Текст книги "Все могло быть иначе "

Автор книги: Даниэла Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Она сильнее, чем ты думаешь, – сказал он.

– Она никогда не будет чувствовать себя нормально...

– Когда-нибудь она все поймет... Даже все эти ужасы не могут сильно повлиять на ее внутренний мир.

– Меня интересует, как поведет себя Джеффри?

Дэвид на минуту задумался.

– Если бы я только мог знать, как он поведет себя. Он любит Андреа. Ничто, кажется, не сможет помешать его чувствам. Вся его жизнь проходит сейчас рядом с ней.

Боль пронзила грудь Кэрли.

– Знаешь, она считает, что скоро умрет?

Дэвид сел на пол.

– Когда она это сказала?

– Сегодня, после обеда.

– Может быть, что-то случилось? Ты не говорила об этом с доктором?

– Дэвид, она совсем истощена. Она не хочет больше бороться.

Растерянность исчезла из его глаз.

– Ну, этого следовало ожидать, – ответил Дэвид приободряясь. – Она почувствует себя лучше после нового курса лечения и начнет восстанавливать силы.

– Боже мой, как я хочу, чтобы ты оказался прав. Она так напугала меня. Так сильно, что я попыталась дозвониться маме и сказать, чтобы они собирались и первым же самолетом прилетали сюда. Слава Богу, я смогла взять себя в руки прежде, чем дозвонилась.

– Что ты сказала девочке?

– Я пыталась переубедить ее, но она попросила не делать этого и стала рассказывать мне о том, что у нее на душе.

– Ты не сказала...?

– Нет, Дэвид, – прервала Кэрли, накрыв ладонью его руку. – Я устала слушать советы о том, что я должна и чего не должна была делать в своей жизни. Я не могла и не должна была отказывать ей.

Дэвид отвернулся. Свет с улицы упал на его лицо. Кэрли увидела, как слезы текут по его щекам.

– Не знаю, что буду делать, если потеряю ее, – сказал он.

– Любовь Джеффри помогла Андреа понять, почему я отказалась от тебя, вместо того, чтобы рассказать тебе обо всем.

Кэрли пыталась сдержать рыдания.

– Она готовится умереть, Дэвид. Я не могу ничего поделать с этим, не могу заставить ее жить.

Он встал и отошел от нее. Кэрли шагнула за ним.

– Дэвид, не оставляй ее. Ей необходимо поговорить со всеми нами о том, что с ней происходит.

– Как ты можешь быть так спокойна?! – закричал Дэвид.

Лицо его исказилось от боли. Его вопрос привел ее в чувство.

– Потому что я не верю в ее смерть, – ответила она спокойно. – Мой разум считает, что она умрет, но сердце отказывается принять это.

Зазвонил телефон. Дэвид снял трубку.

– Что такое? – проорал он. – Джеффри извини, что я кричу.

Дэвид секунду помолчал.

– Насколько высока?

И потом.

– Мы сейчас будем у вас.

– В чем дело? – спросила Кэрли.

– У Андреа поднялась температура.

Сердце глухо шевельнулось и замерло в груди Кэрли. Как хочется убежать куда-нибудь, найти щель и забиться в нее, чтобы никто не смог отыскать и сказать то, что она не желает слышать. Сердце шевельнулось вновь.

Кэрли схватила сумочку и пальто и вместе с Дэвидом выбежала на улицу.

ГЛАВА 37

Шел дождь, когда хоронили Андреа. Казалось, сами небеса оплакивают эту потерю.

Панихида состоялась в Лондоне для того, чтобы большее количество людей смогли приехать и проститься с девочкой. Похоронили ее на вершине холма в Хэзорне, рядом с заброшенной церковью. Андреа сама выбрала это старое кладбище.

Однажды, во время верховой прогулки, они с Джеффри увидели надгробный камень на могиле молодой девушки. Теперь Андреа лежит рядом с ней, им обеим по восемнадцать лет, только между датой их смерти прошло триста лет.

