Текст книги "Снежная сага (СИ)"

Автор книги: Данил Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

  – Если там все, то и их главный должен быть, – стал шёпотом рассуждать Георгий. – По крайней мере, главный среди собравшихся. Он не станет выходить в начале; в середине, думаю, тоже; скорее всего, ближе к концу. Я бы поставил на то, что он будет предпоследним, потому что за ним должен пойти тот, кто прикроет его отход и проверит всё напоследок. И вот этот последний будет опаснее всех, так что за ним должен проследить наиболее опытный из нас – я думаю, ты, Коля. Я возьму на себя самого главного, а ты, Гена, можешь выбирать себе объект по своему усмотрению. Хотя бы троих будем знать...

  – Тихо: идут! – прервал его Коля, завидев новые тёмные силуэты.

  Опять потянулись минуты опасливого бездействия.

  Георгий считал людей, появляющихся из темноты и в ней же растворяющихся. Пять, десять, пятнадцать... По одному за каждую пару минут. «Значит, долго ещё главного ждать, – подумал следователь. – Хотя расслабляться всё равно нельзя: в конце концов, это всего лишь мои догадки...»

  На двадцать третьем терпение у Гены не выдержало, и он пошёл за очередной тёмной фигурой. Карпенко и Шитов остались вдвоём.

  – Как думаешь, сколько их там всего? – почти неслышно спросил Коля. – Просто чтобы знать, кого брать «на поводок».

  – Я бы положился на слова нашего осведомителя. Двадцать пять – двадцать восемь человек, если учитывать погрешность и делать поправку на непредвиденное. Надеюсь, того, кого надо, мы узнаем по поведению.

  – Как? Темно же...

  – Я считаю, он будет идти более уверенно, зная, что путь уже проверен остальными, которые могут в случае чего его прикрыть. Может, будут какие-то внешние отличия... хотя это вряд ли. В общем, поглядим. А если поймём, что пропустили, – постараемся догнать. А ну-ка взгляни вот на этого...

  Вышедший двадцать четвёртым действительно зашагал прочь так, будто хотел показать своей походкой, что он самый главный в этом городе. Некоторые из предыдущих шли примерно так же, но Георгий практически ощутил ауру уверенности в своей власти, исходившую от этого человека. И тот почему-то показался следователю смутно знакомым...

  – Похоже, наш клиент, – прошептал Георгий, когда очередной «объект» отошёл на некоторое расстояние. – В любом случае мы получим хоть какие-то сведения и главного рано или поздно возьмём... Давай, Коля, до завтра. Не упусти своего.

  – И тебе ни пуха.

  Стукнув на прощание кулаком в кулак товарища, Георгий направился следом за «объектом» – но по своей стороне улицы, стараясь, наоборот, скрываться в тени.

  Один квартал, другой, третий... На пешеходных переходах ещё не полностью спящего города пару раз возникла опасность потерять «ведомого». Но машин уже было немного, да и Георгий неплохо видел в темноте, так что ему удавалось перебежать где-нибудь дорогу – или следить глазами за «объектом», пока было возможно, а потом догонять по параллельному тротуару и находить взглядом вновь.

  Наконец, «ведомый» свернул с улицы во дворы. Георгий выждал несколько секунд, затем, оглядевшись, пересёк напрямик пустую дорогу и стал идти следом за своей целью, сокращая разрыв. Однако осторожность следователь сохранял предельную: к себе он предъявлял требования ещё выше, чем к другим, и не считал себя вправе облажаться. Ни сейчас, ни когда бы то ни было.

  Когда «объект» подходил к серой девятиэтажке, где, судя по всему, жил, – он вдруг остановился, повернулся и стал смотреть по сторонам, словно выискивая того, кто мог бы за ним следить. При этом он вытянул правую руку из кармана – и держал у корпуса так, как если бы в ней был пистолет.

  Георгий, вжавшийся в тот миг в стену противоположного здания во дворе, подумал, что это может быть близко к истине. Тут только до него начало в полной мере доходить, что при малейшей оплошности его реально могут убить. Так же, как утром во дворе. Но не случайно, если верить показаниям задержанного, а вполне себе намеренно.

