов. Когда я снова увижу такой цирк?

– Тебе бы у нас не понравилось, – сказал я, немного помолчав. – Тут не так весело, как ты думаешь. Представь, каково здесь зимой, когда приходится вставать в пять утра, умываться ледяной водой и работать на холоде под снегом.

– Это меня не пугает, – сказал Сэм. Потом он вдруг перестал плакать и хитро посмотрел на меня.

– Может статься, я все равно уеду с вами. Спрячусь в одном из фургонов, и меня найдут уже после того, как мы будем далеко. Тогда мистеру Длинноуту придется взять меня на работу.

– Не делай этого! – резко сказал я. – Так нельзя!

– Сделаю, если захочу, – улыбнулся Сэм, – И ты мне не помешаешь.

– Помешаю, – сказал я.

– Интересно как? – усмехнулся он.

Я глубоко вздохнул. Пришло время напугать Сэма Треста так, чтобы он больше никогда не приходил к нам в лагерь. Я не мог сказать ему правду о себе, но зато мог придумать историю пострашнее, услышав которую он сломя голову побежит прочь.

– Сэм, я ведь никогда не рассказывал тебе о своих родителях? И почему я оказался в цирке уродов? – спросил я ровным голосом.

– Нет, – тихо ответил Сэм. – Я часто думал об этом, но не хотел тебя спрашивать.

– Я убил их, Сэм, – сказал я.

– Что? – Он страшно побледнел.

– Иногда у меня бывают приступы сумасшествия. Как у Человека-Волка. И никто не знает, когда это случится в следующий раз и почему. Когда я был помладше, я даже лежал в больнице, но потом мне стало лучше. Родители привезли меня домой на Рождество. После ужина, когда мы с папой пускали разноцветные ракеты, со мной случился жуткий приступ. Я разорвал его на мелкие кусочки. Мама пыталась меня оттащить, но я и ее убил. Моя младшая сестренка убежала, чтобы позвать на помощь, но я настиг ее. И тоже разорвал на мелкие кусочки, как и отца. А после того как я всех поубивал… – Я встретился взглядом с Сэмом. Нужно было сыграть правдиво, чтобы он поверил. – Так вот, после этого я их съел.

Сэм сидел как громом пораженный.

– Не может быть, – прошептал он. – Это неправда.

– Я убил их и съел, а потом убежал, – продолжал врать я. – Меня встретил мистер Длинноут и согласился укрыть у себя. Здесь есть даже специальная клетка, куда меня сажают во время очередного припадка. Только никто не знает, когда именно он произойдет. Поэтому большинство людей обходят меня стороной. Эвра не боится, потому что он сильный. И некоторые другие артисты тоже. Но обычные люди… Я могу убить их в мгновение ока.

– Ты врешь, – сказал Сэм.

Я подобрал толстую палку, которая валялась неподалеку, повертел в руках, а потом сунул в рот и перекусил ее с такой легкостью, будто это была морковка.

– Я разгрызу твои кости в труху и выплюну, – сказал я Сэму. Я поранил губы о палку, и кровь придала моему лицу еще более зловещий вид. – Ты не сможешь меня остановить. Если ты станешь работать в нашем цирке, то будешь спать в моей палатке, и, значит, на тебя я наброшусь первым. Вот почему тебе нельзя работать у нас. Как бы я хотел, чтобы у меня был друг, но это невозможно. Ведь я могу тебя убить.

Сэм попытался что-то ответить, но язык перестал его слушаться. Он поверил моей выдуманной истории. Он уже видел представление и знал, что у нас действительно может случиться всякое.

– Уходи, Сэм, – печально сказал я. – Уходи и никогда не возвращайся сюда. Так безопаснее. Так лучше. Для нас обоих.

– Даррен, я… я… – Он неуверенно покачал головой.

– Уходи! – закричал я и стукнул о землю кулаками.

А потом обнажил зубы и завыл. Я умел утробно выть, как настоящий дикий зверь.

Сэм завопил, вскочил на ноги и понесся к деревьям, ни разу не оглянувшись.

Я смотрел ему вслед. На душе у меня скребли кошки. Я был уверен, что мой обман сработал. Сэм никогда не вернется. Я его больше не увижу. Наши пути разошлись, и мы никогда не встретимся снова.

Если бы я знал, как я ошибался! Если бы я знал, какая страшная ночь ждет меня впереди, я бы убежал вслед за ним и никогда бы не вернулся в этот жуткий кровавый цирк, в этот кошмарный цирк смерти.