Все уже разошлись, а Дэвид, Кэрли, Виктория и Джеффри стояли под дождем у могилы. Раскрыть взятые с собой зонтики они забыли. Виктория плакала с самого утра. Дэвид был недоволен ею, она долго не понимала всю тяжесть потери для него девочки.

Джеффри был неутешен. Молодым людям трудно понять смерть. Он не мог представить свое будущее без Андреа. Его жизнь безвозвратно изменилась. Утрата и переживания, связанные с этим, отстранили его от друзей. С беззаботной юностью покончено навсегда.

Кэрли замкнулась в себе. Она молчала, лишь коротко отвечая на вопросы. Панихиду и сами похороны встретила без слез и без каких-то внешних проявлений свалившегося на нее горя. Она была рядом с дочерью до конца. Позже, она настояла на том, что домой позвонит сама, не желая, чтобы сыновья, мать или Вэлли узнали о смерти Андреа от кого-нибудь другого. Даже тогда она не заплакала.

Дождь стал утихать: ливень сменился редкими каплями. Виктория повернулась к Дэвиду.

– Я отвезу Джеффри домой. Думаю, вы с Кэрли тоже вскоре вернетесь.

Дэвид кивнул. Виктория подошла к юноше и взяла его за руку.

– Твои друзья ждут тебя дома, – сказала она. – Нам нужно ехать.

Джеффри посмотрел на нее пустыми глазами.

– Да, конечно, идите к машине, я догоню вас.

Виктория пошла вниз. Проходя мимо Кэрли, она нежно потрепала ее по плечу.

Джеффри подошел к Дэвиду и Кэрли.

– Я решил оставить на год учебу, – сказал он не обращаясь ни к кому конкретно. – Поеду в Грецию, потом, может быть, в Южную Америку.

Он обернулся к Кэрли.

– Мне очень хочется посетить ваши места, посмотреть где родилась и выросла Андреа.

– Она бы очень обрадовалась этому, – сказала Кэрли и обняла его. – И я тоже.

– Тогда до встречи в Бекстере.

– До встречи, Джеффри, – ответила она, отступая назад.

Когда он ушел, Дэвид сказал:

– Я хотел тебя спросить об одной вещи. Последние дни Андреа называла меня папой. Ты говорила...?

Кэрли встретила его взгляд.

– Нет, – ответила она. – Я не просила ее звать тебя так. Ты мог бы быть для нее прекрасным отцом. В тебе она никогда не сомневалась. При тебе не случилось бы этого несчастья.

– Я хочу поехать с тобой в Бекстер.

– Нет, Дэвид, этого делать не надо.

– Проклятье, мы же принадлежим друг другу, когда только ты поймешь это?

– Я должна вернуться назад к Шону и Эрику. И сделаю все от меня зависящее, чтобы защитить Вэлли и мать.

– А потом?

Кэрли отвернулась, пряча лицо от Дэвида.

– Не знаю.

Он хотел рассказать ей, что позавчера ночью Виктория пришла к нему и сказала, что она согласна дать развод. Пусть он и Кэрли будут вместе. Но потом передумал – сейчас не время и не место.

– Если я тебе понадоблюсь...

– Я позвоню, – перебила Кэрли.

Она подошла к могиле и подняла ветку сирени, выпавшую из корзины от порыва ветра.

– Обещай мне, что будешь приносить ей весной ветку сирени, – сказала Кэрли.

Просьба была совсем незначительной, но она объяснила Дэвиду все – Кэрли никогда не позвонит.

Кэрли вставила ключ в замок и открыла входную дверь.

Она постояла несколько секунд в прихожей, прислушиваясь к тишине и пытаясь понять, зачем она приехала сюда. Трудно было справиться с той пустотой, что царила в душе.

Кэрли не звонила матери. Она, хотела, чтобы ее приезд был спокойным, без излишней суматохи. Предстояло так много всего сделать. Во-первых, самое срочное, это организовать поминки. Шон и Эрик не виделись с Андреа ни разу за время ее болезни – с ними надо было поговорить.

