Текст книги "Свадьба"
Автор книги: Даниэла Стил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
– Напоминает футбол, – с усмешкой заметил он, обращаясь к Аллегре. Как ни странно, он действительно получил удовольствие от вечера. Алан предложил всей компании отправиться в ресторан, где отлично готовили гамбургеры, и взять с собой Кармен и Майкла.
На то, чтобы добраться до машины, у них ушло не меньше получаса. К тому времени как они сели в лимузин и закрыли за собой дверцы, у всех шестерых было такое ощущение, что их протащила по земле не одна тысяча рук и пришлось отбиться от вдвое большего количества репортеров.
– Господи, пожалуй, я лучше стану разносчиком в Сэй– фуэй, (Сетьсупермаркетов в США.)когда вырасту, – раздался с переднего сиденья голос Майкла, сопровождаемый стоном.
Все засмеялись. Но когда Алан предложил поехать в ресторан, Майкл, по его словам, совершенно обессилевший, попросил компанию отвезти его домой. Кармен не возражала, ее вполне устраивало общество Алана и Аллегры.
Сначала они высадили Майкла, затем поехали в ресторанчик Эда Дебевика. Кармен пожалела, что не может переодеться в джинсы и футболку.
– Ятоже, – согласился Алан. Женщины рассмеялись. – Честно говоря, я уверен, что вы будете классно смотреться в джинсах. Может, поедем завтра вместе в Малибу, чтобы я мог оценить, в чем вы мне больше нравитесь: в красном вечернем платье или в голубых джинсах? Ну знаете, как на конкурсе «Мисс Америка»? Черт, да вы могли бы завоевать премию «Мисс Конгениальность»… или победить в конкурсе купальников…
Аллегра улыбнулась, а Кармен снова рассмеялась. Под взглядами нескольких завсегдатаев они прошли в кабину, телохранители Кармен заняли соседнюю. Было уже за полночь, и сейчас этот ресторан, выдержанный в стиле пятидесятых годов, казался своим немногим посетителям особенно уютным.
Алан заказал себе двойной чизбургер с шоколадным коктейлем, и Аллегре сразу вспомнились времена их юности. Она заказала себе чашку кофе и гамбургер с луком, больше ей ничего не хотелось. Все улыбнулись официантке, одетой как домохозяйка пятидесятых. Точь-в-точь Этель из комедийного сериала «Я люблю Люси».
– А что вы будете, Мисс Лучшая Актриса Года? – спросил Алан Кармен.
Та захихикала. Алан обращался с ней наполовину как старший брат, наполовину как романтический герой, и это было очень приятно. Глядя на него, Аллегра не могла не признать, что о таком мужчине мечтает почти каждая женщина. Она-то сама слишком давно с ним знакома, чтобы воспринимать его всерьез, тем более чтобы им увлечься. Сейчас ей нужен только Брэндон.
– А мне, пожалуйста, яблочный пирог и молочный коктейль с клубничным сиропом, – сказала Кармен, чувствуя себя преступницей.
Алан пожал Кармен руку и посмотрел на нее с восхищением.
– Теперь, когда мы все получили свои премии, можно не заботиться о калориях. О, дайте мне скорее чего-нибудь пожирнее, а то я умру! Кстати, вы сегодня держались просто великолепно и справились куда лучше, чем я, будь я в вашем возрасте. Вся эта суета вокруг знаменитостей кого угодно напугает до смерти. – Понять проблемы кинозвезды мог только человек, который сам жил под таким же давлением и испытывал те же трудности, хотя Аллегра тоже понимала, потому что постоянно находилась рядом.
– Каждый раз, когда фотографы или поклонники броса
ются на меня всей толпой, мне хочется удрать обратно 76 в Орегон, – сказала Кармен вздыхая.
Аллегра округлила глаза:
– Да что ты? Ну-ка, ну-ка, расскажи! – Потом уже серьезно продолжала: – Алан прав, ты была бесподобна. Я тобой очень горжусь.
– Я тоже, – тихо сказал Алан. – Признаюсь, был момент, когда мне показалось, что они вас затопчут, не дав войти в отель. По-моему, сегодня и поклонники, и репортеры совсем сошли с ума.
