Текст книги "Свадьба"
Автор книги: Даниэла Стил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)
– Ты правда этого хочешь? – так же шепотом спросила Аллегра, наклонившись к нему через стол. Джефф кивнул, и она не стала настаивать. Ей не хотелось отрывать сына от матери, но, похоже, ему самому даже больше, чем ей, не терпелось уехать.
Перед отъездом Джефф напомнил матери дату предстоящей свадьбы и еще раз повторил, что они с Аллегрой рассчитывают на ее приезд. Он обнял мать, и она почти ответила – но только почти; вручил Лиззи небольшую премию. Вскоре за ними пришла машина. Аллегра чуть не покатилась со смеху, увидев длиннющий белый лимузин. Джефф, заказывая автомобиль, наверное, выбрал самый длинный, какой только смог найти. В лимузине имелся бар, телевизор и еще бог знает что. У миссис Гамильтон был такой вид, словно она скорее умерла бы, чем позволила такому чудищу заехать на ее подъездную дорожку. Но Джефф выглядел очень довольным.
– У себя в Калифорнии мы, мамочка, все время на таких ездим, – заметил он небрежно. – И тебе для поездки на нашу свадьбу тоже постараемся достать лимузин.
Еще раз поцеловав мать на прощание, Джефф передал водителю чемоданы, и они сели в машину. На повороте Аллегра в последний раз оглянулась на дом. Мать Джеффа стояла на крыльце – одинокая трагическая фигура. Наверное, миссис Гамильтон и впрямь одинока, но при этом она еще и очень злобная. И по мнению Аллегры, эта женщина не стоит тех гигантских усилий, которые пришлось бы приложить, чтобы наладить с ней отношения.
Джеффа объединяло с ней прошлое, но у Аллегры с этой женщиной нет и не будет ничего общего. И после этого уикэнда Джефф никогда не станет настаивать, чтобы она наладила отношения с его матерью. Они сделали все, что смогли, выразили свое почтение, но все останется по-прежнему.
– Я тут подумал, – тихо сказал Джефф, когда лимузин повез их по направлению к скоростной автостраде, – может, нам надеть на свадьбу фески?
Аллегра рассмеялась и ткнула его локтем в бок:
– Какой же ты несносный! Ты когда-нибудь прекратишь? Скажи на милость, где ты раздобыл этот лимузин? – Она изобразила возмущение. – Ни к чему-то у тебя нет никакого почтения!
Оба расхохотались, Джефф привлек Аллегру к себе и стал целовать. Ему до смерти хотелось поскорее оказаться дома и заняться с ней любовью. Только простое понятие о приличиях помешало им любить друг друга прямо в помпезном белом лимузине. Но даже по тому, как они всю дорогу обнимались и льнули друг к другу, обоим было ясно, что уикэнд прошел отвратительно.
– Извини, Аллегра, это моя вина. Не знаю, как я раньше не догадался, что выйдет из этой поездки. Наверное, я оказался слишком упрям. Может, мне в наказание стоит самому походить на сеансы к доктору Грин?
– А мне кажется, ты просто герой, если выдержал с ней столько лет и не сломался, – сказала Аллегра с восхищением. Миссис Гамильтон оказалась самой холодной, черствой женщиной из всех, кого ей доводилось встречать, но Джефф совсем другой.
– Я никогда не обращал на нее особого внимания, а отец был другим, немного похожим на Саймона.
– Наверное, это тебя и спасло, – заключила Аллегра.
Когда наконец они вернулись в Калифорнию, обоим хотелось преклонить колени и поцеловать землю. А уж как они были рады, что вернулись в Малибу, и говорить нечего! Первое, что они сделали, войдя в дом, это стали срывать друг с друга одежду. До спальни они так и не дошли – остались на диване в гостиной. Никогда еще Джефф не занимался с Аллегрой любовью с таким яростным самозабвением; подавляющая обстановка, в которой они провели два дня, чуть не свела его с ума. А Аллегра никогда еще не была так счастлива вернуться домой. И как было хорошо, что встреча с матерыо Джеффа осталась позади.