Печально, но процедура прощания не принесла ей облегчения. Она прощалась снова и снова – в больнице, на панихиде, на кладбище, но ничто не помогало ослабить боль и тоску. Кэрли не оставляла мысль о том, что она не успела сказать Андреа одну очень важную вещь.

Сейчас ей было необходимо каким-то образом отвлечься от мрачных дум. Кэрли сняла сумочку с плеча и положила ее на столик в холле. Необходимо было выполнить последнее желание дочери.

– Мьюффи, – позвала Кэрли, ожидая обычного топота собаки. Но в доме царила тишина. Она прошла на кухню, посмотрела на блюдечко с едой – оно было нетронуто. Обернувшись, Кэрли увидела Мьюффи, свернувшегося клубочком в углу на свитере Андреа.

– Мьюффи? – позвала она снова, подходя к собаке.

Кэрли погладила собаку – тельце животного было холодным, сердце не билось.

– Господи, Мьюффи, – задыхаясь, вскрикнула Кэрли: – Почему ты так скоро покинул нас, Андреа не простит тебе этого.

Она села на пол, бережно, будто боясь потерять последнее, что связывало ее с дочерью, взяла на руки Мьюффи и аккуратно завернула его в свитер. Кэрли нежно прижала к груди бездыханный сверток. Сейчас ей очень хотелось вот так же прижать к себе Андреа.

К горлу подкатил комок боли и обиды. Кэрли рыдала и чувствовала как все ее существо медленно, но неумолимо растворялось в жестоком надрыве.

ГЛАВА 38

Три года спустя.

Кэрли стояла перед картиной, которую она только что повесила на стену в зале кооператива художников. Она отступила, критически посмотрев на нее, затем перевесила на несколько дюймов повыше.

Она помогала одному молодому художнику. Он был новым членом кооператива и горел желанием увидеть свои картины на выставке.

Не так давно она тоже была в таком же положении.

Теперь ее работы выставлялись в одной из лучших галерей в Денвере. Хотя их покупали не так часто, вырученных денег вполне хватало на жизнь. И это даже, не считая денег, которые ежемесячно переводил Итен. Кэрли чувствовала себя обеспеченной, хотя и питалась в основном салатами, а не бифштексами, к тому же салаты были полезнее.

Выйдя из выставочного зала, Кэрли направилась на почту и стала разбирать накопившуюся за неделю корреспонденцию.

Разбирая письма, она обнаружила письмо матери. Кэрли вскрыла желтый конверт и начала читать.

«15 мая.

Дорогая Кэрли.

Спешу отправить письмо до нашего с Вэлли отъезда во Флориду. Ты можешь в это поверить? Наконец-то я уговорила его, после пятнадцати лет постоянных просьб. Конечно, я не уверена, что мне удалось бы сделать это, если бы не пообещала навестить на обратном пути тебя и мальчиков.

Хочу сообщить, что видела вчера твоего дядю Стива. Он сказал, что Хэйли в больнице. На прошлой неделе с ней случился удар. Теперь она долго не сможет вернуться домой, если вообще вернется. Стив сообщил также, что у нее пропала речь, и вряд ли она заговорит снова. Я уговариваю себя, что моя христианская обязанность пожалеть ее, но дьявол всегда берет себе то, что ему полагается. Единственные мои добрые пожелания и симпатии я хотела бы выразить нянечкам, которые будут ухаживать за Хэйли в больнице».

Кэрли перевернула страницу, теплые чувства нахлынули на нее при упоминании имени дяди Стива. Он был спокойным, скромным человеком. Почти все время она считала его своим противником, а он оказался замечательным союзником. Он не только прошел тест в тот же день, как только узнал, что его брат является отцом Андреа, но и оказался первоклассным свидетелем для Барбары на суде.