«Но телохранители, которых наняла Аллегра, отлично справились с работой», – подумала Кармен, покосившись на Билла и Гейл, сидевших за соседним столиком.
– Да, они меня до смерти перепугали, – призналась она вслух, хотя это никого не удивило.
Алан спросил Аллегру, в каком настроении была Блэр.
– Думаю, мама расстроилась, хотя она ни за что в этом не признается. Она слишком горда, чтобы показать кому-нибудь свою боль. Вероятно, она испытывает смешанные чувства. С одной стороны, она очень рада за отца, но с другой – давно беспокоится за свою передачу, и то, что премия досталась другому сценаристу, конечно, не улучшает положения. Когда я подходила к родителям, она как раз поздравляла папу, а он казался очень взволнованным. По-моему, гуманитарная премия действительно очень много для него значит, даже больше, чем «Золотой глобус» за последний фильм.
– Он ее заслужил, – сказал Алан.
Кармен с мольбой посмотрела на Аллегру:
– Мне так хочется сняться в его фильме!
– Я замолвлю за тебя словечко, – пообещала Аллегра. Она подумала, что Саймон Стейнберг, наверное, тоже заинтересован в том, чтобы Кармен снялась в его фильме. Во-первых, ее имя в титрах гарантировало большие кассовые сборы, во-вторых, она просто талантлива.
Они разговаривали о том о сем, но Аллегра ни с кем не поделилась своими впечатлениями от встречи с Элизабет Коулсон. Сколько она себя помнит, она впервые видела, чтобы отец смотрел таким взглядом на кого-то, кроме своей жены. Но стоит ли сгущать краски – это было, вероятно, всего лишь профессиональное восхищение. А выражение, которое она прочла в глазах матери, было скорее всего вызвано впечатлением от этого волнующего вечера, полного радостей и разочарований.
Они просидели у Дебевича до двух часов. Как-то незаметно Алан и Кармен перешли на ты. Алан и Аллегра делились впечатлениями от учебы в школе в Беверли-Хиллз; Кармен рассказывала о своем детстве в Портленде. Оказалось, что детство Кармен было куда более благополучным, чем их, но от этого ей было только труднее приспосабливаться к сумасшедшему ритму своей нынешней жизни, в которой было все: и премии, и письма с угрозами, и папарацци, и таблоиды.
– Что ж, такова нормальная жизнь артиста, мы все так живем, – усмехнулся Алан.
Когда они садились в лимузин, он усадил Кармен к себе на колени, и она не стала возражать.
– Эй, ребята, я вам не мешаю? Может, мне взять такси? – пошутила Аллегра. За последние два часа стало еще заметнее, что Алана и Кармен тянет друг к другу.
– А может, ты лучше залезешь в багажник? – предложил в ответ Алан.
Аллегра, сев рядом, шутливо ткнула его локтем в бок. Кармен рассмеялась. Она немного завидовала их давней дружбе: у нее не было в Голливуде таких хороших друзей, точнее, у нее вообще не было здесь друзей, кроме Аллегры. Она знала только тех людей, с которыми работала, и когда съемки очередного фильма заканчивались, она обычно ни с кем из них больше не встречалась. Кармен так и не смогла привыкнуть к своему одиночеству в Лос-Анджелесе. Она редко куда-нибудь выходила по вечерам, если не считать торжеств вроде сегодняшнего, но и тогда ее спутником обычно бывал какой-нибудь выбранный студией актер, так же маявшийся от скуки, как она. Когда она рассказала об этом, Алан искренне изумился:
– Знаешь, половина мужчин Америки за одно свидание с тобой жизни бы не пожалели. Кому сказать, что ты каждый вечер сидишь дома и смотришь телевизор, – не поверят!
Впрочем, сам он верил Кармен. Если не считать нескольких бурных, но скоротечных романов, которые всегда попадали на страницы желтой прессы, его собственная личная жизнь была тоже далеко не такой захватывающей, какой представлялась многим.