Глава 17
В понедельник утром Джефф, как обычно, уехал на съемочную площадку в три часа утра. Проводив его, Аллегра стала просматривать пришедшие в ее отсутствие факсы и письма. Оба были рады, что вернулись, и пребывали в приподнятом настроении – особенно после вчерашнего вечера. Увидев факс от продюсера Кармен с пометкой «срочно», Аллегра нахмурилась. Продюсер уже жаловался, что Кармен настолько подавлена, что почти не в состоянии работать на съемочной площадке. А в пятницу, после выхода газеты со статьей о ее «аборте», она и вовсе стала невменяемой. Когда Аллегре попался на глаза злополучный факс, было шесть часов, в это время Кармен полагалось быть уже на съемочной площадке, и Аллегра решила поехать прямо туда и встретиться с ней.
На всякий случай, чтобы не терять времени, Аллегра захватила с собой бумаги. В половине седьмого она выехала из дома. В семь они уже разговаривали с Кармен. Все оказалось именно так, как и предупреждал продюсер. Все выходные Кармен проплакала дома над статьей в желтой газетенке. К тому же она до сих пор не оправилась от тяжелой депрессии.
– Тебе нужно сходить к психоаналитику, – спокойно сказала Аллегра, когда Кармен в сотый раз высморкалась и вытерла глаза.
– Никакие врачи не помогут, мой малыш умер, а эти мерзавцы пишут про меня всякие гадости.
– Они врут обо всех, не только о тебе, но ты не должна допустить, чтобы их писанина отравляла жизнь тебе и Алану. Ты должна им показать, что тебе все равно – и не только им, покажи Алану, что ты способна с этим справиться. Думаешь, он хочет прожить всю оставшуюся жизнь с вечно хныкающей особой, которая трясется от страха всякий раз, когда кто-то пытается ее сфотографировать? Кармен, в конце концов это просто жалко!
«Накачав» Кармен на ближайшие несколько часов, Аллегра сочла свой долг выполненным, но на всякий случай ненадолго осталась на площадке. Кармен была все еще в подавленном настроении, но, надо отдать ей должное, перед камерой делала свое дело профессионально и очень неплохо.
В десять утра Аллегра находилась еще на студии, на территории, закрытой для посторонних. В это время ей сообщили о срочном звонке из офиса. Аллегра прошла в звуконепроницаемую кабину. Говорила Элис. По словам секретарши, ей звонила Делия Уильямс, консультант по свадьбам.
– Как, она звонит мне сюда? – изумилась Аллегра.
– Нет, это я позвонила на студию, – уточнила Элис, – прошу прощения, если помешала, но у нее к вам крайне срочное дело.
– Она что, совсем рехнулась?
– Судя по голосу, такой вариант не исключается.
Соединить ее с вами?
– Ну хорошо, раз уж я здесь, соединяйте. Но на будущее, Элис, попрошу ради этой женщины меня не разыскивать. Если она будет звонить, просто спрашивайте, что передать.
– Аллегра? – В тоне похожей одновременно на жирафа и на цаплю консультантки по свадьбам Аллегре послышалось что-то зловещее. – Вы не ответили ни на один мой телефонный звонок! – с ходу накинулась на нее Делия. Аллегра подумала, что великанша ведет себя как разгневанный любовник. – Я до сих пор не знаю, какой будет свадебный торт, сделают ли в саду навес, какая музыка будет звучать в церкви, мне ничего не известно о банкете. Если уж на то пошло, я даже не знаю, какого цвета платья будут на подружках невесты!
Делия Уильямс была крайне недовольна – но далеко не так, как Аллегра. Она пришла в ярость:
– Вы хоть соображаете, что позвонили мне на съемочную площадку? Вы можете себе представить, насколько это неудобно, просто неприлично, наконец?! А не звонила я потому, что была слишком занята, вытаскивая своих клиентов из тюрьмы, отправляя в гастрольные турне и приводя их в чувство для работы. Не хватало мне еще ваших вопросов о подружках невесты!