Он показал, что Франк отличался грубостью и безобразным поведением уже с детства. Прокурор и защита охотно поверили, что приговор мог бы быть другим, если бы этот процесс проходил двадцать лет назад. Но настроения в обществе изменились за прошедшие годы, они достигли и Бекстера. Чаша весов правосудия склонилась в пользу Барбары. Суд постановил, чтобы Вэлли ушел с поста шерифа. Но городское население обратилось к властям с требованием восстановить его в должности. Требование удовлетворили, и Вэлли до пенсии оставался шерифом Бекстера. На пенсию он ушел прошлым летом, как раз в день ежегодного праздника города – четвертого июля. Был организован замечательный праздничный вечер по поводу обеих дат.

«Приходил Итен, принес кое-что для передачи сыновьям. Я не могу сказать, изменился ли он. Кажется, перестал пить. По слухам, собирается жениться. Получится ли из этого что-нибудь хорошее? Прошу прощения, мне все равно.

Теперь надо бежать, любимая. Еще не успела купить бикини. Ха-ха-ха. Только посмотрела бы ты на это. Передавай привет мальчикам и скажи им, что Вэлли не перестает говорить о рыбалке, которой все трое займутся, когда мы приедем в Колорадо.

Я люблю тебя, Кэрли».

Кэрли все еще помнила хорошие годы, прожитые вместе с Итеном, за исключением тех мрачных периодов, о которых ей даже не хотелось думать. Выматывающего бракоразводного процесса не было. Шон и Эрик были достаточно взрослыми, чтобы решить с кем им жить, и, к удивлению Итена, они выбрали мать.

На следующий год Шон уехал в университет Колорадо. Пэтти тоже училась там. Кэрли и Эрик навестили его несколько месяцев спустя и влюбились в красоты Скалистых гор. В то лето, когда Эрик закончил школу они арендовали туристический фургон, погрузили в него все, что у них было из имущества и отправились на запад.

Кэрли положила письмо матери в сумочку. Она почитает его еще раз с Шоном и Эриком, когда те вечером вернутся домой. Она работала у стола, когда ее глаз ухватил что-то красное, мелькнувшее за окном. Это приехал Шон на бабушкином «мустанге». Шон заметил, что мать наблюдает за ним, помахал ей рукой, потом выпрыгнул из машины, не открывая дверцу.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Кэрли, когда сын вошел внутрь помещения, необычайно радуясь встречи с ним. – Я думала, что у тебя занятия после обеда.

– Их отменили.

– А Пэтти занята?

Шон усмехнулся.

– Да.

– Таким образом, не зная, чем занять себя, ты решил навестить меня?

– У меня дел больше, чем хотелось бы. Сейчас я здесь с важным делом, – сказал Шон загадочно.

– Это не может подождать до вечера?

Шон заморгал.

– Не говори мне, что ты заболел, ты должен прийти на ужин.

– О, мой Бог, это же сегодня? Я приду с друзьями...

– Я много наготовила лазаньи, хватит на целую армию.

Кэрли засмеялась.

– Сколько же вас будет?

– Пэтти, Марта, сестра Марты и ее друг, они приехали на выходные.

– Марта это подруга Пэтти, которая работает у губернатора?

– Она самая.

– О, Боже, я давно хотела познакомиться с ней.

Шон усмехнулся.

– Я же говорил, мама, она не имеет никакого отношения к художественным фондам.

Он подошел к столу и взял из вазы конфету.

– Ты скоро всех уморишь своим проектом.

Шон положил конфету в рот.

– Тебе еще не надоела эта музыка?

– Никогда, она напоминает мне о...

– Об Андреа, – закончил за Кэрли Шон.

– Конечно, об Андреа, – ответила Кэрли с грустью, – и еще она напоминает мне, что мы должны быть рады каждому дню нашей жизни.

– Слушай, с тебя выкуп. – Шон вынул из кармана сложенный лист бумаги. На такой бумаге, обычно, печатаются объявления.

– Я увидел это в студенческой книжной лавке.

Кэрли взяла объявление, одновременно с любопытством и неясным подозрением. Взглянула не него. От увиденного у нее перехватило дыхание, там была фотография Дэвида.

– Он будет сегодня вечером в Денвере представлять свою новую книгу, – пояснил Шон.