  «Ведомый», похоже, так никого и не увидел. Он убрал руку обратно в карман, подошёл к двери парадной, открыл её электронным ключом и зашёл в дом. Георгий в это время изо всех сил рванул через двор и прошмыгнул следом в самый последний момент – так, будто дверь захлопнулась сама, никого больше не впустив.

  Послышались шаги «объекта» вверх по лестнице. «Не доверяет лифту?» – подумал Георгий, крадучись направляясь за ним. Шаги теперь были гораздо более осторожными и напряжёнными: человек в чёрном чувствовал, что за ним наблюдают. Пресловутое ощущение взгляда в спину, туды его через магическое поле и криминальные драмы.

  «Ведомый» поднялся на несколько этажей и замер. «Последняя проверка безопасности?» – появилась мысль у Георгия; сам он стоял этажом ниже и буквально дышать боялся, молясь, чтобы сейчас никто не вышел из квартиры и не порушил весь план.

  Но никто не вышел. Наоборот, сверху донеслись звуки двери, открываемой снаружи – и закрываемой далее изнутри.

  Значит, вошёл. Теперь на секунду метнуться туда и посмотреть номер квартиры.

  Георгий встал на пару ступенек ниже площадки этажа, достал айфон, поставил экран на максимальную яркость и посветил на нужную дверь. Скользнул глазами по табличке с номером, тут же выключил устройство и тихо направился вниз.

  Адрес также казался следователю где-то виденным... вот только где? Разве что в документах, но тогда это должно быть как-то связано со службой, а такую связь Георгий не хотел допускать... но, наверное, придётся.

  "Всё-таки я живу в сумасшедшем мире, – подумал он, идя по ночным уже улицам к себе домой. – Никогда нельзя точно знать, кем может оказаться враг. Даже если многое другое про него известно.

  Хремгир и в самом деле вряд ли здесь приживётся. Хотя... как знать, как знать... К Гере у него явно не пустой интерес; к тому же, она может ему помочь стать более открытым... а он ей – внутренне сильной".

  КОНТАКТЫ

  Наталья лежала без сна, глядя в потолок.

  Было тихо. Тикавшие на стене часы показывали шестой час утра.

  Начинался третий день жизни после первой встречи с необъяснимым – четвёртый, если считать ещё и тот вечер, когда из зеркала пропало отражение. Но за это время в поисках истины, которые Наталья себе запланировала, она не продвинулась ни на шаг. Ни на йоту. Ни на полмизинца.

  Не прояснили ничего и фэнтезийные книжки, которые она стала вечерами почитывать. Никто из этих, на её взгляд, бездарей, именовавших себя авторами, не описал ничего мало-мальски похожего на то, с чем столкнулась она. Что ж, книги и реальность – совершенно разные вещи, но тогда возникал вопрос о возможности найти решение в существующем фэнтези. И Наталье всё сильнее начинало казаться, что смысла в этих пустых коммерческих книжках нет и ей всё же придётся самой справляться со всем тем трэшем, который судьба (или кто там) решится на неё в ближайшее время вывалить.

  Об этом инспектор и думала, лёжа в кровати после того, как проснулась в такую рань после ночного невразумительно-странного сна. С тех пор, как в её жизнь вошла мистика, Наталья стала плохо спать, а если ей что-то и снилось, то какая-то дичь, навеянная, судя по всему, её встречей с неведомым. И это было ещё одной причиной поскорее понять, что же всё-таки с ней происходит.

  А также она понимала и то, как она одинока в этом городе.

  На мужа, который сейчас дрых без задних ног на другой половине кровати, надеяться в поисках ответа было глупо. Да и чужим он был для неё: не поймёт, не поверит, не поможет.

  А больше вокруг никого и не было. С операми и всеми прочими из отдела она близко не общалась, позволяя себе лишь несколько фраз за ужином в столовой. И по рабочим делам пересечение с кем-то из коллег тоже было редким...