– Что ж, придется мне самому заняться этим вопросом, – деловито заметил Алан. Кармен уже согласилась поехать с ним
завтра в Малибу, где у Алана был собственный дом, а сейчас он уговаривал ее пойти с ним в боулинг.
Аллегра попросила, чтобы се завезли домой первой. Прощаясь, она поцеловала обоих и еще раз поздравила Кармен с победой. Только войдя в дом и сбросив босоножки на высоких каблуках, Аллегра почувствовала сильную усталость. Вечер был действительно долгий.
Судя по всему, между Аланом и Кармен завязывался роман. Аллегра была очень рада за обоих, но ее мысли невольно вернулись к Брэндону. Она прошла на кухню и стала прослушивать сообщения на автоответчике. Брэндон не должен был звонить, но вдруг он все-таки позвонил, чтобы просто сказать, как сильно он ее любит?
На автоответчике оказалось три сообщения от друзей и коллег, ни одно из них не было ни срочным, ни особенно важным. Четвертым и последним оказалось сообщение от Брэндона. Он прекрасно провел время с дочерьми и пообещал позвонить в воскресенье. Ни о «Золотом глобусе», ни о Кармен, ни о триумфе Саймона не было сказано ни слова, Брэндон даже не упомянул о том, что будет смотреть трансляцию по телевизору. Слушая его голос на пленке, Аллегра внезапно снова почувствовала себя одинокой. Казалось, Брэндон никогда по-настоящему не принимал участия в ее жизни, кроме редких случаев, когда ему самому этого хотелось. Он все время вел себя как заезжий турист. И какие бы чувства Аллегра к нему ни испытывала, как бы долго ни длился их роман, дистанция между ними не уменьшалась.
Аллегра выключила автоответчик и медленно прошла в спальню, по пути вынимая из прически шпильки. Волосы каскадом рассыпались по плечам. Она сняла платье и аккуратно повесила его на спинку стула. Непонятно почему на глаза ее вдруг навернулись слезы. Ей двадцать девять лет, а она даже не уверена, что ее когда-нибудь по-настоящему любил мужчина. Ощущение было странным. Она стояла обнаженная перед зеркалом в собственной спальне и спрашивала себя, любит ли ее Брэндон, сможет ли он когда-нибудь разрушить барьеры, которые сам вокруг себя воздвиг, и стать ей по-настоящему близким. Например, Алан знаком с Кармен всего одну ночь, но он уже потянулся к ней, ничего не боясь и даже не колебаясь. А Брэндон после двух лет знакомства все еще ведет себя как человек, который стоит на краю ущелья и боится прыгнуть, но и назад отступить не может. А ей, стоящей на противоположной стороне, он даже не хочет протянуть руку. Да, она одинока. Это было одно из тех открытий, которые заставляют человека глубокой ночью содрогнуться от ужаса, закричать от страха. Одна-одинешенька. И Брэндон тоже одинок, где бы он ни находился в эту минуту.
Глава 4
Утром Аллегру разбудил звонок Брэндона. Он собирался пойти с девочками на теннисный корт и хотел застать Аллегру дома. Он знал, что где-то в середине дня она улетает в Нью– Йорк, и боялся, что не найдет ее, если позвонит позже.
– Как успехи твоих цыплят, мамаша-наседка?
Казалось, Брэндон спросил с неподдельным интересом, но Аллегру удивило, что он даже не потрудился посмотреть новости. Мог бы сделать это если не ради Кармен, то хотя бы ради ее родителей. Однако она не стала упрекать его за это.
– Кармен признали лучшей киноактрисой, отец получил премию как лучший продюсер художественного фильма. Но это еще не все, он получил также специальную гуманитарную премию. Просто потрясающе, я так за него рада! К сожалению, мама, – Аллегра вздохнула, вспоминая затравленное выражение глаз матери, – не получила никакой премии и, по-моему, очень расстроилась.
– Ну что ж, в шоу-бизнесе приходится делать хорошую мину при плохой игре, если ничего другого не остается, – бодро ответил Брэндон.
Аллегру вдруг разобрала злость. Мало того что он не пошел с ней на церемонию награждения, так еще и рассуждает как бесчувственный чурбан.