ГЛАВА 26

Некоторое время я продолжал сидеть, погруженный в свои мрачные мысли. Вдруг мне по спине постучал карлик из Малого Народца. Тот самый, что покалечился и теперь хромал.

– Чего тебе надо? – спросил я. Маленький человечек – если это, конечно, был человечек – в синем плаще с капюшоном обеими руками потер живот. Это означало, что он и его братья проголодались.

– Вы же недавно завтракали, – проворчал я.

Он снова потер живот.

– Для обеда еще слишком рано.

Он еще раз потер живот.

Я знал, что так может продолжаться часами. Он будет ходить за мной хвостом, и тереть свой живот, пока я не соглашусь отправиться на поиски еды для них.

– Ну ладно, – сказал я. – Посмотрим, что я смогу вам раздобыть. Я сегодня один, так что не обижайтесь, если я вернусь с полупустой сумкой.

Он снова потер живот.

Я фыркнул и пошел прочь от него.

Мне не следовало идти на охоту. Я совсем ослаб. Конечно, я по-прежнему бегал быстрее любого смертного и был сильнее любого ребенка моего возраста, но моя былая сила иссякла. Мистер Джутинг сказал, что я умру через неделю, если не выпью человеческой крови, и я знал, что он прав. Я чувствовал, как становлюсь все слабее и слабее. Еще день-другой, и я не смогу даже выбраться из постели.

Я попытался поймать кролика, но он ускользнул от меня. Я весь вспотел, пока гонялся за ним, пришлось даже немного отдохнуть. Потом я решил посмотреть, не валяется ли дохлых зверей у дороги, но ничего не нашел. Я ужасно устал, да к тому же боялся того, что произойдет, если вернусь с пустой сумкой (Малый Народец запросто может съесть меня!). И я отважился пойти на поле, где паслись овцы.

Овцы мирно щипали травку. Они привыкли к людям, а потому даже не взглянули в мою сторону, когда я стал бродить между ними.

Я искал старую овцу или ту, что покажется мне больной. Тогда мне не будет так жалко убивать ее. Наконец я нашел овцу с худыми, трясущимися ногами и остекленевшим взглядом и решил, что она мне подходит как нельзя лучше. Судя по ее виду, эта овца и без меня долго бы не протянула.

Если бы я так не ослаб, я бы в мгновение ока свернул ей шею, и она бы не почувствовала боли. Но я был слабым и неуклюжим и не смог справиться с задачей с первого раза.

Овца громко заблеяла от боли.

Я попытался еще раз, но опять без толку. В конце концов, я подобрал камень и прикончил овцу с помощью него. Это был жуткий, кровавый способ, и мне стало стыдно. Я взял ее за задние ноги и потащил с поля.

Я уже почти дошел до забора, когда вдруг заметил, что на нем кто-то сидит, ожидая меня. Я бросил овцу и присмотрелся, решив, что это рассвирепевший фермер.

Но это был не фермер.

Это был Р. В.

Он был зол как тысяча чертей.

– Как ты мог? – закричал он. – Как ты мог убить несчастное, ни в чем не повинное животное, да еще таким ужасным способом?

– Я пытался убить ее безболезненно, – сказал я. – Пытался свернуть ей шею, только мне это не удалось. Я бы бросил ее, но она жалобно заблеяла от боли. Я решил, что лучше прикончить ее, чем заставить страдать.

– Какой молодец! – сказал Р. В. с сарказмом. – Думаешь, тебе за это дадут Нобелевскую премию?

– Пожалуйста, Р. В., – попросил я, – не злитесь. Овца была больна. Фермер все равно бы ее убил. А если бы и не убил, то рано или поздно ее отправили бы к мяснику.

– Ну и что с того? – злобно сказал Р. В. – Твою жестокость нельзя оправдать тем, что другие люди жестоки.

– Убить животное – не значит быть жестоким, – возразил я. – Особенно если его убивают для того, чтобы прокормиться.

– А почему нельзя прокормиться овощами? – спросил он. – Нам не обязательно есть мясо. Не обязательно убивать.

– Некоторым нужно мясо, – не согласился я. – Некоторые не смогут прожить без него.

– Тогда пусть они сдохнут с голоду! – воскликнул Р. В. – Эта овца никому не сделала ничего плохого. По мне, так лучше убить человека, чем ее. Ты убийца, Даррен Шэн!

Я печально покачал головой. Бессмысленно спорить с таким упрямцем. У Р. В. свой взгляд на жизнь, у меня – свой.

