Текст книги "Галактический орден доблести"

Автор книги: Даллас МакКорд "Мак" Рейнольдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава пятая

Встреча на гасиенде прошла с огромным успехом. Джо говорил около двух часов, а затем до глубокой ночи ему пришлось отвечать на вопросы. Как оказалось, во взглядах было много общего, разногласия проявились лишь по нескольким пунктам.

Хесус Завала, несомненно, пользовался уважением среди заговорщиков, а после того, как остальные разошлись, объяснил Джо причину такого успеха.

– Когда в обществе назревают политико-экономические изменения, то к выводам об их необходимости приходят многие. Десятки, сотни отдельных людей и групп начинают понимать это независимо друг от друга. Если идея истинна, то она открывается многим. Пусть это студенческие кружки, женские организации, – все они начинают мыслить в одном направлении. Когда идеи утверждаются в головах, люди должны объединиться, чтобы вместе достичь победы. Теперь это произошло здесь, в Мехико. Раньше мы никогда не слышали о вашей организации в Вашингтоне, но пришли к тем же выводам, что и вы, только вы сделали это раньше. Уже одно это делает наше объединение необходимым.

Итак, встреча прошла с потрясающим успехом, и мексиканцы единогласно проголосовали за объединение с подпольной организацией Ходжсона и Холланда. Джо, однако, не огласил имен двух основных лидеров, ведь контакт произошел на более низком уровне. Те немногие, кто знал этих двоих, работали на уровне правительства Соединенных Штатов.

Джо и Макс провели ночь на гасиенде, а утром получили заказанные билеты и отправились в аэропорт. Попрощавшись с Хесусом Завалой и хозяином гасиенды, они вылетели на рейсовой ракете в Вашингтон.

– Вот это да! – воскликнул Макс. – Я никогда не летал на ракете. Правда, мне приходилось летать на реактивном самолете, но и то не часто.

– Это гораздо быстрее, – заметил Джо, всего лишь несколько минут. Не успеешь моргнуть глазом, как окажешься уже на месте.

В аэропорту Вашингтона они пересели в двухместный вакуумный транспортер, который доставил обоих в транспортный терминал их квартиры.

Джо и Макс жили вдвоем в квартире с двумя спальнями, которая была гораздо лучше всего того, что им когда-либо приходилось называть своим домом. Джо сравнительно недавно достиг престижного положения Низшего Высшей Касты, и с тех пор его доля из Фонда неотчуждаемого капитала существенно возросла. Даже Макс стал побогаче, став Средним Низшей Касты. Кроме того, Ходжсон и Холланд им выдали дополнительные акции Фонда оборотного капитала, что предположительно причиталось им за поездку в Будапешт. Но чем они на самом деле там занимались, никто никогда не узнает. По этому поводу Фил Холланд состряпал полностью вымышленную версию.

Джо и Макс делили между собой плату за квартиру из расчета одна треть из доходов Макса и две трети за счет Джо, но вообще-то, их никогда не увлекали подсчеты. Макс начинал ординарцем у Джо во фракасе между Компанией Вакуумного Транспорта и Организацией Континентальных Воздушных Перевозок. Когда фракас закончился, они остались вместе. Сейчас Джо Мозер уже не у дел, тогда как Макс остался на службе. В какой-то мере Макса можно было считать слугой, но с другой стороны, он казался скорее компаньоном, помощником или другом. Впрочем, никто из них не пытался как-то определять их взаимоотношения.

Джо вошел в комнату, направился к автоматическому бару и включил связь с холодильником. Обращаясь к Максу, он сказал:

– Выпьем?

– Конечно. Интересно, есть ли что-нибудь вроде той текилы?

– Это было бы неплохо. Неразбавленное или «Маргариту»?

– Что это за «Маргарита»?

– Смесь. Текила, коинтри, сок лайма, соль на ободке стакана…. Получается отличный коктейль.

– Мне что-нибудь покрепче. Наподобие того, что мы сегодня пили.

Джо сделал заказ. Когда напитки были получены, он уселся в удобное кресло и, вынув из кармана передатчик, связался с Надин Хайер, своей невестой.