Делию ее отпор нисколько не смутил.
– Но вы хотя бы составили список? – не унималась она.
Однако Аллегра не уступала ей в упрямстве. У нее полным-полно дел и клиентов, требующих внимания, и она не может позволить себе тратить время на ерунду.
– Подружек невесты я уже выбрала. – У Аллегры до сих пор в голове не укладывалось, как можно было назвать этот разговор «очень срочным делом». К чему же относится «срочность» – к свадебному пирогу, к музыке? – Можете взять список у моего секретаря, – отрывисто сказала Аллегра, все еще недовольная тем, что ей помешали.
– Нам нужно знать размеры их одежды, – заявила Делия Уильямс с не меньшей решимостью. Она привыкла иметь дело с людьми вроде Аллегры, врачами, адвокатами, психиатрами, актрисами, разными знаменитостями, – никто из них не был способен организовать собственную свадьбу, все считали себя слишком занятыми и важными особами, чтобы заниматься «ерундой». Вот она и делает эту работу за них, а если потребуется, заставит их вести себя как подобает.
– Так вы знаете их размеры или нет? – спросила Делия таким голосом, который, как до этой минуты считала Аллегра, может издавать только электронное голосовое устройство.
– Обратитесь к моему секретарю.
– Непременно обращусь, – подтвердила Делия, такой разговор ей нравился куда больше. – Кстати, неужели вы до сих пор не выбрали подвенечное платье? Советую вам поторопиться.
– Мне некогда, я возвращаюсь на работу! – рявкнула Аллегра в трубку. Эта женщина порядком действовала ей на нервы, Аллегра не хотела быть грубой, но иногда иначе просто невозможно.
Повесив трубку после разговора с Делией, Аллегра принялась звонить матери на телестудию. Пока она набирала номер, у нее дрожали руки.
– Мама, если ты не избавишь меня от этой женщины, я ее убью!
– От какой женщины, дорогая? – Блэр приходила на ум только одна особа, заслуживающая, по ее мнению, смерти, – Элизабет Коулсон, но вряд ли Аллегра имела в виду именно ее.
– Как это «какой»? Я говорю об этой цапле, которую ты мне навязала, о так называемом специалисте по организации свадеб. Если она и дальше собирается названивать мне в съемочный павильон, чтобы обсудить рецепт свадебного торта, музыку в церкви или цвет платьев подружек невесты, то не надо мне никакого банкета, лучше мы отпразднуем свадьбу пивом и хот-догами в городском парке. Мама, я не понимаю, как ты можешь так поступать со мной?
– Дорогая, доверься мне. Делия Уильямс сделает все в лучшем виде, ты будешь довольна.
Аллегра при всем желании не могла представить, что она останется довольна бурной деятельностью этой цапли в лиловом платье. Ничего не добившись, она попрощалась с матерью и вернулась к Кармен.
– Что-нибудь случилось? – Редкий случай, когда Кармен казалась озабоченной чем-то еще, помимо собственных проблем.
– Ты не поверишь, если услышишь. – Аллегра все еще дрожала от негодования.
– А ты попробуй рассказать.
– Звонила организатор свадеб, которую мать наняла якобы мне в помощь.
– Кто-кто? – переспросила Кармен, снимая грим. – Организатор свадеб? Что это такое?
– Это человек, который занимается примерно тем же, что я делала для вас с Аланом, когда вы собирались в Лас-Вегас: доставала полиэстровые костюмы, парики, нанимала трейлер.
– И она делает то же самое? – Мысль показалась Кармен забавной, она улыбнулась, и Аллегра тоже улыбнулась в ответ, радуясь, что к Кармен возвращается чувство юмора.
– Надеюсь, нет, но никогда не знаешь, чего ждать от этих организаторов. Вы с Аланом поступили мудро, что удрали в Лас-Вегас.
– Но вы тоже можете удрать.
Свадьба Алана и Кармен понравилась всем четверым, и Аллегра все больше склонялась к мысли, что им с Джеффом действительно стоило последовать их примеру и избежать всей этой суеты со свадебным банкетом.