– Послушайте, Р. В., – сказал я, – мне не нравится убивать. Я бы прыгал от счастья, если бы все в мире были вегетарианцами. Но это не так. Люди едят мясо, и с этим приходится считаться. Я делаю только то, что должен делать.

– Что ж, посмотрим, что скажет полиция, – проговорил Р. В.

– Полиция? – Я нахмурился. – А при чем здесь полиция?

– Ты убил чужую овцу, – ухмыльнулся он. – Думаешь, тебя за это по головке погладят? Полицейским, к сожалению, наплевать, если ты убьешь кролика или лису, но за овцу тебя арестуют. Я натравлю на тебя полицию и органы здравоохранения. Посмотрим, как ты тогда заговоришь! – Р. В. снова ухмыльнулся.

– Вы этого не сделаете! – воскликнул я. – Вы не любите полицию. Вы всегда с ней воюете!

– Да, приходится иногда, – согласился он. – Но когда я могу склонить их на свою сторону… – Он засмеялся. – Сначала они арестуют тебя, а потом перевернут весь ваш лагерь. Я наблюдал за вами. И видел, как вы обращаетесь с несчастным человеком, обросшим шерстью.

– С Человеком-Волком?

– Да. Вы держите его в клетке, как дикого зверя.

– Он и есть дикий зверь, – сказал я.

– Нет, – возразил Р. В. – Это ты дикий зверь.

– Р. В., послушайте, – сказал я, – зачем нам становиться врагами? Давайте вместе вернемся в лагерь. Вы поговорите с мистером Длинноутом и остальными. Посмотрите, как мы живем. Узнаете нас получше, научитесь нас понимать. Нет никакой надобности…

– Брось! – перебил он меня. – Я иду в полицию. Что бы ты ни сказал, это меня не остановит.

Я глубоко вздохнул. Мне нравился Р. В., но я не мог позволить ему уничтожить цирк уродов.

– Что ж, – сказал я, – если вас не остановит то, что я говорю, то, может быть, остановит то, что я сейчас сделаю.

Собрав остатки сил, я метнул овцу в Р. В. Она попала ему прямо в грудь и сбила с забора. Он вскрикнул от удивления, а потом от боли, неудачно приземлившись по ту сторону забора.

Прежде чем он успел подняться на ноги, я перемахнул через забор и набросился на него.

– Как это тебе удалось? – спросил он.

– Не важно! – рявкнул я.

– Ребенок не смог бы так бросить овцу, – сказал он. – Как ты…

– Заткнись! – закричал я и ударил его по лицу.

Он в ужасе таращился на меня.

– А теперь слушай, Регги Вегги! – прорычал я, назвав его именем, которое он ненавидел. – Слушай внимательно. Ни в какую полицию ты не пойдешь. А если пойдешь, то я притащу в лагерь не только труп овцы, но и еще один труп.

– Что это с тобой? – спросил он.

Голос у него дрожал, а в глазах застыл ужас.

– Если ты станешь мне мешать, я тебя прикончу, – пообещал я, схватил его обеими руками за голову и сдавил ее – не сильно, но достаточно, чтобы он понял, что я не шучу. – Убирайся отсюда, Регги! – сказал я. – Присоединись к своим Друзьям – Защитникам дикой природы. Выступай против строительства новых дорог и мостов. А здесь тебе делать нечего. Я и мои друзья из цирка – уроды, а уроды живут по своим собственным законам и правилам. Понял?

– Ты сошел с ума, – тихо пробормотал он.

– Да, – вздохнул я. – И ты тоже сойдешь с ума, если останешься здесь и начнешь опять нам мешать.

Я встал и забросил овцу за спину.

– В любом случае бесполезно идти в полицию, – сказал я. – К тому времени, как они доберутся до лагеря, эта овца будет уже съедена, а косточки зарыты в землю. Делай, как хочешь, Р. В… Оставайся или уходи. Донеси на меня в полицию или держи язык за зубами. Тебе решать. И вот еще что: для меня и мне подобных, ты ничем не отличаешься от этой овцы. – Я встряхнул тушу. – И если мы захотим тебя убить, то убьем не задумываясь, так же, как убиваем этих глупых животных.

– Ты чудовище! – ужаснулся Р. В.

– Да, – согласился я. – Но я еще маленький. Посмотрел бы ты на других.

Я злобно улыбнулся ему, ненавидя себя за то, что повел себя так жестоко, но понимая, что другого выхода не было.

– Пока, Регги Вегги, – сказал я и пошел прочь.

Я ни разу не оглянулся. В этом не было никакой нужды. Всю дорогу до самого лагеря я слышал, как он стучит зубами от страха.