Как только ее лицо появилось на маленьком экране портативного передатчика, послышался голос:

– Дорогой! А я думала, тебя нет в городе.

– Меня не было, мы только что вернулись. Мне нужно доложить о возвращении.

– Фрэнк в Нью-Йорке, но Фил будет сегодня вечером у меня дома, там вы и встретитесь.

– Хорошо. Мне не хотелось бы слишком часто шляться по их кабинетам, а то начнутся разговоры.

– Послушай, я здесь недалеко. Почему бы тебе не выйти на тротуар? Я подъеду на такси и мы можем вместе отправиться пообедать в Свэнк Холл. Мы нагуляем аппетит, пока туда доберемся. Ведь сегодня такой чудесный день.

– Я всегда забываю, что теперь я из Высших и имею право посещать Свэнк Холл. Только мне нужно привести себя в порядок. Ты подожди меня в вестибюле, пока я быстро приму душ, переоденусь и спущусь к тебе.

– Отлично. Я жду тебя, дорогой, – ответила она и экран погас. Макс хмуро уставился в свой стакан.

– Все-таки это не то, чем потчевал нас приятель в Мехико, – проворчал он.

Джо быстро принял душ, переоделся и возвратился в комнату к Максу.

– Я поеду с Надин обедать. Почему бы и тебе не расслабиться?

– Будьте спокойны, шеф!

Когда Джо Мозер спустился, Надин Хайер смотрела в вестибюле телевизионный обзор новостей. Он вновь поймал себя на мысли, как она хороша. Раньше ее черты лица казались ему слишком тонкими, а губы недостаточно полными, но влюбившись в нее, он изменил свое мнение. Надин была великолепно одета, и это неудивительно, так как имела очень приличный доход из капиталов Вакуумно-Транспортной Компании – одной из самых преуспевающих транспортных корпораций. Кроме того, ей причитались дивиденды из Фонда неотчуждаемого капитала, как и всякому представителю Средних из Высшей Касты.

– Смотришь фракасы? – улыбнулся он ей.

Она быстро встала и ответила:

– Я только что смотрела сводки новостей из Мексики. Там обнаружили взорванный спортивный ховеркарт, а поблизости много стервятников. Потом нашли пять трупов, по крайней мере, один из них с огнестрельной раной. Ты был там, Джо?

– Уже? – удивился он. – Одну минутку, Надин.

Он вынул передатчик и связался с полицией. Когда на экране появилось лицо сержанта, Джо быстро заговорил:

– Это Джозеф Мозер. Майор в отставке, Низший из Высшей касты. Я хочу заявить о краже моего спортивного ховеркарта.

Джо дал свой идентификационный номер.

– Понятно, сэр. Вы помните лицензионный номер машины?

Джо сообщил и этот номер.

– Понял, сэр. Мы свяжемся с вами, как только появится какая-нибудь информация. Думаю, дело не вызовет серьезных затруднений. Компьютеры контроля за дорожным движением найдут вашу машину. Как давгк это произошло? – спросил полицейский.

– Не знаю, – последовал ответ. – Я не пользовался им несколько дней. Она стояла в гараже, в моем доме. Дня три-четыре назад или позже она исчезла. Я обнаружил это несколько минут назад.

Он сообщил сержанту свой адрес, хотя тот мог быстро найти его в досье Джо.

– Благодарю, сэр, – экран погас.

Джо положил передатчик в карман и взглянул на Надин. Она прикусила губу и вопросительно посмотрела на него.

– Джо! Ты не убивал тех пятерых, ведь правда? – Это говорилось в духе рассуждений доктора Завалы о недопустимости насилия.

– Дело оборачивалось таким образом, что либо мы с Максом, либо они.

– Боже! Джо, ну почему это всегда случается с тобой? Он посмотрел на нее с огорчением.

– Я вовсе не хотел их убивать, – ответил Джо. сдерживая раздражение. – Пойдем, дорогая.

Надин оказалась права. Был великолепный день для прогулки по Вашингтону. В компании друг друга они чувствовали себя о приподнятом настроении. Казалось, все происходило впервые, хотя они были уже помолвлены.

Когда влюбленная пара проходила мимо железных скамеек в парке, их кто-то окликнул:

– Эй, капитан!