– Я бы рада, но если я лишу маму своей свадьбы, это будет жестоко. – Зато бегство в Лас-Вегас имело и еще одну положительную сторону: им бы не пришлось вновь встречаться с миссис Гамильтон.
Аллегра оставалась с Кармен до обеденного перерыва, затем поехала к себе в офис, чтобы заняться Делами других клиентов. В половине третьего ей нужно было быть в кабинете Сьюзен Перлман, где была назначена встреча с очередными кандидатами на роль приемных родителей – супружеской парой, прилетевшей из Чикаго. Аллегру удивило, как много людей летают по всей стране в поисках младенцев для усыновления, беседуют с беременными женщинами, изъявившими желание отказаться от ребенка. Это было похоже на массовую озабоченность. Впрочем, если вспомнить, какой одержимой стала Кармен – а ведь она потеряла даже не ребенка, а плод, который носила около двух месяцев, – то Аллегре многое становилось понятным. Это была одержимость идеей завести и сохранить ребенка.
Путь Аллегры к офису Сьюзен Перлман лежал через Бель– Эйр, и она договорилась с Сэм, что заедет за ней по дороге. За последние недели и даже, казалось, дни Сэм очень сильно раздалась. Она была на восьмом месяце беременности и выглядела совершенно необъятной. Но при этом она каким– то непостижимым образом стала казаться еще более
– Как дела? – спросила Аллегра, когда сестра садилась в машину. На Сэм было короткое розовое платьице для беременных и босоножки на плоской подошве. Эти босоножки, длинные светлые волосы, заплетенные в косички, и огромные солнечные очки придавали Сэм сходство с набоковской Лолитой.
– Нормально.
Сэм поцеловала сестру. Она была благодарна Аллегре за участие. Сэм уже встречалась с несколькими супружескими парами и терпеть не могла эту процедуру. Все это было как-то неловко, к тому же ни одна из пар ей не понравилась. Разве что Уитмены, но и те не идеальны.
– А ты как съездила в Нью-Йорк?
– Как тебе сказать… занятная была поездка.
Сэм рассмеялась, она хорошо изучила свою сестру.
– Насколько понимаю, это значит не слишком приятно.
– Вот именно.
– Что, мать Джеффа оказалась стервой?
– Жуткой. Не человек, а айсберг. Представь себе, она очень испугалась, что я могу быть еврейкой.
– Ничего, подожди, скоро она познакомится с папой. Думаю, ему это понравится.
– Не могу себе представить, как встречусь с ней еще раз, хотя и понимаю, что придется. Просто удивительно, что у такой мамаши вырос вполне нормальный сын. – После встречи с матерью Джеффа Аллегре это казалось чудом.
– Может, он приемный ребенок? – грустно предположила Сэм. Несмотря на непринужденную болтовню, она ни на секунду не забывала, куда они едут и зачем. У нее портилось настроение от одной мысли о цели их поездки. О предыдущей встрече она рассказала Джимми, и он предложил в следующий раз поехать вместе с ней. Но Сэм не хотела этим смущать и вводить в заблуждение будущих родителей, они могут принять Джимми за отца ребенка. Она не скрывала, что мало знает о Жан-Люке, хотя это представляло ее саму в не очень выгодном свете. По ее описанию, это был француз лет тридцати, высокий, светловолосый, очень красивый. Работал фотографом. Иными словами, он иностранец, привлекателен и, возможно, талантлив. Но помимо этого, Сэм практически ничего не знала ни о его местонахождении, ни о происхождении.
Дорога от дома до офиса Сьюзен Перлман заняла всего десять минут. Аллегра и Сэм молча вышли из машины, молча поднялись на лифте.