– Все не так просто. От того, получила ли она награду, во многом зависит судьба сериала. Последний год маме приходилось бороться за выживание фильма, а теперь они и вовсе могут потерять выгодных спонсоров.
– Это очень плохо, – сказал Брэндон, но в его голосе не слышалось искреннего сочувствия. – Передай отцу мои поздравления.
– Обязательно.
Затем Брэндон с удивительной легкостью, задевшей Аллегру, переключился на своих дочерей. Новая встреча с Аланом дала ей повод лишний раз убедиться, что среди мужчин попадаются и чуткие люди, внимательные, заботливые. Не все такие перестраховщики и так держатся за свою независимость, как Брэндон. На деле Брэндон абсолютно самодостаточен и того же ждет от нее. Он не хочет, чтобы она предъявляла к нему какие бы то ни было требования. Они как два корабля в океане: плывут параллельными курсами, но их разделяет расстояние, которое никогда не сокращается. Сейчас, когда Аллегра слушала Брэндона, к ней вернулось ощущение одиночества, которое она испытала ночью. В последнее время это чувство стало посещать ее все чаще; всякий раз, когда Брэндона не было рядом в нужный момент, Аллегра чувствовала себя покинутой. Ей всегда хотелось, чтобы у нее были с любимым мужчиной такие же отношения, какие существовали между ее родителями, но временами она стала задаваться вопросом: а способна ли она на подобные отношения? Или доктор Грин права и она постоянно выбирает мужчин, не желающих ничем себя связывать?
– Во сколько ты вылетаешь в Нью-Йорк? – поинтересовался Брэндон.
Аллегра летела на встречу с известным писателем, автором многочисленных бестселлеров. По одному из его романов решили снять фильм, и его агент попросил Аллегру представлять интересы писателя при заключении договора. Следующая неделя не обещала быть легкой – Аллегре предстояло участие в нескольких важных переговорах.
– Я полечу четырехчасовым рейсом. – Голос Аллегры звучал печально, но Брэндон, по-видимому, этого не заметил. Она еще должна была уложить вещи в поездку и хотела, если успеет, заехать к матери или по крайней мере позвонить ей. Собиралась позвонить и Кармен. – Я остановлюсь в отеле «Ридженси».
– Я тебе позвоню.
– Желаю успеха на процессе.
– Жаль, что мне не удалось уговорить моего клиента пойти на сделку со следствием: если бы он согласился, его положение было бы куда легче. Но он чертовски упрям.
– Может быть, он еще согласится в последнюю
минуту, – с надеждой сказала Аллегра.
– Сомневаюсь. На всякий случай я уже проделал всю подготовительную работу.
Как обычно, Брэндон был поглощен только своими собственными проблемами, его интересует только своя жизнь. Аллегре даже казалось, что приходится завоевывать его внимание.
– Увидимся в выходные, – сказал Брэндон, вдруг погрустнев. – Я буду по тебе скучать. – Казалось, он сам этим удивлен, и Аллегра улыбнулась. Такими вот маленькими хитростями он постоянно удерживал ее при себе и даже вселял надежду. Брэндон способен на настоящую любовь, просто он еще не оправился от травмы, нанесенной бывшей женой. Травма, нанесенная Джоанной. Извечное оправдание. Именно так Аллегра всегда объясняла родным и близким друзьям свои сложности в отношениях с ним. И могла бы привести множество подтверждений тому, что Брэндон ее любит – в отличие от других ей это казалось очевидным.
– Я уже сейчас по тебе скучаю, – сказала она.
В трубке надолго замолчали, потом Аллегра услышала:
– Элли, я ничего не мог поделать, мне обязательно нужно было повидаться с девочками в эти выходные.
– Я знаю, но мне все равно тебя не хватало вчера вечером. Это было очень важное для меня событие.
– Я же тебе говорил, на будущий год мы обязательно пойдем вместе.
Слова Брэндона прозвучали вполне убедительно, и Аллегра наконец улыбнулась:
– Ловлю тебя на слове.