Джо в первый момент насторожился, но потом остановился и воскликнул:

– Да это же Ферд Далтон, сержант Ферд Далтон!

– Тот самый, – улыбнулся ему человек.

Вместо правой руки и ноги у сержанта были механические протезы. Черты его довольно молодого лица ясно давали понять, что он перенес немало страданий.

Джо повернулся к Надин:

– Дорогая, это сержант Ферд Далтон, мой старый товарищ по оружию. Ферд, это моя невеста, – доктор Надин Хайер.

– Вы совсем не похожи на доктора, – вновь улыбнулся тот.

– А как должен выглядеть доктор? – с улыбкой спросила Надин.

– Постой-ка, – сказал Джо, – кажется, твою жену звали Молли.

– Ну да, Молли. – Лицо Ферда омрачилось. – Знаешь, мы развелись после того, как со мной все это стряслось в последний раз. Снаряд от мортиры.

Джо внутренне содрогнулся. Они были больше, чем просто приятели. Джо подозревал, что от взрыва снаряда пострадали не только рука и нога. Похоже, Ферд стал импотентом.

– Ну, а как вообще твои дела, Ферд? – спросил он.

– Так себе, – безразлично пожал тот плечами. – Единственный мой доход – из Фонда неотчуждаемого капитала. После того, как меня выпустили из госпиталя, я перебивался кое-как. Иногда приходят медицинские счета, и я их оплачиваю. Этим ублюдкам из Военного Ведомства наплевать на ветеранов-инвалидов.

– Ферд, мы сейчас спешим. Дай мне твой номер, я на днях позвоню, и мы увидимся.

– Хорошо, капитан, – со смущением в голосе проговорил бывший сержант.

Джо записал номер, они попрощались с сержантом и двинулись дальше. Джо выглядел очень задумчивым. Когда фигура Ферда скрылась из виду, он связался по передатчику с Банком. Назвав себя, он проговорил:

– Я хотел бы перевести одну акцию Фонда оборотного капитала на счет Ферда Далтона. – Джо зачитал идентификационный номер Ферда.

– Перевод выполнен, – раздалось в ответ. Надин косо взглянула на него.

– Если ты будешь одаривать каждого, с кем тебе приходилось воевать, то разоришься.

– Пожалуй, что так, – согласился Джо. – Если буду жертвовать свои доходы каждому из тех парней, кто спас мне жизнь, то я разорюсь. Загвоздка в другом, я не знаю, как найти большинство из них – тех, кто еще жив.

– Так Ферд Далтон спас тебе жизнь?

– В военной резервации Луизианы мы угодили в болото. Нас колошматили из «Максима». Тогда я был капитаном, и меня пару раз зацепило. Некоторым из моих ребят удалось выбраться, а Ферд остался со мной. Мы увязли до пояса в болоте и чуть не утонули. На второй день я стал бредить, а он держал мою голову над водой, чтобы я не захлебнулся. Мы просидели там три дня.

Лицо Надин побледнело.

– Не говори мне больше об этом, Джо.

– В тот раз все хорошо кончилось. Поэтому я здесь, – сказал Джо.

Несмотря на свое нежелание слушать подобные истории, она не могла не спросить:

– Как часто тебе приходилось бывать в подобных переделках?

– Не помню, – откровенно признался он. – А вот и Свэнк Холл.

Роскошнейший ресторан обслуживал, конечно же, Высшую Касту. Однажды Джо Мозер бывал здесь в качестве гостя Надин. Но даже такие случаи администрация не очень-то одобряла, хотя Джо и был героем фракасов. Предметом гордости этого заведения являлись небольшой оркестр и официанты в ливреях.

Метрдотель проводил их к столику, и они прошли мимо эстрады. Конферансье подмигнул Джо, и танцевальная мелодия оборвалась. Оркестр бодро заиграл «Девушку, которую я покинул».

…Я знал, ее сердце разбито

Удел мой – тоскуй и страдай

По той, что я сказал «прощай».

Это была старая строевая песня времен Гражданской войны. С этой песней кавалеристы Кастера ехали на встречу с отрядом индейцев Сидящего Буйвола на реке Литл Биг Хорн.