Перед кабинетом Сьюзен имелась очень уютная приемная, где на стенах висели эстампы в ярких жизнерадостных тонах, на столике лежала стопка журналов. Все журналы можно было подразделить на две группы: для будущих родителей – «Мир интерьера», «Журнал для родителей», «Вог» «Дом и сад», «Архитектурный дайджест» и для юных матерей – «Семнадцать», «Роллинг стоун», «Эль», «Юная и современная» и даже «Мэд». Но ни у Аллегры, ни у Сэм не было настроения листать журналы, они просто сели рядом и стали ждать. Минут через пять секретарша пригласила их войти. Супруги из Чикаго уже сидели у мисс Перлман.
Очередные кандидаты в родители не понравились Сэм с первого взгляда. Оба слишком нервничали, суетились вокруг нее, оба взахлеб рассказывали о своей любви к путешествиям, о том, как катались на лыжах, о последней поездке в Европу. Муж занимался страхованием и охватил своей деятельностью изрядную территорию на Среднем Западе, жена работала стюардессой. Детей у них не было, они даже пытались прибегнуть к оплодотворению в пробирке, но этот метод оказался слишком дорогим, и они уже отчаялись в безуспешных попытках завести ребенка. Таких рассказов Сэм наслушалась уже немало.
– А что вы собираетесь делать с ребенком, когда отправитесь в очередное путешествие? – полюбопытствовала Сэм.
– Оставим с няней, – ответил муж.
– Наймем гувернантку, – предположила жена.
– Тогда зачем вам усыновлять ребенка? – Своей манерой не ходить вокруг да около Сэм напоминала старшую сестру. Наблюдая за ней, Аллегра улыбнулась.
– Мне тридцать девять лет, – ответил муж, – Джанет – тридцать пять, мы оба считаем, что сейчас самое время обзавестись ребенком.
«Он говорит так, словно речь идет о покупке машины», – подумала Сэм.
– Мы живем в пригороде, у всех наших друзей есть дети.
Супруги жили в Нейпервилле, но ни один из их доводов
не показался Сэм достаточным поводом для того, чтобы отдать им своего ребенка. Пара показалась ей совершенно непривлекательной.
– А вы уверены, что действительно хотите ребенка? – настаивала Сэм. По-видимому, ее вопрос поставил их в неловкое положение.
– Если бы мы не хотели, нас бы здесь не было, – ответила Джанет. Она пыталась как-то растопить лед, но без особого успеха. Сэм им тоже не понравилась: во-первых, слишком донимала их своими настойчивыми расспросами, а во-вторых, показалась провинциальной.
– Мы прилетели сюда бесплатно, – похвастался Пол, – авиакомпания предоставила нам бесплатные билеты.
Сэм и Аллегра переглянулись.
– У вас есть еще какие-нибудь вопросы? – спросила Саманту Сьюзен. Адвокат чувствовала, что беседа не клеится и супруги не понравились будущей матери.
– Нет, думаю, этого достаточно, – вежливо ответила Сэм.
Сестры вышли в соседний кабинет. Через несколько минут появилась Сьюзен.
– Они мне страшно не понравились! – с ходу заявила Сэм.
– Вы шутите! – Сьюзен рассмеялась, разряжая атмосферу. – Я и сама это почувствовала. Но почему, если не секрет? – О причинах Сьюзен тоже догадывалась, но хотела на всякий случай проверить.
– Ребенок им не нужен, лучше бы купили собаку. Они обожают путешествовать и не собираются отказывать себе в этом удовольствии, получают бесплатные билеты от авиакомпаний, а ребенка собираются спихнуть нянькам. Ребенок им понадобился только потому, что в их пригороде у всех есть дети. – Сэм негодующе фыркнула: – Переехали бы в город, и дело с концом.
Саманта высказалась резко, но, оказывается, на свете существует немало людей, которые думают, что хотят иметь ребенка, хотя на самом деле он им не нужен. Тут возможны разные варианты: либо им нужен не сам ребенок, а некое чувство завершенности, полноты, которое они рассчитывают ощутить с его появлением; либо они хотят с помощью ребенка укрепить брак; либо хотят снова почувствовать себя молодыми. Люди могут хотеть многого, но только не ребенка ради него самого. В действительности ребенок – свой ли, приемный ли – не удовлетворит их запросов.