Но где они будут через год? Разведется ли Брэндон к тому времени? Может, они уже поженятся? Преодолеет ли он свой страх перед браком? На все эти вопросы у Аллегры по-прежнему не было ответов.
– Я позвоню тебе завтра вечером, – снова пообещал Брэндон. Уже перед тем как повесить трубку, он тихо произнес слова, которые обезоружили ее: – Я люблю тебя, Эл.
– Я тоже тебя люблю. – Аллегра крепко зажмурилась, твердя мысленно, что Брэндон с ней, он от нее не отдаляется, просто у него есть определенные обязательства, и он еще не преодолел свои страхи. – Береги себя.
– Обязательно, ты тоже, – ответил Брэндон.
Аллегра поняла по голосу, что он действительно будет по ней скучать, и, вешая трубку, мечтательно
улыбнулась. Что бы там ни говорили, у них все еще получится, хотя им, возможно, придется нелегко. Ей только нужно набраться терпения, Брэндон того стоит.
Затем Аллегра позвонила родителям, поздравила отца и передала ему поздравления от Брэндона. Когда она разговаривала с матерыо, в голосе Блэр все еще слышались печальные нотки.
– Мама, как ты? – участливо спросила Аллегра.
Блэр улыбнулась, тронутая заботой дочери.
– Ужасно. Я пока не решила, то ли вскрыть себе вены, то ли сунуть голову в духовку и открыть газ.
Аллегра мысленно порадовалась, что мать еще способна шутить.
– Тогда тебе стоит поторопиться, а то в кухне начнется ремонт и духовку отключат. А если серьезно, мама, то эту премию должны были присудить тебе, ты ее заслужила.
– Как знать, дорогая, может быть и нет. Возможно, пришло время уступить место другим. Наши проблемы начались еще осенью. – Одна звезда отказалась от участия в сериале, потому что за девять лет ей изрядно поднадоело в нем сниматься, другие, когда пришло время подписывать новые контракты, запросили заоблачные гонорары. Несколько сценаристов тоже ушли из сериала, и, как обычно, все сложности, вызванные этими переменами, тяжким бременем легли на плечи Блэр. – Может, я просто старею, – добавила Блэр вроде бы в шутку, но что-то в интонации матери насторожило Аллегру. Это было то же, что она заметила накануне в ее взгляде. Аллегра спросила себя, догадывается ли отец о том, что происходит в душе Блэр.
– Мама, не говори глупости, у тебя впереди еще тридцать – сорок лет успешной работы, – возразила Аллегра с несколько преувеличенным оптимизмом.
– Упаси Бог! – При одной мысли об этом Блэр шутливо застонала. А потом вдруг рассмеялась и снова стала похожа на себя прежнюю. – Пожалуй, я ограничусь двадцатью годами, а потом уйду на пенсию.
– Ладно, на этом и договоримся.
Аллегра как-то сразу повеселела, уже меньше переживала за мать и даже стала более оптимистично смотреть на отношения с Брэндоном. Она почти жалела, что не сможет с ним увидеться до отлета в Ныо-Йорк, а еще лучше провести с ним ночь. По своему обыкновению, она рассказала и матери, что улетает в Нью-Йорк и вернется только в конце недели.
– Увидимся после твоего возвращения, – ответила мать.
Блэр поблагодарила дочь за звонок, и Аллегра повесила
трубку. После этого она позвонила Кармен. Актриса совсем уже отчаялась. Папарацци буквально взяли ее дом в осаду. По словам Кармен, у главных ворот собрались целые полчища репортеров и фотографов, только и ждущих, когда она высунет нос из дома, чтобы на нее наброситься. Это было вполне естественно: завоевав «Золотой глобус», Кармен Коннорс стала сенсацией. В результате она сделалась пленницей в собственном доме и с утра не могла никуда выйти.
– А разве у тебя нет задних ворот, через которые доставляют грузы? – спросила Аллегра.
Оказалось, что другие ворота есть, но и там дежурят корреспонденты нескольких телестудий с телекамерами на изготовку.
– Алан не собирался заехать? – задумчиво спросила Аллегра, одновременно пытаясь придумать способ для Кармен выбраться из дома, избежав при этом встречи с представителями прессы и телевидения.