Джо усмехнулся. Все это напомнило одну авантюру, на которую его когда-то подбил телерепортер Фредди Солиджен. Фредди, любивший собирать сплетни, состоял в той же касте, что и Джо. Его глубоким убеждением было то, что героями не рождаются, а их делают. Поклонникам фракасов нужны эффектные герои, они не разбираются в том, что такое хороший солдат, умеет ли он наступать или отступать. Им нужны кровавые баталии и обаятельные герои. Фредди считал, что такие известные люди, как полковник Тед Соул и капитан Джерри Стэрджен никогда не пропадут в жизни. Лихой Тед Соул обладал романтической хромотой и скуластым лицом, а на поясе у него болтались два револьвера, такие, как в вестернах. По рассказам Фредди, хромоту ему придавали особым образом сшитые сапоги. Солиджен придумал для Джо специальный наряд, напоминавший форму австрийских гусаров, и подобрал соответствующую песню: «Девушка, которую я покинул». Он подкупал музыкантов в ресторанах и ночных клубах, чтобы, как только Джо туда входил, они играли эту песню. Кроме того, он подкупал редакторов журналов для любителей фракасов, и там появлялись хвалебные статьи о Джо Мозере, а телерепортеры брали у него интервью. Конечно, все это делалось на деньги Джо. Идея была в том, чтобы со временем продвинуть Джо в Высшую Касту, а он тогда, в свою очередь, поможет Фредди. Все шло, как по маслу, пока его не втянули в тот спектакль с планером, и он не прославился окончательно, бегая по судам.

Заняв места, они заказали себе еду, и как только официант ушел, Джо посмотрел вокруг на богато одетых посетителей.

– Знаешь, я до сих пор не могу представить себя одним из них, – сказал он, кивая в сторону Высших.

– Они не сильно отличаются от других. Посредственный интеллект, способностей – меньше, чем у Средних. Потомственная аристократия неуклонно деградирует. У них нет никаких побуждающих мотивов. Зачем обременять себя серьезными занятиями, если веселее проводить время в праздности? Зачем заниматься серьезной работой, когда ты не нуждаешься в деньгах? – сказала Надин.

– Однако, это не может относиться ко всем, – заметил Джо, чтобы хоть что-нибудь сказать.

– Ну их к чертям, – проворчала Надин. – Те из них, кто чем-то занимаются, берутся за политику, дипломатию, становятся во главе корпораций или епископами в Церкви. Если же они служат в Военном Ведомстве, то никак не меньше, чем в полковниках. Крайне редко такие служат в действующих частях, зато крепко держат позиции за линией фронта.

Джо рассмеялся. Все это чистейшая правда, особенно относительно Военного Ведомства. Офицеры из Высших сверхъестественным образом оказывались далеко от линии фронта, как только дела там принимали крутой оборот.

– Я удивляюсь, почему так получилось, что наше общество оказалось разделенным на девять каст, начиная с Низших Низшей Касты и до Высших из Высшей. Ведь мы начинали с идеи равенства и свободы, – проговорил Джо.

– Ах, Джо, наивный Джо! – воскликнула она. – Мы гордились почти полным отсутствием классов в истории Соединенных Штатов, но были больше, чем кто-нибудь, подвержены классовым антагонизмам. Так было с самого начала. Я думаю, ты не страдаешь иллюзиями по поводу того, что каждому, кто замерз или умер от голода в Долине Фордж было бы позволено голосовать за или против Вашингтона во время выборов президента. Голосовать могли лишь те, кого сегодня мы называли бы Высшими. Участвовать в выборах в Соединенных Штатах мог только один из пятерых.

– Скажешь тоже! – возразил Джо.

– Ну что ж, давай начнем с самого начала. Во-первых, все женщины исключались, хотя Бетси Роуз прославила себя уже тем, что сшила первый флаг. Молли Питчер сражалась плечом к плечу со своим мужем в битве под Монмутом и, как гласит легенда, когда тот погиб, взяла оружие мужа. Долли Мэдисон была самой очаровательной хозяйкой и самой остроумной женщиной Белого Дома. А знаешь ли ты историю Маргарет Корбин? После гибели ее мужа в бою за Форт Вашингтон в 1776 году она стреляла из его орудия, пока ее не ранило. Позже она стала первой женщиной в американской истории, которой правительство назначило пенсию. В 1916 году ее останки перевезли в Вест-Пойнт, и там же поставили памятник в ее честь. Но ни ей, ни другим женщинам никогда не позволялось голосовать.