– Не отдам им своего малыша, – решительно заявила Сэм.
Слушая сестру, Аллегра вздрогнула. Если раньше речь шла только о нежелательной беременности Сэм, то теперь в разговоре вдруг прозвучало «ее малыш». Как бы Сэм ни пыталась убедить себя и других в обратном, но она глубоко привязалась к еще не родившемуся существу.
– Я вас понимаю, – спокойно сказала Сьюзен. – А как насчет Уитменов из Санта-Барбары? Вы им очень понравились, Сэм, они бы хотели продолжить наше общение.
– Пока они мне кажутся лучше других, – неохотно признала Сэм, – но я еще не решила окончательно.
Аллегра вдруг подумала, что это похоже на попытку снять полнометражный фильм с семнадцатилетним продюсером, причем семнадцатилетний – это еще не худший вариант, а бывают и пятнадцати-, а то и четырнадцатилетние. Она мысленно порадовалась, что проблемы усыновления не ее специализация.
– О чем вы думаете? – спросила Саманту Сьюзен.
– Пытаюсь понять, нравятся они мне или нет.
– А почему вы колеблетесь? – Знакомить друг с другом матерей, согласившихся отдать ребенка, и супругов, желающих его усыновить, помогать им найти общий язык было работой Сьюзен, и она прекрасно знала свое дело.
– Может, они слишком старые? – Обоим супругам было под сорок, и у них никогда не было детей. – Сама не пойму, что меня смущает, – честно призналась Сэм.
– Им не везло, – объяснила Сьюзен не столько для Сэм, сколько для Аллегры. Сэм уже знала историю супругов, в прошлый раз она приезжала к адвокату с матерью. Аллегра пыталась по возможности присутствовать на встречах Сэм и Сьюзен, но пару раз ей это не удавалось, и с Самантой ездила Блэр. Саймон же не ездил с дочерью ни разу – просто не мог себя заставить. Мысль о том, что его дочь произведет на свет малыша, а потом отдаст его в чужие руки, была для него невыносима, он не желал об этом слышать и не мог смотреть на Сэм в ее нынешнем положении. Она казалась разбухшей, круглой, как арбуз, и в то же время оставалась такой же хорошенькой, как и раньше, в каком-то смысле стала даже еще красивее. Лицо у нее немного пополнело, и в нем появилась какая-то мягкость, которой не было раньше.
– Уитмены – необычная пара, – продолжала Сьюзен, – в моей практике – это самые невезучие усыновители. Два раза пытались усыновить ребенка, и оба раза еще до официального оформления биологические родители меняли решение и оставляли детей у себя. Это было около десяти лет назад, и они решили больше не пробовать. За это время медицина шагнула вперед, они снова пытались зачать ребенка, но снова неудачно. У миссис Уитмен было четырнадцать выкидышей, один раз ребенок родился мертвым. Сейчас они снова решились на усыновление, и, по-моему, этим людям можно доверить ребенка. Конечно, Сэм, они не так молоды, как остальные кандидаты, но, может быть, это не такой уж большой недостаток. Лично мне они нравятся. По-моему, они обладают такой силой духа, которой можно только позавидовать.
Уитмены относились к числу тех людей, чувства которых Сьюзен не хотела бы ранить. Она боялась предлагать им ребенка, мать которого может потом раздумать отдавать его на усыновление. Именно поэтому Сыозен с самого начала спросила Аллегру, насколько серьезно намерение ее сестры отказаться от младенца. Но Сэм сейчас уже не сомневалась. Другого выхода она не видела. Джимми по-прежнему крутился вокруг Сэм, и родители Сэм, учитывая ее положение, не возражали. Ей нужны друзья, а Джимми оказался хорошим, надежным парнем, который предложил ей свою дружбу и ничего не просил взамен. Когда Сэм спросила его мнение насчет усыновления, он сказал, что это очень грустно – отдавать своего ребенка.
– Так как же насчет Уитменов? – напомнила Сьюзен. – Вы хотите еще раз с ними встретиться?