  Тут Наталью озарила одна мысль, заставившая её распахнуть глаза и уставиться в потолок, словно пригвождая к нему глазами за хвост ускользающую надежду.

  Рудакова поняла, что теперь точно уже не заснёт. Осторожно выбралась из-под одеяла, накинула халат, взяла с собой что-то из одежды и отправилась в ванную.

  Прежде чем размышлять над таким серьёзным вопросом, следовало хотя бы немного освежиться.

  «Следовало... следовать, следователь... Вот оно, ключевое слово... – думала Наталья, стоя под душем и смотря в зеркало, где было всё так же пусто. – Эх, а жаль, что я себя не вижу: так бы хоть кем-то полюбовалась... не включать же прямо с утра то видео...»

  Выйдя из-под душа, она оделась и прошла на кухню. Там налила себе чаю и встала у окна, глядя на ещё тёмный Питер.

  Снег кружился за стеклом причудливыми вихрями, и Наталья даже усмехнулась краем губ, вспомнив свои игры с ветром и снежинками тем памятным вечером. Но тут же посерьёзнела и в задумчивости принялась медленно ходить туда-сюда перед окном, небольшим усилием мысли гоняя из стороны в сторону лёгкие белые хлопья.

  А вспомнила Наталья вчерашний разговор за ужином в отделе – с тем самым комитетским следаком, который, по словам Гены, оправдал её перед Листьевым.

  То, что Георгий (если она правильно запомнила его имя) вписался за неё в этом деле и, что важнее, доказал как-то отсутствие в нём её личного участия, значило, что он тоже связан со странными явлениями. Пусть не конкретно с этим (хотя сейчас и с этим тоже), пусть опосредованно – но связан. То есть хоть чуть-чуть в теме насчёт происходящего. Из короткой беседы с ним Наталья выяснила тогда, что он как минимум очень умный и умеющий логически мыслить человек, – а значит, с ним можно обсудить эту тему и прийти к каким-нибудь реальным выводам.

  Вот только как с ним встретиться? Когда и, главное, где? Однозначно – после службы: кажется, рабочее время у них обоих заканчивается в пять... В отдел поговорить с операми Георгий приходит около шести и остаётся не очень надолго. Выходит, надо поймать его примерно в этот промежуток времени. Или плюнуть на скрытность, вызнать у Карпенко или ещё у кого-то его номер и самой назначить встречу. Либо на крыльце отдела, либо в каком-нибудь кафе. Но в последнем случае надо будет отстегнуть немного из зарплаты на ужин, чтобы не оставаться должной этому следаку не только за возможные сведения, но и за еду. Всё-таки при первом разговоре полностью один на один будет некрасиво злоупотреблять благородством этого человека. А его расположение, как посчитала Наталья, будет явно нелишним.

  «Да, так и сделаю, – подумала она, кружа силой мысли снежный смерчик всё быстрее и быстрее. – Муж всё равно к восьми обычно приезжает... Успею...»

  Вдруг все раздумья вылетели в один миг у неё из головы. Наталья застыла на месте и испуганно ахнула, увидев в окне ещё кое-что помимо темноты и снега.

  Бледным призраком снаружи парило её отражение и смотрело на неё немигающим и вместе с тем полным мольбы взглядом. Сотканные точно из тусклого света пальцы почти касались стекла, стремясь дотянуться до оригинала. Но не затем, чтобы сжаться у Натальи на горле. Наоборот, – чтобы найти у неё помощь и участие.

  Ведь, наверное, жить бессловесным двойником без «основной половины» не очень весело.

  «Как и мне», – подумала Наталья и со своей стороны дотронулась до стекла в том же месте, где и призрак. Посмотрела отражению в глаза и постаралась передать мысль: «Не волнуйся. Я помогу тебе».

  Женщина-двойник улыбнулась, и от этого словно повеяло теплом – впервые за эту долгую, холодную, странную зиму. Наталья сама не заметила, как губы стали растягиваться в ответной улыбке, а на глаза навернулись лёгкие слёзы надежды.