– Последняя из феминисток, – улыбнулся Джо.

Подошли официанты с заказанными блюдами, и они прервали разговор, пока те их обслуживали. Когда официанты ушли, Джо сказал:

– Общеизвестно, что женщины не имели права голоса до конца Первой Мировой войны, но это еще не одна пятая.

Надин слегка покраснела от возбуждения и, подумал Джо, еще больше похорошела.

– Хорошо, – продолжала она, – возьмем негров-рабов. Конечно же, они не могли голосовать. Но кроме женщин и чернокожих не забывай о людях, которые не удовлетворяли условиям имущественного ценза, К ним относились городские рабочие, моряки торгового флота, рядовые и сержанты в армии, фермеры, чьи фермы были слишком малы. Ограничения по имущественному цензу существовали во всех тринадцати объединенных колониях. Короче говоря, бедные не имели избирательного права. А сколько было ограничений для малообразованных вплоть до 20 века! Такие ограничения существовали во многих, если не во всех штатах. Наши Низшие ведут свое начало с первых лет Республики. – Надин отрезала большой кусок мяса.

– Сдаюсь! – сказал Джо. – Но что меня удивляет: откуда взялись сегодняшние касты? Согласен, их не было раньше…

– Это заняло определенный период времени, – объясняла Надин, отрезав еще кусок. – Согласно старым спискам избирателей в середине 20 века 85 процентов американцев считали себя средним классом – даже те, кто постоянно жил на пособие по безработице. Однако с началом массовой безработицы, когда половина населения жила на пособие, появился термин «низший класс». Те, кто еще имел работу, стали называться средним классом. Причем, не имело значения, на какой работе они были заняты. Те же, кто преуспел, образовали высший класс. Наконец, с наступлением Народного Капитализма, мы стали более или менее тесно привязаны к тому классу, в котором родились. Очень трудно было перейти в другой класс, поскольку низшие классы не могли получить высшего образования или подготовки, позволявшей им работать в современной промышленности. Наконец, в каждом классе образовались три уровня. Высшие из Средней Касты – это в основном доктора, профессора университетов, ученые и так далее. Средние – школьные учителя, инженеры, техники. Квалифицированные рабочие и младшие технические специалисты составили низший уровень Средней Касты. Высшие из Низшей Касты – безработные, которые вскоре составили большинство населения, отбросы общества.

– Почему мы с тобой всегда начинаем глупые споры, которые в конце концов кончаются твоей лекцией? – спросил Джо. – Давай поговорим о чем-нибудь более интересном.

– Потому что твое политическое образование очень запущено, а мы оба принадлежим к организации, цель которой – уничтожить существующую политико-экономическую систему, – строго сказала она.

– Поговорим лучше о нас. Когда мы поженимся? Я не могу больше ждать.

Надин положила вилку и сочувствующе посмотрела на него.

– Боюсь, это придется отложить на неопределенный срок, дорогой, – понизив голос, сказала Надин.

– Что?!

– Я не знаю тонкостей. Адвокаты пытались мне разъяснить, но я плохо разбираюсь в законах. В общем, если я выйду замуж, то существуют какие-то лазейки, которые позволят моему брату Бэлту завладеть большей частью моих акций Вакуумно-Транспортной Компании. Видишь ли, после смерти моего отца Бэлт получил титул барона, хотя у него и меньшая часть капитала. Из-за налога на наследство отец перевел большинство своих акций на его имя. Когда же стало ясно, что Компания Континентальных Воздушных Перевозок выиграет фракас, Бэлт тайно продал их, а деньги вложил в эту компанию. Но благодаря тебе мы ничего не потеряли. Бэлт был зол на тебя и продал акции с большими потерями, а затем вложил в нашу корпорацию. Теперь он не имеет силы голоса.