– Возможно, – уклончиво ответила Сэм. Она подняла темные очки надо лбом и стала похожа на пухлощекую принцессу. Несмотря на большой, круглый как шар живот, ее ноги и руки остались по-прежнему худыми и, как ни странно, Сэм даже сохранила изящество.
– Если ты выберешь Уитменов, Кэтрин Уитмен хотела бы присутствовать при родах.
– Это еще зачем?
– Потому что она хочет видеть, как рождается ребенок, хочет, чтобы между ней и малышом сразу же возникла связь. Это желание высказывают многие пары. Ты не против, если Джон тоже будет присутствовать? Он хотел бы, но я ему ничего не обещала.
Аллегре было неловко слышать обсуждение всех этих деталей и условий. Все-таки усыновление – это самая настоящая сделка.
– Я не хочу, чтобы Джон присутствовал, а насчет Кэтрин еще подумаю.
– Джон может стоять в изголовье, где ему ничего не будет видно. – Сьюзен стала чуть настойчивее, и Сэм тут же ощетинилась:
– Нет! Я же сказала, не хочу, чтобы он присутствовал!
– Ну хорошо, нет так нет. Значит, мы сужаем круг возможных усыновителей?
Даже просто слушать разговор сестры с адвокатом и то было тяжело, Аллегра уже устала.
– Кажется, остаются одни Уитмены, – грустно сказала Сэм. Она очень не любила эти поездки к адвокату, но выбора у нее не было. Ей придется отдать ребенка на усыновление, вопрос решен, оставалось только обсудить детали.
Сьюзен продолжала задавать вопросы по списку:
– Ты регулярно ходишь к врачу? – Эту часть Сэм тоже ненавидела, но понимала, что таков порядок. – Принимаешь витамины? Не употребляешь наркотики? В последнее время у тебя были половые сношения?
Сэм уставилась на Сьюзен как на ненормальную, но ответила на все положенные вопросы. Она ходила к врачу, принимала витамины, никогда в жизни не употребляла наркотиков и не занималась сексом с тех пор, как забеременела. По этим пунктам Саманту можно было считать мечтой любого усыновителя. Сьюзен не говорила об этом Сэм, чтобы лишний раз не оказывать на нее давление, но Уитмены очень хотели ребенка. Сочувствуя этой паре, Сьюзен считала, что у нее будет больше шансов на успех, если она будет вести себя более сдержанно. Сэм не из тех девушек, на которых можно давить: так недолго все испортить. Сама Сьюзен никогда ни на чем не настаивала, предоставляя Сэм возможность самой принять решение. Адвокат посоветовала Уитменам запастись терпением. Она даже предложила им параллельно искать дополнительные варианты и поговорить с другими девушками на случай, если Сэм выберет иных усыновителей.
– Так ты не хочешь встретиться с ними еще раз? – снова спросила Сьюзен.
Сэм покачала головой:
– Пока нет.
Ей нужна была передышка. Когда они вышли из офиса Аллегра отвезла Сэм в «Джонни Рокет» выпить молочный коктейль. Встреча с адвокатом очень утомила будущую мать. Ей предстояло принять трудное решение, о котором было невыносимо даже думать. А тут еще врач направил ее на занятия для беременных, где обучали, как себя вести, чтобы роды прошли легче. На прошлой неделе Сэм побывала на первом занятии, они ездили вместе с Блэр. Показывали фильм о родах, и Сэм чуть не упала в обморок. Ей предстоит пройти через все это ради кого-то другого, а потом отдать своего ребенка чужим людям! Это уж слишком. И она не могла даже представить себе, что усыновители могут присутствовать при рождении ребенка. Допивая свой коктейль, Сэм выглядела все такой же несчастной и жалкой, как после беседы с адвокатом.
– Лучше бы я умерла, – жалобно проговорила она.
Аллегре снова вспомнилась Кармен, которая тоже одно время хотела умереть, потому что не смогла родить ребенка. Воистину жизнь иногда шутит над людьми очень жестоко.