  Призрачные пальцы, казалось, стали проталкиваться сквозь стекло...

  Но в это мгновение в комнате заскрипели пружины кровати: муж заворочался, вероятно не найдя рядом пока ещё законную спутницу жизни. Наталья резко обернулась, мысленно кляня супруга за это несвоевременное вмешательство.

  Прошло несколько секунд, и всё стихло. Рудакова вздохнула и опять посмотрела в окно, однако никого там не увидела. Отражение вновь будто ветром сдуло... и, похоже, сейчас так было на самом деле.

  Наталья встряхнула влажными после душа волосами и налила себе ещё чаю.

  Раз уж всё так получилось, сегодня она может прийти на службу и пораньше...

  * * *

  У Георгия было тяжко и неспокойно на душе, пока он этим утром шёл к себе в СК. По дороге то и дело подмывало зевнуть: за вчерашний день у следователя накопилось много информации, которую он долго обдумывал, прежде чем заснуть, и в результате он не выспался. Как будто дежурил двое суток вместо одних позавчера, честное слово.

  А подумать в самом деле было над чем.

  Ночью Георгий старался вспомнить, где он мог встречать телефонный номер, с которого Гаранину звонили в день убийства, а также что за адрес удалось установить в ходе слежки.

  «Уж лучше бы не вспоминал», – подумал он, подходя к зданию районного Комитета.

  Да, ещё свеж был шок, который он ощутил около полуночи, когда, роясь у себя в списке контактов, наткнулся на тот самый номер. Это была вторая симка Димы Колесова; неудивительно, что Георгий не вспомнил об этом сразу: обычно-то он звонил товарищу на основной контакт...

  А адрес той квартиры в точности совпадал с тем, где проживал его непосредственный начальник – советник юстиции Константин Владимирович Гречко. (Его адрес Георгий случайно узнал пару лет назад, работая с документами, но тогда особо не заострил на этом внимание.)

  Если добавить сюда тот странный звонок Колесову позавчера утром, а также подписку товарища на группу ролевиков, одного из которых убили, то у Георгия были все основания заподозрить неладное. В отношении как своего начальника, так и того, кого долгое время считал своим другом.

  Просто Георгий не хотел обнаруживать преступника и предателя в Диме, с которым бок о бок раскрывал серьёзные, а порой и опасные дела. А это означало бы, что в мире никому нельзя верить и что подлецом может оказаться любой. В том числе и тот, от кого никак этого не ожидаешь.

  А вот то, что Гречко во всём как-то замешан, следователь признал без особого удивления. Конечно, начальник даже такого не очень высокого, по существу, уровня, не мог быть безгрешен... Но за последнее время Георгий столкнулся с таким количеством странностей, что и возможное участие советника юстиции в законспирированной банде, причастной ко многим преступлениям в прошлом и предположительно – к убийству ролевика теперь, он воспринял как звено общей цепи фактов, так опутавшей его картину мира, что та, не выдержав этого, лопнула.

  И возникал вопрос: что делать дальше? Как относиться к этим двоим? Какие действия предпринимать? А главное: что сделают они, если узнают, что узнал он?..

  «Тогда пусть пока не знают, – решил Георгий, открывая дверь здания. – Буду вести себя как обычно и интересоваться по минимуму – чисто в рамках расследования...»

  На входе привычно поздоровался с дежурным и направился к себе в кабинет.

  Там его ждала работа.

  – О, ты уже здесь? Привет, – сказал Георгий, увидев Диму на рабочем месте, и принялся расстёгивать пальто. – Не знаешь, кому передали то дело о вчерашнем нападении?..

  – Почему же? Знаю. Мне.

  Георгий повесил пальто на вешалку около двери и немного удивлённо посмотрел на Колесова.

  Тот выглядел теперь совсем не так, как раньше, сидя за столом в своём форменном кителе и щёлкая мышкой компьютера. Если ещё позавчера при сдаче дежурства Дима казался обычным лентяем, нашедшим себе непыльную кабинетную работёнку, то сейчас будто бы изменилась сама его аура. И в том взгляде, каким он взирал на Шитова, была уже стальная уверенная твёрдость и решительность. Как и у самого Георгия при разговоре с подследственными.