Немного погодя Кэрли свернула объявление и отдала его обратно Шону.

– Да, это замечательно.

– Ты прочитала объявление?

Кэрли кивнула головой.

– В лавке было несколько экземпляров его книги. Я взял одну и бегло просмотрел содержание.

– И что же? – с явным любопытством спросила Кэрли.

– Это книга о девушке, заболевшей лейкемией. Потом она стала знаменитой артисткой.

Кэрли почувствовала, как к горлу подступил комок горечи.

– Книга называется «Все могло быть иначе».

Год назад Кэрли прочитала в журнале «Пипл», что Дэвид, после смерти Андреа, снова начал писать.

Упоминалось также о его разводе. Она, конечно, могла узнать о нем что-то и раньше, если бы не отсылала его письма обратно нераспечатанными и не отказалась от разговоров с ним по телефону.

Больше года после возвращения из Лондона Кэрли была не в состоянии даже подумать о Дэвиде, так как перед ней сразу же возникала невыносимая картина смерти дочери. Жизнь ее напоминала блуждание по черному длинному туннелю.

Всем, кого она любила, требовалась в той или иной мере ее помощь и внимание. Особенно это касалось Эрика и Шона. Но у нее ничего не, оставалось для Дэвида. И вот, в то время, когда Кэрли понемногу стала приходить в себя, приехал, как и обещал, Джеффри. Только что начавшие заживать раны вновь открылись и закровоточили. Все началось сначала. Опять многие месяцы пришлось бороться за каждый прожитый день. И снова, для Дэвида у Кэрли ничего не оставалось.

– Дэвид не любил бы так сильно твою сестру, даже если бы она была его родной дочерью, – сказала Шону Кэрли.

– Знала ли Андреа, что твой отец сделал с тобой?

– Нет, не знала, – ответила грустно Кэрли.

– Очень хорошо. У меня всегда не хватало мужества спросить тебя об этом, но мне очень хотелось узнать.

– Зачем ты принес мне это объявление, Шон?

– Вначале я не хотел, так как знаю, что если ты подумаешь о Дэвиде, то начнешь вспоминать прошлое. Потом, когда пролистал книгу и увидел посвящение, понял, что Дэвид все еще любит тебя, мама.

Он улыбнулся.

– Ты знаешь, тебе не найти другого. Не так-то просто отыскать сейчас хорошего одинокого мужчину даже твоего возраста. Совсем не просто.

У двери зазвонил колокольчик, влетел Эрик, размахивая объявлением.

– Эй, мама, ни за что не догадаешься, кто будет сегодня вечером в Денвере.

Шон повернулся к матери.

– Мама, ты пойдешь на этот вечер?

Кэрли промолчала.

Кэрли пробиралась среди людей, жаждущих получить автограф Дэвида. Ей никогда не приходилось бывать на подобных вечерах. Она была удивлена большим количеством его поклонников. Чем ближе Кэрли подходила к столу, тем отчетливее понимала, что допустила ошибку, придя сюда. Совсем недавно за эти три года она стала чувствовать себя живым человеком, ощутила, что вокруг кроме нее живет много людей. А при виде Дэвида, ей вновь вспомнились былые невзгоды и терзания.

Две женщины, стоявшие рядом с Кэрли, оживленно разговаривали.

– Ты читала посвящение? Кто такая эта Кэрли?

Кэрли была заинтригована. Она заметила большой стенд с книгами. Она подошла к нему, взяла один экземпляр, не замечая, что вся дрожит. Ее не очень интересовало содержание книги. У Кэрли возникло странное чувство, будто ее тело сжали железными обручами. Она открыла первую страницу, взглянула на посвящение:

«Кэрли – сирень в цвету. Прошепчи мое имя, и я найду тебя».

Она еще раз прочитала эти слова и тихие слезы непроизвольно заструились из ее глаз.

– Кэрли?

Она обернулась и увидела, как Дэвид встал со стула и быстро пошел к ней.

Все ее сомнения исчезли. После стольких лет блужданий она, наконец, обрела свой дом.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.