– Вчера вечером мы договорились, что поедем в Малибу, но сегодня Алан не звонил, а я не хочу ему надоедать, – не совсем уверенно ответила Кармен. Однако у Аллегры уже появилась идея, она не сомневалась, что Алан не откажется помочь Кармен.
– У тебя найдется парик другого цвета, не такой, как твои собственные волосы?
– Есть один – черный, я его надевала в прошлом году на Хэллоуин.
– Отлично, найди его, он может пригодиться. Я звоню Алану.
Вместе с ним Аллегра разработала план. Алан (Аллегра и ему предложила надеть парик, благо их у него имелось множество) должен подъехать к дому Кармен на старом пикапе, которым редко пользовался. Если все же кто-то узнает номерные знаки машины известного актера, то к тому времени Алан и Кармен будут уже далеко. Он подъедет к задним воротам. Кармен выйдет из дома в парике, и они тут же уедут. Может быть, все сойдет удачно.
– Кармен может пожить несколько дней в моем доме в Малибу, пока шум не утихнет, если, конечно, захочет, – предложил Алан. Эта идея показалась Аллегре удачной. Договорившись с Аланом на два часа, Аллегра позвонила актрисе. Но Кармен вдруг застеснялась, смутилась и стала говорить, что не хочет пользоваться его добротой.
– Ну что ты, – подбодрила Аллегра, – Алану это понравится.
Алан, как они с Кармен позже рассказали Аллегре, появился точно в срок. На нем был светлый парик, делавший его похожим на хиппи, и приехал он на старом, обшарпанном «шевроле», который, естественно, никого не заинтересовал. Никто не обратил внимания на то, что хиппи посадил в свою развалюху девушку-мексиканку с короткими черными волосами, в тонкой хлопковой футболке и потрепанных джинсах. Девушка несла в обеих руках по большому бумажному пакету, в каких носят покупки из супермаркета. Парочка вышла за ворота, но никто не обратил на них внимания и уж тем более не подумал фотографировать. План бегства сработал превосходно. Через десять минут Алан и Кармен позвонили Аллегре с ближайшей бензозаправочной станции.
– Молодцы, – похвалила Аллегра. – Желаю приятно провести время. И смотрите, пока меня нет, постарайтесь не слишком часто попадать в переделки.
Она напомнила Кармен, что в Нью-Йорке остановится в отеле «Ридженси» и вернется в Лос-Анджелес в следующие выходные. Не забыла она и поблагодарить Алана за помощь и заботу о Кармен.
– На самом деле это вовсе не жертва с моей стороны, – признался Алан старой подруге. – Не стану врать, что руководствовался исключительно альтруистическими побуждениями.
Алана самого немного удивляло, как сильно ему понравилась Кармен. Он пока не знал, что у них получится, но сама мысль заботиться о Кармен в отсутствие Аллегры пришлась ему по вкусу. Они даже не взяли с собой телохранителей звезды. В его бунгало на морском берегу в Малибу они собирались остаться только вдвоем.
– Надеюсь, ты не натворишь глупостей в мое отсутствие? Имей в виду, Кармен – хорошая девушка, очень религиозная и очень порядочная… она не похожа на девиц, с которыми
ты обычно имеешь дело. – Аллегра вдруг испугалась, что
Алан вскружит Кармен голову, а потом бросит, и попыталась найти нужные слова, чтобы выразить свои опасения.
– Элли, что, я сам не знаю? Не трать на меня слова, я все понял. Обещаю вести себя прилично… более или менее. Клянусь. – Он с тоской во взгляде посмотрел на Кармен, расхаживающую вокруг телефонной кабинки в своих обтягивающих джинсах и футболке. – Элли, я знаю, что она не такая, как все, она… я никогда не встречал такой девушки… ну, может, кроме тебя, но это было давно. Знаешь, по-моему, она похожа на нас, какими мы были в юности. Мы тоже были честными, искренними, неиспорченными, а потом повзрослели, стали грубее, циничнее… Я не причиню ей зла, Эл, обещаю. Я думаю… ладно, не важно. Лети в Нью-Йорк и спокойно занимайся своим делом. А когда ты вернешься, мы как-нибудь выберем время и поговорим с тобой о нашей жизни, как в старые добрые времена.