  И замеченные перемены стали для Шитова новым знаком того, что с Димой что-то нечисто.

  Тем не менее, Георгий постарался сохранить внешнюю невозмутимость и сказал:

  – Тем лучше. Значит, не придётся под кого-то незнакомого подстраиваться...

  – Сядьте, гражданин Шитов. Я намерен вас допросить по известному вам делу.

  «Ага, вот как?» – подумал Георгий и ответил:

  – Слушаюсь, товарищ следователь.

  И сел на стул для посетителей напротив Димы.

  – А теперь расскажите мне, Георгий Романович, всё то, что с вами случилось вчера утром около десяти тридцати. Как вы оказались на том месте, где в вас якобы стреляли, кто были те люди, которым вы крикнули, что они свидетели, и на каком основании вы сами открыли стрельбу из табельного оружия? Предупреждаю об уголовной ответственности за дачу ложных показаний.

  «Так, значит, якобы, да? По-моему, это похоже на какую-то подставу», – подумалось Георгию, и он решил поюлить, чтобы точнее понять, каких слов от него хотят.

  – Что конкретно вас интересует, товарищ следователь? Так стреляли в меня или нет? Мне кажется, уж вы-то и приезжавшая на место полиция должны это знать. У вас есть официальная версия?..

  – Не увиливайте, Шитов! – строго сказал Дима. – Не пытайтесь ввести меня в заблуждение. И говорите правду уже, наконец.

  – Правду? Мне откуда знать, какая правда вам нужна?..

  – Какую помните, такую и говорите. А я уж решу...

  «Что ж, ладно», – мысленно хмыкнул Шитов и принялся рассказывать.

  О том, как утром вернулся после службы домой, привёл себя в порядок и решил немного прогуляться, перед тем как предаться заслуженному отдыху. А пистолет просто забыл выложить из кармана пальто.

  О том, как встретил в парадной по пути вниз троих молодых людей и первым вышел наружу. Как случайно споткнулся и услышал в этот миг звук выстрела с глушителем и звон пули, отскочившей от стены дома.

  Слова про то, что те трое – свидетели и чтобы они прятались, были всего лишь следствием включившегося инстинкта сотрудника органов. Как и последовавшая стрельба: в воздух, затем по человеку, который целился в того, кто стрелял в Шитова. При этом сам Георгий успел крикнуть, где служит, и потребовать бросить оружие.

  А дальше он просто задержал того, первого, стрелка до прибытия наряда полиции... Всё остальное должно было быть зафиксировано в материалах предварительного следствия.

  Колесов выслушал рассказ Шитова спокойно и вдумчиво, ни разу не перебив, что на Димку обычно было не похоже, а потом вдруг снисходительно улыбнулся и сказал:

  – Да-да, очень увлекательно. А теперь, пожалуйста, правду, как я и просил.

  – А что я не так изложил? Всё, как я помню, было именно так...

  – Да у вас, похоже, проблемы с памятью и восприятием действительности, гражданин Шитов. – Открыл перед собой на столе папку с делом и продолжил, временами туда подглядывая: – Как удалось установить следствию в моём лице при содействии органов внутренних дел, вызов, совершённый вами, записан в журнале учёта как... ложный. Никто не был задержан и тем более доставлен в отдел. Записи с камер в РОВД, к сожалению, сохранить не удалось.

  – А пуля? А гильза? А пистолет? Что с вещдоками?.. – спросил Георгий, уже зная, что услышит в ответ.

  – Какие вещдоки? Ничего же не произошло. Жаль только, что уличные камеры около вашего дома в то утро не работали... Но и того, что оказалось возможным установить, было достаточно о прекращении дела за отсутствием состава преступления. Кстати, вам, Георгий Романович, теоретически может быть предъявлено обвинение в заведомо ложном вызове – это статья 19.13 КоАП, а также в заведомо ложном сообщении о преступлении – якобы совершённом покушении на вас... это уже 306-я статья УК... Но, принимая во внимание специфику вашего рода деятельности, а также вашу личную уверенность в своей точке зрения, я и следователь из районного отдела полиции решили не возбуждать дело по этим статьям. Так сказать, пошли вам навстречу...