– А тебе не кажется, что это чересчур? – мягко сказала Аллегра. Она заказала себе содовой. Если не смотреть на фигуру Сэм, сестры, сидящие друг против друга, казались очень похожими. – Может, ты просто хочешь, чтобы все это поскорее закончилось?
– Да, наверное.
Только сейчас Аллегра вспомнила, что на этой неделе одноклассники Сэм получали аттестаты, а она не смогла даже присутствовать на торжестве. Разумеется, это ничуть не улучшило Сэм настроение. Аллегра спросила сестру об этом.
– Джимми мне все рассказал, ничего особенного. Говорит, было довольно скучно.
Сэм получила аттестат. Несмотря на то что она не ходила на занятия последние два месяца, Саманта окончила школу с отличием. Коль скоро зашла речь о Джимми, Аллегра полюбопытствовала:
– Скажи-ка, что у вас с ним за отношения?
Джимми чуть ли не круглые сутки околачивался в доме Стейнбергов, особенно в последнее время. Когда бы Аллегра ни заехала навестить сестру, она заставала его в доме или рядом. Симпатичный смышленый парнишка ей нравился. Казалось, из всех друзей у Сэм остался только он один, остальных – даже девочек – смущало ее положение, они не знали, как себя вести, что сказать, и поэтому постепенно перестали бывать у Сэм.
– Мы с ним друзья. – Джимми стал ей не просто другом, а лучшим другом. Она делилась с ним всеми своими бедами, надеждами и страхами.
– Когда нам с Аланом было столько же лет, сколько тебе сейчас, мы так же дружили. Поначалу он считался моим парнем, а я его девушкой, но потом мы стали друг другу как брат и сестра.
– Сто лет не видела Алана! – улыбнулась Сэм. Алан ей всегда нравился, бывало, он частенько над ней подшучивал, но сейчас он ничего не знал о ее беременности. Аллегра не стала ему говорить – у Алана по этой части достаточно своих проблем с Кармен.
– Он сейчас снимается в Швейцарии.
– А как Кармен?
– Не очень. Она тоже была в Швейцарии, там у нее случился выкидыш. Потом Алан остался сниматься, а ей пришлось вернуться домой, к началу съемок в Лос-Анджелесе. Алан вернется только в августе. Кармен очень по нему скучает и чувствует себя несчастной.
– А она не может слетать к Алану?
– Не может – если не хочет, чтобы я ее задушила. У нее здесь съемки.
– А… Наверное, им очень тяжело быть вдали друг от друга.
Аллегра кивнула, думая, что для Кармен самым тяжелым испытанием была все-таки не разлука с мужем, а потеря ребенка.
После кафе Аллегра отвезла сестру домой в Бель-Эйр, возвращаться в офис было уже поздно. Она пообещала Джеффу заехать за ним на студию. Садясь в автомобиль, Аллегра заметила приближающуюся машину Джимми. Невольно мелькнула мысль, не наклевывается ли у Сэм и Джимми что-то серьезное. Впрочем, вряд ли. Какие уж тут серьезные отношения на восьмом месяце беременности.
Всю дорогу до студии Аллегра думала о младшей сестре. Девочке предстояло нелегкое испытание, но Аллегру больше всего тревожило даже не это. Особенно неприятно было думать, что во время родов рядом с Сэм будут стоять посторонние люди, только и ждущие момента, чтобы забрать у нее младенца. Все это казалось каким-то гадким, вызывало у нее чувство брезгливости. Аллегра никак не могла
избавиться от этого ощущения. На обратном пути в Малибу она поделилась с Джеффом своими мыслями.
Он покачал головой:
– Да, жаль девочку. Не нравится мне все это.
– Мне тоже, – призналась Аллегра. – Но надо отдать Сьюзен должное, она хорошо делает свою работу. Я бы так не смогла.
– Смогла бы, смогла.
Остановив машину у светофора, Джефф наклонился к Аллегре и поцеловал. Разговор постепенно перешел на Кармен. В последнее время Кармен стала немного спокойнее. А потом они заговорили о своем – о фильме Джеффа, о предстоящей свадьбе.