– Но в чем здесь препятствие для нашей женитьбы, черт побери? – воскликнул Джо.

– Джо, милый, я же говорю тебе: я не знаю тонкостей. Но Бэлт теперь законный глава семьи. Если я выйду замуж, то он завладеет основной частью моих акций.

Джо Мозер был взбешен:

– Ну и черт с ними! Это всего лишь деньги! У нас их много. Я получаю доходы из Фонда оборотного капитала, и оба мы имеем дивиденды, как члены Высшей Касты, из Фонда неотчуждаемого капитала. Мы сможем прожить и без твоих акций.

– Ты забыл, Джо. – Надин печально посмотрела на него. – Мы оба принадлежим организации. Любое революционное движение нуждается в деньгах. Я вложила большую часть моих средств в нашу казну.

– Черт возьми! Я хочу тебя!

Надин положила руку ему на плечо и впервые за все время их знакомства на ее лице отразилось смущение. Ее пальцы вертели вилку, и она опустила глаза.

– Джо, я вовсе не против того, чтобы спать с тобой, – произнесла она.

Глава шестая

Джо изумленно уставился на нее.

Нет, он не был девственником. К его тридцати с лишним годам он переспал со многими женщинами. В большинстве своем они были горячими поклонницами фракасов, желавшими отдаться тому, кого они увидят завтра в бою по телевизору. Они увидят, как убивает он или как убивают его. Откровенно говоря, ему они не очень-то нравились. Но что было, то было – ведь очаровательная девушка бесплатно предлагает себя, а тебе завтра идти в бой, может, в свой последний бой. Дареному коню в зубы не смотрят. Во всяком случае это лучше, чем покупать любовь. Конечно, встречались и другие. Несколько раз он даже подумывал о женитьбе, но амбиции брали вверх. Джо не допускал и мысли соединиться семейными узами с женщиной из Низшей Касты, ведь такой брак мог помешать ему выдвинуться в Высшую Касту. Служба в Военном Ведомстве, если получаешь звания и проявляешь себя должным образом, облегчала продвижение вверх, но ничто не поможет, если у тебя малообразованная жена.

– Так ты хочешь меня? – спросила она с некоторой долей кокетства.

– Конечно. Я всегда хотел тебя, с тех пор, как впервые увидел. – По правде, Джо никогда не думал, что, влюбившись в женщину из Высших, он встретит взаимность. В нем все еще сохранялось врожденное благоговение перед потомственной аристократией. Он чувствовал себя крепостным, добивающимся руки дочери герцога. Ест ли герцогиня тот же самый хлеб, что едят плебеи? Спит ли она на чем-нибудь, кроме шелков? Испытывает ли потребности, присущие простым смертным? Наконец, согласится ли она заниматься сексом с таким неотесанным мужланом, как он? Джо желал Надин так, как не желал ни одну женщину в своей жизни, но в душе он никогда не надеялся увидеть ее рядом с собой в постели.

– Джо, я не девственница, – тихо сказала она. – Мне почти столько же, что и тебе. Я – доктор медицины, и у меня нет никаких религиозных предрассудков. Нет… Я не сторонница случайных связей, но и не монашка. Одна из причин, почему я так ненавижу фракасы, заключается в том, что мой первый… любовник, с которым я тоже была помолвлена, служил в Военном Ведомстве. Он, как ты выражаешься, отвоевался, когда ему было только двадцать два.

– Я не хочу ничего говорить, – улыбнулся ей Джо, – но сколько будет продолжаться эта разборка с твоим братом?

– По словам адвокатов, тяжба может длиться годами. Бэлт ни за что не отступится от своего, особенно от права голоса. И потом: он остается бароном, главой семьи Хайер. – Она фыркнула с отвращением. – И это они называют Народным Капитализмом. Лучше сказать – индустриальный феодализм.

За разговорами они понемногу заканчивали обед. Особого аппетита не было, хотя блюда в Свэнк Холле отличались изысканностью. Неожиданно они одновременно отложили вилки.

– Когда Холлэнд будет у тебя? – спросил Джо.

– Сегодня после полудня. Наверное, нам уже пора.

Джо достал кредитную карточку и опустил ее в отверстие для оплаты на столе.