  Считайте, что инцидент исчерпан. Можете возвращаться к своим обязанностям. И да, совсем забыл: советник юстиции Гречко просил вас зайти к нему, когда придёте.

  – Спасибо, что сообщили, товарищ следователь, – невесело усмехнулся Шитов, поднялся со стула и направился к двери.

  И уже перед тем, как выйти из кабинета, обернулся и бросил напоследок:

  – Ну и гад же ты, Дима.

  – Какие гаджеты?

  Георгий покачал головой и вышел.

  Если раньше он только подозревал, что тут что-то может быть нечисто, – то теперь он убедился в этом воочию. И это ему совсем не нравилось.

  Потому что могло помешать выйти на след убийцы ролевика. И одновременно – банды ГООНЧ, к которой мог принадлежать преступник. Оба преступника, если считать Красовского...

  Да почему – могло? Должно было. Обязательно. Причём уже очень скоро.

  * * *

  Георгий шёл по коридору и думал о том, что же такое случилось с Димой. Как тот мог в одночасье так перемениться? Было же всё нормально...

  «Не нормально», – возразил себе следователь, вспомнив странности и совпадения, связанные с Колесовым. Тому явно было что скрывать... а вот сейчас, кажется, это всё начало прорываться наружу. И друг в одно мгновение превратился в лучшем случае в коллегу... о худшем Георгий всё ещё не хотел думать всерьёз. Хотя теперь на это как раз были основания.

  Сам по себе Шитов был не очень удивлён случившимся. Он потому и старался особо не сближаться с людьми, чтобы не страдать, если те однажды неожиданно предадут. А за прожитые им годы число этих самых людей вокруг него стало таким, что чисто по законам статистики то «если» должно было перейти в «когда». И вот, похоже, перешло.

  «Ладно, чего уж там. Это ведь не конец света и не указ о том, что Комитет расформировывают. Буду просто жить дальше и выполнять свой долг как следака и гражданина», – подумал Шитов и ускорил шаг.

  Предстоящего разговора с Гречко он не боялся.

  – Здравия желаю. Вызывали? – сказал Георгий, входя к начальнику после звонка в дверь и ответного мигания зелёной лампочки.

  – Входи, Шитов. Давай ближе, а то через весь кабинет разговаривать неудобно...

  Георгий сделал несколько шагов к столу Гречко и встал по струнке.

  Беседа явно не предвещала ничего хорошего.

  – Значит, так, – сказал советник юстиции и строго взглянул на подчинённого. – Первым делом – выговор тебе с занесением за тот ложный вызов: Колесов должен был сообщить... Молчишь? И правильно: нечего зря спорить или оправдываться... А теперь докладывай. Всё, что нарыл по убийству этого Гаранина. И что собираешься делать в ближайшее время.

  «Опять задачка для Штирлица: как бы не проколоться...» – подумал Георгий и принялся докладывать. При этом он старался подбирать слова осторожно, чтобы не дать понять, будто он слишком много знает.

  К примеру, он умолчал обо всех своих предположениях, которые строились на связи убийцы с бандой, караулившей следователя около дома, и были официально сведены на нет замятием дела о покушении. Ограничился расплывчатыми фразами о вероятном направлении, в котором преступник мог ускользнуть на свою базу, о возможной связи с какой-нибудь бандой в районе и о телефонном номере, с которого убийца гипотетически позвонил Гаранину за пару часов до преступления.

  Упомянул Шитов и об алиби остальных ролевиков, которое проверил вчера вечером. Но всех подробностей не сказал.

  Если Герду удалось проверить с помощью звонка в фирму, а троих сидевших в «офисе» – по ближайшим камерам, то Бориса отследить не удалось, из-за чего приходилось полагаться только на его слова. И свои сомнения Шитов считал нужным сегодня-завтра проверить...