– Договорились. Позаботься о Кармен.
Аллегра чувствовала себя так, будто поручает его заботам младшую сестру, но она хорошо знала Алана, а что-то в его словах и самом голосе подсказало ей, что он действительно неравнодушен к Кармен.
– Я люблю тебя, Элли. Надеюсь, в один прекрасный день ты тоже найдешь себе подходящего парня взамен того обормота с бывшей женой на буксире и нескончаемым разводом. Элли, пойми, это ни к чему хорошему не приведет.
– Пошел к черту, – незлобиво откликнулась Аллегра.
Алан рассмеялся:
– О’кей, все ясно.'Тогда лети в Нью-Йорк и по крайней мере переспи с кем-нибудь, может, это пойдет тебе на пользу.
– Ты неисправим! – Аллегра расхохоталась.
Алан повесил трубку. Теперь можно было покончить с маскарадом и ехать в Малибу. Там было солнечно, дом Алана стоял совершенно пустой и, казалось, дышал тишиной и покоем. Кармен никогда еще не видела более красивого места, а Алан был счастлив оказаться в Малибу с ней. Ему вдруг захотелось остаться здесь навсегда.
А тем временем Аллегра была на пути к аэропорту. Перед отъездом из дома она позвонила Брэму Моррисону и сообщила ему название отеля, где ее можно будет найти. Одной из причуд Брэма было то, что он хотел все время знать, где она находится. Все остальные, если возникнет необходи– 86 мость, смогут связаться с ней через фирму.
В начале четвертого Аллегра заняла место в салоне бизнес-класса. Неподалёку случайно оказался адвокат из конкурирующей фирмы. Она иногда думала, что весь мир кишмя кишит адвокатами. Как странно, в то же самое время, когда она летит на восток, Брэндон летит обратно в Лос-Анджелес. И летят они в противоположные стороны.
В полете Аллегра изучила документы по предстоящей сделке, сделала для себя кос-какие пометки и в оставшееся время успела пролистать пару журналов. Самолет садился в Нью– Йорке за полночь. Аллегра взяла с багажной карусели свой чемодан и вышла из здания аэропорта, чтобы поймать такси. К ее удивлению, на улице оказалось очень холодно. К часу ночи она была уже в своем гостиничном номере. Из-за разницы во времени спать ей еще не хотелось, она бы с удовольствием кому-нибудь позвонила. В Лос-Анджелесе было только десять часов вечера, но Аллегра знала, что Брэндон вернется домой не раньше одиннадцати. Поэтому она приняла душ, надела ночную рубашку, включила телевизор и легла в кровать на белоснежные хрустящие простыни. Обстановка была роскошной, и Аллегра почувствовала вдруг себя этакой солидной дамой. Жаль, что ей некому позвонить и друзей в Нью– Йорке у нее нет. На предстоящую неделю у нее не было других планов, кроме встречи с писателем, назначенной на завтра, точнее, уже на сегодня, да еще нескольких встреч с агентами и другими адвокатами. Неделя обещала быть загруженной, но по вечерам ей было совершенно нечем заняться, разве что сидеть в номере и смотреть телевизор или читать деловые бумаги. А еще лежать на этой необъятной кровати и, чувствуя себя озорным ребенком, есть шоколадные конфеты из коробки, подаренной администрацией отеля.
Пройдя в ванную почистить зубы, Аллегра посмотрела на себя в зеркало и спросила свое отражение:
– Над чем ты смеешься? Разве ты достаточно взрослая, чтобы останавливаться в роскошных отелях и встречаться с одним из самых известных в мире писателей? А вдруг догадаются, кто ты на самом деле, поймут, что ты просто глупая малявка?
Мысль, что она так далеко продвинулась в своей карьере, что ей поручают столь ответственную работу, вдруг показалась Аллегре ужасно смешной. Почистив зубы, она захихикала, снова юркнула под одеяло в свою огромную роскошную кровать и стала доедать остатки «трюфелей».