– Отлично. Сдается мне, что я жутко хочу побыть с тобой наедине, – сказал он с улыбкой.

– Какой ты пылкий, дорогой, – ответила Надин, состроив глазки.

Они взяли такси до особняка Хайеров на окраине города. По дороге Джо включил затемнение стекол и обнял ее податливое тело.

– Ты можешь подождать до дома?

– Нет, – ответил он, целуя ее.

Обнимая Надин, он чувствовал ее крепкое бедро, а под его рукой, державшей ее упругую грудь, ощущался твердый сосок. Эта женщина была само совершенство. Конечно, они целовались и прежде, причем довольно часто, но такие интимные ласки были впервые. Надин потеряла чувство реальности. Ему казалось, она так же страстно желала его, как и он ее.

Такси остановилось перед роскошной резиденцией Хайеров. Как только они подошли к двери, она открылась, и дворецкий вежливо поприветствовал их.

– Добрый день, Дональд, – ответила Надин. – Я жду мистера Холлэнда. Нужно встретиться с ним немедленно.

– Да, доктор Хайер.

Если бы у Джо не было ординарцев во время фракасов, то он так ничего и не знал бы о слугах. Собственно говоря, он не слышал, что в век автоматизации они существуют где-нибудь, кроме домов Высших. Джо не мог знать точно, но подозревал, что в доме Хайеров их не меньше дюжины.

Пока они шли в гостиную, Джо оценивающе смотрел по сторонам. Судя по всему, все обставлено и украшено с большим вкусом. Здесь оказались подлинные живописные полотна, стоившие целое состояние. Как он предположил, в большинстве своем подбирала их сама Надин.

– Что произойдет с Высшими, когда социально-экономические перемены воплотятся в жизнь? – задал он вопрос.

– Мы заставим их работать, как все, – твердо ответила она.

– А что станет с домами, наподобие этого?

– Ну… Не знаю. Мы сделаем их домами отдыха, детскими домами или еще чем-нибудь вроде этого.

Они вошли в просторную гостиную. Надин предложила, повернувшись к Джо:

– Выпьем? Хочешь коньяку?

– С удовольствием, – сказал Джо.

Бэлт Хайер, которого они сразу не заметили, встал с дивана. Он очень сильно отличался от сестры, хотя в них можно было заметить что-то общее. Бэлт посмотрел на вошедших надменным взглядом аристократа.

– Прекрасно, – произнес он. – Доблестный экс-майор Джозеф Мозер. Единственный человек, о котором я когда-либо слышал, начинавший карьеру в Низшей Касте и умудрившийся попасть в Высшую. В Департаменте Категорий, вероятно, все посходили с ума. Если всякий Том, Дик или… Джо может стать членом Высшей Касты, то зачем вообще нужны эти Касты?

– Да перестань же, Бэлт, – оборвала Надин, подойдя к бару. – Джо – мой гость, и он здесь не для того, чтобы выслушивать оскорбления.

– Добрый день, барон Хайер, – спокойно сказал Джо.

Бэлт проигнорировал приветствие и обратился к Надин:

– Для чего он здесь? Хотелось бы знать, что за делишки он обделал в Будапеште, после чего перескочил сразу через две Касты?

– Боюсь, что это государственная тайна, барон, – ответил Джо. Он вовсе не собирался терпеть нападки.

– Здесь что-то не так, – проворчал барон с видимым раздражением. – Без необходимой дипломатической подготовки вас назначили в наше посольство в Будапеште, вы отправились туда и убили на дуэли венгерского офицера, после чего быстро уехали оттуда, как персона нон-грата.

– Я был военным атташе, – спокойно объяснил Джо.

На самом деле обстоятельства, в курсе которых была и Надин, таковы: Ходжсон и Холланд послали его в Советский блок, чтобы установить там связь с подпольем. Они хотели знать, какая там будет реакция, если из-за возможных социально-экономических перемен в США обострится обстановка. Джо удалось узнать о существовании там нелегальной организации, планирующей свергнуть господство коммунистической партии, по своей реакционности напоминавшей Высшую Касту в Западном мире.

Надин налила две рюмки коньяка и подала одну Джо.