  Гречко, как до этого и Колесов, внимательно слушал Георгия с внешне спокойным видом. Лишь один раз напряжённо сощурился: когда следователь заикнулся об установленном контакте, – но и этого хватило Шитову для того, чтобы увериться в своих выводах.

  А когда тот умолк, Гречко поморщился и сказал:

  – И где тот следак, который, несмотря ни на что, раскрывает сто процентов дел в сжатые сроки? Прошло уже почти двое суток, а всех результатов – вон сколько... Ты даже на след не смог выйти! Давай поступим так: сегодня ещё работаешь по этому убийству, а завтра передашь дело другому сотруднику. Например, Колесову.

  – Но у него и так полно своих, – возразил Георгий, – куда ему ещё одно? Да и не раскроет он его: покорячится для виду пару недель и сдаст в архив за недостаточностью улик...

  – Во-первых, мне, наверное, лучше знать о профессиональных качествах своих подчинённых. Во-вторых, я дам Колесову шанс, а ты возьмёшь на себя часть его дел, если так хочешь, чтобы всё было побыстрее. Наконец, убийство на каком-никаком, но – контроле у главка, так что раскрыть его всё равно придётся. Ладно, иди работай. И помни, – наставил Гречко указующий перст на Шитова, – ещё одна выходка вроде вчерашней – отстраню от службы. Для начала – временно... а потом всё будет зависеть только от тебя. Понял?

  – Так точно, – отчеканил Георгий и пошёл к выходу из кабинета.

  * * *

  Когда он вернулся на своё рабочее место, Дима всё так же сидел за компьютером и что-то там делал. Георгию не захотелось выяснять, что именно: между ним и бывшим товарищем словно выросла невидимая стена из силового поля, разделившая их отныне и как минимум надолго, – поэтому он молча устроился в кресле, включил аппаратуру и принялся работать.

  Первым делом набрал по памяти протокол вчерашнего группового допроса, распечатал и подшил в дело. Электронка электронкой, а бумажную документацию никто пока не отменял.

  Георгий подумал, что ещё может сделать, и открыл по новому кругу записи с камер. Правда, сопоставить он решил теперь кадры с Минеральной и Чугунной: а ну как удастся всё-таки засечь убийцу около старого дома, где собирались те, в чёрном? Тогда бы можно было заявиться туда с обыском...

  Георгий открыл и пустил потоком сразу несколько изображений, расфокусировав зрение и наблюдая одновременно за всеми, чтобы не терять время. Спустя какое-то количество просмотров ему показалось, что на одной из камер мелькнула чья-то тень... но ни приближение картинки, ни поиск нужного ракурса ничего не дали.

  Значит, убийца должен был знать расположение камер, которые далеко не везде висят на самом виду. А это возможно только в том случае, если у него (то есть у ГООНЧ) есть покровители где-нибудь в органах. «Неужели – Гречко и Колесов?..» – подумал Георгий и украдкой взглянул на Диму. Тот, казалось, этого не заметил, продолжая щёлкать мышкой.

  Шитов раздумывал над тем, что бы ещё попробовать, прежде чем поехать в суд за постановлением на обыск дачи в области и затем с операми уже туда, как вдруг у него зазвонил айфон. Теперь Дима выглянул из-за экрана и уставился на Георгия.

  А тот как раз ответил на вызов:

  – Да? Слушаю...

  – Георгий Романович? – послышался чей-то знакомый, будто недавно слышанный, голос. – Можете сейчас говорить?

  Георгий напряг память и понял, что это Борис из «Thrones Forever». Что ему может быть нужно?..

  – Раз говорю, – значит, могу, по логике-то. Что случилось?

  – У меня есть кое-какие сведения о том, кто мог убить Дениса, – зашептали с той стороны в трубку. – Я видел этого человека, когда проходил мимо дома товарища около двух часов дня. Понимаете, я побоялся сказать это при всех... пришлось придумать убедительную версию... Мне нужно с вами встретиться и рассказать всё лично.

  – По телефону не можете?

  – Не такого рода разговор...

  – Когда и где?

  Борис подышал взволнованно в трубку и назвал адрес. Георгию показалось, что – собственный. И добавил:

  – Сегодня днём получится?

  – Даже не знаю... Разве что прямо сейчас и быстро – или тогда уж вечером...

  – Нет, сейчас не выйдет, у меня срочная работа по фрилансу. Значит, вечером. В шесть будет удобно?

  – Лучше в семь. Не знаю, когда именно смогу освободиться...

  – Хорошо. Тогда жду.

  И ролевик отключился.

  Георгий убрал айфон – и встретился взглядом с Димой, который явно наблюдал за ним во время беседы.

  – Кто звонил? – спросил Колесов.

  – Это важно?

  – Георгий... – Дима на миг запнулся: судя по всему, непривычно было вновь называть коллегу по имени после недавнего «допроса». – Мне завтра должны передать это дело. Я должен быть в курсе всего, что по нему уже наработано, чтобы не облажаться. Я понятно объяснил?

  «Точно: сговорились...» – подумал Георгий и ответил:

  – Тогда взамен можно также вопрос в рамках расследования? Зачем ты звонил Гаранину за два часа до убийства?

  Колесов на миг окаменел. Это прошло очень быстро, но Шитов успел заметить секундный ступор коллеги. Затем Дима всё же справился с собой, глубоко вздохнул и сказал:

  – Я... хотел пообщаться с их командой поплотнее. Я подписан на них в «Коннекте» – уже давно... смотрел все их видео... а там на странице в поле информации о группе был написан в том числе и этот номер. Поговорить хотел неофициально, не через руководителя...

  – И как – поговорил?

  – Не успел: его же убили. А теперь как-то не с руки...

  – Вот оно что... – протянул Георгий и задумался.

  «А ведь заюлил Димка, заюлил... Что-то подсказывает мне, что он не такой простой, каким пытался себя выдавать. В тот час он уже ушёл с рабочего места, так что теоретически убить мог даже он... Как бы не пришлось принимать это за версию...»

  В это время у Шитова снова запиликало в кармане.

  – Алло? Кто это?

  – Георгий? Это Пейджер. Я хочу сказать, что нам теперь опасно встречаться. Мне вчера пригрозили, чтобы я забыла про эту историю с мечом... Похоже, за мной и правда следили... В общем, мне больше нельзя появляться у вас дома. Извините, что я тогда так настойчиво... это была ошибка...

  – Да чего уж сейчас-то жалеть. Попробуйте ещё что-нибудь изменить, чтобы выглядеть по-другому... – Шитов глянул в сторону Колесова и подумал, что нужно говорить более туманно, чтобы к ГООНЧ утекло меньше сведений. – Побродить вокруг, перед тем как направиться, куда надо, – чтобы остаться в одиночестве... Понимаете, о чём я?

  – Да-да, понимаю. Наверное, так и сделаю. Он откроет?

  Следователь понял, кого Гера имеет в виду, и сказал:

  – Я предупрежу. Не сомневайтесь.

  – Спасибо! До сви...

  – Аналогично, – ответил Шитов и оборвал связь.

  И сам в упор уставился на Диму.

  Тот отвёл глаза и снова занялся чем-то на компьютере.

  «Так, мне, по идее, пора уже ехать в суд...» – пришло на ум Георгию. Он выключил свой комп, поднялся из-за стола и принялся собираться.

  – Куда, интересно? – спросил как бы между прочим Колесов.

  Заметно было, что он избегает личных окончаний глаголов: судя по всему, не знал, какой тон поддерживать теперь с коллегой.

  – И всё-то вам надо знать, Дмитрий Анатольевич... – покачал головой Георгий, надевая пальто у двери. – Так, по другому расследованию... Его-то уж точно оставят за мной. Хорошего дня.

  И он вышел, оставив Диму одного в кабинете.

  * * *

  Чёрная машина с красной полосой по борту неспешно катила по загруженной транспортом дороге в направлении Калининского районного суда.