– Выпьешь, Бэлт? – вежливо поинтересовалась она.

– Конечно, нет, – резко бросил тот. – Я не пью с Низшими. Я пришел сюда обсудить с тобой ряд юридических вопросов.

– Кто здесь низший, Бэлт? – с холодом в голосе спросила Надин. – Обсуждай юридические проблемы с моим адвокатом. Я знаю, что тебе нужно, но не собираюсь уступать. Ты потратил впустую свою долю наследства и теперь хочешь прибрать к рукам мои деньги.

Он был взбешен и бросал свирепые взгляды то на Джо, то на Надин. Джо спокойно потягивал коньяк.

– Я отказываюсь обсуждать дела в присутствии этого типа, – заявил Бэлт, направляясь к двери.

– Я думал, твой брат здесь живет, – проговорил Джо, когда тот вышел.

– Больше не живет, – ответила она. – Он перебрался в один из своих клубов. Думаю, он не хотел бы, чтобы я слышала его разговоры с людьми из Общества Натана Хейла. Ему хорошо известно, что я связана с организацией, которую он считает подрывной.

Надин села, держа свою рюмку, а Джо занял кресло напротив. Посмотрев на свою рюмку с коньяком, он задумчиво произнес:

– Ты знаешь, я все думаю о том нападении на меня в Мексике.

– Что ты имеешь в виду, дорогой?

– Кем является твой брат?

– Кажется, он какой-то начальник в Национальном Штабе в Вашингтоне и член Национального Комитета.

– И ему известно, что ты связана с радикалами? Тогда как бы он ко мне не относился, он может заподозрить меня в подрывной деятельности. Ведь он наверняка содержит банду головорезов, не так ли?

– Да, – сказала она с явным отвращением. – Это ужасные люди. Если кто-нибудь публично высказывается не в духе идей Народного Капитализма, они его избивают. Думаю, они расправились со многими оппонентами Государства Сверхблагосостояния.

– Кто-нибудь из его головорезов мог установить передатчик в мою машину. Затем несколько из них отправились вслед за мной в Мексику с целью убить меня.

Чисто по-женски, протестующе, Надин прижала руки к груди и воскликнула:

– Но дорогой, ведь это мой брат!

– И один из наиболее реакционных субъектов, которых мне приходилось встречать.

– Но ведь он же знает, что я люблю тебя. Это-то он понимает.

– Для него лучше, если бы ты выходила замуж за свинью. Я теперь в Высшей Касте, но для него это ничего не значит, ведь к Высшим он относит лишь тех, кто в этой Касте родился. Я же для него низший и рожден рабом.

Со стороны двери послышался голос:

– Я вам не помешал?

Это был Филипп Холланд, член Правительственного Ведомства, Средний из Средней Касты. Кроме того, он служил секретарем у Харлоу Маннергейма, министра иностранных дел, законченного алкоголика. Являясь по сути теневым руководителем, Холланд заправлял фактически всеми делами в министерстве. Маннергейм – Высший из Высшей Касты, – часто целыми неделями не утруждал себя навещать свое рабочее место, а если и появлялся, то весьма смутно воспринимал окружающее.

Холланду было около сорока, и он обладал весьма хрупким телосложением. Его манера покачивать головой, когда он что-нибудь доказывал, казалась несколько старомодной. Джо заподозрил, что Холланд не рассчитывал увидеть его здесь и, как видно, не очень-то обрадовался встрече с ним. Между тем, вместе с Фрэнком Ходжсоном он состоял в высшем эшелоне организации и хорошо осознавал, насколько Мозер ценный союзник.

– Фил! Как дела? – обратилась к нему Надин.

– Не очень, моя дорогая. А вот ты выглядишь неплохо.

Он перевел взгляд на Джо.

– Вы очень быстро возвратились. Мы ждали вас через неделю или около того.

Надин встала и подошла к бару.

– Мартини? – спросила она так, словно уже знала, чего он хочет.

Джо ощутил приступ ревности. Надин сказала, что она не девственница. Может, Фил Холланд был одним из ее любовников? Он тут же почувствовал себя дураком – ревновать в его возрасте? – и успокоился.